Самый хрупкий мальчик на свете

Артак опять прокрутил эту штуку, и в следующие выходные они вместе пошли на вписку. За две недели Рома Тиме так и не написал, и теперь парень чувствовал себя даже как-то спокойнее. Свыкся с болью. На эту тусовку он шел, словно бы ни на что и не надеясь, но, как только оказался здесь и увидел юношу — сердце заныло опять. Рома сидел на кресле в телефоне и выглядел уставшим. Тима, попутно пожимая протянутые руки, в упор смотрел на него и ощущал, как внутри все закололо. Рома не сразу заметил его (он сидел в другом конце комнаты, а юноша был у входа), но, когда заметил, изменился в лице: кратко поднял на него глаза и, испугавшись, тут же опустил. Тима уверенно подошел к нему и со спокойным видом протянул руку. — Здорово. Рома несмело пожал ее и не сказал ни слова. В следующее мгновение Тима уже отошел и стал шумно хлопать кого-то по плечу. Юноша боязливо покосился на него и удивился. Тима сам себе удивлялся. На самом деле он тренировал это наигранное равнодушие всю дорогу сюда. Шагая рядом с Артаком, жадно втягивал в легкие морозный воздух, выдыхал облака пара и крутил в голове сцену: он зайдет, увидит его… и что будет дальше? Представляя Ромино лицо, юноша нервно сглатывал и уговаривал себя: «Только не лезь к нему сразу… Пожалуйста!». В итоге справился он неплохо… Потом, правда, сложность повысили: к Роме на подлокотник кресла присела девочка и стала ему улыбаться. Отвернувшись, Тима наклонился к какому-то пацану и сухо спросил: — Че за девка рядом со Щучкой? — А, это Соня. Его девка. — Они встречаются типа? — флегматично спросил он, твердой рукой наливая водку в пластиковый стаканчик. — Ага. — Давно? — Да я хз… Несколько месяцев что ли. Опрокинув в себя водку, Тимур запил пивом и, повернувшись вполоборота, быстро пробежался по Соне глазами. Приметил, какая она была девочка-девочка: худенькая, маленькая. Криво усмехнувшись, он подумал, что тоже любил выбирать таких хрупких, когда не мог принять свою ориентацию. Ему казалось, что так он лишний раз докажет, что у него нет никакого влечения к крепкому мужскому телу. Разглядывая ее издалека, Тима приметил еще: «Вообще у нее даже сисек и попы нет. Она как пацан малой… Палится он… Такое себе прикрытие нашел». Думая об этом, Тимур и не заметил, как прикончил полбанки пива за пару минут, и пошел взять из холодильника еще. Внутри него стали просыпаться странные порывы. Ехидно улыбаясь, он усмехался Роминой слабости. Сейчас парню казалось, что он его обыграл: сам себя принял, даже пассивную роль попробовал, а юноша, тем временем, сидит серо-зеленый, заебанный, через силу улыбается своей девчонке, обнимает ее как-то нехотя. Ну и кто теперь из них взрослый и осознанный, а кто — маленький и тупой? Все это вызывало в Тиме не злость, а какую-то… стервозность, что ли. Хотелось устроить сцену. Прям таки настоящую. Тупую и с битьем посуды. Когда парень вернулся с кухни с банкой пива в руке, Рома с напряженным видом слушал быдловатого пацана. Он, уже довольно пьяный, втирал ему что-то, жестикулируя рукой. Тимур заметил две вещи: Роме неприятен этот разговор, но он никак не пытается из него выйти. В конце этот парень навязчиво обратился уже к Соне, и та обиженно сверкнула на него маленькими темными глазами. Тот мутный чел отлип. Тима прошел в противоположную сторону комнаты и встал рядом с парочкой ребят, делая вид, будто ему интересно слушать их шутки. Сегодня его не заботило, как он выглядит со стороны. Пусть другие думают, что он скучный. Пусть смотрят с жалостью: «Чего это он… никуда приткнуться не может?». Ему плевать. Сегодня он наблюдатель. В конце концов юноша решил использовать оружие партнера против него самого. Помнится, его бесило, что он такой прилипчивый?.. Что ж. Сегодня Рома еще успеет пожалеть о своих выводах. Температура на вписке плавно повышалась — размякшие от алкоголя парни говорили громче, а связность их речи падала. Замутненным взглядом видя, как Рома нервно прижимает к себе девушку, словно хочет спрятаться за ней от всей этой быдлоты, Тимур вдруг начал «исполнять». По-другому это даже и не назовешь. Он повысил голос так, чтобы его слышали все и начал травить какие-то дебильные истории. Ребятам понравилось. Даже Артак стал с интересом слушать, но в отличие от остальных, не смеялся, а начинал погружаться в тревогу: «Чего это с ним?». Тима действительно так делал редко. Можно было списать на опьянение, но не так уж он и много выпил… На Рому он не глянул ни разу, но чувствовал, что тот смотрит не отрываясь. Все шутки юноши состояли из матов, гримас и резких возгласов. Смысла в них было мало, но Тима вкладывал в них всего себя, словно потерял все зажимы. Это не могло не приковывать взгляд. Под конец своего десятиминутного стендапа Тимур стер пот со лба и вдруг кивнул тому длинному пацану, который докапывался до Ромы. — Ты че, мне улыбаешься? — с вызовом спросил он. Пацан растерянно помотал головой. — Ты хуево на меня смотришь или мне кажется? — накинул Тима еще и подступил к нему ближе — все с интересом повернули к нему головы. — Да не… я… — тот неловко оправдался и попятился назад. — Хочешь полетать? — Че?.. Тима в мгновение ока оказался рядом с ним, схватил и, профессионально бросив через себя, уронил на кровать. Пацан даже не успел испугаться и только сейчас, зажмурив глаза, весь сжался, закрывая голову. Тимур раскатисто загоготал (а вместе с ним и все остальные) и, оборачиваясь, плавно проехался взглядом по Роме — тот смотрел на него во все глаза. Разглядев в них огонечек детского восторга, Тима, довольный собой, ушел на кухню. Только там он выдохнул — тело так и захлестывало от адреналина. Выудив из холодильника ледяную «Балтику», он стал пить, запрокидывая голову. Хотелось лезть на стену, показывать юноше снова и снова, как много он потерял. И это сработало. У двери ванной его встретил Рома. Заметив робкую улыбку партнера, Тима строго сказал себе: «Тихо, спокойно… Притормози» и подмигнул ему. Тогда юноша показал свои идеальные зубы в широкой улыбке, и Тимур совсем растаял. — Пойдем… — прошептал Рома, указывая на дверь рядом. Шумно ввалившись в маленькую комнату, Тимур спугнул влюбленную парочку на диване. Парень с девчонкой отцепились друг от друга и неловко вскочили. — Так, съебались, — без эмоций бросил Тима. Спорить никто не стал, и через минуту это уже они сидели вместе на диване. — Так у тя есть девка, да? — широко раздвинув ноги, Тимур оперся локтем о колено и поднес вейп к губам. — Тебе мешает? — скрестив руки на груди, спросил Рома. — Да не… Вот ей-то наверное — так себе. — Ей нормально. У нас свободные отношения. — Это как? — Я могу спать с кем захочу, и она тоже. — Хуя… А она знает, что ты с пацанами ебешься? Рома посмотрел на него, как на дурачка, и закатил глаза. Тима насупился, но так и не понял: значило ли это, что она знает или наоборот? Переспрашивать он побоялся — вдруг парень разозлится из-за его тупости и уйдет. Они помолчали, потом Тима несмело сказал: — Извини, я… Ну в тот раз вот это все… Косякнул… Рома устало полузакрыл глаза и не ответил. — Давай, может… — Тимур потихоньку стал отходить от былой уверенности и поддаваться страху. — В другой раз как-нибудь так сделаем… Ну, типа, чтобы ты сам тогда все делал… Чтобы тебе спокойно было… Юноша, не глядя на него, покивал. — Ром… — Тима нервно пожевал губу. — Чего ты меня не остановил-то? Парень тяжело вздохнул и, закрыв глаза, тихо ответил: — Мне было страшно. — Почему? — Я боялся, что ты не остановишься, если я попрошу. — Но ведь я и так не остановился. — Это страшнее, когда ты просишь остановиться, а человек специально не останавливается… показывает тебе свою силу. Уж лучше так, случайно. — Прости… Я раньше, типа, не задумывался о таком. Я точно не хотел тебе навредить… Я так больше никогда не сделаю. Откинувшись на спинку дивана, Рома забрался на него с ногами и обхватил коленки. Сказал: — Прости, что я заранее не расставил свои границы. Не то чтобы ты должен был их угадывать… — Да ты в принципе говорил мне, что не надо… Я просто подумал, что ты это так… Боишься кончить… Честно. Если бы я знал, что ты серьезно, я бы, конечно, перестал. Мне очень жаль. — Ладно… Просто. У меня уже было такое… И меня в тот день будто флешбекнуло в это все… И я как-то… не мог заставить себя пошевелиться. Но не спрашивай про это. Тима повернулся и, грустно поджав губы, протянул парню руку. Тот накрыл ее сверху своей и слабо сжал. Сердце больно колотилось в груди. Рома был мягкий и уязвимый рядом с ним. Впервые за долгое время. А еще он был открытым. Все же он пытается! Пытается ему открыться! Они встретились глазами, и Тима в полутьме заметил, как у партнера они блестят от сдерживаемых слез. При этом его лицо было таким живым. Тимур опять глядел на него с восхищением и чувствовал невероятный душевный подъем. Рома смотрел в ответ с нежностью — на свою девушку парень смотрел по-другому. Вообще выглядело так, что весь вечер он мучился, возясь с ней, а теперь наконец разрешил себе прикоснуться к тому, что нравится и вмиг расцвел. — Я скучал… — одними губами произнес Рома. — Эти две недели… Я и не думал, что мне будет сложно без тебя. Тима широко распахнул глаза и, дрожа, быстро придвинулся вплотную, хотел вжаться в губы, но вовремя остановился, позволяя Роме самому быть инициатором. Тот с удовольствием поцеловал его, ухватил за футболку и притянул к себе. Тимур крепко обнял парня, не представляя, как он сдерживал в себе такое дикое желание все это время. Их жаркий поцелуй продлился не долго — Тиме в глаза ударила полоска света из приоткрывшейся двери. Он отпрыгнул от Ромы как ошпаренный, но, видимо, не успел — Артак замер на пороге с таким лицом, словно был под дулом пистолета…