Жизнь в Османской Империи

      В гареме, да и во всей Османской Империи, обсуждали скорую свадьбу Лайки Султан и Макрона Паши – они давно тайно встречались и как только все узнали об их отношениях, то решили их свести и сыграть пышную свадьбу. Эту новость сообщил сам султан своей матери, потом Валиде оповестила остальных, и несколько ночей гарема были наполнены восторженными воплями и криками наложниц, которые завидовали их счастью.       Свадьба была пышной и красивой – невеста была в красных одеяниях, а визирь в изысканном кафтане с различными золотыми узорами и в праздничной шапке. Проходила она 15 дней, и все желающие могли поглядеть на свадьбу, которая состоялась в специально выделенном для этого месте, где состоялся торжественный прием гостей. На улице выступали актёры, циркачи, клоуны. Рекой лился алкоголь и стол застилался множеством всяких вкусностей. Пол был устлан дорогими коврами, вдоль деревьев стояли статуи людей и животных. Все гости танцевали, пили и веселились. Наложницы радовались вкусностям и разговаривали друг с другом, обсуждая последние новости. Малахо сидела, прижавшись спиной к спинке диванчика, и смотрела на Аню Хатун – она внимательно осматривала соперницу и наблюдала за каждым её движением. На Писькогрызе было роскошное изумрудное платье, почти закрывающее все её части тела, которые пошили самые талантливые швеи. Считалось, что такая одежда защищает его владельца от злых духов. Раньше Малахо никогда не видела на ней такое платье, и она хотела, чтобы ей сшили такое же платье, даже лучше, ведь наложница считает себя достойной этого. Аня заметила пристальный взгляд Малахо и поняла по выражению лица, что это она была в покоях у повелителя в тот злополучный четверг. Её лицо исказило гримаса ненависти и огромной злобы – она раньше не испытывала такой жгучей боли в сердце, которая распространялась по всем уголкам души. Это чувство проникало в каждую частичку её существа и начинало угрожать самой её основе. Она чувствовала, как что-то темное начинает подниматься изнутри, превращая её в жидкий студень ненависти. Она знала, откуда придёт её возмездие и со всей страстью, на какую только была способна, посмотрела еще раз на свою соперницу. От взгляда Хатун, Малахо вдруг поплохело и она пошла к себе от греха подальше, а другая девушка подошла к визирю и позвала его на пару слов.       – Мне кажется, ты мне обещал не ставить палки в колеса. Я считала, что мы теперь союзники и должны держаться вместе. Тогда почему ты встаешь на моём пути? – злобно сказала Аня.       – Я не понимаю, что вы имеете в виду? Что-то произошло? – спросил Макрон, спрятав в себе желание рассмеяться ей в лицо.       – Не понимаешь? А кто прислал наложницу в покои МОЕГО повелителя!? Не ты ли это, козеёб вонючий?! –сказала в пол голоса девушка.       – Уверяю вас, я не присылал никого в покои султана. Это он сам увидел ту женщину и самолично позвал её к себе в покои.       – Да как он посмел вообще посмотреть на неё?! –со злобой спросила она.       – Госпожа, я всё улажу, не волнуйтесь! – уверил её Паша.       – Поскорее бы...!! – ответила Хатун.       Она развернулась и пошла в гарем, где жили обычные наложницы. Когда она вошла внутрь, то она увидела, как Малахо сидела на койке и читала книгу про садоводство. Увидев русоволосую бестию, она оторвалась от книги, и посмотрела ей прямо в глаза. Аня сверлила её взглядом и в её зрачках читалось желание убивать. Хатун решила не влезать в конфликт, ведь её могут опять обвинить в чём-то и отослать в Старый Дворец, и спешно удалилась, окинув наложницу злобным взглядом. Выйдя из гарема, Хатун пошла вниз, в зал для ежедневной мастурбации, чтобы расслабиться, и на всякий случай приказав одному из евнухов закрыть за ней дверь. Тем временем, в бане во всю занимались любовью Хикари и её возлюбленный Осаму. Они очень сильно любили друг друга и жить не могли так же. Их свело одно прошлое и теперь они держатся друг за друга, ведь они пережили вместе много горя, потерь и вместе испытывали радость, делились сокровенным. Осаму называл свою девушку «сокровище» и говорил, что однажды она родит ему прекрасную дочурку. Они сплелись в безудержном танце страсти, показывая этим всю свою любовь и заботу. Неожиданно за их спинами раздался голос Калфы: "Так вы ещё дети! А это что за баловство?" После этих слов они оделись и пошли в гарем.       Зайдя в гарем, они увидели беловолосую женщину, которая была чем-то встревожена. Её глаза наполнились слезами, и она безудержно плакал. Не в силах остановить слёзы, она прикрылась платком, чтобы никто не видел её лица, но у неё не получилось скрыть своих чувств. Они прошли мимо её и сели на пуфик, при этом поглаживая друг друга по спине, массируя её. «Наложницы» не придали значению слёзы Ханым и стали заниматься повседневной рутиной.