Сад голубых пионов

      Петуния возвращается из Ливерпуля в самом конце летних каникул. Сестра стоит на пороге, поджав губы и отведя взгляд, так, будто это она, а не Пиона и Лили, познала самое большое на свете предательство. Оставившая ее машина уезжает, выплевывая из-под колес клубы пыли, и никто из них на нее даже не смотрит, сосредоточив все внимание на молчаливой Петунии.       Петуния возвращается в комнату, как ни в чем не бывало, и Пиона отчего-то злится на маму, которая, определенно, все знала. Мама улыбается, но не пытается их примирить, а Лили демонстративно хмурится, жмется к боку Пионы и рассказывает ей какую-то ерунду из учебников за второй курс. Пиона переходит уже на пятый, но все еще не знает больше половины всяких чудес, а еще прячет в кармане значок старосты.       У нее остается всего несколько дней до отбытия в школу, Пионе страшно хочется похвастать перед Петунией, но она вовремя вспоминает пересланное Лили письмо, закатывает глаза и вздергивает к потолку подбородок. Пиона не собирается плакать или выяснять отношения, хочет только поскорее уехать, остаться в купе наедине с Люциусом (потому что Нарцисса то и дело куда-то сбегает) и вывалить на него всякую душевную ерунду.       Пиону тошнит от противоречивых удушающих чувств, и она даже завидует улыбающейся Туни. Никто из них старательно не замечает посветлевшие синяки на слегка загорелой коже и скрытые длинной юбкой ссадины на коленках. Ночью Пиона старательно штудирует книги за все года разом, но никакие целительные заклинания они вовсе не изучают, и оттого она просто подкладывает кое-какие травы Петунии в чай.       В самый последний день Пиона хочет заявить, что доберется до вокзала одна, но Туни, точно подхватывая ее мысли, тянет руку и предлагает пойти всем вместе. Лили трясет волосами и заявляет, что никуда не пойдет с младшей-старшей сестрой, и потом они с Туни долго с чувством ругаются. Мама хлопает Пиону по плечу и спрашивает, все ли она собирала, и Пиона кивает, напоминает, что оставила для Лили еще несколько книг, и уходит к себе.       Обе сестры появляются на ее пороге ближе к полуночи, растрепанные и в порванных кое-где юбках, и обе так старательно не глядят друг на друга, что кажется, будто они вот-вот срастутся затылками. Лили толкает Петунию в плечо, и та поджимает в тонкую полоску губы, мнет пальцами юбку и все еще смотрит куда-то в сторону, так что Пионе остается рассматривать ее висок.       – Я сказала то, что сказала, – начинает, запинаясь, Туни, и Пиона замечает, что очень хорошо знает запирающее дверь заклинание.       – Она хочет сказать! – вскидывается Лили, и Петуния толкает ее и отмахивается, приказывая замолкнуть.       Они втроем молчат еще какое-то время, а потом Пиона, вздохнув, копается в собранной сумке, достает значок старосты факультета и протягивает его на раскрытой ладони.       – Круто! – тут же взвизгивает Лили и принимается скакать на одном месте кругами.       Туни удивленно склоняет голову набок, переводит взгляд на торжествующую сестру и опускает голову, будто разглядывает теперь собственные чулки. Пиона неловко чешет затылок, понятия не имеет, зачем вообще теперь хвастается, и переступает с ноги на ногу:       – Не понимаю, почему мне вообще его дали…       Петуния, всхлипнув, бросается ей на шею, значок отлетает в сторону, и Лили, повизгивая от восторга, вытаскивает его из-под туалетного столика. Пиона похлопывает сестру по спине, смаргивает дурацкие сентиментальные слезы и думает, что завтра ее лицо будет просто ужасно, а еще что стоит выведать у Нарциссы какое-нибудь подходящее косметическое заклинание.       – Если я когда-нибудь все-таки стану волшебницей, – всхлипывая, шепчет Петуния, и из-за этих ее слов Пионе хочется что-нибудь стукнуть, – обещаешь научить меня всему-всему?       Пиона обещает, даже позволяет сестре повторить несколько взмахов палочкой, но ничего, ожидаемо, не происходит. Они засыпают в одной кровати под утро, все втроем, тесно прижавшись друг к другу, и кое-как разлепляются только на вокзале, когда Пионе предстоит проходить сквозь стену. В последний момент Лили возвращает Пионе значок, и они долго смеются, а Петуния отвешивает сестре подзатыльник и снова сжимает в тонкую полоску бледные губы.       По ту сторону колонны Пиону обдает магическим ветром, и хорошее настроение вдруг улетучивается. Пиона думает, что непременно отправит из школы сову, а потом напрочь обо всем забывает, машет Люциусу в компании высокого мужчины рукой и получает от последнего презрительную усмешку в ответ.