My favorite Dom

— Проходи, милый, — сказал Юнги, пропуская Чимина к себе в дом. Альфа был проснувшийся и немного оживленнее, чем ранее, — Ты хочешь чего-нибудь? Юнги ожидал всего — кофе, чай, мороженое с мятой (ну мало ли), а тут это чудо ему выдает совсем неожиданное. — ...обнимашек... — пробормотал Чим, опуская взгляд в пол. — Я не знаю, как тебя занесло в бдсм, ты такой милый, Чимин-а, — по-доброму засмеялся Юнги, утягивая нижнего к себе в объятия. Чимин и так не очень волновался, а сейчас перестал переживать вообще.

* * *

— Иди в комнату, разденься и вставай на колени. Я скоро приду, — Юнги чмокнул Чимина в щечку, на удивление, целомудренно, и чуть подтолкнул вперед. Раздеваться и вставать на колени было жутко смущающе. С каждой новой частью одежды, которую саб снимал, он чувствовал себя все уязвимее. А встав на колени, так вообще. Чим стоял так, казалось, долго. Колени упирались в пол неприятно, но возбуждающе. Он успел разглядеть на стене напротив замысловатый узор, а на полу неглубокие царапинки. — Ты заскучал, верно, солнышко? — пришел дом, который сейчас возьмет его в свои руки. От доминанта веяло властью и силой, даже если тот просто стоит или смотрит. Старший садится на корточки перед младшим, аккуратно проводит рукой по коже, в конце прикасаясь к подбородку и приподнимая его голову вверх. — Какие мы с тобой выберем стоп-слова? — спрашивает с выражением так, словно Чимин намного-намного младше него. Как же это заводит. — Красный. — Это чтобы остановиться? — Да. — Да "кто", Чимин-а? — Да, господин. Простите. — А слово для перерыва? — Юнги на первый раз простит эту ошибку. —...желтый. — Знак без слов для тебя — три хлопка по моей ноге, или три стука, или три щелчка. Чимин кивнул, было, но вовремя опомнился. — Да, господин. — Умница. И начнем мы с того, что ты сделаешь господину приятно. Юнги поднялся с корточек. Приспустив свои штаны, сел на край кровати, широко раздвинув ноги. — Иди ко мне. Еще чуть-чуть и Чимин потеряет голову окончательно. Член был большой, и пошлые мысли парня не заставили ждать. Парень подполз ближе, садясь прямо между ног. Так низко и унизительно, но так приятно. — Приступай, котенок. Ласковые прозвища из уст доминанта — услада для ушей. Его слова, тон и энергетика заставляли покорно сдаться и довериться. Возможность угодить, сделать хорошо возбуждали. Приятный дискомфорт в коленях создавал узел внизу живота. Чимин послушно принялся за работу. Взял сначала головку в рот, облизав ее робко. — Посмелей, ты делаешь все хорошо, — сказал Юнги, кладя свою руку на голову нижнего. Это возбуждало пуще прежнего. Член Чимина болезненно встал и захотелось потереться им о пол. Это Чимин и сделал, и не заметив своего действия. Его пробудил удар по щеке. Строгое: "не вздумай касаться себя ничем" и властное прикосновение к голове со сжатием волос. Чимину стало хуже — он возбудился еще сильнее. Но, сквозь огромное нежелание, пришлось приподняться с пола хотя бы на чуть-чуть, дабы не раздражать половой орган. Член господина бился о горло, входя глубже. Юнги сам управлял головой сабмиссива, крепко держа волосы в руках. Дом начал рычать и вбиваться сильнее, подходя к разрядке. Чимин схватился за бедра верхнего в небольшой панике, ведь было ощущение перекрытого воздуха. К горлу подступал кашель, а из глаз лились слезы. — Дыши носом, дыши, — рычит дом, толкаясь глубже, — Я сейчас... уже сейчас... — бормочет Юнги. Саб выполняет приказ, честно стараясь дышать и убрать рвотный рефлекс куда подальше. Спустя несколько толчков чувствует, как дом кончает ему глубоко в рот. Они пытаются отдышаться. Чимин устало ложится на ногу его доминанта. Член все еще ноет, жаждя ласки, но парень не смеет себя потрогать. — Ты умница, малыш, — хвалит Мин и гладит по волосам своего нижнего, — Ты отлично справился. Хочешь воды? Чимин кивает, хотя не хочет, чтобы его дом уходил, пусть даже ненадолго. Прочистив раздраженное горло и переведя дыхание, мальчик снова готов быть хорошим для господина. — Давай посмотрим, на что ты у меня способен. Проверим твои возможности и выдержку. Вставай в коленно-локтевую на кровати. Сам Юнги идет к шкафу у противоположной стены. Сзади Чимин слышит, как тот что-то достает. До спины дотрагиваются сильные руки, оглаживают, спускаются до ягодиц. Саб вздрогнул, так как доминант слишком бесшумно подошел. — Не бойся, это все я — Юнги просовывает пальцы между булочек, ощупывает там пространство, — Давно себя не растягивал. Умница, я сделаю это сам. Доминант принялся за дело. В ход пошла смазка и много успокаивающих (и грязных) выражений. Пальцы проникали все глубже, дырочка становилась все податливее, а член еще тверже, чем был до этого. — Я думаю, ты готов. Запоминай правила. Чтобы ни было, ты не должен кончать. А кончишь ли ты в принципе, зависит от твоего поведения. Эти слова возбуждали еще больше. То есть, если он ослушается, то не будет кончать до следующей сессии? Или только сегодня?.. и можно ли, только если с разрешения... Поток мыслей прервал шлепок по попе, а затем и чувство чего-то внутри себя. — Держи это в себе. Не дай упасть, — усмехается. Вставил большой вибратор и рад.   Чимину стало немного страшно, ведь эта штука уже стала выскальзывать из него. Мальчик сжимает сфинктер, дабы удержать. Он хочет угодить так сильно. Юнги с наслаждением наблюдает. Но ему становится скучно, чего это все уже почти «на месте»? Поэтому он включает вибрацию.   Член отзывается болью, ведь до него так никто и не дотронулся. Вибрация глубоко внутри отдавала в половой орган и заставляла естественую смазку выделяться обильнее. Еще чуть-чуть и Чимин кончит. Лишь бы не следующая скорость вибрации.   И Мин, наверное, выполнил молчаливое желание сабмиссива. Он не включил следующий уровень, не сделал вибрацию сильнее. Однако резко и неожиданно шлепнул по попе.   Бедный саб застонал громче, почти крича о том, что больше не может. Вибратор скользил вниз, порываясь упасть. Член стало подергивать так, словно прямо сейчас грянет оргазм. Все так плохо. Он просто никчемный саб.   На счастье бедного Чимина вибратор выключили, а член зажали у основания.   — Не прошло и трех минут испытания. Ты наказан.   — Я же не кончил... Господин.. — уже плача, говорит Чимин.   — Не кончил, потому что я остановил, — говорит Юнги. Отходит от саба, садится на кровать, — Ко мне на колени животом вниз, — говорит холодно, и от этого тона, и, в принципе, от всего происходящего, вновь член стоит.   Мальчик, понурив голову, выполняет приказ и ложится как сказали.   — Членом о ноги не тереться, — пресекает попытки Чимина ослабить свое напряжение доминант. Сабмиссив полностью теряет надежду получить свое наслаждение за сегодня.   Юнги по-хозяйски ощупывает своей большой и теплой ладонью ягодицы. Оглаживает.   — Ты знаешь, за что ты сейчас будешь наказан?   — За то, что чуть не кончил, а этого делать было нельзя, — всхлипывает Чимин, и уже почти дергается от того, как верхний дернул ладонью неаккуратно.   — А еще за что? — не слыша ответа, Юнги продолжает, — Думай-думай, есть причина еще, — нарочито медленно и нежно гладит.   — Тот вибратор... Он почти выпал... — плачет. Мин оглаживает его тело и спину, держит крепко, пытается следить, что бы до члена нижнего ничего не дотрагивалось.   — Пятнадцать шлепков, — он говорил холодно, всем видом показывая, что Чимин заслужил.   Кожа становилась красной, разгоряченной и раздраженной. Ягодицы щипало и жгло. Сильнее и сильнее. Оргазм не одобрялся. Чимин был плохим сабом. Он не угодил господину. Он нехороший.   — Вот и все, — говорит Юнги и меняет гнев на милость. Чимина переворачивает, усаживает к себе на ручки в объятия, —Ты отлично справился. Больше не будешь так делать?   — Я... я постараюсь, господин... — И снова всхлипывает: думает, что все-таки будет и не справится.   — Тише. Тише. Мы потренируемся еще, правда? — говорит, как будто сабмиссив совсем маленький мальчик, как же Чимину это нравится. Младший кивает, жмется еще ближе к своему дому. — Хочешь чего-нибудь прямо сейчас в пределах нашей сессии? — спрашивает. Гладит покрасневшие булочки — они совсем горячие под ладонями доминанта. — Можно... можно кончить... пожалуйста... — почти шепчет.   — Попроси еще. Ты можешь попросить меня лучше.   — Господин, — уже громче начинает Чимин, — Пожалуйста, дайте мне кончить. Пожалуйста... — сабмиссив совсем случайно добавил еще одно «пожалуйста» в конец своего предложения. Он запутался в своих словах и очень хочет получить долгожданный сброс напряжения в паху.   Юнги умиляется. Его мальчик такой вежливый.   — Хорошо, котенок. Можешь кончить, если тебе захочется, — Мин чмокает саба в щеку, ну не может устоять. Перехватывает своей рукой член младшего, сидящего на его коленях, и начинает надрачивать.   Чимина хватает ненадолго, его прошибает сильный оргазм. Сопровождается процесс громким стоном, сильной дрожью и новыми слезами. Юнги не убирает руку от члена, пока оргазм окончательно не закончится.   Чим «опадает» в объятиях Юнги. Его голое тело расслаблено и не может напрягаться. Мальчик грязный — он в своей и искусственной смазке, поту, своей сперме и слезах. Дыхание сбито. Тепло тела Мина усыпляет наравне с руками, что обнимают так хорошо.   — Сессия закончена, — шепчет прямо в ухо. Поцелуй в лобик, совсем добрый и нежный, и снова пропасть из обниманий.   Чимин засыпает ненадолго, а Юнги позволяет ему поспать. Доминант знает это состояние. Сон после хорошей сессии — не сон, а состояние удоволетворенности, безопасности и отходняка, только с закрытыми глазами. Небольшой транс.   Какое-то время они просидели так. Юнги правда любовался младшим. Красивый такой. И милый. Ресницы Пака начали подрагивать, что свидетельствовало о скором «пробуждении». Юнги уже дарит свою ласку. Он итак обнимал как можно теплее, а сейчас еще и поцелуями усыпает.   — Ты в порядке, котенок? — спрашивает Мин, убирая мешающие локоны с лица младшего.   — Да. Да, я в порядке, — отвечает Чимин заторможенно. Ему сейчас процесс разговора дается сложно, но он старается.   — Отлично. Пойдем в ванную, я намою тебя, а потом мы намажем твою попку заживляющей мазью, — говорит заботливо, и младший тает от этих слов. Да и действий, чего уже скрывать.   Мальчик пытается встать, но Юнги держит его крепко.   — Я понесу тебя, куда ты собрался, — доминант смотрит на нижнего с замешательством, а затем поспешно добавляет — Ты можешь пойти сам, если хочешь.   Чимин улыбается в ответ на это и остается. Грех отказываться. Чем дольше он будет в руках этого мужчины, тем лучше.