Когда наступит после

Даби любит дождь. Мелкий, приятно моросящий в лицо и хоть немного освежающий мысли, комом накопившиеся за последнее время. Чтобы капли тихо барабанили по стёклам, оставляли на пыльном асфальте россыпь «веснушек». Даби любит дождь, но не ливень. Тучи буквально заволакивают небо своими тугими объятиями и погружают некогда светлый Токио в темный, будто неживой город. В такую погоду людей на улице почти и не встретишь. Он возвращался с задания, что поручил ему Шигараки парой часов ранее. Конечно, выполнять поручение по первому слову он не привык, но когда речь заходит о зачистке мешающих людей, он не противится. И вроде даже настроение поднялось после хмурого утра, и привычные капельки мелкого дождика попадали на лицо, никак не омрачая, а даже наоборот — поддерживая приятное душевное спокойствие. До тех пор, пока небо не потемнело в несколько раз. Где-то сверкнула молния, за ней громыхнул гром и с небо теперь льет, как из ведра. Вся одежда вместе с плащом за считанные мгновения пропитались дождевой водой насквозь и теперь противно липла к коже и ожогам. Злодей тихо выругался и зашагал быстрее. До штаба Лиги было ещё далековато и стоило бы позвонить Курогири, чтобы тот перенес его в бар, но вот тут и складывалась проблема — верный слуга Шигараки ушёл вместе с ним ещё утром неизвестно куда. Пришлось топать самому, да вот только от нарастающего раздражения из-за испортившейся погоды неимоверно хотелось курить. Аж до дрожи. Злодей завернул в какой-то переулок меж жилыми домами. На некоторых балконах имелись небольшие навесы, потому сюда капли почти не доставали и можно было спокойно закурить. Пальцы уже привычным движением выудили из кармана помятую пачку сигарет, а из нее и обычную ментоловую трубочку. Даби больше предпочитал подобные, чем обычные безвкусные, после которых на языке оставался только противный привкус горечи. Сигарета тут же была зажата между губ и подожжена слабеньким огоньком с кончика собственного пальца. Все же огненная причуда иногда полезна не только в быстрых зачистках. Он тут же глубоко затянулся и мгновением позже выпустил струю сизого дыма, блаженно выдыхая. Курил не то чтобы часто, но каждый раз смаковал это приятное ощущение, когда вместе с дымом из него уходит и нервозность. Даби так и стоял какое-то время, время от времени затягиваясь ядом, пока не услышал со стороны некое движение. Повернувшись на звук, он отыскал взглядом его источник и различил очертания сидящего человека буквально в нескольких метрах от него. Прищурился, стараясь разглядеть его, однако парнишка — а судя по телосложению это явно был юноша — явно не хотел показывать свое лицо и натянул капюшон. — Хэй, — окликнул его Даби в слепой надежде, что тот обратит наконец на него свое внимание. — Хрен ли уселся на холодный асфальт да ещё в такую погоду? Вали домой, малец. Со стороны снова появилось движение. Парнишка украдкой взглянул на злодея из-под тёмного капюшона. Обычный парень, скорее всего, ещё в средней школе учился, но что-то в его виде было не так. Слишком бледный, лицо худое до неприличия, а глаза совсем пустые и покрасневшие. Трудный переходный возраст, гормоны, подростковые загоны — как бы ответили многие, посмотрев на него с пары секунд. Но Даби был злодеем не по собственной воле и желанию им быть. Чужую боль и безвыходность в чужих глазах он распознал сразу и понял — тут гораздо больше, чем простые загоны о внешности или чём-то подобном. Настоящие душевные терзания, полное игнорирование окружения на него, как личность. Возможно, буллинг со стороны сверстников. — Как зовут? — снова спрашивает брюнет, уже позабыв о мерно тлеющей в пальцах сигарете. Вниманием его завладел этот сломанный подросток. — Какая разница? — слышится чужой дрогнувший голос. Вероятно, он хотел огрызнуться, чтобы жуткий на вид незнакомец отстал от него, но явно не привык к резком ответам. Это было замечено по мгновенно напрягшимся плечам и теперь напуганныму взгляду. Словно ждал уже, что его ударят, возможно, убьют за эту дерзость. — Занятно, — Даби снова сделал затяжку, задумчивым взглядом снова обводя его черты лица. Докурив жалкие остатки, он небрежно отбросил окурок куда-то в сторону и сделал пару шагов к мальчишке. Реакция не заставила себя ждать — тот боязливо сжался и зажмурился, приготовясь к любым выпадам со стороны незнакомца. Даби лишь насмешливо хмыкнул. — Боишься и правильно делаешь. Но трогать пока не буду, у меня есть к тебе предложение, малец. В Лигу просто так не попадают. Не достаточно иметь желание извести героев, недостаточно простого желания крови и смерти. В Лиге находятся настоящие отбросы общества. Их не понимают, их осуждают, им ломают жизни словами и поступками. От них отворачиваются даже самые близкие некогда люди. Это делает из обычных людей членов Лиги. И мальчик, которого Даби нашел в тот день, тоже был отвергнут, смешан с грязью. Одинокий, беспричудный, загнанный в рамки неудачника своими сверстниками. Наполненный тихой, мерно растущей в душе ненавистью к героям, что не смогли спасти его мать, просто развели руками и сожалеюще похлопали по плечу. «Всякое в жизни бывает». Бывает и так, что из мальчика, что с детства мечтал стать героем даже без причуды, родился новый злодей, новый член Лиги. И Даби, пусть и знает, что тот теперь может постоять за себя спустя пару лет их сотрудничества, помогает ему заявить о себе миру. Ведь Изуку, может, и стал теперь их аналитиком, лучшим стратегом и не менее устрашающим врагом героев, все равно остаётся тем маленьким мальчиком, которому нужна вовремя протянутая рука.