Classical history

POV Ксавье

Сквозь сон я чувствую лёгкий аромат вишни. Новый кондиционер? Этот запах мне что-то напоминает. Головная боль заставляет мои глаза распахнуться, напоминая о вчерашнем вечере. О котором я толком ничего и не помню. Оказывается: аромат вишни исходит от девушки, которая вплотную прижата ко мне. Наши тела расположены так, что мы находимся в позе ложки. Жаль, что я не могу видеть её лицо. Я наклоняюсь к ней ближе и вдыхаю такой приятный запах. Она что-то бормочет во сне и неосознанно прижимается ко мне сильнее. Мой стояк даёт о себе знать, особенно когда она так трётся об меня. И вообще, когда я успел найти девушку для траха? Я пытаюсь вспомнить события прошлой ночи, но никак не могу ничего вспомнить. Вчера я ужрался с Тайлером в баре и поехал домой. И мне снова снилась Уэнсдей, но этот сон был намного приятнее предыдущих. В нём она не умерла; ещё бы чуть-чуть и она отдалась мне, но мой разум решил просто погрузить меня во тьму. Солнечный свет бьёт мне в лицо. Я оглядываю комнату. Блять. Это вообще не моя комната. Это вообще не мой дом. Мне казалось, что вчера я поехал домой. Нужно узнать, как я оказался здесь. Придётся разбудить шлюху. Почему она шлюха? Да потому что переспала с первым встречным. Стереотипы, которым я придерживаюсь. Я грубо трясу её за плечо. Она резко вскакивает с кровати. Не то чтобы это напугало меня, но это было неожиданно. Вот чёрт. Да что за день такой? Это Уэнсдей. А вот она, видимо, не удивлена. Она смотрит на меня своими широко раскрытыми глазами, ожидая чего угодно от меня. Готова к моим нападкам. Как всегда. – Я что, вчера переспал с тобой? С тобой? Она тихо садится на кровать, но ничего не отвечает. Кажется, ей стыдно. Уэнсдей опустила глаза и нервно закусила губу. Не только она нервничает. – Я не хотел. Издеваться над тобой было весело, но чтобы трахнуть. Скажи, я был груб с тобой? Ты, наверное, рыдала от боли. Господи, что я наделал? Она точно была девственницей, и я всё испортил. Но больше всего, как ни странно, я жалею, что этого не помню. – Ничего не было. Что-что, а это я тебе бы никогда не позволила сделать, – хмурясь, отвечает она. Вот и что тогда я делаю тут? Не понимаю. – Ну конечно. Если я захочу трахнуть тебя, то ты мне это позволишь. Ты же хочешь меня, забыла? – я подмигиваю ей. После моих слов Уэнсдей ещё больше хмурится, злясь: – Не забывай, что ты в моём доме. И тут нет твоих друзей - я могу и ответить. Да так, что тебе будет несладко. Не могу отрицать, что меня заводит, когда Уэнсдей даёт мне отпор. Но она не должна об этом знать. Я придвигаюсь к ней. Ближе. Сажусь рядом так, что наши лица теперь находятся почти вплотную и шепчу: – Хорошо, но ответь мне на один вопрос. То, что было вчера, это же не сон? Уэнсдей неровно дышит, выдавая себя. – О чём ты? Я не понимаю. Строит из себя дурочку. Отлично. Я расскажу ей. – Я о том, как ты кончила от одного моего лёгкого прикосновения к тебе. Помнишь, как громко ты стонала? Уэнсдей в замешательстве. Она медленно моргает. Я вижу, как её охватывает дрожь от моих слов. И это только начало. – Ксавье, это все лишь твои извращённые сны. Уверяю тебя, этого не было. Уэнсдей совсем не умеет врать. Может, стоит напомнить ей, кто главный? Я дергаю её за волосы одной рукой и сильно сжимаю. Она шипит от боли, но даже не пытается освободиться. – Ты знаешь, что лгать плохо, особенно мне? Я, наверное, и вправду болен. Потому что представляю, как мог бы вместо этого, тянуть её за волосы, жёстко входя в Уэнсдей сзади. У меня слишком хорошее воображение, и миллион картинок с её участием проносится в моей голове. Так что мой болезненно твёрдый член пульсируют. Мне необходимо срочно выпустить пар, но я не могу так просто отпустить её. Она продолжает молчать. – Отвечай! – я наклоняюсь к шее Уэнсдей для того, чтобы прикусить её нежную кожу. Её шея уже украшена моими метками. Значит, я прав. Это был не сон. Она протяжно стонет, когда я зализываю следы от своих укусов. Если будет продолжаться в том же духе, то я не выдержу. Да и не думаю, что она выдержит свой первый раз со мной. Я не привык быть нежным с девушками. И вообще, не думаю, что умею быть таким по отношению к другим людям. Я возвращаюсь к её лицу для того, чтобы посмотреть в её глаза, наполненные похотью и стыдом. – Уэнсдей, ты что, язык проглотила от удовольствия? Я ещё ничего не сделал, но её уже трясёт, как в лихорадку. Она так сильно этого хочет, но ни за что не признает это. – П... Пошёл. К. Чёрту... ублюдок, – она с трудом договаривает. Для большей драматичности ей нужно плюнуть мне в лицо. Но Уэнсдей не делает этого, и на этом спасибо. – Может, мне "сходить" в более интересное место? Остаётся выбрать в какой позе это сделать. Неожиданно для меня, Уэнсдей наотмашь бъет меня по лицу и выбегает из комнаты. Это очень отрезвляет. Смело с её стороны, но глупо. Я даю ей фору для того, чтобы убежать. Не торопясь, я спускаюсь и иду на кухню. Уэнсдей уже там. Она с грозным видом держит нож. Это так смешно, но я сдерживаю себя. Я подхожу к ней. – Ты собираешься убить меня? Не смеши, у тебя не хватит смелости. И чтобы доказать своё бесстрашие, она тычет мне "холодное оружие" прямо в грудь. – Так, ты меня не напугаешь. А вот я сейчас тебя напугаю. Я кладу руку на острие ножа и сжимаю до тех пор, пока по лезвию не начинает течь алая кровь. Да, это больно, но оно того стоило. Нож летит на пол. Уэнсдей отскакивает от меня, как от прокажённого. – Ты - чёртов психопат! – она кричит. Вау, Уэнсдей умеет кричать. Она напугана. Но уверен, она также чувствует прилив адреналина в крови. И я делаю то, что хотел сделать с самого утра. Загораживая все её пути побега. Я сжимаю челюсть Уэнсдей окровавленной рукой пока целую её. Она стонет сквозь поцелуй, когда я сажаю её на кухонную тумбу. Её горячий центр трётся о мой пах. Раненной рукой я сжимаю её грудь сквозь ткань её чёрной футболки, а другой скольжу ниже. Уэнсдей скулит, когда я ныряю под её нижнее бельё. Мне необходимо на это посмотреть, поэтому я прерываю поцелуй. Её губы поалели от поцелуев, а взгляд стал совсем затуманенным. Но, когда я смотрю вниз, на её стройные ноги, меж которых находится моя рука, от осознания происходящего мне просто сносит крышу. – Ксавье, мы должны прекратить. Уэнсдей трясёт от желания, но она просит прекратить. Слишком типично для неё. Надоело. – Что прекратить? Это? – говорю я и начинаю ласкать круговыми движениями её клитор. Закидывая голову назад, Уэнсдей сжимает ноги от удовольствия. Она настолько влажная, что капает на мои пальцы. И такая горячая. Она будет так хорошо чувствовать, когда я войду в неё. Блять. Такими темпами я могу заработать "синие шары". Член болезненно пульсирует, когда я вижу, что Уэнсдей начинает приближаться к разрядке. Она рьяно царапает мою лопатку, хватаясь за меня, как за якорь, от переполненных чувств. Из тумана похоти меня вырывает резкий хлопок входной двери. Пока незванные гости не добрались сюда, я успеваю убрать свои руки с Уэнсдей и снять её со стола. – Ксавье, тебе надо прятаться, – Уэнсдей быстро шепчет, чтобы нас никто не заметил. Но не тут-то было, как только я собираюсь свалить, слышу строгий женский голос: – Дорогая, а что здесь происходит? – обращается женщина к Уэнсдей. И тут я осознаю, что это её мать. Блять. Ведь точно же, как я мог не заметить, что они похожи. Уэнсдей смотрит то на меня, ища в моих глазах ответа, то на мать. – Эм, это... Это мой хороший друг Ксавьер. Это провал. Уэнсдей так запиналась, что женщина неправильно её поняла: – Ну что ты, не скромничай, я же вижу, что вы вместе. Нет, нет, нет. Мы точно не вместе. – Дд... Да. – мямлит Уэнсдей. Зачем? Зачем она это сказала? Теперь мне точно конец... Идеальный день. И это только утро.