POV Уэнсдей
Я согласилась на авантюру Ксавье только потому, что сейчас мне это выгодно. Желание использовать и отомстить Торпу слишком заманчиво. Ксавье кажется мягким по сравнению с прошлыми временами. Возможно, он просто блефует, хочет, чтобы я снова попала в его ловушку. Но такие люди, как он, не меняются. И я усвоила урок: больше никаких чувств. — Уэнсдей, мы приехали. — Его громкий тон заставляет меня вернуться в реальность. Время близится к рассвету. Туман окрасил горизонт. Мы приехали куда-то за город, но я не стала протестовать. Местность, похоже, безлюдная: больше домов, кроме того, перед которым мы остановились, поблизости я не вижу. Только густой лес. — Ты что, дикарь? Какого чёрта ты привёз меня в лесную чашу? — говорю я, когда мы выходим из такси. — Это был дом моего дедушки до тех пор, пока он не умер. Я не мог привести тебя ко мне: там отец, он задавал бы слишком много вопросов. — Ксавье ведёт меня к деревянному домику. Я хмуро смотрю на Торпа, когда мы входим в гостиную. — И поэтому ты привёз меня в эту глушь? Здесь хоть электричество есть? Парень сонно потирая глаза, говорит: — Не беспокойся об этом: здесь есть всё, что необходимо для жизни. — Да конечно, я и не сомневалась, — язвлю я. Первые лучи солнца проникают сквозь большое окно гостиной. Ксавье хмурится от света, его тёмно-зелёные глаза становятся на пару оттенков светлее. Я смотрю на циферблат настенных часов, висящих неподалёку. Четыре часа утра. Чёрт. В девять я должна быть в институте. — Через четыре часа ты должен отвезти меня на учёбу. Ксавье продолжает хмурится от лучей света, но подходит поближе к окну, чтобы получше разглядеть рассвет. Противоречивый придурок. — Может, ты перестанешь пялиться в окно и покажешь мне, где спальня? Он оборачивается, его взгляд встречается с моим. Благо Ксавье находится достаточно далеко и притяжение кажется не таким интенсивным. Почему только он так влияет на меня? На этот вопрос я не могу ответить уже несколько лет. — Да, но есть один нюанс: нам придётся спать вместе. Я возмущённо смотрю на него, хотя это не так. На самом деле мне больше не хочется сопротивляться. Раньше я думала, что Ксавье может использовать меня, но исключала возможность того, что это могу сделать я. — И почему же? — спокойной говорю я, подходя к нему ближе. — Всё просто: одна спальня — одна кровать. — Он ухмыляется, смотря на меня сверху вниз. Я всего лишь сделала пару шагов к нему, а Ксавье уже расценил это как какой-то намёк. — Ладно, мне плевать. Пошли, покажешь спальню, однако, если я не высплюсь, всем будет плохо. Особенно тебе. Ксавье идёт дальше по коридору, а я следую за ним. По очереди мы принимаем душ. Ксавье даже нашёл для меня какую-то старую футболку для сна. Нужно забрать вещи, пока истеричный Тайлер их не выбросил в окно. И наконец я оказываюсь в кровати. Но уснуть никак не удаётся. Я чувствую жар: Ксавье лежит позади меня, слишком близко. Интересно, почему от его близости всегда так жарко? Я не могу даже отодвинуться: моё тело и так находится на краю. Поворачиваясь к Ксавье, я говорю: — Ты можешь отодвинуться подальше? Ксавье приоткрывает глаза и сонно смотрит на меня. — Нет, а у тебя какие-то проблемы с этим? — Ты горячий, — спокойной говорю я, и Ксавье подвигается ко мне ближе. — Я знаю, — просто отвечает он. И это невозможно. — Ты вообще не понимаешь, что я говорю? Я попросила тебя отодвинуться, а ты, наоборот, сократил наше расстояние до минимума. — Я злостно смотрю на него. — Да, я понимаю. Но может, тебе будет проще уснуть, если я тебя обниму? Что? При чём тут это? — Конечно, попробуй. Прекрасно понимая, что сказанное мной — сарказм, Ксавье обвивает моё тело руками и прижимает к себе. Его дыхание успокаивающе ложится на кожу моей шеи. Я всё ещё чувствую его жар, но спустя пару минут словно приспосабливаюсь к температуре тела Ксавье. Ксавье был прав. Находясь в коконе его объятий, я чувствую странное умиротворение и комфорт. И с этими мыслями мне удаётся погрузиться в сон.***
Утро проходит не так уж и плохо. Ксавье ведёт себя вполне мило рядом со мной. А я всё ещё ожидаю от него какой-нибудь подставы. Мы добрались до института даже немного раньше. Можно было подумать, что моё утро уже ничем не испортить, пока в коридоре я не столкнулась с Тайлером. — О, Уэнсдей, выглядишь хреново. Всю ночь не спала? — Его тон напомнил мне о школьных временах. В Тайлере всё-таки осталась эта мерзость. Студенты собираются вокруг нас, чтобы поглядеть на драму двух «бывших возлюбленных». — Не твоё дело, — как всегда холодно отвечаю я. Тайлер — показушник, и я знаю наверняка, что сейчас он скажет что-то крайне неприлично интересное для общества, накопившегося вокруг нас. Всем колкостям и унижениям он научился у Ксавье ещё в школе. Жалкий подражатель. — Точно — не спала. Скажи, Уэнсдей, сколько раз этой ночью тебе удалось кончить? Он хочет унизить меня, но при этом не понимает, что копает эту яму сам себе. И я знаю, как работает буллинг. Мне нужно всего лишь подыграть ему и выиграть в этой игре. — Тебе и на пальцах не сосчитать. Хотя с тобой мне не удавалось ни единого раза. Как печально. — Я корчу грустную гримасу. Позади меня доносится смех. Людей забавляет наша перепалка. — Может, потому, что у нас и не было ни единого раза? — Тайлер срывается. Кто-то из толпы охает от удивления. И я понимаю, какой диссонанс у людей в головах. Мы встречались, но не трахались — для них это удивительно. — Да потому, что ты ебанный импотент, — говорю я. Лучше переложить вину на другого человека, тем более им незачем знать правду. Тайлер ловит ртом воздух, словно рыба, выброшенная на сушу. — Да потому, что я гей! — кричит он. Я непонимающе смотрю на Тайлера. Или он настолько боится быть импотентом в глазах других людей, что назвал себя геем, или всё это время он врал мне. Но судя по выражению его лица, это не ложь. И гримаса сожаления ложится на его лицо. Сначала думай, потом говори. Но Тайлер настолько глуп, что никогда не следит за своими словами. И глупый, это ещё мягко сказано. — Так вот что?! Ты сам хотел себе Ксавьера? При упоминании имя Ксавье Тайлер потерянно смотрит и убегает. А я кричу ему в след, надеясь, что он услышит: — И ещё: сегодня вечером я приеду за своими вещами. Гей значит. Вот почему он всегда так восхищённо пялился на него. Ксавье будет в восторге, когда я расскажу ему это. В предвкушении вечера я иду на первую пару.