POV Уэнсдей
Я просыпаюсь раньше Ксавье. Его тело крепко прижато к моему сзади, а одна из его рук лежит поверх моей талии. За окном едва ли наступил рассвет. Я снова пытаюсь погрузиться в царство Морфея, но тянущая боль внизу живота не даёт мне заснуть. Всё это его вина. Когда я задумывала свой хитрый план, у меня не было и мыслей о сексе. Хотелось запугать его, но этот ублюдок, как обычно, выиграл. Я сдалась искушению. А теперь его учащённое дыхание на моей шее только раздражает. Он наверняка ликовал, увидев мою кровь. Его и так огромное эго станет просто безграничным. Мне просто необходима горячая ванна, чтобы хоть как-то уменьшить тяжесть моего состояния. Но как только я пытаюсь подняться с кровати, Ксавье, что-то бормоча во сне, притягивает меня обратно к себе. Неконтролируемый, неосознанный эгоизм. Но особенно мне хочется убить его за тот факт, что его эрекция упирается мне в бедро. Почему, когда я должна чувствовать себя плохо, он готов сделать это ещё раз? Как только мне удаётся отцепить Ксавье от себя, я следую тихими шажками в ванную комнату. Болезненная пульсация, напоминает о себе с каждым шагом. Все мои мышцы расслабляются, когда я погружаюсь в тёплую воду. Намного лучше. И к счастью, я могу находиться здесь сколько угодно. Сегодня выходной, и мне не нужно быть в универе. Можно выдохнуть. Но не тут-то было: как только мои веки расслабленно смыкаются, я слышу раздражающие шаги, а далее следующий за ними скрип открывающейся двери. — Чего тебе, Ксавьер? — мои глаза, устало открываются. Глупая ухмылка появляется на его лице. Ксавье знал, что я нахожусь тут. — Хотел узнать, всё ли с тобой в порядке? — спрашивает он, и его пожирающей взгляд скользит по открытым участкам моей кожи. — Я чувствую себя прекрасно, а теперь будь добр, уйди. Но Ксавье не слушает. Как предсказуемо. — Я так не думаю. — Он подходит ко мне и опускается на пол, рядом со мной. — Мне плевать, что ты там думаешь, — холодно говорю я. Если он действительно считает, что после вчерашнего вечера что-то изменилось, то это не так. Ксавье ошибается. — Не лги мне. — Он пристально смотрит на моё лицо — я отвожу взгляд. Тогда рука Ксавье ложиться на мою влажную спину, кончиками пальцев очерчивая линию позвоночника. Я вздрагиваю, и моя кожа моментально покрывается мурашками. — Кто сказал, что я лгу? — Так ты не врёшь и чувствуешь себя просто, блять, великолепно? — ядовито произносит он. — Именно. Я продолжаю пялиться на стену, а Ксавье прожигать взглядом моё лицо, находясь сбоку от меня. И похоже, его не устраивает моя отстранённость. Его вторая рука касается моего подбородка, и властным жестом Ксавье заставляет меня посмотреть на него. — Значит, ты готова повторить? Прекрасно понимая, о чём мне говорит Ксавье, я прикидываюсь дурочкой: — Что повторить? — Бедняжка Уэнсдей, не помнишь, как вчера я лишил тебя девственности? С каждым его словом, я всё больше впадаю в ступор. Ксавье так просто говорит об этом, будто это какая-то ерунда. Это напоминает о времени, когда мы учились в старшей школе. Едкое чувство тревоги моментально наполняет мою грудь. — Да пошёл ты, — собравшись, шиплю я. Ксавье прекрасно видит моё неблагополучное душевное состояние, но продолжает это эмоциональное насилие. И сегодня я не в духе для этого. Я не чувствую той страсти и адреналина. — Сейчас? — Его рука перемещается с моего лица к шее. От этих медленных, успокаивающих движений кожу приятно покалывает. И это так контрастирует с резкостью его слов. — Я не хочу этого, — мне приходится посмотреть на него со всей ненавистью, что у меня есть. — Хорошо, — просто говорит Ксавье, и его руки исчезают с моего тела. Он уходит. Всё, что бы между нами ни происходило, ни к чему не приведёт. У нас никогда не будет нормальных отношений. И мы даже не говорили об этом. «Что вообще между нами?» — мне хотелось бы задать этот вопрос Ксавье, но я знаю, что любой из его ответов меня не устроит. Ещё через полчаса и мне приходится покинуть ванную комнату. Физическая боль немного утихла, но вот моральная. Лёгкий осадок от его слов остаётся где-то внутри. Итак, проходит больше половины дня. И ни один из нас не сдаётся: каждый упорно отсиживается в разных комнатах. Неужели он тоже на что-то обижен? Или получил, что хотел, и думает, что не нужно больше пытаться? Мысль уйти из этого дома часто мелькает в моей голове. «К чему вообще какие-то старания, если ты не сможешь прийти к конечному результату?». Именно так и происходит у меня с Ксавье. С трудом я застёгиваю чемодан с вещами. Лучше уйти по-английски, иначе Ксавье устроит скандал. Или что ещё хуже, он легко может переубедить меня остаться. К чёрту. Я, волоча чемодан за собой, подхожу к двери, но она внезапно открывается перед моим носом. Какая ирония. Надо же было ему зайти ко мне именно в этот момент. — Что ещё тебе нужно?! — гневно спрашиваю я. — Ничего. И что же это получается, я думал, что ты хочешь побыть одна, и поэтому не трогал тебя. А ты собираешься куда-то свалить?! Вот оно что. С трудом верится. Ксавье блефует, чтобы я осталась. — Да, я уезжаю к родителям. А теперь, дай мне пройти! Ксавье вырывает чемодан с вещами из моих рук. — Я тебя не отпущу, — тон его голоса приобретает властный оттенок, и мне это не нравится. — Ладно, куплю себе новые. Мне удаётся проскочить мимо Ксавье. Феноменально. И я уже думала, что ему не остановить меня, но в последний момент он всё же догоняет меня в гостиной. Почему всё всегда должно быть так сложно? — Что я сделал не так в этот раз? И я не могу удержаться от того, чтобы обернуться и посмотреть в его глаза цвета тёмного леса. В них отражается лишь сожаление. Что говорят в таких случаях в сопливых мелодрамах? — Дело не в тебе, дело во мне, — с горечью шучу я. Ксавье подходит ближе. Смотрит так, словно не узнает меня. — Что с тобой, Уэнсдей? «Что со мной?» То есть в себе он минусов вообще не видит? И как только я хочу возмутиться, громкий хлопок входной двери заставляет меня обернуться. Мы с Ксавье ошарашенно смотрим на мужчину. Его лицо кажется мне знакомым. Но когда я вижу его глаза — они точно такого же цвета, как и у Ксавье, — осознаю, что это его отец; как я не могла сразу понять? — Ксавье, почему ты привёл в наш дом эту девушку. Ты забыл правила: в доме никаких шлюх? Теперь я понимаю, почему Ксавье такой ублюдок. Есть с кого брать пример. — Это Уэнсдей, она моя невеста, — уверенно отвечает Ксавье. Отец Ксавье хмуро смотрит на него. — Какая, к чёрту, невеста, ты ничего не говорил об этом? — Это должно было быть сюрпризом. — Да, — тихо добавляю я. Вот так сюрприз. Мне приходится подыграть Ксавье. Вся эта ситуация кажется забавной и напоминает мне момент, когда и мне пришлось солгать Ксавье о наших настоящих отношениях.***
Мне пришлось поужинать с Ксавье и его отцом — Джоном. Он показался довольно неприятным человеком и был не особо разговорчив. Всё закончилось фразой: «Мы ещё поговорим об этом позже, Ксавье». Просто вымораживает. После ужина мы с Ксавье уходим в его спальню. И день оказался для меня настолько изнурительным, что мои веки тяжелеют, едва моё тело касается мягкого матраса. Я даже не протестую насчёт дурацких объятий с Ксавье. На самом деле, это согревает до костей. До глубины души.