Освоение Сибири

            Бледные пальцы устало крутили мягкое колёсико компьютерной мыши. Перед тёмными глазами мелькали картинки, цифры, слова, реклама, как отдельный вид искусства занимающая почётную половину экрана, — всё, что только можно было найти на сайте. Объявления о сдающихся квартирах холодно заламывали цену, а товар оставлял желать лучшего. Может, для кого-то и были хороши залитые чем-то обои, ковры на стенах, полу и потолке (а чего мелочиться?) или сожительство хозяйки или хозяина, но только не Саше. Девушка, устало положив голову на руки, бесцельно нажимала ссылки и равнодушно просматривала все предложения, понимая, что ей начинает это надоедать.       — Дочка? — в комнату вошла светловолосая низенькая женщина. Спокойные и добрые зелёные её глаза остановились на сгорбившемся в компьютерном кресле комочке.       — М? — отозвалась Саша, тупо пялясь в монитор.       — Ты уже несколько часов за ним сидишь, с утра не ела ничего, — ласково погладила её по чёрным пушистыми волосам мама. — Высидела что-нибудь?       — Не, — бесцветным голосом отозвалась Саша. — Везде такая гадость… Пойду, поем.       Девушка кряхтя встала и отправилась на кухню, взъерошивая свою и без того растрёпанную неровную стрижку. С тех пор, как ЕГЭ остался за горами, а пришедшие результаты заставили подскочить всех, прошло полтора месяца. Только к середине августа Александра созрела для начала поисков жилья в соседнем городе. Общежитие не устраивало никого в семье Ивановых, посему дни теперь пролетали за просмотром всевозможных вариантов. И если поначалу это казалось весьма интересным занятием, то к концу второго дня ничем не увенчавшихся поисков энтузиазма поубавилось.       — Ой, Саша, Сашечка! — вдруг закричала из комнаты Елизавета Петровна.       — Да, мам?! — сдерживая раздражение, отозвалась девушка, не успевшая даже разогреть котлету с макаронами.       — Гляди, какую прелесть я откопала! — радостно оповестила дочь старшая Иванова. Саша сунула еду в микроволновку, установила время и вернулась к компьютеру, у которого стояла сияющая мама. — Ты только погляди!       На фотографиях предлагаемая двушка выглядела вполне сносно: обои и окна целы, ковры максимум на полу, мебель нестыдная, кухня большая, да и прихожая размерами не обделена. В целом, жильё выглядело достаточно уютно и обживаемо.       — Поем и позвоню, — вынесла окончательный вердикт Саша. Да, этот вариант её определённо устраивал. Осталось лишь договориться с владельцем.       Поездка куда-либо всегда должна восприниматься как маленькое приключение и получение опыта. По крайней мере, Россия так и хотел думать, чтобы не отвлекаться на более пессимистичные мысли о том, что прогресс обошел Уральский хребет стороной и теперь вместо обоюдной связи по скайпу надо просто так взять и приехать. И никого не волнует, что у Брагинского могут быть дела. Просто возьми и прибудь.       Проблема, правда, была не пустяковая. Местные жители, а точнее один, но очень харизматичный, пытался все обставить как пустячок, дескать, ну подумаешь, нефтедобыча, которая месяц не может начаться из-за того, что что-то там сломалось и никак не привезут, но Россия каждый раз вспоминал количество нулей в смете на эту нефтедобывающую станцию и отказывался верить в пустячковость данной проблемы. И поэтому пришлось поехать самому, дабы Тюмень и его энтузиазм окончательно все не сломали. А так как работа эта долгая, нудная и даже грязная, нужно было подыскать себе жилье.       В гости Тюмень приезжего вежливо не звал. Его дом был больше похож на сычевальню, где сам сибиряк главный сыч и раздает всем остальным указания и укусы за неповиновение. Да и райончик был неблагополучный, а сложно заниматься умственной деятельностью под звуки драк, разбивающихся бутылок и какофонии полицейских сирен, поэтому Россия решил выбрать диаметрально противоположную сферу обитания. Что-нибудь поближе к умным людям. У института, например.       «Заодно смогу злорадно наблюдать, как они идут к первой паре, а я — нет», — утешил Иван свое эго, тыча пальцем в телефон и выясняя у владельца сдаваемой квартиры как именно до нее добраться от вокзала. Следовало испытать на себе силу общественного транспорта, благо, что сейчас обед и выходной.       Автобусы мерно перекатывались с одной улицы на другую, а Иван внимательно следил за точкой на своем навигаторе. Вот, наконец, и нужная остановка — мирный зеленый район, множество точек с едой, дабы заманить студентов ароматами, до реки пара-тройка кварталов, корпуса института повышают IQ близлежащих улиц. В общем, самое то, чтобы спокойно работать, мирно спать и иногда выходить на моцион с самым умным выражением лица, которое только можно сделать.       А его как раз пора было тренировать, потому что Василий Иванович — хозяин квартиры — скинул сообщение, что ему нужно срочно куда-то поехать, но через час он точно будет дома, а дверь Ивану откроют.       — Странненько, — вслух подумал Россия и нажал на кнопку звонка. И еще раз, для уверенности, особенно долго на нем задержавшись, чтобы старая советская трель побудила в людях желание открыть дверь поскорее. С той стороны донеслось что-то неразборчивое, потом с гулким лязгом кто-то отодвинул явно тяжелый внутренний затвор, повернул обычный, и наконец-то открыл дверь.       — Да что ж за обувь-то такая валяющаяся… — раздалось ворчание из-за открывающейся двери. Голос показался неуловимо знакомым. На пороге, распахнув дверь, с ботинком в руке и весьма воинственным видом стояла…       — С-с-сиб-б… — хватая ртом воздух, начал было Россия.       — Здравствуйте, Вы Иван? — грозно сдвинула брови Саша, разглядывая человека со странным шарфом на шее в августе. Брагинский сжал волю в кулак и кивнул. На большее сил не хватило. — Проходите.       Вид неестественно бледного незнакомца не сулил ничего хорошего. Кто знает, какими болячками страдает этот мужик? Вдруг грохнется посреди коридора? А ей потом ещё с врачами говорить…       — С Вами всё в порядке? — как можно более вежливо спросила Иванова, откладывая ботинок в сторону. Ваня неопределённо мотнул головой и как-то резко сел на стоявшее у стены кресло. «Так, только обмороков мне здесь не хватало…» — нервно подумала Саша, облокачиваясь о шкаф, находящийся напротив. Незнакомец не выглядел особо страшным, но мало ли какие мысли кроются за этим потерянным выражением по-детски пухлого личика. Стоило быть начеку.       — М-меня Иван зовут, — неловко улыбнулся мужчина, обнимая себя за предплечье и нервно сжимая и разжимая пальцы на ткани обыкновенной тонкой ветровки.       — Я знаю, — спокойно напомнила девушка, пристально наблюдая за его действиями. Они напоминали нервный тик, а он, как известно, не от хорошей жизни появляется. «Ну он же не бросится на меня, да?..» — похолодела черноволосая. А вдруг? А если? Надо быть во всеоружии, а под рукой не оказалось даже самой захудаленькой энциклопедишки!       — А тебя как зовут? — немного придя в себя, спросил Ваня. Тихий мелодичный голос не казался страшным, но телевидение уверенно говорило о том, что маньяки хорошо притворяются обычными людьми. К тому же, они здесь одни. И никто не знает, что она тут. Кроме хозяина, но его тут нет. А папа всегда говорил «Лучше перебдеть и извиниться, чем недобдеть и умереть». Добрый папа, но житейские мудрости выдавать умел.       — А меня Саша… Я на секундочку! — скомкав фразу, Иванова убежала в комнату. Сердце металось в груди, как лев в клетке. «Надо драпать, надо драпать!» — беспокойно вертелась мысль в голове. Руки лихорадочно зашарили в сумке в поисках чего-то потяжелее. Вариант прыжка из окна отброшен был сразу — четвёртый этаж. «Может, на авось?» — Саша подошла к окну и вдруг одёрнула себя. «Да что это я! Он просто пытается познакомиться. Я же для него такая же незнакомка, как и он для меня… А вот сейчас он начнёт спрашивать, а потом потихоньку раздаст меня на органы! Ой, мама… Мама?.. Мама!»       Воодушевлённая идеей набрать родительнице, Саша вытащила телефон, но палец замер буквально в сантиметре от экрана. В дверях спальни стоял Иван.       — Всё хорошо? — участливо спросил он с лицом человека, который пока что не хочет продавать тебя на органы, но все равно заинтересован в твоем здоровье. — Более чем… — пробормотала Саша, осознавая, что рядом стоит горшок с цветком. Керамика или глина, если попасть в голову, то сгодится все. Говорят, даже зубами можно до мяса и кости укусить в состоянии паники.       — Отлично, — выдохнул Россия. — А я вот тут… комнаты смотрю… — он поводил носком ноги по полу как воспитанный школьник.       «Он меня преследует, он меня преследует…» — птицей в клетке билась паника. Саша, стараясь не подавать виду, начала с максимально спокойным выражением лица печатать маме сообщение. Пусть ещё папе расскажет, втроём они этого маньяка одолеют! «А вдруг он не маньяк?» — промелькнула идея.       Критически оглядев топчущегося в проёме Ивана, Саша отмела эту мысль. «Нет, ему явно что-то надо.»       — Я не знаю, когда точно приедет Василий Иванович… — начал Брагинский и шагнул вперёд. Девушка невольно шагнула назад, стараясь быть поближе к подоконнику с цветами. Как ни крути, а растения — это сила. Особенно в горшках. — Ладно… — уловив реакцию, Ваня шагнул обратно. — Я просто подумал… — он замялся. — Ох, понимаешь… — взгляд васильковых глаз стрелой вонзился в девичью фигурку. Воспоминания то и дело мелькали перед глазами. «До чего же похожи…» — с болью в душе подмечал Иван каждую деталь в образах. — «Даже имя одно…».       — Мне всего лишь сказали, что мне откроют, — вновь попытался как-то объясниться и разрулить ситуацию Россия.       — Кто сказал? — резко спросила Саша. Вот сейчас он начнёт пудрить ей мозги. А потом ее никогда не найдут — твердила одна часть в голове. Он такой же человек, как и ты, мало ли, в какую ситуацию попал, надо успокоиться и выслушать, войти в положение — уговаривала другая часть. Выбор был невелик, но крайне сложен и разносторонен.       — Василий Иванович, — Брагинский почесал кончик носа. — Так что я вообще не в курсе, что происходит, и… И вот… — надеясь на понимание, Ваня вновь воззрился на «собеседницу». Та явно не была расположена понимать и принимать, особенно собеседствовать. Но делать нечего.       — А Вы, собственно, зачем здесь? — для Саши спросить такое в данной ситуации было сродни вопроса Красной Шапочки Волку. Хотя, говорят, некоторые маньяки настолько больные, что признаются в маньячествах.       — Жить здесь собираюсь, — хмыкнул Иван, ошарашив тем самым девушку. Неужели всё так просто? «Он опять пудрит мне мозги!» — гнула своё враждебно настроенная ко всяким незнакомцам часть.       — Зачем? — Саша обняла сумку и уселась в дальний угол широкой кровати, косясь на телефон — ответа всё ещё не было. — Ой, простите, мне не стоило…       — Да ладно, — махнул рукой Иван и уселся в противоположном углу. — Я тут по работе. На нефтебазе, ну, знаешь, да? — Саша быстро кивнула, не сводя глаз с России. — Ну надо же жить где-то… Не сказать, чтобы я здесь надолго. Может, полгода. Или год, — пустился вдруг в рассуждения Ваня. — Не больше, наверно.       — Понятно, — поджала губы Саша, чувствуя, как буря внутри подозрительно щурит глаза, но постепенно все же укладывается. Слова звучали относительно убедительно, хотя и требовали проверки. Да и потом… Ситуация действительно была странной: она приехала договориться насчет квартиры, а здесь, как оказалось, есть конкурент. И почему хозяин такое допустил? Следовало прийти в себя и разобраться.       — А ты тут как? — вздохнув, спросил Иван.       — А… Я? Я это… учусь. Буду. Учиться, — решив особо не юлить, ответила Саша. Вроде бы, человек о себе как бы правду сказал. Надо тем же ответить. Построить, так сказать, доверительный мостик.       — Ой, здорово, — мечтательно прикрыл глаза Россия, окончательно расслабляясь. — А на кого учиться будешь?       — На медика, — настороженно ответила Саша, заметив резкую перемену в лице нового знакомого. Заторможенно опустив голову, Брагинский попытался осознать услышанное. Перед глазами стояла старая картинка окровавленной медицинской сумки с красным крестом. «Хорошие у тебя шутки, матушка Судьба…» — отстранённо подумал Россия, потирая лицо руками.       — Иван, Вам плохо? — ледяной молнией настиг его железный голос.       — Н-немного, — слабо улыбнулся он. — Ты просто… напомнила мне одного… одного очень дорогого мне человека… которого больше нет… Прости, что я так вот… — Брагинский не смог заставить себя посмотреть на Сашу.       — А… — протянула та, удивлённо разглядывая мужчину. Теперь многое в его поведении становилось хотя бы отчасти понятным. И маньяком считать его уже как-то не хотелось. — Мои… соболезнования…       — Э? Да… да ладно, не бери в голову, — с трудом выдавил слова Ваня. Повисло неловкое тяжёлое молчание. Каждый думал о своём: Иван ударился в ностальгию, Саша пыталась разобраться с тем, как дальше быть и почему мама так долго не отвечает. Будто ушедшие в прострацию, они не сразу среагировали, когда в замке повернулся ключ, а дверь со скрипом отворилась.       Василий Иванович, мужчина уже престарелых лет, но хитрого соображения, сдавал квартиру успешно уже несколько лет. Студенты менялись в ней регулярно — в основном, из-за собственного пристрастия к зеленому змию да прочим весельям молодой жизни, которые институт ой как не любил. Вот и в этот раз ничего необычного не происходило, пока на одну и ту же квартиру не было подано две заявки. А, как говорится, вдвое больше денег приносит двойную радость старческому сердцу. Вот только стоило как-то разъясниться с обеими частями.       Услышав открывающуюся дверь, Иван первый встал и вышел из комнаты, чтобы встретить хозяина немного укоризненным выражением лица. Василий Иванович покачал головой и, пробормотав что-то о том, что с порога плохими новостями не встречают, начал разуваться. Из комнаты, все так же держа в руках сумку, вышла и Саша.       — Василий Иванович, может, Вы прольёте свет на ситуацию? — сузила глаза девушка. — Тут вот кое-какие подробности выяснились… — тёмные глаза выразительно глянули на Брагинского.       — А с подробностями что-то не так? — усмехнулся мужчина в усы.       — Всё так, но, оказывается, Иван тоже намерен снимать эту квартиру! — Саша укоризненно глянула на хозяина. Так она и знала, что где-то здесь кроется облом! Как же теперь быть? Назначить цену больше она не могла, а обещать, что всё будет цело… Одними обещаниями сыт не будешь.       — Да, так и есть, Иван тоже хочет здесь проживать, — Василий Иванович хитро сверкал глазами из-под густых бровей.       — Я мог бы уступить… — начал было Брагинский, видя распушившуюся, как воробей, Сашу. Та уже была готова с боем отстаивать приглянувшуюся жилплощадь, но Василий Иванович махнул рукой:       — Подожди! Давайте пройдём на кухню, присядем, обсудим всё…       — Я спешу! — тут же выпалила Иванова, которой уже надоело находиться в чисто мужском обществе.       — Хорошо-хорошо, — примирительно покивал хозяин. — Скажу так: есть у меня к вам очень выгодное предложение.       — Смотря для кого выгодное, — чуть улыбнулся Россия.       — Думаю, для всех нас, — фыркнул Василий Иванович. — Что если вам снимать квартиру вместе, а?       Мхатовская пауза переросла в немую сцену.       — Я и скидку сделаю по такому случаю, — наслаждаясь произведённым эффектом, продолжал Василий Иванович. — Да и потом, в комнатах на дверях замки висят, хорошие, новые. Бояться друг друга не придётся. Ну?       — Я, я… мне… — запуталась в словах и мыслях Саша. — Мне надо посоветоваться! Секунду! — и девушка решительно вернулась в комнату со спасительным цветочным горшком на подоконнике, на ходу набирая номер мамы.       — А мне надо подумать, — не менее взволнованно пробормотал Ваня, — Я позвоню! — и вышел на улицу.