Придворный художник

      О внезапных дружеских отношениях демона и короля уже на следующий день знал весь дворец. Сразу после их долгого разговора Се Лянь отправился по делам, пообещав, что завтра уделит больше внимания Хуа Чэну. Тот и мечтать о таком не смел.       Пусть борьба за придворного художника и намечалась лишь через полторы недели, Хуа Чэн всё равно не тратил время впустую. Демон намеревался победить любой ценой и был абсолютно уверен в себе. Было предчувствие, что победа у него в кармане, хотя бы глядя на других художников. Пусть Хуа Чэн и не знал наверняка, всё-таки по каким именно критериям будет проведен отбор, всё равно продолжал рисовать взятыми с собой кистями каждый день.       В его комнате царил хаос. Везде валялись свитки с набросками, незаконченными работами акварелью, что-то лежало и сохло на полу, что-то было отброшено в сторону как мусор.       Хуа Чэн сидел на кушетке, сгорбившись над низким столиком, и старательно что-то высматривал в пустом свитке. Через пару мгновений кисть в его руке начала творить задуманное. В голове у мужчины было столько мыслей, столько образов, диких и спонтанных, и он боялся пропустить хоть один. За дни, проведенные здесь, пусть он и встретил Се Ляня лишь трижды, но этого с лихвой хватило его творческой натуре. Теперь перед ним реальный образ, а не лишь мимолётное воспоминание из далёкого детства.       Он боялся упустить это всё.       Стук в дверь прервал ход мыслей. — Прошу прощения, Хуа Чэнчжу, Его Величество просил передать приглашение на сегодняшний ужин в главном дворце, — сказал слуга, как только Хуа Чэн отворил двери, — он так же просил передать, что это не обязательно, но он будет несказанно рад Вашему присутствию.       Ужин? С ним? Его Величество хотел продолжить обсуждать Призрачный город? Хуа Чэну казалось, что богу действительно интересна демоническая провинция, и как хороший правитель он будет стремиться к этому. Однако не обязательно приглашать Хуа Чэна на ужин для этого.       Возможно, у него больше нет сегодня времени? В таком случае демон понимает. За секунду эгоистичная мысль, что Его Величество пригласил его на ужин как нового хорошего знакомого, испарилась. Очевидно, богу приятно его присутствие, и у Хуа Чэна даже есть шанс стать с ним ближе, особенно если он станет придворным художником, но мужчина в реальности ни на что не рассчитывал.       Хуа Чэн прибыл в столовую как раз вовремя. Атмосфера места граничила с романтичной, высокую комнату освещали лампы и множество свечей, несмотря на то, что сейчас лишь сумерки.       В центре стоял круглый стол, не очень большой, и всего два стула. Тот, на котором сидел Хуа Чэн, был выше. Даже здесь учитывалась их разница в росте.       Се Лянь сидел напротив, сложив две руки на столе, а другими двумя подперев голову, и внимательно смотрел на Хуа Чэна. В воздухе ощущалось его хорошее настроение. — Как прошел твой день, Сань Лан?       Хуа Чэн решил побыть вредным. — Одиноко, Ваше Величество.       Лицо Се Ляня в ту же секунду превратилось в обеспокоенное. — Одиноко? Хм, пожалуй, во дворце и правда может быть скучно, — мужчина отвёл глаза в сторону, о чём-то задумавшись, и Хуа Чэн вновь заметил, что центральный глаз всё ещё смотрел на него, — как насчёт небольшой экскурсии завтра? До обеда? Главный дворец намного интереснее тех однообразных павильонов.       Демон недоумённо замер. Он пошутил и не думал, что Се Лянь действительно попытается решить его проблему.       Через пару минут принесли еду, много еды. Видимо, предположения Хуа Чэна были верны, и во время трапезы он убедился в этом — Се Лянь много ест.       В какой-то момент Хуа Чэн начал наблюдать за тем, как именно бог ест, и каково же было удивление демона, когда он понял, что у божества нет места аристократичности в принятии пищи. Нет, это было не некультурно, наоборот — все движения казались грациозными и скоординированными всеми руками, Хуа Чэна завораживало это зрелище, но то, как Его Величество использовал свои острые акульи зубы вместо ножа… Демон пришел в ужас и трепет одновременно. — Сань Лан пьет? — внезапно спросил Се Лянь спустя пару минут. Тишина и вправду затянулась, а Хуа Чэн так пристально смотрел, что наверняка смутил бога. — Только если с Его Величеством. — Прошу прощения, если тебя смутил мой приём пищи. Я редко ем с кем-нибудь, и Му Цин говорит, что я похож на дикого зверя, — Се Лянь положил вилки, — совсем не по-королевски.       Хуа Чэн хитро улыбнулся и, поставив локоть на стол, положил голову на ладонь. — Я считаю, что Его Величество ест очень привлекательно. Ваши зубы выглядят опасными, мне это нравится.       Се Лянь поднял брови. — Правда? Тебе нравятся мои зубы? — Хуа Чэн кивнул. Бог, кажется, почувствовал неловкость и хихикнул, откинувшись на спинку стула, — мне ещё никогда не говорили об этом. Обычно люди шутят, что я их загрызу, но я вообще-то не ем людей… — А что насчет демонов? — Сань Лан! Я вообще никого не ем!       По столовой прокатился смех. Хуа Чэна радовала непринуждённость их беседы. — К слову, как тебе еда? — спустя ещё некоторое временя спросил Се Лянь, — вкуснее, чем в павильоне? — Любая еда будет вкуснее, если разделить её с Его Величеством, — и это была правда. Демон чувствовал себя на седьмом небе от счастья, казалось, он мог бы съесть что угодно — и это всё равно будет шедевром, пока он ест это вместе со своим богом. — Я рад. Ты можешь ужинать со мной в любой день, если хочешь.       Хуа Чэн замер, уставившись на Се Ляня. Почему? Он стал каким-то особенным гостем? Мужчине понятно, что, как к градоначальнику, интерес Се Ляня объясним. Но бог проявляет к нему намного больше внимания, чем к обычным приглашённым людям — демон очень сомневался, что каждый гость Се Ляня имеет честь ужинать с ним. Или, может, всё дело в картинах? Се Лянь не высказывал своего мнения насчёт искусства Хуа Чэна, и тот не спрашивал. Может…       Может, придворный художник уже выбран?       В душе зародилась глупая надежда. У Хуа Чэна и до этого были все шансы с его навыками, а сейчас он чувствовал себя так, словно прошёл какой-то сложный тест. Хотя мужчина всё равно решил не делать поспешных выводов.       Всё это время Се Лянь смотрел на него в ответ. В какой-то момент его рот приоткрылся, и кончики двух языков слизали остатки вина с губ.       Хуа Чэн вздрогнул. Ему показалось? Наверное, в глазах двоится…       Они побеседовали ещё немного о самых разных вещах, которые не касались работы Хуа Чэна, после чего Се Лянь вызвался проводить демона хотя бы до территории павильонов. — Его Величеству не обязательно это делать, я могу дойти и сам, или попросить стражу показать мне путь, — мужчина не хотел обременять своего бога такой незначительной вещью. — Я настаиваю. Позволь мне ещё немного побеседовать с тобой по дороге.       Хуа Чэн не смог бы отказать. Се Лянь был умным и образованным, много знал и много видел. В то же время Хуа Чэн был ловок на слова и неплохо задавал настроение, так что общение казалось свободным, будто они уже много лет знакомы.       Пока они шли, демон заметил, как его бог был нетороплив в шагах. — Завтра я покажу тебе свою оружейную. Как любителю, тебе должно быть это интересно. — Конечно, я был бы не против и взглянуть на бога в деле, — Хуа Чэн хмыкнул, — думаю, это невероятное зрелище. — Как защитник своей страны, я участвовал во многих битвах и владею множеством видов оружия. Что именно интересует Сань Лана?       Хуа Чэн поднял голову, чтобы взглянуть на Се Ляня. Тот снова смотрел в ответ, на пухлых губах играла легкая улыбка, а в глазах плескались нежность и внимание.       Еще никто не смотрел на Хуа Чэна вот так. — Всё, — выдохнул мужчина, — меня интересует всё.       Что-то происходило. Хуа Чэн не мог понять, что. Они стояли друг напротив друга у входа на территорию павильонов, их прогулка подошла к концу. — Уже довольно поздно, не смею тебя больше задерживать. — Это мне стоило сказать, Ваше Величество, — демон улыбнулся, — о таком вечере я и мечтать не мог. — Украл мои слова. Но я счастлив слышать, что мы чувствуем одно и то же, — Се Лянь слегка прищурился. Слабый весенний ветер трепал перья на его крыльях и длинные, доходящие до колен, тёмные волосы, — прошу меня извинить.       Он немного наклонился, выровняв их взгляд. Одна из рук потянулась к лицу Хуа Чэна, пальцы нежно коснулись кожи, зацепили прядь и заправили ее за ухо. Еще немного подержав ладонь на коже демона, Се Лянь легонько погладил его по плечу и сказал: — Спокойной ночи, Сань Лан. Увидимся завтра.       Он не знал, что это было. Он не знал, как на это реагировать. Горячее прикосновение всё ещё грело щёку, и Хуа Чэн невольно слегка коснулся своего лица в том месте.       Мужчина продолжал глубоко дышать, успокаивая себя. Перед глазами до сих пор стоял образ его бога, лицо было так близко, казалось, подайся немного вперёд и…       Хуа Чэн не знал, что произошло. Однако это было похоже на флирт.       Такого не могло быть, наверное, у Его Величества подобный стиль общения? Демон хлопнул себя по щекам, тёплым и наверняка красным. Что же это такое…       Что если… Его Величество..? Хуа Чэн даже не мог додумать свою мысль, она казалась абсурдной и сказочной. Он не может… нравиться… Его Величеству. Они знакомы не так давно, общались не слишком много, и Хуа Чэну нечем было впечатлить божество.       Внезапно вспомнился слух о гареме. Может быть, его лицо показалось Его Величеству сносным, чтобы стать частью..?       Хуа Чэн обещал себе не верить слухам. Но по-другому поведение короля мужчина объяснить не мог, если, конечно, это действительно не такой стиль общения. Пополнение гаремов проходило совсем другим образом, но бывали исключения — у Его Величества нет законных браков и детей, так что политика дворца явно действует по его правилам.       Демон попытался отогнать от себя эти мысли, но они всё равно лезли в голову. Если его предположения верны, то что ему чувствовать? Одновременно и радостно, и непонятно. Он бы не оспаривал выбор Его Величества, и Хуа Чэн был бы несказанно рад, если смог угодить своим лицом, но это Бог. Он достоин заморских красавиц и чистокровных любовников, а не одноглазых демонов с грязным детством. От стыда мужчина уткнулся лицом в подушку и тяжело вздохнул.       Он приехал во дворец стать придворным художником, куда он вообще метит?       …       Что вообще делают люди гарема? Вероятно, разбавляют скучные дни и ночи короля. Их обучают, они много знают и опытны в постели. Хуа Чэн никогда не учился быть наложником, пусть у него и есть множество теоретических знаний. В голове предстал образ Его Величества, заходящего в комнату ждущего его любовника. Кто бы это был: мужчина, женщина? Каких он предпочитает? Высоких, низких, худых? Может, ему нравятся иностранки с голубыми глазами? Или сильные мужчины с бронзовой кожей? Хуа Чэн не знал. За восемьсот лет Его Величество мог испробовать всё и всех.       Наверняка он очень нежен со своими любовниками — большое тело всегда требует осторожности. Бог может баловать, давать много любви, оставаясь на всю ночь. Или, наоборот, он использует их, чтобы выплеснуть всё накопившееся за день напряжение? Он может быть груб, но не слишком, потому что король всё ещё любит своих наложников, а они любят его, отдаются в сильные большие руки, позволяют делать всё, что богу будет угодно.       Шепчет ли он им что-нибудь, пока доводит до безумия? Хуа Чэн откинул одеяло и поспешно разделся догола. От нахлынувшего возбуждения стало жарко. Сев на колени на кровать, мужчина схватился за твёрдый член, который уже во всю истекал.       Трогает ли он их? Проводит ли руками по всему телу, задевая самые чувствительные места?       Целует ли?       Из горла вырвался стон, когда рука начала грубо двигаться вверх-вниз по всему стволу. Вторая — опиралась на кровать.       Се Лянь наверняка божественно целуется. Аккуратно, учитывая свои зубы, и неторопливо. Может быть, через какое-то время поцелуи становятся более страстными, возможно, он даже начинает покусывать чужие губы.       Хуа Чэн встал на колени. В какой-то момент ему стало мало, и, собрав с головки члена предэякулят, он скользнул рукой за спину. Грудь теперь касалась кровати, когда тело выгнулось, а щека уткнулась в одеяло.       Се Лянь аккуратно растягивает своих любовников, ведь он не хочет причинить им боль. Его пальцы толстые и длинные, всегда начинает с одного. Вопреки своим мыслям, Хуа Чэн грубо вдавил в себя два пальца. Болезненное шипение вырвалось наружу, через секунду сменившись возбуждённым вдохом.       Пока пальцы растягивали вход, обходя простату, вторая рука продолжила сжимать пульсирующий член. — О Боже… — демон протолкнул пальцы дальше, наконец задев пучок нервов внутри. Тело дернулось, и изо рта вырвался стон, — да, вот так…       Хуа Чэну было интересно, как выглядит член Его Величества. Он толстый? Длинный? Всё вместе? Явно больше, чем у обычного человека, и от этой мысли Хуа Чэн снова громко простонал, ускоряя темп. С каждым прикосновением к простате пальцы ног сжимались, колени непрерывно дрожали, а из члена вытекало всё больше. Вторая рука почти не двигалась, лишь иногда трогала головку или сжимала у основания, чтобы не кончить раньше времени.       В голове у Хуа Чэна появился образ, в котором Се Лянь втрахивает его в кровать, накрывая всем телом и не давая пошевелиться.       Три пальца начали непрерывно тереть простату, грубо проникая внутрь, рука быстро и сильно водила по члену, по комнате разносились громкие стоны и всхлипы, иногда пропадающие в одеяле. По дрожащим, широко расставленным ногам стекали капли пота, соски непрерывно тёрлись о мокрую простынь, а волосы липли к лицу и спине.       Еще минута — и Хуа Чэн свел бедра вместе, пытаясь удержать чувство оргазма. Мышцы входа сжались, стараясь засосать пальцы как можно глубже, из члена на кровать выплеснулась густая сперма.       Придя в себя через пару минут, Хуа Чэн достал пальцы и приподнялся на локте. Он никогда раньше не мечтал так грязно. И от этого не было никакого морального удовольствия, лишь очередной приступ отвращения к себе.       На следующее утро Хуа Чэн встретил Се Ляня в открытом коридоре главного дворца. Демону сказали, откуда Его Величество будет идти, так что проблем в этом большом месте не возникло.       Коридор освещался не очень ярким солнцем, вода небольшого пруда за изгородью блестела, а ветер подхватывал одежду и волосы. На секунду Хуа Чэн вспомнил, как бог вчера дотронулся до его прядей, и на сердце стало неспокойно. — Доброе утро, Сань Лан, — как ни в чём не бывало улыбнулся Се Лянь, — тебе хорошо спалось? — Доброе утро, Ваше Величество. Как никогда лучше.       Король на пару секунд задержал на нём задумчивый взгляд. — Я рад. У меня есть несколько свободных часов, надеюсь, ты не голоден? Мне нужно многое тебе показать. — Это честь для меня, что Его Величество лично проведёт мне экскурсию по дворцу. — Пустяки, — они пошли в сторону, откуда Хуа Чэн пришел, — мне это лишь в радость. К слову, сегодня вечером у вас встреча с Ши Цинсюанем, верно? Мы не сможем поужинать вместе. — К сожалению. Есть что-то ещё, что мы должны узнать? — Не совсем. Лишь небольшая формальность.       Хуа Чэн приподнял брови. Ему казалось, что художники уже прошли через все формальности. — Дворец был построен в первый год моего правления, ты, наверное, это знаешь. Однако есть вещи, которые были сохранены от прошлого правителя, Цзюнь У. — Цзюнь У? Его Величество называет его этим именем? — Как императора его звали именно так, — привратная стража открыла для них высокие двери, — свитки и книги прошлого — не та вещь, которую можно так просто уничтожить.       Они оказались в большой двухэтажной библиотеке. Всё было в холодных голубых и белых тонах, даже полностью забитые нефритовые полки, кое-где свисали растения. Библиотека, судя по всему, была связана с садом или оранжереей — об этом свидетельствовал арочный выход на улицу. — Эта часть с более современной литературой, всё, чему больше пяти сотен лет, находится под землёй или на верхних полках. Библиотека всегда была одним из моих любимых мест.       Се Лянь прошёл вперёд, к центру. Там была очень широкая площадка с круглой росписью на полу. Хуа Чэн поначалу не понял, зачем здесь так много свободного пространства. — Есть ли что-то, что интересует Сань Лана? Дворцовая библиотека не сравнится с какой-либо другой, и я могу ручаться за подлинность написанного.       Демон задумался. Что его интересовало? — Есть ли у Его Величества что-нибудь о его молодости?       Се Лянь сначала удивлённо поднял брови, после чего засмеялся. — Я мог бы и сам тебе рассказать об этом! — несмотря на свои слова, бог развернулся к нему спиной и посмотрел наверх. — молодость, хм… это может быть любой срок.       Не успел Хуа Чэн отшутиться, как огромные крылья Его Величества внезапно раскрылись с громким хлопком. В лицо ударил резкий порыв ветра, заставив отступить на один шаг.       Так вот зачем площадка.       Демон широко раскрыл глаз, впитывая представший перед ним образ. Крылья и в сложенном состоянии казались большими, но размах поражал намного больше.       Они и правда могли накрыть всё королевство.       Взгляд Хуа Чэна не успел оценить весь размер, как вдруг резким взмахом крыльев Се Лянь поднялся в воздух. Это казалось легким и быстрым, словно бабочка, но демон понимал: стой он прямо под ними — его бы впечатало в пол.       Хуа Чэн читал свитки о военных подвигах Его Величества. В текстах всегда говорилось, как бог сметает врагов взмахами крыльев и защищает ими товарищей от стрел. Говорилось, как он возвышается в небе над армиями, закрывая своим силуэтом солнце, и как отдает свои перья в качестве благословения генералам и простым воинам.       И воображение Хуа Чэна ни в какое сравнение не шло с реальностью.       Се Лянь взлетел повыше. У взмахов крыльями был какой-то свой темп, ритм, не слишком быстрый и не резкий. Всё это казалось плавным и изящным, как танец. — Думаю, это подойдет.       Босая нога мягко ступила на пол, после чего бог сложил крылья. На этот раз это было очень тихо и аккуратно. — Большая часть из текста — мои первые годы правления, — он протянул Хуа Чэну свиток, — я уже и сам не очень помню, что тогда было. Но там точно есть что-то про мою рутину, так что можешь взглянуть!       Хуа Чэн благодарно принял свиток. — А нет чего-то более раннего?       Се Лянь замер. — Раннего? — До правления Его Величества, я имею в виду.       Се Лянь задумчиво потёр подбородок одной рукой, две поставил на пояс. — Честно говоря, я не думаю, что что-то сохранилось с того времени, — он обвёл взглядом библиотеку, — я могу попросить управляющего поискать, но скорее всего здесь будут лишь записи о правлении Цзюнь У в период империи. Тебя ведь не это интересует? — Всё в порядке, я всё равно благодарен. Этого, — Хуа Чэн кивнул на свиток в своей руке, — мне будет достаточно. Я верну после прочтения. — Не волнуйся, у всего здесь есть по несколько копий! Можешь забрать себе, хотя, я думаю, управляющий будет не очень доволен, — бог неловко погладил свой затылок, — он всегда злится, когда я взлетаю и ветром сношу все полки вокруг, но не по лестнице же мне лезть, я ее сломаю!.. А что касается моего прошлого — ты всегда можешь спросить у меня, хорошо? Книги и свитки — это здорово, но даже в самых подлинных нет точности событий. — Я бы не хотел обременять Его Величество своим интересом… — Чепуха. Мне доставляет удовольствие беседа с тобой, это явно интересней любой дворцовой рутины. Хотя я мало что помню. Проще держать в голове, сколько булочек я съел на завтрак, нежели события жизни больше восьмисот лет назад, — Се Лянь усмехнулся, направился к выходу.       Хуа Чэн мог согласиться с ним, если бы не знал, какими тяжелыми были те годы при правлении Цзюнь У и как строилось королевство в первое столетие. Голод, бедность, постоянные войны — мужчина уверен, что всё это вызывало у Се Ляня большой стресс. А что было во времена империи…       Демон вдруг почувствовал ужасную вину. Пусть ему и интересно, но он слышал, что Се Ляню жилось не легко в то время. Но каких-либо подробных записей об этом нет, и вряд ли когда-то были. — В таком случае, я могу рассказать всё, о чём меня попросит Его Величество.       Они вышли из библиотеки. — Правда? Это похоже на маленький обмен. — Я бы ответил на все вопросы и без обмена, — усмехнулся Хуа Чэн, — Его Величество заинтересован в этом слуге?       Плечи Се Ляня напряглись. — Конечно, я заинтересован! Сань Лан потрясающий, ещё бы мне упускать возможность, — уши божества окрасились в бордовый.       Упускать возможность… Хуа Чэн вспомнил свои вчерашние размышления. Значит, он действительно чем-то зацепил бога.       Ему тоже не хочется упускать возможность. Через время о нём забудут, а сейчас мужчина эгоистично купается в божественном внимании и стремится отдать столько же. — Его Величество тоже потрясающий, — искренне выдохнул Хуа Чэн.       Оружейная поражала. Демон никогда в своей жизни не видел такого количества мечей, кинжалов, сабель, копий, артефактов, луков… чего здесь только не было. Само помещение не имело окон, но хорошо освещалось. Вдоль стен была вывешена вся коллекция, и Хуа Чэн чувствовал колоссальное количество скопившейся тут энергии.       Он перевёл взгляд на Се Ляня. Тот с широкой улыбкой смотрел на свою гордость, словно лишь нахождение в этой комнате доставляло ему большое наслаждение. Хуа Чэн его понимал — каждое оружие имело свою историю, своё происхождение, и для каждого нужны были определённые навыки.       Из того, что Хуа Чэн знал: Се Лянь способен владеть всеми видами оружия. Будь то палка или веер — всё в его руке способно превратиться в орудие убийства. На поле боя он одной парой рук рубит врагов мечами, а второй — нанизывает на стрелы. Это не удивительно, когда его глаза могут видеть всё вокруг, но сосредоточенность на нескольких делах одновременно поражает воображение. Даже Хуа Чэн вряд ли сможет своими двумя руками одинаково хорошо орудовать саблей. — Тебе нравится то, что ты видишь? — спросил Се Лянь, всё с той же улыбкой переведя взгляд на Хуа Чэна. — Это поразительно, Ваше Величество, — вон тот клинок… Се Лянь получил его в подарок от уже несуществующего королевства. Хуа Чэн знает это, — у всего есть своя история появления здесь. — Всё верно, — бог гордо прошёл вперёд и остановился у висящего на стене копья. Оно казалось старым и непригодным, но источало сильную тёмную энергию. Се Лянь взял копье в руку и опустил наконечником вниз, — вот это, например, досталось мне от морского демона, глотающего корабли. На дне его вод всякого можно было найти. — Разве он был убит? — Хм, нет. Хэ Сюань уже три столетия работает придворным учёным. Вы с ним знакомы, кажется.       Хуа Чэн отвел взгляд. Он не знал, что Хэ Сюань во дворце… Они когда-то работали вместе над некоторыми делами в демонической провинции, не более. — Я бы хотел однажды увидеть Сань Лана в бою. Уверен, что дерёшься ты не хуже меня. — Вы меня переоцениваете, Ваше Величество, — от этого даже неловко, тут нечего сравнивать. — Не забывай, что я использую четыре руки в бою. Одна моя равна одной твоей, так что как насчёт небольшого спарринга через время?       Спарринг?.. С богом? — Вы можете прикончить меня сейчас, раз вам так этого хочется, — демон приподнял уголок губ, — зачем ждать спарринга? — Хаха, Сань Лан, это совсем не смешно! Я говорю серьёзно. Твои навыки наверняка на высоте, и для меня была бы большая честь как следует оценить это. Может, я смогу найти для себя что-то новое!       Хуа Чэн очень в этом сомневался, но не стал отказывать. От мысли о спарринге с Се Лянем его самого внутри колотило.       Демон прошёл вглубь оружейной вслед за богом. Вдруг взгляд зацепило кое-что, не висящее на стене.       Это был стол, на котором на нефритовых подставках лежала рукоять кинжала со сломанным лезвием. Остатки острия с двух сторон были потёртыми и тупыми, кое-где ржавыми, но было видно, что в какой-то момент коррозия перестала распространяться.       От кинжала не исходило никакой энергии, он казался просто куском металла.       Хуа Чэн недоумённо перевел взгляд на Се Ляня, тот в это время уже тоже смотрел на оружие. В глазах бога читалась какая-то тоска и облегчение. — Этим кинжалом я когда-то сверг прошлого императора, — выдохнул он. Хуа Чэн сглотнул.       Этим кинжалом он сверг Цзюнь У?.. Как это возможно, если на тот момент Цзюнь У был сильнейшим бессмертным?       В записях говорилось, что Се Лянь запечатал тирана в Тунлу после тихой победы над ним, но как именно это произошло — ни слова.       Хуа Чэну было интересно, но он не стал расспрашивать. Если Его Величество когда-нибудь захочет рассказать, то расскажет.       Они пробыли в оружейной ещё часа два, перебирая каждый предмет, что попадался на глаза. Хуа Чэн рассказывал о своих поверхностных знаниях, а Се Лянь разбавлял всё интересными фактами и подробностями. После этого Хуа Чэн пригласил бога когда-нибудь посетить его оружейную в Доме Блаженства — пусть она и не такая богатая, но среди коллекции демона явно будет много того, что заинтересует Се Ляня. Тот с радостью согласился и поспешил к выходу, словно планировал прямо сейчас поехать в Призрачный город.       Хуа Чэна такая реакция позабавила. В Его Величестве много интересных вещей, за которыми демону нравилось наблюдать. — На сегодня можно закончить. Несмотря на то, что я знаю дворец вдоль и поперёк, мне было очень интересно посвящать Сань Лана в его устройство.       Они стояли на том месте, где встретились сегодня утром. Пусть обход был и не полным, но насыщенным, и Хуа Чэн увидел много интересных вещей. Даже ещё раз побывал в тронном зале. — Для меня эта прогулка стала благословением, — мужчина положил ладонь на грудь, — благодарю Его Величество за оказанное внимание. — И я тебе благодарен. Мы ещё не закончили обход, я бы очень хотел показать тебе сад и оранжерею и выпить с тобой чаю. Сань Лан занят завтра в то же время? — Для Его Величества я всегда свободен, — Хуа Чэн поклонился кивком головы.       Се Лянь смущённо улыбнулся. Хуа Чэн перестал считать, сколько раз за сегодняшний день эта улыбка заставляла его переставать дышать. — Я рад.       Внезапно Се Лянь снова наклонился и выровнял их взгляд. Хуа Чэн замер, ожидая повторения вчерашнего вечера, но вместо этого Се Лянь взял в свою большую руку его ладонь и поднес к своему лицу. Бог перевернул её тыльной стороной вниз и невесомо коснулся губами тонкой кожи запястья. — До завтра, Сань Лан.