Двадцать первое Руки дождя

13 В нос ударил спёртый дух сырости и какой-то плесени. С трудом размежив веки, обнаруживаю себя на полу в чреве некоей каменной постройки, изрядно обшарпанной и побитой временем. То тут, то там с потолка свисали внушительные гроздья мха-бородача, на боковых стенах сохранились тканевые знамёна синего цвета, правда, от старости почти совсем истлевшие, да и какие-либо обозначения на них разглядеть не представлялось возможным. Ближе к центру помещения стояли деревянные скамьи в два ряда, рассохшиеся или развалившиеся вовсе, перед ними, на каменном возвышении, располагался весьма приземистой конструкции подиум. Там же – соломенная лежанка с коровьей шкурой, на которой я и проснулась. В небольшом алькове, чуть в стороне от лавок, я заметила какое-то движение. Сфокусировать взгляд, как следует, оказалось чуть сложнее, чем предполагала – голова слегка кружилась, в глазах периодически мутнело. Привстав кое-как на локтях и приглядевшись-таки, увидела средних лет тёмного эльфа в рыжей робе, что стоял на коленях, сложив перед собой ладони в молитвенном жесте. Алтарь у него там, что ли, какой-то? Словно почувствовав, что за ним наблюдают, данмер прервал молитву и оглянулся. – Очнулась, наконец-то. Я молил Мару о твоём выздоровлении, – услышала я его низкий и слегка хриплый голос, он же заговорил дальше, – ты только не спеши вставать – много крови потеряла, слабая ещё. – Ты…молился?.. – слова давались с большим трудом. – И всё?.. Больше ничего…не сделал? – Конечно же, я тебя подлатал, и без магии не обошлось. Вот только… Последнее он выдавил из себя весьма неохотно: – Вот только ребёнка спасти не удалось. Когда я доставил тебя сюда, всё уже вышло, и… Эльф понуро опустил голову – ему, безусловно, тягостно было сообщать такие ужасные новости. Знал бы он, как зачали это дитя. – Это неважно. Главное – моя жизнь, – лишь сухо бросила в ответ я, явно огорошив своего остроухого собеседника такой отрешённой реакцией. Набрала в лёгкие побольше воздуха, и, дабы не оставлять неловких пауз, на одном выдохе спросила: – Как мне обращаться к тебе?.. И что это за место?.. Давно я тут? Почему ты помогаешь мне? – Меня зовут Эрандур, я жрец милосердной Мары, – представился он и не оставил без внимания другие вопросы, – мы сейчас в очень старой военной крепости за окраинами Данстара. Местные зовут её башней Рассвета. Я принес тебя сюда где-то двенадцать часов назад, ты была без сознания. Твои штаны, нижнюю рубаху и…кхм, бельё, мне пришлось сжечь – всё сильно пропиталось кровью, – он смущённо потупил взгляд, – одел тебя в своё сменное, но насчёт белья не переживай – оно у тебя персональное, купил у каджитов за городом. То есть, он меня раздевал. Догола. Между нами повисло напряжённое молчание. Я мельком оглядела себя – тёмные из тонкой кожи штаны и под ними, судя по ощущениям, холщовые подштанники, из-под кирасы Братства выбивался высокий ворот мужской рубахи. Эрандур первым решил нарушить неловкую тишину. – Я попросту не мог бросить тебя, несмотря на то, что ты натворила в городе, – произнёс он дрожащим голосом, – нутром почувствовал, что я должен тебе помочь… иначе, я бы не простил себя за бездействие. Мара не простила бы, – а, сделав небольшую, немного неловкую паузу, он спросил, – надеюсь, ты, кхм, хорошо выспалась? Крепкий сон, всё-таки, полезен для восстановления. Хм, забавный вопрос. – Да, всё нормально. Спала долго и нудно, без сновидений. Если это можно назвать сном, конечно, – пока отвечала Эрандуру, краем глаза заметила довольно внушительное, на всю стену, каменное изваяние с барельефом, у основания которого и было моё спальное место. Скульптура впечатляла своей масштабностью, я не могла не поинтересоваться: – А это что? Тут Мара изображена? Услышав это, Эрандур весьма опешил и даже закашлялся, видимо, поперхнувшись слюной. Да уж, значит точно не Мара. – Вообще-то Вермина, – вполголоса ответил он, – даэдрическая владычица кошмаров. Почитатели её культа, Призыватели Ночи, много лет назад занимали эту крепость, называя своим храмом. Жрецы давно покинули это место, но до сих пор многие в городе страдают от плохих снов. Эрандур многозначительно замолчал. Так вот почему он интересовался, как мне спалось. По мне же, так это всё ерунда и нет на самом деле никаких богов, а дело лишь в темноте местного населения. – Ясненько. Лично я не верю в эту шляпу. Сны могут быть от чего угодно, хоть от дурного уровня жизни, – пробормотала я и решила вернуть разговор в более конструктивное русло, задав парочку новых вопросов: – Скажи лучше, из города новостей никаких нет? Может, разыскивают меня? Потерев подбородок, эльф усмехнулся: – Может и разыскивают. Не знаю. Я в городе не был, и не собираюсь туда в ближайшие несколько дней. Все видели, как я бежал за тобой вдогонку, наверняка у людей будут вопросы, найдутся недовольные. Нужно переждать, благо запасов продовольствия пока хватает. И тебе я бы не советовал высовываться. Далеко не уйдёшь. Не получив нужных ответов, я раздосадовано откинулась на лежанку, данмер же, какое-то время понаблюдав за моим состоянием, продолжил хлопотать возле алтаря Мары. Да уж, мутноватый тип этот Эрандур, выглядит странным: какой-то нервный блуждающий взгляд, постоянно дрожащие ладони – по-любому, что-то он да скрывает, есть у него таки скелет в шкафу. Толком ничего не рассказал о себе – назвался последователем Мары, но так много всего знает о тёмной Вермине. И не совсем понятно, почему этот святоша решил мне помочь, после того, как я в полубессознательном состоянии зверски расправилась с Бейтильд на глазах у всего города. Только лишь из милосердия, которое даровала ему вера в Мару? Любой другой рядовой местный либо бежал бы от меня, сверкая пятками, либо попытался бы убить. Но мне, всё же, повезло, что он оказался рядом и помог. Наверняка, Астрид будет рвать и метать – не следовало поднимать столько шума из-за какой-то шахтёрской зачуханки. Тем временем, отвлёкшись от своих мыслей, замечаю, что Эрандур закончил с молитвами и раздул огонь в небольшом углублении на полу возле лавок, да принялся обжаривать на сковороде какое-то мясо, иногда переворачивая его вилкой, от монотонного позвякивания которой я провалилась в лёгкую дрёму. *** Жрец кормил меня трольей печенью, которая на вкус казалась отвратительной и сильно отдавала сырой кровью. Однако, от такой еды мне становилось всё лучше и лучше – пропало головокружение, возвращались жизненные силы. Я всячески разминалась с кинжалами, чтобы не закиснуть. Плохо, что эльф не позволял выйти наружу, глотнуть хотя бы свежего воздуха – говорил, что там опасно из-за ледяных привидений и сильного холода. А на самом деле, может быть, боялся, что захочу сбежать. Данмер уверял, что мне ещё необходимо восстановление, но не ясно было, в самом ли деле он так считал, или имел на меня какие-то иные планы. Так мы проторчали в башне ещё два дня. Скукотища. – Послушай, Эрандур, можно вечность сидеть в этой занюханной крепости из-за ледяных привидений и проблем с законом. Я прекрасно себя чувствую и не хочу быть тебе обузой. Почему ты до сих пор не отпускаешь меня? Скажи честно, только лишь потому, что беспокоишься за моё состояние? – пора было поговорить с ним начистоту. Всё происходящее начинало отдавать подозрительностью и недосказанностью. Эльф переплёл свои длинные узловатые серые пальцы. Нервно, костяшки даже побелели. Вдохнул ртом поглубже и заговорил: – Да, Лилит, я прекрасно вижу, что тебе уже лучше. Ты верно заметила, что меня беспокоит вовсе не твоё самочувствие, – слова эти жрецу давались нелегко, – я, это…должен тебе признаться… – он неловко замолчал, видимо стараясь подобрать нужные слова. Да что же он такого натворил? Сделав несколько вдохов-выдохов, он наконец-то взял себя в руки и продолжил: – На самом деле я утаил от тебя кое-что. Давным-давно я был последователем Вермины. Начал служить ей, когда был совсем юным эльфом. У меня практически не было детства… нас не пускали в общество. Так и жил здесь, в храме Призывателей Ночи, с другими такими же почитателями этого культа долгое-долгое время. Как и все, следовал ложному учению безумной богини, крал воспоминания у детей… ¬– Он запнулся. Подумаешь, не того бога жрец. Говорила же, что мне всё равно, в кого он там верит. Какие же всё-таки жители этого Скайрима набожные! Эрандур тем временем прокашлялся и продолжил свой рассказ, который, по-видимому, обещал оказаться длинным: – Как ты помнишь, Вермина является владычицей ночных кошмаров. Однажды на храм напал отряд разъярённых орков. Их предводитель утверждал, что все его воины страдали от мучительных сновидений. Они собирались перебить нас, полагая, что так удастся отделаться от проклятья. На деле же, в недрах этой башни хранится мощный артефакт, Череп Порчи. Собственно, он и был источником их неприятных ночных грёз – простым убийством всех жрецов тут не отделаться. Орки тогда напали, битва была почти проиграна, мы с оставшимися в живых товарищами провели обряд и выпустили Миазмы – усыпляющие газы, которые подействовали на всех в башне. Но я…смалодушничал. Предал своих. Сбежав из храма , много лет бродил по Скайриму, пока меня не подобрал жрец Мары, живший в Морфале. Встреча с Марой была переломным моментом в моей жизни. Никогда не забуду тепло, охватившее меня в её объятиях. Сперва мне трудно было осознать путь Мары, но мои товарищи-жрецы были добры и терпеливы. Я молился за всех, кого бросил в храме Призывателей Ночи в надежде искупить вину. Но гложущее чувство нарастало как снежный ком, и я вернулся в Данстар. Понаблюдав за жителями, понял, что абсолютно ВСЕ здесь страдают от кошмаров. Артефакт до сих пор питается людскими страданиями, становится всё сильнее и опаснее. Соорудил тут, при входе, алтарь Маре, молился ей о благополучии жителей, но всё впустую. Пока не появилась ты. Что-то дёрнуло меня спасти тебе жизнь и не зря. Ты не видишь дурных снов, хотя находишься тут уже достаточно. Раз Вермина не имеет влияния на твоё подсознание, то, я думаю, ты сможешь мне помочь уничтожить Череп, – Эрандур закончил говорить и пытливо воззрился на меня. Вот так дела-а! С одной стороны затея жреца идти в храм за каким-то тёмным артефактом казалась мне, мягко говоря, неудачной. Складывалось ощущение, что этот эльф хочет подставить меня, принести в жертву Вермине, например, или сотворить что-то ещё наподобие, что есть здесь какой-то подвох, о котором он умалчивает. Но с другой стороны, Эрандур многое сделал для спасения моей жизни – глупо, наверно, жертвуя своей репутацией, средствами и личным временем, стараться поставить меня на ноги, чтобы потом взять и прикончить. Было бы справедливо взамен помочь ему. Хм. В Братстве, наверняка, меня уже не ждут, а если заявлюсь – встречать с распростёртыми объятиями не станут. Крупно накосячить с таким элементарным контрактом – это ещё надо постараться. Тьма не прощает неудач. Они наверняка захотят моей смерти. Или и того похуже. А сейчас. Выбор невелик. Если отправлюсь вслед за остроухим в храм, то так же рискую погибнуть – обезумевшие от Миазмов орки и жрецы сомнительного культа будут сражаться не на жизнь, а на смерть. Но, возможно, здесь я смогу узнать хоть что-то о своём перемещении, или при уничтожении артефакта произойдёт нечто такое, что перебросит меня обратно, в родные края. Несмотря на то, что в Скайриме я нахожусь уже около пяти месяцев, магов успела повстречать немного и кроме банальных поджигающих или замораживающих заклятий они ничего такого выдающегося не демонстрировали. Пока самое любопытное, с чем приходилось сталкиваться – экспериментальные чары Фестуса, которые помогли мне освоить местный язык. В этом храме подворачивается возможность столкнуться с чем-то более невероятным, может быть даже немыслимым. Было попросту интересно своими глазами увидеть и загадочный Череп Порчи и ту магию, что он генерирует. И, в конце-концов, я решилась: – Ладно, эльф, я попробую тебе помочь. Что нужно сделать? Услышав моё согласие, тот просиял, в его красных глазах заплясали искры надежды. – Сперва нужно открыть барьер. Тогда Миазмы выветрятся и все, кто там есть, пробудятся. Эти газы погружают разум и тело в сон на долгие годы, однако, влияние их не проходит бесследно. И жрецы и орки были под его влиянием слишком долго, наверняка нам придётся с ними сражаться. – Да уж. Я предполагала, что это окажется просто. Ну ладно, – скрестив руки на груди, прикинула в уме приблизительную тактику действий и озвучила её, – нас двое – их много. Придётся атаковать исподтишка, стараться по возможности убивать прежде, чем они окончательно придут в себя. Он многозначительно поджал губы, приподняв бровь, задумчиво пробормотал в ответ: – М-да, возможно, таким образом, мы сможем продвигаться вглубь храма. Но не рассчитывай, что всё будет происходить по плану. И, да, постарайся не впадать в состояние берсерка, так тебя могут застать врасплох и убить со спины. Нам необходимы холодные головы, – немного погодя, он спросил, – пойдём сейчас или дать тебе время на подготовку? – Сейчас. Открывай, – отрывисто произнесла я в ответ. Смысла дожидаться какой-то там мифической готовности к ситуации я не видела. День только начался, силы имелись. – Как скажешь. Сейчас – так сейчас, – пожал он плечами. Шустро приладил на пояс кожаный ремень с закреплённой на нём внушительного вида булавой и возвестил: – Как только я открою барьер – Миазмы выветрятся. Закрой нос и будь начеку. Жрец встал напротив барельефа, применив на каменное изображение Вермины неизвестное заклинание, изваяние тут же стало прозрачным и неосязаемым, словно голограмма. Изнутри незамедлительно хлынул затхлый дух, как из помещения, которое долго не проветривали. Я рефлекторно закрыла нос ладонью. 14 Вот и он. Вход в храм Призывателей Ночи. Широкий полукруглый коридор заворачивал вправо, уводя вниз пролётами каменной лестницы, спустившись по которой, мы упёрлись в тупик – это была осязаемая магическая стена, преграждающая путь. Перед барьером нас уже поджидали – двое орков-воинов, только-только пробудившихся от многолетнего сна. Как я и предполагала, быстро одолеть их, не давая придти в себя, оказалось парой пустяков. Вытерла кинжалы от крови, а спешащий вниз жрец, не успев даже схватиться за булаву, округлил глаза. «Недурно, лучше чем я думал», – вероятно, пронеслось в его голове. – Узри же Череп порчи! – обратился ко мне Эрандур, остановившись возле зарешеченного смотрового проёма в стене, открывавшего вид на главное помещение храма. В самом низу, в центре внутреннего святилища на каменном алтаре со ступенями был закреплён чёрный посох с рогатым черепом-навершием. Артефакт окружала красноватая магическая аура. – …Источник ночных кошмаров Данстара, – заговорил вновь жрец, – так близко, но напрямую – не добраться. Этот барьер жрецы, должно быть, возвели, когда выпустили Миазмы. Так просто от него не избавиться. Запасного прохода по коридорам храма нет. Нам придётся искать обходные пути. Есть один способ, но…насчёт него я не совсем уверен. Чтобы разобраться в этом, мне нужно проверить библиотеку храма. Данмер открыл старинную деревянную дверь своим ключом, та с годами сильно деформировалась и потому поддалась с большим трудом – время к материальному беспощадно. Далее, минув сеть узких запутанных коридоров, уничтожив там нескольких орков и даэдропоклонников, мы вышли в просторный зал, изрядно заваленный камнями. Обугленные остовы деревянных шкафов, истлевшие спустя много лет фолианты – библиотека. ¬– Чёрт! – выругался вполголоса эльф. – Где-то здесь должна быть эта книга… Моё внимание привлёк шорох с нижнего яруса помещения. Тихий лязг металла. Треск электрического заклинания. В библиотеке тоже есть пробуждённые. Мне пришлось прервать недовольное ворчание Эрандура по поводу несомненно важных книг: –Тихо! Внизу кто-то был. И впрямь, отойдя к стене, укрывшись за сгоревшим книжным стеллажом, мы увидели жреца Вермины, отбивающегося от двух орков. – Подождём, пока кого-нибудь не прикончат. Остальных проще будет добить, – буркнул Эрандур. Что же, логично. Тем временем один из орков мощным толчком впечатал жреца-электроманта в стену, однако тот, прежде чем потерять сознание, успел дезинтегрировать сильнейшим зарядом другого воина. – Проклятье, – вскрикнул орк, оглядев дымящуюся горстку пепла, которая только что была его боевым товарищем. И отрубил секирой лежащему ничком жрецу Вермины голову. Зажав мощной ручищей весьма глубокую, сочащуюся кровью дыру в боку, выживший воин побрел к проходу в следующее помещение, явно желая продолжить сражение. Вот ведь настырный народ. Похлеще местных нордов. Стоит его добить, чтобы не доставлял проблем. Но данмер, разгадав эти намерения, остановил меня: – Не стоит. Рана слишком тяжёлая и глубокая даже для орка. Прямое попадание в печень. Умрёт, не пройдя и десяти шагов. Что ж. Лишь бы он оказался прав. – Тогда давай перейдём к делу. Ты ищешь книгу? – спросила я его полушёпотом. Он ответил: – Да, такой большой и увесистый том в светлой голубоватой обложке. Снохождение. Там должно быть описание одного действенного зелья, которое должно помочь преодолеть барьер. И, кажется, я вижу эту книгу. Проследи за коридором, я попробую до неё добраться. Данмер с осторожностью шагнул на каменный мостик, ведущий от двери к центральной части верхнего яруса библиотеки. Я, тем временем, спустилась по обрушенной колонне вниз, чтобы лучше обозревать узкий ход к другим помещениям храма. Впереди было тихо, сверху послышался шелест старинной бумаги – Эрандур сумел достать книгу. Спустя несколько минут, жрец спустился ко мне, держа внушительный фолиант подмышкой. – Я нашёл то, что нам нужно! Апатия Вермины. Это зелье позволяет буквально ходить по снам. С помощью него можно попасть в недоступные места. Так можно преодолеть барьер. В храме был один экземпляр Апатии, надеюсь, он сохранился в лаборатории. Да уж, чего только не придумают: посох, влияющий на сны, зелье, позволяющее перемещаться в пространстве, магия. Одни загадки. Вопросы соскочили с моих уст сами собой: – Хм, и как же действует эта твоя Апатия? Ты собираешься её принять? Что с тобой делать в случае неладного? Нахмурившись, эльф покачал головой и тихо пробормотал: – Я точно не знаю, как будет работать это зелье, мне ещё не приходилось видеть его в деле. Но, боюсь, на меня оно не подействует, потому что я теперь жрец Мары. Выпить Апатию придётся тебе, другого пути я, увы, не вижу. Его ответ меня не удивил – в общем-то, я предполагала, что жрец не рискнёт пригубить такое ядрёное пойло. – Слушай, если тот кошмарный посох не повлиял на мои сны, что будем делать, если и Апатия твоя не сработает? А если сработает, но не так, как нам нужно? Эрандур сложил ладони в замок. Заметно занервничал. Слова дались ему нелегко: – Хм…чёрт… а ведь может и не сработать. Нам остаётся только проверить это, остаётся лишь уповать на то, что она сработает. Другого пути я не вижу. Прости, но только так мы сможем убрать барьер. Клянусь госпожой Марой, если что-то пойдёт неладно, я сделаю всё, чтобы защитить тебя от всякого вреда. А что, если эта самая Апатия поможет мне переместиться Домой? Интересно, как бы это могло произойти? Махнув рукой, я безмолвно дала согласие на эту авантюру. С самого начала было понятно, что дельце окажется рисковым. – Хорошо! Тогда нам нужно пробраться в лабораторию, – скомандовал эльф и предостерёг, – впереди ещё много пробуждённых. Наверняка там, в глубине храма, мы встретим куда больше жрецов-магов. Коротко кивнув ему в ответ, я легкой поступью пошла впереди. Коридор завернул в сторону. Перешагнула через орка, умершего в луже собственной крови. Эрандур был прав – тот таки-скончался от ранения в печень, не успев уйти слишком далеко. По пути нам ещё встречались пробудившиеся орки-захватчики, самоотверженно сражавшиеся со жрецами Вермины. Мы не вмешивались – добивали оставшихся в живых. Зеленокожие клыкастые верзилы неплохо справлялись, и нам почти не приходилось иметь дело с владеющими разрушительной магией жрецами. Но и те, прежде чем погибнуть под натиском металла, успевали неплохо потрепать воинов всевозможными заклятиями. Ненавижу драться с магами – приходится действовать очень быстро, чтобы успеть нанести удар прежде, чем заклинание наберёт силу. К счастью, любые мало-мальски мощные чары требуют некоторого времени для концентрации. Но в большинстве своём чародеи довольно шустрые. Поэтому я, если приходилось иметь с ними дело, предпочитала расправу исподтишка, или выстрел отравленной стрелой из засады. Прикончив всех выживших пробуждённых, мы с Эрандуром вышли к лаборатории. Там обнаружили троих так и не пробудившихся жрецов – действие миазмов оказалось для них слишком губительным. – Апатия должна быть где-то здесь, – возбуждённо заговорил эльф вполголоса. – Тёмная жидкость в большой бутыли. Я осмотрю стеллажи, а ты проверь ещё раз жрецов, вдруг очнутся. Проверила. Пульс не прощупывался. Нанесла каждому контрольный тычок в сонную артерию для верности. Спустя несколько минут подошёл Эрандур, победно держа в руке бутылку с заветной жидкостью. – Это оно. Я уверен. Алхимия и благословение богини слились в материальную жидкость, – сказал он, – выпив Апатию, ты вероятнее всего, окажешься в чужом сне или воспоминании, будешь смотреть его глазами и чувствовать его тело как своё. Для окружающих ты будешь тем, в чей сон проникнешь. Я не знаю, когда именно снохождение может завершиться. Возможно, когда Вермина насытит своё любопытство. Если что-то пойдёт не так, я тебя разбужу. – Ну что ж. Была не была, – я приняла из его рук вытянутую бутыль и откупорила её, выдавив пальцем пробку. – Я присмотрю за твоим телом. Да хранят тебя боги! – прошептал мне напоследок Эрандур. И я выпила апатию. Ослепляющий белый свет. Какие-то отдаленно слышимые возгласы и звуки битвы. – Верен, захватчики уже ворвались во внутреннее святилище! Мы больше не в силах их сдерживать! – Нельзя допустить, чтобы орки осквернили святилище и заполучили Череп Порчи! Другого пути нет. Нам нужно выпустить Миазмы! – Казимир, ты знаешь что делать! – обратился Верен уже ко мне. То есть, к тому, в чьих воспоминаниях я оказалась. К этому времени моё зрение окончательно прояснилось, я успела разглядеть окружающую обстановку и лица жрецов, с которыми говорил Казимир. Немного помедлив, тот, в чьей шкуре я оказалась, припустил по коридорам со всех ног, проносясь мимо других жрецов, схлестнувшихся в ожесточённой схватке с орками. Поворот, снова поворот. Спальные комнаты. Опять несколько поворотов. Я даже немного запуталась. И вот, Казимир оказался в том самом месте, где в реальности и был барьер. Водрузив на чашу камень душ, жрец потянул рычаг-цепь за кольцо. Шипение, лиловый дым, возникший словно из ниоткуда – миазмы выпущены. – Так-так-так! Какой интересный экземпляр…– послышался вдруг откуда-то сбоку приятный, слегка слащавый женский голосок. Я обернулась. Но никого не увидела. Голос снова заговорил. – Я знаю, что ты не Казимир! Не пытайся найти меня, ты не увидишь…тебе не дано…останешься!.. Речи её стали прерывистыми. Помимо женского голоса до моих ушей долетал ещё один. Знакомый. Сперва неуловимо, но потом всё громче и громче: – Проснись!..Ну же!..Лилит!..Открой глаза!..Очнись! ПРОСЫПАЙСЯ! Почувствовала на щеке жгучий след от пощёчины. Это был Эрандур. – Наконец-то! Я уж подумал, что ты не очнёшься! Получилось. У нас получилось! – возбуждённо восклицал жрец, тряся меня за плечи. – Это невероятно! Твоё тело исчезло и материализовалось на той стороне. Барьер отключился, и ты рухнула на пол…– всё говорил и говорил Эрандур. Восклицал что-то ещё, но я пропустила мимо ушей. Чей же это был голос? Вермины? И почему мне не дано её увидеть? Где я останусь? Во сне? Или в Нирне? Снова тысячи вопросов. – Эй. ЭЙ! – затряс меня эльф. – Что произошло потом? Почему ты не просыпалась? – Кажется, мне явилась Вермина. Я слышала женский голос. Сказала, знает, что я не Казимир. Лицо Эрандура заметно помрачнело. Он отпустил мои плечи и схватился за свой подбородок: – Хм. Казимир, значит…этот голос сказал тебе что-то ещё? Ты видела Её? – Нет, не видела. Она сказала, что мне не дано её найти, назвала меня интересным экземпляром. Потом уже ты меня разбудил, – отвечала я. Жрец нахмурился и потянул: – Хм-м…похоже, и вправду она. Скорее всего, хотела оставить тебя в царстве снов. Чем-то ты её заинтриговала. – Да-да! Кажется, она говорила «останешься» или что-то такое, – воскликнула я, вспомнив её слова. – Я молился за тебя Маре, – прошептал он в ответ. Опять за своё. В этот раз решила ему не возражать – пусть думает, как хочет, для собственного успокоения. – Надо идти дальше, – лишь сказала я, – впереди будет много пробудившихся. Эльф коротко кивнул в ответ. Помог подняться на ноги. Остаток пути до внутреннего святилища мы преодолели в безмолвии. Эрандур уверенно вёл через витиеватые коридоры. Битва орков и жрецов в этой части храма шла поистине ожесточённо, обе стороны понесли существенные потери – то тут, то там на полу лежали тела павших в бою. Что странно – останки не были тронуты тленом и спустя десятилетия выглядели так, словно все эти воины и даэдропоклонники умерли несколько часов назад. Эрандур тоже немало удивился сему явлению: – Хм, наверняка Миазмы как-то подействовали на сохранность трупов. У этого газа много неизученных свойств, – протянул он, в задумчивости осматривая тело очередного орка. В широком коридоре, ведущем к святилищу, продолжали отчаянный бой уже пробудившиеся орки и оставшиеся в живых Призыватели Ночи. Следуя уже проверенной тактике, мы выждали, пока битва завершится, добили раненых и двинулись дальше, к самому сердцу храма. – Когда подойдём к алтарю, наверняка нас встретят Верен и Торек. Оставайся позади, говорить с ними буду я, – едва слышно пробубнил Эрандур. Кивнула ему в ответ. Что-то мне подсказывало, что эти ребята будут настроены отнюдь не дружелюбно. Ненавижу вступать в бой с магами.