Прирождённый лис

      Нил плëлся за Эндрю по широкому коридору ровно до своей комнаты и уже собирался туда войти. Но не тут то было.       Его остановил тихий, но отчётливый голос, звучавший спереди. — Нет. нет-нет… Куда собрался, Кролик? Теперь твоя очередь следовать за мной. Нам есть что обсудить, и мне есть что показать. — прогремели слова на немецком властным тоном.       Дрю сказал это, совсем не оборачиваясь, уверенно направляясь к пожарной лестнице на крыше. А Нил хоть и медленно, но последовал за ним, прибывая в растерянности. «Как Миньярд понял, что я знаю немецкий?», — всплыло в голове у Джостена.        Поднимались парни в полной тишине по высокой, немного ржавой лестнице с пропущенными перекладинами, от которой на удивление очень даже хорошо пахло чем-то шоколадным, табаком и виски.        Но все эти ароматы, витавшие в воздухе, перебивал настойчивый запах ржавчины. Он ни на что не похож, его только остаётся только охарактеризовать своеобразным. Именно так пахнет кровь и быстрая смерть.       От долгой смерти с пытками, по мнению Нила, пахнет ещё гарью и гнилью, которые, в отличии от приторно-тяжëлого липкого запаха крови с привкусом металла, ему никогда не нравились.А его мнению на этот счёт определённо можно доверять, ведь он прекрасно знал все эти запахи с детства, буквально впитывая их с молоком матери.       Лестница казалась настолько ненадёжной, что обычный человек, посмотрев на неë, туда не сунется.       Но Нилу было не привыкать лазать по ненадёжным конструкциям. Он мог хоть бегать по ним с закрытыми глазами и травмами несовместимыми с жизнью на раз-два.       Видимо Эндрю шаткость конструкции тоже нисколько не смущала.        Когда спортсмены поднялись наверх, перед ними открылся завораживающий вид.        Эндрю сразу двинулся на своë привычное место. А вот Нил так и застыл на месте, мраморной статуей, озираясь вокруг.        Кто бы мог подумать, что за тяжёлой металлической дверью скрывается такое уютное, хоть и как будто в минималистичном стиле, место. В прошлый раз, когда Нил застал Эндрю на крыше, там было абсолютно не так, да и лестница была хорошей, по санитарным нормам.        В этот раз покрытия у пола не было, он представлял собой забетонированную почти гладкую поверхность. И если удастся походить по ней босиком, то будет чувствоваться приятная освежающая прохлада, а в жаркий летний день настил был бы раскалённым от палящего солнца. Нил решил, что обязательно это проверит, как-нибудь в следующий раз.        В самом дальнем левом углу рядом с краем, который облюбовал Эндрю, лежало четыре клетчатых бежево-коричневых пледа и небольшой томик Агаты Кристи. Стоял белый мини холодильник, на котором была россыпь разноцветных стикеров и бутылка Асбах Уралта на полу. В остальном это была обычная крыша общежития.        Стоял весенний вечер, поэтому воздух был освежающим и чистым. На крыше опять витали запахи, так странно знакомые Нилу. Чего-то шоколадного, табачного и алкогольного, только здесь они были сильнее слышны.        Как оказалось позже, то все эти приятные ароматы привнёс парень крепкого спортивного телосложения с глазами, в которых можно утонуть, цвета лесного ореха и волосами белыми и нежными, как тополиный пух. Не зная его, на первый взгляд, сущий ангел.             Сигареты, которые курил Эндрю в их первую встречу, давали сразу два аромата, табака и шоколада. Нилу ещё тогда очень понравился этот терпко-сладкий запах настолько, что он даже искал эти сигареты в продаже, до того как попал в ужасный Истхевен.        Но времени было мало, а дел много, поэтому Нат так и не попробовал манящие шоколадные Чапманы.        Нил понимал, что он слишком долго там стоит, но никак не мог свести взгляд с парня, сидящего к нему спинной. Он даже не понимал, чем Эндрю его привлёк и зацепил.        Джостен очень хорошо умел обманывать других людей, но при этом никогда не обманывал себя. И этот раз точно не стал исключением.       Он понял, что Дрю его привлекает и принял это, хоть и не сразу. «Да, привлекает. Он чертовски хорош… Но вот что именно в нём меня так притягивает? Просто как магнит…» Но и тут думать долго не пришлось. Эндрю не прост, он интересный, красивый, как будто неземной и явно сломанный.       Но дело в том, что Нил не по наслышке знал: «Не все, что сломано, нужно чинить. Иногда сломленных людей нужно просто любить. Было бы обидно, если бы любви заслуживали только те, кто цел.»        И он понимал, что Эндрю был тем, кого Нат сможет так любить и получать хоть и нестандартную, но не менее сильную любовь в ответ. Им обоим причинили боль. Нил это понял, только увидев Дрю, но вот сколько боли было, ему только предстояло узнать.        Наконец-то, с огромным усилием, Натаниэль смог перевести свой взгляд хотя бы на небо, а потом медленно и шатко зашагать к Эндрю.

***

      Дрю решил что им есть что обсудить с Нилом. У него возникло не мало вопросов по разным поводам, начиная с того почему ему наконец-то разрешено называть Нила — Натаниэль, до того что Эндрю понял, что рыжий не галлюцинация и теперь Миньярду надо делать со своим интересом и новыми непривычными чувствами, в том числе и к Абраму.        За пару дней до поездки в Райские сумерки, Миньярд заменил нормальную лестницу, на шаткую и невероятно ржавую. Он не любил, когда на уже ЕГО крышу с ЕГО вещами кто-то постигает. Эндрю не собирался это терпеть, поэтому он навешал Ники на уши лапшу о том, что на крыше клопы и осы. Хэммик конечно разнёс эту новость по всему кампусу, но в целом можно было бы обойтись просто лестницей, которую и так все обходят стороной.       Эндрю решил, что лучшее место для разговора, это облюбованная им крыша, тем более он хотел показать эту крышу Абраму.        Он первым прошёл и сел рядом с краем. Настил был крайне холодный, поэтому Дрю сразу постелил два пледа, один для себя и один для Абрама на пол и сел, скрестив ноги.        Ему всегда очень нравилась вечерняя прохлада, которая остужает тело и голову. Пока Нил осматривался, Эндрю поднял голову и посмотрел в весеннее небо. Именно весеннее небо являлось самым любимым вариантом Эндрю.        Оно дарит надежду и полно перелетных птиц, возвращающихся домой. Небо ранней весны завораживает. Оно как ярко — синие глаза, точно такие же как у Ната, подмигивает с высоты. И хочется дотянуться до него рукой, и окунуться в его красоту и свободу. А вдруг сам станешь свободнее и счастливее? ***        Нил подошёл и сел на подготовленный ему плед, чувствую как непонятно откуда взявшиеся тепло разливается по всему телу. Он смотрел на горизонт и ждал пока Эндрю начнёт разговор.        И Эндрю не заставил себя долго ждать. — Давай начнём с того почему мне теперь тоже можно звать тебя Натаниэлем? Что за приколы? И кто ещё входит в этот круг? — Начал свой опрос Эндрю. — А эта игра, как обычно, правда за правду или ты тут решил в ряды плохих копов записаться? — Со смешком, вырвалось у Нила. — Прекрати, — почти рыча произнёс Миньярд, явно не ожидая смеха в этот момент. -… — Ладно, пусть будет игра, — нехотя уступил Эндрю. «Хм, интересно, что за вопросы возникли у Миньярда, что он сейчас такой терпеливый». — Потому что Натаниэль это прозвище для близких людей, которым открыто моë прошлое. И я знаю что они поймут и примут меня, услышав и узнав ВСЁ. Приколов никаких, Дрю, это всё правда. В этот круг входят братья, Ичиро, ты и люди которые остались далеко в прошлом и я не планирую видеть их вскоре.        На это Эндрю внешне отреагировал только кивком головы, но внутри были какие-то слишком много странных ощущений. Но он продолжил, сглатывая вязкую слюну. — Откуда вообще взялось имя Натаниэль и Нил? Ты всегда представлялся как Абрам и ты всегда им являешься. Но вот фамилии и имена, откуда они все? — А не много ли вопросов? Не рассчитаешься же потом… — Рассчитаюсь. — Ладно. Я всегда Абрам, это моё второе имя, но оно всегда моё. Натаниэль — это имя которое мне было дано при рождении. По жизни у меня было много совершенно разных имëн: Алекс, Стефан, Крис, Стивен, Лиам, Джон, Джеймс, Итан и много других, было даже женское имя Нел, от полной формы Нелли, — под конец откровенно и немного странно смеясь, продолжил Нат.- На все эти имена есть паспорта с разных стран. После смерти матери я стал часто сбегать из дома, а через месяца 3 таких побегов под полом в своей комнате я нашёл хорошо запрятанную посылку от неë же. Там были деньги и письмо. В письме она прощалась со мной и давала наставления, главным из них было прожить счастливую жизнь. Пока не вышло, не фартануло. Но денег мне хватит ещё на лет 200 в бегах, а живя на широкую ногу лет на 60. К сожалению, мне нельзя было сбегать, но это я понял поздновато, только через 6 месяцев регулярных побегов. Как оказалось, за мои побеги наказывали братьев, причём наказывали зло и жестоко: ломая пальцы на ногах, били линейками и розгами, запирали в подвалах без еды, но мы были ещё совсем детьми. А они, мученики терпели и молчали. После этого я больше никогда не сбегал и дал им обещание оберегать их любой ценой, даже своей жизни, точнее в особенности ценой своей жизни, — с твёрдой уверенностью и жёсткостью в голосе, произнёс Абрам. — А с именем Нил Джостен всё ещё проще, это просто имя для Лисов, которое как-то в шутку сказал Багет. — Почему ты так не доверяешь людям? — Потому что обжигался, а ты? — пропел Нил, невинно хлопая сапфировыми, глазками. — Не включай идиота, — закатил глаза Миньярд. — А может я и есть идиот? — Подмигнул ему в ответ Джостен, явно придуряясь. — Нат. — Ладно-ладно. Давай так почему ты не даёшь вторых шансов? — Потому что если я скажу, что небо голубое, а человек мне ответит что это не так, я не дам ему второй шанс. Это просто глупо, когда истинную правду пытаются изменить. — Но ведь правда у разных людей может быть разная. Разве не так? — Обычная правда да, но вот истинная правда всегда одна и для всех понятна. — И какова эта твоя истинная правда? — Истинная правда неоспорима и непредвзята, еë ничем не исказить. Восход солнца, имя Абрам, смерть — вот это истинная правда. — Не могу не согласиться. И ты рассчитался. — Я сам решу. — Хорошо, но для меня мы в расчёте, — аккуратно, но чётко сказал Нил. А потом неожиданно для Эндрю продолжил, — Эндрю, я не буду тебе лгать, поэтому и это считаю нужным сказать. Ты мне нравишься и меня к тебе тянет…        Но Джостен не успел договорить. Эндрю потянул руку к его подбородку, смотря на полные манящие губы и задавая единственный вопрос, крутящейся в голове, — Да или нет? — Да, — абсолютно не сомневаясь, на выдохе произнёс Нил.        И Эндрю вовлёк Нила сначала в нежный, а потом в более страстный и напористый поцелуй. Правую руку он оставил на подбородке, а левой, нежно проведя по вьющимся каштово-рыжим волосам, притянул за затылок. Эндрю целовался характерной для него напористостью и страстью, которая так нравилась Джостену.        Нил же в свою очередь не отставал, он отдавался полностью этому поцелую и Эндрю, держа свои руки за спиной, стараясь не нарушать границ Миньярда.       Они целовались до боли в губах, так, как будто от этого зависели их жизни, да что там жизни. Так как будто от этого поцелуя зависел весь мир, который сейчас для них буквально переворачивался с ног на голову.        Первым отстранился Эндрю, убрав свои руки, но не отстраняясь полностью. Его щëки стали пунцовыми, а рассеянный взгляд он направил вниз.       Он и не ожидал узнать насколько сладкие и податливые губы у Ната и насколько хорошо он соблюдает границы, что было очень важно и приятно для Миньярда.        Нил же ласково смотрел на Дрю, не до конца веря, что всё происходит взаправду.        Когда в битве встретились затуманенный и ласковый взгляд, оба парня оценили, что находятся на улице. Ведь свежий весенний воздух как нельзя лучше помогал наладить сбившиеся дыхания, но всё не мог замаскировать их пунцовые щëки и зацелованные ярко-вишнëвые губы.        Разговор первым завёл Натаниэль, с глупой улыбкой задавая свой вопрос. — Так я тебе нравлюсь? — Я тебя ненавижу. — Хмм, — с ухмылкой продолжил Джостен, — насколько сильно? — На 98% — Мммм, неплохо.        Краснеть Эндрю было уже некуда, ему срочно нужно было охладиться, хоть в ледяную ванную и покурить. И он очень вовремя вспомнил о мороженом, которое обещал Нат и сигаретах в левом кармане. — Где моё мороженое?        Вот и пришло время Нила впадать в ступор.«Мороженое? Что? В такой момент? Откуда, блять, я тебе возьму здесь мороженое? Аааа…мороженое? Точно».        Нат и забыл что оставил пакет с мороженым возле входа на крышу. И теперь ему пришлось, на негнушихся ногах, идти за проклятым мороженым.       Но он был готов это сделать, зная насколько это самое мороженое любит Дрю. — Держи своё мороженое, — произнёс Нил и сел.        Эндрю забрал его, благодарно кивнув и открывая первую попавшуюся баночку. Мороженое оказалось его любимым, шоколадным с кленовым сиропом.        Эндрю совершенно не понимал откуда Нил знает его предпочтения, но был благодарен и приятно удивлён. Доев первое мороженое, Миньярд решил покурить, но сделав всего одну затяжку, он в шоке замер.       У него чересчур довольно улыбаясь, нагло выхватил сигарету Джостен. И сделав первую затяжку, блаженно зажмурил глаза.        У Эндрю даже создалось такое впечатление, что ещё чуть-чуть и Нил заурчит, слово самый довольный кот. Видимо накурившись, Джостен отдал, наполовину скуренную сигарету, еë владельцу.        На что Эндрю поднял бровь, задавая очевидный вопрос. — А не прихуел ли ты? — Нет, я давно мечтал покурить эти сигареты, — так небрежно, как само собой разумеющееся, бросил Нил и открыл ведëрко мятного мороженого с шоколадной крошкой.        Так парни и провели свой вечер и ночь. Укутавшись в бежево-коричневые пледы, кушая мороженое, смотря на ночное звёздное небо, наслаждаясь компанией друг друга и куря по одной сигарете на двоих.