***
Феликс не отвечал уже неделю. Он просто начал игнорировать безо всякой причины. Ушел, даже не объяснившись. Хенджин не понимал: почему Ликс поступил так. Я сделал что-то не то? Я как-то обидел тебя? Ты не хочешь меня видеть, солнышко? Почему? Вопросы крутились в голове, но парень не знал на них ответа. – Хен, – Хван отставил кружку ромашкового чая на кофейный столик и тяжело выдохнул, – ты не знаешь, почему Феликс игнорирует меня? Минхо недоуменно выгнул бровь, косясь в сторону друга. – Я имею ввиду… Ну… – все пытался блондин подобрать слова. – Не мог бы ты спросить у Джисона? Вы же вроде как встречаетесь. – Мы не встречаемся, – буркнул Ли. – Мы просто… – Просто что? – Общаемся, ходим в кино… – Целуетесь, – добавил Хенджин. – Целуемся… Что? – возмутился старший. – Ну ты же сам сказал, что вы поцеловались на свидании. – Сказал. – Тогда почему так удивляешься? Ли опустил взгляд, рассматривая плавающие чаинки в полупустой кружке. Ромашковый чай, что так любил Хенджин, по-своему успокаивал. Да, Минхо не отказался бы от баночки холодненького пива или айс американо, который бодрил и освежал мысли после тяжелой тренировки. Но горячий чай, выпитый на пару с лучшим другом в его гостиной, где на каждой стене висели яркие картины, согревал душу и сердце точно так же, как и мысли о Хан Джисоне, о котором Минхо уже просто не мог не думать. – Я не удивляюсь, – подал голос он. – Просто… Хван навострил уши, сощурив хитрый взгляд, словно так и говорил: рассказывай уже. – Ну… Это странно. Блондин закатил глаза, громко выдохнув. – Странно думать о нем постоянно. Улыбаться, как дурак, когда он звонит. Идти с ним на встречу и волноваться, словно на экзамене. И внутри постоянно все так сжимается, что тошнит даже, – недовольно продолжил старший. – Ты влюбился, – улыбнулся Хенджин. Минхо ничего не ответил, лишь цыкнул, отводя взгляд. – И я уверен в этом… Я чувствую то же самое перед солныш… Э, то есть Феликсом, – замялся блондин. – С ним комфортно. Хочется постоянно целовать и обнимать так крепко-крепко, чтобы мышцы сводило. Его хочется оберегать… Смеяться с ним. – тише продолжил он, – Просыпаться вместе по утрам и завтракать… – Хенджин грустно усмехнулся. – Черт. Кажется, я сейчас расплачусь. Ли мягко приобнял его, потрепав по макушке. Он нечасто проявлял к кому-то различного рода чувства, но Хенджин был для него очень дорог, точно так же, как и Минджи с Хвиин. Он был его семьей. – Хен, я так скучаю, – младший прильнул сильнее, утыкаясь носом в дружеское плечо. – Его так не хватает… Последнее, что Ликси написал мне, так это: не пиши моему брату больше. Что это значит? Я не понимаю. Он зол на меня? Или это из-за Криса?.. А если Крис с ним что-то сделал? – встревоженно произнес он, отстранившись. – Я видел однажды, как они ссорились. Думал, мне показалось… Что если Крис угрожает ему? Минхо усмехнулся, а затем спокойно произнес: – Крис бережет его, как собственного ребенка. Он пылинки с него сдувает. Вечно прикрывает его косяки и балует. Ты серьезно думаешь, что он способен как-то навредить Ликсу? – Может, ты и прав, – пожал плечами Хван. – Наверное, мне показалось. Ли снова потрепал его по голове и слабо улыбнулся. – Напишет тебе твой Ликс. Уже было такое, когда он с наркотой игрался. Очухается и напишет. – Не нравится мне это, – поджал губы Хенджин. Они оба сделали вид, что успокоились. Но каждый понимал, что между Феликсом и его старшим братом явно не все гладко. Оставалось только догадываться, что именно и когда это вылезет наружу…***
– Ответь уже ему, – произнес Джисон, подпирая ладонями щеки. – Не буду, – ответил Ликс, докрашивая безымянный палец правой руки ярко-розовым лаком. Его телефон ломился от звонков и сообщений от Хенджина, но Феликс старательно игнорировал старшего, словно тот и не существовал в его жизни никогда. Хан не понимал такого поведения лучшего друга, хотя догадывался о причине: Ли просто боялся, что Чан навредит Хвану, если узнает, что они до сих пор общаются. После того, как Джисон узнал всю правду о братьях, все время обдумывал, как же помочь Феликсу. Хан, как и обещал, больше ни слова не говорил о том, что произошло в тот день, но перестать думать о том, что Ликсу явно нужна помощь, не мог. Ли вел себя как обычно, и, казалось, словно и не было ничего, о чем он так старательно молчал и врал. Не было того, что выплыло на поверхность так неожиданно и быстро. – Может, все-таки объяснишь ему все? Расскажешь про в… – Джисон, – блондин поднял взгляд исподлобья и строгим тоном продолжил, – мы договорились все забыть. Ты обещал никому не говорить и заткнуться. – П-прости. – Больше не смей никогда говорить об этом. Ни мне. Ни Крису. Ни Минхо. Ясно? – Ясно, – брюнет стыдливо опустил глаза. – Хенджину тем более. Он не должен об этом узнать… Если бы ты не пришел в тот вечер ко мне домой, так бы ничего и не вскрылось. – Ты бы так и молчал? – Да, – уверенно закончил Ли. – Мне хватило того, что я перед тобой чувствовал себя так, словно сидел голый и побитый перед всем Сеулом на центральной площади, а в меня продолжали кидаться камнями. – Ликс… – Молчи, – перебил его юноша. – Мы закрыли эту тему. Джисон был до предела возмущен. Как Феликс может вести себя так? Над ним же издевается старший брат. Это насилие! Как сексуальное, так и домашнее. Почему он молчит? – Если бы ты был на моем месте, – отозвался блондин, – тоже молчал. – Нет! Я бы пошел в полицию! – Глупый, – усмехнулся Ли. – Пора снять розовые очки, Джисон, а то об тебя все будут вытирать ноги. Держи, – он кинул тюбик лака прямо в руки друга и поднялся с ковра. – Подарок. – Ты обиделся? – тут же подорвался Хан, следуя за ним в коридор. – Нет. – Ликс, прости, пожалуйста. – Все, хватит, – отмахнулся юноша. – Открой мне дверь. – Я не пущу тебя никуда. – Джи… – Феликс, тебе нельзя возвращаться домой. Крис ненормальный! Он точно когда-нибудь убьет тебя. Если не он, то ты это сделаешь сам. Ты до сих пор режешь вены? – Хан взял друга за запястье, рассматривая старые шрамы. – Думаешь, мне все равно на то, что у тебя все ноги в порезах!? Феликс, давай обратимся к врачу… – Блять, – вырвался Ли. – Тебе больше всех надо? – скорчил он недовольно лицо. – Ты нихуя не понимаешь, Джисон. Я молчал всю жизнь о своих проблемах. Глушил эту ебаную боль наркотой. Думаешь, я по приколу употребляю?! – перешел он на крик. – Я каждый день думаю о смерти и хочу сдохнуть. Хочу быстрее сдохнуть, и чтобы никто не узнал меня настоящего! Я всегда молчал и буду молчать об этом! Потому что мои проблемы… Нахуй. Никому. Не нужны! Внезапно их ссору прервал звонок в дверь, и парни инстинктивно повернули головы. – Кто это, блять? – прошипел Ли. – Не говори, что Хвана позвал. – Джисон? – послышался чужой голос за дверью. – Ты дома? – Чонин, – тут же улыбнулся Хан. – Отлично, – закатил глаза блондин. – Я сейчас открою! Джисон ринулся к двери, поворачивая замок, чтобы впустить друга детства. На пороге стоял юноша, чьи вьющиеся волосы были как смоль, лисьи глазки прятались за стеклами очков в круглой тонкой оправе, а темно-зеленая худи со шнурками идеально сочеталась со свободными голубыми джинсами и массивными кроссовками. Ян скинул черный рюкзак с плюшевым брелком Пикачу и широко улыбнулся. – Привет! – Чонинка! – Хан тут же кинулся ему в объятия. – Как же я давно тебя не видел. – Я, пожалуй, пойду, – недовольно процедил Ли. – Не буду мешать вашему чудесному воссоединению. – Феликс, – мягко начал Ян. – Останься. Джисон, ты не против? –Конечно, не против! Я сейчас быстро чайник поставлю, – тут же убежал на кухню Хан. – А ты чего не предупредил, что так рано приедешь? – крикнул он через стенку. – Я снова время перепутал. Если бы не Чанбин-хен, который меня разбудил своим звонком, я бы и не приехал вовсе, – рассмеялся юноша. – Он меня на вокзале встретил. Я только вещи ему оставил и попросил к тебе сразу же завести. – Ты остался у Бина? – тут же выглянула темная макушка. – Я думал, ты у меня поживешь. – Ты же знаешь хена. Он позволил остаться только у него. Весь в тетушку, – рассмеялся Ян. – Это все, конечно, прекрасно, но я пойду. Не думаю, что Крис обрадуется, если я задержусь, – прервал беседу Феликс. – Как дела у твоего брата? – обратился к нему Чонин. – Как ты сам? – Не жалуемся, – натянул ехидную улыбку блондин. – Ликс, давай я попрошу у Криса, чтобы он разрешил тебе остаться у меня ненадолго? – предложил Джисон. – В подачках не нуждаюсь. – Феликс… – В твоих тем более, – перебил Яна Ли. – Так, я звоню Крису, – Хан тут же набрал номер и ушел на кухню. – Феликс, – отозвался Чонин. – Да блять, – закатил глаза юноша. – Что вам всем от меня нужно? Ян поджал губы, опуская взгляд. – Ты чем-то расстроен? – Не твое дело, – фыркнул блондин. – Если так интересно… – Он разрешил! – тут же выскочил Хан. – Сказал, что заберет тебя сам. – Ты серьезно?! Блять, Джисон… И до Хана дошло… – Я… – опешил он. – Ликс… Блин, Ликс, прости. Я совсем забыл… – Агх, – прорычал Феликс. Он плюхнулся на диван в гостиной, доставая из кармана маленький кейс, где хранил самокрутки. Схватив косячек между губ, парень тут же поджег его и сунул зажигалку обратно в карман черных джинсов. – Потерпишь, – отвечая на еще не сказанные слова Джисона про вонь, отмахнулся Ли, выдыхая дым. Пока Чонин пропадал в туалете, Хан осторожно присел рядом с лучшим другом, положив голову ему на плечо. – Прости меня. – Проехали, – снова затянувшись, ответил блондин. – Приезд Чонина… – Я сказал, проехали. – Ты обижен на меня. – На дураков не обижаются. – Я правда больше никогда не заговорю с тобой на эту тему. Прости еще раз. – Ладно, похуй. Твой синдром спасателя похуже моих проблем будет. – Это точно, – рассмеялся Джисон. – От него бы избавиться. – Попроси Минхо вытрахать его из тебя, – ухмыльнулся Ли. – Эй! – Ты все равно к нему скоро пойдешь. Думаешь, он позвал тебя бокс по телеку смотреть? – Но он сам сказал, что не хочет спешить. – Говорю, как тот, кто ходил к Хвану просто киношку посмотреть, – сделав акцент на последних словах, продолжил парень. – Через двадцать минут вам захочется поцеловаться и потрогать друг друга за члены, а потом он разложит тебя прямо на диване и трахнет. – Ликс… – краснея, протянул Джисон. – Поверь мне. Хан обхватил талию друга руками, крепко обнимая и морща нос от тошнотворного запаха травки. Эта вонь никогда не нравилась ему, но отлипать от Феликса совершенно не хотелось. – Потом расскажешь, насколько Минхо хорош. – Ликс… Парни рассмеялись. Неожиданно и в унисон. Их ссоры всегда заканчивались резко, точно так же, как и начинались. Они не были длинными. Всегда загорались и потухали так же быстро, как спичка. Порой не нужно было и слов, чтобы понять, что они не в обиде друг на друга. Они просто не могли обижаться. Не умели. – Я привез пусанского пива, – отозвался Чонин, выходя из ванной комнаты. – То самое крафтовое? – спросил Ли. – А то! Весь рюкзак им забил. – Слушай, – усмехнулся блондин, – а ты не так уж и плох. Гостиная тут же наполнилась заливистым смехом и звуком открывающихся алюминиевых банок. Вечер только начинается!***
Минхо бегал по квартире, как мартовский кот в начале весны. С утра он начистил до блеска все полы и другие поверхности, в которых теперь можно было свое отражение рассмотреть. К обеду он уже стоял в очереди на кассу в большом супермаркете с плотно набитой тележкой. А вечером наготовил различных вкусностей, от стейков до простого салата с кимчи. Ведь тому, кого он ждал сегодня в гости, хотелось угодить. Из-за постоянных тренировок и подготовки к полуфиналу соревнований между бойцовскими клубами за звание лучшего они не могли с Джисоном увидеться уже больше недели. Да, Хан каждый день звонил ему по видео-связи и дразнил своим до одури домашним видом. Этой взъерошенной челкой, опухшими ото сна глазами и хриплым голосом. А еще щеками, которые хотелось затискать, и губами, что так манили поцеловать. Джисон мог позвонить прямо в разгар тренировки. Тогда Ли просто ставил телефон куда-нибудь на лавочку и занимался разминкой, пока Хан нагло пялился на его мышцы и пускал слюни. Тешил ли он свое самолюбие? Отчасти. Ведь Минхо знал, что действительно хорош. Но все же ему просто хотелось смотреть на этого дурилку чаще, даже через экран смартфона. Хан мог рассказывать какие-нибудь истории или банально про свой день, а Минхо слушал. Слушал и еще больше влюблялся. Первое время Ли не хотел этого осознавать. Пытался выкинуть Джисона из головы. Не получалось. Он злился. Злился и бил стены, разбивая костяшки, а потом играл окровавленными руками на пианино в попытке отчистить мысли. Бесполезно. Хан Джисон прилип. Приклеился, что не отдерешь. Поселился, что не выгонишь. Да и не нужно было. Минхо привык. Привык к этому громкому и наивному пареньку, из-за которого не спал по ночам. Улыбался, когда видел входящий от него звонок. Хотел скорее к нему, и обнять так сильно, чтобы косточки в крошки рассыпались. Зацеловать до покрасневших опухших губ. Просто быть вместе. Вместе со своим дурилкой. – Прости, что опоздал, – Хан улыбнулся прямо с порога, скидывая свои кеды. – Помогал Феликсу с выбором одежды. Они с Крисом сегодня на какую-то тусовку едут, вот я и… Минхо не дал ему договорить. Он обнял его так крепко, вдыхая аромат шампуня с зеленым яблоком, который поселился в носу еще с первого свидания. – Привет, – произнес он, отстраняясь. Джисон и слова больше не вымолвил. Так и остался в ступоре, да раскраснелся, как куст малины в жаркий июль. – Ты чего? – тихо рассмеялся Ли, взъерошив чужие темные волосы. – Ты так… Так неожиданно и… И крепко об… – Джисон. – Да. – Не нужно больше так нервничать и волноваться, – мягко улыбнулся старший. – Пора привыкнуть к тому, что я такой… – Непредсказуемый? – закончил мысль юноша. – Можно и так сказать, – парень пожал плечами, а затем развернулся и пошел на кухню. – Я не знал, что ты любишь… Но тут много всего. – Ты умеешь готовить? – с восторгом спросил брюнет. – Немного. – Это… – глаза Хана бегали по заполненному тарелками столу, а в животе тут же образовалась пустота, которую хотелось поскорее заполнить. – Я даже и представить себе не мог, что ты такой талантливый. Минхо смущенно улыбнулся, почесывая затылок. – Что ты будешь пить? – Сваришь мне какао? Ли ничего не ответил, только слабо кивнул, отводя взгляд. Хочу поцеловать тебя.***
Хенджин Солнышко Почему ты молчишь? Я сделал что-то не так? Я обидел тебя? Прости Прости за все Ты в порядке? Я правда ничего не понимаю Почему все молчат? Солнышко, мое любимое солнышко Пожалуйста, ответь мне Я буду ждать Буду жать тебя целую вечность «Что нет невзгод, а есть одна беда – Твоей любви лишиться навсегда» – Джинни, – Феликс в тысячный раз пересматривал его сообщения, но никак не отвечал. Так будет лучше… Страх не оставлял его ни на минуту. Не за себя. За любимого. За Хенджина. Ему хотелось написать, позвонить, услышать голос, да хоть глазком на него взглянуть, тайно… Но нельзя. Крис не оставит их в покое. Ненавижу. Ликс стоял напротив большого зеркала, разглядывая свое отражение. Идеально выглаженный черный бархатный костюм и кружевная водолазка, что не скрывала ни сантиметра бледной кожи. Дорогое колье и серьги, красивая укладка и макияж. Все это просто пыль в глаза, брошенная для отвлечения внимания от израненной души и разбитого сердца. Он ненавидел Криса. Ненавидел себя за беспомощность. Ненавидел свою жизнь. Запястья буквально чесались, чтобы нанести новые порезы, а ляжки не заживали почти две недели. Каждый день Ликс запирался в ванной и наносил себе увечья. Лишь бы не страдать морально, он причинял себе физическую боль. Юноша и не заметил, как сзади неожиданно появился Чан. Старший подошел к нему со спины, вдыхая аромат сладкого парфюма брата и обвивая его тонкую талию руками. Бан поцеловал его в шею и на ухо произнес: – Ты готов, малыш? Феликс лишь рассматривал себя в зеркало и безвольно кивал. Ему хотелось плакать. Безумно плакать навзрыд, да так громко, чтобы самому оглохнуть. – Ты прекрасен, но мне не нравится эта яркая помада, – Крис вглядывался в отражение младшего, поглаживая его плечи. – Запретил мне общаться с Хенджином, так позволь хотя бы выглядеть так, как я хочу, – процедил сквозь зубы блондин. В нем горела злость и резали, словно стекло, скопившиеся слезы. Он перевел взгляд на брата, который, прикрыв глаза, зарывался носом в осветленные волосы. Ликс просто смотрел. Смотрел и проклинал его у себя в голове. – Малыш, мы обсуждали это, – спокойно отозвался Бан, целуя юношу в висок. – Больше ни слова о нем. Иначе, – он открыл глаза, сталкиваясь со взглядом Ли в отражении. – Ты знаешь, что будет, – сжав крепко плечи, тут же ответил парень. – Я в курсе. Псих хренов. Чан резко развернул блондина к себе лицом, замахиваясь в пощечине. – Ну давай, – усмехнулся Ли. – Ударь меня. Тогда я не приеду на вашу сраную вечеринку. Все начнут спрашивать про меня, а ты, как и всегда, соврешь. А если все увидят меня с разбитой губой… Как думаешь? – говорил он, глядя старшему прямо в глаза. – Может, тогда все узнают, какой ты на самом деле. – Мелкий… – парень сжал ладонь в кулак, но опустил руку. – Я выйду, как закончу, – Феликс повернулся обратно к зеркалу, проводя пальцем по уголкам губ, подтирая красную помаду. – Жду тебя в машине, – напоследок произнес Крис и вышел из комнаты, хлопнув дверью. И снова эта давящая тишина. – Джинни, я так скучаю, – одинокая слезинка скатилась по щеке, пропадая где-то на полу.***
– Хен, это нечестно! – Почему? – игриво ухмыльнулся Минхо. – Потому что ты профессиональный боец, а я максимум на приставке в бокс играл. Джисон лежал на чужом диване с прижатыми к телу руками, пока Ли показывал ему какой-то незамысловатый прием. А ведь Хан сам напросился, постоянно повторяя: научи да научи. Ли чуть сильнее сжал тонкие запястья, но так, чтобы не нанести вреда. – Ах, – вырвалось из уст Джисона, и он тут же выпучил со страху глаза. – Ты сейчас простонал? – спросил старший. Хан в панике отрицательно закивал головой. – Тебе нравится такое? Снова отрицание. – Тогда почему стонешь? – Я не стонал! – возмутился юноша. – Просто ты… Минхо наклонился чуть ниже, вглядываясь в глаза напротив. – Ты так крепко и н-неож… – Как можно быть таким милым и сексуальным одновременно? – тихо спросил Ли, разглядывая младшего. – А? – Очень красиво смотришься подо мной, – тяжело сглотнул Минхо. – Целую бы вечность смотрел. – Хен… Сердце Джисона билось как бешенное, а внизу живота внезапно все скрутилось в тугой комок предвкушения и необъяснимого желания. Минхо выглядел так соблазнительно… Его пепельная немного вьющаяся челка спадала на кошачьи глаза. Зажившие шрамы так и просили прикоснуться к ним подушечками пальцев и ощутить все неровности. Он медленно облизывал манящие пухлые губы, к которым хотелось как можно скорее прильнуть и целоваться, пока дыхание не закончится, а голова не закружится от недостатка кислорода. Ли наклонился еще ниже, а Хан тут же ощутил чужое дыхание, которое обжигало, словно горячий пар над кастрюлей с кипятком. – Джисон, помнишь, я говорил, что не хочу спешить? – вкрадчиво спросил старший. – Я нагло врал… – Хен… Хан, казалось, ослеп из-за возбуждения, которое медленно застилало глаза, словно тягучий мед, что так сладко ощущался на языке и мягко стекал прямо в желудок. Воздух между ними буквально нагрелся, заставляя уши и щеки краснеть, а черные угольки в зрачках шипеть. – Я не буду спрашивать разрешения. Просто оттолкни, если не хочешь, – прошептал Минхо и притянул чужие губы в поцелуе. Джисон ощутил вкус черничного черного чая, который они оставили остывать где-то на кофейном столике. По телевизору крутился какой-то сериал, но диалоги героев заглушали развязные причмокивания и томные вздохи, которые, не стыдясь, издавал Хан, зарываясь пальцами в волосы старшего. Юноша не оттолкнул, лишь сильнее притянул Ли к себе, ощущая его колено возле своей ширинки. – Хен, – с томным вздохом оторвался брюнет. – П-пульт. – Что пульт? – Пульт в спину упирается, – пропустил смешок Джисон. Казалось бы, эта дурацкая ситуация должна была сбить всю интимную атмосферу и поселить между ними неловкость, но ничего такого не произошло. Ли кротко улыбнулся в ответ и сел на диван, притягивая младшего к себе снова. – Так тебе в спину ничего не будет упираться, – произнес он, поглаживая поясницу младшего. Хан четко ощутил чужое возбуждение, сидя на старшем лицом к лицу. Захотелось почувствовать все как можно четче. До мурашек по коже. До ярких вспышек в глазах. До фейерверков, искр в животах. И тока по всему телу. Джисон давно так не целовался. Так забвенно и чувственно, что крышу разносило в мелкие кусочки, а по телу бежала та самая приятная дрожь, от которой внизу живота сладко-сладко сводило и еще больше тянуло к чужим, покрасневшим от поцелуев губам. – Ты дрожишь, – прошептал Минхо, вглядываясь в шоколадные глаза напротив и находя там свое отражение. – Это все из-за тебя. – Боишься? – Нет, наоборот, очень нравится. – Странный ты, дурилка. То заикаешься, то трясешься рядом со мной. – Не странный. Просто ты с ума сводишь, – ответил Хан и снова приник к пухлым губам, утягивая в поцелуй. По телу, казалось, действительно бежит ток, посылая свои импульсы не то в мозг, не то в возбужденный орган. – Хен, я могу прикоснуться к тебе? – нехотя отрываясь, спросил брюнет. – Где только захочешь. Джисон положил руки на грудь старшего, ощущая под тонкой футболкой все мышцы, что так давно хотелось ощутить на кончиках собственных пальцев, провести по коже тонкие дорожки, вырисовывая ненавязчивые узоры самыми подушечками. Хан плавно опустил руки куда-то вниз, легонько потянув подол вверх. – Можно? – Не спрашивай, маленький. Делай все, что хочешь. Младший избавил Минхо от футболки, кидая ее куда-то на пол, и тут же принялся разглядывать выпирающие ключицы, которые так и манили оставить на них багровые следы. Ли увидел, как юноша замялся и нежно улыбнулся, забираясь теплыми ладонями под чужое худи. – Джисон, я сказал, что ты можешь делать все, что только захочешь, – понимая немой намек, произнес Минхо. – А бои? – Боишься, что кто-то увидит засосы на моем теле? Хан только кивнул, кусая губы. – До полуфинала достаточно времени. Заживут. – Тогда… – Да. Если хочешь. Джисон потянулся к бледной коже, оставляя легкие поцелуи, которые с каждым разом становились все развязнее и мокрее. Он провел языком по ключице, пробуя на вкус, а затем оставил багровый след прямо на шее. И еще один. И еще. Минхо несильно царапал спину младшего, словно кот, и томно дышал, иногда постанывая от ласк, а Джисон возбудился еще больше и принялся тереться своим пахом о чужой. Ли легко избавился от ненавистного худи, которое только мешало любоваться медовой кожей младшего, и притянул его к себе как можно ближе, сжимая в руках чужие ягодицы. – Хен, – протянул брюнет. И слов не нужно было, чтобы понять, чего они оба хотели. Ли оставил еще один страстный поцелуй на губах, а затем, легонько спихнув Хана с себя, потянул его в спальню, включая там лишь неяркий торшер, который стоял на прикроватной тумбе. – Ты чист? – кротко спросил Минхо, садясь на кровать и поглаживая чужие колени. Джисон, закрыв лицо руками, часто закивал, но ничего не ответил. – Не закрывайся, маленький, – улыбнулся старший, аккуратно убирая его руки от лица. – Не нужно стесняться меня. Хан втянул живот, ощущая чужую ладонь на своей ширинке, которая тут же расстегнулась, а теплая рука старшего легла на его член. Джисон протяжно застонал, чувствуя нежные поглаживания, и схватился за простыни. У него давно не было секса, поэтому любые ласки ощущались так, словно все происходило в первый раз. Минхо оставлял короткие поцелуи на щеках и шее, забираясь рукой под резинку трусов, а Джисон только и делал, что постанывал и зарывался пальцами в светлые волосы. Ему хотелось растаять в этих теплых руках, как снежинка, превратиться в маленькую каплю и впитаться в кожу, подогретую самим солнцем. Старший избавил Хана от джинсов и белья, а сам потянулся к тумбочке, вытаскивая оттуда смазку. Джисон видел, как тот возбужден. Но Минхо не пытался быстрее начать, наоборот, он словно растягивал сладкий момент, чтобы ощутить все сполна. – Расслабься, маленький, – тихо произнес Ли на ухо. – Не нужно бояться. Ты всегда можешь попросить меня остановиться. Хан снова ничего не ответил. Он лишь часто закивал, вглядываясь в глаза цвета темного шоколада. Юноша буквально тонул в них и видел свое отражение, где был таким же до чертиков возбужденным. Минхо выдавил смазку и, разогрев ее на пальцах, приставил к колечку мышц, погружая внутрь только один. Джисон чувствовал, как мягкие стенки буквально засасывают, растягиваясь. Ли покрывал его шею поцелуями, другой рукой поглаживая тело и дразня соски. Там, где он прикасался, казалось, плавилась кожа, как мягкий пластик, подхваченный пламенем. Убедившись в безопасности, старший ввел второй палец, двигая ими на манер ножниц. Джисон только и делал, что стонал каждый раз все громче и громче, когда Минхо дотрагивался до простаты. Ладони Ли были шершавыми от мозолей, но они дарили такие нежные и трепетные ласки, словно боялись сломать. Он не хотел навредить Хану. Лишь хотел, чтобы Джисон чувствовал себя с ним в безопасности и доверился точно так же, как и он ему. – Думаю, я готов, – кивнул брюнет, всматриваясь в соблазнительное лицо напротив. Минхо снова оставил поцелуй и, избавившись от домашних штанов вместе с бельем, разорвал упаковку презерватива зубами и раскатал латекс по члену. – Хен, а… – все пытался подобрать слова Джисон. – Он поместится? – Неправильный вопрос, – ухмыльнулся Ли. – Выдержишь ли ты? Хан тихо рассмеялся. Он и до этого считал Минхо милым, но эта шуточная перепалка в конец растоптала его сердце. – Готов? – спросил старший, поглаживая юношу где-то под коленями. – Давно. Минхо приставил головку ко входу и стал медленно входить, ощущая, как стенки буквально утягивают его внутрь. Младший тут же застонал, прикрывая глаза. Он давно не чувствовал себя заполненным чем-то кроме своих пальцев. Ли остановился, вглядываясь в лицо напротив, а после короткого кивка принялся плавно двигаться, стараясь не навредить. – Маленький, – прошептал он. – Хани. И Джисон разбился, как хрустальная ваза, слушая только голос Минхо и забывая обо всем остальном. Ничего не существовало, кроме них двоих в этот момент. Ли ускорял толчки, поглаживая медовую кожу и целуя покрасневшие губы. Он рычал в самое ухо, что до мурашек, и ласкал, что до потери пульса. А Хан только и делал, что отчаянно цеплялся за него, как за спасательный круг, что кинули утопающему. Он шептал его имя и протяжно стонал, переходя на скулеж, стоило старшему только замедлиться. Минхо игрался. Он чувствовал, когда доводит Джисона до предела, но не давал кончить, тихо посмеиваясь и ощущая маленькую победу. В комнате буквально запотели окна, что только и оставалось на них рисовать кончиками пальцев, а шлепки взмокшей кожи о кожу смешивались со стонами. Они игрались и бегали, словно кошка с мышкой. Но не боялись, а только доверяли друг другу. Минхо доводил до пика и снова замедлялся, менял темп, а потом снова ускорялся, что мозги плавились и сознание рассыпалось в крошки. Они наслаждались ласками и утопали в страсти, понимая, что больше не будут прятать свои чувства друг от друга. – Хен. – Мой Хани. Милый Хани…***
Феликс никогда не любил посещать многолюдные мероприятия на трезвую голову, но сегодня употреблять пока ничего не хотелось. Единственное, что юноша хотел прямо сейчас, это сбежать вместе с Хенджином на край света, где Крис их точно не достанет. Но вот он здесь, в особняке некого Чон Хосока, который недавно согласился спонсировать «Берсерк». Хосок был владельцем крупной сети отелей в Америке и решил построить парочку в Южной Корее, где когда-то проходило его детство. – Кристофер, – улыбнулся Чон, – я рад, что ты не отказал мне в приглашении и прибыл со своим братом. – Как я мог отказать тебе? – улыбнулся в ответ Бан. – Было бы глупо, если бы я решил обидеть спонсора своего клуба. – Во всем ищешь выгоду, – рассмеялся брюнет. Он был на полголовы выше Криса и худоват. Его темные волосы были зачесаны назад, а глаза немного выглядывали из-под солнечных брендовых очков, за которые многим бы пришлось отдать целое состояние. Но для Чон Хосока деньги были словно фантики от конфет, которыми он сорил тут и там. Его черный костюм тройка оголял грудь, делая его тело еще более соблазнительным для всех здесь присутствующих. Этот особняк был огромен и пестрел золотом да дорогими антикварными вещичками, словно в каком-нибудь Лувре. Была бы воля, Хосок бы и его купил. Пока брат разговаривал с хозяином дома, Феликс рассматривал громадный зал, где собрались все сливки общества Южной Кореи, начиная от известных моделей и владельцев крупных фирм до депутатов и даже некоторых представителей городского управления, что явно были не чисты на руку. Высокие потолки с вычурными люстрами отражались в начищенном мраморном полу, по которому расхаживали официанты, разнося дорогое шампанское для гостей. Классическая музыка смешивалась с разговорами людей, порой заставляя морщится от наигранного смеха и глупых шуток богатеев. Красные бархатные диванчики были наполовину пусты, а фуршет чуть ли не каждые пять минут пополнялся новыми блюдами. Феликса тошнило от всего этого. Хотелось прямо тут прочистить желудок, чтобы его сразу выгнали. Убежать и не видеть эти глупые рожи, которые осточертели за все это время, сколько раз он был на подобного рода мероприятиях. Казалось, что здесь нет никого и ничего нового. Одни и те же люди, одни и те же разговоры. – Позвольте мне познакомить вас со своим младшим братом, – улыбнулся Хосок. – Чонгук! – подозвал он кого-то, и рядом с компанией тут же появился паренек в дорогом черном костюме и вьющимися темными волосами. Что? Феликс тут же узнал в нем недавнего знакомого, которого встретил однажды в клубе. Но им так и не удалось повеселиться в тот вечер. – Знакомьтесь, мой брат Чон Чонгук, – отозвался старший Чон. – Лучший боец в «The killers». – Очень приятно, – улыбнулся Крис. – А это владелец клуба «Берсерк» Бан Кристофер Чан. Чонгук тут же пожал ему руку, обмениваясь вежливостями. – И его младший брат Феликс. – Ли Феликс, – поправил блондин. От мысли, что они с Чаном могли бы носить одну фамилию, стало мерзко. А ведь месяц назад он так бы ни за что не подумал. Как круто изменилась его жизнь с появлением в ней Хенджина. Джинни... Мне тебя так не хватает. Молодой мужчина даже не обратил на Ликса внимания, обращаясь к Чонгуку. – Не против составить ему компанию? А мы пока с Кристофером поздороваемся с председателем компании «Вавилон». – Конечно, – улыбнулся юноша, кивая старшему. Как только парни скрылись из виду, Чонгук с хитринкой произнес: – Приятно видеть тебя снова, секси-красавчик, – рассмеялся он. Ли только закатил глаза, складывая руки на груди. – Почему ушел тогда? Я думал, мы отлично проведем время. – В твоем клубе знают, что их лучший боец употребляет наркоту? – игнорируя вопрос, ухмыльнулся блондин. – Да брось, Ликс. Я же подружиться хочу. Феликс лишь фыркнул, бросая взгляд на официанта, что проходил мимо с полным подносом шампанского в стеклянных бокалах на тонких ножках. Игристый напиток пузырился, а сладковатый запах оседал в носу легким покалыванием. Чон заметил скучающего Ликса и тихо произнес: – Хочешь, подниму настроение? – Чем же? – У меня есть кое-что, что поможет тебе расслабиться, – заговорщически начал он. – Розовая пудра с Ибицы, – парень оттопырил внутренний карман наглаженного пиджака с блестящими вставками, показывая пакетик с дурью. Ликс прибавил глаза, подходя ближе. – Ты шутишь? – Нет. Хочешь попробовать? – Да, – охотно закивал блондин. – Давай. – Предлагаю подняться ко мне в комнату. Тут слишком много людей. – Пошли, – облизывая губы, согласился Ли. Чонгук подмигнул и, взяв младшего за руку, потащил на второй этаж особняка. Ладно, не все так плохо.***
Джисон лежал на груди Минхо, в то время как Ли нежно перебирал его волосы. Они были вымотаны до предела, и каждый думал о своем, сверля взглядом потолок, по которому изредка проносились тени от автомобильных фар, создавая свои картинки. – Хен, – младший оторвался от чужой груди, вглядываясь в темные глаза. – Можно кое-что у тебя спросить? Ли недоуменно выгнул бровь, выжидая продолжения. – Только будь со мной честен. Ладно? – Хорошо, – кивнул тот. – Как ты смотришь на то, чтобы начать встречаться? Я не прошу тебя дать мне ответ прямо сейчас… Блин, – Хан сел на кровати, разворачиваясь лицом к старшему. – Я знаю, что у тебя проблемы с доверием, и ты сам об этом не раз говорил. Знаю, что ты не показываешь свои эмоции и не проявляешь особо чувств перед людьми, но… Но со мной, мне кажется, ты раскрылся… Ну, то есть не со мной, а передо мной, – все пытался он подобрать слова. – В общем… Я хочу сказать, что… Хоть Джисон и сидел напротив Ли, но все же смотрел куда-то в одну точку на одеяле. – В общем, – он поднял глаза и уверенно продолжил, – Пусть даже все твои костяшки сбиты до крови, а лицо затянуто вечными ссадинами и ужасными синяками… Но даже так ты самый красивый. Для меня самый красивый. Потому что... Потому что ты мне очень нравишься, хен. И я прошу, не отталкивай меня. Только не ты. Ведь ты мне очень важен… Я хочу, чтобы ты был счастлив, хен. Если ты позволишь, я сделаю все для этого. Я… – Дурилка, прекращай много говорить и просто поцелуй меня, – улыбнулся Минхо. – Ты… – Давай попробуем, – тут же повторил он позу Хана. – Я бы хотел, чтобы все получилось. Знаю, будет сложно, но… Мы же справимся. Ведь так?.. К тому же я понял, что ты мне глубоко не безразличен, Джи… Хан не дал ему договорить, он нагло перебил, улыбаясь в поцелуй и тая в теплых руках, как шоколадное мороженное. Юноша нехотя отстранился, тихо посмеиваясь. – Прости, кажется, я украл твою привычку, – пожал плечами он. – Ты и не только ее украл, – потрепав младшего по голове, ответил Ли. Ты украл мое сердце, Хани.***
Феликс стоял в одиночестве на кухне и уплетал кремовый торт, который ему вручила не то актриса, не то глава какого-то департамента-хуямента, чье имя он знать не знал, да и узнавать не намеревался. Ликс с Чонгуком практически всю ночь провели вместе. Обдолбавшись наркотиками, они вытворяли, что хотели и вели себя крайне странно в глазах окружающих. То смеялись, как ненормальные, то дурачились, как дети, прыгая прямо в холле на диване, где успел заснуть какой-то пьяный депутат, пока ждал свое такси. Парни хотели прыгнуть еще и в бассейн, но вовремя увидевшая их прислуга вежливо намекнула, что в таком состоянии им бы лучше взять пример с мистера О, того самого, что храпел на диване, как старый мотоцикл с коляской, что заводится только с третьего раза, и прилечь отдохнуть. Ликс и Чон сначала сделали вид, что успокоились, а потом играли с бедными официантами в прятки целых сорок минут, сидя прямо под столом с фуршетом и воруя с тарелок виноград. Феликсу было как никогда весело и легко. Розовая пудра стерла все границы и позволила раскрепоститься и расслабиться, пусть даже и такими странными способами. Теперь его все радовало, но больше он был рад тому, что Крис забил на него болт и даже не искал его, ведя светские беседы с толстосумами и богатыми дамами, что мерились друг с другом более дорогой сумочкой или у кого колье из бриллиантов длиннее. Ликс ждал Чона на кухне, уплетая этот слишком сладкий торт, что явно оставил крем на его бледных щеках, и смеялся ни с того ни с сего, ожидая прихода нового приятеля, который удалился в туалет, прокричав на весь задний двор где, слава Богу, было не так много народа: как же хочется срать! И пропал уже как минут на тридцать… – Ликс! Боже, блять, наконец-то я тебя нашел, – встревоженный Чан подлетел к брату, осматривая его словно ребенка, который только что плакал из-за полученного увечья. – Где ты был? – Мы с Чонгуком играли в прятки с официантами, – с набитым ртом говорил Ли. – Катались с лестницы на подушках и пытались угнать чью-то машину. Крис, он такой смешной, – в итоге рассмеялся юноша. – Я так ржал только с Джисоном. Блять, позвони ему, я хочу с ним поболтать! У него сегодня свиданка с Минхо. Надо спросить, трахнулись они или нет. Звони! – подпрыгивая от ожидания, повторял он. – Ликси, малыш, успокойся, – мягко начал Бан, отбирая тарелку у младшего. – Весь испачкался, грязнуля, – улыбнулся он, стирая крем с лица Феликса. – Тебе нужно отдохнуть. – Они тоже так сказали, – нахмурился блондин, намекая на прислугу. – А я не хочу спать. Понимаешь? Хочу веселиться! Крис, давай поплаваем в бассейне, – тут же вцепился он в пиджак брата. – Давай! Давай! Нам с Гуком не разрешили, но если мы пойдем с тобой, то нас впустят! Давай, Крис! Старший тепло улыбался, разглядывая Ликса. Он казался ему самым прекрасным, что только существовало на планете. Да, он был под кайфом, но это ведь его любимый младший братик… – Ликси, давай я отведу тебя в комнату. Мне нужно здесь еще кое-что сделать… – Тогда ты останешься со мной! – снова нахмурился Ли. – Подождешь, пока я усну, и уйдешь. – добавил он тише, – Просто, когда мы отключаем свет, из-под кровати вылазят маленькие гномы. Они следят за нами. Если вдруг мы не спим, то уносят в свои пещеры и делают из нас бриллианты, а потом продают леприконам, чтобы на конце радуги закапывать. А знаешь, почему эти клады никто не находит?.. Потому что единороги все воруют. Это поэтому у них магия. Понимаешь? Феликс нес всякую околесицу, которую только можно было придумать. Но это так действовали наркотики, развязывая ему язык и заставляя говорить непонятно что. – Вот почему взрослые не разрешают в лес ходить? Потому что они знают, что там живут единороги. Они сами хотят заполучить их магию и подчинить себе потом своих детей… – Ликси, – тепло улыбнулся Бан, поглаживая младшего по щекам. – Я останусь с тобой. Хорошо? Только ты все равно поспи. Ладно? – Ладно, – кивнул тот. – Тогда споешь мне колыбельную. – Договорились. Чан аккуратно довел младшего до гостевой спальни и тихо закрыл дверь на замок, пока Ликс распластался на кровати в форме звездочки. – Только не отключай свет, иначе из шкафа вылезут носочные монстры и будут петь свои дурацкие песенки, – все смеялся блондин. – Не буду. Крис подошел к брату, усаживаясь рядом с ним на кровать. Он нежно гладил младшего по волосами и все умилялся с того бреда, что нес Феликс. – Ты такой секси в костюме, – спустя время ухмыльнулся Ли. – Жаль, что псих. Не завидую твоему будущему мужу или жене. Кого ты там вообще предпочитаешь… – Тебя. Только тебя, малыш. – Как жаль, что мне нравится Хенджин, – вздохнул Феликс. – Можно я просто сбегу с ним, а? – Нет, милый, ты останешься только со мной, – спокойно говорил Чан, развязывая свой галстук. – Отпусти нас, Крис. Ты же понимаешь, что мы не сможем быть с тобой вечно, – тяжело выдохнул юноша. – Рано или поздно кто-нибудь из нас умрет. Например, я. – Ты не умрешь, малыш. Я не допущу этого, – с улыбкой отозвался старший. Взяв в руки запястья брата, он поднял их над головой и стал привязывать к спинке кровати собственным галстуком. – А что ты делаешь? – наивно спросил Ли. Если бы он не был под веществами, то упорно бы кричал и отбивался. А так… Лежал как безвольная кукла, ловя вертолеты и наблюдая за действиями Чана. – Не даю тебе сбежать, малыш. – К Хенджину? – К Хенджину, – сквозь зубы ответил тот, завязывая тугой узел. Он навис над братом, покрывая его шею поцелуями. – Только мой Ликси, – все шептал Бан, спускаясь ниже. – Только мне принадлежишь. Он был слишком спокоен, понимая, что Ли не сможет никак ему ответить в таком состоянии. Чан расстегнул его ширинку и забрался ладонью под белье, медленно надрачивая. – Крис, – простонал юноша. – Быстрее? – тут же ускорился брюнет. – Нас могут увидеть. – Плевать, малыш. – Но Крис… – Все хорошо, Ликси. Братик хочет сделать тебе приятно. Парень опустился прямо к члену, обдавая его горячим дыханием и посасывая головку. – Нужно поднять его, – тут же прошептал он. А Феликс только и делал, что тихо стонал да сжимал руки в кулаки. Он совершенно ничего не соображал. Кусал губы да иногда постанывал. – Не бойся. Будь громче. Но юноша лишь отрицательно покачал головой, ощущая чужие ласки. – Эй, Ликс! – в спальню тут же постучали. – Ты там? – Это Чонгук, – попытался встать блондин, но старший его остановил. – Не стоит. – Ему нужно открыть. Он обещал меня прокатить на своей машине. – Ликс! – Ответь ему, что ты устал, – надрачивая быстрее, тихо приказал Бан. – Крис, – простонал Ли. – Тебе плохо? – снова раздался голос Чона. Парень настойчиво дергал ручку, пытаясь войти. – Ликс. Ответь! – Ответь же ему, – снова приказал старший и принялся посасывать головку. Ли протяжно заскулил, ощущая, как упирается в заднюю стенку горла. – Он ждет. Чонгук продолжал стучать и спрашивать: – Ликс, ты меня слышишь? – Я… ммм… Я устал, – закусывая губу, все же ответил юноша. – Молодец. – С тобой точно все в порядке? – Да… – Я просто заснул в туалете. – Какой неугомонный, – цыкнул Крис. – Зато меня почти отпустило. Прости, что так вышло… Ты как себя чувствуешь? Чан то посасывал, то водил рукой по члену, доводя младшего до оргазма. – Скажи, чтобы он ушел. Ты хочешь спать, – снова приказал он. – Я… – Ликс? – Я хочу… спать, – голос сорвался на стоне. – Тебе точно не нужна помощь? – Нет, – произнес старший. – Нет, – повторил Ли. – Все в… В порядке. – Я буду у себя в комнате. Приходи, если хочешь. Ладно? – Д-да… – Спокойной ночи, – произнес напоследок Чон и ушел. – Уже четыре утра, утырок, – усмехнулся Бан. – Крис… – Что, малыш? – Х-хватит. – Хочешь, чтобы я ускорился? Блондин только кивнул, постанывая. – Хорошо, Ликси. Чан тут же поцеловал член и принялся двигать головой вверх-вниз, втягивая щеки. Он что-то мычал в унисон со стонами брата и наблюдал за тем, как младший закатывает глаза и пытается освободить руки. – Джинни, – сорвалось с губ Ли, и он кончил старшему прямо в рот. Бан тут же оторвался от него и сплюнул на пол. – Что? Ликс ничего не ответил, лишь тяжело дышал, дергая руками, а из глаз лились слезы, размазывая по щекам подводку. – Черт, – усмехнулся Крис, вставая с кровати. Он принялся ходить по комнате туда-сюда, зарываясь пальцами в свои волосы. – Ты серьезно стонешь его имя, когда я сосу тебе?! Снова в ответ тишина. – Блять! – Чан пнул со злости прикроватную тумбу и одним движением развязал галстук, освобождая запястья младшего. Бан хотел ударить брата, но что-то его остановило и, грязно выругнувшись, он вышел из спальни, оставляя дверь открытой.***
Феликс смеялся сквозь слезы, выбегая из особняка Чонов. Он бежал, не разбирая дороги, но был почему-то счастлив. Да, он сбежал. Оставил Криса в сраной компании прогнивших светских сливок, а сам тихо ушел. В руке был зажат лишь телефон, который он прислонил к уху, слушая гудки. Юноша замедлил шаг, оглядываясь. Солнце только встало, озаряя кроны густых елей красным заревом, а птицы громко пели, пробуждая жителей дорогого коттеджного поселка ото сна. – Ало. Солнышко? – послышался голос Хенджина. В воздухе пахло мокрой росой и сырой землей после ночного дождя. А за спиной Феликса словно крылья распустились, как у белых бабочек, что уже резвились на проснувшихся цветах. – Солнышко, поч… – Я люблю тебя, – перебил его Ли, широко улыбаясь. – Я люблю тебя, Джинни…