Неукротимый: из-за любви двух мальчиков

      Несколькими часами ранее...       Вэй Ина отвели в одну из двух отдельных палат лазарета, где ему приказали снять свою порванную, окровавленную верхнюю одежду, а потом Вэнь Цин принялась тыкать в него пальцами и ощупывать на предмет ранений. Как только целительница убедилась, что серьёзных повреждений нет и новое золотое ядро стабильно и в состоянии развиваться, чтобы соответствовать силе его предыдущего, она объявила о своём намерении продолжить исследования золотых ядер.       Вэй Ин уже ожидал чего-то подобного и не возражал против того, чтобы стать её единственным подопытным кроликом. В конце концов, не каждый день у кого-то вырастает новое золотое ядро. Пока Вэнь Цин обрабатывала небольшие порезы, которые он получил то тут, то там, Усянь оглядел переполненную комнату, и его губы изогнулись в лёгкой улыбке.       Чэнь-иши, который проникся к нему симпатией, заставляя демонического заклинателя чувствовал себя любимым внучатым племянником, перевязывал порез на руке учителя Ланя, полученный от удара зазубренным осколком большого Колокола Успокоения. Сичэнь-сюн и Лань Чжань тихо разговаривали с двумя старшими учениками, в то время как другой ученик сидел в углу и, положив на колени гуцинь, играл «Очищение», дабы убедиться, что ни в ком из заклинателей не осталось энергии обиды.       Поскольку дверь была приоткрыта, Вэй Ин мог видеть, что в соседней палате кипит работа - целители ухаживали за учениками, которые были ранены, когда в Минши прогремел взрыв. Закончив перевязку, Вэнь Цин и Вэнь Нин поспешили к ним, чтобы предложить свою помощь, и Вэй Ин остался наедине со своими мыслями. Не имея другого развлечения, чтобы занять себя, Усянь погрузился в размышления о том, как повлияет на его дальнейшую жизнь то, что у него снова появилось золотое ядро.       На этот раз именно Цзян Чэн добился невозможного. Цзян Чэн, который настоял на том, чтобы принять мощную духовную энергию троих Ланей внутрь себя, который в итоге едва не сварился. Вэй Ин был глубоко благодарен Лань Чжаню, Сичэнь-гэ и учителю Ланю за то, что они пожертвовали свою энергию, а так же Цзинь Гуанъяо за то, что тот вызвался добровольцем, несмотря на своё слабо развитое совершенствование, и, конечно, Вэнь Цин за то, что спасла ему жизнь.       Но именно настойчивость Цзян Чэна в том, чтобы стать проводником, позволила ему вернуть бесценный дар, пусть даже неосознанно. Их отношения действительно прошли полный круг и принесли с собой множество других преимуществ, о которых Вэй Ин даже не подозревал до этого момента.       Наконец-то он мог снова идти по многолюдной широкой дороге под солнцем, а не по единственной бревенчатой доске в темноту... хотя, признаться честно, он не был готов прекратить использовать энергию обиды навсегда.       Он мог бы снова использовать Суйбянь вместо того, чтобы защищаться с помощью Чэньцин... хотя он всё равно продолжит использовать её.       Он также мог путешествовать на Суйбяне вместо того, чтобы просить других, чтобы его подвезли... хотя ему нравилось, когда его нёс на своём мече Лань Чжань.       Самое главное, он мог быть с Лань Чжанем намного дольше, чем он изначально думал, и это было именно то, о чём он раньше старался не думать.       Сердце забилось сильнее от счастья, и, прежде чем Усянь осознал, что происходит, слёзы выступили у него на глазах и рекой потекли по щекам. Демонический заклинатель беззвучно плакал, слишком потрясённый собственными мыслями, а когда до него дошло, как это выглядит, то он неожиданно так смутился, что оказался не способен выдавить из себя ни звука.       - Вэй Ин! - Лань Чжань заметил состояние возлюбленного и стремительно подошёл к кровати. Опустился на край и решительно притянул Усяня к себе.       Вэй Ин уткнулся лицом в его грудь, находя утешение в этих сильных руках и ровном биении сердца у себя под ухом. Всё больше людей подходили к кровати, их руки прикасались к Усяню, гладили по волосам, пожимали его плечи, но никто не задавал никаких вопросов и не ожидал, что он объяснит свои слёзы.       В конце концов, Вэй Ин впал в полудрёму, измотанный физически и эмоционально. Его уложили обратно на подушку и подоткнули одеяло, а лицо вытерли влажной тканью. Последнее, что почувствовал Усянь, был лёгкий тёплый поцелуй в лоб, а потом он проваливался в сон.       * * *       Пару часов спустя...       Вэнь Нин постучал в дверь отдельной палаты, прежде чем осторожно сдвинуть створку в сторону. Дверь уже была немного приоткрыта, так что его вторжение не должно было считаться нарушением правила. Он был рад видеть молодого господина Вэя, сидящим в постели, одетым в чистую мантию и прихлёбывающим отвар из миски. Ханьгуан-цзюнь сидел рядом с ним и вид имел очень довольный.       - Молодой господин Вэй. Ханьгуан-цзюнь.       - Вэнь Нин! – Вэй Усянь просиял, увидев друга, но следом на его лице появилось выражение тревоги. - Я надеюсь, что Вэнь Цин не намерена немедленно начинать свои исследования? Это ведь может подождать до окончания свадьбы и медового месяца?       - О нет, молодой господин Вэй! - Вэнь Нин покраснел бы, если б мог. - Я лишь хотел сообщить, что глава Ордена Цзинь и молодая госпожа Цзинь направляются сюда. Они были обеспокоены, когда узнали о взрыве.       Вэй Усянь повернулся и поставил миску на прикроватный столик, выглядя при этом одновременно довольным и виноватым.       - Шицзе и Павлин? Ай-я, кто им об этом рассказал? Я же в порядке! У нас все в порядке!       - Я знаю, но...       - Подожди, а Цзян Чэн знает?       - После тебя я собираюсь сообщить ему. Я полагаю, что молодой господин Цзинь привёл главу Цзян в гостевое крыло после купания в Холодном источники. Он должен быть там.       - Как он себя чувствует?       Вэнь Нина забавно наморщил лоб, но отвечать, к счастью, ему не пришлось: кое-кто ответил вместо него.       - Прошу прощения за вторжение. - Цзинь Гуанъяо вошёл в комнату и поклонился. - Глава Ордена Цзян сказал, что он чувствует себя лучше, но его кожа всё ещё остаётся красной.       - Так вот почему сестра заскочила за лосьоном для кожи несколько минут назад. Должно быть, это для него, - пробормотал Вэнь Нин.       Вэй Ин задумчиво постучал пальцем по кончику носа:       - Если кожа Цзян Чэна до сих пор раздражена, он не сможет нанести лосьон самостоятельно. Ему будет больно наклоняться и поворачиваться, верно?       - Я совершенно уверен, что сестра сделает это для него, - тотчас заверил его Вэнь Нин и растерянно моргнул, получив в ответ ослепительную улыбку.       - Ах, конечно. Ве-е-е-е-ерно! - сладко пропел Усянь и повернулся к Ханьгуан-цзюню: - Лань Чжань...       - Мн. Сначала доешь свой обед.       Вэй Ин обиженно надул губы и потянулся за своей миской, а Цзинь Гуанъяо снова поклонился:       - Молодой господин Вэй, вы только что пришли в себя. Я был бы рад сообщить главе Ордена Цзян о визите его сестры.       - Я тоже, - добавил Вэнь Нин.       Но Вэй Усянь протестующе замотал головой, с пугающей скоростью доедая остатки мясного отвара.       - Теперь я в порядке. И я должен быть тем, кто скажет ему об этом лично, - настаивал он. - Почему бы вам двоим не пойти и не подождать гостей в зале для приёмов?       - Но...       - Нет. Я сам!. - Вэй Ин отставил опустевшую миску, залпом допил чай, который протянул ему Ханьгуан-цзюнь, и вытер рот белоснежной салфеткой, которую жених предложил ему следующей. Затем он вскочил с кровати и рванул к двери, по пути хлопнув Вэнь Нина по плечу. Ванцзи с непроницаемым лицом последовал за ним.       - Я рад видеть, что молодой господин Вэй так хочет поблагодарить своего брата, - наивно хлопая глазами, проговорил Вэнь Нин, на что Цзинь Гуанъяо лишь фыркнул, почти сразу превратив импульсивный звук в деликатное покашливание.       - Молодой господин Цзинь, с тобой всё в порядке? Налить тебе чаю?       * * *       Внутри определённой комнаты для гостей...       Головы Цзян Чэна и Вэнь Цин одновременно повернулись к двери.       - Эй, Цзян Чэн! Ты не спишь?       - Это Вэй Усянь, - тихо проворчал глава Цзян. - Ты заперла дверь?       - Думаю, да, - ответила целительница, переводя взгляд с двери на потенциального жениха.       Раздался ещё один стук, и дверная ручка задребезжала.       - Она заперта, - хором воскликнули Цзян Чэн и Вэнь Цин с одинаковым облегчением.       Затем их взгляды обратились к двум окнам, которые также были закрыты и заперты на задвижки, поскольку глава Цзян не потрудился открыть их раньше.       Он не мог поверить, что они шептались, как будто делали что-то незаконное. Они ничего такого не делали! Ну... в свете отношений целителя и пациента. Но никто, особенно Вэй Усянь, не поверил бы в это, поскольку Цзян Чэн сейчас был без рубашки, бодрствовал и носил брюки, слишком маленькие для него.       Цзян Чэн стиснул зубы, когда Вэй Усянь начал колотить в дверь вместо того, чтобы просто постучать.       - Цзян Чэн, проснись! Скоро прибудет шицзе с Павлином!       С тихим стоном Цзян Чэн уронил голову на грудь. Он любил сестру, очень любил, и всегда был рад её видеть, но...       - Я открою дверь, пока он её не выломал, - проворчала Вэнь Цин и встала.       Не раздумывая, Цзян Чэна потянулся и схватил девушку за запястье, а затем дёрнул её на себя, заставив снова сесть.       Вэнь Цин выглядела удивлённой:       - Что?       Подавшись вперёд, Цзян Чэн поцеловал её, просто быстро соприкоснувшись губами, и отстранился. Глаза целительницы расширились, губы приоткрылись от изумления, а щёки залила краска.       Цзян Чэн улыбнулся, жалея, что они не одни, и он не может снова поцеловать её, долго и самозабвенно, как ему хотелось.       - Открой дверь, - попросил он.       Услышав его просьбу, Вэнь Цин закатила глаза, но улыбка не покинула её губ, когда она встала и направилась к двери. Приоткрыв створку, целительница замерла на пороге, преграждая путь названным гостям и не позволяя заглянуть внутрь, чтобы увидеть кровать, за что Цзян Чэн был очень благодарен.       - Вэнь Цин? Разве это не комната Цзян Чэна?       В голосе Вэй Усяня слышался тихий довольный смех, с которым Цзян Чэн был очень хорошо знаком. Этот идиот каким-то образом прознал, что она здесь!       - Да, это так. - Голос Вэнь Цин звучал совершенно буднично, когда она протянула Усяню бутылочку. - И поскольку ты сейчас здесь, можешь нанести на него этот целебный лосьон.       Цзян Чэн открыл рот, чтобы возразить, и снова захлопнул его.       - О. - Вэй Усянь звучал так, как будто он ухмылялся. - Так вот почему ты так долго не открывала дверь?       - Да. Я наносила лосьон ему на спину, - сообщила Вэнь Цин со своей обычной прямотой.       Плечи Цзян Чэна поникли от её ответа, он ждал, что ад сейчас вырвется на свободу.       - Что ты сделала?       Вэнь Цин быстро шагнула в сторону, но Вэй Ин оказался быстрее, и его голова появилась над плечом целительницы. При виде брата, глаза Усяня расширились, а губы растянулись в довольной улыбке.       - Ай-я, Цзян Чэн! На этот раз ты ведёшь себя ещё более неприлично! Чьи это брюки на тебе? А-Юаня?       - Заткнись! - рявкнул глава Цзян, его лицо пылало от жара.       Пока Вэй Ин хихикал, рядом с ним появилось лицо Ханьгуан-цзюня. Он бесстрастным взглядом обвёл комнату, нахмурился и что-то прошептал Вэй Усяню на ухо.       - Ах, Лань Чжань прав. Приношу свои извинения за вторжение! Вэнь Цин, не забудь нанести этот лосьон на всего Цзян Чэна, на каждую его частичку. Он такой красный!       - Я переломаю тебе руки и ноги! - закричал Цзян Чэн, прежде чем смог сдержаться.       Не обращая внимания на них обоих, Вэнь Цин подняла брови, глядя на Ханьгуан-цзюня, и тот с каким-то обречённо-покорным видом пожал плечами. Кивнув, целительница снова повернулась к Вэй Ину.       - Мы с Цзян Чэном увидимся с вами через час, - заявила она и толкнула Усяня в грудь, достаточно сильно, чтобы тот с пронзительным криком исчез из виду. Ханьгуан-цзюнь тоже исчез, без сомнения, чтобы спасти своего бесстыдного жениха от недостойного падения.       Решительными движениями Вэнь Цин закрыла дверь и заперла её на замок. Она постояла на месте ещё минуту, учащённо дыша, пока добродушные жалобы Вэй Усяня становились все тише и тише, а потом повернулась к Цзян Чэну. Щёки девушки горели румянцем, а подбородок был вздёрнут, словно она собиралась в бой.       Подождите. Неужели она думала, что он будет раздражён тем, что она вытолкнула Вэй Усяня?       Выдержав почти вызывающий взгляд целительницы, Цзян Чэн встал, не обращая внимания на болезненное растяжение кожи на ногах. Его сердце бешено колотилось в груди.       - Я люблю тебя, - пылко произнёс он. - Пожалуйста, выходи за меня замуж.       У Вэнь Цин отвисла челюсть.       - Я знаю, что ещё не подарил тебе свой предсвадебный подарок, но я принёс его с собой. И я знаю, что сейчас выгляжу не лучшим образом, отнюдь нет. Но, пожалуйста, выходи за меня замуж.       Вэнь Цин поднесла руку ко рту только для того, чтобы с усилием опустить её обратно. Затем губы её стали медленно растягиваться в улыбке, всё шире и шире, пока она не рассмеялась.       - Ты выйдешь за меня? – снова спросил Цзян Чэн, у которого почти кружилась голова от предвкушения.       - Да! Если ты возьмёшь меня!       - Что это за глупый вопрос? - Цзян Чэн зарычал. Быстрыми шагами сократив расстояние между ними, он притянул девушку в свои объятия, забыв, что на нем нет халата, пока она не оттолкнула его.       - Ой!       - Отпусти меня! Я ещё не закончила наносить лосьон! И ты наполовину голый!       Цзян Чэн немедленно разжал руки и застенчиво улыбнулся, когда она посмотрела на него снизу вверх.       - Итак, ты и правда нанесёшь лосьон на каждую частичку моего тела? - Он осмелился поддразнить её, хотя понятия не имел, что будет делать, если она скажет «да».       Сжав губы, целительница покачала головой, но в её глазах плясали огоньки.       - Только твою грудь, - сказала она. - Пока.       Цзян Чэн вздохнул и на этот раз подарил ей долгий поцелуй, просто потому, что мог.       - Пока, - повторил он.