Неукротимый: из-за любви двух мальчиков

      Шесть месяцев спустя...       За месяц до того, как Цзян Яньли должна была родить, Цзинь Гуаншань скончался, так и не увидев лица своего первого внука. Официальная версия гласила, что он перенёс обширный инсульт после эксцессов на свадьбе своего сына восемь месяцев назад. Правда же заключалась в том, что он был отравлен Сюэ Яном той ночью и с тех пор оставался парализованным, неспособным пошевелиться, произнести хоть слово или сделать больше, чем моргнуть глазами.       После того, как госпожа Цзинь убедилась, что яд вышел из организма мужа, она попросила цзиньских целителей осмотреть его. К её облегчению, целители не смогли ни установить причину паралича у бывшего главы, ни вылечить его.       Шли месяцы, состояние Цзинь Гуаншаня ухудшалось, пока он, наконец, он не впал в кому. Его органы едва функционировали, а золотое ядро почти истощилось, и госпожа Цзинь начала опасаться, что, в конце концов, ей придётся устраивать похороны одновременно с приветствием своего первого внука. Однажды ночью, отпустив своих слуг, она извлекла все свои акупунктурные иглы из главных точек его меридианов и бодрствовала, ожидая, пока он не испустит последний вздох, после чего вернула иглы на место и покинула комнату.       Похороны бывшего главы решили оставить частным делом, поэтому на них присутствовали только придворные чиновники и близкие члены семьи. Когда госпожа Цзинь отдавала последние почести человеку, который почти двадцать лет превращал их брак в фикцию, а её саму - в посмешище, всё, что она испытывала, - это глубокое чувство облегчения. Как и её служанки, которые в течении долгого времени ухаживали за Цзинь Гуаншанем. Цзысюаню также приходилось нелегко, он чувствовал тяжесть в груди каждый раз, когда навещал отца, а происходило это минимум три раза в неделю. Он стоял перед его постелью и старательно пересказывал новости без надежды получить какое-либо признание в ответ, хорошее или иное.       После того, как Цзинь Гуаншань пытался отравить Вэй Усяня и почти убил Гуанъяо, Яньли больше никогда не переступала порог его комнаты. Ни госпожа Цзинь, ни Цзысюань даже не пытались убедить её в обратном. Все трое оставались сдержанными и хладнокровными на протяжении похорон и последующими за ними поминками. Даже Цзысюнь не казался убитым горем. В отсутствие своего дяди он обратился к Цзысюаню и А-Ли за одобрением, в результате чего его поведение... несколько улучшилось. Он по-прежнему не слишком хорошо ладил с большинством людей, но стал чаще держать собственное мнение при себе, стараясь избегать конфликтов. А-Ли держалась с ним вежливо, дева Ло терпела его, а вот маленький Сюаньюй всякий раз цеплялся за их руки, когда видел Цзысюня, и даже держался поближе к госпоже Цзинь, что говорило о многом.       Госпожа Цзинь дала своё благословение, когда Цзысюань поклялся найти всех своих сводных братьев и сестер и убедиться, что о них хорошо заботятся. В конце концов, его положение главы Ордена уже было обеспечено, и у него вот-вот должен был появиться наследник.       Менее чем через месяц Цзян Яньли родила здорового мальчика, которого назвали Цзинь Лин, вежливым именем ребёнка стало Цзинь Жулань. А ещё через три месяца и десять дней после этого в Ланьлине устроили большой праздник в честь сотого дня со дня рождения наследника. В свете их недавней тяжелой утраты, в Башню Кои были приглашены лишь небольшие делегации из трёх великих Орденов и несколько представителей из более мелких Орденов и кланов, проживающих на территории Ланьлина.       * * *       Делегация из Облачных Глубин стала первой, кто прибыл в Башню Кои с позолоченным приглашением в руках. Заклинатели из Гусу Лань были немного озадачены, увидев встречающую их группу, состоящую из Цзинь Цзысюня и нескольких учеников Цзинь, одетых в золотые мантии.       - Я думаю, шицзе и Павлин заняты А-Лином, - пробормотал Вэй Ин, когда Цзинь Цзысюнь подошёл к ним, плотно сжав губы и устремив взгляд в точку над головой брата Сичэня.       Усянь видел Цзысюня во время своих визитов в Башню Кои, но старался держаться подальше, если это не был официальный визит. И даже тогда они едва ли обменялись более чем полудюжиной слов.       - Старший Лань, госпожа Сиси, Цзэу-цзюнь, Ханьгуан-цзюнь. Добро пожаловать в Башню Кои на празднование сотого дня рождения Цзинь Лина, - отрывисто       произнес Цзысюнь и отвесил неглубокий поклон.       - Спасибо, - поблагодарил дядя Цижэнь таким же резким тоном. - Два других моих племянника и внучатый племянник тоже здесь, если ты не заметил.       - Старейшина Илина, Ляньфан-цзунь, Лань Сычжуй, - добавил Вэй Ин с услужливой, хотя и немного злой усмешкой.       Цзинь Цзысюнь выглядел так, словно ему хотелось заскрежетать зубами, но он просто кивнул.       - Молодой мастер Вэй, Гуанъяо, молодой господин Лань, - выдавил он сквозь стиснутые зубы.       - Привет, второй сердитый дядя, - пропищал А-Юань, маша рукой из безопасных объятий Лань Чжаня.       Глаза Цзинь Цзысюня дёрнулись. Оба.       - Глава Ордена Цзинь и молодая госпожа Цзинь в её гостевом павильоне, - выпалил он и мотнул подбородком в сторону одного из учеников Цзинь. – Это Цзинь Жун, он будет сопровождать вас.       - Не нужно, мы знаем, где это, - отмахнулся Вэй Ин и, выудив из рукава маленькую коробочку, повертел ею в воздухе. - Смотри, у меня даже подарок готов А-Лину! Ему это обязательно понравится!       Внутри шкатулки находился браслет, украшенный множеством крохотных защитных рун и микроскопической вязью заклинаний. Вэй Ин провёл бесчисленное количество ночей, работая над ним, делая его настолько совершенным, насколько это было возможно.       Цзысюнь уставился на коробочку так, словно с удовольствием раздавил бы её в руке.       - Не беспокойся о нас, - беззаботно продолжил Вэй Ин и даже похлопал его по плечу, когда проходил мимо. - У тебя наверняка есть дела поважнее... Например, поприветствовать Орден Цзян, который скоро должен прибыть.       - Он может сделать это прямо сейчас, - сказал знакомый голос, заставив заклинателей обернуться.       - Цзян Чэн! - Ухмылка Вэй Ина стала шире. - Вэнь Цин, Вэнь Нин, главный ученик Лун, у вас всё хорошо?!       - Конечно, у нас всё хорошо, - ответила Вэнь Цин. Она была одета в пурпурно-розовую мантию, свободно подпоясанную из-за её беременности. - Я надеюсь, что у сестры Яньли есть готовая еда. Я умираю с голоду!       - Ты что, плохо позавтракала? - Цзян Чэн что-то пробормотал себе под нос и выжидательно посмотрел на Вэнь Нина, как будто ожидал, что тот достанет булочку или пирожное из рукава.       - Сестра съела тарелку лапши, тарелку сладкой каши и три булочки с пастой из лотоса, - оправдывался Вэнь Нин, звуча одновременно жалобно и впечатлёно.       - И я съела две тарелки лапши и три булочки с красной фасолью, но я тоже голодна! - Смеясь, тетя Сиси взяла Вэнь Цин под руку, в то время как их мужья обменялись покорными взглядами.       Вэй Ин усмехнулся и потянулся к руке Лань Чжаня.       - Хорошо, что я не могу забеременеть, - съязвил он, - иначе я съел бы ещё больше, чем они обе.       - Вэй Ин может есть столько, сколько захочет, - заверил его Ванцзи.       - Ты тоже, - в свою очередь заверил его Вэй Ин, - хотя, уверен, ты никогда не станешь объедаться.       Выглядя так, словно ему хотелось зажать уши руками и убежать, Цзинь Цзысюнь развернулся и поклонился, приветствуя присоединившихся к ним братьев Не.       - Старший брат! Хуайсан! - Сичэнь и Гуанъяо тоже направились к ним, сверкая счастливыми улыбками.       Не Минцзюэ едва дождался поклонов своих мужей, чтобы шагнуть вперёд и остановить их, ласково сжав запястья. Вэй Ин и Хуайсан хихикнули, переглянувшись, и разом уставились на озадаченного Цзинь Цзысюня, который круглыми глазами пялился на Не Минцзюэ, продолжавшего держать обоих своих названых братьев за руки.       - Пойдём навестим шицзе. – Усянь потянул Лань Чжаня за собой. - Я хочу быть первым, кто передаст А-Лину его подарок!       * * *       Вэй Ин и остальные родственники уже встречались с Цзинь Лином, когда тот только родился, и когда ему исполнился месяц, а затем два. Но сегодня всё было по-другому, потому что мальчику стукнуло сто дней от роду!       - А-Сянь, А-Чэн, у вас всё хорошо? - поприветствовала своих братьев Цзян Яньли, её улыбка была лучезарной, несмотря на тени под глазами. Затем она посмотрела им за спину. - Учитель Лань, пожалуйста, извините меня за то, что я не встаю.       - Хм, а что случилось с «дядей Цижэнем»? - пробормотал учитель Лань, выглядя раздражённым её официальным обращением.       Цзинь Цзысюань отошёл от жены, чтобы поприветствовать гостей не менее официальным поклоном. Он тоже выглядел так, словно почти не спал. Неудивительно, ведь Цзинь Лин, обычно счастливый ребёнок, суетился и извивался на руках у матери. Вэй Ин подумал, что золотая шапочка и замысловатые золотые одежды, которые малыш носил, выглядели неудобными, но оставил свои мысли при себе.       - Вот, позволь старшему дяде помочь, - сказал он и выхватил племянника из рук матери. - Ай-я, А-Лин, не доставляй своим родителям хлопот, иначе младший дядя пригрозит переломать тебе ноги.       - Конечно, я этого не сделаю! - Цзян Чэн возмущённо зыркнул на Усяня и улыбнуться их племяннику, который успокоился и одарил их сладкой улыбкой. - Ну вот, он знает своих дядей.       - Он знает меня, - поправил Вэй Ин, осторожно покачивая ребёнка на руках. - Я навещал его в два раза чаще, чем ты.       Цзян Чэн сразу же ощетинился.       - Мне нужно управлять Орденом, - запротестовал он. - Ты знаешь, сколько работы...       - И беременная жена, которой нужно потворствовать, - с усмешкой перебил его Вэй Ин. - Это не заняло у вас двоих много времени. Вэнь Цин всего на месяц отстает от тёти Сиси.       Цзян Чэн оскорблённо зашипел, а дядя Цижэнь поспешно направился к столу, уставленному закусками.       Цзян Яньли рассмеялась.       - Вы двое великолепно смотритесь рядом с А-Лином, - сказала она и прикрыла зевок ладонью. - Он не спал полночи, и мы тоже.       Цзысюань и Яньли вполне могли позволить себе кормилиц и слуг, но они оба настаивали на том, чтобы заботиться о своём сыне с того самого дня, как он родился. Госпожа Цзинь одобряла это и помогала нянчиться с малышом, насколько это было возможно.       Никогда нельзя быть слишком осторожными.       * * *       Праздник должен был состояться в Зале Гламура в полдень, но до полудня оставалось ещё несколько часов, поэтому вся семья задержались в гостевом павильоне. Рассевшись за небольшими столиками, расставленными вокруг пруда с лотосами, они с удовольствием любовались чудесным весенним днём. Воздух был немного прохладным, но деревья вокруг павильона блокировали большую часть ветра, а горячий чай и свежая выпечка легко помогали согреться.       Сиси и Вэнь Цин ворковали над Цзинь Лином, а Яньли и госпожа Цзинь с умилением наблюдали за ними. Вэй Усянь и Гуанъяо тоже держались ближе к малышу, а вот остальные мужчины предпочли сесть на некотором расстоянии с чашками чая в руках. Хуайсан сидел с ними, не желая корчить смешные рожицы пускающему слюни беззубому младенцу.       - Ты видишь это выражение в глазах А-Ли? – негромко произнёс Цзинь Цзысюань через некоторое время.       - Какой взгляд? - сразу же спросил Цзян Ваньинь.       - Она хочет ещё детей, - сказал Цзинь Цзысюань, подавляя зевок и протирая глаза.       Старший брат и Хуайсан усмехнулись, увидев испуганный взгляд, которым обменялись Цзян Ваньинь и учитель Лань. Было очевидно, что они не знали, хорошая это новость или плохая.       - Учитель Лань, целители Гусу выяснили пол вашего с тётей Сиси ребёнка? - вежливо осведомился Хуайсан.       Когда-то давно учитель Лань погладил бы свою козлиную бородку, но теперь её не было, и он просто кивнул:       - Они предсказали, что это будет мальчик, хотя мы приветствовали бы любой пол.       Это никого не удивило, ведь у него, Цижэня, был один брат и ни одной сестры, и у покойного Цинхэн-цзюня было два сына и ни одной дочери.       - Ну, А-Цин уверена, что у нас девочка, - сказал Цзян Ваньинь с гордой усмешкой. Он повернулся к учителю Ланю.       - Будет ли ваш сын следующим главой Ордена? - поинтересовался он, не потрудившись сформулировать это в дипломатических терминах.       Лань Цижэнь тут же покачал головой.       - Сычжуй следующий на очереди, - твёрдо проговорил он. - Он сын нынешнего лидера Ордена и самый многообещающий ученик своего времени.       Остальные посмотрели на Ханьгуан-цзюня, который кивнул в знак согласия с едва скрываемой гордостью в глазах.       * * *       Через некоторое время Хуайсан встал и извинился, сказав, что хочет размять ноги. По правде говоря, он собирался поискать Мо Сюаньюя. Они не виделись уже почти два месяца, со времени последней дискуссионной конференции в Гусу. Цзинь Цзысюань убедил мать Сюаньюя переехать в Ланьлин, где снял небольшое, но удобное жильё для неё и её сына и выделил им щедрое ежемесячное пособие на жизнь. Сюаньюй оставался с матерью на выходные, а все будние дни проводил в Башне Кои, работая над своими навыками по самосовершенствованию.       Хуайсан осознавал, что действует странно: ему до смешного не терпелось увидеть Сюаньюя, и он то и дело одёргивал рукава своей мантии и поправлял причёску, желая выглядеть наилучшим образом для десятилетнего мальчика. Нет, уже одиннадцатилетнего. Но оно того стоило! Ради радостной улыбки, которая освещала лицо Сюаньюя, когда тот видел Хуайсана; ради того, как он бросал всё, что делал, и бежал, чтобы обнять его. Хуайсан, который однажды едва не вывихнул спину, пытаясь поднять его от избытка чувств, теперь каждый раз спешил опуститься на колени, чтобы заключить мальчугана в крепкие объятия.       Конечно, в этом не было ничего плохого, когда его брат и друзья нашли своих собственных близких?       У старшего брата было два мужа, ради всего святого! Даже у учителя Ланя была жена!       В любом случае, Хуайсан дорожил милыми улыбками и цепкими объятиями Мо Сюаньюя, которые всегда оставляли щемящее тепло в его груди. На первый взгляд это выглядело как приветствие младшего брата любимому старшему брату, точно так же, как Хуайсан обычно приветствовал своего родного старшего брата, когда тот возвращался из поездки. Но в глубине души Хуайсан знал, что у них всё по-другому.       Хуайсан покинул гостевой павильон и отправился бродить по Башне Кои. Он обнаружил Сюаньюя на частном дворе, где тот выполняет упражнения с мечом под руководством Мянь-Мянь, и остановился в тени дерева, лениво обмахиваясь веером и наблюдая за происходящим. Сюаньюй за последние месяцы вытянулся, его фигура стала более грациозной, а ноги - крепкими, и он умело двигался, нанося удары и парируя их. В какой-то момент Сюаньюй повернулся в сторону Хуайсана и тотчас увидел его. Выражение сосредоточенности на лице мальчика немедленно сменилось широкой улыбкой.       - Брат Хуайсан! - Отбросив свой деревянный меч, Сюаньюй сразу же побежал к нему.       - Мо Сюаньюй, немедленно вернись! - крикнула мальчику Мянь-Мянь, но тот проигнорировал её.       - Ты потный... - начал Хуайсан, но всё равно опустился на колени, чтобы получить ласковые объятья Мо Сюаньюя, тёплые, крепкие и пахнущие жизнью.       - Когда ты приехал? Я так долго ждал тебя!       - Всего несколько минут назад... - Хуайсан замолчал, когда мягкие лепестки губ прижались к его щеке. - А-Ю, ты только что...       Сюаньюй отстранился ровно настолько, чтобы посмотреть на наследника Не, его щёки раскраснелись ещё больше, хотя это могло быть от напряжения на тренировке.       - Мне нравится брат Хуайсан, - заявил он.       - Ну, ты мне тоже нравишься, но ты не должен меня целовать.       - Даже в щёку?       Хуайсан сжал губы и заставил себя покачать головой.       - Нет, - твёрдо произнёс он. - И отпусти, ты весь потный.       - Зато ты так приятно пахнешь! - Сюаньюй крепче обхватил Хуайсана руками и, уткнувшись лицом в его шею, сделал глубокий вдох. Затем он отстранился и посмотрел ему в глаза. - От меня действительно плохо пахнет?       - Нет, конечно, ты же знаешь, - сразу же ответил Хуайсан.       - Тогда обними меня в ответ.       - Я так и сделал.       - Крепче. Ты что, совсем не завтракал?       - Сопляк! Кто научил тебя этому?.. - Хуайсан замолчал, когда Сюаньюй ещё раз поцеловал его в щёку, прежде чем неохотно отступить.       - У тебя есть подарок для меня?       Хуайсан фыркнул и закатил глаза, невольная улыбка тронула его губы. Старший брат катался бы по земле от смеха, если бы мог увидеть их сейчас, потому что раньше к нему тоже приставали с просьбами о подарках.       - Да, подарок есть. - Хуайсан достал из рукава-цянькунь шёлковый веер, который сам расписал две недели назад.       - Ещё один веер! - Сюаньюй взял веер обеими руками и осторожно раскрыл, с восторгом глядя на двух пухлых птичек, сидящих на ветке, усеянной розовыми цветами сливы. - Спасибо, это так красиво!       - Всегда пожалуйста. - Хуайсан старался не демонстрировать, насколько он доволен. - Тебе нравится?       - Очень! - Сюаньюй кивнул и посмотрел на него счастливыми глазами. - Предполагается, что птицы изображают нас?       Хуайсан моргнул, его взгляд упал на веер. Он и не подозревал, что нарисовал птиц так близко друг к другу, почти обнимающимися.       - Мне очень нравится, - повторил Сюаньюй и внезапно стал очень серьёзным. - И я люблю тебя.       Последние четыре слова, произнесённые не громче шепота, вызвали серию странных и немного нервных мурашек, пробежавших по спине Хуайсана. Он уставился на Сюаньюя, непривлекательно разинув рот.       - А-Ю, ты ... ты не можешь говорить такие вещи, - слабо пискнул он, бросив растерянный взгляд на Мянь-Мянь, которая так и стояла посреди двора, нетерпеливо постукивая ногой. К счастью, находилась заклинательница за пределами слышимости.       - Почему бы и нет?       - Быть может… потому что... - Хуайсан окончательно стушевался. - Потому что ты не можешь.       - Но это правда. И ты любишь меня, не так ли?       - Ты слишком молод, чтобы знать, что такое любовь, - Хуайсан попытался уклониться от ответа.       - Но я знаю, - настаивал Сюаньюй, расправляя плечи. – Я всегда рад видеть тебя и вижу, что ты тоже рад видеть меня. Ты даришь мне вещи, которые сам купил или сделал для меня, а не заставляешь кого-то другого покупать их. Ты проводишь время со мной, даже несмотря на то, что тебе приходится лететь всю дорогу сюда. Ты позволяешь мне обнимать себя, даже когда ты милый и чистый, а я нет.       Хуайсан знал, что снова пялится на него, но ничего не мог с собой поделать.       - Кто тебе всё это рассказал? - потребовал он, желая, чтобы его голос не звучал так, как будто он только что пробежал весь путь из Цинхэ в Ланьлин на своих двоих. Хотя на деле он вряд ли успел бы отбежать далеко от ворот собственной крепости, прежде чем потерял бы сознание.       Сюаньюй пожал плечами:       - Никто.       Хуайсан не знал, плакать ему или смеяться. О, Боги были жестоки, подарив ему такого красивого, умного и любящего ребенка, которому было всего одиннадцать лет.       - А-Ю... - Он застонал и открыл глаза, оглядываясь в поисках ближайшего дерева, о которое он мог бы удариться головой. - Что мне с тобой делать?       Сюаньюй улыбнулся, выглядя в равной степени печальным и полным надежды, отчего Хуайсан почувствовал ужасную боль в груди.       - Обещай, что будешь ждать меня?       Это был первый раз, когда он упомянул о связи между ними. Хуайсан прерывисто вздохнул и кивнул:       - Я буду ждать. Правда, к тому времени, когда ты достигнешь совершеннолетия, я буду стариком, но я подожду.       Что ещё он мог сказать?       - Хорошо. Можно мне поцеловать тебя ещё раз?       - Что?.. Нет!       Но Мо Сюаньюй, будучи Мо Сюаньюем, сделал именно это: он чмокнув Хуайсана в щёку, развернулся и побежал обратно к Мянь-Мянь, оставив наследника Не оплакивать свою судьбу.       * * *       Несколько дней спустя...       Вэй Ин не думал, что когда-нибудь привыкнет к безмятежной красоте Облачных Глубин. Он позволил своим глазам медленно блуждать по белой, усыпанной гравием лужайке перед цзинши, к крошечной деревянной калитке примерно в тридцати футах от него и нескольким деревьям за дорожкой снаружи. Было ещё темно, поэтому он мог только представить величественные горы, возвышающиеся над Облачными Глубинами, множество тропинок, вьющихся по их склонам, изящные здания, поля и леса и, конечно, растущее число кролики на дальней поляне.       Мир вокруг Вэй Ина был тихим и мирным, окутанным зыбкой дымкой тумана. Даже белая галька перед ним блестела капельками росы. Демонический заклинатель поёжился, он был слишком легко одет, только в тонкую шёлковую мантию и нижние брюки. Хотя в Облачные Глубины уже пришла весна, но ранним утром погода всё ещё оставалась прохладной. Конечно, Вэй Ин мог бы надеть что-то потеплее, но ничто не могло сравниться с ощущением приятного холодка, блуждающего по коже, да и не менее приятно было забраться потом обратно в постель и снова зарыться в тёплые одеяла.       Лань Чжань никогда не пенял возлюбленному на ледяные руки и ноги, сонно прижимал его к себе и согревал теплом своего тела. Он всегда был удивительно тёплым, его мощное золотое ядро позволило ему спать обнажённым, если он этого хотел. Конечно, это случалось редко. После занятий любовью, несмотря на то, что Вэй Ин был цепким, как осьминог, Лань Чжань неизбежно вставал, чтобы вытереть их обоих дочиста, находил внутреннюю одежду мужа и одевал его, прежде чем облачиться в мантию самому. После этого он брал Вэй Ина на руки или обнимал его за плечи, если Вэй Ин предпочитает прижиматься к нему, закинув на него руки и ноги - как ребенок.       Нежное покалывающее тепло распространилось по лицу Вэй Ина. Он обнаружил, что прислонился к дверному косяку с глупой улыбкой на лице. Лань Чжань был действительно лучшим – милым и заботливым, страстным и любящим, и в нём было всё, что он мог пожелать видеть в лучшем друге, второй половинке, муже.       В этот момент поднялся ветерок, и Вэй Ин снова задрожал. Час назад он чувствовал себя совершенно бодрым, но теперь ему снова хотелось спать. Он уже собирался встать, когда в воздухе раздался тихий перезвон, сигнализирующий о том, что уже пять утра. Пора Лань Чжаню и всем хорошим маленьким Ланям проснуться.       Как по команде, с кровати донёсся тихий шорох.       - Вэй Ин?       Улыбаясь, демонический заклинатель поднялся на ноги и закрыл дверь.       - Не вставай пока, Лань Чжань. - Он подошёл к кровати, где сидел его возлюбленный. Одеяло лежало у него на коленях.       - Раньше я не мог заснуть, но теперь, думаю, смогу. - Вэй Ин забрался в постель и засунул ноги под одеяло. Ледяные пальцы коснулись тёплых ступней Лань Чжаня.       - Ты замёрз.       В этих двух словах не было упрёка. Ласковые руки помогли Усяню лечь, а потом прижали его к сильной груди. Лань Чжань положил свои ладони на холодные руки Вэй Ина и зажал его холодные ноги между своими мускулистыми икрами.       - Ах, - Вэй Ин застонал в полнейшем блаженстве. - Ты такой восхитительно тёплый, Лань Чжань. Побудь со мной ещё немного.       - Мн. Пока Вэй Ин не заснёт.       Усянь почувствовал что-то многообещающее у своих ягодиц, но проигнорировал это. Как и его муж. Лань Чжань вообще был человеком привычек и не любил, когда его расписание слишком сильно нарушалось. В первые дни их брака он поддавался на уговоры Вэй Ин заняться с ним любовью с утра, а затем вздремнуть, но, проснувшись, он раздражался, обнаружив, что большая часть его дня прошла, и, в конце концов, они решили оставить интимную близость на вечер или послеобеденное время, когда у Лань Чжаня появлялось несколько свободных часов.       Теперь же, когда дядя Цижэнь вот-вот должен был стать отцом, он составил расписание, позволяющее каждому из Близнецов-Нефритов и ему самому отдыхать по одному утру и одному дню в неделю, за исключением каких-либо чрезвычайных ситуаций, так что, когда наступала очередь Лань Чжаня побыть немного наедине с собой, дядя Цижэнь или Цзэу-цзюнь выполняли его обязанности главы Ордена.       Тот факт, что все трое имели опыт руководства Орденом и преподавания в классах, делал эту договоренность очень удачной.       Вэй Ин и Гуанъяо были более чем способны возглавить младшие классы. В результате у юных учеников вскоре появились свои фавориты в зависимости от того, предпочитали ли они более оживлённый уроки с элементами веселья или аналитические с включением игр на память.       Дядя Цижэнь и тётя Сиси довольствовались пребыванием в Облачных Глубинах с краткими визитами в другие три великие Ордена, но Близнецы-Нефриты и их мужья иногда разминали ноги, отправляясь на ночную охоту.       Усянь удовлетворённо вздохнул.       - Ты счастлив, Вэй Ин? - раздался тихий рокот у его уха.       - Намного, намного счастливее, чем я когда-либо был. Люблю Лань Чжаня, - ответил демонический заклинатель, его веки слипались.       - Люблю Вэй Ина.       Вэй Усянь улыбнулся и погрузился в тёплые и счастливые сны, в то время как остальные жители Облачных Глубин просыпались, приветствуя ещё один новый день.