***
Я снова очутилась в замке. По-видимому в том же месте, где я и оставалась до пробуждения. Крик пропал, однако появился невыносимый запах гнили. Видимо, пока меня не было, в моём сне что-то умерло. Миленько. Я продолжаю исследовать замок. На втором этаже я нашла множество дверей, которые вели возможно в покои. Конечно же меня одолевает непривычное любопытство. Первая комната явно принадлежала маленькой девочке (я сразу вспомнила о той картине). Облупившиеся розовые обои с узорами в виде цветочка. Маленькая, игрушечная лошадка, валяющаяся на полу. Кроватка была застелена, но не выглядила опрятно. Всё портила пыль. На полках стоят книги, но больше всего меня привлек маленький деревянный сундучок. Замок был уже ржавый, его легко можно было сломать, что я и сделала. Из сундучка выпала немного потрепанная записная книжка. «Эмили» Походу так зовут хозяйку комнаты. «27 января 1964 год. Папа уже неделю мучится от головных болей. Хоть он и говорит, что всё нормально, но меня невозможно обмануть. Спасибо моим способностям… Когда мама была жива, она много рассказывала о моих умениях. Вот немного о них: 1). Я чувствую чужие эмоции; 2). Я легко распознаю ложь. От меня невозможно ничего скрыть. Этого папа всегда и боится; 3). Способность проникнуть в голову чужому. Это как прочитать мысли. Только ещё я могу и завладеть чужим разумом. Больше я ничего не узнала. Мама скончалась год назад, от признаков удушья. Теперь остался только папа и старшая сестра. Боюсь, что скоро одного члена семьи я лишусь…» Я закрыла дневник, так как почувствовала, что знать продолжение мне не стоит. Оставив дневник в сундучке, я направилась к письменному столу в другом конце комнаты. Посмотреть наружу мне не удавалось, окно было заколочено. На письменном столе ничего не было, только фотография. Мужчина, лет сорока и маленькая девочка. Возможно, эта та самая Эмили. Однако, больше на фото никого нет. «Что же здесь произошло?» Решив не тревожить эту комнату, я перехожу в другую. Но стоит мне только выйти из детской, всё расплылось перед глазами. Тьма.***
Меня будит Энид. Она смотрела на меня испуганными глазами, её руки тряслись. — Уэнсдей, давай проснись! — чуть ли не крича, говорит она. — Энид, что ты делаешь? Волчица посмотрела на меня с облегчением. Что, чёрт возьми произошло? — Тебя не разбудил будильник. Я насторожилась и подошла к тебе. Ты никаких признаков жизни не подавала. Пульса на артерии нет. Вот я и испугалась. Бога ради, всё обошлось… Энид просидела около меня в течение 5-7 минут, а убедившись, что я в полном порядке, направилась в ванную комнату. Я тоже решила не валяться в кровати. Быстренько встаю, сразу же заправляю постель. После соседки, я направляюсь в душ. На протяжении всего времени сборов в академию, в голове кружились обрывки из сна и нервная Энид. «Как у меня мог пропасть пульс?» С этой мыслью я провела сегодняшнюю ботанику. Хорошо, что мисс Тэчер на меня сегодня не обращала внимания. Обидно, что Ксавьера опять не было. Учебный день я провела или одна, или в компании Энид и Юджина. Хорошо, что волчица не рассказала ему о моём сегодняшнем пропавшем пульсе. Юджин бы отправил меня на все обследования. На перерыве я решила посидеть во дворе академии. Выбрала одиночкую лавочку и направилась к ней. Только вот кто-то решил нарушить мой план. Некий схватил меня за руку и пока никто не видел, завел за угол. — Уэнсдей, нам нужно серьёзно поговорить, — раздался над моим ухом голос… Ксаьера? — Я надеюсь ты выслушаешь меня. Давай встретимся у меня в мастерской в 19:00, и пожалуйста, приди. Это важно. Я не успела и слова сказать, как перед моими глазами уже никого не было. «Как он это делает?» Во дворе я его уже не видела, ну и ладно. А на встречу я идти не хочу. Он не ходит на ботанику, я не пойду в мастерскую. Всё честно. Остаток дня вроде бы прошел без нервных потрясений. Вечер, я провела за написанием своего нового романа (вдохновилась своими снами) и слушанием тихого, но всё же храпа Энид. И вот я лежу в кровати, жду нового сна, новой комнаты.