Потому говорю вам: всё, чего ни будете просить в молитве, верьте, что получите, — и будет вам.
Сильные мужские руки подхватили мокрое насквозь, осипшее от крика, обессиленное тело. Дождь лил как из ведра, кажется даже небеса хандрили в этот момент. Он прижимался к её лбу губами. Холодная кожа обжигала его рецепторы. Он занес её в дом на второй этаж, в их спальню и уложил на кровать. Она не переставала плакать ни на миг, все внутри него сжималось от этой картины и виноват в этом был только он. Если бы он просто поговорил с ней… Просто рассказал ей обо всем, что гложет его. Неужели она не приняла бы его таким, какой он есть? Он никогда в своей жизни не встречал настолько искреннего человека. Ангел, не иначе. Она давала ему надежду на лучшую жизнь в этом мире. Она была его миром. Как он мог предать её? Ведь предать её означало предать самого себя. Сама мысль о том, чтобы отпустить её из своей жизни, казалась ему сродни самоубийству. Он столько лет искал ЕЁ, и сейчас, когда наконец нашел её - потерял. Кажется, всего пару месяцев назад он был готов уложить весь мир к её ногам. Неужели банальная тревожность о том, что она не примет его таким, какой он есть, с его ошибками, дурацким характером, вспыльчивостью, нежностью, может разрушить то, что они так скрупулёзно пытались построить? Он начал раздевать девушку, она даже не сопротивлялась, а затем накрыл её пледом и ушел в гостевую ванную, настроил воду и начал набирать ванну. Скупая мужская слеза скатилась по его щеке. Эта боль в груди готова была стереть его судьбу одним махом, но он был готов бороться со всей вселенной снова. Ему стало страшно от того, насколько сильно можно любить человека… Он вернулся к ней, вновь бережно подхватил её на руки и унес из комнаты. Горячая вода обхватила бездвижное тело девушки. Нижнее белье, целомудренно оставленное на её теле, неприятно липло к коже. Кристофер сел на пол рядом с ванной, положил рядом с собой полотенце и уткнулся лбом в бортик ванны. Он молчал. Что он мог сказать ей? ЕЙ? Она всегда казалась ему такой сильной и уверенной, но сейчас он сделал ей слишком больно, чтобы просто помыслить о том, что он имеет право что-то ей сказать. Тишина. Только вода падала в ванну, стремясь набрать её до краев. Элеонора сидела, обхватив колени обеими руками и смотрела в одну точку. Выражение её лица не обозначало ничего. Она устала. Это не она. Она не стала бы биться в истерике из-за мужчины. Она не хотела бы умереть из-за боли, что бурлила в её сердце. Она была светлой и чистой. Она всегда была сильной, она справлялась со всем, что подкидывала ей судьба. А судьба не щадила её. Ей расхотелось дышать. Весь мир словно стал чёрно-белым в этот момент. Неужели один человек может просто стереть все цвета этого мира? Неужели это и есть любовь? И она легла на спину, откинувшись на спинку ванны, слёзы перестали стекать из её глаз. Она смотрела на потолок. Она пыталась собрать воедино в голове причины произошедшего, губы закололо, она почувствовала как горят её щеки, как холодны её руки, не смотря на горячую воду. Ей захотелось перестать слышать этот мир, перестать его осознавать, забыться, перестать думать обо всем, о чем она могла когда-либо думать. В её сознании неясно догорала лучина надежды на счастье. Она резким движением согнула ноги в коленях и ушла с головой под воду. Открыла глаза под водой, выпуская из лёгких остатки кислорода. Над мутной рябью воды показался мужской образ, который через секунду уже вытянул её из воды. - Ты с ума сошла? - Крис тряс её за плечи, пытаясь привести в чувства. Он был напуган. Девушка закашлялась, хватаясь за его руки, беспорядочно перебирая ими окружающее её пространство, воздух ворвался в её легкие, стальными кинжалами раздвигая рёбра, и слёзы рефлекторно выступили на глаза. Увидев, как она сделала вдох, он рывком поднял её из ванны и, усадив на бортик рядом с собой прижал к себе. Она любит его. Любит. Теперь он знал. Она сама сказала ему это. Спустя почти четыре месяца его скитаний по задворкам своего сознания, в попытках поверить в то, что всё это не зря. И теперь он знал, что всё не зря. Что к тридцати восьми годам возможно искренне полюбить и встретить взаимность среди семи миллиардов незнакомцев. Она вдыхала запах его мокрого от дождя тела, челюсти дрожали, она сверлила невидящим взглядом пол, а затем её руки поползли к торсу мужчины и обвили его, он сначала напрягся всем телом, а затем уткнулся губами в её макушку. Она пыталась бежать от самой себя до этого момента. Но если бы она призналась раньше, если бы просто сказала ему о том, что испытывает в каждый миг минуты рядом с ним, разве он оплошал бы? Вопреки всему? Она вдруг поняла, что готова довериться ему вся без остатка. Не смотря на все проблемы он всегда оставался с ней. Она вдруг вспомнила, как вылетела из его машины и сказала оставить продукты на обочине, а он всё ровно поднялся и принес их ей, даже постучался и ушел, чтобы не докучать ей своим присутствием. Она просто хотела его обнимать. Касаться. Любить - это хотеть касаться. И она могла его коснуться. А ведь кто-то не имеет даже этой роскоши в арсенале. Они сидели так, казалось, вечность, заметая следы ночной ссоры. Все вдруг стало понятно без слов. Они так отчаянно искали друг друга, что разъединить их объятия сейчас было бы просто бесчеловечно. Ему хотелось укрыть её от всего мира, а она вдруг захотела стать маленькой девочкой, которая доверяет без остатка своему мужчине. Ей вдруг захотелось ощутить себя за ним, как за каменной стеной. Быть за ним. Вторить его решениям. Принимать их. Она осознала, что теперь сможет принять его любым. Пусть он ошибается, главное чтобы признавал свои ошибки и учился на них, пусть он будет прав, и она будет поддерживать его правоту, пусть он будет бороться со всем миром и она будет помогать ему в этом. Ей вдруг захотелось раствориться в нем. - Я ненавижу себя… - промычал, сквозь слёзы, в её волосы Крис. Как он мог так просто отказаться от неё? Как он мог помыслить факт того, чтобы предать её? Ведь она любит его. Он был готов забыть обо всем, принять что угодно, лишь бы сохранить её расположение к себе. - Мы поговорим о твоей ненависти завтра… - еле слышно прошептала она, слушая, как успокаивается его сердцебиение. Больше всего на свете она не хотела ненавидеть его, нет. Ей было больно, нестерпимо больно от того, что она может его потерять так просто, что он не сделает ничего, лишь бы остановить её, но он сделал. Он сделал. И только потому, что он сделал это, она сейчас могла обнимать его. Он одной рукой поднял с пола полотенце, и накинул на плечи Элеоноры, помог ей выбраться из ванны. И они просто стояли в ванной комнате на мокром полу рядом, едва касаясь друг друга. Он тяжело дышал, закрыв глаза, а она обнимала себя за плечи, сильнее прижимая к себе полотенце. Спустя несколько минут Элеонора медленно стянула с себя мокрые трусы. Скинув полотенце, сняла лямки лифа и повернулась к мужчине спиной. Он осторожно коснулся пальцами её плеча, а затем провел им вниз по позвоночнику к застежке, провоцируя лавину мурашек по телу девушки, и, подцепив крючок, ловким движением расстегнул его. Лиф свалился у её ног, она стояла перед ним совершенно нагая, а он смотрел на неё и не решался прикоснуться. Эта бледная идеальная кожа была его по праву, он хотел прикоснуться, но боялся её реакции. Примет ли она его ошибку? Он хотел заглушить свою боль, и это можно было сделать одним прикосновением до такой далёкой и, одновременно, такой близкой белизне её тела. Он хотел её всю. Он хотел быть в её мыслях, в её мечтах, в её теле. Как инь и ян. Она перешагнула через лежащую на полу одежду и, на неслушающихся ватных ногах, пошла по коридору в их спальню. Кристофер пошел следом, игнорируя разбросанные вещи, как завороженный. Она подошла к кровати и забралась под одеяло. Кристофер скинул с себя одежду и, обойдя кровать, сел на край: - Эл, я могу уйти в другую комнату, если хочешь… - Мы должны проснуться вместе, если хотим все исправить. Исправить. Она всем сердцем хотела всё исправить, починить, наладить, но как сделать это прямо сейчас она не понимала, и он не понимал, но надежда, которую она только что дала ему, не позволила ему сделать шаг назад. Крис прилег на край кровати, забравшись под одеяло: - Это восточная мудрость? - улыбнулся он. - Это бабушка так говорила моим родителям - можете убивать друг друга, но засыпайте всегда вместе, - Элеонора повернулась к Кристоферу. - Я виноват, - констатировал факт мужчина. - Мы оба виноваты, - она придвинулась к нему. - Я до истерики довел тебя… - он сжал переносицу. Элеонора нырнула к нему в объятия. - Поговорим об этом завтра… - прошептала она, устраиваясь на его плече.***
Элеонора проснулась поздно, в пустой постеле. На киностудию нужно было ехать после обеда. На часах будильника было 11:24, она села на кровать, голова гудела… В шкафу она отыскала чистое белье и, надев поверх него длинную футболку, пошла спускаться вниз. Ей захотелось сварить кофе, она прошла на кухню и увидела приготовленный Кристофером завтрак и записку: «Прости, если он остыл. Я люблю тебя. Лучшая задница Америки - твоя.» Она улыбнулась и принялась завтракать, оказалось, он был не так давно приготовлен и еще был теплым. Входная дверь щелкнула замком, в коридоре послышались шаги, она обернулась. В дверном проеме стоял чёртов Кристофер Роберт Эванс с букетом белых роз. - Прости меня…Эл… - он медленно приблизился к ней. Земля уходила из под его ног. Лишь бы она сейчас приняла его извинения… И она приняла букет. - Ты обещала поговорить… - он смотрел на неё самым нежным взглядом из своего арсенала. Он, казалось, не спал всю ночь, обнимал её. Заснуть удалось только под утро, и то не на долго, он просыпался от каждого её движения, боялся потревожить её спокойствие. - Да… - она закрыла глаза, - Крис, что произошло тогда? Я должна знать, - она нашла его взгляд, - Просто расскажи все как было. - Ты уверена, что хочешь это знать? - Кристофер занял место за кухонным островом рядом с её стулом. - Мы обязаны быть честными. Если хотим чего-то больше моих нервных срывов и твоей тревожности. Кристофер поднял брови, посмотрел на неё: - Ты права… - и когда она успела стать такой сознательной? Эта девушка снова удивляла его, - Хорошо. Мы с Себастианом выпивали в баре. - он зажал переносицу, Элеонора уже наизусть выучила этот жест, - Я увидел фото, точнее Стэн мне показал чье-то селфи, вы были на фоне, - он поморщился, - Я сначала не понял, но потом... Она там целовала тебя. Мне стало больно, - ему и сейчас стало больно от одного воспоминания того злополучного дня, которым он травил себя уже почти месяц… - Я вышел покурить. Разозлился. Когда заходил внутрь бара, на меня налетела какая-то девка… Предложила выпить, я согласился, как дурак. Мы выпили и она поцеловала меня, а потом утянула в туалет, я распустил руки, чёрт, я был пьян… А через пару минут ворвался Себа и въехал мне в челюсть, эта дура убежала. Потом я звонил тебе всю неделю… - он выдохнул. - Почему не рассказал сразу? - она была спокойна, Кристофер опешил. - Я испугался… - признался он. - И из-за этого мы потеряли месяц? - она повернулась к нему. - Ты ненавидишь меня теперь? - он взял её за руку. - Я не мыслила такими категориями, - улыбнулась она, - Я хочу быть честной с тобой. Я не ожидала от тебя такого поступка, клянусь. Я хочу вернуть себя. Я уеду в Торонто через две недели. А после окончания контракта я снова должна ехать туда, я должна играть в премьере. Ты должен принять это. Иначе у нас ничего не получится. Если ты хочешь быть со мной… - И ты простишь мне это? - он не верил своим ушам. - Я целовалась с Рэйчел. Я тоже виновата в этом. Если бы не то фото, этого бы не было, так? - она смотрела в его глаза, пытаясь понять, о чем он думает. - Так. - кивнул Кристофер, - Но я не должен был… - Не должен был, ты прав, - она сжала его руку, - но это уже произошло. Мы либо сейчас расстанемся навсегда, - от этих слов стало больно обоим, - либо постараемся двигаться дальше. Чего ты хочешь? - Я хочу, - он сглотнул, - объявить о том, что ты - моя, - он говорил тихо, словно признаваясь в том, о чем никто не должен знать, - Я люблю тебя, Элеонора. Я никогда никого так не любил. Я потерялся в тебе, и, клянусь, я хочу теряться в тебе всю жизнь. - Я тоже люблю тебя, Крис, - прошептала девушка, - Давай объявим? Но ты должен пообещать мне, что мы будем разговаривать. Больше не будет этой недосказанности, ты видел, к чему это приводит… Я думала, что умерла этой ночью, но я здесь, я смотрю на тебя и все вокруг меркнет… Боль объединила их. Они говорили об одном и том же, они думали об одном и том же, они чувствовали одно и то же. Он подался вперед и соединил их губы, целовал нежно, как самое дорогое сокровище в его жизни. Сердце ликовало. То, чего он боялся больше смерти, отступило. Она здесь. Она рядом. Она с ним. - Я обещаю… - и он прижался к ней, встав со стула, - Я правда могу? - Я тоже уже долго хочу этого… - призналась девушка. - И почему мы не говорили об этом друг другу? - он свёл брови в выражении непонимания. - Дураки… - усмехнулась девушка. Через тридцать минут они уже ехали на киностудию вместе. Держась за руки вновь вошли на съемочную площадку и приступили к работе.***
- Пообещай звонить мне, - говорил Кристофер, отпуская руку возлюбленной в аэропорту. - Обещаю, - кивнула Элеонора, - Я люблю тебя. - Я люблю тебя, Эл. - он смотрел, как она удаляется от него проходить контроль перед взлётом. Сорваться и уехать с ней у него так и не получилось. Работы на студии было слишком много, всё таки главная роль требовала от него полной отдачи. И он принял это, повинуясь уговорам Элеоноры отпустить её без боли в сердце. Но тоска оставалась. Он уже тосковал по ней безмерно. Неужели что-то может быть прекраснее любви? Нет. Люди созданы, чтобы любить. Любовь - вот двигатель мира сего. И если без любви живешь, то чувствуешь себя мёртвым. Если не отдаешься без остатка любимому делу, то нет смысла продолжать. Если душа твоя плачет, то разве нет смысла что-то изменить в своей жизни? Кристофер впервые понял, что полюбил кого-то по-настоящему. И он был готов отдаться этому чувству полностью, оно воодушевляло его, дарило ему смысл существования. Элеонора наконец поняла, что помимо сцены, в её жизни обязаны быть те люди, которые помогли бы ей обрести истинный смысл бытия. Нет ничего важнее семьи, любви и верности друг другу, до белых костяшек сжимаемых рук, на разрыв аорты, до гробовой доски. Как жаль, что для того, чтобы понять насколько ты важен кому-то и этот кто-то важен тебе, порой нужно уничтожить друг друга... Элеонора и Кристофер нашли смысл жизни друг в друге. Такие слабые внутри, они становились непобедимыми перед всеми натисками этого мира вместе. Вместе.