Уже немного Мне говорить с вами; ибо идёт князь мира сего, и во Мне не имеет ничего.
- Эл, может тебе не нужно лететь туда? - перед сном спросил Кристофер, забираясь под одеяло к Элеоноре. - Крис, ну конечно нужно, мы обсуждали! - девушка насупилась, предвосхищая дальнейшее развитие событий, вот уже две недели он регулярно заводит этот разговор, - Это последняя моя премьера в этом театре, дальше только гастроли, я пообещала тебе, что так будет, значит так и будет. - Может обойтись без этой чёртовой премьеры? - не сдавался мужчина, - Я не хочу тебя отпускать, - он лёг позади неё и положил свою руку на её талию. - А тебя никто не спрашивает. Ты знаешь, что так должно быть. - Элеонора повернулась на бок к Кристоферу, - Так нужно. Это рок, предопределение, судьба, как угодно твоей душе. - Это просто твой выбор, а не судьба! - протестовал мужчина. - Тем более, ты должен его принять. - она переплела их пальцы, - А сейчас спокойной ночи, пожалуйста… Тебе рано вставать. Не забивай голову, все будет хорошо, ты сам мне обещал. И Элеонора продвинулась ближе у мужчине, устраиваясь у него подмышкой. Кристофер сопел в знак несогласия с её решением, но дальше продолжать не стал, не желая ссориться. В его сознании происходила борьба собственнической натуры мужчины и любви к девушке, желании дать ей возможность заниматься любимым делом. Элеонора уже заснула, а он не знал куда себя деть. Ему нравилось, что его избранница увлечена театром, он принял бы любое её увлечение, потому что просто жить совместным бытом ему представлялось невообразимой скукой. Но как удержать девушку рядом с собой он не знал, и это будило в нём неуверенность в себе. Ему тридцать восемь лет, ей скоро двадцать семь. Разница в двенадцать лет вдруг перестала казаться ему адекватной, когда он подумал о других мужчинах, которые могут увлечь её. А что если она заинтересуется кем-то другим? Что если там, в Торонто, она встретит какого-то хмыря, который отобьет у неё желание даже смотреть в сторону Кристофера? Его вдруг обуяла дикая ревность. Зачем он вообще об этом подумал? А вдруг это будет тот несчастный режиссер из России, который должен ставить премьеру у них в театре? Наверняка это какой-нибудь молоденький мачо, который будет заставлять её делать на сцене всё, чего его душе угодно. Он сморщил нос от этой мысли. Ему стало противно от самого себя, о чем он думает? В его мыслях Элеонора уже целовала рандомный мужской силуэт, обнимала за пыльные плечи эту тень, а тень эта сжимала её талию, касалась её волос. «Так, стоп.» - остановил он этот сериал в воображении. «Это просто работа. Это на время. Я к ней вырвусь, она приедет ко мне», - начал он успокаивать себя, пытаясь срастить стигматы в своём растрескавшемся сердце, в которое он только что собственноручно вбивал гвозди. Всю ночь он не мог по-человечески заснуть. Ему виделось во сне, что он возвращается домой, в пустой дом, тишина комнат обволакивает его. Он достал телефон, набрал её номер. Гудков не последовало, только тишина, он посмотрел на экран смартфона, звонок идет. Она взяла трубку, он поднес телефон к уху. Тишина. Он попытался сказать «Привет». Но вместо слов была одна тишина. Он просто беззвучно шевелил губами. И вокруг была только тишина. Он скинул звонок и, схватив тарелку со стола запустил ею в стену, она беззвучно рассыпалась на тысячи осколков от удара. И снова эта тишина. Молчание. Он вынырнул из сна и огляделся. Элеонора мирно сопела рядом. Темнота неприятно липла к окружающему пространству, была ещё глубокая ночь. Он выдохнул и закрыл глаза, крепче обнимая девушку, и снова провалился в сон. За всю ночь он увидел этот сон, как ему показалось, бесчисленное множество раз, снова и снова погружаясь в тишину видения и выныривая из неё в реальность. Он не стал дожидаться будильника и поднялся раньше времени после очередной петли этого сновидения. Прошел на кухню, чтобы приготовить завтрак. Голова неприятно гудела иллюзией отсутствия мыслей, хотя они пролетали в сознании молниеносно, но ни одна не могла задержаться в нём. Кристофер одновременно хотел и не хотел спать. Хотел, потому что так и не выспался, а не хотел, потому что боялся вернуться в эту пугающую тишину. Ему вспомнился вчерашний день…***
На съемочной площадке было необычайно оживленно, ведь это последний съемочный день у актрисы, исполняющей главную роль! Предстояло отснять всего одну сцену. Сцену знакомства её героини - Дианы и героя Криса - Томаса. По сценарию они должны были влюбиться друг в друга с первого взгляда, не смотря на то, что герой Алекса - Стив, муж Дианы, при их знакомстве присутствовал. Съемки шли нелинейно, поэтому актеры спустя пол года уже досконально знали своих персонажей и могли чуть ли не описать внутренний монолог их героев во всем событийном ряде сценария, так что трудностей с перескакиваем от конца к началу истории ни у кого не возникало. Вообще это частая практика в кино, зачастую сцены снимают совсем не в том порядке, в котором их видит зритель, их снимают так, как удобно снимать, так, как получится дешевле для фильма и выгоднее по вызову актеров. Фильм, над которым трудилась эта троица уже обещал им успех. Жак и Питер неоднократно говорили, что это кино обязано иметь огромный успех среди критиков хотя бы потому, что актеры на площадке выдавали невероятную энергетику, создавали вокруг себя воздух и напряжение зондировавших партнеров глаз. Крису фильм сулил освобождение от амплуа Капитана Америки, хоть оно ему и нравилось, но карьере столь засевший в восприятии зрителя образ совсем не способствовал. Элеоноре эта работа могла дать дорогу в Голливуд, а ещё принести не одну награду за главную женскую роль. Мужчины, несомненно, тоже надеялись на это, однако убежденным на номинации никто из них двоих не был. Алекс надеялся получить признание общественности за столь крепкий и смелый образ мужа главной героини, убившего на почве ревности свою супругу. А финальная сцена фильма и вовсе смотрелась в глазах режиссеров как прямая дорожка на номинацию «Оскар» для всей троицы актеров. И так как большая часть материала была взята чуть ли не с первого дубля, можно было надеяться на то, что Питер и Жак позовут всех троих еще не в одну свою работу, а возможно еще и дадут крепкие рекомендации на артистов другим режиссерам. Февральское солнце припекало оголенные плечи девушки, снимали в этот раз на одной из немногих выездных локаций - ранчо на вершине горного хребта Санта-Моники. По сюжету именно на нём, на конной прогулке, посвященной заключению крупной сделки двух бизнесменов, которых играли Крис и Алекс, должны были познакомиться будущие любовники. Элеонора неуверенно сидела в седле, чего нельзя было сказать о её партнерах по съемкам. Кристофер, казалось, родился с этим умением, а Алекс и вовсе занимался конным спортом в детстве, поэтому им приходилось гораздо легче. Однако такой расклад понравился режиссерам, которые посчитали это неплохой деталью, которая сможет разнообразить второй план персонажей и расширит круг предлагаемых обстоятельств для всей троицы. На этот раз снять с одного дубля сцену не удалось, то чью-нибудь лошадь вело в сторону, то кто-то из артистов случайно раскалывался в процессе, чем вызывал смех у всей команды, работающей в этот день, то кто-то из операторов и осветителей портил кадр, так всё двигалось к середине дня. И к этому моменту открытые плечи девушки начало жечь и она вдруг вспомнила, что забыла воспользоваться солнцезащитным кремом. - Перерыв! - скомандовала Саманта, отправляя всех работников на обед к небольшому кафетерию, располагающемуся в одном из спецтрейлеров. Элеонора, не без помощи конюха, спустилась с лошади и прошла мимо камер в сторону своего трейлера. - Эл, подожди! - послышался за спиной голос Алекса, - Эл, ты же завтра уже летишь в Торонто? - Да, Ал, - хмыкнула девушка. - Ты можешь кое-что передать Дженне? Я заеду вечером, завезу. Вот такая коробочка, - он на память показал размер коробочки на своей ладони. - Конечно, Ал! Не вопрос, - улыбнулась Элеонора. - О чем шушукаетесь? - к ним присоединился Кристофер. - Чёрт, Элеонора, теперь не интересно… Я пойду, - наигранно огорчился Алекс, - Тебя обсуждали, Эванс. При тебе как-то неловко продолжать. И Алекс поплелся вперед, пиная красноватый песок под ногами. Кристофер дотронулся до руки девушки, прочерчивая своим большим пальцем путь от локтя к ладони и сплёл их пальцы вместе. - У тебя плечи покраснели, милая, - он едва коснулся губами открытого плеча девушки, не сбавляя шаг. - Я забыла крем, теперь придется сбрасывать кожу… - обреченно выдохнула Элеонора. - Только змеи сбрасывают кожу, чтоб душа старела и росла. Мы, увы, со змеями не схожи, мы меняем души, не тела… - прошептал мужчина. - Красивое, чьё оно? - повернулась к нему девушка. - Николай Гумилёв. - кивнул Эванс. - Дай угадаю, оно такое же грустное, как твоё лицо сейчас… - протянула она. Кристофер только кивнул ей в ответ. Они уже подходили к обеденному трейлеру. Эванс оставил Элеонору получать свою порцию еды, а сам отправился к себе в трейлер за солнцезащитным кремом.***
Элеоноре снова приснился тот сон. Она снова звала во сне Кристофера, не могла найти его в толпе, она билась в агонии в попытках поймать еще раз его взгляд в толпе. Она рвалась вперёд, отталкивая случайных безликих прохожих, металась из стороны в сторону, пока на её плечо не легла тяжелая мужская рука и она не услышала «Элеонора» за своей спиной. И она вновь испугалась того, что если развернется сейчас, то не увидит Кристофера за своей спиной. И она накрыла руку, покоящуюся на её плече своей, она оказалась необычайно холодной. Мгновение словно замедлилось, толпа вокруг перестала шевелиться, превращаясь в сад изваяний. «Крис?» - вылетело из её уст. Она стояла как вкопанная, не смея даже повернуть голову к нему. «Нет» - послышался холодный шепот над её ухом. «Кто ты?» - сердце девушки забилось быстрее, она вся покрылась холодной испариной. «Скоро узнаешь, Эвридика» - послышалось прямо у неё в голове и девушка резко обернулась, сон оборвался, она подскочила на кровати, тяжело дыша. - Крис… - крик вырвался у неё при пробуждении сам собой, как это бывало уже не раз. Внизу послышались шаги и через минуту в комнату влетел напуганный Эванс. - Милая? - он сел напротив, осматривая девушку. Она была необычайно бледна и холодна, - Что случилось? - Сон… - проговорила она, пытаясь сдержать вырывающиеся из глаз слёзы, она старалась отдышаться. Кристофер молча приблизился к ней и заключил любимую в объятия. Она вжималась в его плечо, изредка вздрагивая всем телом. Он здесь, с ней, рядом. Но сейчас этот факт почему-то не успокаивал её, а наоборот, напоминал о чем-то неотвратимом, о чем-то, чего Элеонора не знала в своём сознании, однако ощущала всей кожей. - Мне тоже снился какой-то бред… Даже не спал толком. - Крис очертил большим пальцем контуры лица Элеоноры, смахнул слезу, скатившуюся по щеке, робко поцеловал её в висок, коснулся уголка её губ, - Я приготовил завтрак, Эл. После утренних ритуалов, завтрака и взаимного молчания пара вернулась в спальню. Элеоноре предстояло собрать чемодан для перелета в Торонто. Крис ничего не говорил, просто залез с ногами на кровать и принялся читать один из сценариев, который прислала ему Грейс. А Элеонора так же молча открыла шкаф и стала разбирать свои вещи, раскладывая их по постеле, прикидывая, что ей может понадобиться, а что можно не брать. - У меня какое-то дурацкое предчувствие… - поделился мужчина. - Я тоже почему-то боюсь лететь туда, хотя делала это уже столько раз… - выдохнула девушка, присаживаясь на противоположный край кровати, - Просто это от волнения, мы еще не разлучались так надолго, поэтому и переживаем, - подытожила она. - Я ещё могу тебя отговорить? - Крис оторвался от чтения текста. - Мы же обсуждали это, буквально перед сном, - она закрыла глаза. - Да, а потом нам обоим снился бред. Эл, я не хочу чтобы ты летела. Я не могу так. Не принуждай меня оставаться здесь и жить словно так и должно быть. Как ты себе это представляешь? - Пока никак, если честно, - грустно кивнула девушка, - Просто нужно потерпеть, скоро всё это закончится… - Я надеюсь ты говоришь это о нашей разлуке? - не понял мужчина. - Я тоже на это надеюсь, - призналась Элеонора. Крис отложил бумаги в сторону. - Эл, я понимаю, что ты уже всё решила, но я не согласен с твоим решением. Почему мой голос не учитывается? - он начал злиться. - У нас не демократия, - улыбнулась девушка, - Капитализм победил, я обязана уехать и работать, пока могу работать. - К чёрту твои шутки, Эл! - Крис встал с постели и начал мерить шагами комнату, - Я просто так две недели уже перед тобой распинаюсь? Я не готов к тому, чтобы ты уехала сейчас. Полгода! Полгода, Эл! Тебе этого недостаточно, чтобы остаться здесь, со мной? - Прекрасно, самое время поскандалить, дорогой! - повысила голос девушка, спускаясь на колени к чемодану и застегивая молнию. - Дорогой? Не заметно, чтобы прям дорогой! - Кристофер остановился возле окна, - Зачем это всё? Зачем нам были даны эти полгода? Я был счастлив с тобой, Эл! - Был? Больше не счастлив? - зацепилась Элеонора. - Да мне больно от того что ты уезжаешь! Как ты не поймешь? Всё, что я делаю, ты игнорируешь! - закричал Кристофер, - Я предложил тебе себя, всего себя! Всю свою жизнь, такой какая она есть! Да, может я не идеален! Но я здесь, я был рядом эти полгода! Мне уже тупо не хватает сил! Зачем? Просто ответь мне, зачем? - Чтобы потом быть вместе, Крис, - Элеонора так же сидела на полу, наблюдая за его моноспектаклем. - Да почему это должно быть потом? - взмолился он, - Почему нельзя сейчас? - Потому что я должна. Должна сыграть в этом спектакле, должна уехать в Торонто, у меня закончился контракт, а значит я обязана явиться в театр! На это всё нужно время. И я должна быть там. - заключила девушка, - Я тоже не хочу расставаться с тобой. - Так останься… - прошептал Кристофер. - Крис… - девушка встала на ноги, подошла к нему, обняла его за плечи, - Ты знаешь, что нельзя. Кристофер отстранился от девушки и, повторив свой излюбленный жест в виде руки, держащейся за переносицу, покинул комнату. Элеонора осталась одна, пытаясь обдумать произошедшее. До самолета оставалось меньше четырёх часов и она уже проклинала про себя весь этот дурацкий день. Почему нельзя просто проваляться в обнимку вдвоем, а не выяснять отношения перед долгой разлукой? Почему нельзя сказать друг другу самые важные слова, но обязательно нужно накричать друг на друга. Ей вдруг показалось всё это дурацкой игрой, в которой нет выигравших, только проигравшие, и она просто продолжила собирать свой багаж, в попытке унять дрожь в руках. Кристофер спустился вниз, накинул кожаную куртку поверх футболки, взял поводок, открыл дверь, молча смотря на валяющегося на диване Доджера, который тут же смекнул, что его призывают пойти за хозяином, а затем просто вышел с собакой на прогулку. В его голове не укладывалось, как она может так просто перечеркнуть все его эмоции, страхи, переживания, его любовь? Он сунул руку в карман куртки и нащупал в нем бархатистую коробочку, достал её, открыл, внутри красовалось аккуратное тонкое платиновое кольцо с небольшим бриллиантом, внутри было выгравировано одно единственное слово «Орфей». Он кивнул своим мыслям и, закрыв коробочку, сунул её обратно в карман, продолжая прогулку с псом.***
Элеонора заканчивала собирать вещи, когда затрещал её телефон, она проворно нащупала его на поверхности кровати и, толком не взглянув на экран, взяла трубку: - Да? - Нора, привет! Во сколько ты прилетаешь? - на том конце провода послышался веселый голос Рэйчел, - Мы с Дженной хотим тебя встретить! - Я буду около семи вечера, Рэйч, - кивнула девушка. - А что с голосом? Все в порядке? - Перенервничала наверное, это из-за отлёта, даже цикл сбился совсем, чувствую себя так, будто заболеваю. Крис тоже сам не свой… - протянула Эл. - Нора, милая, не вздумайте переругаться перед твоим отлётом, это самое дурацкое, что только может прийти в ваши головы! - теперь голос Рэйчел выдавал её обеспокоенность ситуацией. - Ну… Если бы я могла отмотать время назад… - Элеонора закрыла глаза. - Чёрт! Детка, все будет хорошо, поняла? Ты прилетишь, мы поговорим, всё наладится! Мы с Джен тебя ждём! И не вздумай заболеть, слышишь? - требовательная поддержка Рэйчел была сейчас кстати, ведь Элеонора была просто в шаге от того, чтобы не разреветься. - Поняла тебя, Рэйч, все в порядке… Увидимся! - и подруги, попрощавшись, скинули звонок. Девушка не заметила, как вернулся Кристофер, однако после того как она положила трубку, в дверном проеме уже стоял мужчина, облокотившись на косяк. Он понял, что её сборы закончены и просто молча взял багаж и спустил его на первый этаж к входной двери, а затем вернулся наверх. - Сколько тебе нужно времени на сборы? - единственное, что он проронил, проходя мимо девушки в сторону кровати и принимая лежачее положение для возвращения к чтению сценария. - Только одеться, я готова. - Элеонора вновь присела к нему на противоположный край постели. - Одевайся, я жду, - бросил мужчина. Пока Элеонора переодевалась в ванной комнате, Кристофер загрузил её чемодан в багажник автомобиля и ждал её уже за рулём. Девушка вышла из дома и направилась прямиком на пассажирское сиденье внедорожника. Ехали молча. Острота напряжения, что витало в этот момент в воздухе вокруг них, могла, казалось, резать бумагу. Элеонора уставилась в окно и, когда они проехали мимо нужного поворота, просто повернула голову в немом выражении в сторону своего спутника. Она не понимала, куда он её везёт и следила за каждым его движением. Она поняла где именно они остановились не сразу. Это был тот самый бар, в котором они с Алексом играли в «Я никогда не». Кристофер вышел из машины и, дождавшись, когда Элеонора покинет автомобиль, двинулся ко входу. Время вылета близилось медленно, словно пытаясь дать этой паре возможность задержаться друг с другом ещё на несколько мгновений. Вошли в бар, Элеонора просто молча следовала за мужчиной, который вышел прямиком на тот самый балкон. - Я хотел сделать это по-другому, но ты не даёшь мне ни единого шанса… - Он остановился возле перил. Достал пачку сигарет, выудил одну и прикурил. - Я не понимаю, Крис… - девушка подошла к нему, положила руки на ограждение балкона. - Ты помнишь что я сказал тебе здесь? - Кристофер медленно курил, смотря куда-то вдаль. Пауза в разговоре наполнялась только звуком тления сигареты Криса. - И пусть один вечер ты Офелия, другой Дездемона, и умирая в образе Джульетты воскресаешь Имодженой… - вспомнила Элеонора. - Ты моя Эвридика. Да. - кивнул мужчина и затушил сигарету. А затем обернулся к девушке, - Я впервые сказал тебе, что влюбился в тебя именно здесь. Девушка молча наблюдала за его действиями. Кристофер сделал шаг назад, закрыв глаза опустил голову, словно ведя внутри себя какой-то отчёт. Десять. Он вновь посмотрел на девушку. Девять. На лице показалась еле заметная улыбка. Восемь. Убрал прядь волос, выбившуюся из прически девушки, с её лица, заправляя за ухо. Семь. Сделал еще один шаг назад. Шесть. Глубоко вдохнул. Пять. Он запустил руки в карманы куртки. Четыре. Опустился перед ней на одно колено. Три. Достал из кармана бархатную коробочку. Два. Открыл её. Один. - Элеонора Виктория Эйвери, я знаю, что сейчас, возможно, не время и не место… Но я не устану повторять тебе, что люблю тебя. Когда ты поцеловала меня на этом самом месте я стал самым счастливым человеком на всём свете. Сегодня ты должна уехать, но отпускать тебя у меня не хватает сил. Если нам суждено расстаться на время, то я хочу, чтобы мы расстались не ради карьеры, а, как будто бы, с целью рассказать своим родным о самом важном событии в наших жизнях. Я смогу принять любой твой выбор, но я страшно боюсь сейчас, потому что в действительности делаю это впервые… Но ты сильнее меня, сильней и уверенней. Ты смотришь сейчас на меня своим фирменным невозмутимым взглядом. Мне с тобой такой уверенной очень трудно, если честно. Иногда хочется, чтобы ты была чуточку по-слабее… - мужчина улыбнулся, показывая жестом, насколько Элеоноре нужно быть послабее, - Но видимо это мне нужно быть ещё сильнее рядом с тобой. И поэтому я должен спросить… Элеонора Виктория Эйвери, ты станешь моей женой? Фауст прямо сейчас прошептал бы «Остановись, мгновенье, ты прекрасно». И именно так и случилось. Вся жизнь вокруг этих двоих словно замерла. Элеонора прикрыла рот рукой от неожиданности, а Кристофер ясным взглядом голубых глаз ловил каждое движение её тела. Первое что он увидел - как девушка отрицательно замотала головой, не отнимая руки от губ. В груди его что-то шумно ухнуло, поднялось, ударилось о гортань и полетело с обрыва вниз, руки предательски задрожали, в уголках глаз исчезли морщины от улыбки, которая тотчас испарилась. - Да, - еле слышно прошептала девушка, - Крис… Да! И она отняла руку от лица, на котором вмиг начала расцветать одухотворенная улыбка, из глаз её стройным ручьём полились слёзы одна за одной. Кристофер тотчас поднялся и подхватил её на руки, крепко прижимая к себе. Она целовала его жадно, а он не мог насытиться её солеными от слёз губами. Так, казалось, прошла целая вечность. Любовь. Любовь сейчас новым цветком, невиданным ими доселе распускалась в их сердцах. Теперь он - её, а она - его. Потому что она согласна! И он опустил девушку на пол, не прекращая обнимать её одной рукой, а второй уже пытался надеть на её безымянный палец аккуратное украшение, которое теперь для них обоих имело колоссальный смысл. Из бара, уже теперь счастливая пара, отправилась прямиком в аэропорт. Приехали за сорок минут до окончания регистрации, всё, казалось, было сделано так, как надо. И вот настал момент прощаться. Элеонора держала Кристофера за руку, впиваясь своими недлинными ногтями в тыльную сторону его ладони. А он, как монумент, крепко стоял рядом. Он сейчас должен был быть сильным для неё. - Вот и всё, - шепотом проговорила Элеонора. - Обещай, что будешь звонить мне, - Кристофер сильнее сжал её руку. - Обещай, что прилетишь сразу, как сможешь, теперь твоя очередь жить у меня дома, я выселила арендаторов, моя квартира в нашем распоряжении, - улыбнулась девушка. - Обещаю. - кивнул мужчина. - И я обещаю. - кивнула в ответ девушка. И они обнялись в последний раз, а затем рука Элеоноры нехотя выскользнула из руки Кристофера и девушка пошла проходить контроль перед вылетом.***
Две недели прошли как на одном дыхании для обоих. Элеонора успела поделиться главной новостью с подругами и родителями. Они приняли её решение с великой радостью, ведь счастье дочери для них было на первом месте. Кристофер же рассказал о своём поступке только семье. Лиза, наверное, впервые за последние полгода, действительно искренне похвалила сына и наказала ему не возвращаться в отчий дом без невесты. Кристофер всё еще не верил в то, что решился сделать предложение своей возлюбленной, но иначе он просто не смог. Эта формальность, на которую Элеонора ответила положительно, вдруг придала ему сил для движения дальше. Он дал свободу своей давней мечте о семье и замечтался настолько, что уже планировал в своей голове медовый месяц с Элеонорой, которая, конечно же, должна взять его фамилию, а затем у них появятся дети, не один, обязательно - не один ребёнок. И он настраивал себя на переезд в виллу в Пасадене, которую он купил для Элеоноры, потому что его дом для семьи будет маловат, всего четыре спальни - это ведь действительно мало для молодой семьи! И поэтому он пытался быстрее разделаться с работой и уже жил мечтой прилететь к ней как можно скорее, назначить дату свадьбы и, дождавшись её премьеры, забрать её в свою мечту. Однако плотный график съемок пока не позволял ему даже на сутки выбраться к ней. Элеонора вернулась к работе в театре. Недели выдались достаточно загруженными. Понедельники как всегда были выходным днём, а вот со вторника шли репетиции премьеры, плавно переходящие к вечернему взрослому репертуару, выставленному на пятницу, субботу и воскресенье. Девушка успевала только разбирать свою новую роль, наращивая на неё всё новые слои предлагаемых обстоятельств, приходить домой, звонить Крису, и, недолго поговорив с ним и приняв наскоро душ, лечь спать. Утром день сурка повторялся. И так было у двоих. Они словно закрылись работой, чтобы не думать о том, насколько же сильно они соскучились друг по другу.***
Воскресный день 16 февраля начался для девушки со звонка от родителей: - Нора! Эл! - радостно кричали они ей в трубку, - Милая! С днем рождения! Ты наше сокровище! Мы желаем тебе завтра обязательно подняться до часа дня, чтобы встретить своих любимых родителей у себя дома и немного попраздновать и с ними! - Мам! Пап! Спасибо! Конечно, завтра обязательно увидимся! Как жаль, что у меня сегодня спектакль, я бы уже умчалась к вам! - смеялась девушка. - Нам ждать Кристофера? - робко задала вопрос Жаклин. - Мам, у него съемки, но он сегодня ещё не звонил, они должны завтра закончить и он обязательно прилетит, осталось недолго, ма! - Элеонора светилась от счастья. - Завтра увидимся, дочка! - в голосе отца Элеонора уловила лишь безмятежное счастье, которое было обращено к праздничному событию этого дня. Вечером коллеги по сцене предложили Элеоноре отправиться в один из знаменитых клубов Торонто, чтобы отметить её именины, и Элеонора согласилась, ей тоже хотелось отвлечься от вереницы одинаковых дней и глотнуть свежего воздуха. Кристофер так и не позвонил ей, однако ей на электронную почту пришло от него письмо: «Милая, с твоим днём! Позвонить не могу, съемки весь день, боюсь что наши перерывы не совпадут и ты не возьмешь. Если закончим завтра, сразу прилечу к тебе. Празднуй. Вечером тебя ждет подарок, его доставят домой между одиннадцатью вечера и полуночью, надеюсь ты уже вернешься к этому времени. Если будешь в состоянии говорить - звони как вернёшься, я буду ждать. Я рассчитываю на твоё хорошее поведение на вечеринке в твою честь, которая, я уверен, состоится! Люблю тебя, твой Орфей.» И вот, после вечернего спектакля, а играли в этот раз такой нелюбимый Элеонорой «Хейдстаун», в котором она исполняла роль Эвридики, вся труппа отправилась в ночной клуб. Время только перевалило за восемь вечера и компания благополучно расположилась за одним из огромных столов на втором этаже заведения. Заказали выпить, закусить, беседа клеилась как нельзя кстати, актёры делились историями со спектаклей, смешными оговорками партнеров по сцене и тем, как весь состав спектакля раскалывался в такие моменты, а кто-то даже изображал свои реакции на это - забавные гримасы, шумное обсуждение предстоящей премьеры и алкоголь делали веселье за столом неподкупным. К десяти вечера на сцену клуба вышел диджей, и вся компания отправилась на танцпол, орали песни во всё горло, танцевали разные танцы, в том числе со спектаклей, образуя вокруг танцующих небольшой круг, хохотали и отдавались атмосфере полностью. Элеонора прилично выпила и к моменту, когда со сцены её с днем рождения поздравлял диджей, она уже еле держалась на ногах от усталости вкупе с опьянением. - Это у тебя сегодня день рождения? - к ней со спины подошел незнакомый парень, высокий блондин с небесно голубыми глазами, острыми чертами лица, тонкими губами и невероятным обаянием. - Да! - прокричала сквозь музыку улыбающаяся Элеонора. - Могу я тебя угостить? - парень двигался в такт музыки, так же крича поверх неё, - В честь праздника! Как тебя зовут? - Элеонора! Да, мы с друзьями на втором этаже, пойдем к нам? - девушка была необычайно весела. - Я Лиам, пойдем к бару! С меня самый крутой шот! И пара продвинулась через толпу к бару клуба, парень прокричал что-то бармену, Элеонора отвлеклась на секунду, чтобы помахать рукой своим коллегам, которые уже начали её искать на танцполе. Когда она развернулась обратно, то перед ними уже стояли два шота Б-52. И парень жестом пригласил Элеонору выпить, она взяла в руки рюмку и, чёкнувшись со случайным знакомым, опрокинула содержимое в себя. Мужчина вдруг приблизился к ней на опасное расстояние и, обхватив её за талию, попытался поцеловать, на что Элеонора юркнула под его руку и ловко высвободилась, отходя от мужчины на приличное расстояние. - Я помолвлена, прости! - улыбнулась девушка. - Это ты меня прости! Надо было сначала хоть спросить! Просто ты очень красивая, прости, я правда не хотел! - Лиам поднял руки в знак капитуляции, - Правда, прости! Пойдем к твоим друзьям, если хочешь? - Нет, спасибо, я лучше домой, уже поздно! - смущенно засмеялась Элеонора. - Хорошо! Прости еще раз! - улыбнулся мужчина. Девушка быстрым шагом направилась на второй этаж, предупредила друзей, которые, к слову, даже не стали её останавливать и спокойно направилась к выходу из клуба. Однако как раз возле бара её схватили за руку и потянули куда-то в коридор. - Лиам? Что ты делаешь? - удивилась девушка, когда перед ней уже открывалась дверь какой-то подсобки. - Хочу немного развлечься, детка, лучше не сопротивляйся! - и мужские руки крепко стиснули её горло, прижимая Элеонору спиной к стене в тёмной комнате.