Die free or Die a failure

Когда Эбби и Бетси приступили к обрабатыванию ран в автобусе, Тея помогала, когда могла. Они расстелили одеяла и подушки в проходе автобуса. Нил не знал, где они их взяли. Но он предположил, что это должно было быть, когда Эбби схватила свою аптечку.    Тея села на землю, а затем Нил откинулся ей на грудь. Она держала руки на талии Нила, помогая поддерживать его. Эбби хотела стащить с Нила рубашку, но Нил сопротивлялся. — Нил, — начала Бетси, — ты согласился позволить Эбби помочь тебе во время поездки. Это важно.   Однако Нил чувствовал, что ему слишком больно, чтобы быть таким уязвимым. Он знал, что это глупо, потому что знал, что здесь никто не причинит ему вреда. Но все равно…   — Может ли это подождать, пока Эндрю не здесь? — спросил Нил. — Я позволю тебе поработать над другими ранами, но рубашка.. может подождать?   Бетси закусила губу и посмотрела на Эбби. Эбби вздохнула. — Тогда я приберегу это для поездки.   Эбби начала с ног Нила, к счастью, ничего не сломано. Но синяки, покрывающие все ноги, не заставили бы никого поверить в это. Эбби поднялась, и Нил сосредоточился на лице Бетси вместо того, чтобы смотреть, когда Эбби добралась до бедер Нила.   Она сделала паузу, и Нил знал почему. Пруст был кусакой. Ему нравилось оставлять следы зубов по всему телу Нила, вплоть до крови. Их было много на одной только нижней части бедра Нила, но Эбби, вероятно, могла видеть, как они оставляли след до верхней части бедер Нила, которые были скрыты его шортами.   — Мне нужно что-нибудь здесь делать? — спрашивает Эбби, указывая на нижнюю часть тела Нила, которая все еще была прикрыта.   Нил закусил губу, потому что Эбби не сомневалась. Но он все равно не хотел.   — Это тоже может подождать, — сказала Бетси, — пока мы не окажемся в более уединенном месте.   Нил благодарно кивнул, а затем протянул Эбби руки, чтобы она проверила их.   Эбби и Бетси перевели дыхание. Сначала Нил подумал, что они реагируют на старые шрамы от самоубийства, но потом вспомнил о новейших ранах на руках.   Нил вспомнил, как каким-то образом попал в тайник с наркотиками Рико после того, как тот на мгновение вышел из комнаты. Нил влил себе в горло все, что мог, прежде чем полоснуть себя ножом по рукам.   Рико был в ярости и тут же получил Пруста.   Теперь на каждой его руке будет по пять вертикальных шрамов. Каждый из них кричал о порочном намерении покончить с собой. Нил не знал, было ли это потому, что он знал свои эмоции в то время, или потому, что рана на его руке действительно выдавала его. Казалось, что лезвие ножа каждую секунду кричало о безнадёжности, которую он чувствовал в тот момент.   — Нил…   — Не надо, — выдавил Нил, перебивая Эбби.   Когда Нила, наконец, оставили на ночь одного, запертого в темной холодной комнате, он сломался. Он дернул себя за волосы, и молчаливые слезы покатились по его лицу. Уязвимость, которую он никогда никому не показывал, и уязвимость, которую он редко допускал.   Но он был разорван во многих направлениях. Он обнаружил, что рад, что был спасен, потому что не хотел нарушать свои обещания. Особенно его обещание Эндрю. Но с той радостью, что он был спасен, пришло болезненное чувство благодарности Прусту за его спасение. Это было отвратительно. Следом за этим была печаль, что он не сбежал. За этим стоял гнев, что Пруст забрал его тело в качестве платы. За этим последовала ярость, потому что почему все думали, что тело Нила принадлежит им. И наконец наступила пустота и безысходность. Нил проплакал всего десять минут, прежде чем уставиться в стену пустым взглядом.   — Часа четыре назад я дала ему обезболивающее, — сказала Тея из-за спины Нила. И Нил не знал, пыталась ли она помочь, сменив тему. Или, если она пыталась помочь Эбби сосредоточиться на лечении Нила, — в основном это было для того, чтобы помочь с его лихорадкой, но, я думаю, это также уменьшило боль.   Нил вздрогнул от этого. Если это было то, что он чувствовал с обезболивающим, то он не ждал ее в полной мере.    Эбби перешила швы на руках Нила. Он думал, что они выглядели неплохо. Но как только Нил сказал, что это Пруст, Эбби развязала все швы и переделала их сама.   Нил ничего не сказал, но от того, что теперь это были швы Эбби, а не Пруста, у Нила было чуть меньше мурашек по коже.   Когда они добрались до Истхейвена, небо уже начало темнеть. От этого зрелища у Нила скрутило желудок, и, несмотря на боль, он выбрался из автобуса и, спотыкаясь, направился к дверям больницы. Игнорируя крики других позади него.    Эбби первой догнала медленно спотыкающегося Нила. Ваймак подошел прямо к ним, и они уже оба помогли ему войти в здание. Нил уверен, что они приковывали все взгляды, но он был больше сосредоточен на своей цели.   — Помните, — сказал Нил, — вы не можете делать вид, что знаете что-то. Они заберут вас у меня, если вы…   — Мы понимаем, — сказала Бетси, успокаивая волосы Нила. — Мы никуда не уйдем. Теперь пошли за Эндрю.   Нил с помощью Ваймака и Эбби дошел до стола. Бетси шла рядом с ним, а Тея осталась в автобусе по просьбе Ваймака.   — Мы здесь, чтобы забрать Эндрю Миньярда, — сказал Нил, напугав даму, сидевшую за столом.   Женщина уставилась на Нила, и ее глаза расширились.   — Боже мой! — Она сказала. — Милый, тебе нужен доктор!   — Эндрю Миньярд, — повторил Нил, — мы здесь, чтобы забрать его.   Дама недоверчиво оглядела взрослых, поддерживающих Нила. — Дорогой! Ты ранен…   — Эндрю Миньярд. — сказал Нил.   — Но твой-   — Эндрю Миньярд. — повторил Нил, произнося каждый слог.    Ваймак рассмеялся рядом с ним, прежде чем сказать, — У него однонаправленный ум. Чем раньше мы проверим Эндрю, тем быстрее мы убедим его что лечение Эндрю закончено.   Леди бросила на них недоверчивый взгляд, прежде чем вздохнуть и сказать, чтобы они вошли в систему. Они так и сделали, а затем встали и стали ждать.   В конце концов медсестра выскочила из-за спины и подошла к ним.   — Он скоро выйдет, — с улыбкой сказала медсестра. — На его телефоне было около 230 сообщений от кого-то, он сказал, что ему нужно их проверить. Он, вероятно, беспокоился о том кто ему писал.   Взгляд Бетси переместился на Нила, и она подняла бровь.   — Упс, — сказал Нил. — Я не знал, что отправил так много.   Медсестра осмотрела Нила с ног до головы. — Я бы сказала, что он был прав, когда беспокоился о тебе, — сказала она, изогнув бровь.   Нил просто смотрел на нее в ответ. Медсестра пожала плечами и ушла, и они продолжили ждать.   Мысли Нила блуждали, его тело умоляло его сесть, и Эбби даже пыталась усадить его в кресло. Но правда заключалась в том, что если бы он сел, Нил не думал, что снова встанет. Он начал чувствовать боль и напряжение каждой маленькой мышцы. Лекарства, которые дала ему Тея, вероятно, начали действовать.   Эбби снова предложила Нилу стул. Говоря ему, что он должен сидеть. И боль, начавшая излучаться через него, заставила его почти принять это предложение. Но тут он услышал знакомое имя.   — Доктор Пруст! — Позвонила медсестра, — Так приятно снова вас видеть. Как прошел ваш отпуск?   Пруст его не видел, но Нил был весь напряжен. Он ждал момента, когда это произойдет. Бетси, Ваймак и Эбби смотрели на Нила с ужасом на лицах.    — Чудесно, Дженни! — ответил Пруст, — Я виделся со своим старым знакомым. С маленьким дерзким рыжиком. — Ох, звучит восхитительно! — улыбнулась она.   Эбби крепче притянула тело Нила к себе, и Нил почувствовал утешение в ее близости. Затем Пруст оглянулся и увидел его.   — Вы не можете дать ему понять, что знаете хоть что-то, — в панике сказал Нил, когда Пруст приблизился.    Нилу не удалось увидеть реакцию взрослых на его слова, он оттолкнулся от Ваймака и Эбби, слегка споткнувшись. Но ему удалось устоять на дрожащих ногах. Однако Ваймак и Эбби не отпустили его далеко от себя. Они стояли в футе друг от друга и были готовы подхватить его, если он упадет.   — Натаниэль! — говорит Пруст с ухмылкой, от которой у Нила скрутило желудок. Пруст обнял Нила и воспользовался случаем, чтобы понюхать волосы Нила.   — Извините, — говорит Бетси, прерывая момент, она слегка отводит Нила в сторону и протягивает руку, притворяясь, что хочет представиться, — мы не встречались. Бетси. Пруст оценивающе смотрит на Бетси, а затем очаровательно улыбается, как змея-манипулятор. — Я доктор Пруст. Я был старым терапевтом Нила, прежде чем он ушел из Воронов. Он был моим любимым пациентом.   Не может быть, чтобы Бетси не чувствовала, как дрожит все тело Нила рядом с ней.   Нил видел Пруста только этим утром. Лицо мужчины исказилось в болезненной ухмылке удовольствия, когда он оставил следы укусов по всему телу Нила. Когда он увидел, как он ведет себя очаровательно и притворяется хорошим парнем, у Нила скрутило желудок.   Пруст повернулся к Нилу и оглядел его с ног до головы, не обращая внимания на Бетси.   — Ты выглядишь немного грубо, Натаниэль, — Пруст грубо хватает Нила за запястье. И Нил вздрогнул, когда его рука обхватила разорванные наручники. — Кажется, в последнее время ты слишком не в духе. Мой кабинет всегда открыт для тебя. Кстати говоря, почему бы нам не отвезти тебя обратно и посмотреть, сможет ли одна из медсестер подлатать тебя.   — Нет необходимости, — улыбается Бетси, — Нил поручил мне и Эбби позаботиться о нем. Обещаю, он в надежных руках.   Пруст кивает, а затем начинает указывать на Нила и щелкает пальцами. — Ах, верно, — говорит Пруст, — ты был в Пальметто. Ты должен быть здесь из-за Эндрю. Скажи ему, что он должен двигаться дальше. Нил замер. Остальные напряглись, но Нил не уверен, услышали ли они его угрозу или просто не хотели, чтобы Пруст был рядом с Эндрю вообще.   Но Нил услышал угрозу.   Он или ты.   Пруст пошел, и Нил поднял руку, чтобы схватить его за рукав. Он уклонился от захватов Эбби, Ваймак и Бетси и вместо этого попал в руки Пруста.   Кожа Нила покрылась мурашками, и он почувствовал отвращение, когда Пруст помог Нилу удержаться на ногах.   — Мне не помешало бы… — Нил замолчал, не желая делать это снова, но сглотнул, — Мне не помешала бы медицинская помощь.   Пруст обнял Нила за плечо. — Отлично! — Затем Пруст позвал троих взрослых, которые смотрели почти в ужасе и с белыми лицами. Все трое лихорадочно ищут ответ, который не выдал бы того, что они знали. — Мы могли бы быть здесь какое-то время, — говорит Пруст.   Нилу хотелось плакать, разрыдаться. Но ему нужно было быть сильным еще немного.   Руки на его теле.   Просто немного дольше.   Губы на шее.   Просто немного дольше.   Стоны ему в ухо.   Самую малость-   Как только Пруст идет открывать дверь, которая отделяет Нила от взрослых, сильная хватка обхватывает руку Нила и дергает его назад. Нил взвизгивает от боли и удивления, когда падает на твердую мускулистую грудь. Его руки ложатся на широкие плечи, чтобы не упасть. Крепкая, но нежная хватка коснулась его волос, прижав лицо к шее человека. Он вдохнул и уловил знакомый запах. И сразу же сломался.   Ему не нужно было быть сильным с этим человеком. На мгновение Нил может сломаться, и с ним все будет в порядке, пока этот человек здесь.    — Просто для ясности — голос Эндрю был ровным, без таблеток. Он не кричал, но в этом и не было необходимости. Его ровный голос достаточно четко уловил угрозу. — Если ты снова прикоснешься к нему, я убью тебя прямо здесь и сейчас.   При звуке этого голоса тело Нила сдается. Слышен звук падающего на пол мешка, а затем другая рука Эндрю обнимает Нила за талию, удерживая его в вертикальном положении. Нил чувствует все в этот момент. Боль. Страх. Грусть. И он позволяет тихой, но прерывистой дрожи дышать на шее Эндрю, когда слезы начинают капать. Нил чувствует, как рука на его талии напрягается. И Нил издает тихий, но болезненный звук. Хватка ослабла.   — Мне грустно видеть, что ты уходишь, Эндрю, — говорит Пруст, и рука касается спины Нила, но рука исчезла за считанные секунды. — Я сказал, — произнес Эндрю, — Не. Прикасайся. К нему.   Наступила минутная тишина, а затем. — Тогда я думаю, что пойду снова… Это было весело, малыш.   На это Нил издал резкий сдавленный всхлип. Его дыхание было нерегулярным.    До этого момента он никогда не плакал ни перед кем, тем более на ком-то. Но Нил чувствовал себя в безопасности. Он чувствовал себя как дома. А когда Эндрю собрался отойти, Нил запаниковал.   — Не позволяй им видеть меня таким! — Нил в панике прижался к шее Эндрю. Его кулаки вцепились в ткань рубашки Эндрю.   Эндрю был напряжен. И Нил смирился с тем, что его сейчас оттолкнут. Он просто не хочет быть замеченным в этот момент слабости. Он не хотел раздвигать границы Эндрю, когда Миньярд приложил столько усилий, чтобы защитить Нила.   Нил хотел было оттолкнуться, но рука Эндрю снова прижала его к шее блондина.   — Останься, — сказал Эндрю, — да или нет? Я понесу тебя.   Было бы больно, но и ходить тоже было бы больно. Нил уже чувствовал начало полной шкалы боли.   — Да, — сказал Нил.   — Одна рука будет под твоими бедрами. Другая вокруг нижней части спины. Все еще да? — Спросил Эндрю.   — Да.   — Обними меня за шею, но не сильно, — сказал Эндрю.   Нил сделал, как сказал ему Эндрю, уткнувшись лицом в шею. Блондин без всяких усилий поднял его и понес.   — Я сдержал свое обещание, — сквозь слезы сказал Нил.    Хватка Эндрю вокруг него усилилась.   — Я тебя ненавижу.   — Я знаю.   — Эндрю, ты забыл свою сумку, — сказала Эбби.   — Хорошо. Выброси ее. Сожги. Мне все равно. — Ответил Эндрю. Эндрю не замедлил шаг, когда нес Нила. Нил чувствовал, что становится все более уставшим.   — У тебя жар, — сказал Эндрю, поднимаясь по ступенькам к автобусу.   Нил слабо рассмеялся. — Должно быть, действие лекарств закончилось.   Когда Нил сказал это, острая боль пронзила его, как ракета.   Нил резко всхлипнул, к счастью, его заглушила шея Эндрю.   — Я принесу ему еще лекарств, — сказала Эбби. — Иди, сядь в наше маленькое гнездышко, которое мы построили. Он хотел подождать, пока ты не придешь сюда, чтобы снять с него рубашку.   Эндрю сел и поправил Нила, чтобы ему было удобнее. Но перемена положения затмила каждую травму, и Нил издал крик боли. Эндрю замер, и Нил слышал, как замерли все остальные.   Нил дрожал, его тело тряслось от напряжения. Нил тяжело вздохнул.   Все тело Нила кричало от боли. И Нилу удавалось лишь тихонько всхлипывать. Эндрю крепко держал его. Защищая Нила в его уязвимом состоянии, отгоняя его от глаз, которые, вероятно, начали успокаиваться.    — Не отпускай, — пробормотал Нил. Тихо, чтобы только Эндрю мог слышать.   — Не говори глупостей, — ответил Эндрю. Но его хватка усилилась.   — Нил, — голос Эбби успокаивал. — Я дам тебе очень сильное обезболивающее, ладно? Ты уснешь от этого.   Нил издал еще один резкий крик боли, когда его пронзила еще одна вспышка боли. — Хорошо, — сказал он. Его голос звучал задыхаясь.   Нил почувствовал, как Эбби взяла его за руку, и он почувствовал, как она ввела шприц. Он дрожал рядом с Эндрю еще пятнадцать минут, прежде чем боль начала отступать, и Нилу наконец удалось прийти в себя.    Эндрю сказал остальным повернуться спиной, когда Нилу пришлось снять рубашку, и Эндрю все время смотрел на лицо Нила, не спускаясь вниз. Когда с Нила сняли рубашку, Эндрю снова притянул Нила к своей шее. Нил выплескивал последние волны своих слез там, пока Эбби не заставила его перевернуться, чтобы она могла подлатать его спереди. К тому времени слезы Нила высохли, но Эндрю по-прежнему выступал в роли его якоря.   Нил устало прижался к Эндрю. Блондин молчал.    — Когда кто-нибудь будет говорить о том, что сейчас происходит? — спросил Ваймак.   Нил не ответил, уже слишком уставший, чтобы понять, что он имел в виду. Но Эндрю смог.   — Тебе за это не платят, тренер. — ответил Эндрю. Когда они добрались до общежития, Тея обняла Нила.   — Ты уверена, что не останешься, пока не вернется Кевин? — спросил Нил.   — Как бы мне не хотелось убить его за то, что он меня преследует, не звонит мне и еще раз преследует меня, но мой тренер сказал, что я нужна там. — ответила Тея, — У тебя есть мой номер, Натаниэль. Лучше воспользуйся им.   — Обязательно, — ответил Нил. Тея еще раз обняла Нила, прежде чем вернуться к автобусу, чтобы Ваймак мог высадить ее у машины возле его квартиры.   Эбби положила руку на плечо Нила и протянула Эндрю пузырек с таблетками.   — Ему нужно принимать по одной каждые шесть часов, — сказала Эбби, — по крайней мере, до тех пор, пока боль не станет более управляемой. Нил, ты пытаешься подавить лихорадку Тайленолом и прочим. Завтра зайду, с антибиотиками, и Бетси с собой приведу.   Нил кивнул.   Бетси шагнула вперед и указала на руку Нила. — Из-за тех, кого ты знаешь, я должна поставить тебя на терапию из-за того, что ты пытался сделать суицид, верно?   Нил кивнул, он понял это, когда она их увидела.   — Эндрю, не давай ему никаких острых предметов, и ты отвечаешь за его лекарства, пока я не скажу, что он в порядке. — говорит Би. — Я полагаю, что ты никому не доверяешь.   Эндрю не отвечает. Он не дает заметного ответа на заявление. Но Бетси через мгновение улыбается и следует за остальными в автобус.   Эндрю и Нил смотрели, как автобус отъезжает от стоянки, а затем Нил поворачивается к Эндрю.   — Нам нужно сходить в магазин, — сказал Нил, — я выкурил все твои сигареты.   Эндрю еще некоторое время смотрел туда, где стоял автобус, прежде чем скользнуть взглядом к Нилу.   — Я тебя ненавижу.   — Я знаю.   В итоге Эндрю и Нил пошли в магазин. Эндрю купил новые постельные принадлежности для своей кровати, и они нагрузили свою тележку едой. Обезболивающие, которые Эбби дала Нилу, были сильными, и Нил смог выжить, опираясь на тележку для поддержки. Однако Эндрю держался рядом, не более чем на расстоянии вытянутой руки от Нила.   Когда они вернулись в общежитие, Эндрю не позволил Нилу нести какие-либо вещи. Нил схватился за него. Но Эндрю бросил на него равнодушный взгляд, прежде чем взять сумки и захлопнуть багажник.   — Сделай нам обоим одолжение и перестань усложнять мне жизнь, — сказал Эндрю. Исчезла его лекарственная улыбка. А вместо этого было лицо скучающей апатии. Тем не менее, это было также лицо устойчивости. Затишье в буре жизни Нила.   — Где в этом веселье? — ухмыльнувшись, сказал Нил.   Эндрю посмотрел на Нила еще несколько секунд. Его рука поднялась, и Нил утвердительно кивнул. Его рука опустилась на шею Нила, и его большой палец коснулся воспаленного места на шее Нила.   — Прими душ, — сказал Эндрю, — потом мы с тобой играем в нашу игру.   Вместе они направились в свою спальню.