Серёженька

На следующий день он работал в кофейне, и минут за пять до закрытия туда неожиданно зашел Саша. Серега уже отпустил свою помощницу Аню и убирал рабочее место. — Привет! — натянуто поздоровался Саша, подходя вплотную к стойке, словно хотел ближе его рассмотреть. — Здравствуйте, вам какой кофе сделать? — Американо, как обычно. — Сироп? — дежурно спросил Серега, хотя знал, что тот всегда пьет несладкий. — А ты, Сергей, как предпочитаешь? С сиропом? Да или нет? — на последних словах Саша сделал особый акцент и внимательно посмотрел на Серегу. — На работе нет. А так… да, — тихо ответил тот. Саша еле заметно кивнул. — Тогда добавь мне сироп на свой вкус. — Блю Кюрасао? — улыбаясь, спросил Серега. Саша посмотрел на бутылку голубого сиропа, который тот держал в руках, и кивнул. Пока Серега варил кофе, Саша стоял и наблюдал за его действиями. Было видно, что он нервничает. — Ты сейчас куда? — спросил он. — Домой. — Тебя подвезти? — Можно, — просто сказал Серега и протянул ему кофе. Тот сунул ему пятьсот рублей. — Тогда я тебя в машине жду, — сказал Саша, отсалютовал ему стаканом с кофе и вышел за дверь. Серега вздохнул и сполз под стойку, где иногда сидел на перевернутом ящике из-под кока-колы. Разговор с Сашей его взволновал, и не только в сексуальном плане. Он понимал, что бесконечно далек от мира этого мажора, чей отец, по слухам, был совладельцем местного банка, а дед заседал в городской думе. На ту пятихатку, что он протянул Сереге, тот может неделю жить. Конечно, встречаться с Сашей весьма заманчиво, но в то же время рядом с ним он особенно остро чувствовал свою ущербность. Впрочем, сейчас он был готов пойти на риск и попытать счастье с ним, потому что грузиться из-за Ильи порядком надоело. Он проверил заднюю дверь, выключил везде свет и оборудование, потом вышел на улицу, привычно оглянулся в поисках Кузиной машины и стал закрывать рольставни. За спиной он услышал автомобильный сигнал. Рядом с ним возник черный BMW с тонированными стеклами. Серега обернулся, махнул рукой, поставил кофейню на охрану и направился к пассажирскому сидению спереди. — Ты почему так долго? — требовательно спросил Саша. — Кофейню закрывал, — ответил Серега, ощущая себя странно в салоне такого шикарного автомобиля. Ауди Сэма тут рядом не стояла. — А что ее закрывать? Завтра же все равно открывать придется, — пошутил Саша и дернул машину с места. Серега понял, что тот вообще даже близко не понимает, что такое работа в обслуживании, когда ты и деньги считаешь, и за оборудование отвечаешь, и что нельзя просто так взять и уйти за две минуты с такой работы. — Где ты живешь? — спросил Саша. — На Победе. — Далековато, — заметил Саша. — А я тут рядом. Ближе к Волге. Серега кивнул. Он и не сомневался, что у того есть квартира с панорамным видом на волжские просторы. Сам он мог похвастаться только видом на помойку и заросший бурьяном тубдиспансер. Они какое-то время ехали молча, и Серега чувствовал себя не в своей тарелке. Саша тоже, по виду, психовал. — А ты давно гей? — неожиданно спросил тот, когда они в молчании проехали полдороги. — Ну, наверное, всю жизнь, — сказал Серега, повернув голову к нему. «Ебанутый ты, — подумал он, — и вопросы у тебя ебанутые». — И тебе нравится? — продолжал раунд тупых вопросов Саша, глядя на дорогу. Его лицо было напряженным, но не злым. Это Серегу немного успокоило. — В сексе да. По жизни нет. — Ну и как ты любишь? Серега не ответил и дождался того, чтобы Саша на него посмотрел. Тот это сделал, когда они встали на светофоре. Его глаза под очками не выражали любопытства, скорее тревогу. Он протянул руку, положил Сереге на коленку, но потом быстро убрал обратно. — Я больше пассив, если ты об этом, — тихо сказал тот, глядя прямо перед собой. — Это хорошо, — Саша впервые за весь разговор улыбнулся. — А как ты про это узнал? — Как все, наверное, из порно. Ну и из личного опыта. — Понятно, — неопределенно сказал Саша. — Нам сюда, — показал Серега, и они въехали во двор. Он не знал, что делать дальше. Звать его к себе он не хотел, ему было стремно. Причем не только от вида собственной раздолбанной в хлам квартиры, но и потому, что Саша его пугал своими вопросами. Он вспомнил похожую ситуацию с Сэмом и готов был поверить, что это просто его собственные страхи дорисовывают ему привычную картину пиздеца. Но от того, что она была нарисованная, ситуация не менялась — из Сашиной машины хотелось поскорее уйти. Они остановились у подъезда. Саша сидел на месте и как будто опять растерял остатки решимости, видимо, ожидая инициативы от Сереги. — Ну, я пойду? — сказал тот. — Спасибо, что подвез. — Давай немного посидим, — предложил Саша. Он не спросил о том, есть ли у Сереги кто дома, можно ли подняться к нему. Ничего, что указывало на его желание немного продвинуться дальше разговоров. — Можно закурить? — спросил Серега, уже давно мявший в руке сигареты. — Нет, в машине не надо, — строго сказал Саша. Серега кивнул. Повисла пауза. Потом Саша положил руку на его колено, скользнул ею выше по бедру. У Сереги поползли мурашки по телу. Он накрыл его ладонь своей, Саша дернулся, но, видя, что его не отталкивают, продолжил трогать. Несмело и как-то поверхностно. Словно гладил незнакомого кота. Серега протянул руку к Саше и попытался его тоже потрогать, но тот дернулся. — Не надо, не сейчас, — сказал тот. И тем временем все-таки обнаружил Серегин член в джинсах, расстегнул ему ширинку и проник рукой внутрь. Серега шумно вздохнул и молча наблюдал, как этот странный мажор дрочит его член. Он, конечно, возбудился, но все происходящее казалось ему настолько странным, что он не мог до конца расслабиться, запрокинул голову назад и закрыл глаза, но было понятно, что быстро кончить не сможет. Когда Саша убрал руку, Серега повернул к нему голову и увидел, что тот расстегивает свои джинсы, которые ему, очевидно, стали тесны в паху. Он достал член, блестящий от выступившей на головке смазки. Серега наклонился и взял его в рот. Он стал ритмично сосать, так, как уже приноровился это делать с Сэмом, чтобы тот быстро кончал. Саша, несмотря на весь свой нервяк, дошел до оргазма довольно скоро. Серега проглотил сперму, просто потому что в машине ее некуда было сплевывать. А открывать дверь было стремно. — Ты классно сосешь. Серега кивнул и откинул голову назад, у него затекла шея. Он почувствовал на себе руку Саши, тот все-таки решил довести его до оргазма. Серега закрыл глаза и спустя несколько минут кончил. Потом он сидел молча, приходя в себя. Услышав какой-то шуршащий звук, он открыл глаза и увидел, что Саша вытирает руку влажной салфеткой. Тот протянул ему такую же, Серега убрал следы спермы, застегнулся и зажал салфетку в руке. Повисло неловкое молчание. — Ну, пока? — тихо спросил Серега, повернув голову к Саше. — Ага, — кивнул тот. — Салфетку выкини. Он вложил ему в руку сжатый комок. Серега вышел из машины, но, прежде чем закрыть дверь, услышал: — Ты никому про нас на работе не рассказывай. — Ага. «Так я и разбежался всем рассказывать, что сосал у тебя в машине, как шлюха, а ты мой хуй дрочил. Прямо завтра соберу всех в кружок на работе и расскажу», — думал он, идя к помойке, чтобы выкинуть влажные салфетки. Следующие несколько недель Саша в кофейню не заходил, словно стеснялся произошедшего. Да и у Сереги остались какие-то стремные ощущения от их общения, что вкупе с поведением Ильи и пропавшим с радаров Сэмом усиливало его тревогу. «Блядь, ну что со мной не так?» — часто думал он, глядя из окна маршрутки, как постепенно в город приходит зима. Он сидел на парах, почти не слушал и не записывал, к зимней сессии у него было уже приличное количество долгов, отец по пьянке вывихнул ногу и теперь пил дома каждый день, тряс с него деньги на водку, Кузя по-прежнему доставал. Все это вводило Серегу в еще большую тоску. Он даже к Гале ходить перестал, потому что устал от ее сочувственно-осуждающего взгляда. Саша все-таки появился однажды утром и, как всегда, сиял, как елочная игрушка, что было даже логично в преддверии Нового года. Заказав себе кофе, он сунул Сереге уже ставшую привычной пятихатку. — Вечером планы есть? — тихо спросил Саша, убедившись, что рядом никого нет. Серега в ответ лишь мотнул головой. — Я за тобой заеду. И он вышел, зажав в руке свой американо. Серега смотрел ему вслед и думал, предстоит ли ему опять сосать в машине или его все-таки пригласят в помещение? Впрочем, его даже не спросили, согласен ли он снова встречаться. Нахуя? У него же на лбу написано: «Готов сосать по первому зову». Серега сжал челюсти и смял в кармане пятихатку. Он злился и скорее на себя, чем на Сашу. Тот вел себя так, как и положено мажору, — брал, что хотел. А Серега позволял, и знал, что и в следующий раз позволит снова. Вечером в кофейне почти никого не было: началась метель и все постарались уехать из города до пробок. Саша зашел за полчаса до закрытия, сел на барный стул и заказал как обычно. — Может, раньше закроешься сегодня? — предложил он. — Не могу, — ответил Серега и отвел глаза. — Ты что какой груженый? — Да так… устал просто, — Серега улыбнулся и посмотрел Саше в глаза. Тот улыбнулся в ответ. — Ты на эльфа похож, знаешь? В одной старой игре был такой персонаж, ты прямо копия. А я все думаю, кого ты мне напоминаешь?! — Тоже любишь за эльфов играть? — Серега оживился, подошел ближе и облокотился на стойку. — Нет. Я за некромантов всегда играю, — с чувством превосходства отозвался Саша, словно это было особой доблестью. — А эльфов я люблю мочить. Они так вскрикивают при этом эротично. — Эльфоеб, значит, — усмехнулся Серега. — Ага. Они обменялись многозначительными взглядами. Серега оглянулся, посмотрел на часы и стал выключать оборудование. В это время они болтали о компьютерных играх, и даже нашли пару сходных увлечений в этой области. Серега подумал, что у них все-таки есть что-то общее помимо молодости и любви к хуям. И это его как-то воодушевило. Он, может, и не питал особых иллюзий по поводу возможности по-настоящему близких отношений с Сашей, но выступать просто в качестве мальчика для ебли ему не хотелось. Подрочить он себе и сам может, дрочкой тоску не развеешь. Серега не признавался в этом даже себе, но он мечтал о взаимной любви со всеми вытекающими — нормальными свиданиями, походами в кино, долгими поцелуями, совместными поездками на природу и регулярным сексом, конечно. А не о стремных поебках в банях или минетах в тачках. — Я машину у офиса оставил. Иначе мы тут в снегу застрянем, — сообщил Саша, вставая с места. Он крутил на пальце ключи и наблюдал, как Серега носится по кофейне, выключая свет и проверяя, все ли он убрал и закрыл. — Сегодня ко мне поедем. У меня родители в Куршавель отправились. Надеюсь, их в такую метель назад из аэропорта не развернут. Серега бросил на него взгляд и кивнул. Уже прогресс, он будет сосать не в машине. Они вышли на улицу, было темно, шел мокрый снег, Саша застегнул куртку и накинул на голову капюшон, ожидая, пока Серега закроет кофейню. Тот сделал то же самое, опустил рольставни и включил сигнализацию. — Ты сейчас чистый эльф, — сказал Саша, когда Серега повернулся к нему. Он дурашливо дернул шнурки на Серегиной куртке, и капюшон затянулся вокруг лица. — Пидоры! Они обернулись и увидели, что прямо на них идет Кузя — тот, видимо, давно наблюдал за ними из припаркованной рядом машины. Серега застыл, и через секунду ему в лицо прилетел тяжелый Кузин кулак. — Пидор гнойный! — заорал он, добивая Серегу уже на земле. Саша сорвался с места и побежал. Кузя стал молотить Серегу ногами, меся грязный снег. Тот пытался отползти, но не мог, руки и ноги разъезжались на льду. Он лишь жмурился и прикрывал голову. — Ты, сука, думал, я тебя не поймаю?! Жопу свою пидорскую мажорам продаешь? А мной, значит, брезгуешь, гнида? — рычал Кузя, беспорядочно нанося удары. Во рту у Сереги было полно крови и грязного снега, он отплевывался и выл от все новых пинков. В этот момент на парковку въехал джип, Кузя сплюнул и метнулся в свою машину. Он быстро газанул и уехал, окатив Серегу грязными брызгами. Тот с трудом встал с земли и отошел подальше от дороги. Немного придя в себя и стерев с лица кровь и грязь рукавом, он обшарил карманы и понял, что потерял ключи от кофейни и телефон. Было темно, он долго шарил в грязном месиве снега и песка, пока не нашел раздавленный колесом кузиной тачки телефон и ключи. Последние были особо ценной находкой. Просрать их было смерти подобно. Серега понял, что в таком виде его в маршрутку сейчас не пустят. Да и не дойдет он до остановки. Его шатало, с рассеченного лба кровь затекала в глаза, голова нестерпимо болела. Он открыл кофейню, зашел внутрь и заперся изнутри. Там он на карачках дополз до служебного туалета, и его вырвало. Потом Серега попытался кое-как отмыться от грязи и крови, но держаться на ногах уже не мог. Стоя на коленях перед раковиной, он отмыл только лицо и руки, сунул себе палец в рот и ощупал зубы, на месте ли. Кусок клыка откололся и царапал язык. Он привалился спиной к стене и забылся то ли сном, то ли беспамятством. Несколько раз среди ночи Серега просыпался и пытался встать, но у него ничего не получалось. Его так сильно штормило, что он тут же закрывал глаза и падал обратно на пол. Очнулся он только утром, когда в кофейню вошли Славик и уборщица. Та сразу начала вопить о грязи и крови, которые ей придется отмывать, а Славик без разговоров первым делом вызвал скорую. — Кто тебя так? — спросил он, стоя перед ним на коленях. — Неважно, — хрипло ответил Серега, борясь с новым приступом дурноты. — А за что? — А ты сам как думаешь? Скорая приехала быстро, спустя час его уже положили в травматологию Пироговки. Все было как во сне. Сереге задавали какие-то тупые вопросы, возили на каталке то в рентген, то еще куда-то, а то и вовсе бросали подолгу одного лежать в коридоре. Он хотел ссать, пытался встать, рухнул на облезлый кафельный пол, за что огреб отборного мата от медсестры. Она уложила его обратно и сунула ему холодную эмалированную утку под жопу. Потом его все-таки отвезли в палату, вкололи какой-то препарат, и Серега отрубился. Следующие несколько дней слиплись для него в один бесконечный и бессмысленный день. Ему ставили капельницы, обрабатывали швы на лбу — он совершенно не помнил, как и когда их наложили. Несколько раз его навестил молодой невролог, который интересовался самочувствием и, видя, что Серега все время лежит лицом к стене и молчит, спросил: — У тебя военный билет есть? — Нет. Я еще в институте учусь, — буркнул Серега, не поворачиваясь лицом к врачу. — В армию собираешься? Серега не ответил. У него не было сил и желания отвечать на тупые вопросы. — Я тебе направление дам в ПНД. Полежишь там с недельку, выйдешь с белым билетом. У тебя прямо все признаки на лицо. — Признаки чего? — Серега повернулся к врачу и уставился на него. — Клинической депрессии. — Нет у меня никакой депрессии. Я пидор, которого отмудохал другой пидор за то, что я не хотел с ним больше трахаться. Просто мне не нравится, когда меня ебут в жопу насильно. А пидор, с которым я хотел трахаться, съебался и даже на помощь не позвал, когда меня пиздили, — Серега выдал это, с ненавистью глядя врачу прямо в глаза. — Тогда тебе тем более в армии делать нечего, — спокойно сказал тот. — Мы тебя с твоим сотрясом послезавтра домой выпишем долечиваться. Возьмешь у меня направление и ляжешь в ПНД. У тебя так и так больничный будет две недели. Проведешь их с пользой. Серега на это ничего не ответил и снова отвернулся лицом к стене. — Не дури, пацан, — сказал врач и положил руку ему на плечо. — Иначе я тебя насильно туда на скоряке отвезу как суицидника. Ты понял? Серега кивнул. И через три недели, когда он вышел на работу, у него была бумажка для получения белого билета и рецепт на антидепрессанты, которым он так и не воспользовался. Дядя Сережа, к счастью, не нашел ему постоянную замену — Славик сделал все, чтобы место осталось за Серегой. И, хотя у того до сих пор на лице были видны шрамы от швов и незажившие до конца ссадины, он встал за стойку и стал работать, как раньше. Зимнюю сессию он капитально просрал и думал, что может, ну его нахуй, этот институт? Отсрочка от армии ему больше не нужна, а учить и сдавать литературоведение и прочую пургу ему было сейчас влом. Хотя основные книги по программе он прочел, когда лежал в дурке на обследовании. Старый психиатр поставил ему диагноз «дистимия», выписал таблетки и велел ходить к врачу по месту жительства за рецептами. Серега на эту хуйню, конечно, забил. Он знать не знал, что это за диагноз, но его устраивало то, что ему с этим в армию не ходить. Даже не пришлось в своем гействе признаваться, хотя раньше он именно это и собирался предъявлять комиссии в военкомате.