Пан или пропал.

Это почти нечестно. У меня ощущение, что победил ты. Я тебе завидую. Было бы забавно, если бы все не оказалось правдой. Чистой правдой. Без маленьких крупиц чернильной лжи, тешущей самонадеянных. Чишия и сам не понимал. Что могло пойти не по плану? Почему в голове Ран обитают настолько непонятные тараканы, заставляющие идти и искать приключения на свою задницу. Она должна была вернуться в квартиру уже давно, но времени прошло слишком много. И либо что-то случилось, либо Ран просто издевается. И Чишия почти уверен, что Хьюга сейчас находится на волоске от смерти с каким-нибудь кретином, желающим убить все и вся. Таким, как Нираги например. Шунтаро неторопливо шёл по заросшей травянистой гадостью улице. Он не волновался по поводу появления пикового короля, сейчас его не интересовало ничего, кроме исчезновения этой… сумасшедше-активной девушки. Нет, он не был удивлён тем, что Ран не вернулась в квартиру. Она не она, если не найдёт на свою задницу приключений. Однако, все же он питал слабые надежды, что девушка вернётся и посидит хоть немножко. Хотя бы пару часов. Это не так сложно, верно? Мыслей, где искать Хьюгу не было совсем, поэтому Шунтаро шёл в никуда. Точнее он знал улицу, по которой шёл, знал куда дальше, но смысла в этом не видел. Ран может быть где угодно, в любом уголке Токио и Чишия не собирается её искать. Она взрослая девочка, верно? Справится сама, к тому же, она же как-то дожила до Пляжа и даже состояла в дружеских отношениях с Нираги. Это уже много стоит. К тому же, Чишия уверен, что они пересекутся где-нибудь рядом с Пиковым Королём, когда Хьюга будет полумертвой. Или сам Шунтаро… на самом деле, шансы, что его подстрелят приравниваются к нулю, но все же такая вероятность не исключается. По крайней мере, в Пограничье все может пойти не по плану в любую секунду. Теперь, раз уж с Ран они так неудачно разминулись (в который раз), Шунтаро не придумал ничего лучше, кроме как найти Арису и его кролика. Это намного лучше, чем слоняться без дела, пока другие проходят оставшиеся игры. Рёхэй чудесным образом находится сам. И Чишия… отчего-то Чишия хочет поэкспериментировать. Хочет сделать что-то такое, чего не делал никогда. Хочет быть… на каплю похожим на прямолинейную Ран. Кажется, Кудзурю довольно сильно на него повлиял своей игрой и всеми этими ценностями жизней. Впрочем, мыслей много. Мыслей чертовски много. И все они сводятся к одному небезызвестному персонажу его крайне необычной жизни в Пограничье. Это довольно странно, наверное. А может и не странно — человеческие чувства вполне естественны и привязанность вкупе с тёплой заботой не являются преступлением. Наверное. Но, черт, он ведь не способен на такое, да? Чишия долгое время был уверен, что чужие чувства для него — это бескрайний хвойный лес, полный загадок и тайн. Деревья там всегда росли густо, их кроны смыкались и свет сквозь них почти не проникал. Искренних чувств к Чишие не проявлял пару столетий, и он совсем не разбирается в этом. Нет, он может выстроить цепочку чужих взаимоотношений, может надавить на чужие чувства, раскрывая немалую часть секретов, но… Шунтаро теряется, когда речь заходит о его собственных чувствах. Он всегда избегал проявления эмоций, закрывал из глубоко-глубоко внутри, запирая сотнями замков, ключи от которых потеряны безвозвратно и навсегда. Удивительно, что малышка Нимфея так легко отперла их все и заставила его чувствовать. Даже больше, чем чувствовать. Ран заставила его хотеть чувствовать. — Ты будто… — Арису смотрит с любопытством, словно понять пытается, но вряд ли поймёт. — стал менее язвительным. Учитывая пережитые события, это самое большое, что могло произойти с таким, как Чишия. Если забыть о Хьюге, которая слишком уж сильно меняет представление о людях. Что-то внутри заставляет открыться. Не полностью, конечно, Шунтаро ещё совсем из ума не выжил, чтобы творить глупости, но раскрыть часть себя, волнующую больше всего в данное время, вполне неплохая идея. К тому же, велики шансы, что Арису умрёт. Все рано или поздно умрут, просто кто-то немного раньше. Наверное, Чишия думает, что если бы нашёл Ран раньше, чем Арису, то озвучил бы именно ей свои мысли. Сказал бы даже больше, чем хотелось бы. Ран редко просила рассказать что-то личное, заставляющее выйти из зоны комфорта и раскрыться. Она улыбалась и раскрывала свои тайны, уважая желания Чишии. Впрочем, Рёхэй тоже не такой уж и плохой вариант, он, кажется, истинный пример проявления человеческих чувств и философских мыслей. По крайней мере речи его очень уж вдохновляют других людей. —…чего я не рассказывал никому… — Чишия! Ее голос эхом отдаётся в ушах, когда он падает на землю. Не удивлённый такому раскладку событий и снова скрывающий чувства. А Ран толкает Нираги, с которым пришла. Они пришли вместе…? Почему? И падает на колени совсем рядом, сжимая его ладонь и что-то тараторя. Чишия не слушает, сжимает в руке пистолет и поднимается на ноги. А Ран ахает, удивляется такой выдержке и кретинизму. Крови же много потеряет, а так и умереть можно. Но Шунатро, кажется, это не смущает, он цепляется за краешек её футболки и тащит за машину. И все это происходит в ужасном молчании, в котором слышен стук сердца и смех Сугуру. Это пугает. — Что ты…? — Ты не пришла в квартиру. — перебивает Чишия, пока бывший боевик стреляет прямо в машину. И смотрит так серьёзно, не прерываясь даже на пламенные речи Арису, который снова пытается все переманить на сторону добра и остаться живым. — Верно. — Хьюга кивает, пытаясь придумать, как объяснить Чишие все так, чтобы было быстро и понятно. В прочем, в голове все смешивается в шумный рой, не способный даже курицу информации выдать, поэтому остаётся только одно. Замять тему. — все по традиции, я чуть не умерла и только. — И кто на этот раз пожелал твоей смерти, Нимфея? — он опускает в голову, когда Сугуру решает оставить в покое Рёхэя и переключиться на старых знакомых. Кажется, он забыл, что здесь же находится Ран, и что он может её ранить, несмотря на клятвы о нежелании враждовать. Сама Хьюга понимает, что спасения ждать не от кого, нужно либо позволить Нираги всех прикончить, что допускать никак нельзя, либо убить самого Сугуру, а это… тоже плохо. После сегодняшней беседы совсем-совсем не хочется ничьей смерти, но выбор сделать придётся. На Арису девушке глубоко плевать, они сталкивались от силы три раза, а вот Чишия и Нираги… эти двое занимают особые места в её сердце и… расстаться с кем-то из них звучит слишком отвратительно и больно. Если исходить из логики, то лучше пожертвовать одним во благо, и Ран бы пожертвовала, если бы этим «одним» оказался Арису, а не Нираги. И вот почему такого варианта нет? Или можно пустить все на самотёк, но сберечь Чишию — он сейчас ближе всех и не является таким уж негативным персонажем в представлении Арису. — Фантомы из прошлого. — улыбается криво, стараясь не смотреть на кровоточащую рану. Хочется помочь как-то, но Чишия — врач, он и сам может. Но все же… сложная слишком жизнь началась, когда уже в Пограничье начнутся уровни с читами или хотя бы просто лёгкие? — Такаши? — Вау, ты экстрасенсом стал. Чишия, однако, серьёзен очень. Смотрит так, словно Ран сделала что-то, что выходит за рамки разумного в понимании Шунтаро, а такое случается крайне редко. Его редко можно выбить из колеи, но девушке, кажется, это удалось. И, черт, как вернуть время назад и сдержать язык за зубами? — Он что-то сделал? — Спарринг устроил, а потом Нираги его убил. — старается отмахнуться, но Чишия даже не пытается сменить тему. И Хьюга понимает, сама бы волновалась случись такое, но все же пытается замять, потому что сейчас совсем не та ситуация. Сейчас совсем не время обсуждать то, что уже случилось. Важнее был бы план дальнейших действий придумать, а не это все. К тому же Нираги чего-то совсем притих. Ран осторожно приподнимается и смотрит через разбитое стекло. Нираги тычет пистолетом в кого-то за их машиной, заставляя девушку повернуться туда. Ну конечно, куда же Арису без своего верного кролика. Усаги выглядит растерянно и даже испуганно, а Арису открыто волнуется за нее, потому что, смотрите-ка, она пострадать может. Но уже поздно. Нираги выстрелил. А Чишия пропал из поля зрения, чтобы снова упасть на землю с пулей где-то в груди. Кто-то кричит громко одновременно с другим выстрелом. Ран падает на колени с осознанием, что это ее голос, её крик и… её Чишия сейчас умирает! Она хватается за белую толстовку, сжимая пальцами ткань, пока Шунтаро говорит что-то. Не ей говорит, а Арису. Пока Усаги смотрит на него не понимающе. И Ран боже не понимает! Какого черта он жертвует собой ради какой-то девчонки? Это ведь глупо. Неужели он совсем не переживает о чувствах Хьюги? Все ведь только стало налаживаться… а теперь… господи, а если он умрёт? Если он умрёт, Хьюга собственными руками придушит Нираги за это! В прочем… она ведь и сама о чувствах Шунтаро не волновалась, когда не вернулась в квартиру, а пошла разгуливать по Токио с другом-психопатом, но все же… она ведь не умирает на его глазах сейчас. Так что совсем не честно! — Чишия, блять… — хрипит Хьюга, смотря прям в глаза. А он словно только сейчас замечает её существование и смотрит пристально и оценивающе, глазами говорит, что же ты сделаешь сейчас, как попытаешься меня вытянуть из этого болота, а Ран хочет кричать. Просто кричать долго и пронзительно. Чтобы все слышали, чтобы даже Пиковый Король удивился. — Если ты сдохнешь, я убью тебя, ясно? — Для этого тебе придётся меня воскресить. — цепляется пальцами за её запястье и лукаво сверкает глазами. Даже сейчас остаётся собой… а он умирает, черт его дери! — Не умирай, пожалуйста. — кажется, что сейчас слезы потекут из глаз, но отчего-то не выходит. Хьюга не может заплакать как бы хотела. Кажется, нервы играют сейчас против неё. Или сама Ран просто сильно устала от пережитого, что вместо слез сейчас мерзкая тошнота и желание оглушить все криком, а не лить слезы попусту. — Нам… нужно победить Пикового Короля. — мямлит Арису, явно намекая, что Ран тоже входит в это злосчастное «нам». Словно она им в союзники заделалась, словно обязана вообще что-то делать после того, как Чишия уже сделал большую часть. Он спас этого кролика от смерти. Она сейчас должна умирать вместо него, блять! Но умирает Чишия… а поведение Арису и Усаги заставляют всколыхнуться ярость где-то в грудной клетке. — Ты думаешь, я его оставлю? Проваливайте, пока я лично вас не перестреляла. Хочется податься истерике. Хочется правда выстрелить в кого-нибудь. Хочется… хочется расплакаться прямо на плече у Чишии, но вместо этого Хьюга зло зыркает в сторону парочки и осторожно помогает Шунтаро облокотиться о машину. А после идёт к Нираги. Тот живой, но тоже простреленный. Не так уж и далеко находится. И Ран почему-то хочет быть рядом с ними обоими в их последние часы, поэтому внимательно смотрит на Арису, прикидывая, сможет ли он дотащить Сугуру до ближайшей машины. Тот, к счастью, не даёт долго использовать экстрасенсорные способности на себе и сам направляется к ним. Хочется выдавить из себя скупое «спасибо», но ярость на весь мир не позволяет. А когда Арису и Усаги наконец уходят, Ран даёт себе волю. Кричит. Смешивает истерику с нотациями, выбивает все свое негодование на двоих идиотов, которые смиренно слушает, иногда переглядываясь. Чишия думает о том, что умирать вот так даже неплохо, но покидать милую Нимфею очень не хочется. А Нираги криво улыбается, отмечая, что эта девушка даже в таком состоянии великолепна. И умирать они оба не хотят. Совсем. Как и останавливать словесный поток Ран. И все же Чишия смерти никогда не жаждал. И как бы не готовил себя к ней, подготовиться полностью так и не смог. Он на секунду задумывается, что единственное, что держит его здесь — это Ран, но нет. Не правда. Держит его здесь лишь нежелание покидать мир навсегда.