We'll get through this

Пак стоял на пороге кухни и молча разглядывал сюрприз Юнги. У младшего просто не было слов, он не ожидал такого от Мина, тот не особо тянул на романтика, но как же Чимин оказывается ошибался. Все на кухне было пропитано заботой и старанием, каждая деталь проработана, все предусмотрено, даже в бокалах сок, а не алкоголь, старший и эту сторону мероприятия учел. Пак бывал на свиданиях сотни раз, в шикарных ресторанах, на пикниках, в отелях и на курортах, после них у него даже завязывались отношения, но никогда первое свидание не было таким желанным и неожиданным. Чимин был поражен и даже ошарашен. Он повернулся на звуки шагов сзади и посмотрел Юнги в глаза. — Ты просто… — младший запнулся, подбирая слова, ему хотелось так много сказать, но он не знал, с чего начать. — Спасибо, — все, до чего додумался Пак, и внезапно слишком робко обнял Мина, прижимаясь щекой к чужой, а потом потерся кончиком своего носа о чужой, от чего оба чуть не умерли внутри. Этот жест был слишком доверительным, пару секунд они просто смотрят друг другу в глаза, чувствуя зарождение чего-то нового между ними в это мгновение. А потом Чимин смущенно уткнулся ему в выемку между ключицами. — Ты позволишь пригласить тебя на небольшое свидание? — Тихо спросил старший, прерывисто выдохнув в чужую макушку от необъятного волнения внутри. — Конечно, конечно позволю, — пробормотал стеснительно Чимин в ворот чужой футболки и нерешительно отошел от Юнги на пару шагов, посмотрел в глаза и сразу же смущенно отвел взгляд, ретируясь за стол, занимая свое привычное место ближе к окну. Мин последовал его примеру и тоже сел на стул, рассматривая покрасневшие щечки младшего, что так очаровательно выглядел в свете свечей при тусклом освящении кухни. Слишком много Чимин краснеет для такого уверенного в себе человека, Юнги хотелось думать, что тут дело в нем. Старший взял свой бокал с виноградным соком и поднял его над столом. — За тебя, Чимин-а, лучшего мужчину в моей жизни, — Юнги упорно ждал, пока Пак поднимет свой бокал с невнятным бурчанием от стеснения, а потом оба выпили свои напитки почти до дна. — Еще раз спасибо, Юнги-я, это безумно приятно и неожиданно, — не переставал благодарить Чимин, беря своей маленькой ладошкой Мина за руку, сжимая ее легонько, будто подтверждая свои же слова. — Ты достоин гораздо большего, маленький, — на обращение младший саркастично хмыкнул, но все равно улыбался так искренне и открыто, что у старшего сердце начинало быстрее биться. — Ты слишком недооцениваешь подобные знаки внимания в такой рутинной и бесконечной жизни с ребенком, для меня этот вечер — глоток свежего воздуха, как и наши выходные. Я получаю колоссальное удовольствие от твоей компании. Особенно, когда мы одни, — игриво закончил Чимин, убирая руку от ладони Юнги, пряча улыбку от чужого недоумевающего взгляда. Пак флиртовал, открыто и нагло, что поразило Мина, но настроило на другой лад их беседу: с нотками флирта, наглости и раскрепощенности. Этот ужин был немного нетипичным свиданием, потому что они спокойно за столом обсуждали цвет какашек Сандры, ее хулиганства и терпение Ника, который все равно любил эту маленькую садистку, отрывающую ему уши и хвост. Пак впервые рассказал, как пес оказался у него, какой была необычной учеба на кинолога, как Ник был в прямом смысле его дипломной работой. Младшему так не хотелось подвергать своего друга опасностям службы в органах, что он ушел работать с Ником в приюты, прошел курсы ветеринарного медбрата, чтобы их допустили к помощи в воспитании и дрессировке других животных. Чимин рассказал про два месяца работы с крупными кошачьими представителями дикого мира, как он с помощью Ника контактировал с ним в зоопарке, но работа в таком месте ему была не по душе, он был против заточения животных в непривычной для них среде обитания, так как много знал о последствиях такой жизни, даже не всегда понимал, зачем некоторых животных делают домашними. Юнги рассказывал про учебу на лингвиста, про степени тяжести языков, про то, что изучал параллельно пять, глубоко из них четыре. Очень хорошо Мин знает итальянский и испанский, на неплохом уровне может общаться на греческом, свободно может читать и писать на английском: и американском, и британском; и на корейском, хоть и не изучал этот язык с детства, вообще ничего в нем не помнил. Старший вспоминал странные ситуации с практики, рассказал про мировые ужасные ошибки перевода, которые полностью искажали восприятие, но были безумно смешными. Юнги показал старое видео, где его однокурсники, которые учили латынь, встали в круг на улице и монотонно каноном повторяли один стих на латыни про слепого художника, который помнил солнце и луну. Люди на видео ничего не понимали, мамочки уводили детей, те плакали, а одна старушка крестилась даже, от чего Чимин громко и искренне смеялся, но Юнги шикал на него, потому что девочка спала в соседней открытой комнате. Они не проверяли ее ни разу, Ник к ним не выходил, значит все нормально, нужды в контроле их четырехлапого помощника не было. Мин часто просто зависал на лице и эмоциях Пака, немного не вникая в ход диалога, но ему было ни капельки не стыдно, потому что на вопрос о том, слушает ли он, старший говорил реальную причину, доводя Чимина до красных кончиков ушей. Смущать младшего стало новым хобби Юнги. Но в какой-то момент Пак резко перешел в нападение, он будто мстил за свои красные щеки и уши, заставляя старшего иногда заикаться от неловкости и волнения, потому что тот не всегда мог увести все к шутке. Но Мин ни разу не покраснел, из-за чего младший долго возмущенно ворчал, веселя старшего. Когда на часах было уже за полночь, их разговор ушел в более сокровенное русло. Ночью всегда тянет на искренность. Начали они с банальных вопросов о первом поцелуе и потере девственности. Для Юнги это была самая постыдная история в жизни, но он решился поделиться. — Ну, нам было по пятнадцать, ее звали Кейси, — начал Мин, задумчиво мешая палочками остатки удона в тарелке. — Это было на новогодних каникулах, мы типо встречались, ну, знаешь, подростковые отношения, — старший закатил глаза, вызывая понимающую улыбку у Чимина. — Родители были в гостях у бабушки с дедушкой, я остался дома, пригласил Кейси. Мы оба понимали, к чему все ведет, подготовились заранее. Смазку и презервативы брала она, мы вместе смотрели порно, гуглили, как правильно все делать. Было супер неловко, — со смешком вспомнил Юнги. — Вы основательно изучили мат часть, я считаю, что это хорошее решение, — серьезно сказал Пак, но в конце все же рассмеялся, а старший подхватил его хихиканье. — В общем, мы были уже немножко возбуждены, потому что порно заранее выбирали, исходя из вкусов каждого, наша переписка была похожа больше на ленту запросов спермотоксикозников, — Чимин опять тихо заржал, за что получил кусочком курицы по лицу, но его это не остановило. — Все шло неплохо, хоть и было супер странно, слава богу, что у подростков член стоит почти постоянно, хоть какой-то плюс. Когда я начал двигаться, все было нормально, она лежала на спине, мы, вроде, даже целовались, все было романтично, но потом я предложил поменять позу, потому что где-то читал, что раком женщинам больше нравится, а она согласилась. В итоге, когда я из нее вышел, то увидел, что презерватива нет. Я так охуел, что даже не сразу смог ей сказать об этом, — в этот момент оба рассмеялись как припадочные, потому что было легко представить шок подростка во время первого секса в такой момент. — Хорошо, что хоть еще не кончил в нее, а то было бы вообще не комильфо, — сквозь смех выдавил Пак, на что Юнги ответил: — Она так же сказала, — обоих опять прорвало, но они смогли успокоиться. — В итоге попытки достать его оказались тщетны, да и страшно было. Поэтому в восемь вечера в новогодние каникулы два подростка оказались в городской больнице в очереди у гинеколога. Нас просто так не приняли, пришлось звонить маме Кейси. Ты не представляешь, как мне было стыдно смотреть ей в глаза, просто ужас, — поделился Мин, вспоминая маму своей бывшей девушки, от чего у него мурашки пошли по коже. — Она еще и рассмеялась на наш сбивчивый рассказ, но все закончилось нормально, презерватив вытащили, оказалось, что это еще и частая проблема у подростков, от этого стало полегче. — А какие у вас были потом отношения с Кейси? — с любопытством спросил Пак, отпивая из бокала потом. — Ну, мы мирно расстались, а ее последней фразой было: «с глаз долой, из сердца и вагины вон, Юнги», — мужчины улыбнулись друг другу, уже тише смеясь, потому что все силы уже потратили на непрекращающийся ржачь. У Пака было попроще: в лагере после дискотеки сидел у костра с мальчиком, который ему нравился, между ними всю смену искры полыхали, и в тот последний день они как-то сорвались и переспали. Без презервативов, вместо смазки — крем для рук выклянчили у соседки, а в роли актива был Чимин. Он тогда еще не знал свои предпочтения слишком хорошо, там так само собой получилось. Из этих историй оба кратко узнали о своих вкусах в сексе, не прямо, конечно, но мысленные галочки в голове поставили. Потом были истории про родителей, детские травмы и проблемы, какие неудобства они приносили или до сих пор приносят во взрослой жизни. Младший изучал этот аспект психологии очень подробно, потому что волонтерил уже много лет в разных приютах, домах-малютках, больницах и детских хосписах. — Почему именно дети и животные? Я не слишком социальный, донорство меня устраивает в этом плане. Еще есть дома престарелых, к примеру, — полюбопытствовал Юнги, откинувшись на спинку стула. Ужин они уже весь съели, просто подливали сок время от времени. — Наверно, я так бегал от одиночества, — предположил Пак, уставившись на огонь на одной свечке. — Во мне столько заботы, что я почти душил своих партнеров, даже Сычель иногда меня останавливала, поэтому я выбрал детей, которым этой заботы не хватало так же, как мне в детстве. Я просто понимал их чувства, знал, как могу хоть чем-то помочь. — Тебя не травмировало время в хосписах? Тяжело хоронить детей, даже если они не твои, — заметил Мин. — Было больно, и с каждым разом легче не становилось, но в этом была какая-то отдушина для меня, что ли, — предположил Чимин, переводя взгляд на Юнги, а тот на эту фразу просто кивнул понимающе. В ту ночь они буквально души друг другу вывернули, рассказали про свои ошибки в прошлом, про проблемы, с которыми сталкивались, про какие-то опасные для жизни ситуации. Юнги, например, поделился, как его чуть не изнасиловали в переулке по дороге с баскетбола в шестом классе, благо одна девушка с собакой была недалеко на пробежке, пес буквально чуть не разорвал того мужчину, Мин даже после давал показания в суде, потому что был не первой жертвой того психа. Долго описывал, какие эмоции от этого испытал, а Чимин даже встал его обнять, потому что это были болезненные воспоминания. В итоге младший так и остался рядом, стянув Юнги со стула на пол. Они удобно устроились у стены, старший облокотился о нее, а Пак просто лег ему на ноги, попросив Мина поперебирать ему волосы, на что тот спокойно согласился. Свидание было чертовски эмоциональным для обоих, безумно искренним, напряжение хлестало через край иногда, но в конце они перешли на забавные школьные случаи или происшествия, обсуждали странные увлечения людей, рассказывали про свои вкусовые предпочтения. Например, оба не любили оливки в любом виде, но с мартини им заходило. У них даже начался спор, когда Чимин сказал, что ненавидит помело. — Да как ты смеешь, — взбунтовался Юнги, сложив руки на груди, не сдаваясь умоляющим глазкам младшего, просящих вернуть руки на место. — Ты знаешь, сколько от него пользы? — Боже, да оно же почти как грейпфрут горькое, его же есть невозможно?! — Запротестовал Пак, поднимаясь с чужих бедер, чтобы защитить свои вкусы. — Ты и грейпфруты не уважаешь? — возмутился старший, со вселенским негодованием смотря на нахохлившегося как воробей Чимина. Они устроили нешуточную перепалку из-за фруктов, оба приводили разные аргументы, но сошлись на том, что каждый должен есть то, что ему нравится, не смотря на полезность еды. К двум часам они решили начать убираться, хотя вставать с удобного пола никто из них не хотел, да и сна ни в одном глазу. За разговорами они быстро сложили всю посуду в раковину, букет сухоцветов решили оставить на столе, Пак даже поцеловал Юнги в щеку в благодарность, и сделал он это очень медленно, а потом еще провел носом по чужой скуле, вызывая у Мина табун мурашек по всему телу. Старший неловко замер, стараясь даже не дышать, а младший просто щелкнул его по носу и пошел мыть посуду. Юнги понадобилось время, чтобы немного прийти в себя, после чего он решил отправиться соскребать воск, который накапал со свеч. Закончив с посудой, Чимин просто запрыгнул на столешницу у раковины, а Юнги вытирал помытые им бокалы льняным полотенцем, чтобы не было разводов. Младший развлекал его, пересказывая сюжет одного фильма, который его зацепил. Он недавно его посмотрел, часть с Сандрой, а часть, пока она спала. Девочке даже было интересно, потому что в нем было много красок и графики, что ее привлекало. Когда Мин вытер последний бокал, он хотел убрать их на место, а нужная полка была прямо над местом, где сидел Чимин. Старший без вопросов его просто передвинул немного, намеренно оставив ладонь лежать на чужом бедре, а потом уже поставил посуду на место, но не отошел, а наоборот — устроился между чужих бедер, которые для него специально раздвинули. — Разрешишь разрушить твое личное пространство? Ты так хорошо сидишь, грех не воспользоваться моментом, — особо ни на что не надеясь, спросил Мин, сжав чужую ногу немного, от чего Пак прикрыл глаза, представляя, какие следы могли бы появиться на его бедре, если бы его сжали немного сильнее. — Думал, что уже не спросишь, — прошептал младший, притягивая Юнги к себе за ворот футболки, впиваясь в его губы, не давая сказать что-то в ответ. Наверняка какую-то колкость. Чимин был жадным, старший это чувствовал всем телом, потому что Пак притянул его к себе вплотную, залез руками под футболку и сжал чужую талию, проходясь по ней короткими ноготками. Мин просто позволял ему исследовать свою полость рта, иногда ловя чужой язык в плен своими губами, но потом опять отпускал в свободное путешествие. Младший начал аккуратно выцеловывать его линию челюсти, прокладывая влажную дорожку поцелуев прямо к чужому уху, опаляя то горячим дыханием, от чего Юнги замер, сжав чужие бедра уже двумя руками. Чимин лишь игриво лизнул его мочку и стал спускаться поцелуями обратно, переходя на чужой кадык. Вот там он задержался основательно. — Ты бы знал, как мне иногда хотелось просто вырвать его зубами, когда ты пил что-нибудь, запрокинув голову, — шептал младший в чужую шею, облизывая потом адамово яблоко по периметру. Юнги просто безвольно откинул голову, подставляя всего себя под ласки Пака. — У меня была похожая проблема, — прохрипел старший, прикрыв глаза, дыша раз через раз. — Ммм, — промычал Чимин, прикусив чужой подбородок. — И с чем же? — О, любая часть твоего тела наталкивает на главный смертельный грех, — со стоном отозвался Мин, когда младший запустил руки ему в волосы сзади и медленно их потянул, с восхищением смотря, как Юнги заламывает брови и резко вдыхает. — И все же? — словно пытая, уточнил Пак, царапая ногтями чужую шею по бокам, давая старшему наконец-то посмотреть в свои заплывшие страстью глаза. Юнги мгновение смотрел в них, а потом резко подхватил его за талию, стянул со столешницы и с силой прижал к противоположной стене. — Греховнее твоих бедер ничего в жизни не видел, — прошептал Мин в чужие губы, а потом впился в них, беря наконец-то главенство в свои руки. Чимин резко вздохнул и постарался хотя бы просто поспевать за старшим, который будто с цепи сорвался. В голову Пака пришла привлекательная идея, поэтому он не медля переплел свои пальцы с чужими и завел их сцепленные в замок руки почти себе за спину, а потом прижал чужие ладони к своим ягодицам, давая карт-бланш Юнги на все дальнейшие действия. Мин буквально с рыком удовольствия впился в чужую задницу, с удовольствием сжимая ее со всей силой, сцеловывая несдержанный стон младшего губами. Чимин просто повис на старшем, сцепив руки на чужой шее, а Юнги воспользовался чужой податливостью и закинул одну ногу младшего себе на талию, чтобы свободно мять всю площадь бедра. Когда старший немного отстранился от чужого лица и посмотрел вниз на свою руку на чужой ноге, то просто не смог сдержать порыв и опустился перед Паком на колени. Тот еле приоткрыл глаза на это действие, но позволил делать с собой что угодно, откинувшись на стену, чтобы иметь хоть какую-то опору. А Юнги внезапно обнаружил у себя новый фетиш — бедра. Красивые, упругие, накачанные и загорелые бедра. Если быть точнее, то бедра Пак Чимина, но если на чистоту, то любой бы пал перед ними на колени. Мин нежно провел по чужой правой ноге от щиколотки до кромки шорт, а потом закинул ногу себе на плечо, согнув в колене. Так перед ним оказался прекрасный холст, который ему было жизненно необходимо расписать, правда вместо кистей он предпочел свои губы. На первое аккуратное прикосновение Чимин задушенной промычал и запустил пальцы в чужие волосы, откинув голову. Юнги реакция не удовлетворила, поэтому он с удовольствием буквально вгрызся во внутреннюю часть чужого бедра, а потом поцеловал след и обвел его языком, слушая сверху громкий стон, заглушенный ладонью, потому что контролировать голос младший уже просто не мог. А вот такая реакция была во вкусе старшего, поэтому он продолжил свою сладкую пытку, переходя еще выше, почти залезая своим носом под чужие шорты. Пак еще и пах восхитительно: цитрусами с нотками шоколада, немного непривычное приятное сочетание, но сегодня Мин открыл для себя много нового, поэтому был не удивлен. Все, что было связанно с Чимином, вызывало в нем слишком бурную реакцию. Младший понял, что третий засос просто не выдержит, поэтому за грудки поднял старшего обратно и с отчаянным стоном впился в чужие губы, дергая старшего к выходу с кухни, потому что сил терпеть больше не было. — Ну и куда ты меня ведешь, маленький? — со смешком спросил Юнги, медленно шагая за Паком, который спиной двигался к коридору. — Черт возьми, если ты, блять, не согласишься на такой охуенный исход вечера… — но старший не дал ему закончить, внезапно укусив в шею, чтобы остановить поток брани из чужого рта. — С тобой я на все согласен, но я спрашиваю место, где ты хочешь совершить свои грязные планы, — со смешком отозвался Мин, оплетая чужую талию руками. Чимин на секунду растерялся, в замешательстве смотря на старшего, заставляя того почти заржать, потому что раскрасневшийся возбужденный младший с таким выражением лица был просто ужасно забавным. Пак возмущенно ударил его ладошкой по груди и задумчиво уставился на чужую шею. — Душ, а потом спальня или на крайняк стиралка вполне подойдет, — спокойно предложил Чимин, поглаживая чужие плечи, будто тема была в разряде обсуждения блюд на завтрак. — Боже, и в кого из нас ты так не веришь, что думаешь, что до кровати не дойдем? — спросил старший, чмокнув младшего в подбородок, когда увидел, как тот опять возмущенно свел брови к переносице. — Просто неси смазку и презервативы в спальню тогда, буду ждать в душе, — Пак легонько оттолкнул его и гордой изящной походкой (насколько это возможно с нехилым стояком) продефилировал в ванную. Юнги просто восхищенно хмыкнул от поведения Чимина и поспешил в свою комнату, где в надежде на продолжение все же припрятал бутыль лубриканта и пачку презервативов. Лучшего исхода вечера он даже представить не мог, хотя его вполне устраивало и все, что было до. Старший быстро осмотрел свою спальню, вроде, достаточно чисто. Он снял с кровати покрывало и, сложив его, положил на стул. Одеяло отодвинул на край кровати, чтобы потом им было удобнее укрываться, смазку и презервативы положил недалеко от подушек. Проверил влажные салфетки в тумбочке. Мин надеялся, что у них просто не останется сил ни на что, в свою выносливость он искренне верил. До. До момента пока не вошел в ванную. Заберите все слова, которые он посвятил бедрам этого великолепного мужчины, назад. Потому что новые Юнги придумать не в состоянии, точно не сейчас. Если вы думаете, что в мире существует что-то волшебное, то это правда, задница Пак Чимина на первом месте. Особенно когда он наклоняется вперед. Эта гладкая, накачанная и загорелая часть тела сейчас была почти перед лицом старшего, он был буквально пойман в ловушку. И Мин сегодня побывает в ней, боже. Ему будто снова шестнадцать, в свои годы он так быстро не заводился давно. Юнги начал оперативно раздеваться, ему нужно туда, как там говориться: не он ко мне, а я к нему — во тьму, во тьму, во тьму. Ахматова знала, о чем пишет. Вот сознание старшего именно туда и направилось. Мин даже не обратил внимание на то, что оставил штаны на полу, ему было так плевать, он просто спешил к теплому Чимину. Он не верил в туннельное зрение, но сейчас испытывал что-то подобное, у него в конце пути было прекрасное тело, а от знания, кому то принадлежит, дух буквально захватывало. Когда Юнги залез в ванную рядом с Паком, тот выпрямился и невинно улыбнулся, но эту улыбку стерли быстрым поцелуем. Старший немного отодвинулся и просто стал смотреть на младшего, гипнотизируя все его тело взглядом. — Любуешься? — игриво спросил Чимин, спокойно давая себя разглядывать. Его милое стеснение осталось где-то за пределами ванной, сейчас перед Мином был чистый разврат в самом прекрасном смысле. Юнги смог только заторможенно кивнуть, а потом медленно приблизился к ключицам и аккуратно поцеловал правую, будто пытаясь проверить, что это реальность. Нежно скользнул губами ниже, минуя сосок, сгибая колени. Старший спускался все ниже и ниже, остановившись на чужих тазобедренных косточках. Он почти невесомо сжал зубы на одной, сразу же отпустив, чтобы зализать еле заметные следы. Пак будто не дышал, поэтому Мин поднял взгляд, чтобы проверить, все ли нормально, если Чимин передумал, то все в порядке, такое бывает, старший сразу прекратит. Но младший просто смотрел на него с такой нежностью, перемешанной с сильной страстью. Как эти две грани так органично умещались в нем было не понятно, но думать об этом Юнги не стал, тем более Пак вплел ему в волосы свои маленькие пальчики, все мысли выбило сразу. Мин высунул язык, смотря прямо в чужие глаза, и провел им от середины гладкого лобка до пупка, а потом погрузился прямо в него, ловя взглядом, как дернулся чужой кадык, а Чимин прикрыл глаза, принимая тотальное поражение. Юнги усмехнулся и встал в полный рост, притягивая младшего к своей груди, поцеловал его в висок и потянулся за гелем для душа. — Мы пришли сюда мыться, — напомнил он, правда, не понятно кому из них, но по разочарованному взгляду на себя, Мин четко увидел, куда и как надолго его послали. Пак просто вырвал у него из рук гель и вылил себе немного на грудь, а потом начал агрессивно будто втирать его в себя. Старший поставил банку на бортик ванной и перехватил его руки, поцеловав каждую, наплевав на вкус мыла. — Все в порядке, нам незачем спешить, — спокойно сказал Юнги, притягивая Чимина к себе за талию. — Пожалуйста, — ломко прошептал младший в чужие губы, подняв голову и почти плача. Старший сразу же сдался, понимая, что Пак просто уже на пределе, поэтому резко положил руку на чужой член. Чимин громко простонал, но был вовремя заткнут глубоким поцелуем. У них ребенок спит, не стоит об этом забывать. Юнги пару раз провел рукой по уже намыленному смазанному члену, медленно очерчивая кончиками пальцев выпирающие венки, а младший просто уткнулся ему в плечо неприлично скуля. Старшему крышу сносило от такого податливого Чимина, он был будто не в себе, на тонкой грани удовольствия, безумно расслабленный. Он так открыто доверял себя и свое тело Юнги, будто был уверен, что ему не причинят боли, а сделают максимально хорошо, позаботятся. В какой-то степени это еще больше возбуждало, но больше вызывало нежность. Паку много времени не понадобилось, он излился уже через пару движений, почти повиснув на Мине, а тот просто потянул его за волосы чистой свободной рукой, чтобы нежно поцеловать. Он сам после оргазма безумно нуждался в ласке, поэтому решил, что возможно Чимину стоит ее дать прямо сейчас. Но младший быстро пришел в себя, взял гель в свои руки и выдавил побольше на плечо Юнги, жестами показывая, что его очередь заботиться. Они в какой-то момент просто потерялись в телах друг друга, не совсем понимая, где заканчивается одно и начинается другое. Они просто трогали и гладили друг друга, растирая пену по всему телу. Чимин почти все время просто управлял Мином, молча требуя поднять то одну руку, то другую, прошелся по каждому пальчику, повертел в руках, чтобы помыть спину и задницу, опустился на колени и намылил чужие бедра, хорошенько их разминая. В такие моменты старший старался закрывать глаза, потому что он и так был возбужден до нельзя, такую картину его подсознание бы просто не выдержало на данный момент. В общем мылись они долго, но это было так нежно и доверительно, глаза в глаза, они успели изучить тела друг друга, найти чувствительные точки, поговорить взглядами, уверяя друг друга, что все хорошо, оба этого хотят. Хотят всего, что может быть между ними. Юнги за руку помог вылезти Чимину из ванной, едва протер их одним полотенцем, и так же, не отпуская чужой влажной ладошки, повел в спальню. Плевать на одежду, плевать на воду на теле, плевать на все. Пока Ник не беспокоит, пока чувствуется чужое тепло рядом, пока на Мина так жадно смотрят — ему на все плевать. Старший завел Пака в свою комнату и неожиданно замер, не совсем понимая, что делать дальше, что именно сказать, как предложить что-то, они же не обсудили планы, вкусы друг друга, столько всего… — Эй, я вижу твои громкие мысли прямо в глазах, — Чимин неожиданно оказался прямо перед ним, но руку все также держал в своей. — Смотри на меня, эй, — Мин выдохнул и перевел свой взгляд с кровати на парня перед собой. — Просто, я давно не. — Юнги замер, не зная, как это преподнести, но решил просто прямо сказать. — Я слишком давно не занимался сексом с кем-то впервые, у меня были долгие отношения, мы разошлись, но я так и не был… — он просто не смог договорить и замолчал, а Пак ему спокойно и нежно улыбнулся, поглаживая по еще влажным волосам. — Во-первых, стесняться уже нечего, — они оба немного напряженно рассмеялись, вспоминая, как буквально минуту назад потрогали и рассмотрели друг друга везде. — Во-вторых, просто говори со мной, а я буду говорить с тобой, это не сложно. Мне нравится римминг в обе стороны, например. Тебе? — Офицерская, — тихо ответил Юнги, не сводя глаз с чужих, а потом притянул младшего еще ближе к себе, чтобы они соприкасались голой кожей груди. — Хорошо. У стены, спиной к партнеру, я предпочитаю нижнюю позицию, но иногда бывает настроение на что-то новое, — все так же спокойно говорил Чимин, а потом быстро чмокнул старшего в губы, на что тот улыбнулся. — Лицом к лицу в любой позе, мне нравится видеть, как человек разрушается от удовольствия, особенно, если я его причина, — доверительно прошептал Мин почти в чужие губы, разглядев сумасшедший блеск в чужих глазах на свои слова. — Не люблю горловой минет, — тихо ответил Пак, потираясь носом о чужую щеку. — Не поверишь, я не люблю, когда мне его делают. Мне не нравится причинять такой дискомфорт, особенно не люблю слезы после этого, ощущение, что я… сделал что-то не так, — искренне и эмоционально отреагировал Юнги, а младший был безумно рад, что тот отпустил себя настолько сильно. — Я уже возбудился, а ты так и не кончил еще, поэтому может мы уже начнем наконец? — предложил Пак, игриво ущипнув Мина за сосок. — Боже, ты такой нетерпеливый, когда дело касается секса, я удивлен, — поражено выдохнул старший, когда Чимин буквально упал на кровать без всякого стеснения. С Сандрой тот сама невозмутимость, терпит все трудности, капризы и спокойно ухаживает за крошкой. — Ну, я просто очень тебя хочу, обычно правда как-то спокойнее был, — честно ответил Пак, приподнявшись на локтях, следя за тем, как Юнги просто его рассматривает, в голове прикидывая, с чего бы начать. — Я планирую тебя вылизать всего, хорошо? — спокойно спросил Мин, подойдя к кровати, чтобы за талию перевернуть чужое податливое тело на живот. — Сначала только хорошенько выеби, ладно? — ласково попросил Чимин, повернув голову, с такой мольбой во взгляде, что совершенно не вязалось с его словами. — Боже, ты невероятный, — простонал Юнги, приподнимая чужой таз так, чтобы младший стоял на четвереньках, а сам забрался на кровать, встав на колени позади мужчины. Тот хотел ответить что-то колкое, но старший просто ладонью приказал прогнуться сильнее и поцеловал Пака в шею. Младший резко выдохнул, втягивая живот, а старший скользнул на него ладонями, губами поднимаясь все дальше к чужому копчику. Он прошелся по каждому позвонку, а потом просто уткнулся носом наверху между двумя мягкими половинками. Мин жадно начал мять их пальцами, переходя на обожаемые бедра. Он сегодня съест Чимина, разрешение на это получено. Юнги повел кончиком носа ниже, буквально раздвигая им чужие ягодицы. Ему так хорошо сейчас, так тепло. Он будто на своем месте. — Юнги, пожалуйста, — отчаянно промычал младший в подушку, приглушая звуки. Старшего ломало от того, как Пак буквально умолял его сделать хоть что-нибудь. Боже, Чимин с ним намучается, потому что держать людей на грани — самая сладкая часть для Мина. Юнги не глядя потянулся к смазке, параллельно кусая правую ягодицу. Младший уже немного подрагивал и прерывисто дышал, но старшему было мало, поэтому он начал лить смазку сверху между ягодиц, а когда та достаточно низко стекала, он медленно языком проталкивал ее в расслабленное колечко мышц. Чимин прекрасно контролировал свое тело, был податливым, но прямо сейчас проскулил и буквально обхватил длинный язык Мина мышцами сфинкстера. Тот просто хмыкнул и, словно вредничая, вытащил язык. Пак начал трястись, буквально, его тело дрожало, а Юнги просто пораженно наблюдал. Боже, в этом есть что-то садистское, но старшему было слишком сладко, чтобы останавливаться, хоть смазка и была безвкусной. Мин лег грудью на спину Чимину и прошелся своим членом между чужих ягодиц, дразнясь. Младший пытался податься назад, сделать хоть что-то, но старший шлепнул его по ягодице, а потом ущипнул за сосок, заставляя того простонать сразу от всех стимуляций. Но Юнги сам уже был на грани, поэтому решил оставить свои игры на потом, сейчас слишком хочется Пака. Поэтому мужчина быстро потянулся к пачке презервативов. После растяжки на скорую руку Чимин наконец-то почувствовал себя заполненным, он радостно выдохнул и просто рухнул на грудь, уткнувшись носом в подушку, он был не здесь сейчас, старшего было просто слишком много, везде и сразу, что заглушало тупую боль. Юнги медленно двигал бедрами, но толчки были размашистыми, а большие ладони скользили по всему телу Пака, щекоча и царапая все чувствительные точки, которые обнаружил еще в ванной. — Юнги-и-и, — протянул Чимин умоляюще, поэтому Мин сразу ускорился, выполняя чужие немые просьбы. Старший старался вовремя уловить момент, когда младший будет на грани, но все равно постепенно набирал темп, входя глубже, грубее, сильнее. Комната была заполнена шлепками голой кожи о кожу, приглушенными стонами и сосредоточенными выдохами Юнги. Он успел почувствовать чужое напряжение вовремя, поэтому резко замер, вызывая у Чимина почти рык. — Блять, нет, какого черта… — начал было тот, но Мин резко вышел почти полностью и сильно толкнулся обратно, а потом опять замер. Чимин опять хотел что-то сказать, но его опять прервали таким же движением. Пак замер на несколько долгих секунд, а потом с громким рычанием лягнул Юнги ногой, да так, что тот сел на задницу, едва не свалившись с кровати. Младший еще сильнее рассердился, когда почувствовал в себе пустоту, но он уже был на пределе, поэтому за руку потянул Мина к изголовью, заставив улечься на кровать спиной, а потом оседлал его бедра. Пока старший был немного дезориентирован, Чимин аккуратно опустился на стоящий колом член, а когда Юнги попытался взять его за бедра, то младший с рыком сцепил его руки над чужой головой своими ладонями и опустил голову вниз, чтобы впиться в чужие губы, мстя кусая до тихого шипения. Пак начал медленно и со вкусом двигаться, в такой позе чужой член входил особенно глубоко и хорошо, а крутить бедрами было безумно удобно, что дарило потрясающие ощущения. Лицо старшего было с наигранной уверенностью, но надломленные брови его выдавали с потрохами. Чимин наплевал на его удовольствие, тот поиздевался над ним и хватит, сейчас Пак гнался за своим оргазмом, к черту этого Юнги, младшему и его члена хватает. Чимин размеренно двигался, иногда останавливаясь, чтобы покрутить тазом, откинув голову. Он пытался прочувствовать каждый момент, ловил все ощущения, которые набатом ударяли по возбужденному сознанию. Из-за этого в какой-то момент он слишком расслабился, поэтому не заметил, как ладони старшего выскользнули из его захвата, но тот не стал прерывать набирающего темп Пака, а просто положил руки на чужие бедра, крепко и с садистским наслаждением их сжимая. Младший удовлетворенно простонал, у него останутся синяки, прекрасные доказательства их близости. Чимину нравилась небольшая грубость в сексе, поэтому он вцепился ногтями в плечи Мина, резко двигая бедрами. Юнги вскинул голову и закусил губу от боли, которая так приятно мешалась с удовольствием. Достигли пика они почти одновременно, Пак прекрасно владел своим телом, своими шикарными бедрами, поэтому смог долго удерживать быстрый темп в позе наездника, кидая их обоих в оглушающий оргазм. Младший распластался на чужой груди, наплевав на свою сперму на животе старшего. Ему наконец-то было хорошо, он был полностью доволен и почти удовлетворил свой голод по Юнги, но тот внезапно их перевернул, меняя местами. Старший снял презерватив и завязал его под чужим любопытным взглядом, а потом нагло протянул, откинув его куда-то в сторону: — Теперь, когда я исполнил твою просьбу, будь хорошим мальчиком и расслабься, я собираюсь тебя съесть, — тихо пророкотал Мин, словно довольный кот, поглаживая живот и талию Чимина. Тот удивленно вскинул брови, удивляясь выносливости старшего. — Звучит стремно, ты же помнишь, что каннибализм вне закона? Сандре нужен второй опекун, окей? — со смехом отозвался Пак, правда расслабляясь в чужих руках. Он доверял Юнги, поэтому не видел смысла сопротивляться удовольствию. — Учту ваши требования, милорд, — отозвался старший и опустился к животу младшего, проходясь ладонями по чужим бедрам. Боже, он не отпустит этого мужчину из этой постели, пока у того не останется сил на такую издевательскую ухмылку. Юнги отразил ее и резко приподнял Чимина, переворачивая на живот. — Будь добр, встань на четвереньки и постарайся не упасть, — тихо попросил старший, поглаживая его спину вдоль позвоночника. — Учту ваши требования, милорд, — передразнил Пак, но резко замолчал, когда его шлепнули по заднице. Со вкусом, с оттяжкой. — Буду премного благодарен, — отозвался Мин и преступил к своей маленькой мечте. Чимину казалось, что Юнги буквально везде. Чужие губы исследовали его бедра, переодически мягко сжимая кожу зубами, а руки щекотали бока и гладили живот младшего по кругу, пробуждая какие-то странные ощущения внутри. Что-то будто переворачивалось и двигалось в Паке, принося странное удовольствие, потрясающее чувство. Старший провел языком дорожку по чужой правой ноге до ягодицы, а потом юркнул между упругих половинок под тихий вздох Чимина. Послеоргазменная чувствительность обостряла ощущения многократно, было слишком хорошо, из-за чего младший еле смог подавить всхлип. Но Юнги кажется именно хныканья Пака и не хватало для полного удовлетворения, потому что он начал вытворять своим языком что-то невероятное. Старший просунул кончик во внутрь Чимина и стал играться там, а чужие пальцы мягко массировали яички Пака, из-за чего полувставший член парня сильно дернулся. Он всегда был фанатом римминга, но никто никогда не уделял столько внимания одновременно всему телу младшего. Ладони Юнги были реально везде, а губы старшего то целовали, то аккуратно покусывали сжимающуюся дырочку Чимина. А когда два пальца старшего все же вошли вместе с языком, младший на радость Мина наконец-то позволил себе с наслаждением проскулить и всхлипнуть. Ему слишком хорошо. По крайней мере он так думал, пока его не перевернули резко на спину. Юнги вообще нравилось вертеть его во все стороны, внезапно меняя направление и концентрацию удовольствия. Сейчас старший вылизывал внутреннюю сторону левого бедра Чимина, щипая чужой живот свободной рукой. В какой-то момент Паку стало казаться, что у того минимум три руки, а может и больше, Шива бы обзавидовался их функционалу. Потому что пока Мин вылизывал ему лобок, то умудрялся параллельно массировать один сосок и с силой сжимать чужой бок. Вскоре младший просто отпустил себя, переодически дергаясь от слишком приятных движений Юнги. Его целовали и кусали везде, трогали каждую косточку, впадинку, от мизинчиков ног до ушей — все было покрыто следами старшего. Тот будто вводил в какой-то транс их обоих, двигался безумно медленно, но возбуждение все равно накатывало грозным цунами. Мин в итоге сам уже не выдержал, опять взял презерватив и смазку, на этот раз гораздо тщательнее и со вкусом растягивая Пака. Он двигал пальцами внутри в разные стороны, меня угол, игнорируя дергающиеся бедра Чимина, когда задевал простату, он будто пытался выучить его, играясь сразу тремя пальцами. Младший дергался, пыхтел, скулил и хныкал, но старший вертел им до тех пор, пока сам не захотел медленно его заполнить. И он все равно не стал резко вбиваться в него, втрахивая в кровать как в первый раз. Сейчас он двигался медленно, так медленно, что Пак мог посчитать сколько вздохов сделает до следующего толчка. Долгий секс нравился Юнги до безумия, ему приносило колоссальное удовольствие просто изучать партнера максимально, отвращения от любой точки тела он не испытывал, ему буквально нужно было все, что мог дать ему человек. Мин наклонился и трепетно поцеловал Чимина, лениво скользя языком в чужом рту. А младший мог только плавиться и периодически всхлипывать от более глубоких толчков, когда старший задевал простату. Это даже нельзя уже было назвать сексом, они двигались в унисон, синхронно и плавно, трогали уже изученные чувствительные точки и искали новые и новые, танцуя в кровати одним им известный танец. В какой-то момент Чимин схватил Юнги за ягодицы, и тот простонал прямо ему в рот, поэтому Пак стал просто с удовольствием их мять, глотая чужие гортанные звуки. Ему было хорошо, потому что он чувствовал, что его не просто трахали ради оргазма и быстрой разрядки, его пробовали, исследовали и ласкали. Медленно, чувственно и от того так горячо. Чимин настолько погрузился в чужое тело, что даже не заметил, как рука Юнги скользнула вниз, обхватывая его член. Даже надрачивал старший с оттяжкой и размеренно, контролируя все удовольствие внутри живота Пака. Он мучал обоих, доведя до края своими медленными, но такими прекрасными пытками. В какой-то момент Мин отстранился и просто смотрел, как младший заламывал брови и до боли прикусывал нижнюю губу, чувствуя каждое движение внутри, буквально по крупицам впитывал чужие ощущения, руками пуская дрожь по телу Чимина. А Пак просто так погрузился в себя и свои ощущения, что не заметил, как переступил грань, сильная вспышка удовольствия заставила выгнуться в спине, с наслаждением потягиваясь. У младшего никогда не было медленного секса, но этот опыт он готов повторить, особенно, когда увидел, что старший кончил следом, даже больше не от стимуляции и фрикций, а от эмоций Чимина. Это льстило и будоражило, таких партнеров у младшего никогда не было, таким залюбленным и обласканным он себя никогда не чувствовал. Но сразу после второго сильного оргазма Юнги просто повалился рядом с ним на бок, стянул презерватив и недовольно куда-то его забросил, не заботясь о чистоте своего спального места и себя. Пак на это просто сыто и довольно фыркнул, наугад отправившись искать влажные салфетки. Ему лениво указали на тумбочку, а потом Мин просто надул свои милые губки, показывая, что он все, устал и ничего не может. Младший со смешком вытер всю свою сперму с чужого расслабленного тела, протер себя и повалился на кровать рядом, сразу оказавшись в чужих загребущих руках. Им было хорошо, приятная нега просто текла по телу, даря ощущения комфорта и безопасности. Сил на разговоры у обоих просто не осталось, поэтому под звуки дыхания друг друга они медленно и мирно заснули.