***
Юнги ненавидит проблемы. Но еще больше он ненавидит, когда они возникают из-за него. Выныривать из неги счастья и романтики с флером влюбленности не хотелось, но пришлось. Его выбило из колеи предложение по переводу в другой штат, где он займет место руководителя редакции и переводчиков. Он подавал заявку год назад, проходил собеседования, собирал портфолио и мечтал об этом, буквально горел. Семейная жизнь заставила его забыть обо всем этом, но сообщение на почте вызвало странную бурю эмоций. Юнги был счастлив, что его оценили, посчитали хорошим кандидатом в известную редакцию, но с другой стороны он не понимал, как это все будет выглядеть, если он согласится. Они с Чимином уже подобрали Сандре садик, в который малышка пойдет только через полтора года, у младшего тут работа, жизнь и уют. Мин не хочет вынуждать парня заставлять выбирать между этим всем, но и такой шанс не каждый день выпадает. Он был загружен этими мыслями на протяжении трех недель, не понимал, как правильнее поступить, но все это негативно отражалось на его отношениях с семьей. Мужчина стал более агрессивным и нетерпеливым, что сказывалось даже на ребенке. На прошлой неделе он думал, что Чимин его ударит, когда Юнги опять взорвался. Был выходной, но уже не любимая суббота, а воскресенье. Пак разбирал продукты из магазина на кухне, а Юнги возился с крошкой в гостиной. Та много капризничала, жаловалась на что-то, а в итоге начала возмущенно вскрикивать, что выбесило загруженного мыслями Мина. — Будешь кричать на меня, я уйду, — взорвался мужчина, посмотрев в глаза Сандре, но та не прекратила, поэтому Юнги реально посадил ее на пол, надулся и типо вышел из комнаты, но прямо в дверях столкнулся с хмурым Чимином. — На возмущение и крики детей нельзя обижаться, они так что-то просят, ведь не умеют говорить, — начал отчитывать его Пак, а потом подошел к малышке и взял ее на руки, не обращая внимания на ее крики. — Ты можешь так сильно на нее повлиять, что она в дальнейшем будет бояться задавать вопросы и просить помощи. Чимин провел Юнги промывку мозгов, часто повторял, что многие действия Мина влияют на Сандру самым неожиданным способом, но нужно просто учиться действовать по-другому и терпеть весь свой негатив. А старший в итоге сорвался и сказал, чтобы Чимин тогда сам воспитывал ребенка, чтобы Мин якобы не навредил ей. Младший тогда долго и тяжело на него смотрел, а потом просто вышел из комнаты. Их взаимоотношения с Чимином тоже ухудшились за это время. Раньше младший был очень ласковый и спокойный, постоянно улыбался с утра и целовал Мина в щеку, но когда тот один раз увернулся от этого из-за плохого настроения и ушел молча на работу, Пак перестал. Чимин стал ходить тоже загруженным, Ник не отходил от него и Сандры ни на шаг, даже кажется кидал сердитые взгляды на старшего, но тот постоянно был занят своими думами, поэтому умело все это игнорировал. Но один вечер стал катализатором для серьезного разговора. Во вторник Юнги достаточно рано вернулся с работы, но с порога услышал разговор Чимина с кем-то на повышенных тонах в гостиной. Ник в комнате девочки лаял, хоть та и не плакала, скорее всего волновался за хозяина, тот редко бывал так зол. — Ты вообще не имеешь права на меня наезжать, мы давно расстались, — голос Пака был грубым, но безумно уставшим, будто мужчина был замучен до предела. — Поэтому ты живёшь со своим новым хахалем и чужим ребенком? — Язвительно спросил его низкий мужской голос. — Это дочь Сычель. Закрой свой рот и не смей даже говорить про это, — грозно прорычал Чимин. Голос парня стал выше и грубее. Юнги решил пока не вмешиваться. Да, он нагло подслушивал. — Твоей любимой подружки? Ты всегда предпочитал ее компанию моей, — с сарказмом заметил чужак. — Потому что она, блять, моя подруга, самый близкий человек в этом ебанном мире, — Пак редко матерился при Мине, даже когда был зол, всегда старался найти другие слова. Кажется, тот был в ярости. — Поэтому ты решил после ее смерти возместить ее существование через ее дочь? — Блять, закройся.— Тихо и внезапно спокойно остановил его Чимин. Эти слова ударили поддых, но были неправдой, младший искренне любил Сандру. — Мы расстались полтора года назад, что ты ко мне привязался? Катись отсюда, — устало закончил Пак, которому надоело это все, у него и так в семье проблемы, а тут еще прошлое постучалось в дверь. — Ты бросил меня из-за того, что я изменял, а сам-то? — Возмущенно продолжил этот непонятливый. — Я всегда был верен тебе, — прозвучало твердо и уверенно, но в голосе были нотки обиды от несправедливости. — Тогда, блять, почему ты живёшь с каким-то мужиком уже больше полугода? — Это не твое дело, уходи, я устал. Тэл, просто оставь меня в покое, — тихо попросил Чимин, скорее всего закрывая лицо руками, потому что последние слова были немного приглушены. — Отлично. Я хотел вернуть тебя и доказать, что мы могли бы построить свою семью, взяв ребенка из детдома! — Нет, я бы не согласился. Точно не сейчас, когда у меня есть дочь, — также спокойно сказал Пак, уже не пытаясь выпроводить его, просто смиренно ждал, когда тот сдастся и уйдет. — Это не твоя дочь! Тут Мин решил, что пора прекращать этот балаган, поэтому спокойно вошел в гостиную, сложив руки на груди, и с порога сказал: — Да, не его. Она наш ребенок, — выделил он голосом местоимение. К своему удовольствию он заметил, что хоть и был ниже незнакомца, но являлся более накаченным и скорее всего был сильнее. Значит можно будет и грубо его выпроводить. — А ты то кто, блять, такой, чтобы вмешиваться? — Возмутился, видимо, бывший Пака. — Тэдди, или как там тебя, вали из моего дома. Оставь Чимина, он ясно выразил свое отношение к тебе. Будь мужчиной, не унижайся и просто уйди, — будто вообще незаинтересованно выдал Юнги. — Кто ты такой, чтобы мне указывать? И я Тэл. — Все, уходи. Оставь меня, — прошептал Чимин. Он выглядел очень уставшим, за последние недели фактически без Мина он стал выглядеть отвратительно, немного бледный и поникший. А еще парень опять похудел. Он пытался быть веселым с Юнги и Сандрой, но Мин понимал, что тот сильно выматывается один, да еще и терпит склочного Мина. Из-за своих загонов старший перестал обращать на это внимание, но сейчас вид Пака бросался в глаза из-за мрачного тона голоса. — Ладно, я уйду. Но когда этот мудак выкинет тебя из своего дома, не приползай ко мне на коленях, — грубо выплюнул мужчина. — Отлично, я понял, пока. Юнги, я пойду к Сандре, Ник давно меня зовет. Выпроводи его, пожалуйста. И прости за этот спектакль. Младший ушел, даже не обернувшись на своего бывшего парня. Ник перестал лаять, значит Чимин был прав, тот звал его, потому что девочка проснулась и не отходил от нее, но не хотел выходить, чтобы не мешать хозяину. — Все, мистер, покиньте мой дом, — сарказм так и лился из старшего, который долгим взглядом проводил сгорбленную спину всегда уверенного Чимина. — Тебе он нравится? Не ври, он не может не нравится, — зачем-то стал выпытывать этот придурок. — Это не твое дело, — уверенно ответил Юнги. — Как раз мое, — зло произнес мужчина. — Нет, он ясно дал тебе понять, что между вами все кончено. — Он ещё прибежит ко мне. — Сомневаюсь, выход там, — такие как Пак не возвращаются. Старший уверен в этом, поэтому ему страшно все проебать. Парень быстро ушел, громко хлопнув дверью. Мин спокойно закрыл ее и пошел в детскую. Чимин сидел на полу на руках с крошкой и кормил ее из бутылочки, а Ник лежал мордой на его бедре и с грустью смотрел на хозяина. — Ещё раз прости. Я сегодня ездил по работе с Сандрой, нужно было провести краткий экскурс студентам, несмотря на то, что я пока в декрете, никто, кроме меня, не мог это сделать, — сразу сказал младший, когда заметил Юнги. Понятно почему парень был настолько заебанный сейчас, он еще и на работу умудрился поехать сегодня.— Он зашёл к своей сестре, которая нас и свела, начал уже там говорить со мной, но я молча поехал домой. Он проследил за мной и ворвался сюда. Еще раз прости. — Все нормально, забудем об этом, — попытался прервать поток извинений старший. Он не видел здесь вины Пака, поэтому считал просить прощение неуместным. — Пойдем ужинать, я голодный как зверь. — Угу, только уложу Сандру, — как-то грустно ответил младший, будто реально в чем-то провинился, хотя Юнги и не видел причины как таковой. — Конечно. Юнги успел подогреть себе овощи со сковородки и сделать чай, пока Чимин не зашел на кухню. Какое-то время они молча сидели за столом, не смотря в сторону друг друга. Вроде, как на их первом свидании, но атмосфера кардинально другая. — Чимини, — начал старший в итоге, потому что в ожидании разговора даже начать есть не мог. — Нам надо поговорить. Младший вскинул голову и посмотрел на него таким понимающим взглядом, в котором так и читалась мольба не делать ему больно, будто он знал, о чем хочет поговорить Мин. Но тем не менее он грустно улыбнулся и кивнул. — Да, конечно. Все в порядке? — Да. Наверное. Не знаю, — Юнги устало выдохнул, отодвинул от себя тарелку с ненужной сейчас едой и уткнулся лицом в ладони, положив голову на кухонный стол. — Мне предложили место руководителя редакции. В другом штате, — тихо-тихо сказал старший, боясь даже взгляд поднять на Чимина. — Поздравляю, наверное, — вскоре слишком спокойно отозвался Пак, а Мин на такой тон резко посмотрел на него. В глазах младшего было черным по белому видно принятие ситуации, будто он знал каждое следующее слово старшего. — Юнги, кто она для тебя? — Племянница, — немного подумав, ответил Мин, сразу понимая, что речь идет о Сандре. — Ты же понимаешь, что мы ей уже родители, не дяди? Мы ее семья, — будто пытаясь достучаться до него, спросил Чимин. — Да, семья, — согласился Юнги, но младший понимал, что это не все. — Но нет, Чимин, мы играем в ее родителей, по крайней мере я. Маленький, я не могу быть ей отцом, а тем более тебе примерным мужем, я всегда хотел связать свою жизнь с грандиозной карьерой, я от слова совсем не семьянин, а сейчас задумываюсь отказаться от этого в вашу пользу. Мне тоже не просто, — попытался объясниться старший, понимая, что это вообще не оправдание для Пака. — Думаешь я был готов? Я знал минимум по уходу за детьми в психологическом плане для волонтерства, смотрел кучу роликов для родителей, прочитал тысячу книг с ней на руках, прослушал кучу лекций, которые потом включал тебе. К этому нельзя быть готовым, родителем нельзя родиться, только стать, — строго сказал младший, а потом тихо добавил, — и ты стал, Юнги. Она любит нас, мы для нее единственная семья. И я влюблен в тебя далеко не из-за нее, — последнее было сказано немного горько, но ранило Мина сильнее всего. — Нет, ты не понимаешь, я мечтал не об этом… — начал старший, но Пак перебил. Впервые не стал дослушивать. — Я тоже не мечтал похоронить своего единственного родного человека, оставшись на руках с ее ребенком. Я не понимаю?! — Вдруг слишком зло спросил Чимин, встав из-за стола, — Я постоянно ставил твои желания выше своих, давал тебе свободу и в самом, блять, начале дал выбор уйти. Мы столько пережили вместе, ты даже дал мне влюбиться в себя, дал надежду на семью, полноценную, а сейчас склоняешься к тому, чтобы переехать и просто нас обеспечивать? Так? — Юнги медленно кивнул под его яростным взглядом, потому что был в ужасе. Злой младший его пугал, вот сейчас он точно его ударит, даже вполне заслуженно. — Я, блять, просто в ахуе! Все это было ради того, чтобы вдруг решить работать в другом штате и бросить нас? Почему тебе обязательно надо было доводить до этой грани? Почему ты не ушел раньше всего того, что было между нами? Почему ты так горишь сделать мне больно?! Потому что мне чертовски больно, Юнги, — голос младшего ослаб и он покачал головой, обнимая себя руками. — Я заебался терять близких, чертовски устал постоянно собирать себя, а сейчас я еще и должен остаться прекрасным отцом для Сандры, потому что она не заслуживает травм и испорченного детства из-за чужих, блять, тараканов. Если ты добивался моего согласия, то вот оно. Уезжай, займись карьерой мечты, будь, сука, счастлив. Надеюсь, что ты будешь охуеть как счастлив, и я рад, что никогда этого не увижу, — Пак резко развернулся и направился на выход из кухни, но Юнги вскочил и попытался его остановить, схватив за запястье. — Чимин, подожди… Но его остановил мощный удар в челюсть с разворота от младшего. Несмотря на усталость, тот оказался все равно чертовски сильным. — Не смей даже приближаться к нам. Ты просто... просто… — Пак замахал в отчаяние руками, силясь подобрать слова, но в итоге устало развернулся и ушел в свою спальню. Юнги решил не идти за ним, искренне надеясь, что к утру младший немного остынет и примет его извинения. Чимин прав, он их любит. Чертовски сильно. Сказав все свои мысли вслух, он осознал, насколько те были абсурдны. Он проебался, но готов молить о прощении. С этими мыслями он убрал еду в холодильник и пошел в спальню к дочери, потому что кусок в горло теперь не лез. А Сандра ему именно дочь, он всегда так называл ее в голове после того тяжелого разговора с младшим после обморока последнего. Просто врал сам себе и не был готов отпустить прошлую мечту. Но сейчас ему все кристально понятно. Поэтому около кроватки девочки он ответил организации отказом по почте. Оставлять семью он точно не планирует, не в этой жизни.***
Юнги проснулся с утра один в кровати. Впрочем, засыпал он тоже один, Чимин так и не вышел из своей спальни, даже перед сном к Сандре не зашел. Ника тоже не было. Спящую малышку сторожил только старший, но и тот ушел спать часа в три, с удивлением обнаружив, что в комнате Пака все еще горит свет, но зайти не решился. И обнаружив с утра пустой дом, понял, что зря. Вещей Чимина, Сандры и даже Ника в доме больше не было. Юнги облазил все, что мог, но ни записки, ни следов присутствия кого-то, кроме себя, не обнаружил. Старший в ужасе набрал номер Пака, но оказалось, что тот его заблокировал. Да не может быть. Нет. Чимин не мог просто исчезнуть из его жизни после всего, что между ними было. Юнги впервые было так страшно, но он не сдался, поехал в квартиру Пака. Где тому еще быть с ребенком на руках? Как оказалось, где-то. Потому что в нужных окнах не горел свет, дверь не открывали, а все соседи в один голос сказали, что ночью никто не приезжал, а хозяина квартиры, в которую рвался Мин, почти год тут не видели. И прямо около парадной Пака в своей машине Юнги просто заплакал. У него началась истерика, его душили паника и ужас. Он просто не верил во все это. То утро стало самым кошмарным во всей его жизни. Чего старший не знал, так это то, что таковым оно являлось не только у него. Чимин в это же время сидел в квартире своего старого друга и смотрел на мирно спящую крошку на огромной двуспальной постели, потому что ее кроватку он с Джином не успел еще разобрать. Младший не мог найти в своей голове ответ на единственный волнующий его вопрос: как ему теперь жить дальше? С порога комнаты на него смотрел Ким, который не так давно вернулся из Мексики. Он вообще не ожидал, что Пак ему позвонит, у них был давний не до конца исчерпанный конфликт, но оба знали, что в крайней ситуации они есть друг у друга. А у Чимина сейчас ситуация оказалась чертовски крайней, раз он от отчаяния позвонил давнему другу, когда-то бросившего его. За это утро Джин узнал о смерти подруги детства младшего, его новой влюбленности и маленькой Сандре, которая ему даже успела поулыбаться, когда ненадолго проснулась в машине. Кима до дрожи пугал взгляд друга, даже сейчас, когда он смотрел на крошку, из его глаз просто текли слезы. Всю дорогу от того злосчастного дома они катились по щекам Пака, тот их даже не стирал, и вот уже на протяжении четырех часов они беспрерывно идут. Как не закончились еще? И Джин был напуган, потому что никогда такого не встречал, да и не ожидал, особенно от сильного и властного Чимина.