Город друзей

Лампа встроенная в потолок освещала почти всю белоснежную палату. Окон не было, так что время суток можно было определить только по настенным. Было в районе одиннадцати утра. К сожалению, минутная стрелка по невыясненным причинам сломалась, остановившись ровно на двенадцати, а секундной не было вообще. Хотя, по началу даже часовую было трудно назвать таковой, потому что двигалась она противоречиво, обратно своим сородичам, часовым стрелкам. Время, или его странное движение - это ещё не самое удивительное что происходило в этом месте. К примеру, взять хотя бы какой-то препарат, принесённый Кэпом Ксеноморфом ещё в первые дни. Чудесным образом баночка с лекарство упала и скатила на пол. Итог: разлитая по полу вонючая жижа, осколки и вымокшая наклейка «Целебный корень», теперь просто «корень». Больше такого раствора здесь не появлялось. Зато были настойки из одуванчика, которыми больным растирали спины и грудные клетки. А теперь ещё и новости имеют необычный окрас. Ежедневно к нему заглядывали сокомандники, принося различные подарки и гостинцы, не всё правда отдавалось в руки сразу, но хотя бы всё что связано с клюквой никто не планировал отнимать. В основном, действительно только Якудзы ходили к нему, но были ещё парочку ребят, таких как Джей с Лили, или Виверна. Эти трое его хорошие друзья, так что видеть их через защитное стекло было приятно. Есть ещё Кэп, но с ним они встречаются раза три за день, спруторианец врач, как никак. Только на сегодняшние четыре часа дня запланирована очень интересная встреча, с одним из участков Ордена Красной Звезды, Обсидианом Таймом. Интересная личность с которой им особо не доводилось общаться, только мельком. С одной стороны, это радовало, с другой, настораживало. Арлабус первым делом придя проведать своего товарища, начинает закидывать его всеми известными новостями Майншилда, дело доходит до такого что сам вампир просит остановить рассказ и объяснить что-то поподробнее и спокойнее. Самым главным потрясением из последних новостей стала разгорающаяся война. Отсутствующая прибыль, стычки с Орденом участились, разругались даже Ники с Виверной, Заквиель с Фарадеем не отсвечиваются, тихо и мирно живя на своём острове, Клэш более или менее начал учавствовать во всём что творилось с его подопечными, но в основном поручения заканчивались двумя рычащими фигурами Клайда с Кроликом и разнимающий их какой-нибудь прохожий. Хотелось убиться об стенку, узнав как реагируют такое поведение главари. Клэш отчитывает в своём "кабинете", но ничего не делает, а вот Альцест… Этот человек хвалит за любой нанесённый ущерб, говорит о вознаграждении, прилюдно. Парочка разграбленных магазинов оказывается это были ещё цветочки, прелюдия к жестокой бойне. Якудзы, конечно, не потеряли и половины дохода, но если так продолжится дальше… Реальная война наступит быстрее, чем четыре всадника апокалипсиса придут в этот бренный мир. Как крот понял, в основном цапаются все, кроме самых главных на данный момент личностей. Они сидят в своих кабинетах и просту слушают отчёты, заполняя и составляя различные документы, в свободное от бумажек время помогая товарищам в постройке или добыче чего-либо. Даже со всеми этими условиями, задача всё равно слишком трудная для полноценного решения, поэтому нужно как-то упростить изначальное уравнение. Вот только такое могут только валяющийся на койке и живущий в личном аквариуме. Ни тот, ни другой не в состоянии банально передвигаться… Диамкей не то чтобы очень одобрял каждое действие своих, но, вспоминая, какое сейчас время, не удивительно, что они такие агрессивно настроенные. Помимо предстоящего побоища, красноглазого завлекли слова о резких и мощных изменениях в климатических условиях. То пустынная жара, то антарктический мороз, то ураганы, то штиль. Никогда не разберёшь где ты проснёшься сегодня, во льдах или в огне. Порадовала новость о том, что дом Альцеста слегка подгорел на крыше. Не так чтобы смертельно, Орден восстановили всё за пару часов, но мимолётное злорадство остановить было нереально. Так же, теперь известно что Клэш с Хайди живут пока что у него, пока они вместе отстраивают будущую базу для всех членов организации, и шатен лично возводит стены дома своего босса, не допуская к этому занятию никого. Ну вот до чего ж странные эти дети! А может это он просто слишком стар, кто знает. Правда, это были последние крупицы смеха со всей ситуации в городе. Осознание пришло с опозданием. Они ведь могут проиграть. Сейчас почти полный народу, ненавидящий их Орден куда сильнее, чем три с половиной Якудзёныша. И то, половина это Зак, которому настрого запретили сильные волнения в ближайший месяц. Что творилось с остальными Диамкей не знал, никто не желал лично делиться мыслями, а спрашивать самому было немного неудобно. Был вариант попросить Кэпа выпустить его, но в память сразу приходит воспоминание о заражённом Баве и длительном игнорировании от Спруторианца. Так что самым оптимальным вариантом является: ожидание появления вакцины. Ждать долго. Делать в четырёх стенах особо нечего, поэтому сероволосому приходиться развлекать себя размышлениями о ситуации в городе. Ничего удивительного и необычно в мыслях не происходило, всё как у остальных: Альцест сошёл с ума и начал творить откровенную хуйню, Красным стоит надавать по заднице и всё будет хорошо. Смеясь с собственных представлений бывшего президента, мужчина медленно переходил в панику. В прошлом, ещё в прошлом городе уже был подобный случай, тогда воевал весь Майншилд, все до одного. Итог плачевен. Теперь действия знакомого не казались такими «нелепыми попытками насолить богатеям», как это обозвала Ники. Нет, этот вопрос куда глубже благородства Робин гуда. Что-то в чужих рассказах настораживало, поселяя в крови лёд и запуская по телу мурашки, аж до судорог. Один раз бывший глава Дровосеков всё же удосужился посетить приятеля, которому этот день запомнился на века. Морозящий душу взгляд, пустой и топкий, хуже жестокого болота. Голос вкрадчив и спокоен, хотя проскальзывали нотки чего-то позабытого, мрачного и опасного, нельзя такое описывать, не существует подходящего слова. Опрятный, даже вылизанный, одетый как с иголочки. Чёрная, длинная кофта, такого же цвета штаны, явно из какого-то непромокаемого материала, к сами уязвимым местам пришиты золотые пластины, служащие защитой, на левое плечо накинута шерстяная, алая ткань, сослужившая своеобразным капюшоном, на груди нашивка красной звезды, символ Ордена. Протиравший намокшие стёкла очков, так и не скажешь что это какой-то тиран, кошмарящий многих. И только во взгляде, голосе, и можно было уловить те нотки, что безостановочно вызывали мурашки. От хитро и умело спрятанной в дыхании агрессии не скрыться, заставить забыть грубые движения не выйдет, слишком многое пришлось бы вырвать из памяти, весь разговор, наверное. Слова пропитаны желчью, опасным и смертоносным ядом от которого нет щита, плюющая отравой Горгона на желала униматься. Раскидывая пустыми слогами о беспокойстве за здоровье товарища, мужчина как бы "невзначай" упоминал а том, кто тут первоначальный больной и как зараза пошла к остальным. Благо хоть отсвечивающее стекло скрывало ехидную улыбку, этот надменный оскал, открывший ряды ровных, белоснежных клыков. Мысль о том что у их Зака зубы белее, вызывала неконтролируемый приступ гордости, что очень помогало дослушать гостя до конца. А потом встрепенуться и сжаться в комочек от прошедшегося по каждой косточки, страха. Палата сразу начала казаться уже, устанавливаясь только тогда, когда вампир уже не мог и сидеть спокойно, только стоять на плюшевых ногах. Лампа оказывается всё это время мигала, хотя, он точно уверен что была полностью исправна. Даже атмосфера в воздухе стала какой-то тяжёлой, слишком тягостно чтобы говорить об этом, но дышать в образовавшейся обстановке казалось невозможным, первобытный ужас пылью оседал на дне лёгких и не желал уходить. Только после того как его окликнули, красноглазый понял что дрожит как осиновый лист. Воспоминания слишком свежи, чтобы размышлять над ними. Сердце замирает от одного только взгляда. Нет, всё же лучше больше о том дне не думать, тем для разглагольствований всё равно ещё навалом. Как всё закончится, возможно Якудзы обсудят то что нужно, одному нельзя, слишком страшно опасно. Мельком глянув на своё размытое отражение в прутьях кровати, парень смог различить только смазанное, голубовато пятно с красными точками. Смешок невольно сорвался с искривившихся в подобии улыбки губ, рука торопливо схватила прозрачный стакан на прикроватной тумбе, залпом залива содержимое в горло. Прошло, наверно, от силы полчаса, хотя Якудзе казалось что сидит он так минимум пару секунд. Что ж, часы его точно не любят. Или любят…? Непонятно. Ровно так же непонятно, как и причина непрекращающейся снежной буре. «Белые, грубые и острые снежинки шустро спускались с небес на землю и покрывали посеревшую травку высоким покровом опасной красоты. Сугробы располагались на каждом шагу, само земное покрывало было одним единым сугробом с лезвиями. Самым страшным моментом в твоей жизни станет тот, когда ты поймёшь что утепляющих средств недостаточно, что они уже не греют. Тогда придётся только надеятся на спасение и благосклонность богов». Именно так и описывал "неприятную" погодку Арлабус. И то, их встречи происходили в самые тёплые дни, даже порождение севера с трудом переживал ночи. На Майншилд вообще не многие способны пережить даже минус двадцать, это, насколько он помнит, максимум Джаста. Люди и некоторые другие существа более устойчивы к морозам, но далеко не все в силах заставить выйти себя в минус семьдесят, не говоря уже о тёмном времени суток. Тогда, по словам запершегося под землёй Кэпа, градусник падает на семьдесят пять. Не сильно, но ощущения на все сто. Благо ребята заранее продумали великолепную систему отопления на лаве, за что огромное спасибо чертежам чудомеханика - Заквиеля. Плохи и те дни, когда температура резко повышается. О, эта аномалия чувствуется даже за сотни метров под землёй. Земля, вода и воздух раскаляются до таких высот, что мир начинает походить на самый настоящий ад. Стёкла плавятся, медленно стекая вниз, ровно до такой же температуры нагреваются и камни, вода уже на десятки сантиметров ушла от песчаных берегов, а заместо пустоты, в небе виден текучий ручей воздуха, того которым ещё предстоит дышать. Вот только каждый глоток будет стоить обожженного горла с зудящим от тонких иголочек пламени языком. Пустынный вид, город принимал всего пару раз, в основном уступая место зиме или другим, не менее опасным явлениям. Трагедия за трагедией. Пара подожжённых лесов пугала, даже если их нельзя увидеть, центр тоже подвергался природным поджогам но оба очага быстро потушили. В голову тут же созрел один очень важный вопрос. А если бы не успели? Если бы это никто не успел заметить? Чтобы случилось, не окажись Виверны с Кавеори не пляжу Альцест, куда бы первым делом перешёл огонь с магазинов Якудз, и, самое главное, а смогли бы это потушить потом? Или пришлось бы бросить и это место… думать не хотелось. Страшно даже представить эти прекрасные постройки полыхающие в огненно-оранжевой буре, со вставками ослепительно жёлтых искр. Просто оставить то, что когда-то смело миг назвать домом, было проще, ведь всегда можно будет вернуться на те просторы и предастся болезненно-приятной ностальгии. А вот впопыхах сбегать от ещё недостроенных стен, терять на ходу ресурсы и, возможно, товарищей, до безумия больно. Тряхнув головой, дабы отогнать непрошеные мысли, вампир потянулся и одним прыжком перелетел всю кровать, в полёте воображая себя каким-нибудь супергероем. Без проблем приземляясь на обе ноги и кланяясь невидимым зрителям, кровопийца лениво опускаясь на край стола, а позже, стряхивая с ног тапочки и поднимая их к себе, коленями подперев голову. Это относительно недавняя привычка, просто сидя вот так, на пустом столе, думалось невероятно хорошо. Пожалуй, такого эФфекта не было ещё ни в одной точке мира где он не побывал. И такой жары тоже не было. Насколько он знает, сейчас относительно нормальная температура для последнего месяца лета, как же быстро летит время… Интересно, а это только у них так климат бешено скачет, или во всём мире? Из-за страха или невозможности выйти, никто так и не удосужился проверить необычную теорию, а может и просто не догадались, но так или иначе, областью поражения пока что остаётся только Майншилд и его ближайшие окрестности, до которых всё таки добрались руки, лапы и крылья некоторых существ. Трудно представить как себя сейчас ощущает Алфёдов, болото и так не самое лучшее место проживание для чувствительного организма снеговиков, там и так были зафиксированы перепады температуры от минуса до плюса. Не лучше и лидеру монополистов, которому приходиться отлёживаться в небольшом кубике стёкла, наполненного водой, а он даже и не знает что находиться сейчас не в своей землянке. И снова мысли возвращаются к одному - Орден и Якудзы. Как участник последних, Диамкей просто обязан поддерживать товарищей во всём, вот только что-то пошло не так. Ну вот действительно, какой прок от всех этих алмазов? Просто красивый камушек, всегда можно накопать ещё, выкопай огромную ямищу и сиди, добывай своё ценное состояние, зачем же другим мешать бизнесом заниматься? Да и один только Душенька почти сравнялся с ними, а он просто накапал голубеньких камушков и сделал магазинчик кредитов, но это всё ещё то, что он накопал сам. В их организации этим занимались в основном он и Клэш. Не то чтобы мужчина жаловался, сам всё-таки напросился, но всё же, большую часть состояния они получили из магазинов, и продолжают получат до сих пор! Продают всё что только можно и нельзя, мешая заниматься этим же и другим. Единственное от чего Хайди отказался был магазином с собственными песнями и пластинками, уже и не вспомнить кто предложил такую идею. Зато резкий, как гром среди ясного неба, отказ, вполне себе. До этого глава не отказывался от предложенных идей сразу, максимум мягко намекал на какие-нибудь исправления или негодность. Ключевое слово «мягко», подходя из далека и не давая точного ответа. А тут такое «нет», и всё, больше никто тему музыки не поднимал, а через пару дней в центре появилась разметка для совместного магазина Джея Покермана и Кэпа Ксеноморфа. Сероволосый конечно знал что спрутерианец - дядька серьёзный, и даже пугался его в некоторые моменты, но чтоб настолько? Можно ведь было договориться, сделать совместный бизнес, куда пропала жажда денег любой ценой? Остаётся только гадать. Зато с ОКЗ всё предельно ясно. Грубые, жестокие и беспощадные методы, которыми пользуется только Альцест, это именно то почему его можно отличить от остальных жителей городка. Шатен всё время их знакомства был таким. Называть поведение бывшего президента страшными, нельзя, они скорее слишком радикальные. Зеленоглазый не изверг, пусть половина подсознания и верит в обратное… Как мужчина, человек, существо, он вполне себе нормальный, радушно встретит, поговорит с тобой о многом, в целом - человек для приятной компании с кружечкой спиртного. Главное ещё не допускать этого человека к теме политики, а то начнётся реальный конец света. Ещё когда до его подземной лачуги дошли вести о ещё одной организации, лидером которой выступал Венезар, вампир только растянул губы в ухмылке, открывая миру ряды белоснежных зубов и острые клыки. С первого взгляда зажатый в себе парень, ещё даже восемнадцати не исполнилось, а уже решил вести за собой людей, так ещё и Якудзы, с противоположными взглядами. Ну не чудно ли? Вот только занимательное зрелище испортил всё тот же любитель пляжных рубашек. Почти все собрания, коих было немного, он то и дело порывался как-то помочь, подсказать, или вообще самостоятельно сделать всё за бедного блондинчика. Единственное оправдание, и то, только сейчас и не полностью, так это больший опыт, который вообще не требовался раньше. Веник не производил впечатление дурачка, безалаберного или несамостоятельного, к чему такая гиперопека? Ничего трудно в том чтобы выслушать других лидеров, самостоятельно подумать, придти к каком-нибудь решению и озвучить его, нет. Орден Красной звезды - организация со слегка коммунистическими взглядами. Основанная и ведомая Венезаром, бывшим жителем Академии. Именно он в праве отвечать на заданные другими главами или даже священниками вопросы, принимать решения, заключать и расторгать договоры. И никто больше не вправе заменять присутствующего рядом босса. Парень не настолько юн чтобы ему требовалась такая рьяная нянька. Совершит ошибку один раз - второй подумает лучше. Даже если он ещё не опытен, мал, пусть учиться и думает своей головой. А к заместителю обращается только если действительно не знает что делать и как решить проблему, это поможет блондину стать самостоятельнее и взрослее, а не малышом прячущимся под маминой юбочкой. Как жаль что никто так и не сделал этим двоим замечание на это счёт, а ему самому не положено, как никак, но Диамкей даёт Хайди ошибиться, приняв прогоревший бизнес за что-то стоящее. А что самое главное, Акула сам понимает что нельзя полагаться только на помощь старших. Размусоливая и так, ранее затёртые до дыр темы, мужчина и не заметил как пришло время для встречи. Обсидиана, как бывшего больного, впустили к нему прямо в палату, что, несомненно, радует. Красноглазый был просто счастлив наконец увидеться с кем-то так близко, что можно было легко его потрогать, ощупать каждый миллиметр тела и одежды. Радушно принимая больно нервного гостя, он выудил из-за шкафа для немногочисленных вещей и кучи упаковок одноразовых штук, красивый, стеклянный графин с простым клюквенным соком и два таких же прекрасных бокальчика. Наполняя сосуды напитком, вампир попутно вслушивался в неловко повисшую над ними тишину. Взгляд черноглазого бегал от одного предмета к другому, так и не решаясь попасть на хозяина белоснежных апартаментов. Только когда последняя капля заполнила уже не прозрачную пирамидку, только тогда прозвучал очень странный и боязливый вопрос «Есть ли на Майншилде запрет ночных прогулок?». Есть, это ведь во всех буклетах, или как их там назвать решили, написано. Тайм нахмурился и многозначительно кивнул, вновь заполняя помещение напряжённым молчанием. Через минуты три, прервать беззвучье решил уже сам Якудза, задав уже свой вопрос. Ответом стало дрогнувшее тело и испуганно вытаращившиеся глаза. С этого и начался очень долгий монолог болотного жителя, прерываемый только на необходимый глоток воздуха. — Как-то так…— Парень откинулся на спинку стула, устало прикрывая глаза. Казалось что даже через плотную ткань балаклавы просачивались небольшие складочки на лбу, означающие крайнее непонимание ситуации— Такое только у Душеньки, так что я не знаю что с этим делать— Он перевёл взгляд на активно размышляющее об услышанном существо. В глазах читалась неподдельная тревога, усиливающаяся с каждой пройденной секундой. Ладони сцепились своими пятью лапками в ноги, но дрожь всё равно не унималась. — Мдам, странно и страшно. Но ко мне то ты зачем пришёл? Не лучше было бы попросить Альцеста взять Душеньку в Орден? Так ты точно обеспечишь ему безопасность— Сероволосый мельком кинул взгляд на пустой бокал и тут же одёрнул себя, заставляя глянуть на тревожного собеседника. Чем-то его всё же завлёк рассказ имперца, вынуждая задуматься над «умеющим подчинять других существ, нечто». Это явно не мог быть какой-нибудь житель Майншилда, такими способностями никто не владеет. Возможно Душенька просто захотел приколоться над доверчивым товарищем, и теперь тихонечко хихикает в своём доме— А это т-.. Мужчину прервали не сильные удары по стеклу. Обернувшись к комнатке приема, в глаза сразу бросилось мареновое пятно. Клэш Рейк. Заместитель главы Якудз спокойной разглядывал ошеломлённых парней. Задержав взгляд на Тайме, шатен пристально уставился на подопечного, выжидая чего-то. Видимо Обсидиан понял бессловесную просьбу и поспешил ретироваться, только притормозил рядом со знакомым, прошептав что-то на ушко, что именно, расслышать было нереально. Мгновение и неприятная тишина окутала собой всё помещение, даже часы не тикали. Было ощущение что его просто оглушили. Они стояли друг напротив друга, молча и разглядывая лицо по ту сторону стекла. Никто не начинал ни монолога, ни диалога, они молчали, в подсознании пытаясь угадать чужие мысли. Не получалось. Кареглазый словно не думал ни о чём, или думал только об одном, о Хайди. — Завтра, в три часа дня, собрание Ордена и Якудз— Голос хриплый, тихий и бесцветный, уставший. Мутный, толи от освещения, толи сам по себе взгляд изучающе блуждает по вампирскому лицу— И ты не пойдёшь— Не приказ, просто констатация факта. Диамкей не желал вылезать из своей палаты, бесполезны будут любые уговоры. «Неа». Видимо, краткий ответ удовлетворил гостя, потому он ушёл, тихо прикрывая за собой дверь. Якудза остался один на один со своими мыслями. Почему-то он думал что этот день настанет чуть позже, на неделю. С одной стороны эта спешка может необходима городу, нужно прекратить организационные войны, но вот с другой… рано. Слишком рано, вряд ли Якудзы смогут дать хороший отпор без… без лидера. Клёш пусть и не плохой человек, но сейчас он разбит, слишком опечален здоровьем друга чтобы вести за собой людей, а ещё, слишком агрессивен, по рассказам Лабуса и Ники. Остаётся только надеятся на то что хоть кто-то из настоящих главарей всё же очнётся и прекратит всё это.