— Не подбросишь меня до дома? — раздаётся за спиной.
— Погоди, а что ты тут делаешь?
Аля стоит среди рабочей суматохи. Туда-сюда бегают разные люди, среди которых Яна с Олегом, проверяют, какой ракурс лучше. Игорь, смуглый парень, что отвечал уже ни первую съемку за звук на площадке, раздавал желающим вокруг бутылочки с водой. Две девушки неподалёку поправляли необычный грим трём парням и двум девушкам.
— Просто гулял. Сейчас хочу домой. Так чё, подбросишь?
Не умеющая водить, садится в его машину и везёт домой. Раз! И незнакомая улица явно Москвы ведёт к многоэтажке.
— Поднимешься? Покажу тебе, как живу, — Глеб продолжал говорить размеренно, пока Аля не понимала, где они очутились и почему он так себя ведёт.
Снова вспышка и вокруг незнакомая квартира с ободранными стенами. Местами содран линолеум, а из незастекленных окон дует сильный ветер. Раз! Уже со стороны наблюдает, как Глеб проводит за руку в большую комнату, похожую на гостиную. В центре длинный диван, выделяющийся на фоне разрухи своей новизной. Напротив столик усыпан слоем пыли, что парень сметает рукой и ставит откуда ни возьмись большую чашку с дымком.
— Вот, смотри. Всё ведь, как ты и хотела. А! Нет, погоди, — и он суетливо зажигает экокамин. — Вот! Теперь всё так, как ты и хотела. Может, теперь ты останешься?
Всё еще державшая мужскую ладонь, освобождается от захвата и делает шаг назад. Так сильно мотает головой, что медовые волосы, еле достающие до плеч, захлестали по щекам. Сжимает губы, будто сдерживали плачь. Видя это со стороны, ничего не понимающая замешкалась ещё больше. Почему она вдруг стала хмурой? Почему отошла от него? Почему молчит? Эти немые вопросы остаются без ответа. Глеб же резко меняется в настроении и сметает чашку со столика, переворачивает так уютно горящий камин на диван. Пожалуй, единственный островок уюта в этой холодной и голой квартире становится так же отвратителен, как и всё остальное вокруг. Пока участвующая Аля медленно отступала в сторону выхода, смотрящая со стороны захотела было подойти к Глебу, чтобы успокоить. Сказать, что всё хорошо. Обнять. Хотела, пока вдруг не увидела стекающие из его глаз кровавые слёзы.
Ветерок обдаёт мокрую спину, когда Аля резко садиться в своей постели. Активно трет лицо руками, прогоняя наваждение и оставшиеся слёзы. «Что за хрень?!» — фокусируется на тихо работающим телевизоре в темноте номера отеля. Промочив высушенное горло, импульсивно покупает ближайший билет до Москвы и начинает собираться. Чувство тревоги от вновь увиденной, будто бы знакомой картины не покидало и придавала энергии. Через час, проверив помещение на наличие оставленных вещей, выходит на незастекленный балкон. Прозрачная голубизна тонкой полосой уже обвивала изгиб гор, а ветер почти не касался здешней территории. Открывавшийся вид поистине успокаивал и увеличивал объем легких. Все эти дни так полюбившая эту тишину плотно прижимает амбушюры, из которых звучало ‘Zemlya - Edwxrdx’. Возможно, не лучшая идея, когда внутри бушует тревога, но порой и этому чувству нужен подходящий саундтрек. Всё одно - унять её сможет только в Москве. По крайней мере, хотелось в это верить. Трек звучит на репите раз двадцатый, когда солнце выглядывает из-за пиков гор и Аля в одиночестве отправляется на завтрак. К счастью, в этом отеле он начинается в семь утра. Людей вокруг было пока немного, поэтому, забившись в угол одного из залов ресторана, неосознанно снова погружается в воспоминания о последних днях. Планируемая неделя для поездок на совместный досуг и просто торчание дома без работы была отправлена куда подальше ещё в первое утро после свидания. Нет, Глеб и правда вернулся достаточно скоро, однако оказался слегка подшофе. Аля хоть и возмутилась, но ни слова против не сказала: нет, ничего криминально слегка отметить успешные переговоры по масштабной работе над серией клипов. Сама участие принимать согласилась лишь косвенное, к слову. Как внешний эксперт, наблюдатель. Работы итак было невпроворот, а ещё учеба подходила к концу и требовала внимания к финальному ролику. Но разовая акция ‘да мы только немного с ребятами шампунь пригубили’ продолжилась через день. Продолжилась просто так, без явного повода. Поэтому стычка не заставила себя долго ждать. Почему это так необходимо, когда только вчера проводили вместе время без градуса и всё было хорошо? Так и не поняла. Прикрывался тем, что бокал другой - это не страшно. А Аля то спорила, то буквально махала рукой и слонялась по дому, делая свои дела. Чувствовала, как злость и печаль разрастаются внутри и захватывают разум, словно плесень в ванной комнате какой-нибудь хрущёвки. Тихо и незаметно. Съездив на одну такую тусовку вместе с Глебом, отказалась и от идеи данного время препровождения. Разговаривать толком там было не с кем. Даже те, кто поначалу разделяли взгляды на ряд вещей и имели схожие интересы, утеряли свой шарм в девичьих глазах. Глеб стал пугал своими перепадами настроения, и вечная тревога за его физическое здоровье поселилась в районе нагрудного кармашка. На момент, когда отстранившейся нужно было собирать вещи, пара была на грани. Олег, режиссёр, работающий с ней на Байкале, заблаговременно пригласил на новый проект. Но почему-то в момент сборов это вызвало у музыканта приступ злости. — Ты можешь поехать со мной, — опуская в чемодан кроссовки, старалась сохранять ровный голос. — И чё я там буду делать? — К родителям сгоняешь, например. Не знаю, что-нибудь придумаешь. Я же нахожу чем заняться, когда езжу с тобой. И вообще, чего ты так взъелся? Ты знал, что мне нужно будет уезжать. Если тебе это не нравилось, то чего молчал? — Ты говорила, что у нас есть неделя, а в итоге сваливаешь спустя пять дней. — Блядь, а смысл тянуть? Ты всё равно вон где-то шарахаешься! Я лучше поеду и эти дни с ребятами, которые уже там, поищу локации. — Ты можешь так же со мной… как ты ща сказала? Шарахаться? Зачем сваливаешь раньше? — Да и видеть эти морды лица, что на меня как на говно смотрят? Или ещё лучше - везти тебя трясущегося домой. Ой, нет! Чего это я? Можно же вообще оставлять на студии или на чьей-нибудь хате. Там же тебе больше по нраву. — Так и знал, что начнешь! Один бокал и всё - нужно истерить. Чё случилось? Ты раньше так не реагировала. — Не переживай, ща уеду и закончу, блядь. Вообще, блядь, всё закончу! От повышенного тона слезы наворачивались всегда более охотно. Но после этой фразы они стали смешиваться с таким количеством злости, что держать в теле стало невыносимо. Захлопнув чемодан, Аля быстро сбежала по лестнице на первый этаж, всунула ноги в первые попавшиеся кроксы и рванула по просёлочной дороге. Очнулась возле какого-то поля. Вокруг был лишь шелест природы. Посидев там в гордом одиночестве, чётко поняла, что всё же лучше не рубить сейчас. Изменить ситуацию не могла, но могла решить, что делать - вполне. В поездке сменит фокус и уже тогда примет решение. И пусть разочарование крепкой горечью ощущалось в горле, но попытаться просто выдохнуть, уповая на лучшее, казалось самым разумным. — Ну и что это за выступление вашего мастера? — слегка отекшая от вчерашнего вина Яна садится напротив с накиданным на поднос тарелками разной еды. — Доброе утро, королева танцпола, — включаясь в реальность, Аля не может сдержать улыбку от быстро мелькающих перед глазами картинок отплясывающей рыжей подруги минувшим вечером. — Ооой, не надо, — подруга морщиться, видимо, тоже вспомнив. — Поржём с меня позже. Сейчас давай-ка объясни, почему я просыпаюсь просто пописать в полвосьмого, мать его, утра и вижу от тебя сообщение, что ты улетаешь? Что такого произошло, что в четыре ночи ты покупаешь билет? Мы же собрались сегодня все отдохнуть культурно. — Мне сон приснился, — Аля хлюпает сочным куском арбуза. — Снова тот же? — Да, только там волосы уже как сейчас. — Интересно… — рыжеволосая делает задумчивый вид, — Но машину то ты всё ещё не водишь, так что расслабься уже. Не вещий он. — Я подумываю загуглить почему кровь из глаз может идти. — Эээ, стоп-стоп! — Яна брезгливо кривит лицо, — Никакого гугла, Саша. С ума уж не сходи. Сны если и разгадывать, то надо на символику смотреть, а не буквально всё воспринимать. А! Ещё эмоции учитывать. Хочешь, попрошу соседку по таро глянуть, что да как по эмоциональному фону? — Она не верила гуглу, но полагалась на таро, — новоиспеченная шатенка размякла в возмущении на бордовом диванчике. — Сказала та, что отрезает и перекрашивает волосы, чтобы сон не сбылся, — показывает язык, что побелел от уплетаемой каши. — Нет, если серьезно, Сань, то чего ты так завелась с это сна? Ну, приснился снова, и что? Да, неприятный, понимаю. Но почему ты не допускаешь, что это мозг просто перерабатывает ваш последний конфликт. Может, тебе лучше с психологом созвон перенести на пораньше, а не самолет? Побыстрее разберешься, что там у тебя в голове происходит. Решение какое-то примешь, и станет полегче. — Мне не нужен психолог, чтобы принять решение. Я уже определилась. Поэтому и взяла билет. Хотя… — исподлобья бросает пристальный взгляд, — Ладно, ещё и чтобы убедиться, что с ним всё хорошо. — Чего решила, если не секрет? И погоди-ка, вы же списываетесь. Ты же знаешь, что с ним всё нормально. Гуляет человек, развлекается. Не веришь - так позвони по видео. Или ты чего ещё подозреваешь? — Я решила, что нужно уже определиться, зачем мы вместе. Просто устала предполагать и додумывать. Не понимаю, к чему мы идем. Всё ещё ли у нас общий знаменатель. Ну да, мы общались эти дни, но вот это вот всё зачем? — обессиленные кисти обвели воздух вокруг, — Меня пугает одна вещь, Ян. Очень. Так сильно, что хочу сбежать из своей же жизни. — Если это не только ревность, то просвети меня, пожалуйста. Потому что твоя паранойя для меня тогда загадка. — Прошлой зимой я с трудом, но перестала опекать Дэна. Он тогда ясно дал понять, что после ухода моей мамы чувствует рост внимания и контроля. Сказал, что ему это не нравится и что хочет сам уметь справляться, — слушательница кивает, продолжая смаковать завтрак. — Так вот, я тут поняла, что именно тогда ему сказали про сосуды, — Аля утыкается ледяным взглядом в свою тарелку, будто там можно найти поддержку. — Я отступила, и тело стало предавать его. Что, если бы я не перестала уделять ему столько внимания? Зачем я дала это чёртово пространство ему? К чему это привело? — Санечка, — рыжеволосая пересаживается на свободное место рядом и обхватывает трясущиеся руки Али в свои, — он тогда тебе всё правильно сказал. И ты всё правильно сделала. Он был взрослым мужчиной, который имел право сам решать, что и как ему делать. Ты делала всё, что могла, в контексте своей роли в его жизни. А ты была его другом, Саша. Другом, а не головой или рукой. Я думаю, что он тебе благодарен за всё. Особенно за то пространство, на которое ты сейчас так сетуешь. — Ян, я оставила его одного с этой бедой. Перестала помогать контролировать количество и частоту выпиваемого. Может с моей помощью всё было бы иначе? Он был бы! — Если бы да кабы… История не знает сослагательных наклонений. Дорогая, он всегда был один. Как бы вы все его не окружали, но он всегда был один на один с этой болезнью. Так у всех и всегда. Это просто данность жизни и всё тут. Он справлялся как мог и сколько мог. И подумай сама: вы подружились на общей беде, но вот ты стала из неё выбираться, а он нет. Мне кажется, что год назад Денис понял это и решил перестать тянуть тебя за собой. Ведь сама посмотри, у тебя хоть своя жизнь появилась после этого. Какая-никакая, но своя. — Тогда если все так правильно, то почему его здесь нет? Он меня спасал каждый раз и не сдавался. Даже прошлой осенью - это он молча искал с Глебом специалистов. А потом просто взял и увёз меня к себе, а я оставила его, когда нужно было настоять и продолжать следить. Я его предала и променяла на личную жизнь! Его! Кто со мной был, не взирая ни на что, — слёзы стали стекать на две пары женских рук. — Я не хочу допустить такого же с Глебом. Яна будто хочет что-то сказать ещё, но лишь с шумом выпускает набранный для реплики воздух. Прижимает подругу к себе со всей силы и молча слушает тихий плачь. Вина слилась со страхом в страстном танце и не давала остановить слёзы, а понимание со стороны поддерживало это танго. Поэтому тревожная выжимает из себя всё, что сейчас хотело быть освобожденным, и с мучительно легкой улыбкой отстраняется. — Спасибо. — Пожалуйста, дорогая. Поступай, как считаешь нужным. В любом случае, значит, так будет правильнее всего. И прости меня, если скажу что-то неуместное или резкое, но ни один человек не стоит того, чтобы откладывать свою жизнь ‘на потом’. Чтобы не выбирать себя. Заметь! — нарощенный ноготок взмывает к потолку, — Я сказала человек, а не мужик. Эту реплику Аля намеренно оставляет без комментариев, а собеседница и не настаивает. — Так, ладно. С этим разобрались. Напиши мне потом, как ты вообще когда доберешься. А ща расскажи, что за деловое предложение у этого Серёжи твоего было вчера? — Яна возвращается на свое место. — Он не мой. А предложение по совместке. Он, оказывается, решил свою фирму в Москве открыть. Сейчас пока тут живет, но собирается возвращаться. Попросил ему с рекламой помочь. — Ууу! Александра Петровна, да вы просто нарасхват. И чё когда? Почём? — Сотка за классический мой набор материала. Нормально, конечно, но я отказалась. — Чаво! — рыжая манерно выбрасывает вилку на тарелку, — Ты чё поехала, Саня? Почему ты от этого то предложения отказалась? Ладно, Олежке отказала из-за дальности, но тут то чё? В Москве же всё! — Не знаю. Плохое предчувствие, что это может не понравится Глебу. Серёжа всё-таки мой бывший. — Ой, блядь! — обречённо отмахивается, — Не, ну и у этого Сергея за весь вечер, что вы провели вместе, не получилось тебя уговорить? Какой-то он негораздый. Почём зря какой раз уже вас судьба сводит. — Него чего? Ха-ха-ха, Янка, ты из какого времени? И вообще, давай уже закроем эту тему, пожалуйста. Я поняла твою позицию, но мне сейчас итак нервов хватает. Лучше скажи-ка мне, а чего вы с Олегом за ручку ходили пол вечера, а? — играет бровями. Убедившись, что с Глебом всё в порядке, у Али отлегло. Его попытка подготовиться к её приезду даже удивила, учитывая, как резко при отъезде выражалась насчёт поведения парня. Вызвало ли это чувство вины? Да, немного. Но сон, как послание откуда-то свыше, не давал покоя. И если загул Глеба продолжится дальше, то паранойя точно разовьётся, усугубив, как минимум, моральное состояние Али. Поэтому разговора ни то что не избежать без него дальше просто незачем. Под теплым пледом, когда мужские руки заботливо сушили волосы полотенцем, мирно выдыхает для легкого старта. — Глеб, я тут подумала… — Я тоже, — оживился стоящий позади. — Подожди, выслушай меня. Я в поездке подумала обо всём и приняла для себя решение. Если тебе нужно будет время подумать над моими словами, то окей, — трясло то ли от согревания, то ли от необходимости озвучить то, что собралась. «Будь проклята эта взрослая жизнь с её взрослыми решениями! Сраная ответственность! Почему она ощущается, как харчок бомжа в лицо?» Глеб угукает и удаляется за кухонный стол, где стояла глиняная пепельница. Необработанное дно хрипло трётся о стеклянную поверхность столового предмета интерьера, вызывая раздражение у и без того напряженной. Лицо шатена перестало выражать какую-либо эмоцию. Даже стало казаться, что совершенно равнодушен к происходящему, но накруткой заниматься было бестолку. Собрав всю оставшуюся волю воедино, выдала заготовленный, но не очень отрепетированный текст. — Когда не стало мамы, то у меня остался Дэн. Этот депрессивный оптимист стал мне дороже самых давних друзей за короткий срок легко и непринуждённо. Возможно, из-за этого его уход дал мне многое понять. Например, что реально никто не будет со мной рядом всегда-всегда. Что единственный, кто 24 на 7 со мной - это я. И эта Я очень много раз была с тобой счастлива, — короткая пауза, чтобы смочить губы языком и, наконец, посмотреть на курящего. — Я тебя люблю. Правда. Очень, Глеб. То, что происходило между нами, испытывало мои чувства, но они всё ещё здесь, — кулачком, не щадя, ударяет по груди. — Но я устала бояться потерять того, кого люблю. Все эти ссоры, ревность и бла-бла-бла — всё это пыль по сравнению с моим страхом, что однажды зависимость и тебя убьет. Я не могу за тебя отказываться и выбирать другое. Всё, что я могу - это решать, что мне тогда делать. Так вот! Я готова поддерживать тебя и понимаю, что могут быть срывы. Но, Глеб… Я перестала чувствовать, что ты хочешь завязать. Не умоляю твоих заслуг, но… Ты последние почти три недели пьёшь каааждый день. И почему? Потому что? А я хочу с тобой семью, хоть… Хоть мне и сказали, что это невозможно. Но я хочу в это верить, как ты и предложил. Помнишь? Только вот мне кажется, что ты уже хочешь другого. — Это не так, — вклинивается в монолог. — Это всегда будет тем, что я хочу. Больше всего на свете. — Тогда почему ты перестал бороться? Может быть, дело во мне? Может быть, на самом деле ты уже со мной не видишь этого? Может быть, на самом деле ты не веришь, что я смогу? Так ты мне скажи. Я не буду истерить, а просто дам тебе шанс на мечту с другим человеком. Может быть, это и у меня получится. Однажды. Потом. Никакого повышение голоса не наблюдалось. Хотела просто поделиться чувствами и опасениями. Готова ли к любому исходу? Настолько, насколько это было возможно в таких ситуациях. Время на тренировку первого в жизни Глеба спокойного расставания у Али было. Потушив уже вторую скуренную сигарету, он садится напротив в кресло. По напряженной челюсти и ровному взгляду было неясно, злится сейчас или просто напуган. — Ты тут не при чём. Не знаю, просто перемкнуло. Наверное, надо врачеваться снова. Обещаю, я завтра же этим займусь. Нет, сейчас же напишу доктору. И чтобы ты не думала, это не потому, что ты сейчас вопрос ребром поставила. Я вчера ещё решил, что надо притормозить, а то хуёвит уже каждый день всё больше и больше. Обещаю, Саш, мы всё сможем. Душа взвизгнула, будто смычок по струнам скрипки. Вот оно! Ненароком захотелось всплакнуть от жалости и страха, но решила проглотить. Пристально изучая фигуру от кудрявой макушки до кончиков зеленых носков немного расслабляется. Вроде бы не врёт. Или хочется верить? По старой схеме слушает сердце, что, наконец, перестает дрожать, задавая ровный ритм и для других частей тела. — Раз уж ты не улетаешь, то может быть окончательно начнем жить вместе? — продолжил собеседник. — Не здесь, — отрезает не раздумывая. Категоричность парень не понял, это было видно по лицу. Терпеливо дожидаясь пояснения, усаживается рядом, пока ещё боязливо подбираясь ближе. Их старо-забытые гляделки не затянулись надолго, потому что, прочистив горло, Аля развернула свой ответ. — Я не против жить вместе. Насколько это, конечно, позволяет твой график. Но раз уж ты дома не стабильно, то мне бы хотелось, чтобы локация была удобной для моих передвижений. Всё-таки я чаще в городе нахожусь. Да и этот дом… — обводит взглядом окружение, — Тут столько неприятного было уже, Глеб, что мне некомфортно. Произнося каждое слово, чувствует, как по очереди немеют пальца. Щёлкает ими, чтобы хоть как-то не терять живость в конечностях. «Как же трудно быть неудобно», — с этой мыслью откусывает маленький кусочек кожи на внутренней стороны щеки. Конечно, тут бывали и хорошие моменты: летние пикники и прогулки под черным небом, празднование дней рождений и нового года. Но всё же ярким салютом перебивает это утро, когда послал куда подальше; тот день, когда спьяну поддакивал друзьям, обсуждающим последствия потери ребенка. А все эти скандалы из-за ревности пол года назад и выпивки сейчас. Нет, если уж и начинать всё заново, то тотально. Спустя пара недель всё шло, как обговаривалось. Отлучки на тусовки происходили пару раз, но возвращался трезвый и достаточно рано. Чаще бывали вдвоем у Юли и разок у Димы. Почему разок? Глеб скрывал неприязнь к тому, что Аля особенно желанный гость в доме рослого брюнета. Пока музыкант решал вопросы по подготовке к съемкам, что должны были занять месяц и охватить пять треков, девушка закрывала не сданные проекты, сидя на десятом. Работать у себя всё ещё было удобнее всего. Тут и кресло подходящее, и программы на своих местах, и техника гарантированно всё потянет. Хотя сейчас уюта в родных стенах было мало из-за начавшегося ремонта. Рабочие приходили тогда, когда могла хозяйка или прораб, и по велению хватались за каждую комнату по чуть-чуть. Так вечером, распластавшись на кожаном сидение, клацала мышкой, пока рядом сгружали свежую краску. Резкий звонок врезается в уши, а там и звонкие голоса подруг. По громкой связи Маша и Даша оглашают, что есть гениальный план на ближайшие месяцы. — У Глебчика тётка из Черногория улетает в Лондон. Там дом, Сашка! Целый дом остается скучать один на минимум лето! — Мы все берём отпуска и валим, Саня! А тебе то и брать ничё не надо в твоем самзане, смекаешь? — решительно вмешалась Даша. Будто снова кто-то умер - вот такая тишина разразилась, когда двое услышали отказ. На удивление психует и посылает всё в пизду Даша. Оставшаяся у телефона, всё же проявляет терпение. — Позволь узнать, почему? Ты хоть понимаешь, что нас ждет? Там двухэтажный коттедж у Адриатического моря, за который не нужно платить. — Понимаю, Мах, но я не могу. Мне сейчас тут дела нужно доделать. Нам фильм к фестивалю успеть доделать нужно. Поэтому часто в офис к Олегу гоняю. Там совместная работа идёт. Но ведь никто не мешает мне к вам потом на пару дней приехать. Чё там эта неферша истерит? Поведение Даши, которая так и не вернулась к разговору, рыхлым осадком осталось где-то в памяти. Однако явно ничем не провинившаяся не собиралась пытаться выяснить причину следственной связи такой реакции. Через пару дней Аля приехала на квартиру закоренелой парочки, чтобы получить цу по уходу за домашним садом подруги. — Ма, я всё хотела спросить, как ты думаешь, а это не странно, что я так быстро отошла после Дэна? — А кто сказал, что есть срок? — чёрные завитки волос пружинили, когда девушка то наклонялась, то поднималась от чемодана. — Просто помню, как долго собирала себя, когда мама умерла. Потеряв детей тоже вот… А тут месяц, и я уже начала работать, разъезжать и вообще. Не кажется это неправильным? Мне даже стыдно как-то перед Дэном. — Во-первых, как я уже сказала, методички по скорби нет, Саш. Во-вторых, Денис бы точно обрадовался такому. Он же не желал тебе страданий. Всегда хотел, чтобы ты горела жизнью. Вон, даже с этим курсом как угадал, засранец. — Ну чего ты обзываешься то? — Аля с улыбкой смахивает подкравшиеся к уголкам слёзы. — То, что его нет, не значит, что он перестал меня бесить своей правотой. Вечно оказывался прав на счёт тебя. Этот курс же он придумал купить. Я ему весь мозг прогрызла, что не примешь. Ты же у нас из класса ‘я сама’. А он тогда со мной часа два спорил. А потом ещё на следующий день продолжил. Утверждал, что это последнее, что может помочь тебя к жизни вернуть. Что ты точно примешь, потому что ценнее своего дела сейчас ничего не найдёшь. Проныра сообразительный… — ворчливая поджимает губы, — Щас бы подзатыльник ему отвесила за ум не в своей жизни. Оставшиеся вещи собирались в тишине. Маша вдумчиво изучала список, не подавая вид, что настроение подпортилось. Денис и она часто спорили. Марию очень злил недуг парня, потому что в тайне считала его очень умным и талантливым в своём деле человеком. 'Всираешь такую голову, дубина!' кричала она. А учитывая длительность дружбы с Алей, то ещё на нервы действовало как всегда попадал в точку со всем, что касалось общей подруги. В свою очередь, Дениса подбешивало Машино эго, которое, по его мнению, та вставляла куда ни попадя. Хотя откровенно заявлял, что зазнайка самая собранная и ответственная из всей компании. Аля пустила пару десятков молчаливых слёз и ушла принимать у Глеба инструктаж по эксплуатации счётчиков в квартире. После недолгого прощания условились по доброй традиции скоро вместе закопать на пляже Лёшу, что из-за своего цветотипа постоянно засыпает под навесом. Возвращается домой к вечеру, но план по работе над отснятым материалом пришлось отложить. У подъезда встретил курьер с белой коробкой метр на метр. Под плотной крышкой скрывался густо набитый букет пыльно-розовых кустовых роз. По центру оказалась записка, гласящая: 'приезжай, кое-что покажу <3'. Пока на вид хлюпкий мужчина затаскивал букет на этаж, в приложении пришло сообщение, что скоро приедет такси. ALЯ: “Это свидание или что?) Мне как-то надо нарядиться?” Но ответ не поступил, более того, сообщение даже не осталось непрочитанным к моменту подачи машины. Майский вечер был насыщенно свеж после дневного дождя. Солнце окрасило небосвод в персиковый оттенок, а оставшиеся тучи стали цвета подаренного букета. В общем, всё намекало на то, что нужно соответствовать палитре, поэтому платье по колено обтянуло фигуру и сбалансировалось кроссовками. Сидя на заднем сидение, ноготком обводит белые цветочки сакуры, ставшие принтом одежды. «Надеюсь, сюрприз будет там, где тепло и уютно. Блин! Может, попросить вернуться и переодеться? Зачем я вообще вдруг платье нацепить решила?» — сомневается, когда ветерок из водительского окна касается оголенных плеч. Богом, Вселенной или чем ещё, но мольба была услышана. Такси останавливается в спальном районе у высотки. Из подъезда навстречу выскакивает фигура в серой толстовке, сходу обхватывая за руку. Взглядом проводит по платью снизу вверх, останавливаясь на шифоновой окантовке от плечика к плечику. Аля не успевает произнести и слова, как теплые губы касаются ключицы. — Красивое платье. — Я беспокоилась, что не угадаю с нарядом. — Вообще идеально! Пойдем скорей. Такая загадочность в Глеба Але очень нравилась, поэтому она снова подыгрывает и не торопится с расспросами. Ощущала такие моменте, как нечто тонкое, только их. Общее. Что никто и никогда не сможет отнять. Конечным пунктом оказалась незнакомая квартира. Маленькая прихожая вела в продолговатый коридор, что разделялся на четыре прохода. За ближайшей дверью обнаруживается комната двадцать на двадцать с окном в пол, возле которого расположился широкий стол. Встроенный шкаф лаконично встал рядом и манил заполнить идеально отлакированные, пустые, но широкие полки. Диван, что за дверью, на фоне всего бежевого играл красными оттенками, кричал о своём удобстве. Аля провела подушечками пальцев по бархатистой поверхности и легонько улыбнулась. Этот диван видела неделю назад в интернете и сетовала на то, что не успела купить себе домой. Партия оказалась лимитированной. Через стенку шло пространство с большой двуспальной кроватью. Нетрудно было догадаться, что спальня. Следом пространство, похожее на первую комнату по площади, но с меньшим количеством мебели. Увенчало экскурсию помещение за двустворчатой дверью - гостиная. Глеб не переставал чеширски улыбаться, внимательно отслеживая реакцию девушки. К слову, в квартире они были совершенно одни, что тоже вызывало вопросы. — Тааак, вот ты привёл меня сюда. Мы прошлись по комнатам. Иии? — не в силах больше находиться в неведение, слегка дергает обхватившую руку. — Это квартира в которую я предлагаю тебе переехать со мной. — Хах, и для этого то я идеально нарядилась? Глеб, так бы и сказал, что у нас очередной просмотр варианта для съёма. Ну, тут есть желанный мной диван, так что уже плюсик эта хата заработала. Без доли недовольства чмокает немного колючую щеку и, оживившись, начинает уже с интересом изучать пространство. Собственно, все предыдущие разы так же дотошно осматривала жилплощади и каждый раз находила какие-то недочеты. — Ты не поняла, маленькая, я купил эту квартиру, — темно-русые брови подпрыгнули в удивление — Я ещё зимой задумывался о покупке своего жилья, а тут ты с мотивацией. Вот я и подсуетился. Мы переезжаем сюда, считай, а ремонт в твоей квартире, наконец, ускоряется. Ты же хотела капитально там всё сделать. Совмещаю приятное с полезным, так сказать, — притягивает к себе по-прежнему ошарашенную. — Тут доделать ещё, конечно, кое-что нужно, но в целом пару дней и можно въезжать. Первая комната, которую мы глянули - это твой кабинет, кстати. Диван еле откопал. Ну так что, согласна?