И вдыхаю смерть. Выдыхаю дух, Всем известно то, что не повторяют вслух: Подыхаю на работе за еду и кров, Всё, что обретаю — трачу по пути, И это очень важно, чтоб я был здоров ©.
Лань Ванцзи коснулся бортика бассейна и, завершив заплыв, снял очки. Его холодные, спокойные, словно стоячая вода, глаза обратились к электронному табло с результатами. Первый. Как и всегда. Однако среди ближайших конкурентов расклад поменялся. Су Шэ на сей раз пришёл третьим. Фантастический рост всего-то за три месяца! Подобный прогресс вызывает восхищение, но, вместе с тем, и подозрения. Ведь тот раньше занимал от силы двадцатое место. Лань Чжань обратил свой взор на соперника, не чувствуя ни толики зависти, он лишь хотел выразить одобрение и поздравить с высоким результатом, как заметил неладное: Су Шэ била мелкая дрожь. — Ты в порядке? — в стылых глазах Ванцзи отразилось лёгкое беспокойство. Они находились на соседних дорожках, так что Су Шэ, прекрасно расслышав вопрос, обернулся. Бледное лицо, посиневшие губы, огромные чёрные провалы зрачков. Чёткого ответа не последовало — только сдавленное мычание. Прошло уже прилично времени, чтобы перенапряжение отпустило Су Шэ, но у того до сих пор явственно билась ярёмная вена на шее. Слишком частая и заметная пульсация — тахикардия. Учитывая все факторы, вывод напрашивался сам собой: ускоренное сердцебиение вызвано искусственно. Лань Чжань всегда был нелюдим, и чужие жизни его мало волновали. Но, если дело касалось несправедливости и лжи, не вмешаться он не мог. Дождавшись конца тренировки, Ванцзи подкараулил Су Шэ на выходе из раздевалки. — Если ты попадешься — опозоришь всю страну. Непроницаемое лицо Лань Ванцзи вкупе со стальным голосом сделали его крепкую спортивную фигуру ещё внушительнее, вызвав у обвиняемого настоящий приступ паники: — Я-я-я не-не… — Я тебя не сдам, но либо ты не высовываешься, либо прекращаешь. В противном случае доказательства не заставят себя ждать. Подобное заявление по сути блеф (кроме голых домыслов у Лань Чжаня ничего нет), но он уверен: иного объяснения невероятного, даже фантастического скачка попросту не существует. В таком случае, отыскать компромат не составит труда. Конечно, рискованно играться с такими серьёзными вещами и сыпать угрозами, но чем Ванцзи рисковал? Репутация у того безупречная, скорее, Су Шэ будет выглядеть жалким балаболом, если речь зайдёт о встречных обвинениях. — Вы знаете о новых стимуляторах? Но допинг-контроль их не выявляет, в том и смысл… Тренер Вэнь обещал! Он бы не стал подставлять своих подопечных… Пожалуй, Лань Чжань впервые порадовался своему каменному, лишенному всяких эмоций, лицу. В обычной жизни шутки про непрошибаемый покерфейс его жутко раздражали, сейчас же он спас владельца от разоблачения, будто своеобразная мраморная маска от неожиданного удара. Лишь едва заметная рябь пришлась по идеальной водной глади глаз Лань Ванцзи, когда тот был натурально ошарашен. Голос тоже его не выдал, прозвучав строго и ровно: — Не выявляет? Ты уверен? Су Шэ затораторил, с перепугу вывалив всё разом: — Я уже проходил отборочные таким образом, иначе не поднял бы свой рейтинг и не удостоился чести тренироваться с вами бок о бок… Вы-вы можете тоже принимать, чтобы сохранить своё место! Я не хотел создавать вам препятствий! Не хотел! Всегда восхищался вами! Сам не ожидал, что эффект окажется столь сильным… Поклонников Лань Чжань не любил. Раболепие и благоговение его жутко нервировали. От того его речь стала ещё жёстче: — Где их достать? Новоявленный непрошеный фанат не смог отказать своему кумиру, предоставив всю необходимую информацию. Да даже без великой любви к выдающемуся спортсмену… Разве можно отказать мускулистому человеку, чей рост превышает твой собственный на целую голову, а широта плеч и крепость рук сулят весьма крупные неприятности? Добавьте к этому безлюдный коридор, отрешенный безжалостный вид собеседника да его замкнутый характер, и вы почувствуете себя настоящей жертвой перед холодным лицом бесчувственного психопата. Даже разгорячённая наркотиком кровь тут же застынет в жилах. — На что жалуетесь? — спросил строгий женский голос без капли заинтересованности. Стандартный вопрос врача при медосмотре. Стоило ли Ванцзи ожидать иного от дежурного медика, следящего за здоровьем посетителей спортивного комплекса? — Жалоб на здоровье нет. Меня не устраивают мои показатели, — столь же сухо ответил Лань Чжань. — С этим вам нужно обратиться к тренеру, — взгляд женщины стал острее и даже опаснее. Её правая рука непроизвольно крепче сжала ручку, которой она заполняла бланк первичного осмотра. — Тренеру Вэнь? — не дрогнув, произнёс Ванцзи. Он сидел на стуле прямо напротив рабочего стола врача и ощущал себя будто стекляшка с препаратом под микроскопом — медработница сканировала его похлеще аппарата МРТ. — Вэнь Чжулю тренирует легкоатлетов. Его дисциплина — толкание ядра, а вы, я так понимаю, пловец, — указала та на очевидное. Пустые разговоры явно должны были разозлить медика — у них вечный аврал, где бы те ни работали. Спорткомплекс не исключение. Но она держалась неестественно спокойно, лишь глаза и залёгшие под ними тени выдавали бесконечную усталость. — Верно. Однако я слышал, что у тренера Вэнь золотое сердце и он помогает всем, независимо от вида спорта, — размеренная взвешенная речь пациента выделила лишь два слова, выдав тем самым его осведомлённость. Женщина изменилась в лице. Взгляд её надломился. Это показалось Ванцзи несколько странным: разве не должны дилеры радоваться новым клиентам? — На какой результат вы рассчитываете? — Золото. Олимпийское, — отчеканил Лань Чжань, немедля достав кошёлек. Выглядело так, словно ему сию секунду выдадут желанную медаль. Впрочем, если верить услышанному и принимать таблетки согласно инструкции — так оно вскорости и будет. — Вставайте на весы, рассчитаю вам необходимую дозу, — указав на названный предмет, врач поднялась из-за стола. — Спасибо, доктор Вэнь. Спустя месяц с Су Шэ состоялась новая стычка. В корне отличающаяся от предыдущей абсолютно всем. Для начала, Лань Ванцзи пребывал в ярости: — Я же говорил не высовываться! Разговор состоялся в душевой. С одним лишь полотенцем на бёдрах Лань Чжань выглядел ещё сильнее и устрашающее оппонента, но на сей раз язык не поворачивался назвать того «жалким». Бешеные глаза и натянутое как струна жилистое тело Су Шэ так и кричали об опасности. Беглого взгляда на его скромные мускулы хватало, чтобы любой пришёл к выводу: подобный задохлик Ванцзи не соперник. Но Су Шэ именно им и являлся: пришёл вторым и уже практически дышал ему в спину. А прямо сейчас пыхтел от злости, представляя собой действительно страшное зрелище. Мышцы под сухой шелушащейся кожей, кое-где пошедшей едва заметными язвами в районе груди, ходили ходуном. Неестественно сокращались, будто по ним пропускали ток. Обратил бы кто внимание на состояние Су Шэ — точно заподозрил неладное. Но никому не было дела до чужого физического состояния: умы спортсменов заняты исключительно своими успехами и неудачами. Лишь Ванцзи разглядывал грудь напротив и пёкся о здоровье конкурента. — А то что? Заявишь обо мне комиссии? Похоже, ни черта ты не знаешь, Лань! — прорычал Су Шэ, злобно улыбнувшись. За прошедшее время он стал гораздо агрессивнее, хотя по факту являлся чистой воды трусом. Тестостерон подскочил? Если бы только один гормон сбоил, организм бы так явно не колошматило… Подобное безумие имело лишь одно объяснение, и Су Шэ не постеснялся его озвучить: — Средство, увеличивающее силовые показатели в разы, невидимое для всех методов медицинского анализа… И ты винишь в его использовании лишь меня? Полагаешь, все вокруг такие честные? Ахаха, если ты еще не допёр, это выгодно ВСЕМ! Толкнув своей невероятно горячей и сильной рукой Ванцзи, да так, что тот впечатался спиной в покрытую кафелем стену, он покинул душевую. Лань Чжань «допёр». Иначе не стал бы затевать разговор в месте, где их легко услышать. В самой душевой никого, кроме них, не было, а вот раздевалка точно не могла похвастаться подобной пустотой. Когда он, потирая ушиб, подошёл к своему шкафчику, то точно убедился: секретное чудодейственное средство — вовсе не секретное. На него смотрели, словно на врага. «Это выгодно всем», — особенно невероятно щедрому и богатому меценату, построившему огромный спортивный комплекс, вобравший в себя всё необходимое для подготовки спортсменов к летним Олимпийским играм. Место, не уступающее ничем государственным олимпийским объектам, и вдруг отстроено единолично без всяких сторонних вложений. Кем надо быть и на чем зарабатывать, чтобы позволить себе такое? Если только главой крупнейшей фармацевтической компании Китая. Вэнь Жоханем.И по венам разливается вселенная, Ты мне скажешь, что вчера была последняя ©.
Парковка спорткомплекса «Дворец Солнца». Белый роскошный автомобиль с вычурным голубым кожаным салоном. За кристально-чистыми стёклами которого состоялся вымученный драматичный диалог об омерзительно-грязных делах. — Да… Неудивительно, что Су Шэ так просто всё слил — ты бываешь действительно пугающим! — прокомментировал Цзян Усянь услышанный от друга рассказ. Лань Ванцзи, сидящий на водительском кресле своего дорогущего авто, вперился в пассажира леденящим душу взглядом, произнеся: — Достал, у меня лицо просто такое, — глаза его при этом своей пустотой и отчужденностью походили на безразличное ко всему происходящему лобовое стекло. — Не обижайся! Хорошее лицо! Морщин зато не будет, природный ботокс! — успокоил Лань Чжаня Цзян Ин, откровенно веселясь. На самом деле, он считал приятеля настоящим красавцем (как и все вокруг). Но каким бы распрекрасным Ванцзи ни был, от дружеских подколок Усяня его ничто бы не уберегло. В ответ на свою шутку Цзян Ин получил такой красноречивый взгляд исподлобья, что внутренне порадовался неким имеющимся у Лань Чжаня зачаткам эмоций. Поиграв в гляделки, Усянь сменил тему, разбив затянувшееся молчание: — Дай-ка я посмотрю на них! Лань Ванцзи достал печально известную банку из синей спортивной сумки и замер в нерешительности. — Да не бойся, не сожру я их! — бойко заявил Цзян Ин, потянувшись к баночке. Хоть он выслушал довольно мрачную историю, напряжение друга ему не передалось. Повертев в руках банку, Усянь легкомысленно вскрыл заводскую упаковку и высыпал себе на ладонь несколько таблеток. — Что скажешь? — Не то чтобы я видел много колёс, но эти явно сделаны фармкомпанией. Всякие экстази и прочее «настроение» специально красят в весёленькие цвета и клепают в виде каких-нибудь фигурок. Хах, маркетинг во все сферы жизни пробрался… — чем больше Цзян Ин разглядывал белые шайбочки, гоняя их по ладони и катая между пальцев, тем тусклее становилось его лицо. Став на миг непривычно серьёзным, он подытожил: — Но как бы те ни выглядели, что-нибудь да укажет на кустарное производство. Этот же изготовитель явно ничего не боится: слишком всё грамотно исполнено, будто в каждой аптеке купить можно! Разве что прозрачная банка навевает сомнения, но и такие упаковки встречаются. Наркодельцов всегда преследует страх и спешка, поэтому товар часто выглядит крайне непрезентабельно. Разве кто-то стал бы заморачиваться ради торчков? Они, как известно, дозу и с грязного асфальта слизать непрочь. Качество очистки, упаковка, перевозка, хранение… Всё сказывается на внешнем виде. В итоге, покупатель получает затасканную шмаль по цене передового и редкого лекарства. — Солнце им не сильно вредит, но хранить всё равно лучше в тёмном месте, — сухо пояснил Ванцзи. Усяня от таких подробностей пробило на смех: — Ахаха! Боже, это очень смешно звучит… Не за плинтусом каким-нибудь, а в кухонном шкафчике! А защита от детей на крышке есть? Правда, в его насмешливой речи проскальзывали нервные, если не сказать истерические, нотки. Напускная весёлость. Ей Цзян Ин прикрывал многое: боль, усталость, эмоциональное напряжение. Сейчас ему банально не хотелось воспринимать всю опасность и серьёзность ситуации. Он попросту пытался отшутиться, ведь тщательно продуманный подход к «выписке» и графику приёма препарата вызывал вполне ощутимую тревогу. Данное средство действительно больше походило на БАДы или витамины, чем на наркотики. Оно имело накопительный эффект и пропивалось курсами по три месяца, после чего следовал перерыв. Необходимо только правильно рассчитать дозу и время приёма, чтобы все неприятные побочные эффекты выпали на межсезонье. В дни соревнований спортсмены должны выглядеть безукоризненно. — Не паясничай. Холод чужого голоса остудил пыл Цзян Усяня и он, отдышавшись, пояснил причины своего «недостойного поведения»: — Фуух… Просто весь этот пафос пробивает на ржач. Сюр какой-то! Хотя, судя по тому, что ты мне сказал, побочка у них действительно как у самой тяжёлой наркоты… Воображение тут же нарисовало гниющие тела нариков, пугающие впечатлительных подростков с экрана школьного телевизора. Ох уж эти документальные фильмы и страшилки, напечатанные на сигаретных пачках! Попервости, может, кого-то такое и ужасает, но слишком уж примелькалось. Чрезмерная пропаганда неизменно лишает людей чувствительности, превращая в прожженных циников. Вот Цзян Ин и стал одним из них, поэтому поведение женщины-дилера из рассказа Лань Чжаня его несколько удивило: — Одного не пойму: почему та врач так подробно тебе все рассказала? Прям будто лекция о вреде наркотиков! Разве им, наоборот, не полагается расхваливать свои чудо-таблетки? Лицо Ванцзи отразило скупую эмоцию, похожую на задумчивость. Видимо, он сам недалеко продвинулся в своём «расследовании». Однако, несмотря на спорность собственных догадок, щедро ими поделился: — Как я понял, принимают единицы, иначе все казалось бы слишком подозрительным. И тех, кто купил, никто не заставлял этого делать. Последствия от приёма и есть тот ограничивающий фактор, позволяющий держать всё под контролем. — Хм… А те, что на тебя в раздевалке пялились? Думаешь, не закидываются? Кто это тогда? Вэньские сторожевый псы? — Не знаю… Но больше поддержки у людей я не искал. Не представляю, почему все терпят подобную несправедливость, но я не стану, — решительно заявил Лань Чжань, сжав сильные ладони в кулаки. — Что ты собрался делать? — обеспокоенно спросил Усянь, неуютно поёрзав на пассажирском кресле. — Пойду с этим в полицию и напишу заявление, — проговорил Ванцзи, спрятав банку обратно в сумку. — Я буду понятым, если потребуется, — тут же вызвался Цзян Ин, заглянув в глаза собеседника в знак поддержки. — Спасибо, — поблагодарил Лань Чжань и скромно склонил голову, выразив тем самым свою признательность. — Ой, да брось! — Усянь по-свойски отмахнулся от опостылевшего ему официоза, продолжив чуть более серьёзно: — Я, может, и сам замарался, но, когда творятся такие злодейства — просто не могу оставаться в стороне! К тому же… — его бойкая речь на миг прервалась, а лицо ожесточилось (то воспоминания о недавней трагедии пробрались в голову). Поборов приступ меланхолии, Цзян Усянь преисполнился решимости и твёрдо закончил свою мысль: — Эта дрянь до добра не доводит, каким бы целям ни служила. Лань Ванцзи, напротив, смягчился, сердечно ответив: — Ты хороший человек, Цзян Ин, чем бы там ни травил тело и душу. Но завязывал бы ты с этим. — Уже, — всего одно слово, но сказано с такой непоколебимой уверенностью, что становится ясно — данное обещание сильнее любой священной клятвы на крови. Разговор подошёл к концу, и вскоре друзья разойдутся по своим делам. Выйдут в новый уродливый мир из машины, надёжно скрывающей их от опасности и посторонних глаз своим кузовом, словно своды каменной пещеры от жуткого монстра.Твоя любовь в пакетах, в зиплоках и конвертах, Моя любовь — прожить твою боль ©.