Хороший пёсик

— Блядь, Майлз, где мои носки?! — орёт Гэвин, перерывая свой ящик комода.       Но пары чистых всё равно найти не может. Сплошь безпарные бедолаги, которые он с маниакальной скурпулёзностью собирает, пока в очередном приступе бешенства не выкинет все.       Сегодня с утра всё идёт хуёво. Сначала по дороге в участок Рида с Майлзом подрезал какой-то уёбок. И Рид долго орал ему вслед всякие ругательства, в последний момент выровняв тачку. Затем сломался вендинговый аппарат с кофе. И если бы Том не притащил ему стакан с крепким американо из ближайшей кофейни, то Гэвин разнёс бы сраный шкаф в щепки. Потом на него чуть не наблевал наркоман, пырнувший своего товарища и провонявший всю служебную тачку. И вот вишенкой на куче говна сегодняшнего самого важного дня: он не может найти чистые ёбаные одинаковые носки перед походом в бар. Ну что за срань?!       Майлз не отвечает. Из душа доносится звуки льющейся воды и нестройный голос бриташки, фальшиво подпевающего какой-то старинный бритпанк. Как может человек с таким бархатный голосом так ужасно петь, в который раз удивляется Рид. И ведь Тома это совершенно не останавливает.       Гэвин с силой распахивает дверь в главную ванную и орёт: — Где мои ёбаные носки?! — А я ебу?! — раздаётся насмешливый крик в ответ под вопль солиста Soft Play.       Блядь. Гэвин подлетает к бельевой корзине и роется в грязном: может есть ещё более-менее чистые? — Возьми мои, — предлагает Том из-за полупрозрачной дверцы. — Твои цветные все, нахуй, — ворчит Рид. — У тебя там полно чёрных по одному. Собери комплект, — хихикает Майлз. — Они разные, — огрызается Рид.       Именно сегодня. Вот дерьмо. — Ни хуя они не разные, Гэв. Просто ты долбоёб, — Майлз звучит чётче.       Гэвин оборачивается, чтоб рявкнуть, кто тут ещё долбоёб, но натыкается взглядом на обнажённого бриташку, опирающегося на распахнутую дверцу душа. Член бриташки воодушевленно поднят вверх. Гэвин, не задумываясь, облизывает вмиг пересохшие губы. — Гэв, у меня глаза выше, — хмыкает Том.       Блядская ухмылка. Опять эта блядская ухмылка. — Мы опаздываем в бар, а ты тут стоишь надрачиваешь? — возмущённо выпаливает Рид. — Ну мы можем и не опоздать, — Том хитро прищуривается, — если ты мне поможешь.       Гэвин Рид же не изверг какой-то, чтобы бросить своего любовника в беде. Конечно он поможет. — Если ты мне потом поможешь, найти носки, — ухмыляется в ответ Гэвин, стягивая с себя брифы и направляясь в душ. — Ну смотря сколько времени останется. А то может и босиком поедешь, — фыркает Майлз, отступая назад и пропуская Гэвина в душевую.       Рид жадно целует Тома, припечатывая его спиной к противоположной стене большой душевой. Левой рукой он вслепую водит по сенсорной панели, привычно меняя плейлист на свой. — Блядь, Гэв. Только не твоя ебала, — выдыхает ему в поцелуй Том. — Моя помощь-мои правила, — скалится Рид. — Как поёт моя звёздочка: Haters gonna hate. — Ну реально долбоёб, — прыскает Майлз, сильнее прижимая к себе Гэвина. — Обожаю тебя.       Он прикусывает шею Рида. Гэвин в наслаждении закрывает глаза, наглаживая мускулистое тело. Следы их давно не волнуют. Если сперва некоторые из коллег и пытались шутить по поводу непроходящих засосов, то потом смирились и отъебались. Рид только может мычать в удовольствии, когда Том стискивает своими сильными пальцами его ягодицы. Блядь, время! Им же надо спешить — резко вспоминает Гэвин. Он с нажимом обводит рукой крепкое и родное тело. Том немного мыльный от геля для душа. Он нетерпеливо трётся о член Рида своим стояком. Гэвину не нужно намекать дважды: он уверенно обхватывает скользкой от геля ладонью оба их члена и начинает быстро надрачивать, мыча что-то матерное Майлзу в плечо.       Том охает от неожиданности и выстанывает в ухо Риду: — Блядь, Гэв, не так быстро, я…       Да кто б его слушал. Гэвин ощущает своим членом такой горячий член Тома. Языком собирает с его шеи разбавленный водой солоноватый вкус Майлза. Он буквально вжимает своего партнёра в стену, навалившись всем телом. Он пиздец как хочет всего Тома. Своего Тома. Жаль, что придётся обойтись дрочкой.       Том зарывается одной рукой в его намокшие под душем волосы и слегка оттягивает. Второй рукой по-хозяйки сминает ягодицу Рида. Гэвин запихивает пальцы свободной руки в рот Тома, и тот тут же с готовностью начинает их сосать. Как же по-блядски развратно у него это получается. Второй рукой на членах Гэвин сжимает обе их головки сильнее, прижимая друг к другу. За пять лет он знает, как довести Майлза быстро до финала. — Том, ты ахуенно горячий, пиздец, как хочу тебя выебать, — шепчет Рид, оттягивая пальцами нижнюю челюсть Тома.       У Майлза такой пьяный взгляд под полуприкрытыми веками. Он раскраснелся. Волосы прилипли ко лбу. Том мычит что-то невнятное, и Гэвин впивается в его блядский рот жарким поцелуем. — Гээээээв… — стонет Том отрываясь от него и на руку Рида выплёскивается тёплая сперма.       Он додрачивает себе, выдаивая Майлза, и практически тут же кончает сам.       Колени у Гэвина дрожат. Сказывается напряжение всего этого ёбаного дня. Майлз крепко прижимает его к себе, нежно нацеловывая висок, лоб, закрытые глаза — Хочешь, никуда не поедем? — хрипло шепчет Том. — Останемся, закажем что-нибудь? Посмотрим какую-нибудь херню? Потрахаемся?       Гэвин ахуеть, как хочет. Он такое обожает. Но надо ехать. — Надо ехать, — упрямо говорит он. — Поздравить Ричарда с освобождением от стажёра. — Мы ж уже отметили получение звания офицера у этого Брауна, — теперь Том облизывает ухо Гэвина.       Зараза. Знает, как играть на тонкой душевной организации Рида. Но не в этот раз. Гэвин буквально заставляет себя отлипнуть от Тома. — Не хочу обижать Ричарда, — серьёзно говорит Рид. — Ладно, — вздыхает Том. — Но я быстро напьюсь и начну к тебе приставать, — обещает он со своей блядской ухмылкой. — Уж я надеюсь, — отзеркаливает Рид.       В машине Гэвин нервно отстукивает по рулю мотив песни из приёмника. Конечно, они опаздывают. Вот чёрт. — Ты же не планируешь вызвать меня играть в пул? — хитро прищуривается Том. — С чего ты это взял? — удивлённо косится Рид. — Ну ты ж непросто так уже год тренируешься с Ричардом, — ухмыляется Майлз. — С чего ты?.. Как?.. — Я звание сержанта не только за красивые глаза получил — могу в дедукцию, — довольно скалится Том. — Ричард проболтался? — Ага. — Трепливая жестянка, — хмыкает Гэвин.       Пусть думает, что из-за бильярда Рид нервничает. — Я так-то и андроидов пару раз обыгрывал, — довольно выдаёт Майлз. — Я в курсе. Я там был, — огрызается Гэвин. — Я знаю. Просто решил напомнить, — довольный Майлз откидывается на спинку кресла. — Наглый хер, — мягко улыбается Гэвин. — Ага, — кивает Том. — Твой наглый хер.       «Мой», — нежно повторяет про себя Гэвин.       Когда они приезжают в бар, то все уже на месте. — Это Хэнк там что ли? — удивлённо улыбается Том. — Тысячу лет его не видел!       Майлз быстро шагает к Андерсону. Преувеличивает, конечно. Хэнка они видели на рождественской попойке. Хотя после выхода на пенсию, Андерсона они теперь видели или только на совместных посиделках участка, или на семейных ужинах, на которые Хэнк и Коннор их периодически приглашали.       Гэвин нервно оглядывается, когда к нему подлетает Тина. — Опаздываете, сержант, — бьёт она его слегка кулаком в плечо. — Пробки, — лыбится Гэвин. — Да-да, — кивает она. — Вижу прям одну сейчас на шее.       Тина тычет пальцем в оставленный Томом укус. Блядь. — Принесла? — краснеет Рид, переводя тему. — Нет, забыла, — кривится она, незаметно впихивая Риду маленькую коробочку. — План в силе? В девять? — Плюс-минус, — Гэвин нервно трёт шею, запихивая коробочку в карман. — Да расслабься, Гэвс, того и гляди из штанов выпрыгнешь от напряжения, — хихикает Тина. — Сама расслабься, — огрызается Рид.       Но расслабиться ему не помешает. И выпить. Рядом тут же появляется Ричард и протягивает Гэвину стакан с чистым виски. — Спасибо, жестянка, — Рид преисполнен благодарности. — Не за что, сержант, — улыбается РК. — Всё в силе? В девять?       Гэвин страдальчески закатывает глаза. — Харэ давить! — стонет он. — В силе.       Всё идёт своим чередом. Но чем ближе заветное время, тем сильней Гэвин нервничает. В то время, как Том беспечно болтает с коллегами, Рид может только теребить коробочку в кармане и глупо лыбиться в стакан. Он так нервничает, что даже не может пить и всё ещё ходит с виски, принесённым Ричардом.       Без пятнадцати девять. Сердце Гэвина буквально отсчитывает каждую секунду. У него аж вспотела спина под рубашкой. Ещё и рубашку нацепил, как придурок. Он прям чувствует как она стягивается на горле. Уже и верхнюю пуговицу расстегнул, и рукава закатал. В оправдание своего выбора он может сказать только то, что Тому его выбор гардероба сегодня нравится. Гэвин видит, какие жадные взгляды он периодически бросает на него. Нет, дышать в баре уже катастрофически не получается, и Гэвин выходит на улицу, в курилку. Слава яйцам, там никого нет.       Гэвин облокачивается о стену. У него получается прикурить только со второго раза. Морозный ночной воздух Детройта отрезвляет и снимает напряжение. Тело мигом покрывается мурашками. Ну хули он так нервничает? Дело-то, на раз-два. Бывали у него дела и поадреналиновей, и пожёстче. Но Гэвин бы лучше со спецназом семь наркопритонов сейчас отштурмовал, чем парился в баре в рубашке. Надо было не слушать Тину, а провернуть всё как он и хотел: после очередных потрахушек, дома, вдвоём. Но нет же. «Гэвс, так никто не делает. Это тупо и не романтично. Надо со всеми! Тому понравится». Глупая Чень со своей розовой ебатнёй.       Дверь в курилку открывается и выходит Том. Ну что ж такое. Опять он делает всё не по плану!       Майлз приваливается рядом к стене и достаёт свою дудку без никотина. Сказал, что так легче избавится от вредной привычки, однако сосёт эту ебалу уже в течении года. Так себе избавление. Выдыхает ароматный клубок. — Ёбаная вишня, — беззлобно хмыкает Рид.       Майлз ухмыляется и смотрит на вечернее небо. — Хорошо, что поехали, — выдыхает он. — Да? — удивляется Рид. — Угу, иногда хочется пообщаться просто так. Ну знаешь, без этого рабочего сумбура. Типа узнать, что Коннор волонтёрит в службе помощи бездомным девиантам, или что Коллинз после шунтирования стал вегатерианцем. — Блядь, про жратву Коллинза ваще знать неохота, — хмыкает Рид. — Но я тебя понимаю.       Он тоже смотрит на небо. Интересно, что там видит Том. Сам-то Рид видит только черноту с несколькими яркими то ли звездами, то ли отблесками вертолётов. Он косится на Майлза. Стоит такой, выдыхает свою сладкую херню в небо. Свет фонаря над чёрным ходом отблёскивает в его карежёлтых глазах. Гэвин знает, что если в них долго смотреть, то в них больше жёлтого, чем карего. Волосы у Тома отросли, и он их периодически зачёсывает пятернёй назад. Сексуально. Рид, конечно, подкалывает, что теперь Майлз тратит много времени на укладку. Пижон. Но зато тянуть за них Тома теперь удобней когда целуешь или не целуешь. Гэвин ухмыляется своим мыслям. А ещё Том теперь поддерживает лёгкую небритость. Это добавляет ему солидности и жёсткости. Особенно на допросе с преступниками. Они ж не знают, какой он может быть нежный и милый наедине с Ридом. Только наедине с Ридом. А ещё эти пухлые губы. Особенно нижняя. Такая мягкая, когда Том по утрам сонно клюёт ею Гэвина в щёку. И обнимает крепко, прижимая к себе. Теперь не срывается резко на свои пробежки, а тискает сонного Гэвина. Иногда Гэвин притворяется спящим, чтобы Том его так потискал, понежил с утра. Стопудово Том об этом знает, но молчит. Хитрая падла. — Люблю тебя, — произносит Том, скосив глаза на Гэвина.       Что-то до боли нежное разрастается в области сердца Рида. — Я… — хрипло выдыхает Гэвин.       Стискивает руку в кулак. Боль от ногтей, впившихся в грубоватую плоть, отрезвляет, придаёт решимости.       Гэвин слегка прокашливается, выкидывая дотлевший бычок. — Том, — поворачивается он к Майлзу.       Тот поворачивается лицом к Риду, ухмыляясь. Опять эта блядская ухмылка. Блядская нежная ухмылка. — Я думаю, что… Нет, я уверен, что… — блядь, он же репетировал.       Гэвин до боли стискивает в кармане маленькую коробочку. Майлз внимательно смотрит на него. Между бровей начинает залегать лёгкая складочка. — Я люблю тебя и… — Я тоже люблю тебя, — лыбится Майлз, перебивая. — Да не то, я… — Рид с усилием стискивает челюсть. — Да что ж с тобой так тяжело!       Ему даже признание в любви далось легче. После оргазма всё даётся легче. Может им надо передёрнуть. В этой подворотне. «Пиздец романтично, Рид». — Гэв, все в порядке? — обеспокоено говорит Том, разворачиваясь к Гэвину полностью. — Так, ты заткнись и дай мне собраться, — грубо обрывает Рид.              Молодец чё.       Майлз непонимающе хлопает глазами. — В общем. Мне с тобой хорошо. Прям пиздец хорошо. Прям ахуенно, — не так он репетировал, но похуй, — и я хочу, чтобы и дальше было хорошо. Всегда. Понимаешь?       Том вроде бы понимает и аккуратно кивает. Гора с плеч. — Я думаю, что нам надо пожениться, — скороговоркой выплёвывает Гэвин. — Если ты там ещё не готов, не думал, то я вот готов и думал. И типа если у тебя другие планы, то пошёл ты. Других планов не будет, только такой план.       Гэвин достаёт из кармана коробочку и пихает её Майлзу. Хмуро смотрит на ошарашенного Тома. Он всё сказал. Нихуя не по плану. Но сказал.       Том аккуратно берёт коробочку и сконфуженно смотрит на Рида. Любимое выражение лица. Рид помнит все три раза, что его видел. Когда до Тома дошло, что они могут просто ебаться без сцен. Когда Том признался, что ему нравится фильм про Паддингтона. Когда Гэвин ляпнул, что любит Тома. И теперь. Четвёртый. — Ты мне сейчас предложение сделал? — как-то уж больно хрипло выдаёт Том. — Блядь, Майлз, не тупи, — Гэвин начинает злиться.       Он тут нервничал почти месяц. Выбирал кольца со сводящей его с ума Тиной. Обсуждал приглашённых на помолвку с Ричардом. А этот мудень стоит тут и не догоняет ни хуя. — Просто ты там меня ещё и послал в монологе, так что я не до конца уверен, — ухмыляется Том.       Наглая блядская ухмылка. Которую надо бы стереть, и Рид знает как…       Но Том хватает его за ворот рубашки и притягивает для жаркого поцелуя. Он впивается в губы Гэвина. Вжимается в него так, что перехватывает дыхание. Гэвина буквально простреливает каким-то зарядом от этого напора. Он обхватывает Тома, стискивая кулаками его рубашку на спине. Голова кружится. Наконец, Том отлепляется от губ Рида, но не отстраняется. Они стоят крепко вжавшись друг в друга. Делят общее дыхание. — Так да? Нет? — сипит Гэвин. — Ты идиот, Рид? Конечно, да, — лыбится Майлз. — Ты — идиот, — хмыкает Гэвин и целует его.       Не горячо. Скорее нежно. Вылизывает языком губы Тома, зубы, язык. Такой мягкий язык.       Когда они отстраняются друг от друга, Том хмыкает: — Так нет никакой вечеринки «освобождения Ричарда от обузы»? — Вижу, что не зря получил звание сержанта, Майлз, — щерится Рид.       Том вертит в руке синюю коробочку. — Так, а вставать на одно колено и надевать мне кольцо, ты планируешь? — скалится он. — На хуй сходить не хочешь? — фыркает Гэвин. — Ещё как! — парирует Том и вперивается в Рида своим тёмным взглядом.       Блядь, что ж так жарко стало в Детройте в конце января!       Том открывает коробочку. В тусклом свете от фонаря поблёскивает серебряное широкое кольцо. Том надевает его. Сердце Гэвина нежно сжимается в груди. Как же пиздато выглядит! Из горла Рида вырывается хриплый стон. — Гэв, нам пиздец как надо пожениться, — уверенно кивает Том и притягивает Гэвина рукой с кольцом за затылок для поцелуя.       Когда в очередной раз они отрываются друг от друга и стоят уперевшись лбами, Том хрипло спрашивает: — Они ж все в курсе?       Гэвин кивает в ответ. — Ждут нас?       Опять кивок. — Нам никак не слинять, чтобы потрахаться?       Гэвин хрипло выдыхает и медленно качает головой. — Пиздец, — шепчет Том. — Пиздец, — соглашается Гэвин.       Том пристально смотрит на Гэвина, придерживая за шею рукой. Кольцо приятно холодит кожу. — Выебу тебя дома, — уверенно кивает он. — Я тебя выебу, — скалится Рид. — Сойдёт, — подмигивает Майлз.       Они направляются назад в бар, обнявшись. — А твоё кольцо? — хмурится Том, останавливаясь в дверях. — У Тины, — пожимает плечами Гэвин. — Не так же всё должно было быть? — догадывается Том.       Гэвин кивает. — Так даже лучше, — уверенно улыбается Том.       Тут Гэвин тоже согласен.