***
На речку мы пошли сразу после обеда, наплевав на тогда начавшийся тихий час. Вожатые так же наплевали на начало тихого часа, всё же большенство из нас тут последний год, можно и нарушить. Да и не сильно так страшно, что какие-то кабаны семнадцати лет не поспят днём! Бабайка не съест и баба Яга не заберёт в свою избушку. Или какие ещё байки рассказывают детям? В этот раз, мы наплевали на крема от загара, на раскладывание вещей, так чтобы никто их не спиздил (хотя кому они нужны?). Скинув верхнюю одежду, на перегонки понеслись в сторону воды. На удивление, она была холодная, и такой она показалась не только мне. Не то чтобы просто прохладная – нет, прям очень холодная, как в бочке в деревне у бабушки. И почему она только не успела прогреться за несколько дней, что стояла жара? Нас это мало останавливало, из-за долгого присутствия на солнце, хотелось хоть немного освежиться. В разные стороны летели холодные брызги, мы веселились, как маленькие дети. В шутку топили друг друга – и было очень весело. Даже страшно осознавать, что когда-нибудь это закончится. Уже в сентябре мы вряд ли сможем увидеться. Настя с Димой, если (когда, нельзя говорить о плохом, пока оно не случилось) поступят, уедут в Москву, видятся будут только друг с другом, и то не факт, зная обучение в медицинском. Оксана, хоть и остаётся в Питере, так же как и остальные голову не высунет из конспекта. Да и я не отличусь со своим рвением учиться на примерные оценки, зная, что это будет сложнее, чем в школе, где тебя знают, как облупленного и, если что, смогут натянуть балл. Это всё закончится (уже закончилось) через пару месяцев. А сейчас лучше не думать об этом, наслаждаясь оставшимися полтора месяца по полной. Закончив обливать друг друга водой, мы перевели дыхание, вставая на ноги, и оказываясь только по пояс в воде. Ну как по пояс, мне так было, друзей же утянуло почти до самой груди. – Первый отряд, час плаваем и благополучно идём в корпус на тихий час! - прикрикнула Рада Витальевна, складывая руки возле рта, чтобы было слышнее. Мы вскинули пальцы вверх, оповещая, что услышали её. Продолжили купания уже в более спокойной форме. Как оказалось, до поры до времени. – Шаст, давай кто быстрее до буйка? - предложил Позов, вскидывая палец вперёд, где виднелся непримечательный буй. – Давай, с тебя сухарики, если я выиграю,- согласился я, хотя с сухариками была формальность, всё равно все вместе потом сожрем. – Я с вами,- подбегает Оксана к нам.– Если я выиграю, то с Димы сухарики, с тебя, Антон, твоя толстовка до конца смены,- девушка очень любила мешковатую одежду, и всегда искала возможность стырить её у меня, так как разница в росте у нас большая. – Так, тогда с тебя Оксана две, нет, три пачки мармелада,- закончил я. – А теперь я, Оксана – так же три пачки мармелада, с Антона – просто будешь носить меня на спине до столовой до конца смены,- произнёс свои ультиматумы Дима.– Насть, ты с нами? А то мы уже ставки сделали,- зовёт он девушку, стоящую в стороне от таких затей. – Там глубоко, и вы меня своими лаптями утопите. Плывите сами, а я, как незаинтересованное лицо, выберу победителя,- ответила Колесникова, отправляясь на берег, где присела в наблюдающей позе.– Окси я за тебя,- она подняла руку, согнутую в кулак, как выражая знак поддержки, Суркова же в свою очередь отправила воздушный поцелуй. – Незаинтересованное лицо говоришь? Ну-ну,- высказался Дима, становясь в стартовую позицию. – Женская солидарность, ничего криминального,- пожала плечами Оксана, так же становясь в стартовую позицию. Впрочем, выбор Насти был очевиден. Оксана единственная из нас занималась плаваньем и делала это очень даже хорошо, можно сказать отлично. Ей не нужно прикладывать усилий, чтобы выиграть у нас с Димой, но ради интереса можно и сыграть. Опять же, сухарики всё равно вместе сожрем, а с кофтой, бог с ней, не последнюю отдам. – На старт,- крикнула Настя с берега, так, чтобы мы услышали,– внимание...поплыли,- в эту же секунду послышались брызги со всех сторон. Втроём ринулись вперёд к буйку. Кто как, по собачьи, брассом, кролью. Последним способом плыла Оксана и значительно опережала нас. Преодолев дистанцию, мы ухватились каждый за свой буй, поднимая руку, мол, доплыли. Я не смог определить приплыл ли я первый, так как когда пришёл в себя и Окси, и Дима уже были на месте. В далике, на берегу, рядом с Настей присел ещё Арсений Сергеевич. Вот же будет гордость, если на его глазах я победю...побежу...выиграю, блять, короче. – Ну что? - крикнул ей Позов, пока я прикрыл свободной рукой над глазами, чтобы лучше увидеть сидящих. – Оксана была первая,- послышался крик в ответ, когда рядом девушка захлопала в ладоши, но так же быстро схватилась за буй. – Ты уверена? - кричу в ответ я. Не то чтобы я был не уверен в победе девушки, но, сука, рядом же Арсений, кто на него не заглядится? Я бы загляделся. Так, стоп ревности, Настя бы так не поступила! – Абсолютно,- потянула она, показывая следом на вожатого.– Арсений Сергеевич подтвердит, правда? – Подтверждаю,- я вижу, как он кивает в ответ.– Давайте выплывайте, или мне Рада Витальевна за вас отвесит,- скомандовал он, после чего мы поплыли обратно, так же на своеобразные перегонки. Уже на обратный путь к берегу, мы не спешили, по крайней мере Оксана точно, а Дима словно продолжил гонку, приплыл первее всех. Я же спешил, чтобы наконец утолить сухость в горле. – А сейчас я был первый,- похвастался Поз, чем и подтвердил мои догадки о негласных соревнованиях. – А сейчас не считается,- ответила ему Оксана.– С тебя сухарики, с тебя худи,- по-очередно указав на меня и Димку, произнесла она, выбираясь на берег. – Помню-помню,- немного с досадой ответил друг.– Как ты так быстро доплыла? – Техника, тренировки два раза в неделю, и кроль – самый лучший способ, чтобы плыть быстрее,- пожала плечами девушка, зарываясь в полотенце и садясь куда-то на песок, не заботясь, что скоро он её испачкает. – А сейчас кого-то убью, если мне не дадите глоток воды,- как бы «между прочим» говорю я, выискивая взглядом наличие хоть какой-то жидкости. – Держи, только не убивай,- Арсений Сергеевич протягивает бутылку, усмехаясь. Я беру её, слегка касаясь пальцами рук Арсения. Такое мимолётное, но пылающие и тревожащие душу касание. Бутылка чуть держится в руке, когда я снимаю крышку, поднося горлышком ко рту. Делая жадные глотки, мой взгляд падает на до этого не заметный мне торс вожатого. Слишком сложно сохранять спокойствие, когда такой мужчина прям напротив тебя, а он ещё и твой, твою мать. А ещё капля воды так аккуратно и незаметно для простых смертных течёт по его животу, словно оглаживая его, а ведь там могла быть моя рука... – Не захлебнись,- комментирует ситуацию Дима, когда я, наверное, выпил пол бутылки. – Тебе жалко? - отрываясь от горлышка (и от Арсения Сергеевича), спрашиваю я, паралельно закручивая крышку.– Вода вкусная. – Да мы поняли,- вновь отвечает Позов, кашляя в кулак и сдерживая смех. Настя с Оксаной переглянулись, так же одарив друг друга улыбкой.– Девочки, а не пора ли нам снова...поплавать? - взглядом указывая на воду, спрашивает он. – Опять? - возмущается Суркова, как тут же её бок ненавязчиво касается локоть Колесниковой. Я демонстративно закатываю глаза. Суки, знают всё, и при Арсе не пытаются это скрыть.– А, да, конечно, идём. Так давно не была в воде, прям соскучилась,- Настя уже берет подругу за локоть, уводя, чтобы она не начала более неправдоподобно переигрывать. Дима, Настя, Оксана удаляются к воде. Уже ближе к воде Позов и Суркова побежали в воду, Колесникова же шла медленнее. Последствия после растяжения давали о себе знать. Повязку сняли, вонючую мазь убрали из рациона, двигаться уже могла спокойно, однако напрягать её было нежелательно. Однако уже в воде было всё равно на ногу, они вновь веселились, как малые дети. – И что это было? - Арсений явно заподозрил подвох. Любой тупой заметил бы такой глупый киношный приём, который очень легко работал в старых американских ситкомах. – Они знают,- скрывать нечего, пусть знает. Тем более нет ничего криминального, они мои единственные, а теперь и его получается тоже. – Так и знал, что ты долго не сможешь держать язык за зубами,- совсем без злобы, усмехнувшись, отвечает вожатый. Следом, я ощущаю, как сзади на мою ладонь ложатся чужие руки, оглаживая уже чуть сухую кожу.– Только давай дальше молчать, не известно, как это может обернуться, если про нас узнают нежелательные лица,- его рука всё ещё гладила мою подушечками пальцев, с любовью смотря в глаза, на что я смог лишь смущённо улыбнуться. – Поэтому ты сейчас гладишь мою руку? - усмехаясь, спрашиваю я, чувствуя, как она понемногу начинает исчезать.– Не смей убирать! - выдавливая наигранную грозность, Арсений лишь смеётся, садясь чуть ближе, чтобы скрыть наше «рукокасание».– Мне и некому больше рассказывать, мой круг общения заканчивается этими дибилами, которые сейчас утопят друг друга,- смотря в сторону друзей, которые в шутку прыгая друг на друга уходили сами под воду, а иногда и все вместе. – Дима, Настя, вам ещё в ЗАГС идти, хватит топить друг друга! - прикрикнул им Арсений Сергеевич, замечая в ответ озадаченные лица парня и девушки, после чего мы вдвоём заливаемся громким смехом. – Ну куда? Вообще-то это был секрет,- вытирая выступившие от смеха слезы, отвечаю я возмущённо. – Ага, но только между ними, а всем уже и без таролога предельно ясно, - произносит Попов, вновь смотря в их сторону.– Оксана, и тебя это касается! Как Сергей Борисович без тебя проживёт? - он вновь вызывает из моих уст смех, вроде ничего особенного не сказал, хотя я готов смеяться вечно, настолько было хорошо рядом с ним. – Кстати, на счёт купания, вы мне всё ещё торчите желание, Арсений Сергеевич,- напоминая ему об давнем проигрыше в баскетбол, невино хлопая глазами, улыбаюсь. – Завтра, после родительского дня, ночью, я за тобой зайду,- вздыхая, отвечает он. Вероятно, столько ему хлопот я принесу таким противоправными для лагеря желаниями. – А почему не сегодня? Не страшно, ко мне всё равно никто не приедет, я могу и не выспавшийся походить. – А я не могу. Ты представь вожатого, напоминающего панду. Пол отряда точно в один день не станет, почти всех заберут,- его невинная улыбка заставляла бабочек в животе воскреснуть, а ведь мои слова звучали очень эгоистично. – Прости, я как эгоист, подумал лишь о своих желаниях. Может мне вообще поменять желание? - я правда начал думать об этом, но Арс поспешил переубедить меня. Слегка наклоняясь, как будто собирался что-то сказать на ухо, он рисковано касается губами виска, обжигая горячими губами кожу. – Даже не думай, дурик. Ты не представляешь сколько лет я мечтал так вот провести время с любимым человеком,- этот человек точно хочет довести меня, нельзя же столько смущать других, это должно уголовно наказываться,– и в один момент я не хочу всё обломать. – Я просто спросил, нет так нет, - усмехаясь, ответил я, отворачивая голову в сторону речки и яркого, палящего солнца. Больше мы не произнесли ни слова, смотря, как друзья и остальные ребята с моего отряда весело купались в воде. Рука всё ещё под его рукой. И это единственное тепло, которое я рад ощущать даже в такую жаркую погоду.***
Солнце давно покинуло горизонт. Музыка от недавней дискотеки стихла, оставалась лишь звенящая тишина и летающие ото всех щелей комары, так и наровящие найти себе жертву в этот поздний вечер. – У меня загрузилось,- радостно сообщил Дима, собираясь открыть файл под надписью «Список абитуриентов...». – Не смей открывать, жди пока мы загрузим,- вовремя остановила его Настя, у которой всё ещё висела на начальной стадии загрузки.– Ёпт твою мать, узнаю, кто из моей зоны интернет жрёт, придушу,- девушка делает затяг с электронки, обильно выпуская дым. – У меня загрузилось,- радостно воскликнула Окси.– Антох, Насть, у вас там скоро? – Большая половина,- сообщаю я. – Половина, ура,- так же сообщает Колесникова.– Шаст, на три метра, весь интернет у меня жрешь! – Да не я это! У меня и так самое хуевое место,- возразил я, наблюдая за медленно движущимся ползунком загрузки. – Да что ты говоришь! Только у тебя почему-то большая половина загрузилась, а у меня еле середина. – Ну вы ещё подеретесь,- влез в спор Позов, разнимая нашу несерьезную перепалку.– Сколько? – Один мегабайт,- радостно сообщаю я, пока друг переводит взгляд на Настю. – Два,- больше с удивлением отвечает девушка.– Вот пока не накричишь, никто и ничто работать не хочет. Прошло минуты две. И у меня, и у Насти файл был загружен. Каждый поставил палец над его открытием. Я почувствовал как забилось моё сердце, возможно сейчас все четыре звучали в унисон, но я, к сожалению (или к счастью), не вампир, чтобы это слышать. Мы смотрим друг на друга в немом ожидании слов, что же делать, как будто и сами не знали. – Ну что? – Открываем. Как по команде, все потянулись к телефону, судорожно ища свою фамилию в списках поступивших. По сути, самая ближайшая фамилия должна была увидеть Настя, но не она, ни мы, молчали. Каждый успел перечитать строчки с неизвестными нами Васями Лопуховыми, оттягивая момент, когда дойдем до буквы, на которую начинаются наши фамилии. Наконец дойдя до «Ш», я перечитывал каждое ФИО, в конце увидев заветную строку: Шастун Антон Андреевич. Я смог спокойно выдохнуть. – Я прошёл, да,- воскликнул Дима, радостно добавляя в конце «ха».– Я и не сомневался,- оправдывая свою черезмерную радость, добавил он. Хотя мы все знали, что даже такой отличник Позов боялся не пройти. Всё же Москва, миллиард таких же абитуриентов, желающих учиться в столице, возможно с большим баллом, чем у Димы. – Я тоже, на бюджет прикиньте,- радостно произнесла Оксана, искренне не веря своему счастью.– А шансы были так малы... – Давайте пять, я тоже бюджетник,- произнёс я, давая пять Окси и Димке. Все разом мы посмотрели на Колесникову, которая всё ещё пялила в телефон, одной рукой делая затяг из электронной сигареты. Я заметил как тряслись её руки, но о самом плохом старался думать в последнюю очередь. – Насть? - осторожно позвала её Суркова, но девушка и не дернулась, выпуская дым, так же смотря на экран телефона. – Насть, что там у тебя? - Дима так же заволновался, обходя её сзади, аккуратно беря её плечи в свои руки, лёгкими поглаживаниями пытаясь успокоить. – Я...меня нет в списках бюджетников,- тихим голосом произнесла она, продолжая:– я прошла на платку...сука, десять баллов, мне не хватило десять баллов, чтобы учиться за счёт государства...да блять, чтобы просто учиться!- она не впадала в истерику, говоря всё спокойно, что и пугало, лишь изредка матерясь. – Ну, это же не конец. Расскажи отцу и матери, они войдут в твоё положение, я уверен, помогут с оплатой учебы,- Позов изо всех сил хотел поддержать девушку, уверяя, что платка – это не конец. Ещё же есть надежда платить, в особенности с доходом её обоих родителей. – Нет,- она поджимает губы, мотая головой,– папа обещал с восемнадцатилетием отправить меня подальше из дома, говорил, если не поступлю на бюджет, то могу идти искать вакансии продавца фаст фуда. Он не шутил, я слишком хорошо знаю его. У мамы сейчас финансовые проблемы, ей точно не до меня. Вариантов ноль,- девушка говорила это так подавленно, что начало сжиматься сердце. Будь у меня деньги, я бы с удовольствием отдал их за оплату её обучения. Но даже если мы каждый по почке скинемся, то нам всем хватит на оплату обучения, но это слишком не гуманный способ решения проблемы. – Может это ошибка? - глупо предположила Оксана, уже надеясь просто успокоить подругу. – Не думаю,- вновь она мотает в отрицании головой.– Ладно, если так суждено, буду забирать документы. Годик где-нибудь перекантуюсь, найду работу, а в следующем попробую ещё раз, если и тогда пролечу, то...не знаю, что-то придумается,- Настя пожимает плечами, выключая телефон, и кладя его с электронной сигаретой в карман.– Идём обратно, там скоро отбой,- она зашагала вперёди всех без предупреждения, направляясь быстрым шагом в сторону корпуса.***
Коллективным мнением было решено не трогать подругу хотя бы до утра. Может тогда ей станет легче и она сможет думать на трезвую голову. Не смотря на переживания Насти, радость за самого себя переполняла. Очень хотелось с этим поделиться с кем-то кроме друзей, например, с Арсением. Под вечер, перед самым сном, делать это намного опаснее, чем во время тихого часа, однако желание рассказать об этом и получить заветный поцелуй на этот день – брало вверх. К тому же неизвестность и страх быть замеченным только будоражит и возбуждает. Когда соседи улеглись по кроватям, я застал Диму, выходящего из душа, я остановил его, слегка наклоняясь, чтобы говорить как можно тише. – Поз, я к Сергеичу схожу, прикрой меня перед Радкой и Глашкой, если я задержусь после отбоя, ладно? - прошу я, почти скрещивая руки возле груди, хотел ещё показать глаза кота из «Шрека», но понял, что это перебор, да и на друга это не действует. – Ты как, блять, это представляешь? - удивлённо спрашивает он, явно опять упуская шутку про мой рост. – Ну, если спросят, скажи, что в туалете застрял, но скоро приду, скажи, чтоб свет выключали и так далее,- начал я, озвучивая свой план.– Если прям пиздец как задержусь, сложи как-нибудь одеяло, будто там есть что-то живое,- я всё-таки сложил руки между собой в молящем жесте. – Ладно,- вздыхает Позов, соглашаясь на мою авантюру.– Пиздуй уже к своему ненаглядному, заебал. – Спасибо-спасибо, Димас, ты самый лучший друг, которого я знаю,- я направляюсь к двери, готовый расцеловать его. По дружески естественно, существуют же дружеские, мужские поцелуи? Греческие, например. – Ага...презики не забудь. – Иди нахуй. – Это по твоей части. Я покидаю комнату, оставляя комментарий друга без ответа. По сути он прав, спорить не буду. На коридоре царил шум бегающих туда-сюда парней. Вожаток женщин на этаже не наблюдалось, значит они внизу – это обидно. Как между ними проскользнуть незамеченными? Большая загадка. Ладно, была, не была, спалят, скажу, что возвращался от Насти, ну или найду другое оправдание. Спускаясь по лестнице, я вправду заметил внизу двух вожатых, чуть спрятавшись за лестницу, наблюдаю через щелку за их движениями. Аглая и Рада стояли спиной к лестнице, а значит можно пройти тихо, забежать к Арсению, перед ним оправдываться легче. Но, к моему счастью, обе направились в свою комнату, явно не на долго, но это был шанс быстро пробежать незаметно это расстояние.Теперь точно, была – не была
Когда обе вожатых скрылись из виду, я выбегаю из своего укрытия, тихо и бесшумно, но с ветерком добегаю к комнате Арса, которая, к счастью, была не закрыта на замок. Забегаю туда, громко хлопая дверью, после чего перевожу дыхание, хоть и расстояния было небольшое. Курить надо меньше! Картина, вставшая передо мной, шокировала и заставляла улыбнуться. С одной стороны, я ворвался совершенно не вовремя, пока Арс переодевался, но с другой – каким домашним и уютным он был с гнездом на бошке, сонными глазами, растянутой футболке и в одних боксерах. – Молодой человек, вас не учили стучаться? - вновь усмехается Арсений, убирая с кровати плед и расправляя одеяло. – А вас, Арсений Сергеевич, не учили закрывать двери? - в такой же форме отвечаю я, делая шаги вперёд,– такой красотой не стоит разбрасываться на открытые двери,- я подхожу к вожатому, затаскивая руки за его шею и прижимаясь всем телом. Этой близости я желал весь оставшийся день. – Я польщён,- ухмыляется он, смотря глазами-бусинами в мои глаза, слегка приподнимая голову.– Антош, дверь всё ещё открыта,- я хмыкнул в ответ, мол, намек мне совершенно понятен. Выпутываясь из объятий, я делаю шаг назад, поворачивая замок на два щелчка, вновь возвращаясь в прежние положение, в уже ощутимые на талии объятья Арсения. – Кто-то совершенно не планирует идти сегодня спать к себе,- качает головой Арс, как будто и осуждает, но улыбка на лице сильно выдает его. – Мне страшно спать одному, там темно, звуки непонятные слышу, а ещё шкаф так страшно стоит, как будто оттуда кто-то вылезет,- красочно описывая когда-то мои страхи детства, продолжаю нашу «негласную игру». – Так хочется, чтобы кто-нибудь успокоил тебя...всю ночь, иначе я не способен буду уснуть,- вожатый лишь тяжело вздыхает, улыбаясь всему сказанному только что. – Шастун, Шастун, какой ты сказочник,- одной рукой убирая падающие волосы на лицо, он тянется поцеловать меня в лоб.– Ты же понимаешь, что мы не сможем ночевать вместе? Если нас увидят... – Я всё помню,- не дав ему договорить, я заканчиваю сам. Вообще было бы интересно остаться у него на ночь, я даже был готов это сделать, но, изучив характер Арсения, он будет непреклонен, конечно, если его сильно об этом не попросить...– Можно я хотя бы сообщу новость ради которой вообще сюда шёл? – Заинтриговал, ну, давай,- ответил он, чуть сильнее сжимая в области талии и поднимая глаза вверх. Какая же всё-таки «удобная» эта разница в росте, особо когда тот, кто старше – ниже, а кто младше – наоборот. – Сейчас, в твоих объятиях, рядом с тобой стоит студент Санкт-Петербургского государственного архитектурно-строительного университета,- сообщая второй раз эту новость, мне вновь становилось радостно на душе, как будто об это стёрли воспоминания, и я смог ощутить это вновь. – Тош, ты поступил? - словно не веря своим ушам, переспросил Арсений. Я одобрительно киваю, нисходящая улыбка всё ещё красуется на моём лице. – Думаю, я вполне заслуживаю поцелуй, - я запускаю руки в его волосы, в этот раз строя глаза кота из «Шрека», он вновь вздыхает, улыбается и качает головой. – Жулик,- усмехается вожатый, подтягиваюсь ближе к губам. Соприкасаясь с столь желанными губами, мне становится так хорошо, будто наркоману, долго искавшему дозу, а теперь с наслаждением ощущаешь желанный кайф. Арсений очень деликатный в общении со мной, он и целует так же, как будто с восьмиклассницей, нежно, легко и ненавязчиво. Это мне и нравилось в нём. Но как же я противоположен ему в этом плане. В особенности в тот момент, перемещаясь на кровать, я с силой прижимаю его за плечи к постели, сам выманивая сладкие поцелуи. Захотелось чего-то большего, больше, чем поцелуи. Убирая руки с его плеч, запуская их под футболку вожатого, я одаривал щеки, скулы и шею Арсения мокрыми поцелуями. Его тяжёлое учащённое дыхание – самая лучшая мелодия. Доминировать мне никогда не приходилось, однако я понимал, как неплохо у меня это получалось. – Тош,- прошептал он, чувствуя очередной поцелуй на подбородке.– Тош, не надо...- он будто сам не хотел это говорить, но, видимо, пришлось. – Тебе не понравилось? - досада в моём голосе была слишком ощутимой. – Тош, это не правильно,- его рука опускается на мою груди, придерживая на приличном расстоянии.– Не в том смысле, просто...ты не должен поддаваться резкому влечению. Чуть что не то, и это сможет навредит тебе. – Я давно не девственник, я знаю, как всё происходит,- Арс был удивлен слышать такую откровенность, но не подавал больше виду. – Пусть и так,- соглашается он,– но мы в лагере, здесь есть уши даже у стен. То что ты, во время отбоя до сих пор здесь, со мной, для меня большая загадка. – Получается сегодня просто спим? - уточняю я, однозначно собираясь уже заночевать здесь. Дверь закрыта, нас точно никто не потревожит. – Просто спим,- наконец соглашается он, перекладывая моё тело рядом с собой, целуя в обе щеки и обнимая, прижимает к себе. Даже таким объятьям я был безумно рад и не менее счастлив. Он отлучается лишь для того, чтобы погасить свет, вновь возвращается в теплую постель, зарываясь руками в мои волосы, всё время поглаживая и не отпуская от себя ни на минуту. Так и было, пока мы оба не провалились в царство Морфей.