Верни меня домой

      Он отклеился от земли и сел, проверяя себя. Тело слушалось, но затекло всё, что можно. Болит ушиб на плече, губа разбита. Это всё на нём заживёт, как на вомп-крысе, вот если бы умыться. И попить…       Сабер — вот он, пряжка удержала. Поискал руками вокруг, обрадовался бластеру, ещё тёплому.       Оглянувшись, он сообразил, что находится в каком-то неглубоком подземелье. Рядом здоровенная ниша, сухая, с песочным полом, поодаль — ступеньки.       Плавно, слегка согнув ноги, изготовившись, Люк бесшумно двинулся наверх.       Сказать, что он охренел, выбравшись — не сказать ничего.       Не было кораблей. Ни крестокрылов, ни транспорта — ничего. Ни площадки, ни людей.       В нос ударило какими-то незнакомыми запахами — густыми, настоявшимися, чуть влажными. Странное безлюдье, заставлявшее поёжиться. А ещё — молчала Сила.       … Никогда не видевший моря, не знавший его, он уже мог слышать мерные приливы и отливы его волн, отдалённый рокот, ласковое поглаживание ветра, ощущаемого только им. Как будто накладывались две картинки — одна, видимая глазами, и другая — открытая только ему. Тогда он мог слышать голос старого Бена и временами видеть смутные тени, проносившиеся мимо, но всегда молчаливые. Изредка эти призраки чуть задерживались рядом, словно приглашая поговорить, но он не знал их языка…       Но море как будто разом ушло, и он стоял оглушённый, одинокий и честно — напуганный. Чья-то страшная нелепая выходка — ни потянуться мыслями к людям, ни позвать — комлинк молчит мёртвым куском железа.       Люк со вздохом опустился на землю, собирая спиной веточки, кору, какую-то мелкую живность с коры дерева, и замер, задумавшись. Хоть бы разобраться, что с ним происходит. Хоть бы.       Думать долго не вышло.       Немного поодаль послышались чьи-то лёгкие шаги. Люк крутанулся, прижался к земле и приподнял голову.       Мальчишка. Лет одиннадцать или все двенадцать. Скуластый, тёмные волосы давно просят расчёски, сбитые голые коленки. Он почти вприпрыжку пронёсся мимо, совершенно не боясь падения, и скрылся за деревьями.       Внезапно по загривку скользнул холодок. Ветер? Тропинка идёт по бровке незаметного склона, и он слышит голоса с той стороны. Их обладатели почему-то стараются не шуметь. Вот они. Выбрались на дорожку, встали.       Теперь Скайуокер видел их почти рядом. Руку протяни — и можно будет дёрнуть за штанину. И вообще ему что-то не нравилось в этих парнях. Они были постарше первого пацана, им лет по тринадцать. Обычные аборигены, как и тот, первый. Только он быстро ускакал, а эти стоят и разговаривают.       С нарастающим изумлением Люк обнаружил — он всё понимает. Их речь казалось какой-то отрывистой, с большим количеством резких звуков, но слова и фразы были понятны. Он быстро отогнал ощущение нереальности. Что такого? Говорят на Общем? А то, что так не бывает. Ну не сходится картинка. Ладно, наблюдаем.       Эти ушли.       Он бесшумно двинулся за ними, но оружие и комбинезон снял, присыпав листьями. Каким-то нутряным чутьём он знал — здесь и сейчас всё связывается в узел. И он уже втянут в это.