***
Новость о том, что одна из учениц школы попала под влияние древнего проклятия, а прямо сейчас лежит в больничном крыле, находясь в одном шаге от неописуемо-ужасной смерти, будучи вынужденной корчиться в бесконечных муках и страданиях, мигом разнеслась по школе — что на самом деле вполне естественно, ведь именно так и работают слухи... На самом же деле, ученица Когтеврана, мисс Лавгуд, не находилась одной ногой в могиле, не испытывала боли и совершенно точно не корчилась в муках, извиваясь в нелепых позах — как поговаривали многие, выдумывая детали истории прямо на ходу: если уж на то пошло, Полумна вообще не могла сейчас ни двигаться, ни чувствовать что-либо, став жертвой весьма распространённого, но от того не менее серьёзного заклинания — заклинания Оцепенения, или же Окаменения (в Министерстве Магии так и не определились с названием). Полумна лежала в светлой и чистой комнате, будучи единственной пациенткой, а её две верные подруги — Пенелопа и Падма — сидели рядом с ней на кровати по разные стороны, придя навестить несчастную: Падма улыбалась и в неловкости крутила оно из колечек на указательном пальце; Пенелопа тоже улыбалась, поправляя лежащей её спутанные серовато-серебристые волосы. — Мне кажется, - нарушила вдруг тишину одна из посетительниц, - что даже на её похоронах люди будут улыбаться, глядя на это беззаботное и невинное личико... — Oh god, that is so dark, Penny... — Прости. - её губы-и-лицо расплылось в ещё более сильной улыбке, однако она смогла сдержать смешок. - Но ты сама глянь на неё! Одетая в школьную форму-без-мантии, Полумна лежала застывшая в позе «Ох, какой милый котёнок»: руки её были подняты к груди, ладони сжаты в кулачки и обхватывали одна другую, а лицо выглядело невероятно умиротворённым и безмятежным. И как всегда — две извечные ямочки в уголках её губ: даже под воздействием заклинания, недвижная подобно ледяной статуе, вечно летающая в облаках Полумна продолжала хранить на своём лице загадочную и таинственную улыбку... — Та-а-ак, девочки! - раздался суровый женский голос из-за их спин. - Время посещения закончилось: я и так позволила вам сидеть тут намного дольше, чем следует... «Не грусти, скоро ты вернёшься к нам!», шёпотом попрощалась с ней Пенелопа, поднимаясь с кровати; Падма погладила Полумну по коленке и тоже поднялась, направляясь к дверям.***
Без Полумны в женской спальне Когтеврана стала слишком пустынно и тускло: её вечно бредовые рассказы поддерживали среди присутствующих некую... атмосферу, которой спальня сейчас лишилась — мало кто по настоящему понимал, о чём говорит Полумна, но улыбку её истории вызывали у всех, без исключения; и даже если кому-то слушать её было не интересно, то вот то как она рассказывали эти самые истории уже само по себе являлось Представлением, которое никого не могло оставить равнодушным! И пусть даже на своём факультете у Полумны было мало друзей — это правда; но нравилась она многим: просто так уж устроит наш мир, где по кругу твоих друзей судят тебя самого... И потому далеко не каждый решался сближаться с девочкой, чьё имя эволюционировало в «Полоумную». А ещё в спальне было тускло из-за Плюй-Плюя, который после попадания своей хозяйки в больничное крыло словно впал в спячку: почти не двигаясь и не покидая пределы горшка, он перестал излучать голубовато-сине-чёрные цвета — и лишь упоминание имени Полумны заставляло его вспыхнуть на секунду-две... но и только. — Может, он голоден?.. - осторожно высказала предположение Пенелопа, присев на корточки возле горшка и поглаживая сонное растение. - Мы же его ничем не кормим. — Нет, он не голоден. - уверенно отозвалась Падма со своей кровати, волшебной палочкой делая гравировку на одной из бусинок из драгоценного камня. - Я как-то раз расспрашивала Полумну об этом: она сказала, что Плюй-Плюя необходимо лишь поливать, да иногда менять землю или пересаживать в горшок покрупнее. — Откуда-же он берёт ресурсы, чтоб набирать массу?! - Пенелопа ошарашенно уставилась сначала на Падму, затем на Плюй-Плюя. - Ты глянь, как он разросся за это время-.. — А ты вспомни, чем Полумна его поливает! Падма засмеялась, а через секунду к ней присоединилась и Пенни: — Ну да, тоже верно... — Не удивлюсь, если в будущем она начнёт ему скармливать ещё и зелья-.. — ..-ты только при ней это не повтори! - резко перебила её подруга. - Ведь начнёт же! Они вновь засмеялись, а Плюй-Плюй всё так же недвижно лежал в подобии клубка, и лишь бутон слегка покачивался из стороны в сторону, отодвигая крупицы земли то влево, то в право...***
Она сидела и дописывала последнюю страницу конспекта, собираясь после этого пойти взглянуть на тренировку команды по квиддичу, когда вдруг почувствовала, как что-то коснулось её левой ноги... — Ай! — Что такое, Пенни?.. Девочка слегка отодвинулась от стола и взглянула вниз: — Плюй-Плюй?! *и уже на порядок спокойнее* Что ты тут делаешь, Плюй-Плюй?.. - она удивлённо перевела взгляд на Падму. - Это ты поставила горшок к моему столу? — Н-нееет... - Падма тоже выглядела удивлённой. — Хм, стра-.. Эй-эй-эй! СТОЙ! Почувствовав, что уже успевший обвить её ногу повыше коленки стебель ползёт ей прямиком под юбку, Пенелопа резко отодвинулась на стуле на пару шагов назад; сидящая на кровати Падма тут же поспешила её успокоить: — Пенни, не бойся! Он-.. — ..-ЛЕЗЕТ МНЕ ПОД ЮБКУ! Сбоку послышались смешки; Падма смех сдержала, но продолжила улыбаясь: — Да, он всегда там прячется, когда Полумна учит уроки... — Но-ведь-я-не-Полумна! - скороговоркой, в отчаяние выпалила Пенелопа, не зная, что ей делать дальше: снимать с себя как-то растение, продолжать отодвигаться в надежде на то, что оно само отлипнет, или-.. — Не пугай его, Пенни. — Да он сам меня испугал. - девочка усмехнулась, явно успокаиваясь и приходя в себя. - Нет, ты только глянь на этого похотливого урода! Она чуть довернулась вместе со стулом и задрала край юбки к самой груди, продемонстрировав всем собравшимся в спальне Плюй-Плюя, который множеством колец обвил всю её левую ногу, и прямо сейчас хаотично болтался из стороны в сторону будучи прямиком на трусиках. — Не обзывай его — он всё понимает. - серьёзно вставила одна из девочек. — Да, Пен, он понимает. - поддержала её Падма. — Он. На моих. Трусиках. - выделяя каждое слово и с вызовом, бросила она подружкам, поочередно смотря то на одну, то на другую. - Вы что, хотите, чтобы меня изнасиловал-.. изнасиловало Это?! Вновь раздался дружный смех. — Пенни, - терпеливо начала Падма, пересев на край кровати и поспешно вернув ноги в «лотос», - Полумна всё-о-о-о это время учит уроки с Плюй-Плюем у себя на ноге. Каждый день. На одной и той же ноге. — И под юбкой?.. — Под юбкой. - она усмехнулась. - Просто он... видимо... скучает по Полумне, только и всего. — Но почему сразу я?!.. На этот раз засмеялись абсолютно все присутствующие, ведь в настолько детском-и-капризном образе Пенелопу Клервотер не видел ещё ни кто... ...и потому сбоку тут же послышался громкий хлопок и яркая вспышка.***
— Ладно-ладно... - с сарказмом произнесла Пенни, закатывая глаза. - Сиди, коль уж так нравится — я разрешаю. И она продолжила переписывать главу, стараясь не отвлекаться на елозящего по её бедру Плюй-Плюя.***
— Что, опять?! - она устало выдохнула. - Ты теперь каждый день будешь сидеть на моей ноге-.. О-.. Ну, да: *сильно искажает голос* «- Пенни, можно я залезу тебе под юбочку? - Ой, ну конечно можно, Плюй-Плюй! Я же такая же невинная-и-наивная, как Полумна — хи-хи!». Закончив кривляться, она опустила взгляд вниз, задрала юбку и со скепсисом взглянула на Плюй-Плюя, который в наглую ползал по её укрытой тоненькой тканью трусиков промежности: — Если ты попробуешь туда забраться, - тихим шёпотом пригрозила она ему, - то пеняй на себя. Понял?.. Не посмотрю на то, что ты принадлежишь моей подруге! Плюй-Плюй наклонил бутон в сторону, завис на несколько секунд, затем вновь опустился на трусики и нежно погладил девочку — та устало вздохнула и спрятала его прочь со своих глаз, снова накрыв юбкой.***
Почувствовав, как растение вновь обивает её ногу, Пенелопа ничего не сказав, достала волшебную палочку, и направив ту на Плюй-Плюя, выпустила облачко тумана, обрызгав как свою ножку, так и его самого множеством мелких-мелких капелек: — На, держи. *пауза* Только не отвлекай меня сильно, ладно?.. Мне надо сделать ещё и домашку для другого человека... Плюй-Плюй издал негромкий стрекот, обвивая ножку поднялся по ней ещё выше, стремительно заполз под юбку-и-тут-же вынырнул из неё в районе пояса, прополз у Пенелопы под рубашкой, поверх лифчика между её грудок, и высунувшись из воротничка дополз до левого плеча, где наконец-то угомонился, улёгся и окончательно замер. — Вот так и лежи. - удовлетворённо кивнула Пенелопа с улыбкой, а затем свела ножки вместе и почесала влажную сухой. После чего приступила к домашней работе, совершенно не обращая внимания на Плюй-Плюя, который уже через десять-пятнадцать минут заснул.***
Распахнув глаза, Пенелопа несколько раз сонно моргнула, давая глазам время привыкнуть к полумраку. В этот момент снова раздался тихий, почти неуловимый свист — тот самый свист, который и разбудил девочку глубокой ночью. Приподняв себя на руках и осмотревшись — все, вроде как, спят — Пенелопа перевела взгляд вправо, сначала на кровать Падмы, затем на пустую и застеленную кровать Полумны, а затем на не зашторенное окно: тучи, никаких звёзд или луны, но дождя не было-.. Вновь раздался едва слышный свист — и исходил он со стороны окна, на которое сейчас смотрела Пенелопа. «Что за ерунда... Окно, что ли, треснуло?..» Неспешно выбравшись из под одеяла и на ходу поправляя волосы, собирая их в хвост, она босыми ногами прошаркала по ковру, подходя к кровати Полумны: стоя с задранными к верху руками, она нагнулась к стеклу, начав его внимательно осматривать слегка прищуренными — от слишком яркой, на контрасте с тёмной комнатой — картиной за окном. «Вроде всё цело... Хм, откуда тогда звук?..», затянув-и-плотнее-придвинув подобранную по пути с тумбочки резинку на собранных волосах, она опустила руки вниз, как вдруг снова услышала Тот Самый свит. И шёл он не со стороны окна, а снизу, из под кровати! — Плюй-Плюй?.. - догадалась девочка, опускаясь на корточки и усаживаясь на пол. - Ты зачем туда залез?.. Выползшее из горшка почти на половину, лианоподобное тёмно-тёмно-синее растение заползло под кровать, исчезнув где-то в недрах, откуда и издавало краткий-но-протяжный не то свист, не то скулёж: очень тихий, почти неуловимый скулёж. Вернувшись к своей кровати, Пенелопа достала из тумбочки волшебную палочку, зажгла с её помощью лампу, добавив той самое слабое пламя, чтобы не будить спящих ярким светом, и вернулась обратно: — Плюй-Плюй, что ты делаешь, милый?.. Вылезай... Она мягко обхватила растение за ствол и почти не прикладывая усилия потянула то на себя — почувствовалось весьма ощутимое сопротивление. — Плюй-Плюй?.. Пенелопа прибавила силы, но цветок Полумны упорно сопротивлялся, издав очередной скулёж. Отпустив его, девочка пододвинула лампу чуть поближе к кровати и наклонившись корпусом, заглянула под кровать, просунув под неё голову: — Что ты-.. А'?.. Что это у тебя там, Плюй-Плюй.. И не дожидаясь какой-либо реакции со стороны растения, девочка легла на живот, прижавшись грудью к полу, и поползла под кровать, одновременно с этим протягивая руку вперёд себя. С четверть минуты под кроватью слышалась возня, после чего Пенелопа вылезла обратно, отдёргивая-и-поправляя маечку одной рукой и держа... трусики Полумны в другой! — Плюй-Плюй... - не без иронии, неодобрительной интонацией осудила она похотливый сорняк. - Ну что ты за существо такое-.. Тут вдруг улыбка на её лице исчезла, сменившись пониманием-и-грустью: — Ох, Плюй-Плюй... прости меня: ты просто соскучился по ней, верно?.. Вылезшее следом за её рукой растение медленно обвило держащую трусики ладонь и запястье, и издало протяжное милое шипение, начав при этом слегка светиться бледно голубоватым оттенком. Пенелопа расслабилась, опустив плечи и ссутулившись: в этот момент она вдруг почувствовала стыд — стыд за то, каким (в тайне от Полумны) она воспринимала Плюй-Плюя... — Одиноко без Полумны, да?.. Свободной рукой она накрыла бутон и нежно погладила её, на что тот, в свою очередь, отреагировал подобно коту: выгнулся и начал медленно тереться в ответ — ненавязчиво, лениво, так, словно «ему это не интересно, но раз уж человек хочет... то так уж и быть — можно погладить». Пенелопа вдруг хихикнула от столь нелепого, но одновременно и точного сравнения. — Да-а-а... Мы тоже все скучаем по ней... Плюй-Плюй ослабил путы на её руке и сполз-почти-упал вниз, начав втягивать себя и заползать обратно в горшок, теряя по ходу своего движения и без того тусклый бледный свет. — Плюй-Плюй! - в тихой панике зашептала Пенелопа. - Она скоро вернётся, слышишь? Полумна скоро будет дома! Растение остановилось, а его конец с бутоном приподнялись над полом, начав подползать к лицу Пенни, вновь набирая яркость, что тут же разносилась и по всему стволу: не сильно и не быстро, но в полумраке комнаты — весьма заметно. — Да, она скоро вернётся! - Пенелопа улыбнулась. - Тебе просто нужно набраться тер- Ой!!! Совершенно неожиданно, медленно поднимающийся кончик дёрнулся вперёд и мягко толкнул девочку в губы: Пенелопа этого никак не могла ожидать, и совершенно рефлекторно успела чмокнуть тот, прежде чем отпрянула головой. — Плююй-Плюй... - начала она обиженно и сурово... Однако заметив, что растение стремительно теряет цвет, вновь начав возвращаться в горшок, тут же улыбнулась и поспешила успокоить его. - Нет-нет, всё в порядке! — (растение остановилось) — Я не обиделась! Просто... это вышло неожиданно... Она усмехнулась; Плюй-Плюй вновь потянулся к её губам... Почувствовав, как её сердце начало биться чаще, Пенелопа в лёгком страхе оглянулась по сторонам — все спят, ну или притворяются, что спят; она вновь повернулась лицом к цветку, заговорив ещё более тихим шёпотом, чем прежде: — Плюй-Плюй, - размеренно начала она, - я знаю, чего ты хочешь... Но я не могу. *пауза* Ты принадлежишь Полумне! Плюй-Плюй медленно двинулся вперёд, и так как девочка не стала отодвигать голову, мягко стукнулся бутоном в её губы; затем отстранился назад и дёрнулся, словно... спрашивая о чём-то?.. — Ты принадлежишь моей подруге. - уже с нажимом, повторила Пенелопа, чувствуя, что если сейчас не произойдёт Чудо, и её никто не отвлечёт, то она не сдержится и-.. Всё следующее произошло в одно мгновение: девочка прикрыла глаза, выдохнув от осознания-и-неодобрения того, что так легко сдалась, а питомец её подруги двинулся вперёд, встретившись своим бутоном с губами, которые тут же жадно обняли его... Инстинктивно, Пенелопа хотела хоть на секунду-другую открыть глаза — просто, чтобы увидеть и запомнить этот момент! Но она боялась сделать это: боялась открыть глаза и испугаться того, что сейчас творит!!! А поцелуй всё не заканчивался... постепенно... медленно и очень осторожно... перерастая в посасывание бутона, который так напоминал-.. — Глб?! .. Пл-..-й! Пл..-ъ?!.. Она распахнула глаза: невероятно длинный, горящий и чуть ли не слепящий синим цветом стебель возвысился, изгибаясь и переплетаясь прямо в воздухе-перед ней, а непосредственно перед своим лицом она видела полуторадюймовый ствол Плюй-Плюя, который заползал прямиком в её рот-.. Пенелопа поспешно прикрыла глаза-.. И воспринимать происходящее тут же стало несколько... спокойнее: она всё ещё чувствовала ребристую поверхность стебля своими губами, а язычок будто сам собой начал облизывать головку Плюй-Плюя, изучая каждый участочек бутона, каждый нахлёст лепестков — всё-всё-всё! Через пол минуты, она осмелела и подняла руки вверх: всё ещё не открывая глаз, она нашла в пространстве стебель, обхватила его обеими ладошками, и передвинув одну из них прямо к своему рту, а вторую оставив там, где она ухватилась за Плюй-Плюя изначально, начала тихонько двигать ими вверх-вниз, стараясь уловить ритм движения в её рту. — Пл-.. Пенелопа попыталась что-то сказать, но сразу же оставила попытку — говорить было крайне неудобно и... стыдно. Тогда она стала сама двигать головой чуть вперёд, однако почти сразу же сбилась с ритма и была вынуждена остановиться. А Плюй-Плюй всё продолжал незамысловатые движения, стараясь не углубляться слишком глубоко(sic). «Всё произойдёт само собой — в своё время, естественно и натурально», подумала про себя Пенелопа, и перестав пытаться повторить то, что ей рассказывали старшие, и куда более просвещённые-и-опытные в сексуальных делах подруги, просто расслабилась, тихонько подрачивая Плюй-Плюя, да облизывая его головку — для первого раза этого вполне хватит... Почувствовав в какой-то момент, как стебель в её кулачках начал набухать-двигаться-и-дёргаться, Пенелопа мгновенно сложила все известные ей факты воедино, и потому быстро сжала держащую Плюй-Плюя возле самого своего рта руку, и поспешно вытащила из себя стебель, успев в самый последний момент: бутон раскрылся, а из него тут же выстрелила мощная струя слизи, залив Пенелопе всё лицо, и лишь жалкая пара капелек успели-таки попасть в рот до того, как девчачьи губки плотно сжались. Чувствуя на себе тёплую, очень вязкую и липкую слизь, что медленно стекала вниз по подбородку, Пенелопа всё ещё держала глаза закрытыми, банально не зная, а что ей делать дальше: об этом старшие подруги никогда, почему-то, не рассказывали... «Вытираться, курица ты тупая, что же ещё!» Она осторожно приоткрыла один глаз, и первое, что она увидела, был Плюй-Плюй в её собственном кулачке: бледно-бледно голубоватый, он почти целиком опустился вниз, и лишь необходимый для поддержания свободного конца на требуемой высоте участок стебля оставался не смотанным в клубок. Заметив движение девочки, Плюй-Плюй двинулся бутоном той навстречу, осторожно коснувшись её губ: Пенелопа зависла на долю секунды в сомнении, а затем ответила на просьбу, мягко чмокнув головку. — Н-ну... К-как я справилась?.. - вся залитая слизью, а теперь ещё и смущённая, загнанная в краску и натурально запинающаяся-и-застревающая на каждом слове, Пенелопа стыдливо поинтересовалась у цветка, ведь ей... действительно было важно узнать, как всё вышло... Бутон дёрнулся из стороны в сторону, отодвинулся чуть назад, а затем-.. — Тьфу! - она поспешно прикрыла глаза, хотя и понимала, что уже не успела; затем инстинктивно слизнула капельку с губ. - Не смешно, Плюй-Плюй! Послышался протяжный довольный стрекот, а затем Плюй-Плюй подполз ко всё ещё липкой щеке девочки, и нежно потёрся о ту — и Пенелопа его прекрасно поняла.***
Время шло, отвар для больной всё ещё готовился-и-настаивался, Полумна по прежнему лежала в больничном крыле, а Плюй-Плюй снова стал скучал по своей хозяйке... О своём случайном ночном приключении Пенелопа никому рассказывать не стала, но увидев, что их комнатному растению-питомцу вновь стало плохо, не смогла сдержаться, и на следующую же ночь снова выбралась из под одеяла, повязала волосы в высокий хвост, и подойдя ко всё-время-застеленной постели опустилась рядом с той на коленки: — Ты не спишь, Плюй-Плюй? Растение ей не ответило, лишь высунуло из бесформенной тёмной массы самый кончик. — Скучаешь по Полумне?.. Бутон слабо кивнул и на долю секунды загорелся голубым светом, что тут же ”пробежался” по всему стволу, затерявшись где-то в комке. — Х-х-.. - она запнулась, мигом покраснев. - Х-хочешь... повторить?.. Сердце тут же бешено забилось... Однако волнение прошло так же внезапно, как внезапно и появилось: Плюй-Плюй лежал в горшке, не шевелился и не реагировал. — Плюй-Плюй?.. - озадаченно спросила девочка шёпотом. - Ты-.. Ты разве... не хо-.. не скучаешь по Полумне?.. Услышав То Самое имя, цветок вновь кратко вспыхнул-и-погас, а бутон чуть продвинулся вперёд — то ли выражая любопытство, то ли просто демонстрируя сам факт того, что Плюй-Плюй понимает о ком (и о чём) идёт речь. — Полумна?.. - в качестве эксперимента, произнесла Пенни не собираясь продолжать мысль — Плюй-Плюй вновь подал признаки жизни. Девочка вздохнула и улыбнулась вдруг пришедшей идее. В разговорах больше не было смысла — пора действовать! Усевшись поудобнее — и оглянувшись, не проснулся ли кто — Пенелопа осторожно ухватилась за выпирающий конец, и начала медленно и аккуратно разматывать Плюй-Плюя: тот не сопротивлялся, но и как-то особенно тоже не реагировал. Тогда девочка расположила растение у себя на ногах-и-коленках, и обняв самый-самый кончик кулачком, начала тихонько надрачивать бутон — эффект был незамедлительный: как обычно вспыхнув, Плюй-Плюй мигом прополз девочки в кулак (продолжая ползти-и-ползти), начав обвивать её руку, а затем и всю её саму! Пенелопа усмехнулась: «Нда... Какие, к чёрту, разговоры: вот с этого и стоило начинать общение с похотливым сорняком!», и пока Плюй-Плюй полз по её животу и груди, обвивая те кольцами, девочка всё продолжала подрачивать без остановки двигающийся в её кулаке стебель. Вся левая рука... плечо... грудь-.. — Плюй-Плюй, не наглей... - с усмешкой, но настойчиво произнесла Пенелопа. ..-лиана тут же убавила силу, а грудь девочки получила свободу, теперь лишь касаясь стебля, но не стягиваемая им... Живот и талия... — Какой ты длинный... В этот момент Плюй-Плюя напрягся и стянул все обвитые части тела, а Пенелопа тут же издала тихий стон! Однако продлилась эта демонстрация лишь пару секунд, после чего цветок проскользил обратно, освободив-и-распутав большую часть девочки, и оказавшись у той на плече, направился своим концом к её лицу. — Знаешь, Плюй-Плюй... - осторожным шёпотом призналась Пенелопа. - Иногда ты меня по настоящему пугаешь... И ещё до того, как фраза была закончена, девочка прикрыла глаза; а как только замолкла — Плюй-Плюй заполз ей в рот. Минут через десять-двенадцать он позволил девочки вынуть себя, а та, в свою очередь, добровольно подставила ему своё лицо, терпеливо ожидая, пока он выплеснет на неё всё, до последней капли. Приведя себя в порядок, она поцеловала похотливый цветок Полумны и вернулась обратно в кровать: о её ночных приключениях по прежнему никто не знал.***
— Ну, как тебе моя идея?.. - поинтересовалась Падма, стоя у котла и помешивая в нём зелье. Профессор был вынужден выйти из кабинета, а потому ученики в кои-то веки почувствовали толику свободы и покоя — впрочем, переговариваться всё равно старались лишь шёпотом. — Не думаю, что это разумно... - задумчиво отозвалась Пенелопа. - Мы-то с тобой и девчонками уже привыкли к Плюй-Плюю, и знаем, что он из себя представляет... Она вдруг смутилась и порозовела, и дабы скрыть это, нагнулась над котлом, внимательно (но бесцельно) вглядываясь в сероватое-чёрное маслоподобное варево: — ...но взрослым лучше лишний раз его не видеть. — Чушь. Полумна уже показывала его профессору Стебль — да и другие-.. — Правда?! - Пенелопа подняла голову, взглянув на Падму сквозь дым. - В смысле — уже взрослого? — Ну да... Ты-.. Ты разве не знала?.. — Нет, Полумна не рассказывала мне об этом. Пенелопу кольнула лёгкая обида: почему Падма знает об этом, а она нет?.. — Она несколько раз ходила в теплицы, показывая Плюй-Плюя: профессор Стебль сказала, что никогда раньше такого под-вида не встречала, и попросила Полумну снабжать её ежемесячными отчётами о том, как её цветок растёт и меняется. — И она пишет?! Сердце у девочки начало биться на порядок сильнее... — Ну... - Падма усмехнулась. - В свойственной нашей Полумне манере, если только... Но насколько я знаю — да, вполне исправно. — Прям... всё-всё?! «Быть не может!» — А-а-а... так ты про это! - Падма вдруг перешла на полный голос, из-за чего несколько человек тут же на неё шикнули; она извинилась, и продолжила уже шёпотом. - А я-то думаю, чего это ты так занервничала: нет, Пенни, Полумна пишет о Плюй-Плюе сказки, из которых суть нужно выискивать с лупой... Тут она вдруг обошла котёл, и наклонилась подруге к лицу, так, чтобы никто другой не могу услышать её следующих слов: — А про то, каким развратником растёт наш Плюй-Плюй знают лишь девчонки из спальни. Она отстранилась и подмигнула. ... — И всё равно мне кажется, что это не очень разумно...*пауза* Но разок, думаю, всё же можно принести Плюй-Плюя к ней в палату...***
— Оп' Привет, Гарри! — Привет, Пенни, привет Падма. Неся в руках горшок, Пенелопа направилась с кровати Полумны; Падма же двинулась чуть дальше, направляясь к приятелю с соседнего факультета: — Всё ещё лежишь с рукой? — Как видишь-.. Ой, спасибо! — Не за что! Передав ему небольшой гостинец, девочка помахала ладошкой, и вернулась к Пенелопе, мигом спрятавшись за ширмой. — Чего это ты, а?.. - тихим шёпотом спросила Пенни Падму, одновременно толкнув её локтем в бок когда та присела на краешек кровати. - Планы строишь?.. — Нет конечно! - на секунду она возмутилась, но лишь на секунду. - Просто прихватила с собой из главного зала-.. А тут так удачно случай подвернулся: ему же скучно тут лежать целый день... Пенелопа пожала плечами, решив не давить на подругу. Падма сидела в ногах у Полумны, тогда как Пенелопа чуть ближе к середине: нагнувшись к полу, она пододвинула белый горшок поближе к тумбочке. — Вылезай, Плюй-Плюй. - ласковым шёпотом обратилась она к растению. - Тут твоя Полумна... Услышав имя своей хозяйки, инертный клубок мигом пришёл в движение, начав разматываться и ползти своим концом по направлению к Пенелопе. — Я вот всё никак не могу понять, - начала девочка, обращаясь к своей подруге, внимательно следя за ползущим к ней Плюй-Плюем, - почему в одном случае он передвигается исключительно по поверхностям, словно змея, например, а в других случаях ведёт себя подобно растению — просто поднимается в воздух... — Мне кажется, что ползает он лишь тогда, когда ему приятна поверхность под ним... - задумчиво отозвалась Падма. - А в остальное время он предпочитает следовать повадкам растения. В этот момент Плюй-Плюй как раз отлип от кровати, начав подниматься своим концом-и-бутоном в вверх... — Во-он туда. - смеясь, указала ему направление Пенелопа. Кончик лианы развернулся, а затем весь стебель начал стремительно набирать яркость, одновременно двинувшись к рукам Полумны: достигнув спрятанных одни-в-другом кулачков девочки, Плюй-Плюй тут же принялся обвивать те всё новыми и новыми кольцами; а когда свободное место закончилось, пополз по рукам, аккуратно-и-плотно укладывая витки уже вокруг них. — Соскучился... - с тихим смешком, Падма позволила себе умильнуться, опустив голову на плечо Пенелопе — та не оборачиваясь положила руку ей на коленку. — Погоди немного... - не без иронии прошептала та. - Вот увидишь: не пройдёт и минуты, как он залезет ей под одежду... или в рот... Однако спустя минуту Плюй-Плюй всё так же обвивал лишь руки Полумны и не более; свет его так же потускнел, став заметным, но не бросающимся в глаза посреди светлой больничной палаты с множеством распахнутых окон. — Я думаю... Что всё будет в порядке, не волнуйся, Пенни. — А я вот волнуюсь! Падма усмехнулась и поднялась с кровати, встав перед лицом у подруги: — Хорошо, тогда давай просто объясним Плюй-Плюю, что ему нужно быть осторожным. Пенелопа озадаченно приподняла бровь: «Всё, приехали: заразилась безумием...», однако вслух произнесла совершенно другое. — И как ты себе это представляешь?.. — Очень просто. - беззаботно отозвалась та. - Плюй-Плюй?.. Растение приподняло свой конец, направив бутон в сторону говорящей, однако кольца вокруг рук Полумны даже не сдвинулись (лишь самое-самое крайнее, переходящее непосредственно в конец). — Плюй-Плюй, - начала Падма, увидев, что завладела его вниманием, - ты ведь понимаешь меня, так?.. Бутон кратко двинулся сверху-вниз. — Покажи мне Полумну... Кольца пришли в движения: вытянувшись и получив дополнительную длину, кончик растения потянулся к безмятежному лицу и мягко коснулся бутоном щеки Полумны; затем повернулся в сторону Падмы. — Так, молодец. Теперь покажи Пенелопу. Плюй-Плюй охотно повторил свой жест, указав на другую девочку. — Правильно... А где-.. Не дожидаясь вопроса, он потянулся в её направлении. Тут вдруг заговорила Пенелопа: — Ну с этим-то всё понятно! — Плюй-Плюй, ты должен быть осторожен, когда ”играешь” с Полумной-.. — Падма, это не сработает... - устало, перебила её Пенелопа. — ..-и не позволить увидеть кому-нибудь-.. — ..-кроме нас троих-. - оперативно вставила она, и усмехнулась. — ..-чем ты с ней занимаешься. Ты-.. - от былой уверенности вдруг не осталось и следа: Падма запнулась и замолкла. ... — ..-доооолжен... оставааааться... скрыыытным... - закатив глаза, закончила за неё Пенелопа спустя несколько секунд. ... — Да, это была глупая идея... - призналась Падма. — Я же говорила! Пенелопа весело засмеялась, однако улыбка быстро спала с её лица: Плюй-Плюй начал распутываться, освобождая и руки Полумны и самого себя. — Интересно, что он задумал... Затем Плюй-Плюй потянулся к Пенелопе: коснулся её коленки и начал заползать под юбку... — Мне это не нравится... - с тихим смешком, мигом отозвалась та, но мешать-и-препятствовать не стала. Плюй-Плюй выбрался наружу, обернулся вокруг талии поверх рубашки четыре раза, и наконец прополз по животу и застыл своим концом невдалеке от лица-.. А затем резко дёрнулся в сторону бутоном, что-то заметив или услышав в стороне двери — девочки инстинктивно глянули в том же направлении, и если Падма на пару мгновений задержала взгляд в поисках угрозы, то Пенелопа сразу же взглянула обратно на Плюй-Плюя: — Ничего себе скорость! — А? - Падма повернулась назад. - Ух ты... Ещё какую-то секунду назад обвитая растением Пенелопа сейчас сидела как ни в чём не бывало, без каких-либо лиан-и-пут на своём теле; тогда как Плюй-Плюй лежал на одеяле подобно садовому шлангу, который бросили на землю, поленившись сматыватьи-и-убирать в сарай. Пенелопа успела увидеть часть действия, а вот Падма — нет. — Так, погоди. - Падма покачала головой в неверии. - Он что — успел-.. — Ага! ... Спустя пол минуты неловкого молчания, Плюй-Плюй вновь потянулся к Пенелопе, снова обвил её вокруг торса, а затем направил бутон в сторону Падмы и застыл. — Плюй-Плюй?.. Растение издало краткий стрекот, а после совершило краткий толчок-бутоном по направлению к Падме. — Что он хочет сказать мне?.. — Я поняла! Выйди! — А? — Глупая... - раздражённо усмехнулась обмотанная лианой Пенелопа. - Выйти из комнаты и зайди вновь: Плюй-Плюй пытается показать нам, насколько-.. — А, я поняла! И тоже улыбнувшись, она поспешила выполнить свою часть плана, чтобы затем уже цветок Полумны смог продемонстрировать свои навыки... А едва только Падма скрылась за дверью, как Плюй-Плюй в ту же секунду дёрнулся в сторону! — Чт-.. мгл! .. Гбл! .. !! Девочка ошарашено уставилась на сияющий стебель у себя перед носом, который без разрешения залез ей в рот, и прямо сейчас пробирался всё глубже в горло. — Мгбл!!.. Пенелопа вдруг почувствовала острое желания отрыгнуть и выплюнуть посторонний объект прямо на постель, однако где-то на задворках её памяти мелькнули советы подружек о том, как можно легко перетерпеть... ...подобное. «Крепись-крепись-крепись...» Из глаз её потекли слёзы, а стебель двигался всё быстрее,наглее, настойчивее и глубже. Поспешно опустив веки и шмыгнув носом, девочка попыталась сконцентрироваться и сфокусироваться на движущимся внутри её глотки стебле, приняв его как часть своего организма... «Не сплёвый-.. гбл!-.. терпи и привыкай-.. мгл!- ...терпи-терпи-терпи-задержи-дыхание-терпи-..» Вдруг в дальнем конце помещения послышался лёгкий шорох... (продолговатый предмет вынырнул из горла — теперь он был лишь во рту; язык инстинктивно облизнул его) ...дверь приглушённо скрипнула, почувствовав на себе давление... (язык внезапно коснулся уже самого кончика бутона; губы почувствовали свободу — Плюй-Плюй выбрался из её рта) ...и начала открываться... (в груди девочки промелькнула искра возбуждения от стремительно скользнувшего меж «грудок» ствола) ...преодолев треть пути... (живот ничего не стягивает; больше нет контакта тела с посторонним объектом) ...и ещё треть... — Ох... (всё так же стремительно, стебель проскользил под юбкой, прямо между её ножек — приятно...) ...и наконец, открылась целиком! — Я всё пропустила?.. Падма всё ещё стояла в дверях и смотрела на весьма... обыденную картину двух девочек, одна из которых пришла проведать другую в больнице, и сейчас сидела на краю её кровати. И разумеется, никакого похотливого растения, что любит залезать девочкам под юбки на этой картине не было. — ...или что-то пошло не так?.. — Ты о чём, Падма? - спросил Гарри из далека. — Да так... о своём... - она улыбнулась и поспешила обратно к кровати Полумны, стараясь спрятать краску на лице. «Чёрт, я совершенно про него забыла...», тихим, почти беззвучным шёпотом произнесла она хихикая; затем перешла на обычный шёпот. — Ну так что с Плюй-Плюей? Услышав своё имя, Плюй-Плюй осторожно выбрался из под кровати, поднявшись между двумя девочками. — Всё прошло... кхм-кхе.. даже лучше, чем ты можешь представить... Пенелопа перевела взгляд на Плюй-Плюя — тот вёл себя вполне обыденно, ничем не выражая своей маленькой победы-и-достижения. «Вот же похотливый сорняк, а...». — Да, - продолжила Пенелопа уже более уверенно, и улыбнувшись, - Плюй-Плюй в полном порядке и сможет вовремя спрятаться. — Значит, оставляем его с Полумной? С ответом Пенелопа тянула: оставить горшок в больнице означало лишить себя возможности по ночам-.. «Нет-нет-нет! Не думай об этом!» Между ножек у девочки слегка кольнуло-и-зачесалось... Она поспешила произнести хоть что-то — лишь бы отвлечься от дурацких мыслей. — Да, оставляем! Единственно... - она наклонилась и чуть пододвинула горшок, понадёжнее спрятав его под кроватью, в тени тумбочки. - Плюй-Плюй?.. Растение ”взглянуло” на неё. — Мы оставим тебя с Полумной... - Плюй-Плюй вновь ярко засветился (впрочем, не надолго). - ...но когда будешь с ней развлекаться, старайся не вылезать из под одеяла?.. Ладно?.. Плюй-Плюй на секунду завис и перестал двигаться, затем буквально упал на пол, в считанное мгновение скрылся под кроватью, пропав из виду... ...а через несколько секунд самый его кончик появился с совершенно неожиданной стороны, выглянув из под одеяльца. — Как ты-.. — Как он-.. В шоке, они заговорили почти одновременно, ведь одеяло, под которым только что прополз Плюй-Плюй вообще не сдвинулось и даже не шелохнулось! — Это... — ...мерзко?.. - подсказала Падма, улыбнувшись. — ...пугает. - поправила её Пенелопа без улыбки. Плюй-Плюй издал довольный протяжный стрекот, медленно заползая-и-скрываясь обратно под одеялом. Девочки переглянулись, поняв друг друга без слов.