***
Девушка проснулась от приятного, очень тёплого и нежного, хотя в то же самое время и наглого прикосновения к своему лицу, разрешение на которое она не давала: — И тебе доброе утро... Улыбаясь и потягиваясь, Полумна слегка приподняла веки, но в тот же миг опустила их назад, сильно зажмурившись от бьющего прямо в глаза солнечного света; после чего тут же хихикнула и поёжилась в кровати опускаясь-и-прячась под одеяльце чуть сильнее, на что солнечный зайчик сразу же отреагировал тем, что переполз ей на лоб. Несколько секунд Полумна терпеливо лежала и не шевелилась, надеясь, что без приглашения ворвавшийся в её комнату через окно гость наиграется с ней и уйдёт, однако тому, казалось, была в радость подобная компания... — Ла-а-адно, ла-а-адно... - упрямо проговорила она всё ещё улыбаясь, и раскрыла глаза, одновременно с этим выползая с кровати и спрыгивая на пол. Стоя в полупрозрачной зелёненькой ночнушке с вручную вышитыми узорами, девушка в очередной раз потянулась и зевнула, и проигнорировав имеющуюся на кровати-справа от неё вертикальную деревянную лесенку, вытянулась на носочках и принялась заправлять постель прямо так — задрав руки к верху и с трудом доставая даже до середины постели, что находилась многим выше её самой. В это самое время, в окне-напротив вдруг появилась тень. — Привет, Плюй-Плюй! - весело поприветствовала своё растение Полумна, и на секунду-другую позабыв про застилку, и всё ещё стоя на носочках, потянулась руками к окну. - Уже проснулся, да? Тёмно-синий, переходящий чуть-ли не в чёрный, стебель Плюй-Плюя мигом нырнул девочке в ладошку, что тут же согнулась в кулачок, и не останавливаясь продолжил ползти к лицу своей хозяйки, а достигнув того, мягко прикоснулся своим бутоном уже слегка приоткрытых губ: поцеловав своего любимчика с причмокивающим звуком, девушка сделала несколько быстрых движений ручкой, после чего отпустила Плюй-Плюя и продолжила застилать постель. Бутон же, отпрянув от губ хозяйки, на секунду задержался над вырезом её ночной рубашки, словно раздумывая, а не нырнуть ли ещё и в него, но Полумна поспешно наклонилась чуть вперёд и прижалась заметно выпирающими грудками к кровати, чем и спрятала их вид от своего питомца, избавив того от соблазна; покончив с утренним приветствием, Плюй-Плюй лениво пополз назад в окно. — Это будет перед сном, милый, ты же знаешь-.. Ой, кстати! - Полумна скромно улыбнулась, но затем резко распахнула глаза, словно вспомнила что-то важное, а растение тут же замерло, остановившись на пол пути. - У меня для тебя приятная новость, Плюй-плюй! Почти чёрный ствол мигом вспыхнул синим светом, и сейчас на извивающемся и медленно заползающим обратно в комнату стебле можно было отчётливо увидеть очень сложный и запутанный естественный природный узор, напоминающий собой пятна разлитых чернил. Плюй-Плюй почти не просвечивался, как это было пол-года назад — впрочем, возможно дело было в недостаточной яркости; зато его кожица за прошедшее лето несколько огрубела: всё ещё гладка по большей части, теперь она была несколько сегментирована и имела на себе несколько десятков небольших — меньше напёрстка на мизинчике Полумны, которым та пользовалась во время шитья — бугорков, что покрывали Плюй-Плюя по всей поверхности его почти четырнадцати футового тела [~4.3метра], из-за чего тот весьма отдалённо напоминал собой смесь бамбука и огурца. Полумна продолжила: — У-у-угадай какой сегодня день?.. - она хихикнула, и положив ладонь на вновь подползший бутон, нежно погладила тот: бутон слегка набух и приоткрылся. — Мила-ая, просыпайся пожалуйста. - вдруг раздался мужской-но-тихий, несколько волнующийся и дрожащий голос из-за стены. — УЖЕ ПРОСНУЛАСЬ, ПАП! - и добавила шёпотом, обращаясь к Плюй-Плюю. - Жди меня на улице, ладно?.. Плюй-Плюй резко скользнул вперёд — девушка в очередной раз чмокнула того, и в прекрасном настроении, так и не застелив кровать и не переодевшись, босиком выбежала из комнаты. — Доброе утро, папа. — Пусть будет утро. - смеясь, отозвался отец. - Я так полагаю... что обед отменяется, а ты предпочтёшь завтракать?.. — Можно сначала пообедать, а потом позавтракать. - Полумна беззаботно пожала плечами. - Пойду, умоюсь. Всё ещё стоя с дымящейся кастрюлькой в левой руке, взрослый покачал головой в непонятной эмоции, и повернулся обратно к плите, намереваясь заняться готовкой ещё и завтрака... Полумна же тем временем выскочила на улицу, не забыв по пути просунуть босые ножки в стоящие прямо у порога тапочки, и быстренько проскакала сначала до грядки под окном, а от той уже до стоящего невдалеке не то домика, не то сарайчика, не то будочки, а если просто-и-скучно — до душевой; на дворе был самый конец лета, и не смотря на высоко висящее солнце, находиться в одной лишь ночнушке на улице было немного прохладно, чем и объяснялась невиданная прыть скачущей по жёлтой каменной дорожке посреди голубой травы девушки. Зайдя в небольшое накренившееся на левый бок деревянное строеньице, Полумна прикрыла за собой дверцу и быстренько разделась до гола, а висящий под потолком металлический душ тут же услужливо потянулся вперёд, и застыв над её головой сам собою заработал, начав лить воду идеальной температуры. ... Проснувшись и поиграв с солнечным зайчиком, приняв душ и не забыв перед этим полить Плюй-Плюя, она завершила все утренние процедуры наспех высушенными волосами, которые подобрала ободком; затем позавтракала в обеденное время и вновь вернулась обратно в свою комнату, наконец-то сменив одежду для сна на незамысловатые брючки и водолазку (и снова подбирая волосы ободком...). После чего пританцовывая направилась назад на улицу. Обогнув дом, и подойдя к окну своей спальни, она вошла в небольшую калиточку покрашенную вырвиглазной оранжевой краской... — что за все эти годы ни стёрлась, ни слезла, ни потрескалась — ...и присев на корточки на всё ещё влажную землю возле небольшого деревца без единого листика, лишь с тремя тоненькими веточками, обняла то за ствол, который весьма удобно лёг в её кулачок и начала нежно двигать ладонью. Плюй-Плюй мигом проснулся, а то, что изначально выглядело как молоденькое деревце, сразу же обмягло-и-упало, придя в движение и начав извиваться подобно червяку в руках рыболова, которого вот-вот собираются насадить на крючок. [червяка насадить; не рыболова... Дураки!] Скользнув внутри ладони своей хозяйки назад, растение сползло вниз поднося са-амый свой конец к кулачку, а возникшую в результате подобного движения петлю накинуло девушке на голову, опустив ниже и тут же стянув в районе груди, подтаскивая ”жертву” к себе. Сидящая на корточках Полумна не удержала равновесия от подобного рывка, и завались вперёд, падая лицом в землю... однако Плюй-Плюй тут же подтянул её вверх, чем и удержал. — Ой! - она хихикнула от неожиданности и испуга. - Спасибо, Плюй-Плюй. Растение слегка ослабило хватку: кольцо на груди девушки упало чуть ниже, но так и не достигнув пояса-и-ног — мешали вытянутые вперёд руки, одна из которых по прежнему работала кулачком, двигаясь по фактурному стволу. — Плюй-Плюй?.. - загадочным тоном начала Полумна; бутон возле её ладони слегка приоткрылся, показывая девушке, что внимательно её слушает. - Кажется нам пора... выкапывать-тебя-и-пересаживать-обратно-в-горшок!.. ...начала она весёлой и громкой скороговоркой, явно планируя продолжить говорить и дальше, однако не смогла: Плюй-Плюй мигом засветился, слегка даже ослепив Полумну, и превратился в неописуемый движущийся Хаос, начав с невообразимой скоростью извиваться и дёргаться во все стороны! Конец стебля тут же лёг девушке на лицо, обвив то и начав тереться о левую щёку, а три тонких-но-длинных хлыстика на его стволе прильнули к груди, стараясь обнять свою хозяйку так, как это было принято у людей — правда длинны им хватило лишь на то, чтобы достичь рёбер-но-и-только. И во время всего этого безумия, Плюй-Плюй так же издавал непрекращающийся режущий уши стрекот! — Я ТОЖЕ РАДА, ПЛЮЙ-ПЛЮЙ! - Полумна улыбалась и смеялась — причем смеялась она больше от щекотки... В конце концов, она всё же не смогла удержать равновесия под напором своего питомца, и таки упала на спину: на этот раз Плюй-Плюй не стал её поддерживать, а упал вместе с ней, продолжая — как умеет — обнимать свою хозяйку от радости (если конечно сорняки умеют испытывать чувство радости...). Когда же возбуждение слегка поутихло, девушка подняла себя с земли, но вставать не стала — продолжала сидеть на попе, и всё так же поглаживая своего питомца: — Скоро ты вновь встретишься со своими друзьями — ты помнишь Падму с Пенелопой, мм? Плюй-Плюй в ту же секунду дёрнулся своим концом, и всё ещё находясь в одном кулачке, скользнул-и-прополз в нём своим стеблем, и ловко залез под вторую руку, что сейчас лежала на ноге девушки, начав с силой тереться о ладонь снизу. Полумна хихикнула, мигом сообразив что к чему. — А Пенелопу?.. Конец стебля в ту же секунду дёрнулся прочь от раскрытой ладони и легко залез девушке за пояс, прямиком в трусики, где вновь стал с силой тереться своим бутоном. На этот раз Полумна слегка удивилась... — Да нет же, Плюй-Плюй! - в голосе послышались лёгкое разочарование и смятение. - Не «Полумна» — Пенелопа! Плюй-Плюй начал тереться о щёлку своей хозяйки ещё быстрее и ещё настойчивее... — ПЕ. НЕ. ЛО. ПА! В отчаяние, не понимая, почему Плюй-Плюй так странно себя ведёт... — они же занимаются «этим» лишь перед сном! — ...девушка по слогам повторила имя подруги и непроизвольно завалилась назад от неудобной позы и давления со стороны извивающегося и трущегося о её промежность стебля: падая, она была вынуждена отпустить его и поспешно выставить ручки за спину, чтобы удержать себя; а через секунду, почувствовав, как бутон начал толкаться прямиком меж её губок, словно пытаясь залезть вовнутрь, она — скорее по привычке, чем осознанно — развела ноги в стороны и прикрыла глазки... — Ах, Плюй-Плюй, ещё же рано, глупенький... Толчки тут же стали сильнее, а скользящий по нежной коже стебель начал двигаться чуть быстрее и проползая немного дальше, невероятно сильно возбуждая ту своими неровностями; девушка поспешно перенесла одну руку из-за спину себе между ножек, и накрыв ладошкой свою промежность, с силой прижала Плюй-Плюя к себе, желая лучше чувствовать ребристую поверхность — тот всё понял, и не прекращая движения стеблем по её щёлке, сдвинулся бутоном чуть ниже, начав пытаться залезть своей хозяйке в плотненький упругий анус. — Ой! Полумна инстинктивно напряглась, но сразу же хихикнула и расслабила попку, а через пару мгновений почувствовала, как влажная от слизи головка Плюй-Плюя неспешно проникает внутрь: неглубоко, очень-очень медленно и осторожно... ...но настойчиво. — О-о-ох... Она быстренько сдвинула ладонь чуть вверх, а затем обратно вниз, запустив ту уже в трусики: — Плюй-Плюй, подвинься! - тихим шёпотом скомандовала она, начав тихонечко поскуливать и непроизвольно двигать бёдрами ему навстречу. Стебель покорно сдвинулся чуть в бок, позволяя девушке прикоснуться к своей щёлке самостоятельно; бутон тут же выплеснул очередную порцию слизи, продвинувшись ещё глубже. — Ах! Х-хватит... достаточно... Наконец, Полумна сдалась и расслабилась, упав на спину: её пальчики стремительно задвигались, а почувствовавший безнаказанность и свободу Плюй-Плюй совсем обнаглел, начав двигаться в попке своей хозяйке даже ещё быстрее, чем двигались её пальцы над ним — Полумна не стала его останавливать, продолжая стонать и получать удовольствие. ... Спустя несколько минут стонов и скулежа, всё ещё лежащая на спине и хранящая руку в трусиках, Полумна уже разглядывала облака, стараясь придумать название каждому из них-.. Внезапно, и заслоняя собой красивую картину, перед ней появился Плюй-Плюй, взглянув на неё полураскрытым бутоном. — Плюй-Плюй... - устало, немного разочаровано, но с улыбкой будто отругала его Полумна. - Как ты мог забыть Пенелопу, а?.. Из её попки всё ещё вытекали липкие капельки, пачкая собой трусики... Плюй-Плюй издал жалобный не то свист, не то шорох — и исходил звук из бутона. — Тогда почему ты полез ко мне в трусики?.. - непонимающе спросила девушка. - Ты... помнишь Пенелопу? Плюй-Плюй кивнул бутоном. — А Полумну?.. Пару секунд ничего не происходило, лишь облака позади Плюй-Плюя сдвинулись чуть в бок; затем бутон медленно кивнул во второй раз — очень медленно... — Покажи мне Полумну. - попросила его Полумна, и поспешно убрала руку из трусиков, приподнимая их край и пояс брючек, чтобы Плюй-Плюю было проще туда залезть. Стебель с бутоном вдруг опустился вниз, к лицу лежащей девушки, и потёрся о её щёку; а через несколько секунд сдвинулся в сторону и прижался к едва-приоткрытым губам, требуя поцелуя — который пусть не сразу, но получил. Полумна слизнула оставшуюся на одном из лепестков капельку и продолжила: — Я не пони-.. Верно, Полумна... - девушка явно была в смятении; затем начала говорить чуть увереннее, одновременно с этим приподнимая себя рукой и выпрямляясь-и-усаживаясь. - Так, а теперь... Пенелооопа?.. Она удивлённо посмотрела на Плюй-Плюя — тот непонимающе дёрнулся бутоном, словно удивился странной интонации своей хозяйки... А затем послушно полез в трусики, где тут же уткнулся в узкую щёлку. — Ничего не понимаю... - но тут она вдруг улыбнулась, словно догадавшись — Ох... Плюй-Плюй, ты что, успел побывать в трусиках у моей подруги?.. Плюй-Плюй вылез, подполз к её лицу и застыл на добрую четверть минуты. После чего очень медленно кивнул, так, словно он не был уверен... Впрочем, Полумну устроил и неполный ответ. — А-а-ах, во-о-от оно что! - она весело рассмеялась. - И как это я сразу не поняла: Падма — ладошка, а Пенелопа — трусики! Ха! И правда оче-.. Внезапно она посерьёзнела — по настоящему, как... нормальный человек! Не так, как это делает наивная-и-невинная вечно летающая в облаках Полумна, а как любой прочий человек. — Плюй-Плюй, милый, ты же не наглел, правильно? Она тебе сама разрешила?.. Плюй-Плюй вновь кивнул, а затем уткнулся девушке в щеку, начав тереться и слабо светиться. — Я верю-верю-..ТИШЕ, ТЫ! - успокоила она его и засмеялась. - Иди ко мне, мой хороший, я тебе верю! Она вновь поцеловала Плюй-Плюя, и даже немного пососала его головку, когда он пролез ей меж губок. — Так, Плюй-Плюй! А теперь пора тебя выкапывать и пересаживать в горшок: завтра я отправляюсь в школу, и ты конечно же едешь вместе со мной! - она вдруг порозовела и смутилась. - Только схожу, переоденусь... ладно?.. Не уходи никуда! Она поднялась и пошла к дому, и на лице её была загадочная улыбка, ведь ощущения от прилипающих на каждом шагу к её промежности трусиков было довольно приятными и забавными! Но заменить последние всё же хотелось... да и протереть стекающую по ногам и уже слегка подсохшую слизь тоже: «♪ ..-и носит свои трусики Полумна словно бусики! ♪», тихонечко пела себе под нос пребывающая в отличном настроении и подхватившее вдохновение девушка, так и сяк складывая случайно возникающие в её голове строчки собирая из них очередную песенку.***
На этот раз лучшие подруги сидели уже в одном купе, а не в разных, и лишь втроём — к ним так никто и не подсел. Дождавшись тележки и порядочно запасшись вкусными-и-совершенно-точно-не-полезными конфетами, печеньем и всеми сладостями, какие им только приглянулись... — девушки трезво рассудили, что ради подобного события (возвращение в школу, которая для каждой стала вторым домом), можно и побаловать себя, ведь фигура, как известно, величина не постоянная, а потому изменившись раз, легко сможет измениться и назад — ...так вот, запасшись сладостями, подружки наконец-то закрылись в купе, и принялись делиться друг с другом рассказами о том, кто как провёл лето; и если истории Полумны всё так же сводились к сказочной детской ерунде, то Пенелопа с Падмой больше внимания уделяли обсуждению парней — как среди близкого окружения, так и подобных существам из рассказов Полумны, то есть... выдуманных, и которые в принципе не могут существовать в реальном мире. Разговоры подруг были весьма хаотичными и вечно то отклоняющимися от основной темы, то вновь возвращающимися к ней; и потому не было ничего удивительного в том, что начав гадать по поводу будущего учителя по защите от тёмных искусств и строя теории о том, что с ним произойдёт в конце года, девушки плавно перешли к обсуждению планируемого случится в следующим году Турнира Трёх Волшебников, а от того свернули на тему мётел и квиддича, а затем к теме женской формы во время игр. А прямо сейчас все трое и вовсе переодевались — коль уж всплыла эта тема! [ой, да ладно тебе — «коль уж всплыла»: да весь эпизод создавался ради одной лишь этой сцены! Пфф..] — Ой, Полумна, а почему он у тебя не светится?.. - с удивлением спросила Падма, глядя на лениво ползающего по её голым ножкам Плюй-Плюя, стоя в одном нижнем белье. — Да, кстати: он же у тебя тот ещё извращенец. - Пенелопа демонстративно покачала попкой перед цветком — тот потянулся к ней тоненькими хлыстиками, но по прежнему оставался почти таким же тёмным, какой тёмной была тень под столом. — Я его летом тренировала... С гордостью начала отвечать Полумна, и с улыбкой погладила молодой тоненький стебелёк, который уже пытался залезть Пенелопе в трусики со стороны животика в то самое время, пока основой стебель опутывал ножку Падмы чуть в стороне: последняя, казалось, забылась и вместо того, чтобы продолжить одеваться, стояла на одной ноге, играя с Плюй-Плюей второй-слегка-приподнятой. Девушка всё продолжала говорить: — ...Я подумала, что будет крайне неудобно, если он станет светиться на всю нашу спальню каждый раз, когда я-.. Тут она внезапно оборвала себя, отдёрнувшись рукой-и-телом от Плюй-Плюя и в ту же секунду порозовела; затем поспешно увела взгляд в пол, притворяясь, что застёгивает юбку. Пенелопа стрельнула взглядом в сторону Падмы — та уже смотрела на неё: «мастурбирует!», одними губами произнесла она и широко улыбнулась; Пенелопа дёрнула бровями, мол, я догадалась. Через несколько секунд Падма мягко стряхнула Плюй-Плюя и продолжила одеваться; Пенелопа же поспешила своей уже порядком покрасневшей подруге на выручку, стараясь отвлечь её каким-нибудь случайным вопросом: — Кстати, а что это за пупырышки на нём?.. — Не знаю... - она подняла голову: её лицо всё ещё было неестественного цвета, но уже улыбалось. - Но именно из них проросли три стебелька... — Это он, что, весь покроется ими?! - Пенелопа смерила длинное, вылезающее из белого не то горшка, не то ведра свободно ползающее по купе (и по босым ножкам) растение — то имело на себя по меньшей мере четыре или пять десятков отчётливо выпирающих точечек... а возможно даже и под сотню. — Нет, не думаю. Часть из них отмирает и со временем это место вновь становится гладким... Но вообще, я планирую в будущем попробовать срезать их и посадить в землю — посмотреть, что из этого выйдет. Падма уже успела переодеться в школьную форму, и сейчас присела на краешек кровати, начав тихонько поглаживать подползшего к ней Плюй-Плюя за конец с бутоном даже не глядя на того и продолжая общаться с подругами: — А ты хотя бы примерно знаешь, каким он будет-.. когда вырастет?.. — Понятия не имею! - весело и с задором, мигом отозвалась Полумна, застёгивая рубашку. «Ну да, какая разница — подумаешь...», непроизвольно вырвалось у Пенелопы; встретившись с вопросительным взглядом Полумны, она поспешила сказать хоть что-нибудь — просто чтобы отвлечь: — Как ты вообще управляешься с этим горшком: одна только земля сколько весит! За пределами Хогвартса-то палочкой не помашешь... В это время Полумна уже успела частично увести взгляд, начав с интересом разглядывать кончики одной из прядей волос — ответила она с улыбкой, но и не поднимая взгляда к говорящей: — Да, тяжеловато... Но на каникулах он у меня жил в огороде-.. «В огороде?..», одними губами спросила Падма с удивлением в глазах, взглянув на Пенелопу. «Это она так свой сад называет...», тихим шёпотом тут же ответила подруга, и скорчила физиономию, мол, не бери в голову. Фруктовый сад Полумны и правда чем-то напоминал огород, а потому сравнение было как минимум допустимым. — ..-только к поезду нести в руках. - закончила девушка, в очередной раз беззаботно пожав плечами. - ПЛЮЙ-ПЛЮЙ!!!-.. Пока она говорила, Падма всё продолжала дёргать кулачком стебель, и потому совершенно неудивительно, что очень быстро последняя из девушек оказалась облитой липкой субстанцией: что-то осталось на ладони, но значительная часть попала прямиком на юбку. — ..-СКОЛЬКО РАЗ Я ТЕБЕ ГОВОРИЛА ПРО ОДЕЖДУ?! - гневно вскрикнула Полумна — и выглядела она при этом весьма... необычно. — Полумна, не переживай. - Падма рассеянно улыбнулась, уже доставая палочку. - Я всё мигом уберу! И добавила уже совсем тихо: «Я же едва двигала...». Она сделала первый взмах палочкой... затем второй... Однако слизь никуда не исчезла, продолжая оставаться на прикрытой юбкой коленке, потихоньку впитываясь в ткань. — Э-.. не получилось... — Да... - грустно отозвалась Полумна, которая явно не умела злиться всерьёз-и-надолго, и почему-то вдруг сильно покраснела. - Его... кхм... сок весьма устойчив к магии... И ничего не сказав, она опустилась на коленки перед подружкой, и принялась-.. — Полумна! - запротестовала Падма, мягко отталкивая её. - Не надо так! Я сейчас всё протру салфетками... — Но ведь вкусно же... Падма замерла в лёгком ступоре, затем поспешно взглянула на Пенелопу в поиске поддержки-.. Но лицо последней было вполне спокойным — казалось, что девушка... не видит ничего постыдного в этом?!.. Пока она изучала лицо Пенни, Полумна нагнулась к её коленке, принявшись слизывать непотребства Плюй-Плюя: много времени это не заняло, и через какую-то четверть минуты юбка была... чистой, но с россыпью влажных пятнышек — тут уж язык был бесполезен. — Ну даёшь... - то ли одобрительно, то ли осуждающе прокомментировала увиденное Падма с лёгкой улыбкой. — Вкусно. - беззаботно повторила Полумна. - Тебе стоит поп-.. ОЙ, ДЕВОЧКИ! Я чуть было не забыла о самом важном!!! Падма с Пенелопой мигом обменялись взглядами — в глазах одной было некоторое любопытство, тогда как у другой лёгкий испуг; и у обеих — непонимание; Полумна же говорила без паузы: — На каникулах, я рассказывала о вас Плюй-Плюю, и в это время придумала одну забавную вещь! - её глаза широко распахнулись, а сама она, казалось, готова была взлететь в небо от счастья. - Давайте организуем свой собственный клуб!!! ... — Э-.. И чем... мы в нём будет заниматься?.. Падме явно было интересно узнать подробности — всё её лицо-и-мимика говорили об этом! — но и возникшая после мини-инцидента с юбкой аура неловкости и смущения никуда не рассеялась; Пенелопа же молча сидела перекинув одну ножку через другую, и обняв коленку ладонями в осторожном ожидании очередной... выходки-или-странности в исполнении Известно-Кого. — Не знаю... - Полумна пожала плечами, а её глаза забегали из стороны в сторону словно ища что-то; на лице её была всё прежняя счастливая улыбка. - Не думала об этом. ЗАТО! У меня есть имя для нашего клуба! — И какое же?.. - с лё-о-о-о-огкой иронией, тут же спросила Пенелопа. — Пэ-Пэ-Пэ. - быстро выпалила Полумна и хлопнула в ладоши. «Полумна, Падма, Пенелопа» — «ППП». Она склонила голову на бок и глупо захихикала, и ещё до того, как подруги успели раскрыть рты, продолжила: — А точнее — «ПППиПП»: Полумна, Падма, Пенелопа и ПЛЮЙ-ПЛЮЙ!!! Одна из девушек опустила голову, начав потирать рукой виски-и-глаза, словно от усталости; другая же просто засмеялась. — Мне нравится. - поддержала Падма свою подружку, искренне улыбаясь и словно позабыв о случившемся парой минут назад событии. Пенелопа вновь подняла глаза: на лице явно читалось одно «я сдаюсь — делайте со мной, что хотите...». Полумна вновь заговорила, уже спокойнее и сдержаннее — буднично: — На самом деле, клуб я выдумала только что — мне просто понравилось, как звучат наши имена: ПППиПП! — А я не против создать клуб, в котором будем лишь мы четверо — что думаешь, Пенни? — Д-да... почему бы и нет. - несколько отрешённо и пассивно отозвалась та с усталой улыбкой. - Весьма... забавно. — Плюй-Плюй, видишь?! - обратилась Полумна к цветку. - Я же говорила, что им понравится! Так, девочки, садитесь ближе... Она указала им на койки, прося сесть друг напротив друга, а сама тем временем тут же опустилась на коленки прямо на пол и меж коек — как бы завершая своеобразный треугольник. Падма не знала, что задумала её подруга, но мигом сдвинулась туда, куда ей указали, положив ладони на колени и расправив складки юбки; Пенелопа тоже сдвинулась в сторону — но с опаской... — Что ты придумала, Полумна?.. Полумна ей не ответила, ведь в этот момент беспорядочно ползающее возле стола растение вернулось в свой горшок, свернувшись в подобие клубка, а затем уже из него начал вылезать самый кончик Плюй-Плюя — и тянулся он прямо к лицу своей хозяйки. — Я решила, что мы должны скрепить себя клятвой о том, что всегда будем вместе — все четверо! Ну, как заклинание Непреложного обета... И пока она говорила, Плюй-Плюй подполз к самому её рту, где застыл, повернувшись сначала налево, затем направо: два молоденьких тоненьких росточка из трёх, тут же потянулись к Падме и Пенелопе соответственно, а вытянувшись на всю длину... свернулись обратно — растение словно подзывало девушек к себе поближе! Пенелопа тут же стрельнула глазами напротив себя — Падма посмотрела на неё с таким же ошеломлением-и-шоком: «Это то, о чём я думаю?!», пронеслось в их головах... ...а ответом стала сама Полумна, которая потянувшись головой в сторону медленно раскрывающегося бутона прикрыла глаза и произнесла: — Я первая, девочки... ...и она раскрыла рот, вобрав в себя извивающийся и начинающийся тихонько светиться стебель. «Я... я не могу!», одними губами и с лёгкой тенью страха на лице, произнесла Падма подруге, поспешно качая головой; затем перевела взгляд на Полумну, которая начала неспешно сосать движущийся внутри неё стебель, покачивая головой-и-шеей; Падма вновь взглянула на Пенелопу. «Она очень расстроится», медленно, и тоже одними лишь губами, ответила Пенни, «Один раз...» Падма вновь покачала головой, и жест этот вышел крайне неловким и неуверенным: она не хотела этого делать, но и обижать Полумну — тоже... Пенелопа плотно сжала губы, улыбаясь и пожимая плечами, словно говоря: «Такая уж наша Полоумная Полумна — мы просто должны смириться-и-принять её такой, какая она есть..» ...и не дав Падме возможность как-либо отреагировать на это, Пенелопа усмехнулась, тоже прикрыла глаза, и наклонилась к Полумне лицом: их лбы коснулись друг друга, Полумна слегка дрогнула от неожиданности-но-тут-же-улыбнулась, а светящийся стебель начал двигаться в её рту ещё быстрее, едва только Пенелопа его лизнула. — Девочки... - в лёгком отчаяние, почти шёпотом, произнесла Падма, понимая, что осталась последней, и потому... не сможет отказаться. ... «Ради друзей!» Тяжело вздохнув, она опустилась на пол на колени, секунд десять наблюдала за тем, что делали её подруги... а затем прикрыла глаза и присоединилась — стебель перешёл из одного рта в другой... А затем вновь... И вновь... ... И каждая из них продолжая сидеть и терпеливо ждать — даже когда липкая слизь начала стекать по векам и щекам, капая с подбородка на пол; ждать, пока Полумна не посчитает ритуал законченным... «Это мерзко...», пронеслось в голове Пенелопы, когда она осторожно приподняла тяжёлые веки, мигом увидев перед собой залитое личико Падмы, что в пребывая вынужденном ожидании с энтузиазмом облизывала стебель и то и дело ненароком касалась своим язычком губ Полумны, которая с наивным личиком страстно сосала конец своего любимого Плюй-Плюя, «...но как же это возбуждает!». Девушка поспешно оттянула поясок юбки и просунула руку себе в трусики, готовая вынуть ладонь в ту же секунду, едва только одна из её подружек откроет глаза...***
Плюй-Плюй вернулся в горшок, где свернулся в клубок и более не двигался. Полумна продолжала сидеть на полу всё так же облизывая пальчики, на которых уже совершенно точно ничего не осталось — так тщательно она всё слизала! Пенелопа протирала лицо полотенцем, и в целом выглядела вполне обычно: загляни в этот момент кто-нибудь в купе, понять, что с ней произошло было бы невозможно (впрочем, дверь всё равно была закрыта). Падма же... зажалась в уголок, к самому окошку, и уронив голову на стекло с тихой улыбкой разглядывала уходящий от неё водный пейзаж: трудно было сказать, о чём она сейчас думала; была ли она огорчена, расстроена или и вовсе зла; а может она была рада?.. Она улыбалась, и улыбка была её искренней, но вот чем эта скромная улыбка была вызвана — не известно... ... Скрепив себя клятвой, и рассевшись за столиком, девушки вновь вернулись к тому, на чём остановились: пустые разговоры в предвкушении выхода на конечной остановки — ну и сладости, куда же без них! — Почему Плюй-Плюя не видно?.. - в какой-то момент поинтересовалась Падма. - Мы его случаем не обидели?.. — Нет-нет! - тут же успокоила её Полумна. - Он просто...*смешок* привык к тому, что весь день спит: я же его не дома держала, а во дворе-.. Полумна с энтузиазмом продолжила рассказывать о распорядке дня её комнатного-уличного растения, а после переключилась и на свой собственный, уходя от изначальной темы всё дальше, и дальше, и дальше... А Пенелопа внимательно её слушала, подперев голову кулачком, и на лице её была едва уловимая-и-заметная скептическая улыбка: — То есть он сейчас... просто спит?.. - уточнила она. — Ну да, спит: ничего, пару недель в Хогвартсе, и он перестроит своей режим! Полумна весело засмеялась. Пенелопа же, в чьих трусиках всё это время было движение, лишь сдержанно улыбнусь: едва девушки расселись, как Плюй-Плюй тут же выполз из клубка своиv концом, и забравшись по ножке Пенелопы проскользнул той под юбку и под трусики, принявшись нагло тереться о её щёлку — чем он сейчас, собственно, и занимался, притворяясь ”спящим”! — А он у тебя за лето сильно изменился... — Да, наш Плюй-Плюй порядком подрос! - не без гордости, отозвалась Полумна. «Да, Полумна: твой мальчик явно подрос и осмелел...». — Он себя хорошо вёл?.. - движения в её трусиках стали чуть наглее, а сам Плюй-Плюй начал осторожно тыкаться головкой прямиком меж плотно сжатых губок, будто стараясь забраться вовнутрь. - Ничего непристойного не позволял себе?.. Её руки по прежнему были на столе, а Плюй-Плюй всё продолжал и продолжал шалить, явно не намереваясь останавливаться в ближайшее время: девушке нравилось всё происходящее — да, это было странно и дико, или даже... мерзко, как сказали бы некоторые; но в то же время и очень приятно! Растение двигалось своим стволом снизу вверх, и периодически делало лёгкие толчки бутоном, и девушка чувствовала, что вот ещё совсем немного, и он проникнет вглубь — и это возбуждало! Но преодолев первую-и-незначительную преграду, он вряд ли остановиться, и потому почти наверняка устремится ещё глубже... Пенелопа этого не хотела — по крайней мере не сейчас... «Но ведь если бы Плюй-Плюй хотел, он бы уже был внутри меня», вновь и вновь мелькало в её голове, «а раз он всё ещё снаружи, значит-..» — Он очень послушный! - мигом и с улыбкой, ответила Полумна на заданный ей вопрос. - И ни за что не обидит ни меня, ни своих друзей! Движение головки стали на порядок наглее — и впервые за всё это время девушка испугалась по настоящему! «Чёрт, надо прекращать, ведь залезет же!» ... «Или убедиться, что он действительно не обидит своих друзей!» — А-мы-с-Падмой-приходимся-ему-.. В лёгкой панике — из-за творящегося под столом-и-в-трусиках — Пенелопа попыталась озвучить невероятно важный в эти секунды вопрос, но вот закончить фразу так и не успела: всех присутствующих в купе внезапно и без предупреждения дёрнуло-и-покачнуло; плохо закреплённые предметы покатились и поползли прочь со стола и полок — а что-то и вовсе упало; движение пейзажа за окном начало быстро замедляться, а поезд тормозить и останавливаться. Полумна ойкнула от неожиданности, а Падма выскочила со своего места и опустилась на пол, начав собирать рассыпанные бусы, как вдруг краем глаза заметила Плюй-Плюя, который вовсе не спал в своём горшке, как могло ожидаться, а залез Пенелопе под юбку и прямо сейчас, и при том довольно быстро двигался под ней, ритмично ползая вперёд-назад — что могло означать лишь-.. Свет вдруг погас, а купе погрузилось в полумрак; следом раздался краткий встревоженный вскрик. Услышав взволнованный голос Полумны, а заодно и увидев, как Пенелопа в спешке начала лезть к окну, Падма в тот же миг забыла про Плюй-Плюя и тоже поспешила подняться на ноги: — Что случилось-.. Она оборвала себя на полуслове: из её рта вдруг вырвалось небольшое облачко пара, грудная клетка на первом же вдохе отозвалась неприятной болью, почувствовав непонятно откуда взявшийся холодный воздух, а стекло перед её глазами стремительно покрывалось ледяными узорами... В этот момент шедший в школу волшебства и чародейства железнодорожный состав наконец остановился, а прильнувшая лицом к стеклу и изо всех сил старающаяся разглядеть хвост состава Пенелопа вдруг произнесла упавшим голосом: «Кажется... кто-то садится к нам... в поезд...