BE AGGRESSIVE

      «Тяжёлая рука у тебя, однако, Петров»       Чужой высокий, расслабленно прищуривающийся образ, возвышающийся над головой и купающийся в скачущих бликах вечерних лучей рыжего солнца - до сих пор напоминающе всплывает перед глазами.       Что это такое было?       Как объяснить произошедшее?       И какого вообще чёрта Рома выглядел так..       Так..       По-другому?       Ступор - единственное, что Петров смог продемонстрировать Пятифану в тот момент, глупо пялясь на протянутую ладонь, чувствуя как шестерёнки в голове останавливаются, ожидая пока их смажут и только лишь после требовательного маха перед лицом, заторможенно пожал в ответ, а следом и попрощался.       Аки с давним другом расстались, расходясь по домам и обещая погулять как-нибудь ещё раз.       Двоякое чувство.       И ни одно из них, отнюдь, не положительное.       Весь молчаливый путь от парка до дома, кажущийся чуть ли не вечным по времени, у Антона в голове толком ничего не увязывалось, все было как в тумане. Спутанно и сумбурно, в одну кучу, создавая непонятное скомканное месево из новых открывшихся вопросов и упрямо закрывая корявистым ключом нужные ответы на них. Не дав хорошенько разобраться, что и как. Почему и зачем, а главное каким образом.       Каким образом Рома Пятифан - представший грубым, неотесанным полудурком, проблемной занозой в заднице, гадко гноившейся сегодняшний целый день, выставляя себя ненормальным шизоидом с жаждой кровопролития и расправы, смог первым ступить на светлую дорожку перемирия и показаться совершенно не таким, каким казался?       Адекватным.       Более чем.       Очередной план по захвату, состоящий из множества подпунктов по внедрению в доверительное расположение и удар ножом-бабочкой в спину, когда этого ожидать и не следует?Нет, тут явно что-то другое..       Глубокое.       Да, Петров естественно знает, что первое впечатление иногда бывает ошибочное, искаженное, потому что не знаешь человека хорошо, но загвоздка не в этом.       У Ромы не было никаких стойких причин внимательно слушать точку зрения Антона, имея за плечами везкое Машино заявление о, так называемых, "домогательствах", что могли послужить отправной кнопкой к травмам тяжёлой степени.       Постоять за честь собственной девушки у любящего парня всегда будет на первом месте.       Вот только, если не одно "но".       Если уж девушка не вселяет былой веры и вызывает сплошь подозрения, то возникнут колебания: стоит ли морочить попусту голову и разбивать кому-то лицо?       Значит были противоречия.       Были колкие сомнения своей правоты, едко мозолящие глаза.       Неужто Маша, в глазах Ромы, всплывала недоверием и брюнет откровенно нуждался в сто процентном подтверждении её слов?       Антон просто-напросто не может понять, зачем тогда было это представление? Чтобы что?       Позлить?       Вышло на все триста.       Наверняка выпустить собственный пар и злость, чтобы на чистую голову рассуждать и принимать верные решения, что не повлекут огромные последствия. Которые в будущем надо будет разгребать.       Петров задет.       Очень сильно задет тем, что им так нагло пренебрегли и посчитали за безмозглую и бесчуственную грушу с помощью которой можно успокоиться, поколотив знатно, да внутри кипящий чайник выключив. Нечестно. Абсолютно нечестно по отношению к нему и к лгунье Маше, которая смогла устроить нехилый переворот и слинять, как только потребовалось взять ответственность на себя. Принять вину и честно нести её груз. Конечно нет, она же так не поступит. Легче свалить на другого, очернить и сидеть чистенькой, да невинной, а потом ресничками хлопать и говорить, что все было не так, вконец закапывая позицию Петрова.       Несправедливость, грозящая выплеснуть разогретую негодованием обиду вперемешку со злостью - вот-вот готова была проявиться на свет. Ох, как же сильно чесались кулаки.       Антону жаль.       Действительно жаль, что дискуссия продлилась так мало, не дав, как следует, разогнаться и проехаться по чужому самолюбию.       Пускай и "мир" был наоборот - на руку. Это было то, чего Антон так желал.       По крайней мере до того, как повалялся в грязи по самую макушку.       У него припасено столько сбивающих с ног аргументов, фиерических затравок на указание неверных и аморальных поступков Пятифана, что он мог легко задавить ими оппонента. Без проблем потопить в мареве из своих доказательств невиновности, чтобы потом упиваться виновным выражением лица. Как бы хотелось увидеть раскаяние, а не эту долбанную улыбку, что будто бы ластик, должна была стереть все то, что Петров пережил за последнее время.       Словно так просто одним рукопожатием перекрыть тот дикий жест в первую их встречу.       Список из перенесенного был не малым.       Травмирующий опыт столкновения с острым лезвием, шанс перелома руки и ноющую боль в районе бёдер - за все это, не считая других неприятных моментов, нужно отплатить сполна и без долга, что с капающими процентами будет увеличиваться и возрастать.       Петров обязан вернуть бумерангом. Пускай и в другом формате, не физическом.       Каким сможет.       Это будет честно. Справедливо, по крайней мере.       Ибо виновники до сих пор безнаказаны и будут считаться таковыми, потому что Антон чётко уверен - Рома и сейчас безнадёжно питает к оборванке нежные чувства и не посмеет причинить маленькой манипуляторше боль.       Он и не будет.       Что не сказать об Антоне.       Азарт, что лавиной накрыл черепушку - возрастает с каждой мыслью о том, как эта мерзавка обвела всех вокруг пальца. О, он обещает ей грандиозную дуэль. И не только ей.       В первую очередь Пятифанов получит свой презент, обернутый в подарочкую плёнку в два раза толще и ярче.       В любимом красном цвете.       Специально вырвиглазно маня разъяренного быка на арене, зазывающе трепля перед мощными рогами алую тряпку.       Медленное, пошаговое наступление, что будет незаметно никому. Петров уже готов, чувствует неконтролируемую ненависть по отношению к этим двоим отпрыскам, что могли помыкать им как вздумается. Как захочется.       Первый раз в жизни Петров не подстраивается, не прогибается. Это делают за него, дергая лески безвольной марионетки.       Теперь предстоит не только разрулить собственное негодование на душе, но и разработать мыслю о сладкой мести.       Как бы сильно не хотелось отведать вкусных пирожков матери Кати, домой хотелось ещё больше. Ничто не сравнимо с ощущением разливающегося тепла в грудине, когда приходишь уставшим после тяжёлой тренировки и тебя встречают твои любимые родственники. Оля, первая прибежала обниматься, впечатываясь в Антона и чуть не сшибая с ног, радостно воскликая о возвращении старшего брата и балаболя гиперэмоциональным рассказом о своих впечатлениях в течение просмотра очередного захватывающего мультфильма, в то время как с другой стороны на него напал здоровый комок чёрной шерсти с желто-зелеными глазами убивая своим очарованием. Начал тереться о ногу, выпрашивая больше ласки.       Потрепав сестру по волосам, заплетенным в две короткие косички, Антон мягко улыбнулся.       Не сдержавшись и поддавшись мурчавшему коту, Петров следом опустился на корточки, начиная тискать пушистого, проходясь рукой от макушки до хвоста, видя как тот выгибается и довольно урчит. Марсэль, а именно так звали чёрного вислоухого кота, которому уже шёл пятый год, грузно повалился на бок, лужей растекаясь на полу и позволяя гладить себя по животу, отдаваясь всецело чужим ладоням, пока рядом скакала Оля и трындела о самых крутых моментах мультфильма.       — А потом он как ему вмазал! Ты представляешь, что даже несколько стен своим телом проломил! – жестикулировала младшая Петрова, изображая огромный взрыв в сопровождении с грозным "бабах".       — Ого, надо будет потом глянуть тоже.       — Обязательно. – скрестила руки на груди, становясь донельзя серьёзной. — Я тебе потом ещё несколько посоветую, там и рисовка как ты любишь и сюжет закрученный.       — Уже жду не дождусь.       — И кстати, Тоша, не забудь о том, что ты мне обещал! – грозя пальчиком напомнила девчушка, уносясь в свою комнату и вновь приступая к особо важным делам.       Любимое хобби и занятие, которому та посвящала все свободные часы - шитье мягких игрушек из бархатных толстых ниток, которые она потом продавала, дарила и делала все, что хотела. Крутила свой маленький бизнес не только по игрушкам, но и изделиям из бисера: кольца, браслеты, маленькие фигурки, которые потом можно будет прицепить на брелок или ключи. В развлечениях не нуждалась, способная сама себя унять и развеселить.       Мать только рада была, что дочь нашла к чему прикипеть. Снабжала, когда финансы позволяли, материалами и даже своим подружкам рекламировала дочуркины работы, гордо показывая телефон с фотографиями творений.       Сама Оля, будучи ребёнком очень чувственным и творческим, что только дай лист бумаги - лебедя сразу слепит, в общении поначалу могла показаться очень безумной и причудливой. Столько за секунду выражений у неё могло меняться, что даже не поспеть за малюткой.       Имея за плечами двух лучших подружек, которые так же на месте не сидели, а то бишь: одна ходила в кружок по рисованию и могла смело начиркать по заказу портреты или пейзажи - Люда Зорькина, постоянный клиент и соседка по двору, а другая - Иванна Улина, состояла в танцевальном клубе, обожая народное творчество и все, что связано с темой славян.       Все в троем одноклассницы, да ходят лишь своим золотым трио, считая, что другие не смогут понять их стиль и манеру общения.       Данное обещание заключалось в том, что Антон должен был научить катать Олю на велосипеде. Недавно приобретённых четырехколесный друг стоял без дела, да пылился и мог заржаветь, как причитала маленькая Оля, боясь, что бедненький загрустит, да покроется ржавчиной.       — Кушать будешь? – раздался голос Карины с кухни, откуда исходил затемненный свет от лампы и неразборчивый шум.       Видимо опять новый сериал нашла. Теперь не скоро оторвать получится.       Пересмотрев всякую всячину русских мелодрам, женщина пустилась во все тяжкие с зарубежными страстями, выдавая весь спектр эмоций за просмотром и перенося чувства персонажей через себя.       — Да-а. – снимая кроссовки, устало простонал Антон и протопал в свою комнату окутаную сплошь прохладой.       Благодать.       Кровать, стоящая напротив двери, аккуратно заправлена, стол с полками над ним у другой стены параллельно кровати убран. Крутилка с канцелярскими принадлежностями очищена от хлама, полки подверглись рассортировке некоторых вещей на выброс. Комната в чистейшем виде благодаря главной хозяйке, что сейчас заслуженно отдыхала и погружалась в атмосферу накала и драмы.       Телефон, до этого пребывающий в беззвучке, разблокировали, завидев на панели уведомлений с несколько десятков сообщений от одной единственной подруги.       Попадёт же ему за это, ох, как попадёт.       Любимый капс, что сразу же высветился, стоило зайти в чат с Катей, горой посыпался на Антона, что открывал для себя все новые и новые слова, запоминая и собираясь применить их, как-нибудь, на живом примере.       Большинство сообщений состояло из его имени и действия, которое последует, если ответ не поступит в ближайшие минуты. Петров мысленно перекрестился, отправляя одно единственное предложение, состоящее из заверений о его спокойном возвращении домой, на которое сразу же поступил звонок.       — Да что ты будешь делать? – цыкнул, читая имя контакта.       Контакт "Маньячка из Мандатори" пытался уверенно дозвониться до Петрова, который хотел было поесть, умыться и лечь спать.       Прозвище, имеющее целую историю своего появления, всегда вызывало тёплую улыбку и нотку воспоминаний о прошедших деньках. Как-то раз, за очередным вечером просмотра фильмов, а именно отбора самого высшего класса, а не очередного третьесортного кала, Катя с Антоном принялись с превеликим удовольствием смаковать трилогию "Бегущего в лабиринте", настолько сильно полюбив данный фильм и заказав себе потом книги, что выцепили из одного момента табличку со словом "Мандатори" над которым Катя заливалась со смеху несколько минут. Припоминала потом раз сто, а Антон, не теряя возможности, решил прилепить эту кличку к подруге, которая действительно была похожа на тех заражённых с этой местности, когда была в припадке злости.       Так же слюнями разбрасывается, да кусаться кидается.       Телефон все так же жужжал, не собираясь успокаиваться.       Опять тирада затянется на час и больше. Особенно, если знать зачем именно звонит Смирнова.       Точнее по какой причине. Гадать не стоит даже.       Проводя зелёный значок в сторону, Петров приложил телефон к уху, слыша поначалу лишь сквозную тишину.       Не хорошо.       Смирнова, скорее всего, разгоняется, чтобы поднабрать побольше воздуха и начать осыпать ругательствами.       Не скорее всего, а так и есть.       Петров шумно сглотнул, думая с чего следует начать.       Первый отвечать не хотел.       Сразу же польется и не остановишь.       — Ты знаешь, что я с тобой сделаю? – слишком спокойно, чтобы быть настоящим голосом Кати.       Когда спокойная, она ещё хуже.       — Убьёшь, порубишь на куски, утопишь, сожжешь и..– звонко щелкая пальцами, вспоминая, что ещё она ему писала. — Акулам скормишь, вот. Только не пойму, откуда у тебя акулы?       — Ради тебя достану. – шипит, слышно даже скрежет зубов.       — Постараться придётся, Катенька.       — Хоть понимаешь насколько безрассудно было то, что ты так беспечно пошёл с этим сумасшедшим?! – опять двадцать пять. — Что, если бы его переклинило? Об этом ты подумал, идиот? – взорвалась, перескакивая на тон выше.       И противней.       — Тебе дядь Костя, что сказал? – риторический вопрос не требовал ответа. — Рома не тупой и знает какую ответственность понесёт за нанесение вреда другому. – выдохнул, присаживаясь на кровать.       — Ты дядь Костю видал?! Да ему, кажись, наплевать вообще! Он меня до дома бы не довёз, если бы мать не позвонила и не позвала на пирожки, на которые ты, падаль такая, не пришёл! – жаловалась, не жалея голосовых связок.       И чужих перепонок.       — Я же извинился за это.       — Да мне фиолетово, знаешь ли!       — Прекрати, ничего не случилось. Мы нормально поговорили и мирно разошлись. На этом все. – откинулся спиной на подушку, чувствуя, что разговор будет долгим.       Голову заметно уносило, вело в сладкую негу дремы, пока злой голос не сдаваясь, тянул обратно, вырывая все шансы на нужное уединение.       На глухой зов Карины пришлось ответить только, когда отключил динамик, дабы не прерывать Смирнову. А то сильнее взбеленится.       — А вот мне, что-то, так не кажется. – угрюмо причитала Катя. — Или ты там задумал белебурду, либо Рома твой не такой уж и простой хер. Тебе мозги запудрил, а щас не знай че со своими друганами строит за спиной твоей. Я сказала, говорила уже не однократно, между прочим, что тут дело не чисто. Они бандюганы, сразу видно, Тох, а ты глаза разуй, да наивняком не будь, что со своим долбанным девизом добряка: "Со всеми можно законтачится, только следует подойти с правильной стороны". – изобразила ангельский голосок какого-то блаженного праповедника в церкви, что указывает всем путь истинный. — С некоторыми непробивными так не работает, запомни.       — Ты мне нравоучения читать позвонила или спросить цел ли я?       — Да тебе только и читай их, сам потом все равно по своему делаешь!       — Вот и заметь, что гладенько-то, делаю, Катерина, да без пробоин. – по ту сторону слышится раздражительный вопль. — Так что не надо мне тут твои "ля-ля" показывать. Я знаю, что правильно, а что нет. Не маленький мальчик.       Тишина.       Уши, что ранее были заложены, наконец смогли прочуствовать блаженство.       Молчание, которое даётся на то, чтобы обдумать все, прийти в себя и наконец немного поубавить пыл, спасает Петрова, который и сам было не начал кричать, отстаивая какого-то боксера, что чуть не прибил его из-за возникшего приступа ревности.       С ума сходит потихоньку.       — И на чем же вы сошлись?       Антон улыбается, зная, что Катя не любит признавать свою неправоту.       Лучше тему сменит, чем позволит и дальше размусоливать.       — Машка на меня наклеветала, а он ей поверил и закрутилось.       — Так, давай-ка все от начала и по порядку. В мельчайших деталях. – потребовала, собираясь понять, стоит ли доверять другу.       Собственные глаза видели каков Пятифан. Представлять его спокойным, способным на продуктивный разговор - никак не получалось. Пока сама не убедится, не поверит.       А так, хотя бы, сможет какие-то выводы сделать.       Да мало ли на несостыковке подловит и в следующий раз сама в машину потащит.       За волосы, ноги, руки - но впихнет к Тихонову.       Антон умел развёрнуто отвечать, а по этому смог без слов паразитов преподнести подруге все, что было. Понятно для полного принятия новой информации и без надобности задавать уйму вопросов.       Смирнова сначала со всем подозрением отнеслась к рассказу Петрова, но потом все же смогла допустить мысль, что такое возможно и могло произойти.       Опустив наконец эту ситуацию и дав доступ к кислороду, дзюдоистка смогла выдохнуть. Они пришли к компромиссу, а это главное, что Катя хотела услышать. А ещё, сделала мысленно пометку, что именно Рома предложил опустить все обиды. Что ни радует, конечно же.       — Что на выходных делать будешь?       — Ничего особо важного, что могло бы кардинально изменить мир. – поставив звонок на громкую связь, Антон положил телефон на грудь, развалившись в форме звезды и позволив руке и ноге свисать с кровати. — Твои предложения?       — Можем сгонять на великах купаться в деревню. На денёк, например, или два. – вспоминая злосчастную прогулку до Машиного дома, Петров нахмурился. — Там, вродь, дискач устраивают, можем и на него попасть.       — Купаться идея хорошая, а про "дискачи", ты и сама прекрасно помнишь.       — Зануда.       — Я просто не люблю шумные места и большое скопление народу. Мне комфорт превыше каких-то утех.       — Ох, ну извините, вы же голубых кровей, я забыла, почтенный наш.       Антон уверен, та и голову склонила для показательного высмеивания. Пускай и данного жеста не было видно.       — Хочешь, чтобы я тебя каждую минуту стебать начал? – выгнул бровь, вспоминая как та не терпит подшучивания над собой.       — А ты будто так не делаешь.       — В том-то и дело, что это ты так делаешь.       — Я не виновата, что у меня хорошее чувство юмора в крови.       — Буллинг у тебя в крови, недалекая.       — Щас через трубку тресну.       — А я в ответ.       — Нарываешься.       — Нарываешься. – передразнил писклявым тоном.       — Хватит вам перекрикиваться, вроде взрослые, а ведёте себя хуже Оли с Лешей. – в комнату зашла мама в руках которой была тарелка с лапшой и котлетой, оставляя ту на столе.       — Теть Карин, он сегодня от маминых пирожков отказался, представляете?!       Как всегда вовремя.       Медленный, настерегающий неминуемый взгляд, разворот.       — Антон. – укоризненно уставилась, округлив зенки.       — Да я уже тёте Лиле сам написал и извинился, ясно всем?       — Вот мне бы было очень обидно, если бы Катюша не пришла к нам, когда я целый день старалась и готовила вкусненького.       — Теть Карин, а я вот так не поступаю, не то что этот! Совести у человека нету. Бессердечный.       — Ты там рот закроешь, не? Сердечная больно нашлась. – рявкнул, закатывая глаза.       — А вот не надо на неё наезжать. – вступилась женщина, уставив руки в бока. — В отличие от тебя, Катя мне всегда помочь предлагает, даже когда не нужно.       — Какая умница! – театральной похвалил Антон. — Знаете, что с умничками делают?       — Э-э! Слышите, что говорит?! – поперхнулась Смирнова, уже не зная на что возмущаться.       — Харош пищать. Я итак без сил пришёл, ещё и вы насели.       — Поэтому и принесла тебе еды в комнату, а то ты развалился, да не встаёшь.       — О, о! Теть Карин, мы в деревню съездить собрались на выходных, можно буквально на два денечка?       — Если вы бабушке Наде там цветов полъёте, приберетесь, то пожалуйста. – смотря с упреком на сына, Карина надавила на самое больное, используя баб Надю за предлог помочь с садом. — А я как раз успею сезон досмотреть, да, Тошенька?       Переложив свою проблему на сына, Карина, довольная, словно сытый кот, вскинула брови, ожидая ответа.       — Коне-е-ечно. – натянуто улыбнулся, видя как мама подходит к кровати, убирает телефон в сторону и берет Петрова за руки, с усилием утягивая за собой и заставляя принять сидячее положение.       — Кушай быстрее, а потом будете решать по поводу деревни. – поцеловала в лоб согнувшегося в три погибели Антона. — Катюша, маме с папой привет.       — Передам, теть Карин!       — И если купаться пойдёте, где тенька не будет, я крем солнцезащитный дам, помажетесь обязательно.       — Всё, ма, тебя сериалы ждут, иди давай.       Как только та скрылась за дверью, Петров встал и прошёл к столу, захватив телефон с подругой на проводе.       — Кароче, ещё обговорим, что брать будем.       — Только уже не сегодня. Я вырубаюсь.       — Смотри в тарелке не усни.       — Как скажешь.       — И подумай на счёт клуба!       — Обязательно.       Попрощавшись, Антон накрутил на вилку лапшу, следом запихивая моток себе в рот и раздумывая над тем, что можно было бы поделать на даче, кроме купания.       Не смотря на стойкость Смирновой по поводу дискотеки, Петров все равно отсекал такую возможность.       Да ни в жизнь он не пойдёт на никакую сельскую вечеринку.       Такое может случиться лишь у Смирновой во снах.