***
— Вот ты где, дурень! Почему так долго? — кричит своему коллеге Куникида в тот момент, когда тот выходит из-за заброшенного склада, неся в руках прямоугольный объект, обернутый крафтовой бумагой. — Извиняюсь, я оказался под- то есть, попал в передрягу, — весело отвечает Дазай, подходя ближе. Как только он оказывается рядом с Куникидой, он всучает тому в руки добычу и начинает жалобно хныкать: — Как так вышло, что именно я должен выполнять столь изнуряющие поручения? Кто-то поменьше справился бы куда лучше. Кто-то вроде Ацуши, или Кенджи, или Кёки. Почему именно мне пришлось лазить по вентиляционным отверстиям? — Ты же знаешь, что это твое наказание. Ты свалил все свои дела за три прошлые недели на Ацуши, который чуть не умер от того, что переработал. Надеюсь, ты усвоил урок, — порицает его Куникида, начиная движение через порт в сторону детективного агентства. Дазай нагоняет своего партнера, явно намереваясь продолжить надоедать ему своими жалобами, когда вдруг Куникида неожиданно спрашивает: — Почему ты застегнул пальто? Ты же никогда его не застегиваешь. Замерз? Не значит ли это, что ты заболел? Если да, то держись от меня подальше, у меня нет времени болеть. Что ж, ты явно детектив до мозга костей, раз замечаешь даже самые мелкие детали, думает Дазай, игнорируя непрекращающийся монолог Куникиды о его расписании. То, что блондин указал на его пальто, напоминает Дазаю о небольших, но сильных руках, блуждающих по его телу, и пухлых, одурманивающих губах. У него не получается сдержать улыбку при мысли об этом. Кажется, игра снова продолжается.Chapter 3: Твой Вкус
3 сентября 2023 г. в 00:04
Дазай всегда знал толк во флирте и соблазнении. Чуя видел, как он очаровывает и девушек, и парней, когда они были моложе. Ещё он самым первым прочувствовал на себе все навыки Дазая.
И, кажется, тот стал ещё лучше.
Столкнув их губы вместе, Чуя меняет положение, перенося ногу, которая стояла на уровне головы Дазая, к его бедру — теперь Чуя седлал его.
Рыжий всего на секунду отстраняется, чтобы вдохнуть, когда замечает на лице Дазая его фирменную самодовольную ухмылку, украшающую черты лица детектива. Слишком увлёкшийся происходящим, чтобы обратить на это внимание, Чуя вновь склоняется к нему. В этот раз он прикладывает меньше сил, чем прежде, и скользит бёдрами по чужим аккуратнее, но с не меньшей страстью.
Чуя зарывается рукой, которой до этого ударил Дазая, в его волосы, слегка оттягивая. От покалывающего чувства Дазай рвано вдыхает, распахивая губы, и Чуя пользуется моментом, чтобы скользнуть языком в чужой рот.
Пока руки Чуи были заняты ласками и сжиманием шеи и волос Дазая, тот не двигался. Его правая рука оставалась на левом бедре рыжего, а левая так и лежала над головой, там, где Чуя и оставил её в самом начале.
Однако не только руки Дазая выполняли лишь самый минимальный минимум. Пока Чуя с усердием целовал его и вылизывал рот так, словно от этого зависела его жизнь, детектив просто оставался принимающей стороной. Пусть иногда он и отвечал ему, но его действия не были чересчур страстными.
Гнев вновь окутывает Чую с ног до головы. Всего мгновение назад этот идиот пытался соблазнить его, а теперь делал вид, словно вовсе и не хотел этого? Словно Чуя единственный, кого это волнует? К черту такое, этот придурок поплатится за свое поведение.
Вновь воспламенённый яростью, Чуя кусает нижнюю губу детектива и сильнее тянет его за волосы в качестве мести. Знакомый металлический привкус крови касается его языка.
Дазай издает звук, похожий на смесь стона и рваного вдоха, ещё сильнее разжигая пламя внутри Чуи. Такое ощущение, что Дазай все еще не воспринимает его всерьёз, и мафиози планирует это исправить. Он разрывает поцелуй и немного отстраняется. Затем он усиливает хватку на чужом горле снова и грубо душит Дазая, практически перекрывая тому доступ к кислороду.
От неожиданно сильной хватки ухмылка стирается с губ Дазая, и его глаза вмиг темнеют. Его привычно красновато-коричневые радужки теперь кажутся черными, наливаясь голодом, которого Чуя никогда прежде не видел.
Он практически тонет в этих черных океанах, но ощущение чего-то твердого, упирающегося во внутреннюю часть его бедра, возвращает его с небес на землю до того, как он теряется.
Оу. Оу. Теперь Чуя понял.
Это так очевидно, что рыжему хочется ударить себя за то, что он не понял этого раньше. Дазая заводит, когда он груб с ним, но тот слишком горделив, чтобы сказать об этом, именно поэтому он специально доводил Чую.
Теперь самодовольно усмехается уже Чуя. Всего на мгновение он не знает, злиться ли ему на Дазая за его странные выходки и способы намекнуть, или же получать наслаждение от того, какую власть он над ним имеет.
Неудивительно, но он останавливается на втором варианте.
— Что ж, будет весело, — бормочет он и снова наклоняется к детективу.
Чуя убирает руку с горла Дазая и фиксирует вторую в его каштановых волосах. Он губами стягивает вниз его бинты и с силой всасывает мягкую кожу под ними, намереваясь оставить засосы.
Несмотря на то, что Дазай всегда жалуется на боль, он сто процентов сейчас наслаждается чужими действиями, судя по тем греховным звукам, которые слетают с его губ. Его стоны и вдохи заполняют маленький офис до краёв, побуждая Чую испачкать всю шею Дазая фиолетовыми отметинами и случайными следами от укусов.
Дазай наконец-то начинает использовать свою руку, до этого лежавшую над головой, по назначению, и кладет ее на нижнюю часть спины Чуи, притягивая его бедра еще ближе к себе. Их эрекции, скрытые одеждой, сталкиваются, и приятная фрикция вызывает в них обоих неудержимую дрожь.
— Чуя~, — стонет Дазай прямо рыжему в ухо, и этот звук сочится желанием. Это все, что нужно услышать Чуе, чтобы двигаться дальше. Он притягивает свои руки к лицу, стягивая черные перчатки зубами одну за другой, и принимается расстегивать жилетку и рубашку Дазая. Как только он заканчивает с оскорбительным раздеванием, мафиози перемещается на скрытое бинтами тело.
Конечно, кожа к коже было бы куда лучше, но и так было неплохо. К тому же, бинты довольно тонкие, что говорит о том, что на теле Дазая сейчас нет свежих ран. Это просто его привычные бинты. Поэтому Чуя не сдерживается, сжимая и царапая его везде, куда только может дотянуться.
Чуя возвращается к лицу Дазая и целует его снова, глотая, к собственному сожалению, чужие стоны. Но это честная цена за то, чтобы вновь ощутить вкус его языка.
С каждой минутой его все больше и больше пьянит чужой вкус, запах и тепло тела, и Чуя с ещё большим рвением прижимается пахом к Дазаю, пытаясь приблизиться к оргазму.
Если бы у Чуи функционировала хотя бы одна оставшаяся клетка мозга, он бы точно постыдился так рьяно вбиваться в своего бывшего партнера подобно подростку, у которого разыгрались гормоны, но сейчас единственное, что его волновало, — желание получить разрядку.
Чуя беспрерывно блуждал руками по телу Дазая, царапая и сжимая пальцами в разных местах. Дазай под ним с каждой секундой становился всё громче, стонал прямо в поцелуи, точно так же двигая навстречу чужим бёдрам в попытке достичь пика. Его руки хаотично блуждали по чуиной спине, впиваясь в рубашку и кожу.
Спустя несколько мгновений жар, накопившийся внутри Чуи, достигает критической точки, и он кончает прямо в трусы с низким рыком, зарывшись лицом в шею Дазая. Тот кончает следом за ним секунду спустя, выстанывая имя Чуи.
Какое-то время они так и замирают, сплетаясь телами в попытке восстановить дыхание, прежде чем Дазай роняет руки по обе стороны от себя. Чуя же садится ровно и ложится рядом с детективом, замыленным взглядом изучая потолок. Его довольный мозг всё ещё не был готов вернуться к реальности.
Со звенящей в голове пустотой Чуя смотрит, как Дазай садится, приводит в порядок свою одежду и запахивает полы тренча. Затем он проводит рукой по волосам, и те после затраханного вида выглядят так, словно он только что проснулся. Затем он встает на ноги, подбирает что-то и наклоняется к Чуе, оставляя легкий поцелуй на его щеке.
— Было весело, — говорит он с улыбкой и выпрямляется.
Мозг Чуи все еще работает с перебоями, поэтому он просто кивает и прослеживает взглядом движения Дазая.
Детектив запрыгивает на офисный стол и одной рукой приподнимает панель на потолке, отодвигая ту в сторону. После он толкает картину в образовавшееся отверстие и поднимается сам. Его тело, в конце концов, тоже пропадает из виду и скрывается за потолком.
Последнее, что видит Чуя, — темно-коричневые туфли, которые проглатывает темнота сверху, и задвинутую на место панель.
Не отрывая взгляда от потолка, Чуя еще какое-то время лежит на месте и мерно дышит. Неприятная влага и липкость под тканью штанов наконец возвращают его в реальность.
Осознание того, что именно сейчас произошло, обрушивается на него снежной лавиной. Неужели это правда только что произошло?
Что с ним не так?!
Он только что обжимался с предателем и своим бывшим партнером слэш любовником, Дазаем Осаму.
И в довершение этого ебучего не пойми чего тот забрал с собой картину.