Пуля для мертвеца

Сэм проснулся, потянулся и поморщился, всё тело неприятно ныло после вчерашнего вампирского боулинга, где он поучаствовал в роли кегли. Винчестер посмотрел на кровать брата, тот спал, зарывшись в одеяло, а рядом на краешке кровати, облокотившись на спинку, лежал Эдвард и что-то читал с планшетника, изредка касаясь экрана тонкими бледными пальцами. Эдвард заметил, что охотник проснулся и открыл было рот, чтобы поздороваться, но Сэм опередил его, приложив палец к губам и призывая сохранять тишину. Эдвард вопросительно посмотрел, но промолчал. Младший Винчестер, стараясь не шуметь, встал с кровати, осторожно взял лежащий на столе телефон, направил объектив камеры в сторону кровати брата. – Дин, проснись и пой! – Заткнись и спи, – раздалось из-под одеяла. – Дин, почему в твоей кровати лежит мëртвый мужик? – Сэм едва сдерживал смех. – Какой к чертям мужик? – одеяло зашевелилось, и показалась взъерошенная голова старшего Винчестера. Дин сонно щурился, оглянулся и заорал: – Едритский ёжик! – охотник вскочил с кровати, путаясь в одеяле. Сэм не выдержал и загоготал, выронив телефон. – Да вы, блядь, издеваетесь? Дин выглядел настолько комично, что даже вампир не сдержался и рассмеялся негромким мелодичным смехом. – Убью обоих, – прошипел старший Винчестер и скрылся в ванной, громко хлопнув дверью. – Ну-с, – Сэм быстро пожал плечами, натягивая куртку. – Вы как хотите, а я быстро сбегаю в ближайший кафетерий и куплю чего-нибудь поесть. Нам с братом надо питаться чаще, чем тебе. Ну, если ты понимаешь, о чём я, – Сэм выразительно поднял брови. – Иди, я послежу за обстановкой, – Эдвард усмехнулся. – В радиусе двух миль вокруг точно чисто, никто посторонний тут не ошивается. Сэм ушёл, а спустя десять минут из ванной показалась голова Дина, состроила недовольное лицо и спросила: – А где Сэм? Если ты его сожрал… – Даже если так, что ты сделаешь? Отхлещешь меня мокрым полотенцем? – Эдвард выразительно посмотрел на оставленный на кровати кольт, недосягаемый сейчас для охотника. Винчестер недовольно закусил губу. – Нееет, мы же не дети. Я сначала оденусь, выпью чашечку местного гадкого кофейку и только потом пристрелю тебя. – Пока ты не привел свой гениальный план в действие, знай, что Сэм вышел за завтраком для вас обоих, – неторопливо ответил Эдвард, не желая пререкаться с охотником с самого утра, и перелистнул электронную страницу в планшетнике. – Вот мог бы сразу так и ответить, – пробурчал Дин, выходя из ванной в двух полотенцах – одно прикрывало бёдра, другое Винчестер накинул на плечи. Подойдя к стулу, на котором висела его позавчерашняя футболка, он поднял её, понюхал и брезгливо поморщился. Порывшись в сумке, Дин извлек чистую майку, скинул верхнее полотенце и быстро натянул её на себя. Потом кинул взгляд на тумбочку и радостно воскликнул. – О, кренделёчки! Эдвард покосился на охотника – тот, обнаружив двухдневной давности пакет с крендельками, с удовольствием принялся ими хрустеть. – Кренделёк? – предложил Дин, заметив взгляд Эдварда. – Нет, спасибо, я не ем человеческую пищу, – вежливо отказался вампир. – Чувак, зачем нужна жизнь, если ты не можешь насладиться вкусом… – Дин покрутил пакетик в руках и прочел вслух. – Подсластителя, загустителя, ароматизатора идентичного натуральному и Е-шками с разными циферками. – Мне было семнадцать, когда пришлось выбирать между смертью и новой жизнью, – Эдвард медленно положил планшет на стол. – А я очень не хотел умирать. Дин подбросил кренделёк и поймал его ртом на лету. Эдвард улыбнулся. – А как ты решил стать охотником? – Я не решал, – Дин небрежно швырнул пустой пакетик на тумбочку. – Это семейное дело, лишившее нас с Сэмом детства и перспектив на нормальную жизнь. Вот такая вот хуйня. И сейчас я в номере мотеля где-то в жопе мира стою в одной футболке и без штанов перед столетним вампиром и рассказываю ему о своем трудном детстве. Просто чудесно. Эдвард неожиданно для себя рассмеялся вслух. Непосредственность Винчестера откровенно забавляла его. – Господи, за что ты меня так ненавидишь, – пробурчал Дин, скрылся в ванной и прокопошился там до прихода Сэма. Эдвард задумчиво проводил его взглядом, чувствуя, как губы опять невольно растягиваются в улыбке. Вспомнив фразу Дина про детство, он посерьëзнел. «Большую часть времени я плыл по течению, думая исключительно о своих личных проблемах. Надуманных проблемах, – Эдвард воскресил в голове воспоминание о попытке проникнуть в мысли Винчестеров, и о том, что он там увидел. – Этот мир был для меня скучен. Я всегда наблюдал за ним с безразличием. Тёплые летние дни, холодные зимы, заканчивается весна, наступает осень… Смена сезонов ежегодно повторяется. Как вертушка, продолжающая крутиться на ветру, проходило время, и для меня этот мир был неизменным. Я никогда не злился, и моё сердце никогда не билось в восторге. Бессмертные дни проходили перед моими глазами. А теперь я в эпицентре событий и не знаю, что ждет меня дальше и, боже мой, до чего же приятно это чувство неизвестности».