Журавль или синица?

      Почему в кромешной тьме неясным образом всплывает грустное лицо юноши с измученной улыбкой? Почему вокруг него парили десятки маленьких огоньков, напоминающих светлячков или же, скорее, диких ос, желающих вкусить его душу?       Только сны — это последнее, что должно волновать Ши Цинсюань. Вырвавшись из глубокой дрёмы, она едва ли соображала, что происходит: куда ей сегодня нужно идти, что делать? Если собираться на работу, то почему не зазвонил будильник? Получается, сегодня выходной? Но стойкое ощущение будничной недели никуда не уходило.       Правда, стоило открыть глаза, вопросы разбежались испуганными тараканами по углам. Незнакомое окружение, чересчур мягкие простыни и подушки, а также затёкшие руки, удерживаемые над головой верёвкой, повергли Ши Цинсюань в шок.       Испуг накатил волной оцепенения. Первый позыв — резво подскочить, задергать руками в попытке оборвать колючие веревки, начать кричать и брыкаться. Ши Цинсюань бегло осмотрелась — в просторной светлой спальне, отделанной деревом и будто шёлком, никого не находилось.       «Успокойся. Выдохни. Расслабь руки», — вот думала об одном, а сердце так болезненно стучало по рёбрам, что страх пересилил дух бунтарства и приключений. По телу словно разлился жидкий огонь. Ладони закололо невидимыми иглами. А в довесок нахлынули воспоминания о стычке с пятью людьми в каких-то цветастых халатах.       — Неужели действительно секта? — прошептала себе под нос Ши Цинсюань.       Хуже всего, что она не узнавала ни окружения, ни тех людей, вообще ничего. Они называли её Ши Цинсюань, Повелитель Ветра. Что за вздор? Странное прозвище. Но припомнив, как резво прыгали те люди — мозг закипал, отказывался принимать реальность. А наиболее странное в этой ситуации для Ши Цинсюань являлось то, что незнакомцы обращались к ней, как к мужчине. Поверить в то, что ей отшибло память ещё можно — вдруг, ударилась головой. Но не настолько же, чтобы видеть себя женщиной, в то время как другие…       Ши Цинсюань опустила взгляд. Несмотря на мешковатые длинные одежды, она отчётливо опознала женское тело: выступающая грудь, миниатюрные ступни, да и между ног ничего не мешало. Хотя странно, что по пробуждении посреди той поляны, её тоже переполняла уверенность в идентификации себя как мужчины.       «Я с ума схожу что ли?» — хотелось и смеяться, и плакать.       Верёвки удерживали руки достаточно крепко, просто так не выбраться. Справа и слева от кровати стояли ни то табуреты, ни то маленькие столики с вазами — в одной цветы, в другой фрукты. Ши Цинсюань было страшно. Даже несмотря на то, что её пока никто не тронул, обездвиженное положение подсказывало, что над ней стремились взять контроль. Нужно выбраться… как-то. Но удастся ли сбежать?       Может… и удастся.       Отставить хандру. Руки кололо от адреналина, тело словно невидимыми бинтами оплели, однако нужно бороться. Пока никого нет, Ши Цинсюань попыталась извертеться, ухватив вазу с цветами ногами. Со стороны, наверное, она напоминала смешную обезьяну. Мышцы ног сильно напрягались, пришлось действовать медленно и терпеть неприятное жжение, чтобы перенести керамический сосуд на кровать. Вода пролилась на одеяло, цветы осыпались.       «Нельзя поднимать шум», — подумала Ши Цинсюань, откинув идею разбить вазу о стену над головой. Не факт, что получится, да и положение будет жутко неустойчивым — одно неудачное движение, и сосуд просто выскользнет на пол. И всё, прощай.       Пришлось положить вазу на кровать и не без труда, бормоча под нос ругательства в духе «да что б тебя жопа зажевала», накидать на сосуд одеяла. Подняв ногу, Ши Цинсюань со всей имеющейся силы ударила по обёрнутой тканью вазе — послышался глухой звук бьющейся керамики.       «Твою-то…» — сжав губы в тонкую линию и зажмурившись, Ши Цинсюань перетерпела отвратительную боль в пятке. Отдышавшись пару мгновений и глянув на ногу, обнаружила, что белоснежная ткань носка постепенно впитывала капли крови. Порезалась… даже тут умудрилась.       Но это была меньшая из проблем. Минут пять пришлось потратить и на то, чтобы добраться до осколков и перерезать верёвки. Хотелось действовать в лихорадочной спешке. Ши Цинсюань то и дело одёргивала себя, держа внутри поднимающуюся бурю ужаса. Прислушивалась к шорохам за дверью, к своему дыханию.       А, освободившись… испугалась. Что ей теперь-то делать?       Первым делом, спрыгнув на пол, подбежала к окну. Выпрыгивать не вариант. Скорее, разобьётся. Но удивило другое: убранство двора и близлежащих окрестностей. Она уже заметила, что в интерьере комнаты преобладали восточные мотивы, но и за окном всё оказалось выдержано в лучших традициях китайской архитектуры.       «Ну… логично, если меня зовут Ши Цинсюань. Всё восточное… восточные сектанты», — одернув себя и глянув на кровать, Ши Цинсюань на скорую руку запихала под одеяла подушки, чтобы создать видимость присутствия человека.       «Хуёвая постановка», — нахмурилась она. Но для первого мгновения подойдёт. Ши Цинсюань подбежала к двери, но не рискнула выходить, прислушалась к звукам и шорохам — вроде всё тихо, но страх останавливал её идти дальше. Она ведь понятия не имела, где находилась.       Сжимая в руке наиболее крупный и острый осколок, Ши Цинсюань качнула головой. Руки тряслись от переживаний, дыхание перехватывало. Она не выберется отсюда. Будет вести себя агрессивно — при неудачной попытке к бегству с ней могут обойтись ещё хуже. А если смиренно дождётся тех, кто пленил её… то где гарантии, что не станет хуже?       «Значит, будем бороться», — как же нелегко ей далась эта мысль. Слёзы смочили ресницы. Хотелось забиться в угол, а когда в коридоре послышались приближающиеся шаги, первым позывом было броситься на кровать и проявить абсолютную покорность.       Ши Цинсюань заставила себя стоять из последней капли самообладания, паника накатывала так же сильно, как и желание провалиться под землю. Отпрянув за дверь, Ши Цинсюань сделала глубокий вдох и выдох, сжав осколок в руках — теперь пути назад нет, нужно действовать решительно.       Что-то звякнуло — видимо, засов, — а затем и дверь отворилась. Не помня себя от страха, Ши Цинсюань не стала дожидаться «удачного момента», а в ту же секунду, как заметила незнакомца, подлетела к нему со спины. Мужчина был выше неё, но его оказалось удобно схватить за длинные волосы, чтобы подставить к обнажённой шее осколок.       — Что за?!..       — Заткнись! — рявкнула на него Ши Цинсюань. — Живо выводи меня отсюда. Скрытно. К машине или лошади, что у вас тут за транспорт?       — Ши Цинсюань, ты вообще в своём уме с родным братом так обращаться?! Ты что устроил?..       — Закрой пасть и вперёд, — рычала она.       Подталкивая мужчину вперёд, не слушая ни единого его слова, она поравнялась с порогом двери, но сразу сообразила, что идти с заложником — себе дороже. Паника навалилась неподъёмным грузом. Ведь на неё сразу же набросятся, попытаются обездвижить, да и мужчину она едва удерживала, тому вообще не стоило бы больших усилий оттолкнуть её руку с осколком от своей шеи.        Заставив мужчину теперь повернуться к комнате лицом, Ши Цинсюань даже не пыталась его слушать. Отпустила и что есть силы пнула в спину, после чего захлопнула дверь и заперла на тяжёлый засов. Из комнаты доносилась ругань, что-то громыхнуло, но будто не долетело до двери, а врезалось в невидимую тонкую стену подле неё.       Пришлось выронить осколок, закрывая дверь. Об импровизированном оружии Ши Цинсюань уже не думала. Подхватив длинные юбки… или шаровары, она понеслась по коридору, куда глаза глядят.       «Вот же дура! Куда мне бежать!? Это конец, я ведь не знаю!..»       Не знает, куда бежать. Но отчего-то она будто на интуитивном уровне понимала, куда следует повернуть. Либо так удачно сложилось, что все её выборы приводили к лестницам. Правую ногу у пятки жгло, но боль только подстёгивала двигаться быстрее. На пути встречались люди, которых Ши Цинсюань старалась обходить стороной, но они лишь провожали её удивлёнными взглядами.       Остановившись на короткий миг, чтобы перевести дыхание, Ши Цинсюань оказалась на террасе, опоясывающей небольшой внутренний двор с миниатюрным фонтаном. Лучи солнца блестели на струящейся воде. Хотелось постоять ещё пару мгновений, однако секундой позже часть этажа, находящегося выше, разнесло громким взрывом.       Взвизгнув от неожиданности, Ши Цинсюань бросилась к ближайшему коридору, уходящему обратно в нутро замка. Камни и дерево посыпалось дождём, а в спину словно ударила жгучая волна невидимого пламени.       «Это что, ловушка что ли какая-то?! Это же комната взорвалась, где я была! Этот мужик что ли дверь подорвал?.. Взрывчаткой? Он что, совсем псих?! И откуда там взрывчатка?! Что происходит вообще?!»       Даже не знаешь, плакать или смеяться. Хотя, лучше всего было бы с криком разбежаться и удариться головой о стену. Даже если это всё не дурной сон, то хуже уже не будет. Дурдом какой-то.       Выбравшись в просторный зал, более напоминающий длинный проходной двор, крытый серым камнем и украшенный красными бумажными фонариками, Ши Цинсюань прильнула к широкой деревянной колонне. Сердце бешено стучало. Сглотнув вязкую слюну, она мельком выглянула из-за укрытия, увидев, как с противоположного конца во внутренний двор бежали вооружённые люди. И не пистолетами, а… мечами и копьями?       «Нет, конечно, понимаю, восточные мотивы и всё такое, но… мечи? Серьёзно? Хотя, лучше мечи, чем винтовки. Не простая секта. Староверы, похоже», — рассудила Ши Цинсюань, прижимаясь спиной к колонне с таким усердием, словно пытаясь слиться с ней воедино.       Когда стража пронеслась мимо, она бросилась к выходу, стараясь держаться ближе к стенам, чтобы не сразу привлечь внимание. Интуиция не переставала шептать, что стоит преодолеть этот длинный коридор, и дальше не будет составлять труда выбраться из этого дворца. Хотя с той же вероятностью она лишь пыталась себя успокоить.       Вынырнув из-под крытого пространства, Ши Цинсюань оказалась в очередном небольшом дворе на вершине каменной лестницы. Внизу её ждала небольшая арка с распахнутыми воротами, так и приглашающая покинуть это проклятое место. А вместе с ней не обошлось и без вооружённых людей — видимо, стражи. Но не они обеспокоили Ши Цинсюань. А мужчина не то с татуировкой, не то с ожогом у виска, в нарядных одеждах, напоминающих боевой доспех.       «Тот самый со стальными яйцами», — ассоциация, конечно, отменная, Ши Цинсюань и не поняла, какая эмоция завладела ею сильнее — ужас или… ужас. Отступать некуда, искать развилку или тёмный коридор просто бессмысленно. Ши Цинсюань, задыхаясь от осознания неминуемого провала, растеряла все эмоции, мышцы лица напряглись до того, что исчезло всякое выражение. А затем по голове ударила гениальная идея — если паника в любом из вариантов принесёт проблемы, то, вероятно, поможет спокойствие?       С трудом возымев над собой обладание, Ши Цинсюань выдавила кривую улыбку и неспешно принялась спускаться по ступеням. Спокойствие походки и отсутствие спешки определённо застали врасплох людей, преграждающих путь к свободе. Ши Цинсюань чувствовала себя человеком, пытающимся удержать на поводке с десяток собак, рвущихся в разные стороны. Как же трудно сохранять спокойствие.       — Ши Цинсюань, — мужчина, скорее, не обращался к ней, а констатировал факт присутствия, грозно сведя брови к переносице. — Почему ты?.. Где Ши Уду?       Несмотря на то, что до желанной свободы оставалось совсем немного, Ши Цинсюань, спрятав руки за спиной и распрямив плечи, не без доли горделивости глянула на оппонента. Пришлось задрать голову, чтобы перехватить его взгляд, давящий мощной аурой.       «Ши Уду — это тот мой старший брат?» — увы, времени обдумывать вероятности не было, поэтому, недовольно хмыкнув, Ши Цинсюань произнесла:       — Если вы о старшем брате, то он в замке. Освободил меня.       — Серьёзно? Так просто?       — Нет, мы поссорились… — ногти до боли впились в ладони, удерживая нервозность из последних сил. Недовольно глянув на воина, Ши Цинсюань постаралась как можно более размеренным шагом обойти собеседника. Двигалась уверенно, смотря перед собой и намеренно игнорируя стражу. — Я просто хочу подышать свежим воздухом, дайте побыть наедине с собой. Брат сейчас не в настроении.       — Так этот взрыв Ши Уду устроил? — с сомнением полюбопытствовал мужчина, присматриваясь ко внутреннему дворцу. А затем, обернувшись, обратился к собеседнице: — Стой.       Ши Цинсюань остановилась. Прикладывая огромные усилия, чтобы не раздирать заусенцы, она порадовалась тому, что никто не видел страха в её глазах, того, как напряженно она обкусывала губы.       — Не знаю, что у вас с Ши Уду за разговор произошёл, но тебе лучше оставаться здесь. Не стоит выходить на улицу, даже если кажется, что стало лучше. Вдруг в очередную истерику впадёшь? Хочешь ещё сильнее брата опозорить?       По тону голоса становилось очевидно, что мужчина недолюбливал её. Либо чересчур заботился о репутации Ши Уду. Ши Цинсюань не бралась рассуждать об этом в столь напряжённый момент. Проигнорировала вопросы и двинулась вперед.       — Подожди, — вновь остановил её одним лишь словом собеседник, — а почему ты босиком?..       — Пэй Мин!!!       От громогласного возгласа, разнесшегося, по ощущениям, над всем городом — они явно находились в городе, — у Ши Цинсюань едва сердце не выскочило из груди. Она аж подпрыгнула на месте, неосознанно обернувшись и, потеряв самообладание, уставилась на грозную фигуру Ши Уду, показавшуюся на верхней каменной лестнице.       — Ты чего столбом встал?! Хватай этого наглеца! Он сбежать пытается!       Ши Цинсюань не успела придумать план действий, и на этот раз озарение не снизошло до неё. Паника во взгляде выдала еë с потрохами, не смогла она сдержать эмоции, ей было и так слишком страшно, чтобы обдумывать возможные варианты действий. Лишь по тому, что в глазах Пэй Мина вспыхнуло осознание, что его почти что обвели вокруг пальца, Ши Цинсюань в испуге рванула прочь.       Стоило выбежать из-под массивной арки на очередное крыльцо с каменной лестницей, Ши Цинсюань чуть не ослепла от яркого солнца. Но продолжила бежать и, пропустив ступеньку, повалилась кубарем вниз — к счастью, падать пришлось недолго, но болезненно. Боль обожгла коленку и локоть, однако в сравнении с пониманием, что перед ней, наконец, открылась свобода, стало чуть легче. Она увидела людей, обративших внимание на перепалку, и в душе порадовалась, что при свидетелях мужчины не станут проявлять к ней агрессии.       Но не тут-то было.       — А ну иди сюда, совсем страх потерял?! — рывком подняв еë с колен, прогремел суровым тоном Пэй Мин и схватил за плечи. — Повелитель Ветра, что за цирк вы устроили?       — Отпусти! Не прикасайся ко мне, ублюдок! Я тебе яйца оторву, если не отпустишь!!!       Но сколь бы она ни бранилась и ни вырывалась — всë бесполезно. Складывалось чувство, что на плечи нацепили металлические кандалы, и она пыталась побороть огромную каменную гору. Но не столько сила Пэй Мина её обескуражила. Люди вообще не пытались вмешаться, лишь стояли в сторонке, да перешёптывались. Некоторые даже ухмылялись.       Стало страшно. Страшно до отчаяния. Рёбра словно скрутило, лёгкие сдавило невидимой колючей проволокой. В голове не осталось ни одной мысли, ужас достиг какой-то запредельной отметки, из-за чего Ши Цинсюань потеряла самообладание и взревела диким вепрем. Принялась брыкаться с отчаянием животного, ступившего в капкан — оторвёт себе конечность, но выберется. Нет, она не сдастся, им придётся убить её, чтобы угомонить.       — Генерал Пэй, что вы себе позволяете?! — донёсся чей-то оклик из толпы зевак.       Пэй Мин отвлёкся, услышав своё имя. То ли рефлекторно ослабил хватку, то ли всё произошло по случайности, но Ши Цинсюань удалось вырваться. Только, почувствовав свободу, она не бросилась бежать. Голова от накативших эмоций не соображала. Мозг лихорадочно анализировал окружение. И стоило Ши Цинсюань обернуться к Пэй Мину, взгляд её тут же упал на рукоять меча в ножнах.       — Какого?!..       Рванув меч на себя, Ши Цинсюань, к сожалению, не успела вытащить оружие — генерал схватил её за предплечье, не позволив полностью обнажить лезвие. Тем не менее Ши Цинсюань не сдалась. Нет, не принялась тянуть. Застыла, словно пойманная лань и, терпя хватку, которая становилась с каждой секундой всё крепче, сцепилась взглядом с Пэй Мином.       Ох, если бы взглядом можно было убить… Ши Цинсюань чувствовала тяжесть эмоций, гнева и ощутимого оскорбления, которыми жгли глаза Пэй Мина. Но пусть хоть руку ей сломает. Ши Цинсюань смотрела на него с одержимостью умалишённой, скалилась подобно животному. И невольно осознав, что прошла секунда, затем другая, а она всё ещё стоит на ногах и не сдаётся, криво усмехнулась.       Её поведение вызвало у Пэй Мина откровенное негодование, которое быстро сменилось холодной яростью. Ему будто в лицо плюнули. Но Ши Цинсюань вовсе не хотела смеяться, да тем более злить его. Её накрывала истерика. Мозг откинул способность мыслить здраво, задал курс — выжить любой ценой… но со своими огрехами.       — Генерал Пэй, прекратите…       — Чтобы он тут мечом моим размахивал? — нервно глянув в сторону, оскалился Пэй Мин. — Ты ж его дружок, так, может, поможешь лучше?       — Чем я помогу, если вы его напугали до смерти?       — Мы не…       — Довольно! — пронëсся над улицей раздражённый возглас Ши Уду. — А вы что столпились, заняться нечем?! Пошли прочь!       Люди, ужаленные грубым словом, моментально засуетились и поспешили сделать вид, что земля под ногами и небо над головой стали внезапно очень занимательными. Ши Цинсюань, увы, их энтузиазма не разделила, продолжая цепляться за меч генерала. Уже и так стало понятно, что шанс сбежать испарился под обжигающими лучами солнца. Её единственная защита — меч. Пока она его держит, у неё ещё есть маленькая надежда хоть отпугнуть этих людей.       — Повелитель Ветра… Ши Цинсюань, отпусти меч генерала.       Девушка очень не хотела выпускать Пэй Мина из поля зрения, однако рискнула свести взгляд в сторону, обнаружив подле себя неожиданно знакомого мужчину. Один из тех, кто находился в ту странную ночь рядом с храмом. Высокий, с живым взглядом, который будто сиял ледяным пламенем. По меланхоличному мрачному выражению лица и не скажешь, что его вообще беспокоило происходящее.       — Хватит уже представление устраивать, — поравнявшись с Пэй Мином, Ши Уду предстал не менее грозной тучей, рискующей обрушить свой гнев на головы окружающих его людей. — У него нет сейчас сил, ты не можешь просто вырвать свой меч?       — Могу, — нахмурился Пэй Мин, стрельнув раздражённым взглядом в Ши Уду, — вместе с пальцами только.       — Ради Владыки, Цинсюань, клянусь, если не прекратишь!..       — Ещё одно слово, и я этому мужику либо в лицо плюну, либо ещё раз между ног ударю, — зарычала Ши Цинсюань. Её слова явно не пришлись богу войны по душе. — Вы меня оглушили, связали и ещё удивляетесь, почему я сбежала?       — Связали? Зачем вы его связали?       — Повелитель Земли, при всём уважении, вам лучше уйти.       — При всём уважении, у вас дворец взорвался. Это просто привлекло моё внимание.       — Кстати, да, что за грохот у тебя произошёл? Я поэтому и заглянул к тебе, — как бы между прочим уточнил Пэй Мин.       — Оказался в запечатанной комнате. Не суть.       — Ты-то? — уже с откровенным негодованием обернувшись к Ши Уду, Пэй Мин едва ли сдержал скептичное удивление. — Как тебя угораздило?       — Я его заперла, — прищурившись и почувствовав, что из-за затянувшегося разговора паника постепенно начала ослабевать, Ши Цинсюань угрюмо скривилась.       — Ишь какой воинственный, — с пренебрежением усмехнулся Пэй Мин, — отпусти меч, и я отпущу тебя.       — Где гарантии, что вы меня опять не свяжете?       — Нигде, — устав от препирательств, раздражённо бросил Ши Уду, — клянусь, Цинсюань, если не отпустишь меч, я заставлю тебя это сделать.       А ведь действительно мог. И не раз. Ведь стоял рядом, ему ничего не стоило подойти сзади и рывком отдёрнуть её прочь.       Ситуация вызывала уже не страх, а отчаяние, желание заплакать от бессилия. Бегло бросив взгляд по сторонам, Ши Цинсюань лишь убедилась, что в текущем положении ей ничего не оставалось, как сдаться. Отвратительное чувство — быть мелким жуком, загнанным в угол стаей голодных лягушек.       «Видимо, остаётся только сохранять спокойствие», — для Ши Цинсюань эти мысли всё равно что приговор, она закрыла глаза и, затаив дыхание, отпустила рукоять меча.       С таким чувством ускользает надежда.       Болезненная хватка на предплечье ослабла. Сдерживая панику и желание сгорбиться, Ши Цинсюань распрямила плечи и отступила на шаг, с враждебностью глянув на каждого из присутствующих. Выглядела она куда более уверенно, чем себя ощущала. Заталкивала переживания воображаемыми пятками глубоко под печёнку, цепенея от страха.       — Теперь — во дворец. Живо, — голосом, не терпящим возражений, произнёс Ши Уду.       Она не хотела возвращаться, всё ещё чувствовала жжение на запястьях от колючих верёвок. Не сдвинулась с места.       — Вы меня опять свяжете, да? — пока она находилась на улице, быть может, мужчины не станут привлекать к себе излишнее внимание. Значит, поговорить в относительно безопасных условиях она могла лишь тут.       — Если дашь повод, я тебя и в цепи закую. Цинсюань, ты мой младший брат и я желаю тебе только добра. Вероятно, я переборщил с мерами предосторожности, но ты не оставил мне выбора.       Только Ши Цинсюань подумала ослабить бдительность, как слова о младшем брате заставили её отступить на шаг и уставиться на собеседника, как на полоумного. Она бегло глянула на Пэй Мина и Повелителя Земли, которые оставались неизменны в настроении.       — Цинсюань… Не заставляй…       — Замолчи, — сжав кулак и указав пальцем на Ши Уду, Ши Цинсюань с огромным трудом наскребла последние крупицы самообладания. У неё уже шарики за ролики заходили, и если она не прояснит этот момент, то умом тронется. — Почему ты называешь меня братом? Э-это что, шутка такая или что? В каком месте я похожа на мужчину? Я девушка! — и чтобы самой убедиться в правдивости, она положила руки на грудь, сжав мягкую парочку для убедительности.       Реакцию она ожидала какую угодно, но на фоне нарастающей истерии то, как повели себя мужчины, казалось абсурдным. Усмехнувшись, да пытаясь затолкать смех обратно в глотку, Пэй Мин чуть отвернулся. Повелитель Земли сделался будто ещё бледнее. А Ши Уду, у которого выражение лица из гневного контрастно сменилось чуть ли не испуганным, тяжко выдохнул, прикрыв глаза ладонью.       Они серьёзно издевались над ней? Почему они так реагировали?! То есть понимали, что она девушка, но пытались убедить в обратном?!       — Пф, похоже, твой младший брат всерьёз умом тронулся, — усмехнулся Пэй Мин. — Застрял в женском обличие и теперь женщиной себя считает. Ну, я не удивлён.       — Ты всё ещё говоришь о моём брате, так что следи за языком.       — Да кто вы вообще такие?! — уже не выдержала их каламбура Ши Цинсюань, почувствовав, как в груди вспыхнула злость — всё лучше, чем испытывать страх. Переводя рассерженный взгляд с мужчины на мужчину, она резко взмахивала рукой, указывая на каждого: — Ты, похоже, чокнутый старший брат, считающий меня тоже своим братом. Ты — друг моего брата. А ты… Ты вообще кто?!       От агрессивно брошенного в лицо вопроса Повелитель Земли замер с таким озадаченным и откровенно негодующим видом, что напомнил оленя, выбежавшего на дорогу под колёса машины.       — Мин И, — только и сказал он.       Ши Цинсюань, буравя его вопросительным взглядом, лишь качнула головой и развела руками, как бы подсказывая, что ей это ни о чём не говорило.       — Мы и так уже стали всеобщим посмешищем, — выдохнул Ши Уду, — Цинсюань, я обещаю, что не притронусь к тебе, если будешь вести себя спокойно. Мы обо всём поговорим.       — Хотел бы я на это посмотреть.       — Смотреть будешь, как лягушка мечтает взобраться на вишню, — не разделив приподнятого настроения генерала, сухо отозвался Ши Уду. — Это касается лишь нас с бр… с Цинсюанем. Если хотите помочь, лучше позаботьтесь, чтобы слухи о состоянии Цинсюаня не разлетелись. На этом всё. Идём, — напоследок обратился он к Ши Цинсюань, — мне же не придётся тебя тащить за собой?       Выбора, видимо, не оставалось. Вероятно, только покладистое поведение могло помочь избежать неприятностей. К тому же Ши Уду не выглядел человеком, с которым стоило ёрничать, от него исходила тяжёлая холодная аура. Если этот тиран действительно её старший брат, то она вляпалась по-крупному. С таким человеком пререкания не помогут выйти победителем, стоило уповать лишь на выдержку и спокойствие. Хотя, если он ещё и окажется крикливым, быстро выходящим из себя, то осознанный диалог мог только сильнее его разозлить.       Выбирать не приходилось. Побег не увенчался успехом. Но, быть может, Ши Цинсюань добудет полезную информацию?       «Тошно до слёз… Не могу себя этим успокоить».       Паника отпустила, однако сердце всё ещё стучало в груди сильнее обычного. Стоило молча проследовать за Ши Уду, двинувшемуся обратно в замок. Да только проигнорировать насмешливый, снисходительный взгляд Пэй Мина оказалось тяжело. Как же злило его поведение.       «Успокойся. Веди себя достойно, не реагируй», — наставляла себя Ши Цинсюань, стараясь выразить максимальное безразличие, осмотрев Пэй Мина с ног до головы красноречиво оценивающим и далеко не впечатлённым взглядом. Не фыркала, не кривила губы, осталась бесстрастной, насколько позволяла ситуация. Отвернулась и последовала обратно во дворец.       «Какой неприятный человек», — напоследок подумала Ши Цинсюань, заходя во дворец. А чувство было, будто возвращалась в берлогу к опасному медведю.       В этот раз обошлось, благо, без грохота и гама, Ши Цинсюань послушно следовала за Ши Уду, не переставая рассматривать его широкую спину и удивляться, как тому удалось отрастить столь длинные красивые волосы. Да ещё и тот, Пэй Мин, тоже щеголял с завидной шевелюрой. Что за секреты такие?       Слуги опасливо кланялись и расходились перед хозяином дворца, словно воды океана во время отлива. Сразу понятно, что искать помощи у кого-то из них не придётся, и даже когда они с Ши Уду остались наедине в просторном зале, одну из стен которого заменяла пустота, позволяющая полюбоваться садом, спокойствия не прибавилось. Однако убранство внутреннего двора стало для Ши Цинсюань причиной оттянуть разговор, чтобы успокоиться. Наблюдая за обилием искусственных водоёмов, она с трудом, но собралась с мыслями. Выдохнула, хотела задать первый вопрос, но её опередили:       — Что у тебя с ногами?       Рефлекторно опустив взгляд и обнаружив, что правый носок на пятке покрылся алыми пятнами, Ши Цинсюань тут же почувствовала жжение. На адреналине совсем забыла про рану. Но удивило её то, что Ши Уду выглядел искренне… обеспокоенным?       — Уд…       — Что за несносное создание? Без духовных сил тебя может любая царапина убить, — раздражённо констатировал он, а затем обернулся к двери и повысил голос: — Прислуга! Принесите бинты, воду и мазь для обработки ран! Живо!       «Какой… громкий», — не нашла лучшего слова Ши Цинсюань, подозрительно прищурившись. Ши Уду вроде бы умел держать себя в руках, но его харизма буквально давила всё и вся.       — Сядь, не напрягайся.       — Постою.       — Я сказал — сядь.       Ши Цинсюань прищурилась сильнее. Голос её звучал спокойно:       — При всём уважении, нет.       Стоило аккуратно подбирать слова, однако Ши Цинсюань не хотела выставлять себя запуганной жертвой. В ней теплилась небольшая надежда о том, что Ши Уду не поднимет на неё руку. Но всё же…       Ши Уду не стал повышать голос или пускать в ход грозный тон, тоже прищурился, словно пытаясь высмотреть подвох. И сдержанно выдохнул, придя к определённому выводу:       — Ты меня боишься?       «Ну а сам как думаешь?» — вместо ответа Ши Цинсюань лишь скептично изогнула бровь, сохраняя молчание.       — Ясно. Ладно, признаю, с моей стороны способ был не лучший избавить тебя от проблем, оставив в той комнате.       — Меня от проблем? Или себя? — но загодя признав вопрос провокационным и дерзким, Ши Цинсюань поспешила добавить: — Вы связали меня. Как мне ещё было реагировать? Вы ведёте себя нелогично, вы считаете меня мужчиной, хотя слепому понятно, что я девушка. Да и… вы выглядите странно, все эти одежды и… Я могу понять, может, это этническое поселение, но… Я ничего не понимаю.       Трудно описать выражение, с которым Ши Уду слушал её слова. Казалось, каждое из них болезненно било его в самое сердце, делая мрачнее и мрачнее.       — Ты… действительно ничего не помнишь?       Естественно. Иначе бы не учудила весь этот цирк… или учудила бы? В данный момент у Ши Уду находились все карты на руках. Пока в зал скромными тенями заходили слуги, расставляя на столике предметы оказания первой помощи, Ши Цинсюань поймала себя на недоброй мысли, что ей вполне могли лапши на уши навешать. Верить так называемому старшему брату — не выход. Конечно, чтобы убедить её хоть в чём-то, ему придётся сказать пару правдивых слов. Но в остальном?..       — Я сама, — заметив, как мужчина двинулся к столику, Ши Цинсюань предупредительно выставила руку и обогнала его.       — Но ты…       — Нет. Прошу. Я сама справлюсь.       Ши Уду утомлённо вздохнул, будто желая сказать, что её «я сама» потом обернётся тем, что ему придётся всё переделывать. Ши Цинсюань была иного мнения, интуитивно она представляла, как обрабатывать и глубокие порезы, и ожоги, но осмотрев то, что принесли слуги, растерялась. В её понимании набор оказания первой помощи при ранах должен содержать стерильный бинт в упаковке, антисептик, мазь в тюбике или йод с зелёнкой. А перед ней…       «Не хватает только подорожника», — скептично скривив лицо, Ши Цинсюань всё же не сдержала тяжкий вздох, прежде чем приняться за обработку раны.       Усевшись на полу, да раскинув ноги, едва отыскала ногу в своих штанах-юбках. Стягивая носок, да болезненно кривясь, спросила:       — Пока я занимаюсь раной, расскажете обо мне? Из всего услышанного я лишь поняла, что меня зовут Ши Цинсюань, прозвище — Повелитель Ветра, и по какой-то неведомой причине вы считаете меня мужчиной. Надеюсь, у вас есть логичное объяснение?       Смочив сложенную чистую ткань в чаше с прохладной водой, Ши Цинсюань вновь вывернулась, чтобы очистить рану на пятке, но даже когда она смыла кровь, ответ не последовал. Обернувшись к Ши Уду, ожидала увидеть что угодно, но не выражение лица в духе «да эта обезьяна себе шею свернёт».       — Что? — не сдержав недовольство, уточнила она.       Ши Уду медленно выдохнул, напоминая отца, держащегося на последней капли самообладания.       — Хоть ты и парень, но пока ты в этом обличии… не задирай так высоко штанины. И сиди более… приемлемо.       У Ши Цинсюань чуть челюсть от негодования не упала вместе с раздражённой фразой: «Дядя, вы, блять, вообще нормальный мне такое предъявлять?» У неё аж губы задрожали, путаясь в словах, но в итоге Ши Цинсюань закатила глаза и покачала головой. Проигнорировала ли она слова Ши Уду? Определённо.       — Начните… хотя бы с того, почему вы так уверены, что я мужчина?       — Потому что ты и есть мужчина, но по какой-то причине, даже лишившись духовных сил, остался в этом обличии. Ты — Повелитель Ветра, божество, и на земле тебе поклоняются как женщине… будь они неладны.       Сосредоточенно обрабатывая рану, Ши Цинсюань закусила нижнюю губу и поиграла бровями, выражая отчётливое негодование. Поверить в такую чушь — нет уж, извольте.       — Вы уж извините, — зажав рану тканью, чтобы остановить кровотечение, Ши Цинсюань глянула в плошку, где было намешано густое нечто, напоминающее мазь. Взяв её в руки и принюхавшись, она уловила горький запах алое и календулы. — Но вы серьёзно ожидаете, что я поверю в эту чушь? Я ещё могу принять, что мы живём в какой-то этнической общине, поэтому и носим такие одежды. Но вы серьёзно пытаетесь меня убедить, что я повелеваю ветрами и могу менять пол?       — На данный момент — не можешь. Один злой дух нарушил ток ци в твоём теле, из-за чего ты оказался неспособен манипулировать и использовать духовную энергию.       — М-м, как удобно.       — Я с тобой серьёзно разговариваю.       — О том, что я по щелчку пальцев могу сменить сиськи на член? Вы вообще в своём уме?!       — Да как… да как ты разговариваешь?!       — А как мне ещё разговаривать? — не удержалась Ши Цинсюань от повышенных тонов, едва не уронив несчастную чашку с мазью на пол. — Вы говорите, я могу менять пол, повелевать ветрами. Но в то же время так удачно совпало, что я лишилась силы и не могу делать этого. Вот вы, давайте, обратитесь женщиной! Прикажите воде, ветру и огню тут вспыхнуть. Или только я здесь такая особенная?       Мысленно надавав себе подзатыльники, успокаивая нрав, Ши Цинсюань только покачала головой, да принялась смазывать рану. Мазь пощипывала место разреза.       — Ну ладно, — как-то чересчур сдержанно обмолвился Ши Уду.       Ши Цинсюань наблюдала за старшим братом краем глаза, уделяя куда больше внимания ране. Но когда тот обернулся вокруг своей оси, подняв слабое дуновение ветра — или же тёплой энергии, — она из любопытства посмотрела на него.       — Ну а теперь-то ты поверишь?       Буквально секунду назад перед ней находился мужчина, а сейчас его образ сменился молодой женщиной, властный взгляд которой, казалась, мог прожечь несколько стен. Красивая, с острыми скулами, пухлыми розовыми губами и тёмными, как ночь, глазами. У Ши Цинсюань не нашлось слов, чтобы описать шок и полнейшую озадаченность.       Из рук выпала чашка с мазью.       Но на этом фокусы не закончились: изящным отточенным движением выхватив из-за пояса веер и указав им на чашу, Ши Уду легким движением подняла в воздух воду, рисуя из неё спирали.       — Моё имя Ши Уду, я — Повелитель Воды, ещё меня называют Водным Тираном. Вполне заслуженно, полагаю, но от этого мне ни горячо, ни холодно.       С особым успехом и челюсть вот-вот грозилась упасть, поэтому, позабыв о незаконченной перевязи, Ши Цинсюань подставила под подбородок кулак, да опустила локоть на прижатую к телу руку. Посидев так пару секунд и понаблюдав, как Ши Уду в женском обличии возвращает воду обратно в миску, Ши Цинсюань накрыла ладонью щёку.       Ши Уду вернул себе прежний вид и выжидающе наблюдал за Повелителем — Повелительницей? — Ветра, которая довольно долго буравила взглядом одну точку в полу.       — Что скажешь?       Хороший вопрос. Она посмотрела на плошку с мазью. Подумав, посмотрела на Ши Уду и уточнила:       — Признайтесь, вы подмешали наркотики в ту мазь, да?       — Ши Цинсюань!       — Да что?! Я просто пытаюсь найти логическое объяснение ситуации. Вы тут скажите, что и машины ездят у вас на магии, а не на бензине!       — Машины? Что это? Ох, — устало вздохнул Ши Уду, — тебе стоит поменьше общаться с Повелителем Земли, вечно не от мира сего.       «Повелитель Земли?.. А, тот мужчина… А он-то мне кто? Очередной брат?» — хотя уже ни во что нельзя верить. Комментарий Ши Уду она предпочла пропустить мимо ушей, но, когда мужчина опустился перед ней на колени, напряглась. Он лишь указал на перевязь, которую она не успела закончить, и только после напряжённого кивка с её стороны продолжил дело, которое Ши Цинсюань не успела закончить.       Длинные пальцы аккуратно наматывали бинты поверх оголённой лодыжки, почти не касались кожи. Прослеживалось в этом жесте какое-то уважение или, скорее, осторожность, да и Ши Уду выглядел до предела сосредоточенным. Сердце Ши Цинсюань предательски дрогнуло, подкупаясь на знак заботы, а в голове тут же всплывали воспоминания о грубых верёвках, натирающих руки.       «Водный Тиран. По тому, что я успела увидеть, этот человек довольно властолюбив и требователен. Быть может, он и любит меня, но… люди любят и своих питомцев, сажая их в клетки», — философски рассудила Ши Цинсюань, не спеша доверять тому, кто насильно привязал её к кровати и запер в комнате.       — Отсутствие духовной энергии у небожителя — это… это катастрофа. Если мы не вылечим твои энергетические точки от увечий, то ты можешь навсегда потерять бессмертие. Твоё тело просто лишится возможности накапливать и использовать ци, ты опустишься до уровня обычного смертного… — закончив работу с бинтами, Ши Уду аккуратно опустил её ногу на пол, продолжая смотреть куда-то вниз. — Есть два способа тебе помочь, но для нас наиболее вероятный — долгое и медленное исцеление за счёт медитаций, помощи богов медицины.       «Богов Медицины?.. Подорожника и Костыля что ли?» — с иронией подумала Ши Цинсюань, а вслух спросила:       — А второй способ?       Ши Уду нахмурился. Нет, даже не так. Скривился, будто разжевав острый перец.       — Считай, что нет второго способа.       — Это не ответ.       — Ты препираться со мной вздумал? — с грозными словами Ши Уду бросил не менее недовольный взгляд на собеседницу, которая, к его недовольству, осталась спокойна. Смотрела в глаза и вкрадчиво повторила:       — Какой второй способ?       Ши Уду чуть изогнул бровь, словно реакция Ши Цинсюань казалась чем-то из ряда вон выходящим, непривычным. Но он довольно быстро взял себя в руки и с той же невозмутимостью ответил:       — Лишь тот, кто нарушил ток ци в чужом теле, может возобновить его. Тела небожителей сложно устроены, поэтому даже искусный целитель, не ведая, каким способом были повреждены точки и энергетические потоки в теле, может сделать только хуже.       — Иными словами, мне либо долго восстанавливаться, либо меня может излечить тот, кто это со мной сделал? Как я поняла, на меня напал какой-то демон?       — Какой-то, — в раздражении выплюнул Ши Уду, но негатив явно не адресовался собеседнице. — Цинсюань, мне больно видеть тебя таким. Но я надеюсь, память к тебе вернётся за счёт восстановления сил. Поэтому я настоятельно прошу тебя не покидать пределы моего дворца. Бог, лишённый сил… Это…       — Посмешище? — предположила она.       — Если кто посмеет сказать так, будет иметь дело со мной. Не переживай.       Неожиданное заключение. Хотя, столь ли неожиданное? Теперь образ Ши Уду прорисовывался всё чётче. Его слова могли прозвучать и как искреннее желание защитить брата-сестру, но также и как… что-то собственническое.       Первое впечатление всё же сложилось у Ши Цинсюань о родственнике не лучшее. Препираться с ним — не вариант. Быть может, пока она не поймёт, как обстоят дела, да и что в принципе происходит, ей лучше вести себя сдержанно и скромно.       «Скромно… ну да, ну да, верю, — усомнилась своим мыслям Ши Цинсюань. — Если я действительно божество ветров, оказавшееся во власти Водного Тирана… где вообще гарантии, что в исчезновении моих сил действительно виноват какой-то демон? Ведь не демон меня пытался поймать в том поле, и не демон привязал меня к кровати».       — Ты понял, Цинсюань? — расценив затянувшееся молчание по-своему, Ши Уду одарил собеседницу довольно строгим и пугающим взглядом. — Не выходи из дворца. Я во всём разберусь.       Она подняла на него до боли задумчивый и пристальный взгляд. Изобразив вину и нерешительность, Ши Цинсюань тихо прошептала:       — Только не привязывайте меня к кровати. И дайте свободно ходить по дворцу. Я всё равно не знаю, куда мне бежать.       — Хорошо. Будешь слушаться — и мы всё с тобой уладим. Я позабочусь о тебе, обещаю.       Она ошибалась. Показывать когти перед столь грозным тигром — патовый ход. Пока он будет считать её беспомощной и робкой, быть может, и ослабит бдительность. Ши Цинсюань чувствовала, что за спиной её старший брат прятал куда больше тайн и недосказанности, чем ей следовало знать. «Во благо», как говориться. Быть может, стоило узнать о себе и от других небожителей. Например, от так называемого друга, с которым стоило проводить меньше времени.       «Но как при таком старшем брате встретиться с тем мужчиной? Мин И кажется? Ох… что-то подсказывает, будь это действительно секта староверов, всё оказалось бы намного проще…»