Журавль или синица?

      За три минувших дня что не час, то новое потрясение. Но, пожалуй, самым запоминающимся моментом оказался поход в библиотеку, где первой мыслью Ши Цинсюань стал немой крик ужаса: «ебучий случай, тут всё в иероглифах». Правда, спустя несколько секунд бледность лица сменилась алым румянцем от натуги, а глаза стали ещё шире от неожиданного потрясения. Ведь «ебучий случай, я могу прочесть, что тут написано».       Ши Цинсюань не понимала много вещей. Ей всё казалось, будто окружение, в котором она оказалось, неправильное, вздорное, плод чужой фантазии. Мозг постоянно цеплялся за мысли о вещах, которые для местных обитателей казались абсурдными. На банальный вопрос о том, почему нигде нет часов, Ши Уду с раздражением уставшего родителя огрызнулся, что не хватит прислуги и колоколов, дабы расставлять их на каждом углу для оповещения о точном времени.       Причём здесь прислуга? Причём здесь колокола? По логике вещей Ши Цинсюань с трудом пришла к заключению, что даже если они жили на небесах в роли богов, то предпочитали придерживаться старого традиционного уклада жизни. Но раз они такие… староверы… то откуда в её голове столько мыслей о потенциальном технологичном будущем?       Обсуждать такие странности с кем бы то ни было опасно. Ши Уду и так считал её тронувшейся рассудком, усугублять положение чудными словами и высказываниями не хотелось. Не хотелось также, как и быть привязанной к кровати.       Не отсвечивать, осторожно выуживать информацию по нитке. Ей пока и так хватало вопросов на территории дворца, чтобы брать на себя излишние заботы внешнего мира. Ши Уду, несмотря на грозную личность, вроде действительно хотел помочь ей вернуть духовные силы. Однако он не тянулся поведать о делах прошлого, постоянно был чем-то занят, упоминая о третьем Бедствии, неком испытании.       — Вместо того, чтобы приставать ко мне с глупыми вопросами, удели время медитациям и тренировкам. Так ты быстрее восстановишь силы и… вернёшь нормальный вид.       Это, пожалуй, единственный ответ, который Ши Уду рефлекторно выбрасывал, не успевала Ши Цинсюань и рта открыть. Ему определённо не нравилось видеть её в женском обличии, он то и дело смотрел куда угодно, но не на неё.       «Всё никак не могу привыкнуть, что я на самом деле парень… Тоже очень странно. И будто не в женском теле причина, а в каком-то самоопределении. Хотя, не так уж и важно. Если я действительно парень, то это даже проще», — рассудила Ши Цинсюань. Мужчиной действительно быть проще.        Злить Ши Уду не хотелось, равно как и тренироваться под плетями. Ши Цинсюань точно не знала, что Повелитель Воды подразумевал под тренировками, поэтому на свой вкус решила начать с малого — в принципе проверить свою физподготовку. Раз она божество, то даже без духовных сил её тело должно быть закалено.       Так-то оно так, но… Она едва ли смогла подтянуться пять раз, а после двадцати отжиманий и вовсе рухнула на песчаную насыпь во дворе для тренировок. Чуть ли не уткнувшись лицом в песок, Ши Цинсюань раздосадовано выдохнула. Надо было сразу догадаться, что стройное подтянутое тело не гарантировало выносливость. Отчего-то это её опечалило.       — Позорище… — пробормотала она в песок, — я действительно божество? Разве не все божества сильные и воинственные?       В её представлении, каким бы титулом не обладал бог, он должен давить головы руками, а сердца врагов вырывать с одного хвата.       Вновь тяжко вздохнув, Ши Цинсюань поднялась с земли, переведя дух, попробовала вновь отжаться, однако в этот раз мышечной выносливости хватило на жалких десять повторений.       — Да что ж такое… — присев на колени, она нахмурилась. — Может, дело в банальной анатомии? У мужчин куда лучше развит верх тела, чем у женщин. Больше мышечных волокон… надеюсь, дело действительно в этом, а не в том, что я жалкое божество.       — Не ожидал, что ты признаешь себя жалким.       «А я-то думала, чего не хватало?» — пользуясь тем, что незваный гость находился позади, Ши Цинсюань состроило драматичное выражение лица и закатила глаза. Хотелось с тем же энтузиазмом глянуть на Пэй Мина, но чувство самосохранения подсказало, что лучше пока обойтись лишь холодным недовольством.       Пэй Мин стоял у входа на тренировочную площадку, с надменным любопытством наблюдая за Ши Цинсюань, словно за глупым щенком, копающимся в яме.       — Вы брата ищите? — проигнорировав ехидный комментарий, спросила Ши Цинсюань. — Его нет во дворце, он куда-то ушёл.       — Я знаю. Попросил за тобой присмотреть, чтобы чего не учудил.       С трудом верилось. За минувшие дни она более-менее узнала о ближайшем окружении Ши Уду. Пэй Мина он расписал до боли двояко, признавая его прекрасным воином, едва ли не сильнейшим богом Войны. И в то же время покрывал на чём свет стоит его пристрастие к женщинам и любовным похождениям. Велел держаться от него подальше, пребывая в женском обличии — мало ли.       «Это мало ли определённо вызывает вопросы», — поднимаясь на ноги, подумала Ши Цинсюань.       — Неужели у бога Войны нет иных дел? Вы же занятой человек, к чему присматривать за мной? Я никуда всё равно не собираюсь уходить.       Отвечать на вопросы Пэй Мин, видимо, посчитал выше своего достоинства. Но куда сильнее на нервы действовала его снисходительная улыбка и хитрый, в какой-то степени голодный, взгляд. Так хищник смотрит на жертву. Ши Цинсюань не отвернулась, хотя соблазн был велик. В ней поднялось возмущение и негодование, она скептично изогнула брови, пытаясь отыскать хоть одну причину подобного поведения Пэй Мина.       «Будь я настоящей девушкой, это понятно, но… Он же знает, что я парень, просто… Или для божеств это не… ну, разумеется, для божеств нет никакой разницы, похоже», — умозаключение, конечно, не радостное. Но понимание того, что приставать к младшему брату-сестре своего друга генерал вряд ли станет, чуть успокоило. Ведь… не станет?       — Вы что-то ещё хотели? — спустя затянувшееся молчание уточнила Ши Цинсюань.       — Да вот гадаю, ты действительно потерял память или притворяешься?       — Зачем мне притворяться?       — Не знаю. Ты довольно непредсказуемый и крикливый, вечно лезешь куда не просят. А тут вдруг такой послушный.       «Значит, сюда его привело любопытство. Если он близкий друг Ши Уду, то вполне понятно, почему его пустили внутрь», — подумала Ши Цинсюань.       — Тренируешься… совсем на тебя не похоже. Застрял в женском обличии, да ещё не щадишь своё тело. Глазам больно смотреть, как столь нежное существо пытается себя истязать.       У Ши Цинсюань непроизвольно губы нервно скривились. Глаза утомлённо прищурились, а раздражение так и обожигало глотку, отчего пришлось прочистить горло.       — Вы ещё и сексист?       — Кто?       — Женоненавистник.       — Что за вздор? Женщины — самые прекрасные создания, украшения этого мира, ради них, пожалуй, и стоит совершать подвиги, разве нет?       Ши Цинсюань не была уверена, но если её лицо не позеленело от приступа тошноты, то это будет удивительно. Раз перед ней предстал столь яркий персонаж, то единственный вариант хоть как-то сохранить лицо — не реагировать на провокации. Возможно, получится. Как и извлечь некоторую выгоду.       — Знаете, генерал Пэй, выглядит всё так, словно вы пришли ко мне далеко не из-за благих побуждений. Не боитесь, что я скажу брату, что вы ко мне приставали?       — Не говори глупостей, Повелитель Ветра. Да и разве после того, что ты устроил, тебе поверят?       — Поверят. Ведь вы пришли сюда явно без предупреждения Ши Уду, да и слуги видели, как вы разговаривали со мной, — красноречиво посмотрев за спину Пэй Мина, чтобы он обернулся и обратил внимание на работников, спешащих ретироваться, Ши Цинсюань мягко улыбнулась. Но взгляд оставался неизменным. Брезгливым. — Так мне стоит рассказать о вашем визите брату?       Вернувшийся к ней взгляд Пэй Мина уже не искрил хитростью. Он так и кричал «ах ты мелкий засранец!», а кривая улыбка солидарно выражала не лучшее расположение духа.       — Не припомню за тобой таких пакостей, Повелитель Ветра.       — Если вы не хотите, чтобы об этом узнал Ши Уду, то сделайте мне одолжение — передайте Повелителю Земли, Мин И, что я хотела бы с ним встретиться. Пусть придёт сегодня, брат будет отсутствовать до заката солнца.       — Хо… А, может, мне стоит передать Ши Уду о твоём намерении встретиться с Повелителем Земли?       — Ваше право. Но интересно, кому из нас поверит Ши Уду? Вы можете приукрасить свой рассказ возмущениями, а я свой — нежным голоском и слезами. Ведь вы должны понимать, сколь опасны женские слёзы и рыдания. Вы явно устойчивы к такому очарованию. Хотите проверить, насколько устойчив мой старший брат?       Песенка о том, как лучший друг изнасиловал младшего брата в обличии девушки — да, пожалуй, от одного только упоминания о подобном Ши Уду мог прийти в бешенство и оторвать Пэй Мину… если не голову, то яйца уж точно. Ши Цинсюань не бралась судить об их отношениях, но рассчитала, что сыграть жертву вполне в её силах. В этом главный промах генерала, он показал ей своё слабое место.       «Ши Уду чересчур горделив и самонадеян, Пэй Мин бабник… Если божества настолько разнообразны в своих пороках, то даже интересно, какой приз я выиграю с Мин И. Тоже не без греха, наверное», — размышляла Ши Цинсюань, наблюдая за тем, как мрачнеет лицо Пэй Мина по мере того, как тянулись секунды.       — Ты ведь понимаешь, кого дерзнул шантажировать?       «Видимо, не совсем», — запоздало почувствовав тревогу, Ши Цинсюань едва удержалась, чтобы не сглотнуть вязкую слюну, застрявшую в горле. Пэй Мин, надо отдать должное, производил пугающее впечатление, особенно находясь с ним один на один. Вера в то, что он не навредит ей из-за Ши Уду как-то быстро таяла на глазах.       По спине пробежали мурашки. Ши Цинсюань упрямо молчала в надежде, что Пэй Мин расценит её поведение не как слабость. Она была согласна и на глупость, лишь бы он не задумал отплатить ей за дерзость какой подлянкой. Хотя, кого она пыталась обмануть? Наверняка Пэй Мин ей это припомнит в будущем.       «Вот же блин… вляпалась», — сожаления за чрезмерную поспешность в дерзких выпадах как холодный дождь осадили её с ног до головы. Приобрела себе врага на ровном месте. Блеск.       В итоге Пэй Мин с пугающим самодовольством усмехнулся и, бросив напоследок колючий, удовлетворённый взгляд, удалился. Ши Цинсюань проводила его немигающим взглядом и, только убедившись, что он ушёл, позволила пробиться театральности. Скривив лицо, будто разбила драгоценную античную вазу, принялась осыпать себя немыми ругательствами. Язык заплетался из-за грубых слов, пока сердце заходилось в бешеном ритме. Мало того, что сил лишилась, так ещё и нажила себе проблему в лице бабника-генерала! Ну просто ебучие пироги!       «Так, выдохни, — похлопав себя по лбу и прищурившись, Ши Цинсюань попыталась отыскать хоть один хороший момент в сложившейся ситуации. — Любое обстоятельство можно использовать в свою пользу. Хорошая новость — Пэй Мин может оповестить Мин И, что я хочу его видеть, есть шанс поговорить… А ещё он вполне закономерно может сказать Ши Уду, что я его вздумала шантажировать. И даже если он передаст сообщение Мин И, то будет точить на меня зуб. Эх, как не посмотри, везде жопа в определённых масштабах».       Ладно, что сделано, то сделано — с этим Ши Цинсюань могла поспорить. Поэтому, завершив тренировку, привела себя в порядок и направилась в библиотеку. Книги теперь для неё наиболее достоверный источник информации, лжи здесь должно быть не так много, чем в чьих-то устах.       Верхние Небеса, Средние Небеса, небесные чиновники… Много всякого, конечно, придётся подмечать заново, но пролистывая страницы фолиантов, Ши Цинсюань приходила к мысли, что всё казалось несколько знакомым. Даже если ей отбило память о событиях минувшей жизни, двигательная и образная память, похоже, сохранились — как минимум частично.       В библиотеке витал запах пыли, чернил и слежавшейся бумаги… точнее, пергамента и пергаментной бумаги. Окна были только в читальном зале, в котором находилась Ши Цинсюань в гордом одиночестве — охрана дежурила лишь в коридоре. Света пока хватало, чтобы читать без ламп.       — Ши Цинсюань?       В этом ей повезло — в том, что на столе не стояло свечей, иначе бы они непременно опрокинулись от того, сколь испуганно и резко Ши Цинсюань дёрнулась. Скамейка громко скрипнула ножками о пол.       Сердце болезненно ударило по рёбрам, что не помешало Ши Цинсюань тихо выругаться и с недовольством обернуться на подкравшегося со спины мужчину в чёрных одеяниях.       — Вы чего так пугаете? Я вас вообще не услышала.       — Работа такая, — скупо отозвался Мин И. — Генерал Пэй передал, что ты хотел меня видеть… и Повелитель Воды не появится здесь до заката.       — Передал всё же…       Вот так удивительно. Неужели всерьёз опасался того, что Ши Уду поверил бы слезливому рассказу Ши Цинсюань о его домогательствах? Видимо, слухи о северном боге войны не врали.       — Ши Цинсюань, ты… в порядке? — присаживаясь на скамейку поблизости и с недоверием присматриваясь к Ши Цинсюань, Мин И и сам выглядел до боли подозрительным. Словно не беспокоился о самочувствии собеседницы, а действительно не мог поверить, что она пребывала в относительном здравии.       — Смотря с какой позиции спрашивать, — уклончиво отозвалась Ши Цинсюань, отложив рукопись. Привстав и разместившись на скамейке на манер наездницы для удобства, она позволила себе присмотреться к гостю. — Так значит, ты — не против, если на ты? — Повелитель Земли. И, как я поняла по словам Ши Уду, ты мой друг.       — Нет, мы не друзья.       Ши Цинсюань не сдержала немой вопрос во взгляде. Даже чуть отпрянула.       Видя её негодование, Мин И тихо вздохнул и добавил:       — Не совсем. Мы, скорее, коллеги и часто… общаемся.       — А-а, — скосив взгляд и почувствовав неопределённые эмоции, Ши Цинсюань нахмурилась и недовольно пробормотала: — Я уж думала, скажешь, что любовники…       — Что?       — Забудь, вслух рассуждаю. Значит, мы с тобой коллеги. Так, а… Ну раз ты не мой друг, то знаешь, кто мои друзья?       Губы Мин И дрогнули, словно он хотел что-то сказать, но так и замер, отведя неловкий взгляд в сторону. Ши Цинсюань всё стало понятно без слов. И это, признаться, ощутимо ударило по сердцу. Несмотря на амнезию, понимание того, что у неё не было друзей, как-то угнетало. И выглядело странно. Ши Уду за минувшие дни успел рассказать о ней всяких историй, описать её беззаботной, лучезарной и порой дурной на голову, чересчур общительной и энергичной. Раздающей благодетели направо и налево, многие к ней тянулись.       «А по факту за улыбкой пряталось одиночество? У меня серьёзно нет друзей? Ни одного?» — с сомнением подумала Ши Цинсюань, нахмурив брови и потупив взгляд.       — Ну, думаю, наследный принц Сяньлэ… его можно назвать твоим другом.       Прозвучало как жалкая попытка приободрить её, Ши Цинсюань даже не постеснялась бросить на Мин И мрачный взгляд исподлобья. Но не суть, надо хоть с ним отношения не испортить, как с Пэй Мином.       — Саньлэ, значит? Он не знает, что со мной стряслось? Поэтому не приходит?       — Вообще, он не обитает на небесах, ему привычнее жить среди смертных. Его высочество Се Лянь знает о твоей ситуации, он ведь и был с нами в ту ночь… Юноша в даосских одеждах.       Вот и разгадана личность последнего из той компании, что встретила её после потери памяти. Но даже если этот Се Лянь её друг, почему он не справлялся о её здоровье? У Ши Цинсюань было на слуху его имя, кажется, он прославился несколькими вознесениями и низвержениями. Друг вполне по её натуре, ничего не скажешь. Быть может, ему просто не давали с ней увидеться. Учитывая, что Ши Уду прятал её в замке, как птицу в клетке, уже ничего не удивляло.       «И из всего услышанного можно сказать наверняка только об одном — я вообще никому не могу доверять».       — Насчёт того, что я не твой друг… Обычно я так говорю, чтобы…       Прервав попытку оправдаться поднятой рукой, Ши Цинсюань заглянула в тёмные глаза Мин И, пытаясь найти хоть частицу искренности. Трудно судить наверняка. Лишь потому, что на улице, когда она пыталась бежать, он заступился за неё, Ши Цинсюань решила не списывать его со счетов. Но не более.       — Не стоит оправдываться, я лучше услышу неприятную правду, чем… — она неопределенно пожала плечами и вздохнула, припоминая минувшие дни. — Ладно, не важно. Но ты пришёл, я это ценю. Может, ты сможешь мне рассказать, почему я лишилась… лишился памяти?       Нет, всё же обращаться к себе, как к мужчине, довольно непривычно.       От Мин И не укрылось, как она поправила себя, он с настороженностью изогнул бровь, присматриваясь к ней. Ши Цинсюань списала бы это со счетов, однако Мин И уж чересчур напряжённо глядел на неё, будто ожидая подвох.       — Что?       — Ты… действительно ничего не помнишь?       С той же интонацией он мог бы спросить: «ты действительно считаешь себя цаплей?» — один в один.       — Меня несколько часов пытались убедить, что я парень. Да, я действительно не помню.       — …       — Что?       — Что?       — Что это за выражение лица?       — Какое?       — Будто я тебе должна колоссальную сумму денег, а теперь могу спокойно сказать «не помню, значит, не было». — Помедлив и прикинув, что с её состоянием вряд ли такое возможно, Ши Цинсюань насторожилась: — Или, случаем, ты мне денег должен?       — Я не… должен тебе денег, — будто чего-то застеснявшись, прочистил горло Мин И. — Я просто удивлён, что ты ничего не помнишь.       — Дерьмо случается, — философски подметила Ши Цинсюань, сложив руки на груди и качнув головой с умным видом. А Мин И вновь посмотрел на неё, как опешившая бабуля. — Что опять?       — Ты просто… не ругался. Непривычно слышать такое от тебя, тем более в таком обличии.       — Ну, — только и пожала плечами Ши Цинсюань.       — Кстати. Почему ты в женском обличии? Разве у тебя оставались силы, чтобы принять такой вид?       — Друг, я это и пытаюсь у тебя узнать. Что со мной произошло?       Всё ещё смотря на неё, как на дитя нерадивое, Мин И терпеливо поведал, что с ней приключилось за несколько дней то потери памяти. Некий демон устроил за ней охоту, запугал до полусмерти, отделил от товарищей, а когда её нашли в бессознательном состоянии — тут она и принялась шарахаться ото всех, не помня ни себя, ни знакомых.       — Сильный демон?       — То есть?       — Этот Божок-Пустослов. Он сильный демон, раз смог нарушить ток ци в моём теле? Если его убить, то я восстановлюсь? Он же только словами опасен, как я поняла, так почему бы не выманить его на меня, как на приманку, а потом мы поймаем его, заставим восстановить мои силы? А если он откажется, то просто убьём? Я так понимаю, он больше хитрый и манипулирует страхами людей… но раз я всё позабыла, то и пугать меня нечем, разве нет?       — А-а…       — Не реагируй, я просто мозговой штурм устраиваю. Значит, этот демон привязался ко мне с детства… Ши Уду почему-то вообще ничего не хотел говорить про эту тварь. Похоже, тут действительно сыграли мои страхи. Неприятно. М-да… неприятно.       — Не… неприятно?       — Конечно, неприятно, когда из-за демона, который по твоему описанию, не так чтобы силён, сотворил со мной, небожительни… небожителем такую пакость, всё идёт кувырком. Умный, отдаю должное. Хитрый. И от того ещё сильнее раздражает. Может, когда Ши Уду закончит свои дела, устроим охоту на демонов? В духе таких охотников… с солью, оружием и святым огнём? У меня ж много денег, верно? Можно ведь нанять небожителей хотя бы со средних небес? Задавим наглеца количеством.       Последнее, конечно, она предлагала уже в шутку, позволив воображению разыграться. Поскольку Ши Цинсюань ничего из событий не помнила, то и воспринимала всё как забавный рассказ. А вот Мин И, слушая её монолог, при всём самообладании едва не кривился от негодования. Он даже смотрел на неё с долей опасения. Словно это в неё бес вселился.       Ши Цинсюань мягко улыбнулась его реакции и спокойно разъяснила:       — Не смотри на меня, как на ненормальную, я просто иронизирую. У меня же никакого контроля над ситуацией, так что вытягиваю себя юмором.       — Не смешно.       — Для тебя не смешно.       — Не важно… — подавив иное мнение тяжким вздохом, Мин И постарался сфокусироваться на проблеме. — И насчёт твоего облика. Ты ведь не был девушкой, когда… тебя похитили. Раз тебя лишили сил, как ты нашёл способ обратиться?       Забавный вопрос для той, кто ничего не помнила. И имело ли это значение? Видимо, людям было непривычно видеть Ши Цинсюань в облике девушки столь продолжительный промежуток времени. Она только пожала плечами, потупив хмурый и задумчивый взгляд, надеясь, что выглядела, скорее, расстроенной, чем озадаченной.       Мин И уже не первый раз подводит разговор к её перевоплощению. Ши Цинсюань не исключала свою паранойю, однако боги ведь вполне терпимы к тому, что кто-то предпочитал щеголять в том или ином обличии. Ши Цинсюань становился в разы сильнее, будучи женщиной — это подтвердил и Ши Уду.       «Это вопрос к тому, как у меня сил хватило на обращение и удержание облика? — она посмотрела на Мин И, который продолжил пусть и хмуро, но уверенно смотреть ей в глаза. — Или он тоже что-то недоговаривает…»       — Ты не пробовал вернуть прежний облик? — спросил Мин И. — Даже если ты лишился сил, любой может передать тебе часть своей энергии. Я полагал, Повелитель Воды одолжит тебе немного сил, чтобы ты вновь стал парнем.       — Ши Уду сказал, вмешательство чужой энергии может повредить мне. Он не знает, как именно демон лишил меня сил, как навредил телу.       — Но… передача духовных сил вовсе не навредит тебе. Многие низвергнутые небожители или чиновники Средних небес заимствуют силы у своих старших наставников. Это обычная практика. Разве что…       Призадумавшись, Ши Цинсюань уловила ход мыслей собеседника:       — Ши Уду намеренно не хочет давать мне и крупицу духовной энергии.       — Он с тобой точно хорошо обращается? Учитывая, что он связал тебя, а теперь не позволяет покидать пределы дворца… Всё выглядит так, что он просто держит тебя на коротком поводке. Не хочет, чтобы ты уходил и имел силы… Но ведь ты небожитель, нельзя так обращаться с небожителем, пусть он и твой старший брат.       — Всё так, — тактично подметила Ши Цинсюань. Облокотившись локтем о стол и заняв более вальяжную позу, мягко улыбнулась со словами: — Только… напомни, какое тебе до этого дело? По твоим словам, ты мне не друг, просто коллега. С чего такое любопытство и забота?       Все здесь врали. В этом Ши Цинсюань уже не сомневалась. У кого не спроси — расскажет свою правду. Даже если ей посчастливится поговорить с этим наследным принцем Се Лянем, он и со своей колокольни что-то накидает про обстоятельства её жизни.       Мин И молчал. Молчал с каким-то упрямством, сделавшись недовольным, словно его упрекнули в недостойном небожителя поступке.       — Даже Ши Уду так не цеплялся к моему облику. Что тебя-то смущает?       — Меня ничего не смущает, — с непоколебимым спокойствием отозвался Мин И, — но меня настораживает, что ты так легко смирился с позицией своего брата. Зная тебя, ты бы искал любой повод побыстрее вернуть силы и сбежать отсюда.       — Так я ж головой ударилась, до сих пор себя девушкой считаю по большей части, — со схожей невозмутимостью констатировала Ши Цинсюань. — А вот что меня смущает, так это твоё поведение. Ты либо стесняешься меня и нашей дружбы… или моей навязчивости в плане дружбы, либо что-то скрываешь.       — Что я от тебя скрываю?       — Ты серьёзно это спрашиваешь у человека с потерей памяти? — изогнув бровь в недоумении, своим вопросом Ши Цинсюань подвела их разговор к неловкой паузе. — Можешь не отвечать, это не так важно сейчас. Но ты меня заинтересовал словами о духовной энергии. Ни Ши Уду, ни Пэй Мин явно не одолжат мне сил, поэтому хочу предложить тебе сделку. Во сколько благодетелей ты оценишь количество духовной энергии, необходимой для… скажем, возвращения мне прежнего обличия?       Ши Цинсюань оказалось интересно понаблюдать за реакцией Мин И, и её предложение заставило его растерянно заморгать и проникнуться откровенным недоумением.       — Ты… предлагаешь купить у меня духовную энергию?       — За даром я не хочу её брать, в должниках ходить — жизнь себе портить. Ну так сколько?       — Не в этом дело. Я не приму от тебя благодетели.       — Ты не хочешь заключать сделку из-за Ши Уду? Он ведь сразу поймёт, что кто-то дал мне энергию, если я...       — Да не в этом дело!..       — Не перебивай. — Жестко осадила его Ши Цинсюань. — Пожалуйста.       «Пожалуйста» было добавлено для проформы, как смягчающая подушка. Что и поняла Ши Цинсюань за минувшие дни при общении с небожителями, от каждого из них исходила духовная сила, отражающая их характер. Ши Уду напоминал бурлящий холодный океан, Пэй Мин — лучи обжигающего солнца, а Мин И… ледяной штиль или же прохладу тонкой глади озера. В котором плавали пираньи. Парень с подвохом, определённо. Тут все с подвохом.       «Да тут и я с подвохом оказалась».       — Если не деньги, то что? — спросила Ши Цинсюань. — Что ты хочешь от меня?       Реакция Мин И была до боли странной. Потупив взгляд, он тихо фыркнул, как если бы своим вопросом она насмехалась над ним. Не видела очевидного.       «Стоп. Он же… он же не влюблён в меня? — всякое может произойти, но если Мин И, например, был очарован женской версией своего «коллеги», то вполне понятно, почему он так интересовался этим вопросом. Возможно, видеть Ши Цинсюаня в таком обличие для него больно. Или же, наоборот, он проникся тёплыми чувствами к оригиналу, и теперь ему больно… — О, ёбанные пироги, нет. Нет. Нет, не-не, не. Прекратили об этом думать, а то сейчас напридумываем себе на минус одного коллегу».       Опустив голову на руку, Ши Цинсюань зажмурилась и помассировала лоб. Вот чего ей действительно не хотелось, так принимать тёплое за мягкое.       — Что с тобой?       — Жизнь со мной случилась, не обращай внимание, — пробормотала она.       — Ладно, я дам тебе немного духовной энергии. Только обещай не говорить об этом своему брату. Иначе себе сделаешь хуже — он тогда тебя и вовсе запрёт на десять замков. Ты спокойно можешь пребывать и в женском обличии… Учитывая, что люди поклоняются тебе, как богине Ветров, так ты даже сможешь в теории быстрее восстановиться.       Ши Цинсюань от его щедрого предложения почувствовала себя ещё хуже из-за разыгравшейся фантазии. И тем не менее упускать такую возможность глупо.       — Хорошо, — выпрямившись, она спросила: — Что от меня требуется? Как происходит процесс?       — Достаточно обычного физического контакта. Чем он теснее, тем больше можно передать энергии. Для тебя сейчас, полагаю, хватит и небольшого количества, я просто возьму тебя за руки. Ты ощутишь тепло, ничего особенного.       — А что…       — Ах да, — потянувшись к своему запястью, Мин И снял небольшой браслет из лоскутов кожи с вплетёнными камнями и передал собеседнице. — Надень его. И не снимай. Ни во сне, ни в купальне, никогда — это поможет замаскировать мою энергию. Пусть её будет и немного, но твой брат наверняка сможет её почувствовать, если не предпринять меры.       — Как раз хотела об этом спросить, — приняв амулет, Ши Цинсюань присмотрелась к нему внимательнее, разглядывая вырезанные символы на чёрных полосках. Они казались смутно знакомыми, вероятно, она уже встречала их до амнезии.       — Что-то… не так?       — Нет, просто рассматриваю, — небрежно отозвалась Ши Цинсюань, а про себя сделала заметку. Просьба Мин И носить браслет звучала оправданно, однако, надевая амулет, она невольно задумалась об очередной подставе. — Ладно, давай начнём.       Мин И аккуратно взял её за запястья, сомкнув холодные пальцы на линии вен и сухожилий. Прикрыл глаза и сосредоточился, а Ши Цинсюань, поддавшись любопытству, принялась рассматривать его спокойное лицо, после чего опустила взгляд вниз. Её ладони казались очень маленькими на фоне его рук.       Едва уловимое тепло защипало запястья. Ничего необычного, что очень порадовало Ши Цинсюань. Быть может, Мин И всё-таки заслуживал доверия? Делиться силой с ней будет лишь тот, кто не желает ей зла. Хотя тоже нельзя исключать, что таким поступком Мин И надеялся внести раздор между родственниками.       «Но ведь он и на себя беду нагонит, — рассудила Ши Цинсюань, — как минимум Пэй Мин знает, что он сюда приходил, а значит…»       — …прошу вас, помогите!..       Чей-то тихий голос, переполненный страданиями, раздался почти над самым ухом, отчего Ши Цинсюань резко обернулась, ненароком вырвав руки из пальцев Мин И.       — Ши Цинсюань?       — Ты слышал?       — Что слышал?       В библиотеке находились лишь они вдвоём, ни одной души не было поблизости.       — Да благословит меня Повелительница Ветров!..       — Что за?! — в очередной раз обернувшись на чей-то голос, Ши Цинсюань с откровенным негодованием и нарастающим беспокойством принялась озираться. — Это…       Понять, что происходит, кто призывал к ней, Ши Цинсюань не успела из-за оглушительной боли, пробившей голову роем неумолкаемых голосов. Болезненно воскликнув и закрыв уши, она опешила от дикого гама, разорвавшего тишину библиотеки в мелкие клочья. Миг спокойствия сменился испугом, сердце словно к горлу подскочило.       «Прошу, Повелительница Ветров!..»       «Даруйте мне ясную погоду в этом путешествии…»       «Пусть смилостивится Водный Тиран и Повелительница подарит попутный ветер»       «ПомогитевыдолжныдароватьнамудачуПримитеподношенияВыжепоможете…» — нескончаемый поток лился в уши, никогда бы Ши Цинсюань не подумала, что мозг могло разрывать от нескончаемого гомона, который выходил за понимание здравого смысла.       — Ши Цинс?..       Поддавшись нахлынувшей тревоге и всплеску злости, проснувшемуся желанию спастись от непонятной угрозы, Ши Цинсюань подскочила на ноги и набросилась на Мин И, хватая его за шею и заваливая на скамейку.       — Что ты со мной сделал?!       От неожиданно хлынувшего по венам адреналина и ци Ши Цинсюань ощутила себя невероятно сильной, способной не только удержать мужчину, но и горы свернуть. Непонимание пугало её, травило словно собаку, заставляя обнажать клыки и рычать. Но сосредоточиться на угрозах, да прожигать Мин И разгневанным взглядом не получилось, голоса в голове звенели будто огромный колокол над ухом. Аж череп дрожал от вибраций.       Отпустив Мин И и схватившись за голову, игнорируя его замешательство и негодование, Ши Цинсюань шумно задышала, опускаясь обратно на скамейку. Доля здравомыслия заставила удержать вырвавшиеся на волю эмоции, но злость и страх перед неизведанностью пугали всё сильнее.       — Как это… как это убрать? Как сделать так, чтобы они замолчали?!       Её требовательные вопросы, произнесённые с таким тоном, словно она вот-вот зарычит диким зверем, привели Мин И в чувства.       — Видимо, ты слышишь молитвы своих последователей. Почему ты не заглушил их?       — А я-то откуда знаю, как это делать?! — сквозь зубы рявкнула Ши Цинсюань. Учитывая гам в голове, она не знала, слышал ли её вообще собеседник. — Чёрт… я твой голос-то едва слышу…       Она бы и хотела узнать, как заткнуть какофонию криков и завываний, но с каждой попыткой сфокусироваться на тишине, начинала гудеть голова. Крики, смех, слёзы. Всё перемешалось в запутанный клубок, от натуги Ши Цинсюань казалось, что она проваливалась в бесконечную мглу, её засасывало куда-то на дно сознания. А там — на фоне постепенно утихающих голосов — замелькали картины, вызывающие трепет в груди: бескрайний холод абсолютного ничто, усыпанный огоньками; забвение и спокойствие, чьи-то нечёткие образы, а также силуэт прекрасного юноши с отчаянной горькой улыбкой и слезами на щеках.       Голоса смолкли в один миг, оставляя после себя звенящую тишину и тяжёлую головную боль. Но из глубокой темноты Ши Цинсюань будто вытаскивало слабое тепло, которое она сначала ощутила на щеках, а затем и на лбу. Тяжело и размеренно выдыхая, она не сразу поняла, что это вовсе не эфемерная сила, а тёплая кожа ладоней с прохладой тонких пальцев застыла на её лице. Прислоняясь к её лбу своим лбом, Мин И сосредоточенно возвращал по крупице дарованную энергию, что помогло ей успокоиться.       Ощущение было такое, словно она проснулась после дикого похмелья, но в то же время тело наполняла лёгкость. Посмотрев перед собой, Ши Цинсюань отметила, что Мин И, наоборот, сидел с закрытыми глазами в максимальной сосредоточенности. В такой близости он казался ещё бледнее и холоднее, будто и вовсе не дышал, фокусируясь на работе.       Мин И медленно открыл глаза и встретился взглядом с Ши Цинсюань, которая застыла в неподвижности и смотрела на него достаточно мрачно и пристально. Дождалась, когда он сам отпрянет от неё, при этом выглядя озадаченным — её сосредоточенность, вероятно, заставила ощутить неловкость.       — Я забрал у тебя большую часть того, что дал. И помог заглушить голоса молящихся.       Медленно сморгнув и тяжко выдохнув, Ши Цинсюань растерла уголки глаз средними пальцами.       — Я думал, ты сразу поставишь…       — Не важно, забыли, — сухо отозвалась Ши Цинсюань, сделавшись мрачной и подавленной. Хотела бы она покричать, однако расценила подобное поведение неуместным и глупым. Потянулась к браслету-талисману. — Раз ты забрал силы, то и…       — Нет, оставь, — перебил её Мин И. — В тебе ещё осталась часть моей ци. Немного, однако Ши Уду вполне сможет её заметить.       Помедлив, Ши Цинсюань вернула кожаный браслет на руку.       — Хорошо. Извиняюсь, что схватила тебя за шею, получилось рефлекторно… Хоть зла не держу, но предупреждать о таком всё же стоило.       — Мне казалось это очевидным, тем более у тебя всегда был хороший контроль над энергией.       — Ага. Был.       Продолжать разговор Ши Цинсюань не была настроена. Да и Мин И словно встретился не с давней знакомой, а совершенно чужим человеком; он с настороженностью присмотрелся напоследок к Ши Цинсюань, прежде чем покинуть её.       В библиотеке опустилась пугающая тишина. Ши Цинсюань запоздало удивилась тому, что охрана не сбежалась на её крики. Быть может, очередные фокусы со стороны Мин И, но не это сейчас имело значение.       Удобнее усевшись за лавкой, Ши Цинсюань опустила локти на стол и уронила лоб на руки, пытаясь переварить минувший эпизод. Крики молящихся, конечно, застали врасплох своей внезапностью, но не они побудили сердце биться от нахлынувшего ужаса.       Чёрное небытие, огоньки угасающих душ и грустный отчаянный юноша.       Ши Цинсюань вовсе не терял память при встрече с Божком-пустословом. Она не теряла память, и она действительно была девушкой, а не божеством Ветров. Просто, встретившись с душой юноши, она воспользовалась тем, что воля в ней на тот момент горела намного ярче.       Она вовсе не Ши Цинсюань. Она та, кто убила его и оставила распадаться во тьме и бескрайнем покое. Теперь девушка вспомнила.       «И если об этом кто-то узнает… О быстрой безболезненной смерти, похоже, мне только и останется молиться».