Журавль или синица?

      Никогда ещё Ши Цинсюань не видела, чтобы стеклянный сосуд ставили с такой агрессией и аккуратностью. Соприкосновение стекла и каменной поверхности высокого стола отозвалось громким эхом в просторном зале, полумрак и прохлада которого были сопоставимы лишь с настроением Хэ Сюаня.       — Что это? — оторвав недовольный взгляд от склянки с желтоватой жидкостью, недоверчиво спросила Ши Цинсюань.       — Лекарство. Тебя укусил гуль, а в его слюне содержится яд. Не будь ты небожителем, уже помер бы.       — А духовной энергии не хватит, чтобы исцелиться?       — Просто. Пей.       Такими темпами Хэ Сюань и насильно мог влить в её глотку содержимое сосуда. У Ши Цинсюань не стояла цель его разозлить, она задавала вопросы из чистого любопытства. На вкус лекарство оказалось ещё хуже, чем на вид, довольно горькое с привкусом полыни. И пока неприятный вкус обволакивал язык, а опустевшая склянка находилась в руках, Ши Цинсюань осмотрелась. Место, в которое её привёл Хэ Сюань, напоминало аскетичную кладовую библиотеку безумного учёного, только вместо книг половину полок занимали образцы трав, мумифицированных и бальзамированных животных.       Лаборатория. Библиотека. Медицинский… пункт? Башня, где учёный хранит все свои знания и умения. Как теоретические, так и практические.       Пахло камнем, бумагой и воском. Странное сочетание.       — А как залечить раны? — после затянувшейся паузы спросила Ши Цинсюань. — Чудо-микстура явно не поможет, да?       — Сделаю перевязь. Сядь.       — А энергия?..       — Сядь. И умолкни.       Холод в голосе так и резал раздражением. Не взвинченным и ярким, а тяжёлым и душным. Ши Цинсюань нахмурилась, наблюдая за тем, как Хэ Сюань с едва сдерживаемым недовольством выдвигает ящики на полках. Он довольно сильно злился, что просматривалось в напряжённых движениях: сжатии створок, в слегка дёрганных касаниях пальцев.       Вздохнув, Ши Цинсюань, тем не менее, присела на небольшой табурет подле стола и молча наблюдала за Хэ Сюанем. А про себя дивилась, почему он продолжал сдерживаться, вместо того чтобы обрушить ей на голову брань вместе с кулаками. В подземелье Хэ Сюань не поскупился на то, чтобы хорошо ударить её — его — о пол, да так, что кости треснули. А сейчас что мешало? Убить не убьёт, да хоть злость выместит.       «Может, потому что я в женском обличии? И девушку ему труднее ударить? — предположила Ши Цинсюань. — И он ни слова не сказал про мой побег. И призыв пса. Я, блин, адского пса призвала, это вообще никого, кроме меня, не смущает? Почему?»       Стекло громко звякнуло о каменный стол — опустилось несколько баночек, бинты, шкатулка. Ши Цинсюань почувствовала себя скромной ученицей подле деспотичного учителя, который возвышался над ней мрачной тенью. Только не понимала, что должна испытывать в данной ситуации. Хэ Сюань смотрел грозно, но не запугивал её. Пока.       — Обратись мужчиной и сними рубашку.       Ши Цинсюань нахмурилась.       — Зачем? Почему нельзя исцелиться обычной энергией? Разве я не смогу?..       — Из-за поглощения тёмной ци в твоём теле нарушился баланс энергетических потоков. То, что сейчас тебя переполняет, лишь навредит, если соберёшься использовать это для исцеления.       Как-то неправдоподобно звучало, но кто она такая, чтобы спорить и уточнять?       — Ясно, — выдохнув и принявшись развязывать шнуровку на груди, чтобы ослабить ворот и скинуть рубашку с раненного плеча, Ши Цинсюань пробормотала: — Надеюсь, ты действительно умеешь зашивать…       — Стой. Сначала верни себе прежний вид, а потом…       — Нет.       Ши Цинсюань говорила не из упрямства, и когда Хэ Сюань повторно настоял на возвращении мужского обличия, она засомневалась в его медицинских навыках. Только демон, видимо, воспринял её отказ как твердолобость, поэтому злобно блеснул взглядом.       — Пока ты не устроил очередную истерику, обосную. Я отказываюсь перевоплощаться, потому что при смене обличия меняется и моя физиология. Не знаю, сломаны ли у меня кости — вроде нет — но перевоплощение может сделать ране хуже. Или в этом случае магия, блин, не действует?       — Ты хочешь раздеться передо мной?       — Ты Непревзойдённый Князь демонов, а смущаешься обнажённого женского плеча?       — Как я тебе буду делать перевязь только с одним плечом? — скривился в раздражении Хэ Сюань.       «Ну ты и душнила…» — чуть ли не закатив глаза от одолевшего негодования, Ши Цинсюань сдержанно прикусила язык. Помедлив, добавила:       — Тогда скажи, что находится в этих склянках. Я сама обработаю раны, раз тебе некомфортно.       — Словно ты хоть что-то сможешь понять в медицине.       — Сказал тот, кто предложил мне обратиться мужчиной при наличии глубоких ран, — не удержалась от сарказма Ши Цинсюань, недовольно поведя носом. — Да из тебя доктор, как из меня…       Договорить она не успела, прерванная болезненной хваткой. Движение Хэ Сюаня оказалось невероятно быстрым и ловким, буквально мгновение — и его цепкие пальцы схватили Ши Цинсюань за волосы, запрокинув голову. Зашипев на манер дикой кошки, она схватилась здоровой рукой за запястье Хэ Сюаня, а раненная рука так и не смогла подняться, удерживаемая острой болью.       — Не забывай, с кем разговариваешь… Слуга.       Последнее слово было брошено запоздало, словно дротик или шпилька, целью которой являлось причинение максимального дискомфорта. Одним жестом Хэ Сюань показал, что ему не требовалось прибегать к жестокому насилию, чтобы утвердить свою власть. Он уже дал понять это своей пленнице, пока та носилась по острову и встречала на пути лишь злобных тварей и никакого спасения.       Ши Цинсюань оказалось обидно. Обидно до застрявшего невидимого кома в горле, который не позволял сделать вдох. Слуга — её негласный титул по отношению к Хозяину. Только никакая она не слуга, ведь слуги изначально созданы, чтобы ублажать потребности господина. Её можно было сравнить с дикой гордой лисицей, которая будет кусаться и шипеть даже несмотря на то, что охотник превосходил её в силе. Но никак не со слугой.       И свои острые зубки она уж точно не собиралась прятать.       Расцепить ледяные пальцы, чтобы высвободить волосы, задача проблематичная. Но вот пользуясь удачным положением, Ши Цинсюань зачерпнула чутка оставшейся тёмной ци, чтобы локтем ощутимо ударить Хэ Сюаня в живот. Хватило момента, чтобы тот ослабил хватку и удивленно вздохнул. Извернувшись, Ши Цинсюань вцепилась теперь ему в волосы и повалила на пол, придавливая весом своего тела.       Разумеется, столкнуть её с себя у Хэ Сюаня не составило труда. Но куда сильнее он оказался поражён её дерзостью, а не фактом нападения. Настоящий противник наверняка бы атаковал его с соответствующим достоинством, но будучи раненной и ослабленной, Ши Цинсюань на своём пока отсутствующем причиндале вертела гордость и честность. Она просто тянула и дёргала Хэ Сюаня за его — будь он проклят! — роскошные длинные волосы, между делом пытаясь выцарапать глаза.       Из-за того, что Хэ Сюань от задетой гордости рычал и шипел, а Ши Цинсюань покрывала его трёхэтажным матом, со стороны они напоминали дворовых кошек, сцепившихся в смертельной схватке. Правда, раненному полудохлому котёнку было не победить матёрого кота.       Пальцы Хэ Сюаня быстро скользнули к её плечу и, нащупав дыры от клыков, вонзились в тёплую плоть. Из горла Ши Цинсюань вырвался громкий крик, перед глазами из-за боли заплясали тёмные пятна. Она сопротивлялась активнее, пытаясь отодрать от себя руку Хэ Сюаня, но это оказалось равносильно попытке выкорчевать столетнее дерево.       — Ладно-ладно-ладно, прости дуру, отпусти! — запричитала Ши Цинсюань.       — Убери руку от моего запястья. Живо.       С трудом, но пришлось заставить себя расцепить пальцы. Зажмурившись и плотно сомкнув челюсти, чтобы не дать крику вырваться из глотки, Ши Цинсюань заскулила словно собачонка. Она пыталась отдалиться, однако Хэ Сюань придавливал её весом своего тела, просто усевшись на бедрах. Ши Цинсюань чувствовала себя рыбой, прибитой вилами. Даже когда демон оторвал пальцы от раненного плеча, боль не утихала. Чтобы пересилить её, она вцепилась в первое, что попалось под руки — в широкие одежды Хэ Сюаня.       Кривясь и тяжело вздыхая, сосредоточенно терпя отступающую боль, Ши Цинсюань уже и не знала, что за смесь скулежа, стонов и недовольного ворчания вырывалась у неё из горла. Потому что за приступом агонии на неё нахлынула злость, поддавшись которой, она не удержалась и впилась пальцами в бёдра Хэ Сюаня.       Наверное, выпад оказался как неожиданный, так и некомфортный для него.       Раскрыв глаза и сморгнув с ресниц влагу, Ши Цинсюань обозлённо скривилась. Она очень надеялась, что если не взглядом, то через их новоиспечённую связь ей удалось донести до Хэ Сюаня, что если он посмеет ещё раз повредить рану, то она ему член оторвёт.       Успокаивая дыхание и не переставая смотреть на искажающееся от глубокой злости лицо Хэ Сюаня, Ши Цинсюань медленно расправила пальцы, однако не убрала руку, а продолжила давить на его бёдра. Под тканью мышцы словно камень: не то от напряжения, не то по своей обычной природе. Мужское тело в принципе намного крепче женского, и мускулатура ощущалась связками стальных нитей.       «А я сейчас… девушка. Слабая…» — эта мысль уязвила Ши Цинсюань. Какой бы могущественной она ни становилась в отношении подчинении стихии, какой прок от этой силы и её тела, если ей не дано справиться с далеко не самым крепким мужчиной?       Внезапно захотелось, наплевав на здоровье и раны, вернуть себе мужское обличие. Но глядя на Хэ Сюаня, она заметила отчётливое напряжение в выражении лица. Как если бы, несмотря на всю свою силу и властность, он оказался заложником ядовитой змеи, которую к укусу могло спровоцировать малейшее движение.       — Что? В первый раз тебя кто-то за бёдра хватает… Хозяин? — скривив губы, хмуро выплюнула слова Ши Цинсюань.              Оказалось довольно забавно наблюдать, как в оскорблённой манере расширились глаза Хэ Сюаня. Истекая кровью и мучаясь от жжения в плече, Ши Цинсюань не ослабила хватку, и с каким-то садистским удовольствием любовалась реакцией Хэ Сюаня, пока её пальцы медленно-медленно спускались к внутренней стороне бёдер.       Демон не вырвался, хотя одним рывком вполне мог подняться. Не отбросил её руки, но имел возможность сделать это с лёгкостью. Он застыл и наливающимся мраком взглядом прожигал Ши Цинсюань, для которой его эмоции оказались не битым стеклом на языке, а всего лишь пряным острым перцем. Своей дерзкой выходкой она ему, похоже, сломала мозг. Ведь никто до этого не позволял подобной дерзости по отношению к нему. Никто не рисковал и пальцем к нему прикоснуться. К нему, Непревзойдённому Князю демонов.       Но что-то заставило Хэ Сюаня отвлечься. Он вздрогнул и отвел взгляд, застыл на мгновение и скривился с таким раздражением, что, казалось, вот-вот выругается. Но только нетерпеливо махнул рукой, продолжая сидеть с закрытыми глазами и плотно сжатыми губами.       «Чего это с ним?» — не поняла Ши Цинсюань.       Что-то изменилось. Словно спала тяжёлая аура — Ши Цинсюань почувствовала колебание в энергии, отозвавшееся едва уловимыми мурашками. А затем где-то позади мелькнула вспышка, за которой раздался глухой стук о камень. Задрав голову, Ши Цинсюань увидела всполохи искр, затягивающие портал, в то время как на их фоне показались два силуэта — алый и белый.       — Хо, мы что, невовремя?       «Князь Хуа Чэн?» — удивилась она неожиданному визиту демона, наблюдая на его лице самодовольную любопытную ухмылку. В его вопросе чётко прослеживалась насмешка, и лишь погодя, Ши Цинсюань сообразила, что гости запечатлели довольно любопытную картину: Хэ Сюань сидел на ней, а она сжимала его бёдра.       Из горла вырвался сдавленный смешок.       — О визитах нужно предупреждать заранее, — холодно отреагировал Хэ Сюань, с раздражением сбрасывая чужие руки и поднимаясь на ноги. — Чего тебе?       — Как грубо. Я же вежливо попросил принять нас. Уж извини, если нарушил ваше милое уединение, — бросив насмешливый взгляд на валяющуюся на полу Ши Цинсюань, которой, видимо, и на холодном камне было неплохо находиться, Хуа Чэн добавил: — А ты жестокий хозяин. Так своего слугу потрепать.       — Это не я.       — О, оправдываешься?       — Констатирую.       — Эм, господа, мы здесь не для того, чтобы ссориться, — почувствовав напряжение между князьями, Се Лянь выступил вперёд и с долей присущей осторожности добавил: — Мин… а… Господин Хэ, Сань Лан прибыл к вам по делу.       — А ты тогда зачем? — раздражённо прищурившись, шикнул Хэ Сюань.       — Гэгэ меня сопровождает. И если не будешь относиться к нему с соответствующей вежливостью, я ведь и обидеться могу. Да? Должник.       Упоминание долга моментально омрачило Хэ Сюаня, но кроме беснующегося взгляда он ничего не мог предъявить Хуа Чэну. Медленно выдохнув, он сдержанно спросил:       — Так зачем ты пришёл?       — Спасибо, что спросил, — с той же натянутой манерностью отозвался Хуа Чэн. — Я пришёл за своими адскими псами. На кой чёрт ты вообще их у меня увёл?       В зале опустилась до того неловкая мрачная тишина, что, когда Хэ Сюань уронил красноречивый взгляд на Ши Цинсюань, продолжавшую притворяться полом, той стало слегка неловко. Осуждение так и летело в неё невидимыми стрелами.       — Ты? — изогнув бровь, Хуа Чэн был действительно удивлён, но только без каких-либо намёков на восхищение. Стоило дополнить вопрос для полной смысловой картины словами «как такое ничтожество смогло переманить моих псов?».       — А-а… я всё могу объяснить. Наверное, — уже менее уверенно добавила Ши Цинсюань последнее слово, облизнув пересохшие губы. Собравшись с силами, она с трудом заняла сидячее положение, придерживая рукой кровоточащую рану.       — Повелитель Ветров! Вы в порядке?       К ней тут же подбежал Се Лянь и, не обращая внимания на недовольный взгляд Хэ Сюаня, аккуратно придержал её за плечо, помогая сидеть. К её удивлению, появление Се Ляня вызвало на душе укол радости, увидеть беспокойство во взгляде и желание оказать ей помощь определённо подкупало. Особенно после тех крутых эмоциональных качелей, которые ей устроил Хэ Сюань.       Ши Цинсюань нервно хохотнула.       — Могло быть и лучше. Скажите, Ваше Высочество, вы хоть не стесняетесь женских плеч?       — Что? — явно не понял контекст вопроса Се Лянь.       — Этот отказывается меня перевязывать, пока я в женском обличии. Стесняется великий Князь.       — Следи за языком… — зарычал Хэ Сюань.       — А то что? — метнув в него не менее недовольный взгляд, уточнила Ши Цинсюань, поднабравшись смелости в присутствии гостей. — Выпустишь своего внутреннего зверя? О, ну давай, я люблю пожёстче. Удивишь меня чем-то кроме кандалов и ролевых игр в Хозяина и Слугу?       Как можно понять, говорила она, конечно, быстрее, чем думала… Но невольно порадовалась, что в присутствии гостей Хэ Сюань не станет терять лицо и, поддаваясь злости, показывать ей что-то кроме кандалов и ролевых игр.       Как же хотелось… орать от накатившего не то стыда, не то желания засмеяться.       — Кхм, эм, Сань Лан, — разряжая неловким словом атмосферу, Се Лянь натянуто улыбнулся, — давай ты пока обсудишь дела с господином Хэ, а я позабочусь о ране Повелителя Ветров.       Правда, смеяться резко расхотелось под угрожающим и недовольным взглядом Хуа Чэна. Ши Цинсюань почувствовала себя зашуганной слабой собачонкой, которой хозяин предпочёл любовь вместо взрослого вальяжного кота, живущего в доме всю свою сознательную жизнь. Но стоило демону взглянуться на Се Ляня, как его лицо разгладилось и на губах заиграла лёгкая улыбка.       — Хорошо, гэгэ.       «Мама с папой» отошли в сторонку, а «старший сын» помогал «младшему» залечивать синяки после разборок с батей. Странные нелепые сравнения немного отвлекли от боли во время оказания первой помощи. Ши Цинсюань попросила просто разорвать рубашку, чтобы было легче выполнять процедуру, поэтому сидела на табурете, да поддерживала у груди ободранную ткань, пока Се Лянь аккуратно обрабатывал её раны.       Ши Цинсюань наблюдала за ним. За тем, как его пальцы вытирали кровь и наносили исцеляющую мазь. Оказывается, штопать дыры на теле не потребовалось — должны зажить самостоятельно, как только ослабнет действие яда гулей.       — Спасибо вам за помощь, — отозвалась Ши Цинсюань, переведя взгляд на разговаривающих неподалёку демонов. — А то от этого пользы не сыщешь.       — Возможно, господин Хэ просто так воспитан…       — Как? Оставлять раненную девушку истекать кровью? Хотя, грех жаловаться, так-то он вообще меня мог в подвал опять бросить.       Се Лянь промолчал и с тяжким вздохом пробормотал:       — Простите… в этой ситуации я ничем не могу вам помочь. И то, похоже, я навязал Сань Лану просьбу найти предлог проведать вас.       От этих слов Ши Цинсюань испытала неподдельное удивление, обернулась к собеседнику и заглянула ему в глаза, пытаясь отыскать подвох. Но он оказался так сосредоточен на обработке ран, что и не заметил её растерянного вида. Может, и к лучшему. Потому что выглядела Ши Цинсюань сейчас достаточно… жалко, наверное.       «Он хотел меня проведать? Почему?..» — всё никак не верила она. Неужели Се Ляню действительно было не всё равно? Или же он столь умело притворялся, чтобы завоевать её доверие?       Никому не верь.       Да уж. И не поймёшь, кто действительно говорил правду, а кто лишь притворялся. Ши Цинсюань невольно потянулась к этому лучу надежды и света. Засмотревшись на Се Ляня, который, наконец, обратил на неё внимание и улыбнулся в ответ, она ощутила, как сердце пропустило удар. Какой очаровательный добрый юноша. Вот уж точно друг получше Мин И.       Выпрямившись и насладившись лёгким теплом на душе, Ши Цинсюань уже открыла рот, чтобы продолжить беседу, но невольно вздрогнула. На неё будто налетела снежная буря, стоило перехватить откровенно недовольный и грозный взгляд Хуа Чэна.       «Чего он на меня так смотрит?» — напряглась она. И, видимо, проследив за вниманием Хуа Чэна, к ней ещё обернулся и Хэ Сюань. Теперь уже две грозы пускали в её сторону острые молнии.       — Что? — повысив голос, в недоумении спросила Ши Цинсюань.       Ответа не последовало. Демоны быстро вернулись к своей беседе.       — Не обращайте внимания, — тихо хохотнув, попросил Се Лянь, — наверное, из-за меня у Сань Лана не очень хорошее настроение, он ведь сюда не очень хотел идти.       — Мгм, — промычала она, — тут, боюсь, не в вас проблема. Но… я искренне благодарна вам за оказанное беспокойство. Вряд ли кто вообще обо мне вспоминает.       — Ну… не сказал бы. Ваш брат, как бы сказать… в бешенстве.       — А, точно, брат, — вспомнив, что у неё есть старший брат, Ши Цинсюань моментально переключилась на выбранную тему для разговора: — Что происходит в столице? Как вообще обстоят дела? Ши Уду прошёл испытание?       — Боюсь, нет, — приступив к перевязи, с печалью подметил Се Лянь. — Как только вы пропали с поля видимости небожителей и от вас не поступало вестей несколько дней, Повелитель Воды принял решение прервать испытание и отправился на ваши поиски. Он видел вас в Призрачном городе, когда вас уносили псы, но из-за барьера не мог туда проникнуть и последовать за вами.       — И, дайте угадаю, теперь Ши Уду думает, что князь Хуа Чэн причастен к моему исчезновению?       — Верно, — придерживая её плечо, Се Лянь аккуратно обматывал бинтами раны. Он замолчал на долгие секунды, прежде чем продолжить: — Но Владыка вызвал его к себе во дворец на приватный разговор. С тех пор прошли практически сутки, и от Повелителя Воды не поступало пока никаких признаков того, что он собрался идти в наступление на Сань Лана. Видимо, Владыка смог успокоить его волнения… на какое-то время.       — Понятно.       Значит, Ши Уду был готов идти войной на Непревзойдённого Князя, чтобы вытащить своего младшего непутёвого братца. Да только, похоже, не на того нацелился.       — В столице знают о Мин И?       — Считают также без вести пропавшим.       — А вы, как посмотрю, не сильно удивились смене амплуа нашего Повелителя Земли, — мрачно подметила Ши Цинсюань. — Догадались или господин Хуа рассказал?       — Догадался.       — Рассказали о нём божествам?       — Нет… Как и о вас. Я… простите, знаю, мне стоило… Я должен был, и мне нет оправдания…       — Да вы и не обязаны, не стоит извиняться. В конце концов, себя бы подставили, и тогда бы пришлось худо вообще всем.       — Вы слишком снисходительны ко мне.       — Да, так и есть, — не стала скрывать Ши Цинсюань, вновь глянув на демонов.— Но как я вижу, вы дружны с господином Хуа, он прислушивается к вам и готов помогать. Если бы вас попытался обидеть мой брат, то ему пришлось бы иметь дело не только с ищущим мести Хэ Сюанем, но и с вашим другом. И начался бы замес…       Конечно, в душе Ши Цинсюань почувствовала обиду, но вполне понимала, почему Се Лянь не рассказал ничего о её похищении и присутствии в Призрачном городе. Это вообще было не его дело, Ши Цинсюань пришла к нему за помощью и просила совет, он лишь свёл её с Хуа Чэном.       — Ищущим мести? О чём вы?       Ши Цинсюань задумалась, нахмурившись. Стоило ли рассказывать о смене судеб? Если Се Лянь проболтается кому, пусть и не нарочно, он автоматически подпишет ей прямой билет с небес на землю. Её не просто изгонят, а наверняка запечатают силы. А если не поймают, то будут охотиться до тех пор, пока не схватят и не сбросят с головы корону божества. Про судьбу Ши Уду вообще лучше не думать в таком случае.       После того, через какие муки она прошла, чтобы вернуть силы, Ши Цинсюань не позволит кому-то забрать их.       — Не хочу обременять вас дополнительной информацией, Ваше Высочество, — как только перевязь была готова, Ши Цинсюань улыбнулась и поднялась с места, придерживая у груди разорванную рубашку. — Боюсь, это знание причинит вред не только вам, но и мне.       — Что ж, не смею настаивать. Знаю, вопрос прозвучит глупо, но… как вы?       Да уж. Глупо. Ши Цинсюань усмехнулась.       — Убивать меня Хэ Сюань не собирается. Не считая укусов гулей и побега от местных жителей… справлюсь, наверное.       А что ещё она могла сказать? Попросить, чтобы он помог ей? Забрал с собой, притащил в столицу? Весь план порушится ещё на моменте попытки выбраться с острова, Хуа Чэн не допустит, чтобы Се Лянь подвергал себя опасности из-за неё. А Хэ Сюань просто активирует цепь Слуги и удержит на коротком поводке. Единственное, что могла сделать Ши Цинсюань, это проявить благодарность за моральную поддержку. Увидеться с Се Лянем, пусть и в таких условиях, было… приятно.       — Эй там, — окликнул её холодным голосом Хэ Сюань, — верни ему псов и закончим на этом.       Пришлось выйти на улицу, где при виде шастающих между деревьев обезумевших людей у Ши Цинсюань пробежали мурашки по коже. Она спустилась на нижнюю ступень, в то время как гости и хозяин острова оставались наверху.       Глянув на свою правую ладонь, да переведя взгляд на дремучие тёмные джунгли, Ши Цинсюань тяжко выдохнула и обернулась:       — А как мне призывать-то их?       Лишь сдержанность и аскетизм не дали Хэ Сюаню закатить глаза и покачать головой. Хуа Чэн, на удивление, проявил терпимость и нейтрально озвучил:       — Сосредоточься мыслями на призыве, представь их. Метка псов въедается в твоё тело кровью. Сфокусируйся на месте, где была оставлена эта метка. Пошли в неё ток своей ци. С этим справится даже недотёпа.       «А он умеет поддержать», — недовольно скривилась Ши Цинсюань. Но вот спросить, как понять, где осталась метка, не решилась. Ведь она подчинила псов, находясь в полубредовом состоянии, но помня, что в крови у неё оказались только руки, пришла к соответствующему выводу.       Божественная и демоническая энергии смешались в ней и при сосредоточении обожгли ладонь, в то время как мысли сконцентрировались на образах адских псов.       «Ко мне», — позвала одного из них Ши Цинсюань.       Прошла минута, затем другая, и из леса послышались приглушённые перепуганные крики с приближающимся шорохом листвы. Из тьмы дремучего леса ко входу дворцовой башни выпрыгнул пёс, едва не налетев на Ши Цинсюань. В первый миг сердце чуть не упало в пятки от того, сколь создание было возбуждено и резво. Пёс вел себя как обычная собака, призванная хозяином словно для игры. Но когда по ступеням медленно начал спускаться Хуа Чэн, создание тут же переключило на него внимание и навострило уши.       Его ноздри затрепетали. Пёс узнал своего бывшего владельца и завилял хвостом.       «Предатель…» — с обидой подумала Ши Цинсюань, наблюдая, как демон, проявив в ладони слабые вихри тёмной энергии, протянул руку вперед навстречу псу. Последний, уверенно подойдя к Хуа Чэну, потянулся к нему, но стоило ци коснуться мокрого носа, как пёс испуганно взвизгнул и отпрыгнул, а затем залаял.       Хуа Чэн в негодовании выгнул бровь. Проследив за его реакцией, Ши Цинсюань поддалась любопытству и, повторив его манипуляции, также протянула руку, приманивая рычащего пса духовной энергией. Её ладони зверь коснулся без вредоносных последствий, позволив погладить свою морду.       Губы непроизвольно растянулись в улыбке. На сердце полегчало. А затем невидимый подзатыльник реальности напомнил, что в паре шагах стоял Князь демонов и, обратив на него внимание, Ши Цинсюань обнаружила до боли пугающую картину. Ох если бы взглядом можно было убить…       — Сань Лан, что произошло? — спустившись на пару ступеней ниже, развеял угнетающую атмосферу Се Лянь.       — Ничего. В том-то и дело, — задержав презренный взгляд на Ши Цинсюань, сухо констатировал Хуа Чэн, прежде чем обернуться. — Как я тебе ранее говорил, псы либо признают сильнейшего в схватке, либо пугаются его. Они уже знают процесс приручения.       — И… пугаются тебя? И тебе остаётся приручить их в схватке? Хм-м… или в любом случае они теперь тебя будут просто бояться и убегать? — осторожно предположил Се Лянь, наблюдая, как с каждой секундой демон мрачнеет всё сильнее. — Они такие особенные?       — Нет, не особенные.       Но ему определённо было обидно, что пёс не признавал его теперь хозяином, а видел угрозу, от которой следовало держаться подальше.       — Так. Стоп. Если нормально ты их забрать не сможешь, забери их силой.       Недовольный комментарий Хэ Сюаня моментально встревожил Ши Цинсюань, которая оживилась и, активно соображая, вдруг придумала выход из ситуации.       — А о, а, господин Хуа, что скажете на возможность оставить мне псов взамен полной выплаты долга за проведенную процедуру восстановления духовных сил?       — Эти псы стоят дороже, — мрачно глянув на неë, констатировал Хуа Чэн.       — Но так-то вы и меня продали вот-этому-вот, что определённо является некорректным исполнением сделки. Вы гарантировали мою безопасность.       — Я гарантировал, что ты не помрёшь.       — А вы не обнаглели? Всем клиентам обеспечиваете такие непрозрачные условия? Думаю, многим не понравится, если они узнают, что вы не соблюдаете…       По сверкнувшему бешенством взгляду Хуа Чэна Ши Цинсюань запоздало сообразила, что взболтнула лишнего и испуганно отступила. Демон не успел выразить негодование и раздражение, его внимание тут же переключилось на громкий лай. Пёс, ощутив страх хозяина, залаял на агрессора, поэтому спровоцировал Хуа Чэна ударить в него волной тёмной ци.       Взвизгнув, животное отлетело прочь.       — Эй! — возмущённо воскликнула Ши Цинсюань. — Какого хе?!..       Выругаться она не успела. Испугаться тоже, хоть и заметила, как рука Хуа Чэна метнулась в её сторону. Но от его выпада Ши Цинсюань защитила тень, возникшая между ними каменной стеной.       — Ты, похоже, что-то попутал, — упавшим от холодной злости голосом зашипел Хэ Сюань, крепко удерживая за запястье Хуа Чэна.       — Попутал? Твоя шавка хоть понимает, на кого пасть открыла?..       — А-а, Сань Лан, Сань Лан, успокойся, никто ничего дурного не хотел сказать, — подбежав к Хуа Чэну, Се Лянь не побоялся ухватить его за плечо, несмотря на давящую тёмную энергетику. — Думаю, любой бы на месте Ши Цинсюаня удивился бы и расстроился, Сань Лан. Пойми его негодование. Прошу, не стоит из-за этого злиться.       Задержав на Хэ Сюане убийственный тяжёлый взгляд, Хуа Чэн явно через силу запихал обратно раздражение и, вырвав руку из цепких пальцев, скривился. Оправив ворот рубашки, он недовольно глянул на Хэ Сюаня.       — Благодарю за гостеприимство, — с приторной улыбкой и недобрым блеском во взгляде бросил Хуа Чэн. — А теперь сними барьер и дай нам уйти. Надеюсь, про дела ты не забудешь.       — Я всё прекрасно помню.       У Ши Цинсюань от короткой стычки демонов всё перевернулось с ног на голову. Чувствуя себя загнанной в угол жертвой, она с трудом выдавила улыбку, чтобы попрощаться с Се Лянем. Он явно испытывал неловкость и вину за вышедшего из себя демона, однако слова оказались излишни.       Всё произошло чересчур быстро. Гости покинули обитель Хэ Сюаня через портал, бросив игральные кости, и когда они удалились, Хэ Сюань, не говоря ни слова, ушёл во дворец.       У Ши Цинсюань в голове звенело. Понимание того, что произошло, нахлынуло запоздало, перед глазами покадрово вспыхнул момент, как Хуа Чэн выбросил в её направлении руку. Он мог схватить её за шею, без труда сломать позвонки, разорвать жилы. Или пробить грудь.       И кровь бы закапала на холодный камень. Кап-кап.       Руки задрожали вместе с коленями. Выдохнув, Ши Цинсюань осела на ступени и попыталась размеренным дыханием успокоить бешено колотящееся сердце. Если бы не Хэ Сюань, Хуа Чэн мог бы её убить. Просто потому, что посчитал её слова неуважительными и оскорбительными. Вот что значил контраст в силе между Князем демонов и потерявшей всё небожительницей. А Се Лянь с такой лёгкостью унял злость в сердце Собирателя Цветов под Кровавым Дождём, что это вызывало ещё больший трепет.       Движение со стороны отвлекло Ши Цинсюань, заставило обернуться и обнаружить пса, который, подкравшись, ткнул её в плечо влажным носом. Такой огромный зверь. И тоже при желании имел шанс оторвать ей голову одним укусом.       «Все меня могут убить одним взмахом, — с горечью подумала Ши Цинсюань, улыбнувшись грозному питомцу и погладив его по морде. — А ведь где-то ещё двое…»       Но даже псам не справиться со столь грозным противником, как Князь демонов. А у неё, Повелительницы Ветров, вообще есть возможность подняться с колен и хоть когда-нибудь не смотреть на других снизу вверх?       Стать сильной. Могущественной. Чтобы боялись её, а не она — других. Такое вообще осуществимо?       Прикрыв глаза, Ши Цинсюань вновь вспомнила как Хэ Сюань перехватил руку Хуа Чэна. Как Се Лянь, не побоявшись гнева Князя демонов, прильнул к нему и убедил отступить. Сможет ли и она с той же уверенностью управлять эмоциями Хозяина Чёрных Вод, чтобы банально выжить? Играть на его слабостях. Ходить по лезвию ножа, балансируя над бездной.       Ши Цинсюань вздохнула.       «Проблема не в том, смогу или нет. Проблема в том, что мне придётся это сделать. Хэ Сюань защитил меня, но, наверное, лишь потому что от мёртвого Слуги никакого толка не будет. Но защитит ли он меня, подставившись под удар, который не сможет отразить? Нет, — с разочарованием заключила Ши Цинсюань. — Стать могущественной, чтобы защитить себя? Или же расположить к себе демона, желающего использовать меня как оружие мести? Даже не знаю, что из этого звучит не как бредовый сон собаки…»