***
Винсент оказался где-то прав — разговор с гриффиндорцами чуть было не перешёл в драку. Мальчикам очень не понравилось, что замечание им делал слизеринец. — Ты думаешь, если ты — Гарри Поттер, то можешь лезть, куда хочешь?! Ты — слизеринец, такой же как и они все: высокомерный… — возмущался Рон, сжимая кулаки. Ситуация накалилась. Гарри боковым зрением видел, как напряглись его слизеринские друзья, которые хоть и обещали не вмешиваться, но всё равно пошли за ним и сейчас наблюдали за конфликтом, стоя немного в стороне. — Я думаю, — с нажимом сказал Гарри, — что вам должно быть стыдно, что слизеринец вынужден защищать гриффиндорку от гриффиндорцев. Это помогло. Гарри увидел стыд не только в глазах Рона, Дина и Симуса, но и других гриффиндорцев, наблюдающих за этой сценой. Насмешки над Гермионой прекратились.***
Ноябрь прошел незаметно, начался декабрь. Гарри с друзьями ходили смотреть тренировки своей команды и два квиддичных матча, которые успели пройти за это время; часто занимались в библиотеке, там к ним присоединялась Гермиона — после происшествия на Хэллоуин отношение слизеринцев к ней изменилось: Драко ушел в нейтралитет, а Винс и Грег относились к девочке даже с некоторой теплотой. Ещё Гарри стал чаще ходить к Хагриду. Он так и не смог вспомнить, в какой именно момент Квиррел сделает свой ход с яйцом дракона, и предпочитал держать руку на пульсе. Компанию ему обычно составляла Гермиона. Как-то в начале декабря к ним присоединился Винс. Это было действительно неожиданно — слизеринцы считали посещение хижины лесничего ниже своего чистокровного достоинства. В тот день случилось два неожиданных события. Первое — Гарри с удивлением обнаружил, что его друг с большим интересом слушает рассказы Хагрида о магических животных. Винсент вообще-то не был тупым, как думал Гарри в своей прошлой жизни, и мог бы вполне неплохо учиться, если бы захотел, просто ни один предмет в программе Хогвартса не увлекал его до этого момента. Второе — по дороге в гостиную он внезапно пригласил Гарри к себе в Крэбб-мэнор на рождественские каникулы. Вот это поворот! — Спасибо за приглашение! Но ты уверен, что твои родители захотят принимать меня в вашем доме? — Уверен. Я ещё в октябре написал им, они не против. — Тогда я согласен! — с улыбкой ответил Гарри. О каникулах он думал с тоской — никто из первокурсников их факультета не собирался оставаться. В прошлый раз он провел каникулы с братьями Уизли, которые в полном составе тоже остались в школе, было весело и интересно: они с Роном играли в шахматы, в плюй-камни с близнецами, Дамблдор прислал ему мантию-невидимку, и Гарри делал ночные вылазки в запретную секцию библиотеки, нашел зеркало Еиналеж… Только сейчас ситуация совсем другая, и с Роном они больше не друзья. Эти две недели обещали быть очень долгими. А теперь не будут. Он поедет в гости.***
Через пару дней произошел разговор, который внёс изменения в планы Гарри. Четверо слизеринцев болтали о всяком, как всегда перед сном, в какой-то момент разговор свернул на тему магических профессий. — Малфои не работают, а занимаются политикой и меценатством. Странно будет, если я после школы стану заниматься чем-то другим, — констатировал Драко. Грег кивнул, видимо, Гойлы занимались тем же. — Мой отец работает в отделе магического права и законодательства в Министерстве. Начальником отдела. По-моему, это скучно, — рассказал Винс. Гарри пораженно моргнул. Упоминание должности мистера Крэбба породило в его голове пока ещё неясную идею. — Но тебе же необязательно идти по стопам отца, если тебе это неинтересно, — сказал Гарри, — я заметил, тебе нравится Уход. Лучше поискать профессию, связанную с магическими животными. Драко издевательски засмеялся: — Сможешь стать помощником Хагрида после Хогвартса! — Винсент опустил голову, бросив перед этим обиженный взгляд на Гарри, которому в этот момент стало кристально ясно, почему в той жизни Винсент никак не проявлял свой интерес к животным, а в этой никогда даже не упоминал о нём — судя по всему, он прекрасно знал, какова будет реакция друзей, и не хотел, чтобы над ним смеялись. Гарри рассердился: одна бездумная фраза, и ребенок не становится тем, кем хотел, боится осмеяния, считает свою мечту глупой и недостойной. — Ничего смешного!!! — Гарри отвесил Драко подзатыльник. — Хочешь зарыть свой талант к Зельеварению и заниматься политикой во славу рода Малфоев? Мордред в помощь! Но нечего другим указывать, что им делать! Драко не знал, как реагировать на эту запальчивую речь. Винсент смотрел на Гарри с восхищением. Молчание нарушил Грег: — Но, Гарри, ты ведь не считаешь карьеру Хагрида …эммм примером успеха? Гарри повернулся к нему и очень серьезно сказал. — Конечно, считаю, Грегори. — Объясни. — Хагрид — был сиротой без гроша в кармане. На третьем курсе из-за ложных обвинений его исключили и сломали его палочку — это секрет, кстати. Если расскажете кому-нибудь — мы больше не друзья, можете даже не подходить ко мне, — трое мальчиков закивали, мол, понятно, не беспокойся. — Дамблдор оставил его в Хогвартсе, дал должность лесника. Конечно, его никогда не пригласят на собрание меценатов или на званый ужин к Министру, но ему это и не нужно, он человек простой. На своей должности он может дать выход своей главной страсти — уходу и разведению магических животных. Никто лучше не справился бы с этой работой, и как бы вы к нему ни относились, профессора Хагрида уважают. И если бы ты, Грег, заблудился в самой темной чаще нашего леса — угадай, кто бы пошел тебя оттуда спасать. Так что да, я считаю, для Хагрида — это самая лучшая карьера, успешней некуда. Он нашел своё место в жизни. Он счастлив. Ребята выглядели слегка ошарашенными. — Я как-то никогда не думал с этой стороны… — промямлил Грег. Гарри перевел дух и продолжил: — Теперь, что касается Винсента — конечно, для него такая карьера не подходит. Но он и не Хагрид: наследник древнего рода, мальчик из богатой семьи, у которого на порядок больше возможностей. С магическими животными можно работать и не в качестве лесника, — Гарри повернулся к Драко. — Скажи мне, кем быть лучше — успешным… не знаю, скажем, магозоологом, как Ньют Скамандер, или посредственным работником Министерства, который не делает ничего хорошего или полезного, потому что ему просто неинтересно писать законы? Драко молчал, кусая губы. — Так что? Я не прав? — не унимался Гарри. — Тебе всё ещё смешно? — Винс, я не подумав, сказал… — тихо «извинился» Драко. Винсент кивнул. Гарри и Грег довольно улыбнулись. — Не знаю, смогу ли стать магозоологом, — смущённо сказал Винсент. — Не обязательно магозоологом. Наверняка есть и другие профессии. Можно, например, быть заводчиком редких видов животных и поставлять ингредиенты зельеварам. Один волос из хвоста единорога стоит десять галлеонов, или, например, шкурка бумсланга… Построить зверинец на територии вашего менора, если площадь позволяет… — Позволяет. Там что угодно можно построить. Я тебе покажу на каникулах, — воодушевленно сказал Винсент. — У нас и лес есть. Можно даже завести единорогов… — Что? — одновременно воскликнули Драко и Грег. — Что? — не понял Винс. — Я думал ты меня пригласишь… — подавленно объяснил Грег. — Я бы и пригласил, но мама сказала, что твои родители приготовили тебе сюрприз, который ты только что себе испортил, поздравляю! В общем, ты ни к кому в гости не поедешь, у тебя другие планы. — Какие? — оживился Грег. — Узнаешь. — Я хотел пригласить Гарри к себе на каникулы! — Малфой уже успел обидеться. — Почему тогда не пригласил? Гарри молча наблюдал. — Я думал, это и так ясно. Не к магглам же ему ехать… Драко надулся, как индюк. Винсент снисходительно улыбнулся. — Можно неделю у меня, неделю у тебя, если Гарри не против. Кажется, Драко решил, что такой компромисс лучше, чем ничего. — Гарри? — Драко, спрошу тебя то же, что спросил у Винса: твои родители согласны? — Да. Я бы не стал приглашать, если б они не разрешили. — А ты и не пригласил! — беззлобно поддел его Гарри. — Сейчас приглашаю! — парировал Драко. — Тебе у нас понравится. И парк у нас больше, чем у Крэббов! — Зато у нас есть лес! — А у нас есть озеро! Гарри закатил глаза и пошел готовиться ко сну. Позже, уже лёжа в кровати, он долго обдумывал идею, которая пришла ему в голову, когда Винсент упомянул своего отца. Он пролежал так довольно долго, уставившись в полог, катая мысли в голове, пока идея не превратилась в план.