* * *
Уровень второй. Отдел обеспечения магического правопорядка, включающий в себя… Гарри не стал ждать, пока решетки лифта разъедутся до конца, протиснулся боком и быстрым шагом направился в Аврорат. Пока он сюда добирался, воображение нарисовало ему полную разруху, хаос, апокалипсис. Черт побери, он вложил сюда слишком много и не собирался смотреть, как авроры превращаются в цепных псов! Ему хватало и тех отголосков новостей, долетающих от магглов, и то он сомневался, не обошлось ли там без Темных сил. Слишком уж знакомые оттенки чувствовались в этом. Наверняка Гарри сказать не мог, потому что совсем не знал ни историю тех краев, ни как развивалось там магическое или маггловское общество — и почему последнее вдруг повалило на улицы, но Гермиона шепнула как-то, что пятый этаж с августа весь на нервах. Связать хвосты крапа оказалось не так трудно. Длинный коридор был спокоен, чист и пуст. Но знакомое казалось незнакомым. Вроде и расположение дверей не изменилось, и под ногами лежал ковер, глушащий шаги, что так же нервировало Гарри сегодня, как и всегда до этого, и светил тот же неприятный искусственный свет, из-за которого терялось ощущение времени — все было такое, каким Гарри помнил полторы недели назад, месяц, годы. Такое, но другое. Может, это ты поменялся, а не место? Эта мысль прозвучала у него в голове одновременно голосами и Рона, и Гермионы, но Гарри отогнал ее — некогда. Все подскочили со своих мест, когда Гарри ворвался в штаб-квартиру авроров. Краем глаза он заметил Мэйтланда Берка, и то, как тот попытался вжаться в книжный шкаф при появлении Гарри. Отстранение маленького ублюдка все-таки кончилось? Уже, наверное, обрадовался отсутствию Гарри, а тут такая приятная неожиданность!.. С трудом сдержав ухмылку, он двинулся к своему кабинету. Табличку еще не сняли, не решились. Но под его именем и должностью висел обычный кусок пергамента: <div align="center">Эллиот Хейг. Временно исполняющий обязанности Главы Аврората.</div> Ладонь Гарри зависла над дверной ручкой, но в последний момент он не стал ее дергать. Сжал пальцы в кулак и постучал. Может, Рон был прав, и Гарри сам себя накрутил?.. Спиной он чувствовал на себе все взгляды коллег, но сейчас они не имели значения. Эллиот открыл дверь сам. Увидев Гарри, он побледнел, но не стушевался, остался стоять ровно, в отличие от того же Берка. — Я могу пройти? — шелковым голосом спросил Гарри, едва удержавшись, чтобы не добавить: «В свой кабинет». Эллиот сглотнул, нервно кивнул и отступил в сторону. В кабинете тоже ничего не поменялось. Казалось, Гарри отсутствовал тут минут пять, не больше. Даже его кружка еще стояла на столе, а рядом с ней рамка с семейной фотографией — заколдованная, чтобы родных видел только Гарри, для остальных там отображался какой-то пейзаж. Еще на стене остался рисунок Джейми с какой-то абстрактной каракулей, и вписался он сюда так, словно эта работа — давняя часть интерьера, переходящая от Глав Аврората как наследие. Газета тоже лежала на столе, но еще не раскрытая. Наверное, пришла вот только-только что. — Вы из-за этого, сэр? — спросил Эллиот, кивком головы указав на нее. — Или уже поправились? Последнее он произнес с такой надеждой, что Гарри даже почувствовал укол совести: он-то боялся, что уже все… — Нет, я… нет, — Гарри нахмурился, растерявшись. Все как-то пошло не по сценарию, которого, честно говоря, тоже не было. Гарри просто готовился к каким-то активным действиям, а оказалось, еще ничего не произошло. Хорошо. Возможно, он опередил события… — А, — Эллиот как-то тоже скис. — У нас все в порядке, сэр. Напали на след тех контрабандистов… И Эллиот стал отчитываться, что случилось за то время, пока Гарри отсутствовал, какие решения он принимал, сколько дурацких бумажек переложил, перепроверил и перезаполнил за другими. Кажется, пацан справлялся… Гарри внимательно смотрел на него, пытаясь уловить какие-то изменения. Все такой же нудноватый рейвенкловец, немного напоминающий Перси, спокойный, с прямой спиной и цепким взглядом. Разве что синяки под глазами появились, и пятен от чернил на пальцах тоже стало больше. — Тебя вызывали? Что говорили? — в лоб спросил Гарри, специально не уточняя, кто, куда и зачем. Мало ли… — Мистер Робардс и Министр Тенгл, сэр, — отчеканил Эллиот и, заметив реакцию Гарри на последнее имя, продолжил докладывать о нем: — Министр сказал, что я должен подменить вас, пока вам не здоровится. Но это я уже и так понял… тогда. Когда ты и твоя магия чуть не разнесли полквартала, прочитал Гарри в его глазах. — И все? Больше ничего не говорил? — он зашагал по комнате туда-сюда. Эллиота подозревать было не в чем. С тех пор, как Рон ушел, Гарри чаще всего работал с Хейгом и знал: он порядочный и честный. Зануда слегка, но он из тех зануд, от чьего голоса засыпаешь, а не бесишься. Сидеть с ним в засаде — ужасно, в остальном — отлично. Гарри мог с уверенностью заявить, что все бумаги к его возвращению точно будут заполнены, и в общем-то больше по этому принципу себе заместителя выбирал. Робардс тоже нормальный. Изначально Гарри не был к нему расположен, потому что тот служил в Аврорате еще при режиме Волдеморта. Но со временем Гарри узнал, что тот каким-то образом умудрился и удержать должность, и сохранить Аврорат почти в полном составе, и при этом не содействовать с Пожирателями. — Если на твоих глазах происходит какая-то трагедия, которую ты не можешь остановить, уже тот факт, что ты не идешь в первом ряду инициативных мразей, сильно помогает делу, Поттер, — как-то объяснил ему Робардс, когда Гарри решился спросить, как все было. Так что сдерживающий фактор в лице Главы Отдела магического правопорядка у них был. Но Тенгл… Его Гарри никак раскусить не мог. Архетип у него странный, то ли он аферист, то ли просто харизматичный торгаш, чем-то Тенгл напоминал Гарри Людо Бэгмена, только, может, не настолько яркого и шумного. Эллиот пересказал ему все, и сколько Гарри ни вслушивался, не смог найти никаких зацепок, не заметил лишних пауз или несоответствий. Всю информацию Хейг выдал своим обычным голосом умирающего лебедя. Как-то слишком гладко… Сердце не успокаивалось, колотилось, в висках стучала кровь. Под кожей аж пульсировало. Ну никак он не мог поверить, что ничего не произошло! Как бы так осторожно спросить, не пытался ли кто с Хейгом «подружиться», как с ним, когда Гарри только-только стал Главой Аврората. Особенно настырно дружелюбили работники из Портального управления и Совета по выработке торговых стандартов. Тенгл как раз из последних вышел… Ай, черт с ними, с осторожностями! Гарри выпалил все прямо. Лицо Эллиота вытянулось, и уже по его реакции Гарри все понял. Зря он жути нагнал, конечно… — …Я просто беспокоюсь за наш нейтральный статус, понимаешь? — объяснял Гарри, когда перестал метаться и наконец-то уже сел. — Аврорат — часть системы сдержек… Эллиот кивал, и Гарри знал, что тот все это вызубрил, ведь тысячу раз слышал раньше, и сам потом транслировал новеньким, которым не терпелось помахать палочкой. Это ведь не то же самое, что Пожирателей из-за угла выбивать по одному, а потом ждать, пока взрослые придут и разберутся с оглушенными телами. Нет, теперь они — эти взрослые, которые придут и разберутся. И все не так просто, ведь запретов у тебя больше, чем разрешений, за любое превышение силы отвечаешь ты, и должен обосновать, почему выбрал то заклинание, а не это, и почему от твоих действий пострадал подозреваемый, пусть хоть тысячу раз виновный, что ты, мягче не мог, аврор хренов? Гарри запреты бесили, но он понимал, зачем они нужны, и своим объяснял, проверял, чтобы все уяснили. Но ебучего Берка упустил — тот пришел в Аврорат в разгар развода Гарри, он тупо не успел нормально обработать маленького ублюдка, занятый своей драмой… А еще система, которая так бесила Гарри, показала, что не такая уж она и зубастая, чем взбесила Гарри еще больше. Как можно всерьез транслировать эти все правила, если при первом же нарушении не происходит ни-че-го? Гребаного гаденыша даже не уволили! Поэтому Гарри чувствовал необходимость все проговорить, ведь не имел ни малейшего представления, как скоро он вернется, и пропустят ли его целители с расшатанным магическим фоном… И тут Хейг напомнил о той самой детали из своей биографии, которая напрочь вылетела из головы Гарри: — Я учился на первом курсе, когда в Хогвартс пришли Кэрроу, сэр, — произнес Эллиот совершенно неживым голосом. — Я не участвовал в битвах и схватках, как ваши друзья, но я видел… Он на секунду прикрыл глаза и громко сглотнул. — …В отличие от старшекурсников мы даже не могли себя защитить тем набором простых заклинаний, которым едва-едва владели, — сказал он настолько тихо, что Гарри пришлось наклониться к нему, чтобы расслышать. — Я знаю цену, мистер Поттер, я ее видел, я ее… испытал на себе. Если вы не понимаете, что было с нами, представьте, как кто-то из ваших детей или племянников переживает нечто подобное. — Так я и представляю, — прошептал Гарри, чувствуя, как внутри все сжалось. — Мне снится это в кошмарах, хотя с ними этого даже не было. Поэтому я не могу допустить, чтобы… чтобы даже какая-то мелочь!.. — Мистер Поттер, я не допущу! — горячо возразил Хейг. — Мы не допустим. Я, Амброуз, Холли, Оррин, Руби, Эльфрида и остальные… вы хорошо нас обучили. В Школе Авроров нет того, что дали нам вы. И Берк, он… он тут недавно, просто не успел… — Берк — гребаный садист, — перебил его Гарри, шумно выдохнув через нос. — Я еще в самом начале чувствовал, но списал на паранойю и профдеформацию… зря. — Но ведь за столько лет вашего руководства такое случилось впервые? — спросил Эллиот. — Разве это не показатель, что вы годами все делали правильно, сэр? — А почему ты думаешь, что это моя заслуга? Может, дело в том, какие люди подобрались? — Ну… отчасти. Здесь много соблазнов. Разброс в силах, ощущение власти, доверие людей к Аврорату… соврешь, а все поверят. Да вы и сами все знаете. Да, реформы Кингсли пошли на пользу всему Министерству, и Аврорату в том числе. Это заняло много лет, но он старался сделать так, чтобы второй Волдеморт просто не смог случиться: уравновесить и завязать все друг на друге — захватить только одно управляющее звено недостаточно, нужно ушатать все Министерство, чтобы захватить его. Тут, главное, чтобы сами авроры никуда не кинулись со своей дурной силой и подготовкой… Гарри пугали картинки, которые появлялась у него в голове. До случая с Берком у него хватало сил и влияния, чтобы следить за этим, но передавать Аврорат Хейгу после такого прецедента, пусть и временно… — Я старше, чем были вы, когда заняли эту должность, — напомнил Эллиот, задрав подбородок. — Мне тридцать три. Говорил он по делу, но выглядел все равно как тушканчик. Тощенький, светленький, кудрявенький — поставь Эллиота рядом с Джейми, можно подумать, что однокурсники, настолько молодо он выглядел. Обнять и плакать просто. — Тридцать три, — вздохнул Гарри. — Тебе магглы хоть раз продали алкоголь без Конфундуса? Эллиот растерялся. — Ну… нет, — признал он. — Но спасибо за обратную связь, мистер Поттер, я поработаю над своим имиджем, чтобы соответствовать должности. — Голос, — сказал Гарри, — начни с голоса. У тебя голос умирающего лебедя, а ты должен… — …Суметь послать даже Министра, если от него поступит преступный приказ, — отчеканил Эллиот. — Я помню, сэр. Гарри усмехнулся. Он повторял это еще при Кингсли, который и поводов-то не давал. Если ребята уяснили, что служат всему магическому сообществу, а не только тому, кто старше, сильнее, чистокровнее, богаче, влиятельнее, то… — Много хмуриться придется, Хейг, — предупредил Гарри уже больше в шутку, чем всерьез. — Лоб болеть будет. — Уже болит, сэр. — Теперь это часть твоей рабочей формы, привыкай. После разговора с Хейгом стало немного легче. В конце концов, если он не справится, есть еще Праудфут — единственный оставшийся из старой гвардии. После повышения Робардса до Главы Отдела магического правопорядка управление Авроратом должен был взять Праудфут, тот просто сам отказался. И хотя никаких ярых амбиций у него не наблюдалось, Гарри знал: если понадобится, лидерство он удержать сумеет. Гарри пожал руку Эллиоту, забрал свою рамку, вышел из кабинета, и сразу двинулся в сторону выхода, не ощущая в себе никаких сил на прощальные и наставительные речи, хотя ребята, наверное, заслужили это. Эллиот был прав, за столько лет своей работы Гарри собрал отличную команду. Наверное, он и правда зря так беспокоится, справятся они и без него… И тут периферическое зрение зафиксировало какую-то резкость справа, Гарри повернулся туда быстрее, чем успел осмысленно захотеть сделать это и посмотреть, что там такое, ноги просто сами понесли его туда. Он подошел к нужному столу и со всей силы хлопнул по нему ладонями, чтобы маленький ублюдок вздрогнул и не пытался спрятаться от него за газетой, где с первой полосы на всех взирал Эллиот Хейг. Мэйтланду ничего не оставалось, он опустил газету, посмотрел в глаза Гарри, но тут же стал перескакивать взглядом туда-сюда, избегая прямого зрительного контакта. — Празднуешь? — шелковым голосом спросил Гарри, кивком головы указав на кексик на столе, где голубым кремом было выведено «С возвращением!» Мэйтланд громко сглотнул. — А должен задницу рвать, — процедил Гарри тихо-тихо, — из кожи вон лезть, после всего, что ты тут устроил. Больше всего бесило, что Мэйтланд Берк ерзал не из-за сожаления о своем проступке, сидел притихшим не из-за мук совести, а потому что боялся Гарри, его силы и влияния. По-другому просто не умеет, не понимает, должен сам получить по хребту, чтобы осознать — это больно, и так нельзя ни с кем делать. Если бы все зависело только от Гарри, Берк сюда бы никогда не вернулся, мало того, получил бы наказание куда хуже, чем временное отстранение без сохранения зарплаты и испытательный срок после. Гарри уже высказал ему все, что думал, и повторяться не собирался. Берк прекрасно знал: от заключения его спасло только то, что он додумался не использовать «Круцио», когда решил добиться правды от подозреваемого в прямом смысле этого слова. Для Гарри же тогда очень болезненным оказалось напоминание, что не все волшебники до конца осознавали, что происходило в магическом сообществе при Волдеморте. Кого-то не коснулось, кто-то отсиделся в стороне, не возникал, не отсвечивал, нормально жил, просто делал свою работу. Они правда не понимали, в чем проблема, почему так нельзя, почему этот прецедент такой опасный, только кривили лица из-за слова «пытка» и просили не бросаться такими громкими сильными словами. Мальчик ошибся, зачем портить ему жизнь, он же из древнего магического рода, не стоит так строго, мистер Поттер! И ничего, что в мальчике под шесть футов роста и гора накачанных мышц, но не извилин. Гарри чуть зубы не стер, так сильно их сжал, чтобы сдержаться и не наорать на этих тупиц. Было сложно, но в какой-то момент он пересекся взглядом с абсолютно побледневшим Эллиотом. Малец сжимал кулаки, готовый сам кинуться, рвать, метать, и если бы Гарри начал первым, подал бы ему плохой пример. — Если ты понимаешь только язык силы, дойдешь до того, что с тобой никто не будет общаться по-другому, — сказал тогда Берку Гарри. — Молодость уходит, магия слабеет, палочка иногда выскальзывает из пальцев, а мир, который ты вокруг себя построил, встретит тебя с распростертыми объятиями. Просто омерзительно было наблюдать, как здоровый лоб на голову выше Гарри весь сжался и уменьшился. Даже не мог в глаза посмотреть, вертелся ужом, пыхтел, потел, мямлил, но ни слова произнести не мог, хотя бы просто объяснить, чем он, дубина, думал! И сейчас тоже, сидит глазами хлопает, дрожит. Гарри почувствовал, как магия заискрила на кончиках пальцев, а сердце опять знакомо закололо. Надо валить, пока он и тут не устроил шоу со стихией…* * *
До этого его накрывало из-за волнения и подступающей паники, но сейчас дело точно было в злости. К счастью, в коридоре он не встретил ни души — и моргающий свет никто не увидел. Гарри быстрым шагом направился к лифту, но на полпути понял, что это опасно и бессмысленно. Нужно же еще подняться в атриум, выйти на улицу, аппарировать… Будь он на смене, просто спрятался бы в своем кабинете или воспользовался бы камином, чтобы… а нет, не воспользовался бы. Черт, ну почему у Рона такой маленький дурацкий камин?! И тут его озарило: Гермиона! Она же тоже на этом этаже работает, у нее тоже проложена каминная связь, и к ней он доберется быстрее, чем к лифту. Там он мог хотя бы постоять, подумать, потупить, куда ему направиться, если к Рону таким способом не попасть. Гарри развернулся на пятках, прошел буквально два шага и влетел в нужный кабинет. Прислонившись спиной к двери, он сполз по ней вниз. Гермиона сидела за столом, подперев ладонями голову. Перед ней лежали просто горы каких-то документов, папок и свитков. Она почти никак не отреагировала на Гарри, просто подняла глаза, пару секунд посмотрела на него, а потом продолжила гипнотизировать взглядом пергаменты. Когда Гарри почувствовал пол под ладонями, ногами, твердую опору за спиной, понял — его стало отпускать. А может, дело было в Гермионе и ее таком несчастном виде, что он совсем позабыл о своей злости, и стихийная магия, не получив подпитки, успокаивалась. Между пальцев еще искрило, но в целом не было похоже, что сейчас он устроит погром. Иначе Гермиона его просто придушит, если он хоть что-то вычудит с ее бумагами… — Рон мне сказал, что ты тут, — устало вздохнула она. — Ага, — сказал Гарри и несколько раз стукнулся затылком о дверь. Конечно же, блин, Рон связался с Гермионой! Так бы он и отпустил Гарри одного, зная, что тот не принял зелья, так еще и понесся громить Аврорат в полубезумном состоянии. — Ты в порядке? — спросила Гермиона, даже не глядя на него. — А ты в порядке? — перенаправил он вопрос. Она не ответила. Поднявшись на ноги, Гарри направился к Гермионе, обошел стол и встал за ее спиной. Моргановы стрекозки, а он думал, это у него много бумажной работы! — Выглядит очень… сложно и страшно, — сказал он, кивком головы указав на все это строение из макулатуры. — Это не сложно, это… много, — объяснила Гермиона. — Иногда не получается сразу найти начало пути, чтобы перейти к решению проблемы, понимаешь? Гарри на секунду показалось, что в этой мысли есть двойное дно, настолько в нем она откликнулась. Он тоже не совсем представлял, за что схватиться в первую очередь, в итоге просто в ужасе замер, наблюдая, как его привычный мир рушится. Он поставил рядом с Гермионой стул и сел, оперевшись локтем на маленький свободный островок на столешнице. Гермиона развернулась в его сторону, и Гарри увидел, что вместо привычной деловой обуви у нее на ногах… кроксы. Туфли, в которых он ее обычно видел, Гермиона задвинула под стол. Вау, она что… человек?! Вслух язвить об этом он, конечно, не стал. По Гермионе было сильно видно, что ей не до его комментариев, и уже это само по себе обнуляло смысл его шутки. — Я соскучилась, — произнесла Гермиона совершенно безэмоциональным голосом. — Э-э, — протянул Гарри, не зная, как на это признание реагировать. Гермиона указала пальцем на свое лицо и сказала: — Я знаю, по мне не видно. Нет сил управлять мимикой. Рону не говори. Не говори Рону, что я опять загналась, не отдыхаю, не пытаюсь найти баланс между личной жизнью и работой, мысленно перевел Гарри. — Не скажу, если ты не скажешь. — Опять оно? — догадалась Гермиона. Гарри кивнул. Гермиона вдруг замерла с поднятыми вверх руками, как будто пыталась удержать какую-то мысль на кончиках пальцев, и скомандовала: — Не двигайся! Гарри застыл, округлив глаза. Гермионе что-то пришло в голову, и ей надо было это обдумать без сбивающего мельтешения вокруг. Ее взгляд пробежался по всем вещам на столе, а губы зашептали: — Что я хотела, что же я хотела?.. Ящик! Она резко дернула на себя нижний ящик стола, чуть не ударив им Гарри по ноге, и достала оттуда несколько книг, свитков и… обычных листов для маггловского принтера. Гарри присмотрелся и понял, что Гермиона умудрилась отксерокопировать какую-то древнюю книгу. — Вот, это все, что я нашла по стихийной магии, — сказала она. — Но я ни во что не вчитывалась, времени совсем нет, прости! Она провела такую огромную поисковую работу, а еще и извиняется! Сумасшедшая… Гарри поблагодарил Гермиону и, не задумавшись, положил руку на ее ладонь, как делал с Роном последние дни. Совершенно тупо, по новой зарождающейся привычке, забывшись, что никогда раньше так не поступал. Гермиона высоко подняла брови. Ну хорошо, что не отшатнулась… — Я тоже скучал, — быстро сообразил и выдал Гарри, чтобы хоть как-то обосновать этот неуместный жест. Черт, а может с Роном это все тоже не очень уместно?.. Он не задумывался о чувственной стороне этих прикосновений, ему просто физически приятно было испытывать их. Это можно сравнить с тем, как ты скользишь ладонью по отполированному древку метлы, лопаешь пузырьки из упаковочной пленки, водишь пальцами по обратной стороне пергамента с продавленными буквами. Приятный тактильный набор характеристик: теплые руки, гладкая кожа на тыльной стороне ладони, шершавая из-за шишки от пера на среднем пальце, рельефные спиралевидные шрамы на запястьях после бойни в Отделе тайн. Гарри не задумывался, когда хватал Рона за руку, для него это было все равно что помять кусочек мягкого пластилина — хрен знает зачем, просто приятно. А что же думал Рон?.. — Да, мы сейчас редко видимся, — ответила Гермиона, прервав его размышления. Руку она развернула ладонью вверх, чтобы в ответ сжать пальцы Гарри. — Я совсем не знаю, что у тебя в жизни происходит. — Было бы чему происходить. Вот сейчас… в Аврорат сходил, — сказал он, что она и так знала. — И как там в Аврорате? Гарри верил, что ей искренне хотелось знать, как у него дела, но меньше всего она сейчас походила на человека, который способен уместить в голове еще и эту информацию, да и какую-либо вообще. Наверное, предложи Гермионе сейчас чай или кофе, она распсихуется или как минимум зависнет, потому что этот вопрос вообще не имеет смысла, когда тебя волнуют вещи посерьезнее. Права людей, переживших заражение ликантропией, нарушаются, какой, к черту, кофе? Рон был прав, беспокоясь о ней, напоминая про отдых — они созванивались почти каждый день, и иногда Гарри слышал их разговоры почти полностью. — Нормально, — соврал он и вдруг понял, что… не соврал. Он еще не знал, как ему к этому всему относиться. Разговор с Эллиотом успокоил Гарри, и в целом Аврорат выглядел как обычно. Воображение сильно его обмануло, когда рисовало картинки лютого ада и пепелища. Неосознанно Гарри спроецировал историю с Берком на всех, хотя за столько лет повода никогда не давал. Даже Тенгл пока никак не отметился, оставив Аврорат в покое еще в самом начале своего срока. Может, и без Гарри он тоже не станет туда лезть? — Как обычно. Я себя накрутил больше, чем оно того заслуживало, — признался он. — Боялся, что без тебя все рухнет? — с пониманием спросила Гермиона. — Или наоборот, боялся, что без тебя оно не рухнет? — Гермиона! — возмутился Гарри. — Что? Рон тебе не то же самое говорит? — Рон хотя бы делает это… деликатнее. Хотя и не всегда. Иногда и у Рона проскальзывала эта совершенно гермионовская черта прямолинейно выкладывать все карты на стол. Или… это изначально была его черта? Непонятно уже. Эти двое так много друг у друга взяли, что спустя годы не отследишь, кто первоисточник какой-то привычки, емкой фразочки или модели поведения. Только в одном Гарри был уверен на сто процентов: кроксы точно начались с Рона. — Ты сам знаешь расклад: за решением всех вопросов ты идешь ко мне, за эмоциями и утешениями — к нему, — вздохнула Гермиона. Немного помолчав и обдумав какую-то мысль, она продолжила: — И судя по тому, как часто мы с тобой не видимся, тебе не столько нужны советы и ответы, сколько тепло, внимание и забота, верно? Гарри уставился на нее широко раскрытыми глазами. С этой позиции он на ситуацию даже не смотрел… Но обсуждать это с Гермионой Гарри пока не хотел. — Я боялся… боялся, что та ситуация с Берком повторится, — перевел он тему обратно. По крайней мере, он знал, что подруга разделяет его взгляды. — Не знаю, что во мне взыграло, но оно было такое… ощутимое, яркое и… реальное. Сейчас, когда Гарри все выяснил, его утреннее помешательство казалось ерундой, раздутым из сниджета взрывопотамом, и все равно он очень четко помнил, насколько его искаженное восприятие выступило на первый план, задвинув назад все разумные аргументы. — Он легко отделался с точки зрения закона. Но то, как ты схватился за это дело, дав всем понять, что просто так это не оставишь… думаю, все четко уловили этот посыл, — сказала Гермиона. — И это меня немного беспокоит. Гарри вопросительно поднял брови, не понимая, куда она клонит. — Обида, — пояснила она. — Ты так накинулся на Берка, что его со временем может и переклинить. Сейчас он тебя боится, но потом? А вдруг он попытается отомстить? Гарри фыркнул. — Думаешь, я боюсь этого гнома-переростка? — Одного — нет, но ты и другим дорогу переходил, — напомнила Гермиона. Ха, смешно! — Поверь, ему мозгов не хватит создать кружок по интересам «Убей Гарри чертова Поттера», — с усмешкой заявил он. — Я понимаю, но все равно… будь аккуратнее, Гарри. Берки — чистокровные, у них много связей. — Спасибо за заботу, но можешь не беспокоиться. Скорее, я сам себя быстрее прикончу, чем до меня кто-то доберется, — пошутил Гарри, но по взгляду Гермионы понял, что выбрал не очень удачное направление. Она посмотрела на стопку книг и бумаг на коленях Гарри, и он понял, что там определенно что-то есть, и именно это Гермиона успела прочитать, несмотря на свой лютый загруженный график. — Эм-м, спасибо за все, — неловко протянул он. — Я пойду, наверное? Не хочу тебя отвлекать. — Гарри? Не бойся просить о помощи, ладно? — Ты тоже, — буркнул он, посмотрев на стол. — Не говори Рону, — повторила Гермиона, заметив, куда метнулся его взгляд. — Не скажу. Но сам проверю. Чтоб отдыхала мне, ясно? — пригрозил он, пытаясь нахмурить брови. Но с Гермионой это никогда не прокатывало, работало односторонне, она могла так с ним, он — нет. Был бы тут Рон, наверное, проворчал что-то про двух упертых трудоголиков, свалившихся на его голову. Гарри взял у Гермионы стикер для заметок и трансфигурировал его в бумажный пакет, куда сложил все материалы, которые она ему передала. Обняв ее на прощание, он отправился к выходу. Хоть бы он успел выйти на улицу, пока его вновь не окунуло в какие-то эмоции! Может, и правда пока не стоило бросать эти проклятые зелья?..* * *
Когда он вернулся, Рон ждал его. С чаем. Наверное, все было написано на лице Гарри, потому что Рон отставил чашку в сторону и молча раскинул руки в стороны. Гарри нахмурился, бросил пакет с книгами на пол, застонал и шагнул в раскрытые объятья. Гермиона права. Сейчас ему точно не нужны были никакие ответы. — Я такой истерик, — протянул он, стукнувшись лбом в плечо Рона, а потом еще раз, и еще раз, и еще… — Ты просто слишком правильный, — сказал Рон, погладив его по спине. — Такой правильный, что аж тошно. Тебя самого не задолбало? Гарри фыркнул и снова ударился об Рона лбом. — Задолбало, — вздохнул он. — Все задолбало. Он уже не мог думать ни про Аврорат, ни про чертового Берка, ни про свою магию, ни даже про Джейми — по крайней мере, не каждую секунду каждой минуты каждого часа, невозможно же все время держать это в голове и не разрываться! — Я не могу разорваться и быть в двух местах одновременно, понимаешь? — Ну так не разрывайся. Гарри поморщился. Когда уже этот мучительный цикличный разговор в его голове закончится?.. — Это не сложно, это… много. — Гермиона так часто говорит, — вдруг сказал Рон. Блядство, Гарри что, случайно произнес это вслух? — Я зашел к ней поздороваться, — пояснил он, стараясь придать своему голосу непринужденности. Черт уж с ним — и так все понятно, но вот Гермиона просила ее не выдавать. Гарри категорически был не согласен с этим, но… это все-таки ее дело. — М-м-м, дай угадаю, — Рон немного отстранился от него, чтобы видеть лицо Гарри. — Она сидит там по уши вся в работе, замученная, уставшая, но тебя заставила об этом молчать, чтобы я ее не доставал, ага? Гарри сжал зубы, чтобы ни один нерв на его лице не дрогнул. — Ой, да не пизди мне тут своим честным невинным лицом! — откликнулся Рон. — Я знаю свою бывшую жену лучше, чем она сама себя! Рон так смешно разглагольствовал, что у Гарри дрогнули губы. — Гермиона такая, какая есть. — ответил он. — И я ее в этом понимаю. — Черт, у меня точно есть типаж, — пробормотал Рон, закатив глаза. — Что? — Что? — переспросил Рон точно-точно с интонацией Гарри, а потом продолжил своим голосом: — Да так, ничего. Гарри помотал головой, не в силах еще и это вкладывать в свою голову. Ему хватало других поводов для выматывающих размышлений. Он опять прильнул к Рону и вдруг почему-то вспомнил, как ему хотелось уткнуться носом в изгиб между шеей и плечом, и просто, блин, уснуть. Ну почему люди не могут спать стоя? — Рон? — позвал он. — М-м? Гарри понадобилось время, чтобы решиться признать это вслух: — Меня опять кроет. Рон шумно выдохнул через нос, и от потока теплого воздуха, коснувшегося головы, Гарри стало щекотно на долю секунды. — Не бойся просить о помощи, ладно? — прозвучал голос Гермионы у него в голове. — Тебе нужна помощь? — прозвучал над ухом реальный голос Рона. Да. Нужна. Но произнести этого он не смог. А если бы и мог, то Гарри все равно не знал: что делать? Как? — Ну, будем думать, — произнес Рон, не дождавшись ответа. А может, просто чудесная роновская чуйка снова случайно попала в точку. — Угум. Он уже и забыл, как это приятно: просто к кому-то прислониться после трудного рабочего дня. Хотя формально он и на больничном, но сегодня все стрессовые проявления подбирались к уровню двойной смены или несчастного случая. Так вот почему люди не хотят быть одни и тянутся к другим? Чтобы кто-то мог сделать тебе тупой ромашковый чай, просто потому что ты пришел домой с кислой миной? Все, этого достаточно? Это главный импульс? Ты и твоя физиономия? Непонятно было, зачем Рон с ним возится, ему-то что. Понятно, что лучший друг и все дела, но он ведь не обязан настолько вовлекаться? Полить цветы, присмотреть за совой, подбросить куда-то детей — да, возможно. Но это вот все? — Не знаю, что там за мысль тебя посетила, — сказал Рон, взяв его за подбородок, вынуждая поднять глаза, — но лучше выброси ее из головы, приятель. Губы сами собой растянулись в улыбке. — Как ты понял? — Челюсть, — ответил Рон. — У тебя зубы сжимаются, когда ты весь на нервах, аж скрипишь ими! Словно сдерживаешь поток ругательств, но слишком добр и вежлив, чтобы его на кого-то обрушить. Добр и вежлив. Видел бы Рон, как Гарри нагнал на Мейтланда Берка… Черт, а может, он злится на гаденыша не столько за проступок, сколько за пропущенную по его вине встречу с Джейми? А вся эта штука с Авроратом просто удобная история? Заговаривание реальности, или как там Рон утром говорил?.. — У тебя искаженное мнение обо мне, — устало вздохнул Гарри. — Искаженное мнение у тебя в штанах! — весело откликнулся Рон, крепко стиснув его плечи. — Ну так что, чай? Гарри кивнул и разомкнул объятья… с сожалением? Нет, на эту мысль его сегодня тоже, пожалуй, не хватит…