* * *
В почтовый ящик напихали столько рекламы, что Гарри был вынужден тихонько шепнуть заклинание, высунув кончик палочки из рукава — без магии дверцу пришлось бы ломать. Бумажки посыпались на пол. Гарри выругался и принялся все подбирать. Помимо всякой ерунды, он нашел еще конверты со счетами. Черт. Как-то он совсем забыл об этом… — О, давно вас не было видно, — услышал он за спиной женский голос. Гарри развернулся. Перед ним стояла та самая соседка, которую он еще в сентябре собирался куда-нибудь пригласить. Ее улыбка на контрасте со смуглой кожей казалась ослепительной и белоснежной. Большие карие глаза блестели. Но… теперь уже Гарри не чувствовал того волнения и трепета, как раньше. — Да, я тут… попал в кое-какие неприятности, — ответил он, улыбнувшись уголками губ. — Привет, я Гарри. Кто мог подумать, что знакомиться — это так легко? Точно не он всего пару месяцев назад. — Я Шанти, — она протянула ему локоть для ковидного приветствия. — Правда? Неприятности? Если бы ты не сказал, решила бы, что ты наоборот только-только после отпуска. — Отпуска? — брови Гарри поползли вверх. Шанти мило и забавно сморщилась. — Извини, если это прозвучит бестактно от человека, с которым ты познакомился всего минуту назад, но… выглядел ты немного неважно, — со смешком в голосе произнесла она. — Казалось, что ты очень занят, и если я к тебе подойду, то только разозлю и отвлеку от чего-то срочного. — Ну, в целом… недалеко от правды, — усмехнулся Гарри. Ему очень польстило, что Шанти собиралась сама к нему подойти, и он все-таки верно считал те взгляды и улыбки. — Сейчас забот меньше не стало, конечно, но… я действительно получил неплохую передышку. — Это хорошо. Мы часто заботимся обо всем на свете, но забываем позаботиться о нас самих. — Да, — Гарри часто заморгал. Он чувствовал, что Шанти чего-то ожидает от этого разговора, исследует, ищет момент, чтобы перевести все… во флирт? Или это все уже и есть флирт? Когда-то это знание вскружило бы ему голову. Сейчас Гарри чувствовал сожаление, что нужно как-то это все слить, обломав прекрасные порывы не менее прекрасной леди. К счастью, судьба оказалась на его стороне. Телефон Шанти завибрировал у нее в кармане. — Ох, прости, такси ждет, — виновато улыбнулась она. — Приятно было познакомиться, Гарри! — Да, мне тоже. Она ушла, а Гарри пошел вверх по лестнице. Забавно, уже второй человек говорил ему, что Гарри стал выглядеть лучше. Профессор Фоули в их последнюю встречу, а теперь еще и Шанти. Если первый мог так сказать, чтобы немного приободрить Гарри, то вторая… ей-то врать незачем, верно? Неужели Аврорат настолько выматывал его? По сути, только это в его жизни по-настоящему сильно изменилось. Аврорат и Рон. То есть, отношения с ним. Хотя они еще ни черта не решили, но… что бы это ни было, оно уже не такое, как было раньше, глупо это отрицать. Гарри мотнул головой и повернул ключ в замке. Вошел в квартиру и сразу же закашлялся. Ну и душнота тут, конечно! Гарри нащупал выключатель и… Блядь. Сердцебиение ускорилось, а живот свело каким-то неприятным чувством. Он правда здесь жил? Гарри уже так привык к квартире Рона, что совсем забыл, как выглядит его собственное жилище. А оно… в общем, если бы здесь жил кто-то другой, он бы точно пожалел этого человека. Раньше ему нравилось, что тут много пространства, сейчас Гарри явно чувствовал, насколько же здесь пусто. Ни одной детали, которая придала бы уюта. Без рамок, без цветов и растений, без каких угодно декоративных элементов. Его кабинет в Аврорате и то выглядел… живее. Даже легкий слой пыли здесь казался, блин, стерильным, словно его принесли и развеяли тут искусственно. Вместо дивана одно кресло, за обеденным столом стул — тоже один. На кухне совершенно минимальный набор посуды. Как будто бы человек, живущий здесь, не ждал и не хотел гостей. Стены в квартире Рона почти везде были белыми, но даже они казались теплее, чем бежевый цвет стен здесь. То ли особое освещение, то ли общая обстановка усиливали в оттенках всю серость. Гарри ходил по собственной квартире, как по лабиринту. В голове не укладывалось, как он не замечал всего этого раньше. Насколько привык, насколько это все казалось для него обычным, комфортным и… Подходящим. Зуб на зуб не попадал, хотя тут по-прежнему было душно. Гарри подошел к окну и только сейчас вспомнил, что оно почти не открывается — тут стояла ограничивающая защита. Когда-то ему это нравилось: такое окно казалось хорошей отмазкой, чтобы не писать писем. Очень четко в голове пронеслись воспоминания, как изредка он выпускал Геспер из небольшого окна в своей спальне. Как под гипнозом, Гарри пошел в комнату. Спальня, в которую не хочется никого приводить. Спальня, в которой не хочется спать самому. И окно… такое маленькое, гораздо меньше, чем он помнил, словно предназначалось для каморки, а не полноценной комнаты. Гарри приблизился к кровати. Вроде как он сделал больше шагов, чем делал в спальне Рона, но эта комната все равно ощущалась теснее. Каменный мешок, а не жилье. Чтобы существовать, а не жить. Он сглотнул и упал спиной на матрас. Приложил руку к груди, пытаясь успокоить сердце. — Даже если что-то пойдет не так, мы… у нас, в конце концов, есть рот, да? Как-то все обсудим и вырулим. — произнес голос Рона у него в голове. Нет, Рон. Если что-то пойдет не так, это ты куда-то вырулишь. А он, Гарри, вернется сюда… — Даже если что-то пойдет не так… Зачем Рон это сказал? Это был намек? Хотел подготовить Гарри к чему-то? — Что-то пойдет не так. Он правда собирается сегодня бросить Гарри? Поэтому все утро так нервничал? Выставил его за дверь, чтобы найти правильные слова для расставания? — Все пойдет не так. Все пойдет не так! Не так! Не так! Не так! Гарри вспомнил, как Рон разобрался с Забини. Несколько часов уговаривал его, забалтывал. Он старался смягчить удар, но все равно в итоге поставил точку. — Не так! Не так! Не так! Этот их ужин — такая же попытка сгладить углы? Поэтому Рон захотел остаться один и подготовить все самостоятельно? — …етакнетакнетакнетакнетакнетак… Наверное, Рон уже устал разбираться с проблемами Гарри. Не смог вытянуть Забини, а теперь не справляется и с Гарри. Но это понятно, у него своих трудностей хватает… — НЕ ТАК! НЕ ТАК!! Это ведь ужасно выматывает, Гарри и сам себя не вывозит, какое право он имел требовать этого от других?.. — НЕ ТАК! Дыхание сбилось, легкие скрутило. Голову сдавило, словно кто-то пытался выжать из него мозги, как лимонный сок из дольки. Гарри повернулся на бок и вцепился пальцами в покрывало. Один. Он опять будет тут один. К горлу подкатила тошнота. Как он ни старался, никак не мог набрать в легкие воздуха, просто открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба. На кончиках пальцев стал скапливаться заряд. Лампочка пару раз мигнула и лопнула. Искры посыпались на пол вместе с осколками. Только не это, только не сейчас… — Все пойдет не так! Все пойдет не так! — Замолчи, — процедил Гарри сквозь зубы и хлопнул себя ладонью по лбу, пытаясь вытолкнуть из головы голос Рона. Сегодня этот голос точно произнесет нечто ужасное… — Все. Пойдет. Не так. — Хватит, — с трудом выдавил Гарри, оттягивая вниз ворот свитера. От нехватки воздуха уже темнело в глазах. Шершавая поверхность свитера на какое-то мгновение поменяла текстуру, стала чувствоваться иначе, не как шерсть, а словно… ворс? Перед глазами мелькнули стеллажи и серебристые отблески на корешках книг. Гарри несколько раз моргнул — и то библиотечное наваждение ушло так же резко, как появилось. Но легче не стало. Стены по-прежнему сжимались, а голову словно вбивали гвозди. Бах! Бах! БАХ! Стоп, нет… это не в его голове, это?.. Кто-то стучался в дверь. Заряд с кончиков пальцев наконец-то пропал. Гарри с трудом поднялся, шатаясь и роняя вещи, поплелся к двери. Тучный мужчина из квартиры напротив. В одном халате, в разрезе видны волоски на груди. Гарри почему-то залип взглядом туда. — У вас свет есть? — пробасил сосед. — Что? — не понял Гарри. Он прислонился головой к косяку, пытаясь удержать равновесие. — У меня пробки выбило. У вас свет есть? Гарри не понимал, чего он от него хочет. Какой свет, какие пробки? Какое это имеет значение? — Нет, — односложно ответил он и закрыл дверь. Гарри услышал, как его обозвали мудаком, но ему было плевать. Он вернулся обратно в темную гостиную. В слабом и тусклом свете окна он увидел осколки люстры, но равнодушно обошел их. Надо одеться. Черный цвет одежды в шкафу привычно успокоил. Гарри мельком взглянул на себя в зеркало. Утром он по привычке натянул на себя свитер Рона. Неудивительно, что Гермиона обратила на него внимание тогда. Слишком белый, слишком неуместный. В полумраке комнаты он словно светился. Сразу видно, что эта вещь не из гардероба Гарри. Гарри снял очки, стащил свитер через голову и бросил на кровать. Бездумно протянул руку к вешалке, схватился за какую-то черную кофту. Волосы намагнитились, когда он переоделся. Гарри раздраженно пригладил челку, пытаясь зачесать ее назад. Как же не хочется никуда идти… Зачем? Какой смысл? Сидеть и слушать, как тебе разбивают сердце? В очередной, блин, раз… В кармане брюк что-то топорщилось. Вроде как Гарри обычно все вытаскивает оттуда?.. Кончики пальцев коснулись прохладного стекла. Гарри вытащил наружу пузырек. Феликс Фелицис. Так вот где он был… Гарри запоздало вспомнил, что хотел добавить его себе в чай перед тем их свиданием с Роном. Совсем немного, просто чтобы снять тот огромный груз волнения. Странно вспоминать об этом сейчас, каким рассеянным и потерянным он был в тот вечер. Может, если бы он нашел пузырек, то все пошло бы иначе? Они бы спокойно доужинали в ресторане, им бы не пришлось идти домой к Рону, они бы не… Да, всего этого бы не произошло, найди Гарри флакончик с Феликсом. И сердечного приступа, наверное, тоже бы не случилось. Или случился, но неожиданно, внезапно и… может, он бы умер? В этот раз совсем — намертво? И не пришлось бы мучиться… На негнущихся ногах Гарри дошел до кухни. Посмотрел на часы. Всего полчаса до встречи. Он же совсем недавно сюда пришел?.. Гарри не помнил, куда провалилось несколько часов и когда за окном так стемнело. Поставил чайник, залип взглядом на пламя. Совершенно синее, оно казалось обманчиво холодным. Гарри успел поймать себя за руку за пару мгновений до того, как пальцы коснулись огня. Он помотал головой и похлопал себя по щекам, пытаясь взбодриться. Нет, все-таки стоит сходить. Надо поставить точку. Если Рон не решится, будет мямлить и ходить вокруг — Гарри сам оборвет эту связь. Может, если он станет инициатором, будет не так больно?.. Стрелка часов на его глазах перепрыгнула сразу через шесть минут. Чайник уже хрипел и надрывался. Гарри взял чайный пакетик, бросил его в кипяток чашки. Капля Зелья удачи закрутилась золотистой спиралью в его чае.* * *
— Фух, я уже испугался, что ты куда-то пропал. — Куда я денусь, — откликнулся Гарри. Надо делать вид, что все в порядке, не показывать, что он обо всем догадался. К счастью, Феликс в этом помогал. Вытаскивал из Гарри слова, хотя говорить совершенно не хотелось. Ничего. Надо просто пережить этот вечер. Он сможет. — Я тут немного увлекся, наготовил на целую семью, — Рон провел Гарри к столу. — Как-то разнервничался весь, давно такого не было… Надо поддержать, чтобы не показаться бесчувственным. — Да, я тоже переживаю, — откликнулся Гарри, как ему самому показалось, чересчур безжизненным тоном. Но Рон, кажется, считал это за проявление нервозности. Свечи, включенная гирлянда на елке… вчера они поставили, но не стали наряжать — это должны сделать дети, когда приедут на каникулы. Рон настаивал на этом. Сейчас Гарри думал, что это отмазка. Рон просто не хотел наряжать елку с Гарри. Как он быть так слеп? Как сразу не понял, куда все идет? Склонив голову на бок, Гарри наблюдал, как Рон накладывает в свою тарелку еду. О, он явно был голоден… — Тебе положить что-нибудь? — улыбнулся Рон. Нужно что-то взять и хоть немного пожевать. Иначе Рон будет отвлекаться на еду, спрашивать, вкусно ли, все ли нормально — и прочую херню, которая сейчас не имела смысла. Гарри что-то кинул себе в тарелку, наколол на вилку, стал жевать. Не чувствуя ни вкуса, ни запаха, ни текстуры, похвалил Рона за вкусный ужин. — Ох, правда? Мне казалось, что я немного передержал… — Все идеально, я прямо так и люблю, — заверил его Гарри, на самом деле не представляя, что там и как. Он хотел быстрее перейти к главному. Тому, ради чего они все и затеяли. Сверить часы. Теперь Гарри знал: его поспешили. Напридумывали себе разного, нафантазировали. Понадеялись. Зря. Рон открыл бутылку вина, сообщив, что оно безалкогольное, и, возможно, не такое вкусное, как то, с их первого свидания, но для атмосферы хотелось видеть в своем бокале что-нибудь красное. Гарри дернул плечом. Ему не хотелось в своем бокале ничего, он просто уже мечтал покончить со всем и уйти домой. Залечь в ванну, врубить горячую воду и сидеть так, пока в бойлере не кончится вода… Живоглот вился у их ног, запрыгивал на стол и клянчил еду. Рон подвинул кусочек мяса и позволил коту стащить его лапкой. Из-под стола послышалось тихое чавканье. — Тоже чувствуешь взрывопотама в комнате? — доверительным шепотом спросил Рон, немного наклонившись к Гарри. Он пошутил, улыбнись ему. Послушав совета Зелья удачи, Гарри растянул губы в улыбке. — Думаю, он где-то за елкой, — выдал он без запинки. Рон прыснул. — Да уж, — откликнулся он и немного отпил из бокала. — Жаль, что это ненастоящее вино. Мне бы не помешало сейчас расслабиться… Да. Рон точно собирается поставить точку. Можно было даже не идти сюда… Гарри на секунду прикрыл глаза. — Если так сильно волнуешься, я могу начать, — предложил он, стараясь придать своему голосу мягкости. Он заметил, что зрачки Рона немного расширились. Он что, боится?.. — Да, — голос Рона звучал хрипло, и он поспешил залить это вином, чтобы избавиться от сухости во рту. — Давай ты, ага. Пару секунд Гарри наблюдал за Роном. Небольшая испарина на лбу, взгляд бегал туда-сюда, пальцы нервно постукивали по столу, но скатерть заглушала звук. Гарри открыл рот, готовый произнести то, что заготовил по пути сюда. — Я хочу… Расстаться. Зрачки Рона расширились еще сильнее, кадык перекатился, когда он сглотнул. — …быть с тобой, — неожиданно для самого себя закончил Гарри. Несколько секунд ничего не происходило. Гарри показалось, что они превратились в вечность. — Блядь, Гарри, — Рон схватился за сердце. — Я думал, все, сейчас подохну. Он шумно выдохнул, фыркнул и помотал головой. Но выглядел он… счастливым?.. — Пиздец, ты не представляешь, как я себя накрутил! — продолжил Рон. — Моргановы пяточки, какое облегчение! — Ты?.. — начал Гарри. — Да! — перебил его Рон и засмеялся. — Я хотел… да! Блядь, я в таком ахуе, что не могу перестать ругаться! Даже Феликс Фелицис не знал, что на это ответить. — Я думал, ты хочешь… — А я думал — ты, — с нервным смешком выдал Рон. — Я весь день представлял, как признаюсь тебе в любви, а ты сливаешься или вовсе посылаешь меня куда подальше. Не знаю, откуда это у меня в голове… наверное, ебучий Блейз со своими совами… Я весь день представлял, как признаюсь тебе в любви. Любви. Гарри почувствовал, как его губы расплываются в улыбке. И впервые за этот вечер — совершенно искренней. Сердце счастливо заскакало, затанцевало внутри. Какой же он идиот, чуть все не проебал… Не в силах сидеть не месте, Гарри встал, обошел стол и буквально залез на Рона. Обхватил ладонями его лицо, прижался носом к носу, нашел губами его губы… Скажи ему, как испугался. Как тебе было больно и страшно. Он должен знать, расскажи ему… В этот раз Гарри не согласился с Феликсом. Нет, момент не тот. Сейчас надо радоваться и праздновать. И счастливо трепыхающееся сердце с ним согласилось. — Пошли в кровать? — выдохнул Гарри в рот Рона. Поцелуй совершенно вскружил ему голову. Настолько волнительно было, наверное, только в первые разы. — Прям так сразу? — промурлыкал Рон в ответ. — Без ужина? — После плотного приема пищи физические активности не очень желательны, — Гарри подвигал бровями и добавил: — Если ты понимаешь, о чем я. — И чем же таким мы будем заниматься? — подыграл ему Рон. — Бегом? Или… йогой? — Не йогой, — мотнул головой Гарри, встав с колен Рона. — Но, думаю, хорошая растяжка тебе понадобится. Он потянул Рона за руку, вынуждая его встать со стула, и повел за собой. Сейчас Феликс работал на него, придавая уверенности. Гарри чувствовал, что способен на все, даже на те вещи, на которые не решался раньше. Он толкнул Рона на кровать и залез на него сверху. Потянул вверх кофту, Рон помог ему ее снять. Волосы опять намагнитились, Гарри зачесал пряди назад. Рон положил ладони на бока Гарри, с силой провел, поднимаясь вверх. Гарри перехватил его руки и прижал к кровати. — Давай сегодня я? — спросил он, ткнувшись губами в уголок рта Рона. Сейчас Гарри чувствовал себя неуязвимым. Всесильным. Он может все. Хорошо, что он не стал тратить драгоценное время на ужин. К черту его — они все успеют. Хотелось пустить остатки Феликса на что-то более интересное… Быстрыми движениями, словно натренированными, Гарри принялся расстегивать пуговицы на рубашке Рона. Едва освободив какой-то кусочек кожи, он тут же припадал к нему губами, уверенно продвигаясь вниз. Обвел языком соски, немного прикусил сначала один, а потом второй. Рон шумно выдохнул, и его дыхание тронуло волосы на макушке Гарри. — Гар-р-ри, что ты твор-ришь, — прорычал он. — Хочу заставить тебя стонать, — пояснил Гарри. — Так громко, чтобы потом нам обоим было стыдно смотреть миссис Оллсопп в глаза. — У тебя неплохие шансы, — ухмыльнулся Рон и тут же выдохнул. Гарри добрался до его пупка. Живот вздрогнул от прикосновений его губ. Гарри знал, что где-то здесь Рону обычно щекотно, и угадал. Как только он снова припал ртом к коже, Рон хихикнул. Гарри почувствовал, как рука Рона легла ему на затылок. Пальцы запутались в волосах, помассировали кожу. Феликс, казалось, усилил не только уверенность Гарри, но и ощущения. Все чувствовалось в разы ярче и четче. Запах Рона, его голос, тихие прерывистые вздохи, его прикосновения… Гарри наконец-то расстегнул последнюю пуговичку на рубашке, распахнул ее. Руки сами собой скользнули к ширинке. Пальцы на его затылке сжались, а живот под его губами втянулся, словно пытаясь избежать прикосновения. — Гарри? — хриплым голосом спросил Рон. — Ты собираешься?.. Гарри поднял на него взгляд и улыбнулся. — А что? — с вызовом спросил он, вытащив пуговицу из петельки. — Думаешь, не смогу? Последние его слова усилил вжик молнии. Не прерывая зрительного контакта, Гарри схватился за пояс джинсов Рона и потянул вниз. — Я… — Рон выглядел растерянным и… возбужденным. — Я думаю, ты можешь все. Просто… — Просто что? — спросил Гарри, немного оттянув резинку боксеров вниз, но тут же отпустил, чтобы она хлопнула по коже. — Считаешь, я не готов? Рон громко зашипел, когда Гарри припал ртом к его члену. Их еще разделяла ткань белья, но Гарри уже знал, что быстро пройдет эту помеху. Просто ему хотелось поиграться, помучить Рона. — Что ты твор-ришь, — повторил Рон, потянув Гарри за волосы. — Блядь, Гарри… О да, блядь. Еще какая. Именно так Гарри чувствовал себя, но ему это нравилось. Наконец-то он не смущался, не краснел, а делал, блин, все, что хотел, не растрачивая энергию на бестолковый мандраж и волнение. Только бы Феликса хватило, чтобы он успел сделать все, что собирался… Не желая тратить больше ни одной минуты, он потянул вниз боксеры. Рон приподнял бедра, чтобы помочь ему. Гарри дернул их вниз, стащил вниз по ногам и решительным движением раздвинул Рону колени. Дотронулся рукой до члена и, склонив голову обратно, коснулся языком головки. Несколько раз лизнул, пробуя на вкус… Было видно, что Рон контролирует себя, чтобы не дернуться. Его тело напряглось под руками Гарри. Так мило. Он все еще думал о Гарри и не хотел отпугнуть его резким движением. Ах, если бы он только знал… Гарри провел языком по всей длине члена, удивляясь, как мог так бояться этого. Это же… Блядь, это же охуенно! Придерживая член рукой, Гарри решился пойти дальше. Когда он взял в рот, Рон смог удержать свое тело, чтобы не ринуться навстречу обволакивающему жару. А вот ругательства и прочий словесный поток ему уже не подчинялись. — Твою ма-ать! — выдал он совершенно не своим голосом. — Бля-я, Гарри!.. Но Гарри хотел больше. Рон должен невнятно лепетать, забыть все слова на свете, полностью раствориться в моменте. Пальцы Рона вновь зарылись в его волосы, погладили, но не давили. Рон еще контролировал себя, не пытался насадить голову Гарри на свой член, оставался в рамках. Гарри хотел сказать, что он не против, но… его рот был занят. Он попробовал взять так же глубоко, как делал с ним Рон, но закашлялся, чуть не подавившись. — Тише-тише, не торопись, — выдохнул Рон, погладив Гарри по волосам. — Все и так круто, не торопи-и-ись… Гарри как раз решил, что раз пока не может взять глубиной, то отработает энтузиазмом, и стал ритмично поднимать и опускать голову, стараясь плотнее сжимать губы и давить языком. Рон широко развел ноги, и Гарри счел это за приглашение. Придерживая член одной рукой, чтобы контролировать погружение, другой он скользнул вниз, погладил яички, перекатывая их в ладони. Рон что-то простонал. Громко. Но Гарри нужно было больше. Выпустив член изо рта, он спустился и теперь уже провел языком сначала у основания члена, а потом вобрал в рот яички. — Гар-р-ри, — прорычал Рон, больно схватив его за волосы. Он уже терял контроль… Собственный член рвался наружу. Гарри пришлось ненадолго оторваться от Рона, чтобы просунуть под себя руку и расстегнуть ширинку. Гарри немного спустил брюки и торопливым движением приласкал себя, не отрывая взгляда от раскинувшегося перед ним тела. Рон был великолепен. Его кожа блестела от пота, а грудь тяжело вздымалась. Длинные рыжие ресницы опущены вниз, рот немного приоткрыт. На его шее и груди Гарри увидел покраснения — следы, которые он оставил сам, когда прикусывал кожу, продвигаясь вниз. Ноги Рона были раздвинуты, на кончике члена выступила капелька смазки. Гарри немедленно захотелось слизать ее. Он наклонился и сделал это, а потом вновь сомкнул губы на головке. — М-м-пх, — простонал Рон, все-таки дернувшись вверх. Гарри чуть не подавился, горло на секунду свело спазмом, но он с ним справился и продолжил сосать. Хотелось, очень хотелось взять в рот глубоко, заглотить член целиком, но… Судя по реакции Рона, все и так было круто. Он знал, что Рон готов подождать, пока Гарри всему научится — в своем темпе, как учился остальным штукам до этого. Как же хочется вознаградить Рона за его терпение, отблагодарить как следует, дать все, что так долго откладывалось из-за тормознутости и закрытости Гарри… — Стой, подожди, — выдохнул Рон, немного потянув Гарри за волосы. — Иди сюда. Гарри выпустил член изо рта и скользнул вверх, не забывая при этом целовать все участки кожи, до которых он успевал дотянуться. Наконец-то он добрался до губ Рона. Прижался к ним, но не получил ответа. Нахмурился и отстранился, посмотрел в глаза Рона, пытаясь понять, в чем причина внезапной холодности. А Рон неожиданно тоже начал его рассматривать. Пристально. Его глаза сощурились, но не в привычном «улыбчивом» прищуре. Нет. — Ты что, под чем-то? — спросил он с наездом. — Я? — Гарри не знал, видно ли что-то по его глазам и попытался посмотреть куда-то чуть левее Рона. Но Рон просек и схватил Гарри за подбородок, заставив развернуть голову обратно. Голубые глаза, обычно смотревшие на него с теплотой, уставились на него с… осуждением? — Что ты принял? — голосом, не терпящим возражений, выдал Рон. Признайся. — В смысле? — попытался съехать Гарри. Признайся. — Ты какой-то не такой, — сообщил Рон и громко сглотнул. — Больно резвый. Обычно ты нервничаешь и волнуешься. Признайся. — Ну, а сегодня не волнуюсь, — улыбнулся Гарри, пытаясь разрядить обстановку. Он попытался было опять прикоснуться к члену Рона, чтобы отвлечь его, заставить забыть, вытравить эту чепуху из его головы, но не вышло. Рон отбросил его руку, не дав к себе прикоснуться. — Что. Ты. Принял? — процедил он. Черт, он слишком хорошо знал Гарри. Нет смысла юлить… Признайся. — Зелье удачи, — сдался Гарри, на секунду прикрыв глаза. Удивительно, что сам Феликс подсказывал ему сделать это. Рон фыркнул. — Ну и нахера? — спросил он, наконец отпустив подбородок Гарри. — Я думал, ты меня бросишь, — честно ответил он. — И что бы твой Феликс изменил бы, будь это так? — усмехнулся он, но как-то… не по-доброму. Гарри понял, что Рон медленно закипает. Скажи ему, что испугался. Объясни, как тебе было больно и страшно. Это же Рон, он услышит, он поймет, он успокоит тебя… Гарри проигнорировал подсказку Феликса. — Время. Он бы дал мне время. — Время на что? — нахмурился Рон. Скажи ему, что испугался, расскажи, как тебе было плохо… — Чтобы опередить тебя, — ответил Гарри. — Ты что, собирался бросить меня? — рот Рона исказился страшной, совсем неприятной улыбкой. Оскалом. Гарри понял, что это «защитная» улыбка. Рон столкнул с себя Гарри и запахнул рубашку. Потом сел, притянув колени к груди, нервно зачесал волосы назад. Выглядел он одновременно и зло, и уязвимо. — Какого хера, Гарри? — спросил он, тяжело дыша. — Что на тебя нашло? Расскажи ему. Не молчи. Не закрывайся. — А на тебя что нашло? — Гарри попытался натянуть штаны обратно, но пальцы плохо его слушались. — Устроил мне тут целый парад из бывших… чтобы что? Намекнуть, что я скоро войду в их ряды? — Ч-что? — округлил глаза Рон. Не отталкивай его, расскажи, расскажи, расскажи!.. — Гермиона, Забини, Кэт… кто еще? Сколько еще людей ты сюда притащишь? Собираешь коллекцию? Гарри наконец-то справился с брюками. Встал с кровати и заходил по комнате туда-сюда. Сердце бешено колотилось, в груди все пылало от гнева. — Я никого не звал, они сами сюда заявились, — пытался оправдаться Рон. — Я не думал, что для тебя это такая проблема… — Я несколько раз сказал, что не выношу твоего ебаного Забини, а ты все втихаря записочки от него… Расскажи ему, расскажи ему, расскажи! — Блядь, Гарри! — вскрикнул Рон. — Я же объяснял тебе, я пытался!.. — Ну, херово пытался. — Ты… я… — Рон стал хватать ртом воздух, а потом закрыл глаза и наоборот сделал длинный-длинный выдох, и сказал очень спокойным голосом: — Ты сейчас сам не свой, нет смысла выяснять отношения. — Естественно, — закатил глаза Гарри. — Как только я стал увереннее, сразу же оказался тебе не нужен. Боишься, что не переспоришь меня, а? — Ты… ты совсем ебнутый? — спросил Рон, тоже поднимаясь с кровати. Он подобрал с пола свои джинсы и быстро в них вскочил. — Блядь, как же хочется тебе двинуть… — Ну так двинь, чего ты! Но Рон не поддался на провокации. — Я не буду с тобой говорить, пока ты в таком состоянии, — медленно произнес он. — Дай пройти. Он попытался обойти Гарри, но тот преградил ему дорогу. — Почему нет? Боишься меня? Какого черта ты несешь, Поттер? Откуда из тебя это лезет? Даже Зелье удачи не соглашалось сейчас с Гарри. По иронии, именно оно подогревало его эмоции, придавало сил. Сам Гарри уже давно бы слился. — Я боюсь не тебя, а за тебя, — ответил Рон совершенно ровным тоном. — И ты прекрасно это знаешь. Дай, пожалуйста, пройти. Я не хочу сейчас с тобой говорить. — Ну, а я хочу, — пожал плечами Гарри. — Может, я наконец-то способен произнести вслух все, что давно не решался сказать, а? Рон фыркнул и помотал головой. Гарри видел, что его глаза увлажнились. — Я не знаю, какой ебучий мозгошмыг ужалил тебя в задницу, но ты просто сейчас все разрушишь. И когда ты придешь в себя, ты сам же себя не простишь, — тихо сказал Рон. — А я не прощу себя за то, что не остановил тебя. Теперь уже было очевидно, что его глаза блестели именно от подступающих слез. Скажи Рону, что испугался, просто скажи, скажи, он поймет, он простит, просто скажи… Гарри замер, не зная, как поступить. Феликс говорил одно, а гнев другое. Где во всем этом шуме его собственный голос, он не знал. Не слышал самого себя. Рон обошел его и вышел из спальни. И… закрыл за собой дверь.* * *
Обычно действие Зелья удачи сходило на нет медленно и постепенно. Гарри не особо чувствовал, когда переступал грань, возвращаясь в нормальное состояние. Казалось, остатки эйфории еще искрят в нем уже после всех химических реакций. Но не сегодня. Он явно ощутил, когда все кончилось. Хорошо, что Гарри в этот момент лежал на кровати, иначе бы точно упал. Слабость в теле и такая ломота, словно он обошел весь Лондон пешком, ни разу не присев. Сейчас он чувствовал себя даже хуже, чем днем, когда вернулся к себе домой. Руки дрожали, коленки тряслись. Желудок словно сжимал и разжимал невидимый кулак. Объема легких не хватало, чтобы нормально дышать. В горле встал ком размером с квоффл. Рон был прав. — Когда ты придешь в себя, ты сам же себя не простишь. Хорошо, что из них двоих нашелся хотя бы один адекватный… Гарри горько усмехнулся. Рон правильно сделал, что ушел. Если бы Гарри мог, он бы сам от себя сбежал на край света. Щеки просто пылали. И ему не нужно было доставать свою тетрадку, чтобы определить — это стыд. А еще боль. Тупая ноющая боль, которую не достать, не выключить, не поставить на паузу. Комната шаталась, словно каюта. Морозные узоры на стекле не пропускали уличный свет фонарей. И ладно. Гарри не заслужил свет. Он сам его выключил. — Дамблдор дал тебе делюминатор, потому что ты и есть наш свет. Гермиона была абсолютно пьяна и… абсолютно права. Вот что Гарри дернуло говорить эти гадости? Зачем? Разве Рон хоть каким-то своим действием заслужил это? Нет. Херь, которую творил Рон, и рядом не стояла с тем, что вычудил сегодня Гарри. Он слышал за стеной звон посуды. Рон убирал со стола все, что сам же наготовил. Для Гарри. Чтобы порадовать его, устроить для них праздник... Гарри вспоминал детали, на которые не обратил внимание под действием зелья. Сервированный стол. Мило, празднично, но по-простому. Без миллиарда вилок и ножей. И гирлянда на елке. Хотя Рон сказал, что ее должны наряжать дети, все равно обмотал елку лампочками, чтобы стало уютнее, душевнее, домашнее. А еда… Гарри явно сейчас чувствовал запах миндаля и жженого сахара. В духовке все это время запекался пирог с патокой… Хотя они вместе пекли его совсем недавно, все равно Рон позаботился, чтобы на десерт у них оказался именно любимый пирог Гарри. Он точно не собирался разрывать отношения. Какой же Гарри идиот… Какого черта он решил, что Рон оставит его совсем одного? Откуда взялась эта мысль? Ее словно подбросили, Гарри ее где-то случайно подхватил. Сейчас он четко различал, что в нем ее изначально не было. Утро, которое началось так замечательно, не могло закончиться настолько ужасно. Когда Рон чесал его за ухом, а Гарри млел от его прикосновений, прижимался к его телу под одеялом, чуть ли не мурлыкая, как тарахтящий у них в ногах Живоглот. Рон снова и снова переводил будильник, не желая вылезать из кровати. Шептал Гарри свои обычные нежности, болтал о всякой ерунде, размышлял вслух о том, что спонтанно приходило ему в голову. — Люди слишком быстро смирились с мыслью, что они сами случайно выбрасывают чайные ложечки вместе с йогуртом. Говорю тебе, Гарри, их точно кто-то тырит! — Думаешь, они и внушили, что в исчезновении ложечек виноваты сами люди и их рассеянность? — подыграл ему Гарри. — О, они хороши, очень хороши, — серьезно-несерьезно кивал Рон и фыркал. А потом Гарри и Рон все-таки вылезли наружу, ежась от холода, устремились прямо в душ. Рон даже не жаловался на температуру, которую выкрутил Гарри. Слишком был занят тем, что прижимался к нему всем телом… Человек, который собирается поставить точку, не будет себя так вести. Ведь не будет же, да? За стеной что-то разбилось. Рон выругался и сам что-то швырнул. Кто-то из сов закричал, вероятно, Мэм. Живоглот зашипел и, громко топая лапами, куда-то рассерженно побежал. Гарри услышал шаги, а потом хлопок двери, но не входной. Наверное, Рон ушел в спальню кого-то из детей… Почему, почему, почему… Как Гарри мог повестись на эту дурацкую подброшенную мысль? Гарри попытался привстать, но не смог устоять, руки подогнулись, и он упал на матрас обратно. Застонал, перекатился на сторону Рона. Тут все пахло им. Идеальная вмятина на матрасе, на которой лежать было еще удобнее, чем на ровной стороне. Еле-еле двигаясь, Гарри набросил на себя одеяло Рона. Ему нужно было окружить себя его запахом. Только так он чувствовал, что сможет успокоиться. Вот бы пойти сейчас к Рону, забраться к нему на кровать, прижаться к его спине, прошептать ему в плечо какую-нибудь чушь. А лучше, чтобы Рон вернулся сюда… и чтоб они вновь оказались в том моменте утром, когда звенел восемьдесят шестой будильник, а они опять перевели его, желая продлить наслаждение еще на пять минут, а потом еще на пять, и еще. В тот миг, когда еще не произошло. Пока подброшенная мысль не пустила свои отравленные корни. Свет опять замигал. Гарри застонал и закрыл глаза. У него уже не было сил бороться с собой. Пусть уже разнесет все. Может, так быстрее все кончится… Что-то свалилось на пол. Наверное, свеча или лампа. Рон перестелил ковер из гостиной сюда, и теперь вещи падали с глухим звуком, не разбиваясь. Дверь скрипнула и открылась. Желтый мелькающий прямоугольник пополз по стене. — Гарри? — голос Рона был хриплым и тихим. — Свет опять мигает. Гарри сжал зубы и крепче обхватил себя руками. Ком в горле мешал ему говорить. Рон закрыл дверь, вновь погрузив комнату в темноту. Но не ушел. Гарри слышал его дыхание. Ковер приглушил шаги. Кровать скрипнула и прогнулась. Рон лег. Сердце забилось испуганной птицей. Скажи ему, скажи ему, объясни, что с тобой случилось… Рон молчал. Ничего не предъявлял, не требовал у Гарри ответов. Просто сопел, словно злился. Или… ему просто заложило нос? Он что… плакал? Гарри сглотнул. В этот раз он знал: дело не в старых травмах, не в бывших. Теперь виноват Гарри. Скажи, просто скажи… Но как сказать, если язык прилип к небу? Напиши, нарисуй, покажи жестами!.. Гарри резко сел, прижав колени к груди, и обхватил себя руками. Он чувствовал, что должен что-то сделать, что-то сказать. Как-то донести до Рона, дать понять, что сожалеет, что не хотел ничего такого… Но слова не шли. Его голос словно заколдовали. Пальцы дрожали, не слушались. Воздух застревал в глотке. И тут он почувствовал прикосновение к спине. Нежное, успокаивающее. — Гарри? — Не могу вдохнуть, — сумел выдать он совершенно сиплым голосом. Зубы колотились, наверное, это даже было слышно со стороны. Рон завозился на своей половине кровати, привстал. Кровать противно скрипнула, ударив Гарри по ушам. — Подышим вместе? — прошептал Рон, приблизившись к Гарри. — Угум. Гарри закрыл глаза. Рука Рона протиснулась в щель между туловищем и прижатым к нему коленями, легли на вздрагивающий живот. Гарри вспомнил, что нужно сосредоточить свое дыхание в той точке, где его касалась рука. Дышать всем корпусом. Рон прислонился к спине Гарри, положив подбородок ему на плечо, и задал темп. У Гарри долго не получалось настроиться на Рона. Он постоянно кашлял, сбивался. Объема его легких просто не хватало. Мешала дыра в груди. В глазах уже стояли слезы, все конечности околели. Гарри помотал головой. — Н-не м-могу, — простонал он, то ли икая, то ли заикаясь. Скажи ему, расскажи ему, объясни ему… Рон тяжело вздохнул и стал тереть плечи Гарри, словно пытаясь согреть. — Гарри, все уже позади. Отпусти это. Как отпустить, как?!. Неужели Рон не понимает, что Гарри все испортил? Неужели готов с этим мириться? — Слушай, тебя замкнуло. Последние недели… меня тоже замыкало на всякой херне. Так бывает, — прошептал Рон, все еще растирая Гарри плечи. — Ты словно не ты. — З-злишься? — Злюсь, — просто ответил Рон без единой эмоции в голосе. — Н-но ты з-здесь, — губы Гарри все еще тряслись. — Здесь. — П-почему? Рон долго молчал, прежде чем ответить. — Потому что я люблю тебя, дубина. — Т-ты... — Гарри опять икнул, и неожиданно с неловким неуклюжим вздохом у него получилось набрать в легкие воздуха. Тяжесть в груди отпустило, на плечи перестали давить горы стыда и вины. Гарри повернул лицо к Рону. Хотя в темноте он почти ничего не видел, но просто чувствовал, что должен это сделать. — И я злюсь, потому что планировал совсем не так об этом сообщить, — поведал ему Рон. — Идиотина, такую речь мне обломал!.. Он умудрился сделать то, чего Гарри уже никак не ожидал. Рон его рассмешил. — К-какой же я ебнутый, — протянул он сквозь тихий прерывистый смех, — Рон, я… — Все, хватит, — тяжело вздохнул Рон, упав спиной на матрас. Он потянул Гарри за собой. — Я уже не могу, я… я вымотан, я не могу… Гарри слышал, что Рон часто сглатывает, не в силах продолжать этот разговор. По нему это все тоже сильно ударило. — Звтра эт не бдет казтся такм дрматчнм, — заплетающимся языком произнес Рон, сонно всхлипнув, — Нам правд над поспт. Гарри не верил, что сможет сейчас заснуть. Но как только прижался к Рону всем телом, как только ощутил почесывающие движения пальцев на своей спине, его веки налились тяжестью. Рон злился на него, возможно, обиделся и очень расстроился. Но… он здесь. Не ушел, не бросил, не оставил. Гарри больше не один.