Искры над пеплом. Книга 5. Дочь Черной Ведьмы-II

Глава 18. Нападение мятежников. Звезда Лейтена, планета Гуриасс, Хилликийское королевство, имение Сетт – деревня Дракхли. 21 день Поры Серого Савана 2170г. Эры Великого Пророка (3 ноября 2335 г.) Осень окончательно и бесповоротно овладела Святым Королевством. Было холодно, дожди шли почти каждый день, погода лишь изредка баловала людей ясными, теплыми деньками. Пару дней назад попробовала свои силы спешащая на юг из северных ледяных тундростепей зима - ночью выпал снег, который, правда, днем тут же растаял. Дороги раскисли, всюду царили холод, сырость и грязь. Неделю назад улетела Ира Иванникова, оставив о себе в доме графини Жю Сет, скажем так, противоречивое впечатление. Честно говоря, бедная Стелла уже мечтала, чтобы Ира поскорее убыла восвояси - такому жесткому прессингу подвергла ее землянка в ее же родных стенах. Узнав о тайне рождения Стеллы, услышав много «хорошего» в свой адрес от бедной Рамлы, Иванникова, тем не менее взяла черную невольницу под фактическую свою опеку, за оставшиеся дни устроив ей настоящее медицинское обследование по всем правилам медицины Земли 24 века. Ирина выявила у нее кучу болячек, выписав почти с десяток наименований лекарств и процедур (таинственно показывая кулак Стелле) и пригласив на полное обследование в СССР, в Самару (снова кулак в адрес Стеллы). Логика здесь была простая – Рамла, получается, была мамой ее девушки, а, значит, о ней нужно было заботиться, любить и почитать ее, несмотря ни на что. Потом Иванникова научила местное население готовить пельмени и борщ, а у девочек-поварих в свою очередь выпросила несколько рецептов из народной хилликийской кухни. Силве и Моане Ирина не навязывалась, стыдясь за тот Содом с Гоморрой, который они устроили. Кстати, пока Ирина находилась в доме Стеллы, Моане и Силве почему-то графиню избегали… Стелла нервничала, примерно представляя причины этого демарша. Ули со стыдливыми глазами мелькала то здесь, то там, стараясь избегать священницу и молодую барышню. Зато она очень сдружилась с Иванниковой, гораздо больше, чем хотелось бы Стелле. Теперь уже она ревновала Ули к своей русской подруге. Тайна Рамлы осталась тайной. Но перед самым отлетом Ира позвала к себе маленькую графиню к машине, в сторонку, на серьезный разговор: - Ну что, Стелла? –спросила рыжая самарчанка, сурово хмуря брови. – Скажи мне… Вот я улечу, а ты как здесь жить будешь дальше? Нет, я не об Ули, я вам разрешаю встречаться, вы теперь обе – мои девчонки. Я про более серьезные вещи… Что будешь делать с рабством? Или сделаем вид, что все нормально? - А что я могу поделать? – невинно спросила Стелла, уязвленная тем, что Ули, оказывается, теперь вместе со Стеллой является почетным членом личного гарема Иванниковой. – У меня и так более чем щадящие условия для невольников. - Охуеть! – выругалась Иванникова. – То есть ты считаешь само наличие людей в рабской зависимости нормой?! Ты в адеквате?! - Wow! – Стелла всплеснула руками по-американски. – Ты мне сейчас мораль читаешь, про личную зависимость? Мне, своей покорной постельной девке, которая остается таковой уже почти десять лет? Ты, которую десяток человек, даже больше, Госпожой Ирэн называют, и я из них первая?! - Не пизди, а?! – разозлилась Иванникова. – А то ты разницы не понимаешь? Мы в игрушки играемся, любой из моих Нижних в любой момент может выйти из Игры. И ты тоже, кстати! У меня все добровольно! И я знаю, где игры заканчиваются, где начинается суровый обыденный пиздец, и где нужно затормозить! После рассказа Рамлы я вообще подумываю о том, как бы Тему забросить! Мы в игры играемся от нехуй делать, а в трех шагах от нас… Безо сяких игр! Скажи мне, барыня хренова, сколько у тебя лично зависимых людей? Я может и не самая нравственная дама во Вселенной, но даже меня это очень волнует, я все-таки советский человек! Сколько у тебя рабов, безо всяких игрищ? - Ну… сорок три, по-моему, - замялась Стелла. – Но это нельзя так уж назвать… - Если бы твоя пизданутая дворянская мамаша Жю Клидат не забрала тебя у Рамлы, и ты бы сейчас в рабстве была! - резко вскрикнула Ира. – И ты бы рожала детей, которых у тебя бы забирали, как щенков и продавали-покупали бы как вещь, и сношали бы во все дыхательно-пихательные! И не знала бы ты ни про Землю, ни про звезды, а думала, как бы очередному благородному выродку получше хуй отсосать, чтобы плетей не получить! Короче, так! Отпусти всех своих зависимых! - Но я не могу… так сразу, - смутилась Стелла. - Что, власть над людьми нравится?! – резко сказала Иванникова. – Так иди в «виртуху» играйся сколько влезет, или к нам в клубешник вступай! По крайней мере, там без ущерба для окружающих! Стелл, неужели ты совсем превратилась… в старинную фашистку? Стелла как могла терпеливо пояснила подруге, что часть этих людей просто отрабатывают ранее полученные деньги – такая форма отношений была нормальной в Королевстве. Люди могли продать свою свободу на год, два, пять, получив хорошие деньги, и потом отрабатывать их, отдав паспорт временному хозяину. Разумеется, заранее составлялись контракты, чтобы ограничить полет фантазии для совсем уж ретивых господ. Некоторые «продавались» в рабство уже второй-третий раз в жизни. Что-то похожее творилось на Земле во времена Римской Империи. Но были и должники, находящиеся в кабале и мечтающие о свободе, и рабы по рождению, о свободе даже и не мечтающие. Вот их положение было наиболее незавидным. - Сколько тебе должны эти твои должники? – сжав губы, с некоторой брезгливостью спросила Иванникова. – Хочешь, я за них за всех деньги внесу, если вы, Ваша Светлость, так отпустить не можете?! Сколько тут, с вашим курсом? Одна моя зарплата за месяц?! Да легко, я и так на гособеспечении, с голоду не подохну! Сколько?! Сколько для тебя жизнь людей стоит? - Да иди ты! Тоже мне, святая! – возмутилась Стелла. - А представь, что тебя, когда ты попала на Землю, не просто так бы защищали, кормили, учили, а за все счет бы тебе предъявили! – сказала вдруг Иванникова. – И сказали: отрабатывай, девка, хоть руками, хоть жопой! - А ты мне не предъявляй за Землю! – вдруг вспыхнула Жю Сет. – Я за все это контракт три года честно на флоте отпахала! И потом в МЧС! И еще кое-где… Напомнить?! - За зарплату и соцрейтинг? Это немного другое, тебя бесправной никто не делал. - И сколько я у тебя в постели единиц соцрейтинга заработала своим язычком?! – ляпнула со злости Стелла. - Да пошла ты! – взревела Ирина, багровея от гнева. – Уйди от греха, пока по морде тебе не вмазала! - Да запросто! – фыркнула Жю Сет. – То же мне, либерал-демократка! Перед отлетом Жю Сет и Иванникова все-таки помирились… Стелла под давлением своей подруги, не желая портить с ней отношения, торжественно освободила раньше времени почти два с лишним десятка должников, чтобы Ира была довольна. Та, вроде, смягчилась... И долго, стерва рыжая, целовалась с Ули, игнорируя Стеллу! Почти все освобожденные были из селения Ракхли… С этим селением Стеллу связывала страшная история прошлой зимы, когда они спасали пропавших мальчиков в Хальских пещерах. Спасли, правда, только одного… И Стелла, и Ирина расстались на этот раз довольные, что хоть немножко приблизили на этой планете светлое будущее и подарили счастье людям. Вот только не знали (или забыли, даже Стелла) добрые грешницы мира высокотехнологичной социалистической Земли, что в разные эпохи и в разных обществах многие поступки оцениваются по-разному. И если для жителей прогрессивной Федерации, где человек человеку был друг, товарищ и брат, этот шаг символизировал победу разума над силами тьмы, хотя бы пока и на отдельном ограниченном пространстве, то жители Гуриассийского мира, где царили капитал, кнут и грубая сила, оценивали этот шаг совершенно по-другому. Тем более, что Ракхли, хотя и было вольной деревней, но немало задолжало графине по поставках зерна… Со смертью этим летом старосты Феда там все пошло наперекосяк… Жю Сет же, большую часть времени проводившая на Болхиа и прогруженная в борьбу с Жю Хьяне, совершенно упустила из вида, что в Королевстве вспыхнули сразу несколько крупных крестьянских восстаний, из-за того, что год был не самым урожайным - часть урожая погибла из-за заморозков и частых дождей, а господа требовали больше хлеба со своих крестьян и выколачивали недоимки совсем уж недопустимыми методами. В некоторые провинции Королевства были введены войска… Прошлое Дворянское Собрание, где обсуждали ситуацию, Стелла пропустила, находясь в Космосе… Наконец, она была уверена, что с ней-то уж ничего не случится, так как она хорошо обращается с крестьянами и слугами. Как показало будущее, эти предположения были верными только в мечтах… Ранним утром в дом графини Жю Сет постучались… В дверях стояла испуганная и запыхавшаяся женщина-селянка из села Ракхли. Пала в ноги сонной графине… Доложила, что в селе беда - у трех ребятишек жар и какие-то неизвестные пятна по всему телу. Должно быть, эпидемия… Староста с мужиками приказал звать графиню на помощь. И очень просили еще священницу прибыть - одному из тяжело болящих на тот свет отходить время пристало, а все уже знают, что мать Моане у Черной Ведьмы в доме живет. Чертыхаясь и поминая всех святых, Стелла кое-как собралась, нашла свой чемоданчик с красным крестом… Кое-как обулась-оделась, еле попав ногой в сапожки. Эпидемия - это серьезно, лучше сейчас выявить, чем потом заболеет вся округа! Эх, не вовремя Иванникова улетела! Спросонья, Стелла взяла только самое необходимое, благополучно забыв свой пояс с многочисленными подсумками, телепортом и оружием. Чего бояться-то, все свои! Ох как она будет клясть себя за свою забывчивость, разгильдяйство и наивность! Хорошо хоть мать Моане уже была на ногах, совершив утреннюю молитву. Мирно сопящих Ули и Силве конечно же оставили дома. Полетели они на аэроплатформе… Утро было мерзким, холодным и тусклым, солнца даже не было видно за свинцовыми сводами небесной канцелярии. Небо было грозным, с быстро несущимися серыми облаками на фоне темно-фиолетового, почти апокалиптического пейзажа. Дул сильный ветер. С неба вместе с дождем летели первые снежинки. Как выяснилось, мать Моане решила воспользоваться полетом еще и для того, чтобы хорошенько прополоскать мозги графине по поводу ее ночных языческих богомерзких забав, которые она даже и представить не может! - Конечно, не можете, вас там не было! – усмехнулась Стелла. Она в основном только кивала головой и скорбела о своем утерянном последнем выходном дне. А если и вправду эпидемия? Тогда придется вакцинировать всю деревню, выявлять, кто куда ездил в последние дни… Богиня, за что ей это все?! Какие уж тут забавы?! До деревни было не так далеко (около пятнадцати километров, по земным меркам), и по дороге Стелла уже успела взбодриться. Тем более, что нотации Моане бодрили почище чашки крепкого кофе. Теперь Стелла думала о своем незавидном будущем и о том, как ей теперь дальше строить отношения с Ули и Ириной. Мрак один… Куда она катится? Почему, когда она видит этих красавиц, она теряет волю и превращается в безумную распутную шлюху, утопающую в лавинах похоти? Мерзко и грязно… И почему-то очень стыдно перед Моане и Силве, которые казались ей недосягаемыми маяками чистоты и нравственности. Такие вот мысли начинают посещать на четвертом десятке… Жю Сет неожиданно поймала себя на мысли, что она хочет стать такой, как Моане. Она очень завидовала Моане, с ее жизненными принципами, нравственными непоколебимыми устоями, трезвым умом и отсутствием тех проблем, от которых мучилась она, распутная графиня. Грязь, как ее не назови, как не украшай, все равно остается грязью… Можно лгать другим, но самой себе лгать не получится. На четвертом десятке крутить задницей, изображать из себя проститутку и взахлеб заниматься любовью с себе подобными, да и не любовью даже, а обыкновенным животным сношением без какого бы то ни было духовного начала, и потом это называть любовью, пытаясь убедить себя и окружающих, что это и есть нормальная жизнь - это упадок. Мрак, грязь и мерзость... Ни детей, ни мужа, ни просто человека, к которому хочется преклонить голову на плечо, одна похоть, самообман и безнадега. А потом будет одинокая старость, беспомощность и осознание своей полной никчемности и невозможности что-то изменить… Стелла из прошлых жизней знала, что это такое. Тут и смерть на костре за свои идеалы кажется не самым плохим выходом! - Моане, - вдруг обратилась Стелла к сварливой священнице. – Спасибо, что полетели со мной… С вами как-то… не так погано, что ли… - Я же вас ругаю! Вы вообще слышите, что я вам говорю?! – возмутилась Моане. - Ну да, - соврала Жю Сет. – И за это тоже. Вскоре вдали показались огоньки деревенских домиков-срубов из бревен. Деревня была не самой богатой, конечно, здесь не было толстостенных, будто крепости, каменных домов, но и нищей не назвать. Вся деревушка – примерно двадцать довольно больших домов с сараями, банями и другими постройками, скирды сена, здоровенный амбар, в котором хранили запасы зерна, и конюшня. Церкви вот только не было... Селяне ходили на службы как раз в храм Моане. - Такое немаленькое строение, а церкви нет, - покачала головой служительница Бога. – Могли бы и озаботиться жители. Без Бога жить – беду нажить. А Стелла заприметила, что у околицы с восточной стороны два дома превращены в угли. Причем, судя по внешнему виду, пожар был не так давно… Почему же за помощью погорельцы не обращались? Аэроплатформа приземлилась возле дома старосты. Многое здесь изменилось со времени смерти старого Феда… Много мусора, грязи, дома какие-то убогие, серые… Неужто так обнищали? Дощатая мостовая, которой местные раньше гордились и называли «главной улицей», продавлена лошадиными копытами и совершенно разбита. Это откуда здесь лошадей столько было? Проходившие рядом мужики и бабы какими-то шалыми недобрыми глазами смотрели на приземляющийся летательный аппарат. Недоспали, что ли? По деревенским меркам сейчас не такое уж и раннее утро. - Ну что, где больные-то? – спросила Стелла, кутаясь в свою шубку. – Доктор прибыл. И святая мать. Заскрипели двери в доме, и перед графиней появился новый староста, которого Стелла еще не знала. Это был довольно высокий, совершенно нестарый чернокожий мужчина. Одет он был в старую солдатскую шинель, потертый, но чистый и не рваный мундир темно-синего, почти серого цвета без знаков отличия, и в черную, дорогую кожаную шляпу. Он был лысым, с высоким лбом и глазами навыкате, с короткими усами и бородкой. Интересно, откуда здесь темнокожий, по виду явно выходец с востока страны? Да и лицом, и сложением не был похож этот человек на селянина. А вместе с ним вышли еще несколько человек, с ружьями на плечах. - С кем имею честь? – спросила графиня, держа в руках перед собой врачебный чемоданчик, будо закрываясь им. – Извольте представиться, сударь, ибо перед вами благородные особы! - Представиться? – усмехнулся негр в солдатском одеянии. – Это можно! Курте я! Новый староста деревни! Он и не думал кланяться, отдавать приветствие или как-то еще оказывать почести благородным дамам. Вот невежа! - И когда же вас избрали? И почему мне об этом ничего не сообщали? - Как не сообщали? – выпятил губу Курте. – Должны были сообщить! Почему не сообщили?! Все самому делать надо! Речь темнокожего мужчины, его выговор не соответствовали речи, распространенной в этой местности. Точно, с востока… Как он здесь появился, и как селяне, народ очень консервативный, выбрали чужака старостой? Очень странно… Надо будет разобраться потом… - Ладно, хватит из пустого в порожнее… - сказала Жю Сет. – Мне девушка сказала, что у вас дети больные, с пятнами на лицах… - Ишь ты, девушка ей сказала! – недовольно проворчала проходящая мимо баба с ведром. Стелла метнула недоумевающий взгляд в сторону нахалки, но она тут же прибавила шагу: - Цыц! – крикнул староста. – Благородные особы, как разговариваешь, дура?! В сарае дети! Положили отдельно, вдруг мор пойдет… - Еще бы в хлев положили! – поморщилась Жю Сет. – Пойдемте, святая мать! Она и Моане, стараясь не провалиться в грязь, подобрав юбки, по краешку тропинки направились в сторону сарая. Стелла всем своим нутром чувствовала что-то неладное… Да и встречные мужики не здоровались, не кланялись, как раньше, а только морды воротили, глаза прятали. - Здравствуйте, барыня! – вдруг услышала Жю Сет знакомый, почти забытый голос. Перед ней предстала та самая женщина Валара, чьих сыновей тогда искала Жю Сет в пещере. - Здравствуй, Валара, - искренне обрадовалась Стелла. – Как ты поживаешь?! Как сынок твой? - Ой, спасибо, барыня-госпожа, слава богу! – с глупым видом поклонилась ей Валара, состроив странную физиономию. – Ой, и вам почтение, святая мать! Благословите! - Благословляю, Валара, благословляю, - улыбнулась Моане, делая пальцами знак Молнии. – Храни, Бог тебя и дитя твое! Упокой в раю небесном отрока Кочето! На все воля Божья! - Истинно так, - через силу улыбнулась Валара. – Ой, что-то я расчувствовалась! Позвольте вас обнять, барыня! - А может, не стоит? – сконфуженно улыбнулась Стелла. Но Валара и слушать ничего не хотела. В миг она подбежала к Жю Сет и, прижав ее к себе, прижалась носом и щекой сначала к ее левому уху и щеке, а потом к правому. - Ой радость-то! Ой, счастье! – приговаривала селянка, как деревенская дурочка. - Валара, не надо, отпусти! – поморщилась Стелла. Но Валара глупо засмеялась, еще сильнее прижалась к ней и вдруг АБСОЛЮТНО НОРМАЛЬНЫМ голосом тихо прошептала Стелле: - Беги отсель, барыня, быстрей! Убить тебя хотят! - Что?! – не поняла Жю Сет. - Отстань, дура, от благородных людей! – прикрикнул на нее кто-то из сопровождающих женщин людей нового старосты. – Ишь, совсем чердак у бабы прохудился! Не серчайте, барыня, после того, как сын-то погиб, она совсем того… Ну, вы-то помните… - А где Каред? – вдруг спросила Стелла. - Какой Каред? А, Каред… - спохватился провожатый. – Дык он еще две поры назад в город убрался. Приказчиком там пристроился на базаре, в одной из лавок, туда и семью перевез! Городской теперь, куды там! Вообще-то, я сам не знаю, но люди говорят так! Стелла не могла понять, правду ли говорит этот человек. Вроде и правду, а вроде и выдумывает… А, может, и не выдумывает, просто сам не уверен, что говорит, чисто с чужих рассказов да слухов. Когда дошли до сарая, Жю Сет ясно почувствовала беду. Она увидела развороченную широкую цепочку конских следов на раскисшей, размякшей от осенних дождей земле. Такое впечатление, что здесь целая армия проехала! И вот только тут она вспомнила слухи о восстании, о пожарах в усадьбах и на полях. Неужели и до нее докатилось? Неужели и ее селяне на бунт осмелились?! Но откуда здесь столько лошадей взялось? Когда женщины вошли в сарай, догадка подтвердилась. Двери за ними тотчас затворились под скрип старых ржавых петель. Звякнул тяжелый замок… Разумеется, никаких детей здесь не было. - Попались… сучки благородные! – рыкнул кто-то из-за двери. – Косой! Стереги их! - Что это за шутки?! – Моане кинулась к дверям, но они были крепко заперты. - Вот и все… - выдохнула испуганная Стелла, опускаясь на стог сена. – Какая же я дура… И ничего с собой не взяла - ни оружия, ни ЗП… И вас еще за собой потащила… Вот она, судьба-то, как есть… - Нет, подождите! – Моане не собиралась мириться с происходящим. – Эй! Кто там?! Что за шутки?! Знаете, что вам за это будет?! Немедленно, старосту зовите! - Тихо там! – раздался с улицы мужской голос. – Будет вам староста… И народный суд тоже будет… Цыц, а то через двери стрельну! - Вы за это ответите, неразумные! Бунтовать собрались?! Против Бога, королевы и графини?! Против Божьего порядка?! – продолжала взывать к совести бунтарей Моане. – В аду гореть не боитесь? Анафеме вас предам, когда выйду! - А кто тебе сказал, что ты отсюда выйдешь, дура?! – гоготнул невидимый страж. – Нам уж столько раз ад обещали, что мы уже согласные! Тогда мы вам, благородным, ад здесь устроим! - Вы что же… грех на душу возьмете? – вдруг испугалась священница. – Благородные дамы перед вами, женщины! К вам же на помощь прилетели по милосердию! - А мне похую! Видим, что женщины, а не кобылы! Вот и хорошо! Сначала употребим по естественной надобности, гы-гы, а потом, как народный суд решит - топить или вешать! - О, боже мой! – У Моане от ужаса ноги подогнулись, она рухнула на земляной пол. – Боже, спаси нас! - Вас-то в это точно ввязывать не нужно было,– вздохнула Жю Сет. Сама она уже минут пять передавала сигнал тревоги в широком диапазоне. И заодно она связалась с кораблем и отправила команду лететь сюда. Вот только… Еще вчера она поставила корабль на полную проверку всех систем компьютерным роботом-чистильщиком. И пока проверка системы не будет завершена, другие команды он не примет. А завершиться она должна через тридцать две минуты. Нет, уже через тридцать одну… Нужно любой ценой продержаться… Кто-нибудь обязательно примет сигнал - или посольство через спутник, или система безопасности ее корабля, или даже федеративная эскадра в космосе… В принципе, задача реальная. Стелла не то чтобы боялась, ей просто не хотелось в очередной раз подвергаться унижениям. Когда-то она уже была в такой ситуации… Триста двадцать семь лет назад… Вот только теперь она не имеет врагом Церковь. Наоборот, вот рядом с ней церковная служительница, сжалась в комок от ужаса, хоть и не показывает вида. Жю Сет стало очень жалко священницу. Графиня прекрасно понимала, чего боится Моане. Ей вдруг привиделось, как разъяренное мужичье хватает кричащую женщину, как приставляют к горлу нож, как валят на землю, рвут на ней платье… Увидела она маску боли и ужаса на месте спокойного, улыбающегося лица священницы с чуть заостренным носиком и хитро прищуренными глазами. А на заднем плане ветер качает другую повешенную женщину, без одежды… Уж не ее, не Жю Сет ли?! Стелла была уверена, что видела будущее. И вдруг ей передалось чувство сильнейшего, парализующего страха. Но не за себя - за Моане. А вдруг это все – козни Жю Хьяне, и с бывшей женой он постарается расправиться особенно жестоко?! А они же, праведницы-хилликианки, блаженные, как дети. Так пекутся о своей нравственности, о своей женской чести. И это знают их враги… Нет, Моане надо спасать в первую очередь! На ней-то, на Жю Сет и так пробы ставить негде. А Моане они не тронут. Не бывать тому! Стелла расстегнула верхнюю пуговку платья, и сняла с шеи крестик, меняющий цвета на свету. Это был особый крестик. – прощальный подарок Джереми, бывшего жениха, на расставание. Это не просто украшение, а одноразовый телепорт, средство последней надежды... Действует до десяти километров по земному. Вот только мощность его ограничена, рассчитана на одного человека. А снаружи были уже слышны зычные мужицкие голоса, послышались выстрелы… Раздался конский топот - много всадников, аж земля задрожала… Голосов становилось все больше, все громче ржание лошадей и матерные, пьяные крики всадников. Решение было принято в долю секунды. Стелла вдруг взяла крест, активировала его. Мигнули два огонька, появилось меню-голограмма. Графиня мысленно активировала опцию и приложила крест к груди Моане. - Отправляйтесь домой, Моане! – повелительно сказала Стелла. – Вам тут делать нечего. Если что, позаботьтесь о Силве! И это… помолитесь там, разок, за мою душу… - Как домой?! – встрепенулась священница. – А как… Небольшая вспышка, и Моане исчезла. Встроенный механизм телепортировал ее за пятнадцать километров отсюда, на указанную точку, рядом с имением графини. Ей больше ничего не угрожает. Одной заботой меньше. «Вот и все… Спасибо тебе, Джереми…», - подумала Жю Сет и ощупала свои бока, привычно пытаясь нащупать сигареты. Даже их забыла, дура! Буквально через минуту снаружи щелкнул замок и распахнулась дверь. В проеме Стелла увидела с десяток мужиков, одетых в старые военные шинели, потрепанные гусарские ментики и крестьянские высокие сапоги, в деревенские армяки, зипуны, высокие шапки, потрепанные фуражки и городские кепки. Позади, у околицы стояла целая конная армия таких же разношерстных грабь-вояк, вооруженных ружьями, винтовками, револьверами, саблями и топорами. Все смотрели на нее, как на врага народа. - Вот она, готовенькая! – загалдело мужичье. Стелла гордо вздернула головку, глядя на этих плебеев, как на мусор. Достоинство она терять не собирается. Тем более, что-то подобное когда-то она уже переживала! Какая же она дура! Все забыла, понадеявшись на авось! Ее пояс с бластером, плазмомет «Яхонт» - и вся эта шушера разбежалась бы по кустам! - А где вторая, святоша где? – опомнились разбойники. - Я ее отпустила домой! – надменно сказала графиня, складывая ручки на груди. – Я так погляжу, атеистов здесь больше, чем верующих. Хотя, да, на этом свете не так страшно… - Спряталась, что ли? – Мужики не поверили, бросились в сарай, стали шарить по углам, даже землю пощупали - уж не зарылась ли в землю беглянка. Подбежали к Жю Сет, будто она сейчас выпустит пропавшую из-под полы. – Колдовство! Как есть, колдовство! Отвечай, ведьма, куда подружку свою дела?! – В лицо Жю Сет уже смотрело дуло револьвера. Угрожающе щелкнул курок. - Телепортировала домой, - как ни в чем не бывало ответила Жю Сет. – Вы знаете, что такое телепортация? Куалийское колдовство такое… Я же ведьма, могу колдовать… Ладно, что мне с вами говорить… Где ваш главный? Кто ваш атаман?! Живо! - Ты чего раскомандовалась-то? Или тебе показать, кто ты есть?! Совсем страх потеряли, господа?! Так мы напомним! - Руки! – вскрикнула графиня, отдергивая руку. Ее пока трогать остерегались, повинуясь старому инстинкту покорности перед аристократкой. Но комлинк с уха уже стянули. Сейчас один из смуглых бородачей с блаженной улыбкой мудака вертел эту диковину в руках, пытаясь понять, как это чудо работает. Потом, по-обезьяньи напялил на свое ухо, задом-наперед, и торжествующе раскинул ладони, вызвав бурный ржач: - Все, Хул, хуалилийцем заделался! Лети на Сырную Голову*! Пинком под зад! А позади разбойников, обступивших женщину, уже собрался деревенский люд, с интересом наблюдая, чем все закончится. - А ну, сымай побрякушки, графиня! – прохрипел над самым ухом противный голос, и шеи Жю Сет коснулось острие ножа. - Так бы и сказали, что обычные разбойники! – скривилась графиня, стараясь сохранять самообладание. – А ведь у меня с разбойниками Сеттского леса мир! - А мы здесь причем?! Вот с ними и мируй! А мы – крестьянская народная армия! Сымай, говорю! И шубу сымай! - Да подавитесь! – презрительно сказала Стелла, снимая с пальцев перстни и швыряя на землю. Потом она сбросила дорогую шубу с плеч. Драгоценности тут же оказались в руках разбойников, которые стали тут же выхватывать их друг у друга. - Берите на здоровье, - нагло сказала Жю Сет. – Только учтите, что на вещах на моих заклятье! Кто их силой заберет, тот поутру не проснется! Это подействовало отрезвляюще на диких необразованных мужиков. Смех смехом, но Стеллины драгоценности тотчас полетели на землю. - У-у, ведьма проклятая! – просипел кто-то из разбойников. – Костер по тебе плачет! - Хватит! – вдруг раздался сильный, громкий голос. – Это что за мародерство?! Мы народная армия, или кто?! Вы еще побейтесь друг с другом! Это был голос того самого темнокожего старосты, который назвался Курте. Он с очень серьезным и злым лицом шагал в сторону графини, а разбойники расступались, давали ему дорогу. Стелла постаралась посмотреть, прочитать что-то в его глазах, но не смогла - настолько там все было замутнено. Она так же обратила внимание, что разбойничий вожак при ходьбе инстинктивно касается левой рукой полы шинели, будто придерживает ножны. Похоже, бывший кавалерист, армейскую службу знает. Да и шаг у него четкий, подобранный, а не расхлябанный, как у мужиков. - Очень приятно, - легонько поклонилась ему Жю Сет. – Приятно видеть образованного человека, знающего кавалерийскую службу! Вы случайно не из благородного сословия? Мой кузен – тоже кавалерист. - Хвалю за наблюдательность, - не меняясь в лице, с равнодушным, безэмоциональным видом сказал Курте, поравнявшись с графиней. – Нет уж, упаси меня бог! К так называемым «благородным» отношения не имею и не желаю такой чести. Я из народа, из ЛЮДЕЙ. А в кавалерии раньше действительно служил… недолго… Он был выше графини на две головы… Ростом Курте был почти как куалиец. И в его присутствии Стелла почему-то ощутила странное чувство, будто темнокожий главарь разбойников смотрит внутрь нее. Такого она еще никогда не ощущала. - То есть вы – горожанин? – спросила Стелла. Ей выгодно было тянуть время. Холодный ветер причинял ей неудобство, но она продолжала стоять прямо, гордо подняв голову и не замечать холода. - И здесь угадали, – ухмыльнулся Курте. – Однако, оставим в покое мою биографию, у нас мало времени. Где ваша подруга, священница? - Я отправила ее домой, - честно ответила Жю Сет, скривив губки. – Нечего ей тут делать. - Оригинально, но не очень умно, - как бы между прочим сказал Курте. – Как вы это сделали? - При помощи телепорта, - пожала плечами Стелла. – Это индивидуальная разработка одного хорошего куалийского мастера, который… - Не надо лить воду мне на уши, я понял, - осек ее Курте. – Где она сейчас? - Надеюсь, что дома. - А почему же вы остались? - Я – хозяйка этого графства, - важно заметила Жю Сет. – И я бы хотела вступить с вами в контакт, узнать, что вы…. - Или просто у вас нет второй такой машины? – сделал вывод разбойничий вожак. – Что же… Отдаю должное вашей смелости и вашему самопожертвованию. Видимо, у аристократов тоже встречаются люди... Жаль только, что других вы за людей не считаете… - Не обобщайте… - обиженно сказала Жю Сет. – Я живу и служу с простыми людьми. Я уважаю простых людей. - А когда вы тащите в спальню молодых девушек, многие из которых только вчера от материнской груди оторвались, вы тоже уважаете их? – Негр в солдатской шинели испытующе смотрел на нее. На лице его не дрогнула ни одна жилка, однако губы презрительно сжались. - Это ложь! – возмутилась Стелла. – Никого я не заставляла насильно! Тем более, несовершеннолетних. - Ну да… - покивал Курте. – Возможно… Хотя всегда можно заставить так, чтобы человек сам сделал выбор. Нужно просто лишить его этого выбора… Вам, кстати, не противно ТАКОЕ? Как можно делать такое, ума не приложу… Хотя… Что хотеть от так называемых аристократов… Гомосексуалисты, наркоманы, уроды - один краше другого… Элита, куда там… - Вы очень однобоко оцениваете аристократов, - мягко сказала Жю Сет. – Вы не знаете многих достойных людей. - Я еще льщу вам, - опять так же безэмоционально ответил разбойник. – По мне, так вы в принципе не люди. Страшные, деградировавшие чудовища, которые понимают только порох и огонь. - Почему? Что мы вам сделали? - Я не собираюсь вам исповедоваться, -  торопливо ответил Курте. – Скажу только, что я ненавижу ваш аристократический род настолько сильно, насколько только может ненавидеть человек. И я не собираюсь слушать отговорок - мы, мол, все разные! Все вы обираете и мучаете простой народ, и горожан, и селян, сладко жрете за их счет, их же за скот считая… Не один, так другой, не другой, так третий…. Если один не такой, как другой, так он все равно будет его покрывать, потому что одно сословие. Хоть бы он там человечину жрал на серебряном блюде! Ладно, много времени я потратил… Итак, представлюсь. Я – Курте. Один из предводителей Народной Крестьянской Армии. Моя задача – помогать селянам бороться с вами, паразитами, а заодно не давать вам спокойной жизни. Мы уже контролируем довольно большую территорию в двух графствах. И будем вести нашу борьбу и далее… А когда таких отрядов будет много, мы войдем в ваши усадьбы и имения, и тогда небеса зарыдают от потоков вашей благородной крови. Собравшиеся вокруг них разбойники довольно смотрели на своего предводителя, время от времени поддерживая его слова одобрительными репликами и возгласами. Курте, кивая, тут же гасил их, успокаивающе поднимая руку ладонью вниз - спасибо, мол, братцы, но не мешайте! - А возмездия вы не боитесь?! – спросила Жю Сет. - Нет, не боюсь, - спокойно ответил Курте. – Я уже вообще ничего не боюсь. Всем так или иначе гнить в земле… Зато я не кланяюсь вам, благородным господам. У меня нет страха перед вами, как у них, - он показал жестом в сторону крестьян. - И как же вас, горожанина, селяне избрали старостой?! - Долгая история, - махнул рукой негр. – А что вас удивляет? Я такой же трудящийся, как и они. Я просто рассказал им, объяснил все, что вы с ними делаете. Как вы и вам подобные их обирают, обворовывают… Как покупают у них хлеб за копейки, а сами продают втридорога. Как заставляют гнуть спину на своих плантациях и тянут в свои спаленки… Много чего… И народ мне поверил… Верно, братья?! – обернулся он к разбойникам и крестьянам. - Верно! – загалдела толпа, пару раз выстрелив для острастки. - Так вот, послушайте меня! – ступила вперед Жю Сет. – Я не знаю, что вы там о себе возомнили, но я забочусь о своем народе. Поинтересуйтесь, сколько раз я гасила эпидемии в графстве? Сколько я людей вылечила?! Сколько родов приняла?! Я только что послала сигнал бедствия моим друзьям-куалийцам, и сюда уже летит помощь! Или вы думаете, вам простят ваши злодеяния?! Вас найдут не власти, так мои друзья! И тогда вам всем не поздоровится! – Подумаем логически, - нахмурился Курте. – Я знаю, кто такие куалийцы. Они, говорят, путешествуют между звездами… Сколько от одной звезды до другой? Всяко больше, чем от Дракхли до, к примеру, Киллибура. Так они уже должны быть здесь! И где они?! Может, вы уже не так уж и интересны им?! А потом я сказал, я не боюсь смерти. Можно сказать, я уже был мертв! Если меня задержат власти, меня и так ждет виселица! Ну что же, я хорошо пожил… Минимум троих благородных выродков отправил к праотцам… Я, простой человек, видел страх в их глазах. А это уже немало… Меня не будет, так за мной придут другие. И рано или поздно вытурят и вас, аристократов и господ, и ваших друзей-куалийцев. А здесь, да, я, пожалуй, загостился… Получил опыт реального управления оседлого населения, дому, добыл довольно провизии для товарищей на грядущую зиму. Весьма неплохо. Видите, я ничего не скрываю от вас, хотя и понимаю, что вы просто тянете время, ожидая помощи. Спокойная уверенность в своих действиях выбила из колеи уже Жю Сет. Похоже, что этот Курте – опасный маньяк. Возможно, пострадавший от действий какого-то аристократа. И, похоже, он явный психопат. И в нем есть какая-то таинственная сила, похожая на ее… Уж не колдун ли он?! - Догадались, да?! – усмехнулся Курте, будто прочитав мысли Стеллы. – Сила в нас примерно одинаковая… А вы, графиня, сами осложнили свое положение… Я достаточно много знаю про вас. И, да, должен признать, что вы немного отличаетесь от других высокородных выродков, и какие-то заслуги перед народом вы имеете. Поэтому, я вас-то как раз убивать не собирался. Я знаю, что вы летаете к больным крестьянским детям, несете им спасение - отдаю вам должное! Я поэтому и вызвал вас двоих… От вас требовалось-то немного - вложить пару десятков миллионов на дело борьбы за угнетенных селян. Ваша подруга побыла бы у нас, а вы привезли бы деньги - и все, летели бы вы домой со спокойной душой. Но вы предпочли спасти свою подругу и поставили нас в безвыходное положение. Отпустить вас мы теперь не можем - вы много знаете. Поверить вам на честное слово и покорно ждать, пока вы привезете деньги, не имея заложника, глупо… Мы и сейчас-то теряем время, а ваша подруга-священница, возможно, собирает вам на помощь войска. Поэтому… Ничего не остается, кроме как уничтожить вас… Жаль… Вы сами все испортили. Вновь подул резкий ветер с запада, заставляя деревья раскачиваться, махать зелеными верхушками, а одежды людей – трепетать. По уже светлому небу быстро неслись облака. Стелла, кусая губки, с надеждой всматривалась в небо, ожидая помощи. Но нет, увы… Ни одного искусственного объекта. Может, и правда про нее забыли? - Убийство женщины - это борьба за свободу крестьян?! – возмутилась Жю Сет. – Может, спросим у народа, за который вы боретесь?! Вымогательство и грабеж - это борьба?! - Ну что же, действуем вашими методами… Да, революция стоит денег… Я себе ничего не беру… Видите, все что у меня есть - сапоги да шинель. И то не моя… Спросить у народа? Легко, - Курте развел руками и повернулся к своим бойцам: - Первый и второй эскадрон! Немедленно уходите на точку сбора! Где условились… Я скоро… Сейчас, суд справим… Эй, селяне! Братья и сестры! Эю Сет увидела, как большая часть всадников седлает коней и направляется за околицу, в гущу леса. Штыков сорок, не меньше, скачут слаженно, даже синхронно, держа в руках вожжи и оружие. Часть крестьян присоединилась к ним на нескольких подводах, куда бухались все новые и новые разбойники. Туда же полетели шуба и драгоценности Жю Сет - нашлись все же несуеверные, жадные до чужого добра. А Курте продолжал, будто профессиональный оратор: - Люди! Народ! Вот перед нами стоит одна из угнетательниц, благородная госпожа и растлительница наших жен и дочерей! Верно?! Или я что-то не так говорю? -Верно! Верно! – загалдели крестьяне. Те же самые крестьяне, которых Стелла кормила и согревала в ночь у Хальских пещер, чьих детей она лечила и согревала, искала в подземелье. У графини холодок по спине пополз. - А еще она за дите штрафы требовала, если тот на лед выйдет поиграть! – прогундосила одна из бабищ. – Лед, и то ее! - Одно слово – барыня! - Правильно все! Правильно! К ногтю ее! - Что мы сделаем с ней! Суди, народ! – воззвал к крестьянской толпе разбойничий главарь. – Казним?! Или, может, помилуем да отпустим на четыре стороны?! Я бы казнил! Нет пощады паразитам трудового народа! Что скажете, люди? Казнить?! - Казнить! Казнить! – загалдели нестройные голоса. От этих слов Стелла сжалась, ссутулилась еще больше. Ледяная иголочка будто впилась ей в сердце. Кого казнить?! Ее?! За что?! Как ни крепилась отважная маленькая женщина, она от волнения сорвала перчатки с рук и стала кусать ногти. Курте с довольной улыбочкой наблюдал за ней. - Удивлены? А я нет. Я умею говорить с толпой, графиня… Мне часто приходилось выступать перед собраниями. Зная несколько нехитрых приемов, можно вить из толпы веревки. Особенно из неграмотных землепашцев. Они же, как дети, всему верят, что говорит грамотный человек. Если вы умеете красиво и ладно говорить, если внушаете страх и говорите то, что люди хотят услышать – вы их кумир! Особенно, если вы говорите еще и правду. А я говорил им правду - вы живете за их счет. А, следовательно, вы имеете власть! Власть рождается не только из дула винтовки, но и из уст оратора на площади. А уж если вы говорите на одном языке с толпой - успех вам обеспечен. Тем более, что эти люди не приучены думать своей головой. Они верят всему, что говорит власть. А власть сейчас в наших руках. - Помиловать! Отпустите ее! – раздались вдруг несколько голосов из толпы. Похолодевшая от ужаса Стелла принялась искать глазами своих сторонников. Это были несколько мужиков и прибившаяся к ним Валара, мать спасенного Стеллой ребенка. Жю Сет увидела, что на лицо Курте будто налетела тень, его улыбку как ветром сдуло. А толпа односельчан недовольно заворчала, отодвигаясь от несогласных: - Вам шо, больше всех надо?! - Что главный сказал?! - Хрен с ней, с графиней, она благородная, выкрутится! А не выкрутится, так своя шкура милее! - Интересно, - процедил, сощурившись, Курте. - Смотрю я на вас… Вроде простые люди, селяне, землю пашете, а такую несознательность проявляете. Она же вас обкрадывает! Она у вас хлеб, считай, даром забирает! С другими благородными упырями винишко пьет. Она же ведьма, девушек портит?! И вы за нее вступаетесь? Мало, что ли, спину гнете от зари до зари?! А она бы вас пожалела? - Ты не пыли, городской! – гневно поднял руку старший заступник. – Верно ты говоришь, я спину гну, землю пашу, и мне здесь решать, как на моей земле будет! Так вот я и говорю - помилуй графиню! Она моего ребенка «с земли» подняла! А вы что, люди, позабыли добро? Забыли, как она ваших людей лечила?! Забыла, сколько она детей спасла?! Люди вы или кто?! - Она моего мальчика из пещеры спасла, чудовищ страшных победила! – закричала Валара. – С земли подняла, она и священница. Она передо мной на коленях стояла, чтоб я руки на себя не наложила! Отпускай графиню! - Отпускай… Правда то, - послышались уже несмелые голоса за Жю Сет. – Ее и господа другие потому не любят, что она народ любит! - Да послушайте вы, глупцы! – Стелла увидела, как непрошибаемый Курте стал раздражаться. – Да, графиня поумнее будет… Напрямую в морду вас не бьет, слова правильные говорит, подлащивается к вам… А сама берет с вас так же! И других крестьян, ваших братьев, в рабстве держит! - Правильно! Правильно! - И ничего не правильно! - Правильно, не правильно! Хоть хлеб при нас останется, за свою цену продадим! - А я, как все! Как все решат, так и я! - Уж лучше ее, чем нас! С властью дружить надобно! - А кто тут власть-то? -А у кого ружье, у того и власть, дурак! Стелла с ужасом наблюдала, как люди, которых она считала своими друзьями, своими верными подданными, спокойно отворачиваются от нее, торгуют ей. А она-то воображала, что заслужила любовь и поддержку простого народа, считала себя такой же селянкой! А, может, она их чем-то обидела, что-то не так сделала? Или это норма хуторского менталитета - в критический момент оторвать, сбросить попавшего в беду свояка и переметнуться на сторону сильного? А, может, она и не была своей для них?! Или этот смутьян им так мозги запудрил за три поры безнаказанной деятельности. И она, дура, путешествуя по звездам, совершенно забыла про свои владения. А здесь властвуют такие вот разбойники! - Люди! – взмолилась она. – Неужто я мало вам добра сделала?! Вы же свободные! Я же вам закупочную цену не снижала, в ущерб себе, чтобы вы ели досыта! Смилуйтесь! - Делала-не делала… ну и когда это было? – прошамкала одна бабка. – Всяк сам за себя! - Молчи, старая дура! Отпускай графиню! -Короче, слушать сюда! – взревел чернокожий бандит, вынимая из-за пояса револьвер. – Сейчас великое дело решается - освобождение крестьянства! Или мы, или они! И всякий, кто на сторону господ клонится - враг! Трудовому народу враг! А врагов мы не щадим! Освободите её - она же сюда армию приведет! Вот тогда и наплачетесь! Или она вас пожалеет?! Черта с два! Вас в цепи закует и на каторгу отправит, а сама пойдет в свое имение винишко пить да девочек мацать! Что непонятного?! Или вы ее боитесь?! Так она сама перед вами трясется! Оттого и невольников из вашего села раньше сроку отпустила! Думает, задобрить вас… А если ты сочувствуешь врагу – значит, ты сам враг! - Это ты здесь решаешь, кто враг, морда дезертирская?! – взревел тот мужик, который первым заступился за Жю Сет. – Ты, что ли, землю пашешь?! Языком только мелешь… А вы, дурни, совсем совесть пропили?! Да вас и надо в крепость, в рабство… Договорить он не успел… По сигналу своего вожака несколько разбойников выстрелили в селянина. Стреляли из винтовок, метров с двадцати… Отважный мужик, согнувшись, рухнул там, где стоял. Заголосила в ужасе жена убитого, кидаясь к мужу. - Ой, Божечки! – вскрикнули бабы. Еще два выстрела… И еще два человека упали замертво: мужчина и жена храброго селянина. На глазах Курте из спокойного, уверенного в себе оппозиционера-радикала превращался в кровожадного разумного зверя, не терпящего ничьей чужой воли: - Все понятно?! – свирепо сверкал он глазищами, взмахивая рукой с револьвером . – Смерть врагам народа и барским подпездышам! Еще раз спрашиваю, кто за казнь?! На этот раз руки подняли все - кто яро, с готовностью, кто нехотя, испуганно... Кроме Валары… Она стояла, как громом пораженная, прижав руки к груди: - Валара, а ты что застыла? У тебя последний мальчонка остался! – рявкнул кто-то из разбойников. – Или его тоже похоронить хочешь? Плача и пряча глаза в платок Валара нехотя подняла руку: - Простите, барыня! - Вот так-то! Единогласно! – тяжело дыша от душевного напряжения сказал Курте, победно глядя на осунувшуюся Жю Сет. – Такова воля народа! Если народ в чем-то сомневается, его нужно стимулировать, как видите… А паршивых овец долой из стада! Все, собственно, графиня, ваша судьба решена. Зачем мне конкурент, владеющий той же силой, что и я? Последнее желание будет?! - Сколько вам заплатил Жю Хьяне за мою смерть?! – нервно воскликнула Жю Сет. – Я могу дать больше за свою жизнь! - Я не знаю, кто это, - ответил Курте. – Не втягивайте меня в ваши благородные разборки. Я народу служу. И его воле. - Народа не вижу! – твердо сказала Жю Сет, глядя в глаза наглецу. – Вижу маленького и ничтожного тиранчика, труса и мерзавца! Таких, как ты... Она не договорила… Разъяренный Курте ударил ее по лицу с такой силой, что Стелла, вскрикнув, отлетела в сторону на метр, не меньше... Земля и небо закрутились у нее перед глазами. От сильного удара мужской руки у нее закружилась голова, и она даже не смогла встать. Чувствуя на губах вкус собственной крови, Стелла разрыдалась от боли и унижения: - Прекрасные… современные нравы… Ничтожество, - всхлипнула Жю Сет, отплевываясь от крови… Трус! Ах!.. Второй удар ногой пришелся ей под живот, перевернув и опрокинув женщину на землю. Потом третий, четвертый, пятый… Разбойники с удовольствием поддержали начинание своего вожака… Стеллу избивали ногами, кулаками, прикладами минуту-две. Били по лицу, по бедрам, по животу. Бедная графиня только кричала, плакала и беспомощно поворачивалась, закрывая голову. Ее лицо было покрыто синяками, ссадинами и кровью, черные красивые волосы испачкались в грязи. Народ с тупым страхом и равнодушием наблюдал, как избивают графиню. Главное, что своя шкура цела! И все же били ее вполсилы, с ленцой… А то как казнишь-то, если сразу насмерть забьешь?! Били, как бьет пьяный муж обнаглевшую, по его мнению, бабу, чтобы знала свое место. Бедная Стелла заново переживала тот кошмар, который являлся к ней из прошлого по ночам. А дальше было страшнее… Под уханье и похабные смешки один из молодчиков выхватил нож и распорол Стеллино платье, обнажая ее тело. - Не надо-о-о! Пожалуйста! – захрипела Стелла, пытаясь прикрыться руками. Но ублюдков это только раззадорило. Бедная женщина почувствовала, как ее хватают десятки поганых, похотливых рук. Затрещали чулки, пояс, бюстгалтер, разрываемые на лоскуты. - Держите ей руки-ноги, братва! – в азарте закричал один из молодых разбойников, стягивая штаны. - Смотри, какое вымя, как у коровы! Ишь, отожралась, сука! - Сейчас мы ее от «шелковой болезни»-то излечим! Стелла, как могла, сопротивлялась, но ликующие разбойники просто перевернули ее и придавили к холодной земле, как жертвенного барашка, которому собирались резать горло. В последней попытке защититься, она попыталась укусить чью-то руку, но получила такой сильный удар по лицу и на миг потеряла сознание. А когда она почувствовала чужую плоть и грубые мужские руки, вторгающиеся в нее, она разрыдалась: - Пожа-а-луй-ста! Лучше убейте! НЕ НАДО! Прошу вас! - Хватит! – рявкнул Курте. – Прекратить! Раздались два выстрела в воздух из револьвера: - Вы что творите?! – Курте с брезгливостью смотрел на изуродованное тело замученной женщины. – Нельзя! Одной на всех не хватит, а потом сами же передеретесь из-за нее! Одному досталось, другому нет… Пока драть ее будете, королевские войска уж подойдут! Уходить надо, быстро! Уж или всем, или никому! Отошли все! Я тоже в стороне стою! А ну-ка петлю ладьте! Казнить, так казнить! По воле народа! - Ой, Святой пророк, что же делается?! – ахали бабы, вытягивая шеи из-за спин мужчин. - Все! Уходим! – скомандовал Курте, забираясь на коня. Так, ребята, отворяй амбар, забирай половину зерна! Нам тоже что-то есть надо! -А мы как же? – всполошились крестьяне. - А чем мои ребята питаться должны, воздухом, что ли?! – возмутился вожак. – Кому что-то не по нраву - уходите с нами! Особенно, мужики! Нам бойцы нужны! Оружием обеспечим. Чем на этой вонючей земле сидеть, дерьмо ковырять! Прямо сейчас и здесь, каждый может записаться в Народную Повстанческую Армию! Да сколько вы с ней канителиться будете! Дергайте ведьму уже! Уходить пора! У высокого дерева на сук взгромоздили веревку с петлей. Рыдающую, стонущую, раздетую Жю Сет подволокли к дереву, затянули у нее на шее петлю и начали подтягивать кверху. Чувствуя, что задыхается, женщина захрипела, забилась, схватилась за веревку, пытаясь ослабить удавку на шее, но, похоже, было уже поздно. А внизу, наблюдая за конвульсиями Стеллы гоготали, хохмили и свистели почти три десятка вооруженных жлобов - последний эскадрон, ждущий своего вожака. «Лучше уж так, чем быть изнасилованной этим стадом… Мертвой не стыдно… Зато Силве и Моане в безопасности» - успела подумать Стелла, прощаясь с жизнью. Она уже теряла сознание, задыхаясь, как вдруг из-за лесной чащи вынырнули летящие по небу пять небольших металлических шариков, похожих на футбольные мячи. Заложив вираж, они на всех парах рванулись к месту, где творилось злодеяние. - А это что еще за диковины? – удивился Курте, увидев маленькие огоньки в воздухе. Это было последнее зрелище в его жизни. В следующую секунду голубой тонкий луч прошил его насквозь. Вспыхнули искры, и мертвого борца за народ выбросило из седла. На груди в области сердца виднелась сквозная рана с обугленными краями. Испуганная лошадь заржала и понеслась куда подальше, забыв про своего седока. А в сером осеннем небе вдруг замигали огни, и звездочки стали падать во все стороны. Местным жителям было невдомек, что это приближаются к поверхности планеты десантные боевые механизмы, отстреливая по пути ложные цели для потенциальной вражеской ПВО. - Куалийцы! – закричал кто-то. – Куалийское колдовство! Разбойники открыли было огонь по летающим шарам, но те были окружены силовыми сферическими щитами, и пули летели куда угодно, только не в них. Новые лучи принялись потрошить разбойников, отправляя их вслед за вожаком. Один, другой, третий… С ржанием разбегались в сторону перепуганные кони. Стали разбегаться и селяне, оставив только трупы двух убитых мужиков перед амбарами. А в небе показалась новая громадина… Наконец-то принял сигнал SOS и мчался своей хозяйке на выручку старый «Нептун». Связавшись с роботами шарами, оценив обстановку, корабельный компьютер принял решение выслать к земле боевого робота-«паука» и готовить медицинский узел для приема пострадавшей. Над лесом пронеслись два кибера-истребителя, отправленного федеральной международной эскадрой - китайский и новозеландский. Оценив ситуацию, они объединились с роботами-шарами и пауком с «Жю Сет» в единый боевой комплекс. Два шара уже ринулись на выручку графине. Оставшиеся разбойники с воплями ужаса кто бегом, кто верхом, кто отстреливаясь, рванули в сторону леса. Но возмездие настигло всех… Соединение боевых механизмов обрушил на разбойников настоящий плазменный шторм. Не добежал, не доскакал до леса ни один из мучителей Стеллы. Хрипели от боли умирающие кони, падающие на горящую траву вместе со своими седоками. Их было жальчее всего, но для роботов безгрешные животные были только боевыми механизмами врагов. А два шара в этот момент спасали бедную Жю Сет. Оценив обстановку, один робот перерезал веревку, душащую Стеллу, а второй поймал ее в антигравитационный луч. Бортовой компьютер корабля графини решил принять бесчувственную Жю Сет на борт, поместить ее в медицинский блок и автоматически начать реанимационные мероприятия. Из-за углов, из ям крестьяне наблюдали, как бессильное тело преданной ими барыни окружило белое свечение, и она, будто ангел, полетела в этом свечении в сторону летающей громадины. Оставшиеся роботы проплыли над местом боя, заваленным мертвыми подгоревшими телами разбойников, сфотографировали его и, синхронно развернувшись, взяли курс на корабль. Киберы-истребители понеслись дальше, на восток - искать остальных бандитов. Приняв полуживую хозяйку на борт, огромная стальная птица медленно развернулась и полетела в обратном направлении, к имению графини Жю Сет. Ее сопровождал конвой из роботов-сфероидов - Это что же получается? Барыня, что ли, святая? – спросил один из мужичков. - Выходит так… Это что же, получается Курте-староста дьяволу поклонник? - А что теперь с нами-то будет? В пустыни погонят? - А мы-то здесь причем? Господа ссорятся, а страдают простые селяне! - Не говорите! Ни стыда, ни совести!.. ________________________________________________________________________________ ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - * Сырная Голова, - распространенное простонародное наименование одного из спутников Гуриасса.