Косвенные улики

Правое колено ныло, как бывает перед дождем, но Ли Донсик бы скорее умер, чем признался. Они ехали по разбитой проселочной дороге и на кочках ногу подбрасывало вместе с машиной, а Ли Донсик крепче пальцами впивался в ручку двери. — Почему ты не ищешь легких путей? Ненавижу водить ночью. — Не я настаивал на том, чтобы ехать ночью, — напомнил Ли Донсик. — Раньше ты ничего не имел против будничного секса в публичных местах. — Ты предложил надеть мешок тебе на голову, связать и затолкать в машину и среди бела дня отвезти в лес. А если бы кто-нибудь вызвал полицию? Штрафом бы мы не отделались. — И кто бы, по-твоему, вызвал полицию? Все в Маняне знают, что со мной лучше не связываться. — Я бы вызвал полицию! Ли Донсик внимательно посмотрел на Хан Джувона: — Так ты хотел надеть форму и по-настоящему арестовать меня? Полицейский вывозит подозреваемого в лес и трахает его на капоте. Звучит волнующе! На самом деле Ли Донсик прекрасно знал, почему Хан Джувон никогда не согласится разыграть «похищение» по изначальному сценарию, но в том и заключалось веселье: проверять, насколько далеко его можно уговорить зайти. — У тебя бывают сексуальные фантазии, не нарушающие закон? — Каждый из нас хоть раз да фантазировал о коллегах или подозреваемых. — Ли Донсик с хитрой улыбкой спросил: — Неужели никогда не думал? Не хотелось расстегнуть на мне форменные брюки, встать на колени и отсосать? Или прижать меня к стенке и грубо трахнуть, когда я с тобой спорю? Он часто думал об этом в тюрьме. В одних фантазиях они жили в Маняне и оставались напарниками, в других Ли Донсик арестовывал и трахал Хан Джувона, иногда тот из жалости и чувства вины отсасывал ему прежде, чем защелкнуть наручники, а в самых отчаянных фантазиях Джувон ночью навещал его в тюрьме. Был его сокамерником, постельной игрушкой — за подобные желания утром становилось стыдно. Со временем это настолько превратилось в клише, что потеряло остроту. Ли Донсик даже тратить бумагу на подобную ерунду перестал. Талант детектива Хана заключался в том, что он нашел единственную тетрадь, которую в свое время Ли Донсик не бросил в огонь. Уголовный кодекс казался самым надежным местом для постыдных секретов! А Джувон мало того, что нашел компромат, так еще и переспал с ним после этого. И много раз после этого. Со временем Ли Донсик пришел к выводу, что зря не подкатил раньше. До тюрьмы. Было бы что вспомнить! — Нет. Никогда в рабочее время. — Значит, мне показалось в прошлую пятницу, — забросил удочку Ли Донсик. —Складка на брюках неудачно легла. Или зрение меня подводит. — Это был пистолет. — Запасной пистолет. Предусмотрительно, Джувон. — Это был пистолет, который ты забыл на столе в доме у подозреваемого. Зачем ты его там выложил? — Мне было интересно, заявит ли он о находке или попытается незаметно присвоить. Мы ведь подозревали, что у него дома хранилось незарегистрированное оружие, — напомнил Ли Донсик. — Жаль, что ты такой бдительный. Сорвал следственный эксперимент. — Я не дал тебе опять арестовать человека по ложному обвинению, подбросив улики. — Даже О Чжихун бы не возражал. Ты слишком добрый, Джувон. Всегда стремишься соблюдать правила. Скучно! Специально или нет, но тут машина наехала на кочку, Ли Донсика подбросило на сидении, а колено снова противно заныло. — Я согласился среди ночи отвезти тебя в лес и трахнуть, пристегнув наручниками к дверце машине. Чисто потому, что тебе вдруг взбрело в голову. И после этого я скучный? — Ты заставил меня читать фигню в интернете. — И какое у нас стоп-слово? — Джувон, если я назову его сейчас, ты развернешь машину, и мы поедем домой. Это низко — так обламывать. — Хорошо, — кивнул Хан Джувон и поехал дальше. — Но учти дорога здесь плохая, а ночью передавали дождь. Если начнется — мы сразу сваливаем. — Тогда не обязательно далеко заезжать в лес, — разумно предложил Ли Донсик. — Остановись прямо тут? В темноте все равно ни хрена не видно. Я ведь не пейзажем хотел насладиться. Хан Джувон продолжал движение с непреклонностью серийного убийцы. Порой его упрямство восхищало. Прошло целых тридцать минут прежде, чем он заглушил двигатель. — Здесь. Выходи из машины. По привычке рука Ли Донсика потянулась за фонариком или телефоном, но вспомнив, зачем они здесь, он оставил их лежать на передней панели. Темно было хоть глаз выколи. Небо затянуло тучами, но ветра не было. Ли Донсик вышел из машины со стерильным кондиционированным воздухом в безумную летнюю духоту. Хан Джувон не зря предложил ехать ночью. На работе они тоже старались не вылазить без нужды из-под кондиционера. Хитрец Пак Чончжэ, чтобы отмазаться от оперативной работы на улице, вспомнил про старые обязанности и потребовал провести инвентаризацию в архиве с вещдоками. О Чжихва затеяла пересмотр дел. О Чжихун по видео в интернете разобрал и починил старый вентилятор. Правонарушения свелись практически к нулю. Стояла такая невыносимая тоска и духота, что аж тошно делалось. Пока Ли Донсик ходил отлить в кусты, рубашка прилипла к телу. В ночи протяжно завопила птица. Под ногами что-то быстро прошуршало — то ли змея, то ли ящерица. Не разглядишь. Повезло, что не укусила. Хан Джувон обладал редким для городского мальчика талантом отыскать нелюдимую глухомань. В густой траве и темноте Ли Донсик свернул не туда и в итоге сделал круг, вернувшись к машине с другой стороны. Вместо приветствия он молча, как призрак, похлопал Хан Джувона по плечу. Это казалось остроумной шуткой, пока Хан Джувон не заломил руки ему за спину и не навел на него пистолет. — Джувон, как артистично! Я почти поверил. — Ты идиот! — Хан Джувон убрал пистолет в кобуру, открыл дверцу машины и швырнул его на сиденье. На мгновение внутри загорелся свет и Ли Донсик заметил, что его возмущение и беспокойство не были наиграны. — Ты вышел из машины среди ночи и исчез! Мы так не договаривались! — И какой из тебя преступник? С нехорошими целями завозишь жертву в лес, а она сразу пропадает непонятно куда. Надо было надевать наручники в машине, как я предлагал, — Хан Джувон упорно молчал и Ли Донсик спросил: — Ты ведь не забыл наручники? Вместо ответа Хан Джувон защелкнул один браслет у него на запястье, а второй пристегнул к дверце машины. Очевидно, хотел убедиться, что Ли Донсик никуда не денется. — Зачем о чем-то заранее договариваться, если сам в итоге поступаешь по-другому? — Хан Джувон подошел еще ближе. — Я вот держу слово. — Ты так любишь правила, Джувон, — Ли Донсик пятился, пока копчиком не уткнулся в машину. — Только ради этого стоит их придумывать. Когда Хан Джувон легко клюнул его в губы, Ли Донсик по привычке собирался закинуть обе руки ему на спину, притягивая поближе, но наручники на правой руке натянулись, не позволяя этого сделать. Да уж. У его положения существовали определенные ограничения. — Какие-то проблемы? — в заботливой интонации Хан Джувона мерещилась скрытая издевка. — Я могу помочь? — Нет, все по плану, — заявил Ли Донсик и одной рукой расстегнул на Хан Джувоне сначала ремень, а потом брюки. Это было несложно — однажды он и вовсе обошелся без помощи рук. — Вижу, у тебя тоже. Стоит как часы. Среди самых восхитительных зрелищ, которые Ли Донсику наблюдал, на втором месте, сразу после ареста Хан Кихвана, являлось то, как быстро у Хан Джувона вставало, стоило чуть-чуть его подразнить. Ли Донсику никогда не надоедала эта игра. Трудно было не сунуть руку ему в трусы. Хан Джувон маниакально избавлялся от любой растительности на теле, всегда принимал душ утром и вечером, а жаркий день мог и трижды в день, где ни коснись, его кожа была невероятно чистой и гладкой. Так и хотелось испачкать. Увлекшись, Ли Донсик забыл про наручники и, когда попытался встать на колени, то сначала неудачно вывернул руку, а потом подогнул больное колено. Игривое любовное настроение едва не прошло окончательно. Хан Джувон поймал его в последний момент. — Да блядь! Не везет мне сегодня. — Возможно, спальня более подходящее место для секса. — Хан Джувон строгим голосом добавил: — Только краску на дверце не поцарапай, а то придется мне в Сеул ехать закрашивать. — Звучит не шибко романтично. Уверен, что ты можешь лучше, Джувон. Наручники снова натянулись, когда спина Ли Донсика оказалась прижата к капоту. На сей раз он старался не дергать резко браслет, чтобы не остаться без руки. Страстный поцелуй имел привкус мятного ополаскивателя — ночной секс не являлся поводом пренебрегать гигиеной рта. — Люблю тебя больше всех на свете, — тихо признался Хан Джувон и это прозвучало, как любимая песня на радио. Хотелось переслушать ее три десятка раз. — Очень сильно люблю. — Повтори-ка погромче, а то я не расслышал. — Люблю, — дыхание Хан Джувона обожгло шею, а пальцы быстро расстегнули рубашку. Правда снять ее до конца не вышло, поскольку одну руку сковывал браслет. Да и плевать на это было. — Тебя. Очень. — Нужны наручники, чтобы услышать от тебя нежное любовное признание. — Это не признание, а факт, — возразил Хан Джувон. — Если бы я мог рационально выбирать, в кого влюбляться, то предпочел бы варианты попроще. — Попроще? — Ли Донсик рассмеялся. — Так бы и жил на работе. Никакого спонтанного секса. Никакого веселья. Никакого… да блядь! Ли Донсик по привычке попытался притянуть к себе Хан Джувона за бедра, но браслет опять впился в запястье. Когда-то Ли Донсик умел снимать наручники без ключа, но за ненадобностью потерял этот навык. После того, как Ли Донсика выписали из больницы, Джувон обращался с ним так, будто тот был стеклянным. Да, он долго провел на больничном и едва не ушел со службы, но особое отношение раздражало. Ли Донсик ведь ни капли не изменился — ни внешне, ни характером. Ум и язык его не стал менее острым. Специальная комиссия в Сеуле поверила его доводам и вернула дослуживать свое в тихий участок в Маняне, а Хан Джувон почему-то сомневался. Как будто он был единственной жертвой! И это взрослый циничный мужик, который в тюрьме сидел, а до и после расследовал жестокие убийства! О Чжихва не делала скидок Пак Ёнсук за то, что та несколько месяцев провела со спятившим якудза. Какого черта с Ли Донсиком носились, как будто его парализовало, а не слегка потрепало жизнью? — Не шевелись, — попросил Хан Джувон и аккуратно распрямил его руку, массируя, а потом нагнул его и животом прижал к капоту. Металл был теплым, но не горячим. — Расслабься. Я сам все сделаю. — Меня опять ждет курс лечебной физкультуры? — с сарказмом спросил Ли Донсик. — Или массаж простаты. Ты бы еще медицинские перчатки надел. Перфекционизм Хан Джувона позволял ему во всем достичь совершенства. Что в работе, что в сексе. Он делал потрясающий, крышесносный массаж простаты, но… что угодно надоедает, если тебе не предлагают альтернатив. Это как с лечебной диетой: сколь хороша бы ни была больничная рыба в Сеуле, пара недель и ты готов убить за кусок мяса, приготовленный в Маняне. Хан Джувон иногда не видел дальше своего носа. Ли Донсик любил адреналин, неожиданные повороты, азарт погони! Чувствовать себя живым! Если бы он когда-то не влюбился в Хан Джувона так глупо, необъяснимо и сильно, то поступил бы, как всегда раньше делал — слинял, не прощаясь. Часто этого и не требовалось — мало кто рисковал задерживаться рядом с ним надолго. Джувону повезло, что у него было чрезвычайно богатое воображение и жизненный опыт, толкающий его к сомнительным поступкам. Иначе бы они со скуки умерли! Или так бы и не потрахались, ходя вокруг да около. Ли Донсик не лез за словом в карман, просто иногда трудно было сказать так, чтобы не обидеть. Спасибо, что ты, конечно, так сильно меня любишь и заботишься, но как насчет быстро и жестко отыметь меня на капоте машины? Хочешь я помою за это посуду? Исполню любое твое желание? Черт, кажется, именно что-то в этом духе Ли Донсик и ляпнул накануне. Удивительно, что Хан Джувон согласился приехать сюда среди ночи. Надо было радоваться и довольствовать малым — полезным для кровообращения сексом на свежем воздухе, но Ли Донсик так не умел! Ему хотелось всего и сразу. — Я трахну тебя, как ты хочешь. Жестко, — неожиданно пообещал Хан Джувон. — И донесу до машины, если ноги потом держать не будут. — Не надорвешься? Это же придется еще дверцу открыть. — Не ерничай, — одернул его Хан Джувон. — Мне нужно, чтобы ты сказал, когда остановиться. — Обязательно останавливаться посреди секса? Это прикол такой, не заканчивать начатое? Это раздражало: когда Хан Джувон останавливался посреди классного секса, чтобы справиться, как он себя чувствует! Не пора ли Донсику ползти на кладбище. А он ведь всегда громко выражал и удовольствие, и согласие. Его пока трудно было перепутать с бездыханным трупом! Хан Джувон был возмутительно, отвратительно заботливым и за это хотелось его покусать. Иногда буквально. За жопу. Не то что бы Ли Донсик себе отказывал. — Для этого и придумали стоп-слово. — А, это самое, — неопределенно произнес Ли Донсик. — То которое. — Которое ты не помнишь? — Я все помню, но тебе не скажу, — подразнил его Ли Донсик. — Ты просто хвастаешься, Джувон. По-моему, ты растерял навык. О Чжихун и то ебется пожестче тебя. Повисла долгая пауза прежде, чем метко брошенные слова Ли Донсика сработали. Как граната. По голосу Хан Джувона всегда было хорошо слышно, когда его прорывает на эмоции: — При чем здесь О Чжихун?! — У него появилась новая девушка. Он тебе не рассказывал? Мотогонщица. Он у меня недавно совета спрашивал, что делать, если она просит пожестче, а он не умеет. — А ты что ему посоветовал? — Предложил спросить у нее, чего конкретно она хочет-то. По-другому не работает. Но ты-то знаешь, чего я хочу, лучше, чем кто-либо другой. — Почему ты… — Хан Джувон не стал договаривать, но Ли Донсик понял. Почему они были настолько непохожи друг на друга? Почему привлекали их и в жизни, и в сексе настолько разные вещи? Были эти отношения теми, что показывают приводят в пример и будят у других зависть? Обязательно ли было, чтобы потрахаться, впадать в муторный психоанализ? Ли Донсик мог придумать какое-нибудь пространное объяснение и на пару минут Хан Джувон ему бы поверил. У него всегда хорошо выходило водить его за нос. Он покупался, как школьник, у которого обманом выманивали карманные деньги. Отдавал сразу все, что у него было. Ли Донсик мог соврать что угодно, но не хотел. — Мне нравится не думать совсем ни о чем. Абсолютная космическая пустота, — Ли Донсик посмотрел на небо. — Как беззвёздной ночью. Хан Джувон не удержался и поцеловал его в шею. Несмотря на то, что ткань липла к мокрой спине, прикосновения и поцелуи выходили освежающими и приятными. В темноте шрамов было не видать. «Хрен с ним, — подумал Ли Донсик. — Раз хочет, пусть трахнет меня нежно, как в сопливых мелодрамах. Наручники, лес и дверца машины сойдут за перчинку. Нельзя же всегда получать все». Когда Ли Донсик щекой прижался к капоту, то почувствовал слабый запах отдушки. Хан Джувон не был бы Хан Джувоном, если бы не отмыл до блеска машину прежде, чем кого-то трахать на капоте. — Весело тебе, — Хан Джувон до колен спустил с него штаны. — Посмотрим, как ты сейчас запоешь. Откровенно говоря, Хан Джувон переигрывал, но Ли Донсик решил промолчать из уважения к его стараниям. В конце концов непросто притворяться во время секса. Даже если это ролевые игры, о которых заранее договаривались! — И что ты сделаешь? — подыграл ему Ли Донсик. — Накажешь меня? О-о-о! Ли Донсик не ожидал, что последует хлесткий удар по заднице. От неожиданности у него поджались пальцы на ногах. В жарком летнем воздухе его словно молнией поразило. Не успел он опомниться, как за первым ударом последовало еще три. Хан Джувон орудовал ремнем аккуратно, но весьма решительно. Ли Донсик на пару мгновений потерял дар речи. Он боролся с желанием ущипнуть себя за ладонь. Вдруг это эротический сон? Галлюцинация от жары? Или одно неверное движение и Хан Джувон притвориться, что ничего не было. Раньше он обожал так делать! Ли Донсик затруднялся сказать, какой из их «первых разов» на его памяти был первым. Каждый раз приходилось тащить его в койку заново! Еще и еще раз убеждать, что лучше он никого не найдет. Впрочем, сейчас Хан Джувон не притворялся. У него стояло, когда он после удара ласково проводил ладонью по его заднице, словно оценивая нанесенный ущерб. Или выбирая, куда в следующий раз лучше ударить. Это было хорошо до жаркой пустоты перед глазами. Правильно. Именно так, как хотелось. Это успокаивало в своей простоте. Ничего не нужно было делать. Доверял ли Донсик кому-то в жизни настолько, как Джувону сейчас? Было ли ему с кем-то настолько хорошо, как в эту жаркую летнюю ночь? Когда рука Хан Джувона накрыла пах, Ли Донсик легко сжал его запястье, останавливая. — Еще пару раз, — потребовал Ли Донсик. — А потом трахни, как обещал, и мы в расчёте. Не передумал? — Хочу, — хрипло выпалил Хан Джувон, удары дальше вышли немного смазанными. Небрежными. Вполсилы. — Прямо сейчас. Обычно Хан Джувон держал лицо и до последнего стоял на своем. Это мне не нравится, это негигиенично, а эту позу мы пробовать не будем, поскольку в твоем возрасте и после травмы она небезопасна. Переубедить его было можно, но нелегко. Неужели эта крепость пала от того, что распаленный Ли Донсик лежал на капоте его дорогой машины с голой жопой, прикованный наручниками к дверце машины? — Давай поживее, — разрешил Ли Донсик и небрежно добавил: — А то дождь скоро пойдет. Ощущения были знакомы — и приятная заполненность внутри, и резкие толчки, дарящие удовольствие. С Хан Джувоном всегда легко и приятно было трахаться. Его пылкий энтузиазм компенсировал довольно средненький размер — по меркам Ли Донсика. Хан Джувону не обязательно было знать такие подробности, а также о тех местах, где Донсик побывал, чтобы проводить сравнительный анализ. Дьявол таился в деталях. Теплом металле капота. Порыве ветра, холодящим распаленную ударами ремня кожу. Нежных поцелуях Хан Джувона в шею, которые он пытался замаскировать под укусы, но все равно палился. Раньше приходилось ловить намеки, искать улики, а теперь Ли Донсик точно знал, что Хан Джувон влюблен. Желал его. Настолько, что готов в наручниках трахать посреди леса. Готов почти на все, лишь бы ему было хорошо. Было душно, как всегда, перед грозой. И столь же томительно. Когда на лоб упала первая капля дождя, Хан Джувон подался на встречу. Растягивая момент, пытаясь насладиться им, пока он не закончился. Движения Хан Джувона участились. Вдобавок он подсунул руку под капот и принялся ему надрачивать. Он не интересовался, как быстро Ли Донсик желает кончить, а принимал решение за него. Не подталкивал к оргазму, а намеревался пинками сбросить с обрыва. Нагло. Быстро. Жарко дыша в ухо. Ли Донсику понадобилось совсем немного, чтобы сдаться. Он не успел прийти в себя, когда мелкий дождь превратился в полноценный ливень, а раздосадованный таким поворотом Хан Джувон затащил его в машину. — Погоди, а ты? — Нет времени, — отмахнулся Хан Джувон. — Лучше потом! Иначе отсюда не выйдем. — Ты всегда куда-то торопишься. Давай сторгуемся на один поцелуй? Хан Джувон кивнул. Приоткрыл губы. Это было легко. Хан Джувон не успел пристегнуться — не надо было далеко тянуться. Его тело отозвалось на прикосновения раньше, чем Ли Донсик сжал его член в руке. В свете верхней лампочки над головой Донсик прекрасно видел его расширенные зрачки. То, как сильно ему хотелось наконец кончить. Джувон старался подарить ему удовольствие. Был таким красивым сейчас, что будь Ли Донсик чуть моложе, то трахнулся бы с ним еще раз прямо в машине. Отсосал бы ему, потянувшись через сидение. Но они договаривались об одном поцелуе. Ли Донсик в точности исполнил обещание. Если поцеловать покрепче, то и от поцелуя можно кончить. Особенно, когда никто больше так тебя не целовал. Джувона разъебывало с настолько незначительных вещей, что Донсик давно перестал над ним смеяться. Он находил это милым: что одного из них нужно ебать в наручниках на капоте машины до оргазма, а второго достаточно страстно поцеловать. Прошло пять минут прежде, чем к Джувону окончательно пришел в себя. Дождь за это время перешел в тропический ливень. Дворники не справлялись. Мир за окном превратился в мутное темное пятно. Они были в полной жопе. Погода стремительно ухудшалась, а навигатор показывал непонятно что. — Как будто с тобой бывает по-другому. Я должен был догадаться. — На бурю я не рассчитывал, — признался Ли Донсик. — Я думал ты преувеличивал насчет прогноза, чтобы никуда не ехать. Жалеешь, что согласился? — Да! — вырвалось у Хан Джувона. — И нет. Это трудно описать словами. — Да, ебаться на капоте немного попроще, — согласился Ли Донсик. — Если ты пустишь меня на водительское сидение, попробую вырулить. Не в первый раз. Хан Джувон считал, что водит лучше, но Ли Донсик ездил по местной глухомани гораздо дольше него. Еще он не психовал, не давал газу там, где не следовало усердствовать — иногда это приводило к тому, что быстрее завязнешь, чем выберешься из грязи. Хан Джувон был нетерпелив за рулем, как влюбленный перед первым свиданием. — Очень аккуратно. Я не хочу выходить под дождь и толкать машину. — Тебе не придется, — пообещал Ли Донсик. — Пока я спасаю твою дорогую красивую машину с полным приводом, которым ты не умеешь пользоваться, можешь загадать желание. — Желание? Помолиться перед смертью? — У тебя ведь тоже есть тайная сексуальная фантазия, — Ли Донсик сделал выразительную паузу прежде, чем переключить передачу. Главное было не газовать, а держать обороты. Современные машины все делали за тебя сами. Важно было им не мешать. — Если выедем отсюда, сможем как-нибудь ее попробовать. Когда захочешь. Несмотря на проливной дождь они выехали на трассу и вернулись домой до рассвета. Ли Донсик счел, что это хороший знак.