«Обнаружено новое устройство, производится настройка…»
«Обнаружено новое устройство, производится настройка…»
«Обнаружено новое… во…»«Обнаруже… rойstvо, проиzvо… tроiка…»
«ОbNарУжеn… SтRо…»
«Остановить это! Сейчас же!» В голове взорвался свет. Это выглядело так, как если бы я в последний момент раздвинул лавину руками, как если бы взлетел с берега моря до того, как цунами накрыло бы меня. Этого вообще не должно было быть! Сквозь вату до меня донёсся знакомый голос: — Ты в порядке? «Да!» — попробовал произнести, но вместо этого только вяло шевельнул губами и рухнул из золотисто-чёрного космоса обратно в человеческое тело. Слёзы скатились по щекам, а всё вокруг стало снова чётким. Оказывается, Марк зачем-то схватил меня за кисти и теперь пристально вглядывался в глаза. — Да, всё в порядке. Издержки прошлой работы накрыли, — невесело пошутил я. Его брови взметнулись вверх, но он меня отпустил и помахал в воздухе ручкой-пейджером — устройством для связи с корректировщиком: — Нам обоим от связных сообщения пришли. Это важнее, но мне медиков вызывать? — Оставь. Я потом… — и мне не хватило воздуха, чтобы закончить фразу, так что я глубоко вдохнул и повторил: — …Потом объясню, что со мной случилось. Он кивнул и налил мне воды из чайника. Я отпил и начал читать письмо, пришедшее на экран-свиток: «Мельхиор Амадеус, вы зачислены в отряд "Штайт". Глава — Марк Ортон. На время решения проблем с арбитрами и инспекторумами вам предписано покинуть сектор 1-С и переехать в Нули. Место назначения — офис оперативной группы "Гончие". После прибытия в Нули вашей основной задачей станет выполнение заказов для наших активов по вашей специальности. Организацией встреч с активами будет заниматься ваш напарник. В свободное от заказов время вам будет допустимо заниматься любым видом деятельности за исключением привлекающих внимание подназдорных органов и конклавов Механикус. Курьер доставил удостоверения личности, выберите себе основной и резервный идентификатор горожанина. Ваш временный идентификатор оставьте в пакете. По всем прочим вопросам обращайтесь к Марку как к лидеру группы и следуйте его указаниям». Что ж… надо всё это бы хорошо обдумать… Итак, я пережил DDoS-атаку… Стой, Мельхи, стой. Не об этом сейчас. Сейчас Нули… Хм, Нули. Не сказать, чтобы я удивлён. Если власть Муниципума, протексов и арбитров там слабее, чем в номерных секторах, то затеряться в трущобах логично. Но только я не помню, чтобы у меня были проблемы с инспекторумами… с арбитрами да, но Механикус? …А почему я вообще удивлён? С моими похождениями, да не привлечь их… И ещё это самое, работа по специальности… Я же сказал Бальтазару, что технологом был? Сказал же? Так чем я буду заниматься в том офисе? Что от меня ждут? Ничего не понимаю. Марк же продолжал читать и в один момент посмотрел на меня: — У тебя серьёзно белая карта? Вместо ответа я просто положил её на стол. Мой коллега усмехнулся, взял её и повертел перед глазами: — Как ты вообще по ней смог прийти в «Иерихо»… — Ох, ну ты и спросил. Обходил я блок-посты такими окольными путями, что чуть не сдох пару раз. В подземке, когда между поездами перепрыгивал, первый, и когда на меня наехал отряд наёмников, второй. Он присвистнул: — С поезда на поезд перепрыгивал? — Нет, я через подземный переход добрался до туннелей и по рельсам шёл с огромным таким вот рюкзаком и через брошенную станцию метро пересёк границу между районами. — Жуть… — он весь вздрогнул и посмотрел на меня иначе, оценивающе. — Тебе сообщили, что ты теперь в моём отряде? — Написали, ага. Что от этого меняется? — Это значит, что теперь я отвечаю не только за твою безопасность, — мужчина вздохнул, отошёл от стола и достал столовые приборы. — Скажу тебе как есть: я не люблю работать в паре, а тебя ещё и назначили ко мне не пойми кем. А хуже этого — назначили временно, пока наш глава не решит, где тебе подходящее место. Я полностью, абсолютно и совершенно совсем не впечатлён, но, — Марк повернулся ко мне с полными тарелками в руках, — но нам теперь всё равно работать вместе. Приедем в офис, ситуация станет яснее… Благослови наш обед Бог-Император. Что бы Марк ни приготовил, оно напоминало рис с тушёным мясом. Пока мы трапезничали, я спросил у него мимоходом: — Кстати, а ты чего тогда меня за руки схватил? — Чтобы со стула не упал, — коротко ответил он: — У тебя сосуды на лбу вздулись и ты глаза закатил. Это, как бы, ненормально. Наверное, мне показалось, но его ответ прозвучал как тонкая издёвка. Я всё порывался объяснить, что со мной было, но каждый раз натыкался на внутреннее сопротивление — чувствовал, что Марк не поверит. Тем застолье и закончилось. После обеда мы должны были покинуть квартиру, однако перед этим я ещё раз перебрал гражданские идентификаторы, которые прислал Бальтазар. Нужно было взять две карточки, а все прочие — оставить на съёмной квартире для других оперативников. Что интересно: стоило канту считать данные с привезённых курьером карт, как теперь я также чувствовал похожую плату внутри моего белого билета. Почему кант раньше мне её не показывал? Почему не считывал? Я не знаю. На обратной стороне каждого идентифа находилась бумажка с данными. Они совпадали с теми, которые были записаны внутри электронных удостоверений. Так что я сидел с пластиковыми картами перед собой, с висящими над ними виртуальными окошками и изучал рассыпанное на столе богатство. Большинство строк и ячеек внутри чипов пустовали. В частности, что в белой карте, что в идентифах от корректировщика отсутствовали записи о моём геноме, не было биометрических данных… только именной идентификатор, пол, баланс привязанного счёта и дата последней полной синхронизации данных с поднадзорным конклавом. Даже графа с рабочим статусом пустовала. И вот передо мной стоял выбор — какой себе взять псевдоним. Виртуальные окна сменяли друг друга, пластиковые прямоугольники меняли одну стопку на другую, а подходящего на мой вкус сочетания имён не появлялось. Пока на периферии зрения не мелькнуло одно, похожее на моё настоящее. — Дан Мелах, — прочитал Марк надпись на обороте переданной ему карты и вопросительно приподнял бровь: — Мелах как Мельхи? — Именно так. Проще будет запомнить. — В офисе есть когитатор, который может перебить данные. Как Мельхиора Амадеуса тебя мы не запишем, но того же Мелаха на Мелеха поменять получится. — Откуда мне это было знать? — слегка раздосадовано пробормотал и взял вторую карту. — Вот, эта будет запасная. Мне стало настолько интересно, смогу ли я поменять данные в нём, что я взял и, сосредоточившись, вбил в графу своё имя из прошлой жизни. Буквы, повинуясь золотистому касанию канта, сложились по новой. Эх, Даниил, Даниил… Кто же тебя воскресил… Вернуться к воображаемой клавиатуре, набрать сочетание горячих клавиш с отменой последнего действия. Подтвердить. — Опять издержки прошлой работы? — хмыкнул Марк, а я заметил, что характерно держу пальцы на весу и шевелю ими. — Да вот проверил, могу ли поменять данные в идентифе… — нехотя признался ему. — Уже всё откатил. Ты был прав, это возможно. Тишина. — Ты сделал что? — очень спокойно переспросил напарник. — Поменял данные в идентифе, — так же сдержанно ответил ему я. Снова несколько секунд молчания, в течение которых слышал, как гудит вентиляция. Наконец Марк собрался с мыслями, тяжело вздохнул и сел напротив меня. — Ладно, давай поговорим. Мельхиор, кем ты раньше работал? — Не помню. — Во имя святого Лимара, постарайся вспомнить. Он сидел со сложенными пальцами в замок и выглядел совершенно серьёзно. В противоположность ему меня начала одолевать странная злость. — Зачем тебе это вообще надо, Марк? — Давай объясню. Вот приедем мы в офис, я скажу, что ты мой напарник, и… и что дальше, Амадеус? Все справедливо решат, что я взял в коллеги совершенно незнакомого мне человека. Ладно, ладно, не справедливо, не я взял, а корректировщик убедительно посоветовал. Но я же не скажу об этом всем остальным, не так ли? Мне и моим бывшим товарищам понадобятся аргументы. А тебе… не знаю, как это сказать… больше человечности? Как говорят в определённых кругах, от такой предъявы я просто охренел. Поэтому всю злость как рукой сняло, и без какого-либо выпендрёжа ему ответил: — Знаешь… пока я шёл до корректировщика, я очень много работал с электроникой. Это определённо то, что я умею, но откуда я этому научился и какая у меня в этом специальность, не знаю. — И как ты работал с электроникой? — Вот так, — и постучал себя по виску. — Я умею общаться с когитаторами и со всеми подобными устройствами. У меня есть инструмент в голове для подключений к ним, и когда ты достал из пакета идентифы, меня коротнуло. Слишком много запросов от… духов пришло. — От кого? — В смысле? Духи машин. Та искра Омниссии, которая оживляет любую технику. Разве ты не знаешь? На лице Марка промелькнуло недоумение. — Подожди… действительно не знаешь? — теперь и я растерялся. — Мне казалось, что в Маарате все более-менее знают о них… здесь же Культ Механикус широко известен… Я потрясённо замолчал. Коллега задумчиво перебрал пальцами и нахмурился: — А вот не знаю. Не слышал о них я. Наверное, потому что никогда не посещал машинные проповеди. В Нулях мне не до того было, — и вдруг его глубокие подавленные эмоции исчезли с лица, а голос снова стал нормальным: — Феб пишет, что ты почти как лексограф. Запомни пока это и говори всем, кто спросит о твоей специальности. Хотя бы противоречить друг другу не будем. Просто пойми, кого угодно к Гончим я привести не могу. Только того, за кого моё поручительство примут. Поэтому постарайся, чтобы тебя приняли. Пожалуйста. — М-м-м, а кто лексографы такие? Марк тяжело вздохнул и протянул мне карточку обратно: — Приедем в офис — проверим, рабочая ли. Если ты её пережёг, отвечать будешь сам. За исключением этого эпизода, больше проблем не возникло. Мы оба спустились к стоянке, сели в автомобиль и оставили позади весь этот район 1-С-16. К слову, тогда ночью мне машина Марка показалась какой-то неправильно чёрной, да и сейчас в оранжевом свете цвет электромобиля ломал глаза. А на мой вопрос, почему так, напарник только загадочно усмехнулся. До первой преграды мы добрались за полчаса — в том направлении дорожный трафик был совсем скудным, одни только грузовики с контейнерами, цистернами и даже с вагонами, автобусы и совсем мало легковых машин — и после шлагбаумов мы миновали отполированную до блеска надпись над въездом в пограничный тоннель: 1-С-22. После туннеля архитектура и планировка улиц изменилась. Здания стали приземлённей, плотнее, съездов с магистрали появилось больше, а сама она как будто стала забирать вверх — с каждым пролётом высота домов всё уменьшалась и уменьшалась. Пока мы ехали по центральному проспекту, многое собой закрывали как высотки по бокам, так другие машины, но… за окном как-будто проносился транзитный городок. И только когда строения по бокам шоссе кончились, мне открылся обзор на весь остальной район. Террасы кварталов друг за другом, канатные дороги и замощенные плиткой пешеходные переходы — то, что удалось разглядеть. И в середине района стояла громада готического храма, сияющего золотыми орнаментами, навершиями шпилей и аквилой. — Церковь имени Хабата Мученика, — произнёс Марк, не дожидаясь моего вопроса. — А вот там внизу видишь блеск? Это водный канал. Я перевёл взгляд и увидел невообразимое — на самом краю склона, вплотную подступая к береговым дамбам и причалам, сверкало море. Его поверхность рассекали чёрные точки, за которыми тянулся дым и бликовал кильватер. — Да откуда там столько пространства? — хрипло выдохнул я. — Согласись, внушает? Только там Стена. Попробуй её увидеть. Ха-ха, я когда впервые проезжал здесь, едва в аварию не попал. Засмотрелся. Я сосредоточился и прищурился. Блеск воды, казалось, уходил в океаническую бесконечностью. Она утопала в оранжевом свете. Но… что-то было не так. Иллюзия открытого пространства сохранялась до ужаса правдоподобной, но раз я знал о ней… Меня осенило: — Корабли. Они между берегом и стеной? — Быстро соображаешь, — довольно улыбнулся Марк, а потом перестроился в ряд с крупным контейнеровозом; его габаритные фары горели предупреждающим красным. — Стена вот там и находится, а потом она загибается, становится куполом и её ночью подсвещают прожекторами. — А над куполом — другой уровень. Там всё повторяется… — И как повторяется? Совсем как у нас? — Небо только голубое. Иногда серое, в облаках. Летают редкие звёзды, которые на самом деле не звёзды. И я застал дождь. — Красиво говоришь, — одобрил он и вдруг махнул кистью в сторону громаднейшей арки впереди. — Смотри, а вот и Врата, — он замолчал, кашлянул и передал мне тёмные очки. — Возьми… Как скажу, надевай, иначе много чего не увидишь, пока глаза не привыкнут к свету. Очки, временная слепота… один момент, это же значит, что... — Мы выезжаем из города?! — Святые патроны, не так громко! — напарник поморщился. — Нет, мы останемся в Маарате, но все Нули там, под открытым небом. От предвкушения я прикусил губу, но моё восхищение резко пропало, стоило Марку достать что-то вроде респираторов. Полумаски на лицо, закрывающие рот и нос, с фильтрами вдоль скул — они выглядели одновременно и как звериная морда с оскалом, и как средство персональной защиты. Водитель протянул маску в салон. Я взял, постучал ногтём по материалу. Не металл, пластик. А вот и крепления... полуавтоматические? Хм, а ведь в ней нет сложной электроники. В углу притаилась мелкая надпись, которая скакала перед глазами из-за движения по шоссе: «Мануфакторум Гзельнец; код товара 01ax002; партия 912376; заказ 6377…» Последние цифры спрятались внутри респиратора, и я его отложил в сторону. В этот момент мы проезжали последний пролёт перед аркой, и я наконец увидел её во всём величии. Опора моста будто висела в воздухе, но рядом с ней горизонт и свет неба искажались, теряли всякую глубину. Наверное, со стороны всё казалось так, будто эстакада с автомобильным шоссе доходила до неё и пропадала внутри открытых Врат. А вот Врата… они были точь-в-точь такими же, как в Основании. Две створки из серебристо-белого металла прижимались к чернокаменным стенам, вдоль которых над дорогой светились мощные люминесцентные лампы. Они пролетели мимо, и салоном завладел полумрак. За всеми этими впечатлениями я едва не прослушал то, что Марк мне говорил: — Снаружи не всегда хорошая погода и чистый воздух, вот поэтому дыхательные маски — это и предмет спроса, и способ отличить своих от чужих. Формы, цвета, персональные метки… короче, всё увидишь. Наши респираторы — шаблон офиса Гончих. Офисы обычно не трогают, особенно которые в ассоциации с корректировщиками, но… если вдруг меня не будет рядом, ты к большим группам в одинаковых масках не подходи. — А почему бы тогда просто не использовать стандартные респираторы? — Для кого стандартные? В каждом районе свой шаблон. — Как у вас всё сложно, — пробормотал я и прислонился к стеклу. — Очки надень, скоро выезжаем. Последние десять секунд в тоннеле я провёл с удивительно быстро забившимся сердцем, и когда машина ухнула в белизну… дыхание перехватило. Вокруг нас торчали небоскрёбы и шпили, местами увенчанные аквилами, местами с утопленными внутри бронзовых орнаментов шестернями; отовсюду поднималась бледноватая дымка, которая рассеивалась лишь на уровне магистрали; на выгоревшем тёмно-синем небе, в котором величественно тянулись пышные облака, жгло глаза похожее на Солнце светило — это всё проносилось передо мной… А потом Марк вдруг повернул на съезд и мы спустились по многоуровневой развязке вплоть до опорных колонн. И вот пока ехали вниз, можно было увидеть и обычные многоэтажные дома, и улицы, и знакомое по 1-Б наземное метро, чьи составы мчались по рельсам далеко внизу. Саму громаду башни города-улья со дна примыкающих районов было не различить. Слишком плотная застройка, слишком густой смог. А ещё только теперь я понял, что внутри города-улья было ещё тихо. Здесь же шумело всё: поезда, автомобили, ветер и всепроникающий электронный писк, частоты, вещания и треск, который не прекращались ни на секунду, плюс барабанные перепонки сдавило, как под водой. Ах, ещё и перепады атмосферного давления, отлично! Напарник нажал на одну из кнопок и звенящий фон дополнился человеческой речью: — …ожидается рейд протекстов, не забывайте ваши идентифы! Нам также передают, что индекс загрязнения увеличился до одной точка двадцать две сотых единицы и сохраняет тренд на повышение! Особенно будьте осторожны жители низин — к вам возможны осадки из промышленных выбросов! Также на улицах Сто пятой Гедарка и Семьдесят первой Тариаса массивные пробки из-за пожара на месте аварии прометиевоза. Выбирайте другие маршру… Марк отключил радио и усмехнулся: — Всё как всегда. Старые недобрые окраины, как я по вам не скучал. — Нули впечатляют, — выдохнул я и потёр глаза до цветных кругов перед ними. Сосредоточиться на чём-либо было невообразимо сложно, поэтому я не понял, отчего напарник еле сдерживает смех. Но он пояснил: — А это и не Нули. Это внешние районы сектора 1-С. Ты подожди, до Нулей мы доедем. Они тебе ещё сниться будут, я обещаю.