Недостаточно (Том 1)

      Тренировки участились, насилие со стороны старших тоже. К младшим Воронятам приходили преподаватели, чтобы мальчишки не тратили время, которое можно провести на поле, на походы в школу. Кевин прилежно готовил уроки и старался говорить с учителями как можно дольше, ведь они были единственным проводником в мир за стенами «Гнезда». Он старался говорить с ними как можно дольше, ведь с Рико ему говорить было не о чем, Рико он ненавидел всеми фибрами души.        Морияма, в свою очередь, прилежно мешал Кевину заниматься — прятал книги и тетради, подстрекал начать драку, разливал воду на учебники и готовое домашнее задание — словом, делал всё, чтобы привлечь к себе внимание и вынудить Кевина прижать его к стене или повалить на пол и колотить, царапать, душить… Кевин злился: это было видно по красному до корней волос лицу, но Рико получал за порчу домашки редко — лишь когда Кевина накрывало, а если это происходило, Кевин Дэй свирепел, Кевин Дэй превращался в машину для убийств.       Рико с упоением ловил звуки его рычания, яростные крики и заковыристые обзывательства, когда оказывался прижатым к стене или полу разогорчённым яростью телом, или когда носился по коридорам «Гнезда» и расталкивал редких студентов. Однажды во время подобной пробежки они нарвались. Светловолосый форвард, фамилию которого они пока не запомнили ввиду появления двух десятков имён и номеров Воронов, которые ворвались в их жизнь, круша всё на своём пути, выловил их в коридоре, за шкирку приволок в душевую и избил. Эту порку они запомнили на всю оставшуюся жизнь. Форвард орал благим матом, лупил и пинал, объясняя, почему они должны держаться вместе, а не грызться, как кошка с собакой.       Тогда они не предали значение его словам, но потом была та тренировка…       В тот день они познакомились с капитаном команды Воронов — форвардом, номером тринадцать, старшекурсником Маркусом Кловерфилдом, который отделал их в душевой. Волосы оттенка медовый блонд собраны в легкий пучок чуть выше затылка, глаза цвета зеленого сапфира, россыпь веснушек на щеках; к влажным, разбитым, нетерпеливым тонким губам хотелось прижаться, запомнить вкус, но ещё сильнее хотелось укусить до крови, когда Маркус издевательски усмехается и прихватывает нижнюю губу клыком. Да, тогда хочется впиться в его губы зубами и оторвать их нахер, сплюнуть в сторону и проникать языком в истерзанный рот, собирая им бегущую кровь. А Маркус будет отвечать. Маркус не оттолкнёт. Потому что он в той же степени мазохист, в какой садист. Ему понравится… да, определенно. Он даже может зарыться ледяными пальцами в твои волосы, сжать их в крепком кулаке и натянуть до предела; может застонать тебе в рот, если будешь достаточно жестоким с ним… Но, имей в виду, — та жестокость, которую ты проявишь, вернётся к тебе в десятикратном размере.       Они познакомились с капитаном: Маркус был байкером, стройным и подтянутым спортсменом, очень умным ботаном, на которого вешались все девчонки университета и тайно дрочили парни (ещё бы они не дрочили! Вы только посмотрите на эту шевелюру!) — словом, идеалом, богом, иконой секса. …и с его тяжелыми байкерскими ботинками на толстой подошве и железными пластиками на носках… и с перчатками, под которыми прятались железные кастеты…       Вороний круг.       Нет ничего страшнее, чем оказаться внутри Вороньего круга.       Тебя берут в кольцо двадцать игроков, облаченных в черное. Они движутся против часовой стрелки так быстро, что красные номера на груди превращаются в непрерывную, закольцованную алую ленту. Пока ты пытаешься найти брешь, уже понимая, что не сможешь, тебе наносят удары. Слева, справа, сзади, спереди. Вороны выступают вперед, замахиваются клюшкой снизу вверх, как гольфисты, или, наоборот, — сверху вниз, как фехтовальщики, и несутся на тебя, как быки на корриде, нанося молниеносные сокрушительные удары. И тебе повезёт, если один раз или два удастся уклониться и избежать смертоносного столкновения с таким вот шкафом. Рико повезло увернуться один раз, Кевину — два.       Их толкнули на пол; Кевин вскрикнул — вывихнул левое плечо, Рико рухнул рядом, ударившись подбородком так, что искры посыпались из глаз. Тогда движение прекратилось. Рико и Кевин даже не осознавали, какой гул стоял на поле, пока он не исчез.       В ушах звенело, из глаз текли слёзы. Кевин с силой вдавливал пальцы правой руки в ноющее плечо. Под боком скулил Морияма.       Вперед вышел форвард, что отделал их в душевой; он снял шлем и произнёс с тяжелым вздохом: — Я же говорил вам держаться вместе… — Маркус покачал головой; короткие прядки медовых волос выбились из пучка и обрамили красивое лицо с маской наигранной усталости.       С непроницаемым лицом, он взмахнул клюшкой, как паладин длинным серебряным мечом, готовящийся отрубить голову дракону, с такой скоростью, что её очертания стали призрачно-размытыми, а сама она будто бы стала просвечиваться. Сильный удар обрушился на их рёбра одновременно, отбрасывая назад. — Наслаждайтесь. — бросил Маркус команде, отступив в сторону. — Есть, кэп! — отозвались Вороны и рванули к двум мальчишкам, растянувшимся на полу и корчащимся от боли…              Нет, они не могли забить их до смерти. Рико мог забить до смерти Кевина. Вороны не могли сделать этого с ними — дядя Тецудзи шкуры им спустит, а Маркус, если он хороший капитан, (а сомнений ни у кого не возникало), не допустит этого, Рико был уверен, однако тонкий голосок пугливого мальчишки завывал глубоко внутри: «Они убьют меня!» Рико сплюнул кровь и велел этому мальчишке заткнуться, не то он вырвет ему язык или задушит во сне. Вдруг в правую руку вцепились чьи-то пальцы. Сквозь пелену боли Рико узнал Кевина, вперившегося взглядом в Маркуса, и попытался высвободить локоть, выдернув его из пальцев ненавистного Дэя. Только рука оказалась свободна, на спину Кевина обрушился сильный удар. Дэй рухнул на Рико, придавив его к полу и намертво вцепился непослушной правой рукой в бок Мориямы.       Раздался щелчок пальцев. Гогот Воронов стих. Удары прекратились. — Он всё понял. — сказал Маркус над головой Кевина. — А первый? — спросил незнакомый мужской голос. — Второй объяснит ему, Лори. — усмехнулся Кловерфилд. — Объяснишь, Второй? — он пихнул Кевина ногой. — Да, капитан. — простонал Кевин, боясь отпустить бок Рико. Он поднял расфокусированный от боли взгляд и попытался сосредоточиться на лице, окруженном копной светлых волос медового оттенка. — Объясню. — Вот и умница. — осклабился Маркус, продемонстрировав ряд белоснежных зубов.       Парня, которого Маркус назвал Лори, на самом деле звали Кристофер Лорен. Было бы логично, если бы его называли Крис или, в крайнем случае, Тоффер, но Маркус не относился к той группе людей, которые дают логичные прозвища. С тем же успехом он мог звать своего дружка Кэнди, Тина или Кефир. Кевин для себя решил, что будет звать его Кефиром, а Маркуса — Сэндвичем. Потому что Кевин тоже не относится к той группе людей, которые дают логичные прозвища. Да, хорошая выйдет парочка — скисшее молоко и бутерброд… Дэй представил себе картинку и заулыбался сквозь слёзы боли.       Маркус сел на корточки напротив него. — Сладенький, тебе больно? — холодные пальцы ласково огладили пыльную щёку в ссадинах, стирая влагу вперемешку с кровью и лимфой. — Нет. — качнул головой Кевин. — Не ври мне. — тихо сказал Маркус, чуть двинув пальцами — это мелкое движение послало по телу Дэя волну ледяного электричества. — Со мной ты можешь быть честным. Тебе больно, сладенький? — Маркус наклонил голову к правому плечу, заглядывая в зеленые глаза Кевина, драгоценный камень для которых Рико найти пока не удалось. Морияма широко открыл глаза и тоже взглянул в лицо Дэя: его наполненные слезами глаза закрылись — он смаргивал слезинки, а когда открылись вновь, прогнав горячие капли, Рико отчетливо увидел в них блеск, которого не было прежде. И было в нём столько доверия и нежности, сколько не было в те часы, когда Кевин говорил с их преподавателями. Кевин Дэй изменился сегодня. И Рико это не понравилось.       Маркус притянул к себе его голову и что-то шепнул в правое ухо. Рико успел уловить, как шире открылись зеленые глаза, расширились зрачки, приоткрылись разбитые губы и дернулся кадык. Когда Маркус отстранился, его тонкие губы были чуть изогнуты в снисходительной полуулыбке. Он поднялся и пошёл к выходу с поля. Кефир смерил Дэя презрительным взглядом пронзительных синих глаз и двинулся следом. Рико проводил их взглядом и через закрывающуюся дверь раздевалки увидел, как крепкая рука плеймейкера сжала ягодицу Маркуса.       Кевин смог разжать пальцы, только когда на поле не осталось никого, кроме него и Рико. Морияма брезгливо оттолкнул от себя его руки. — Не трогай меня! — рыкнул он. — Ты так и не понял? Они, — Кевин сделал широкий жест в сторону открытой двери, — будут бить нас, пока мы не станем напарниками, единым целым, командой. — Я не стану единым целым с тобой, Второй. — И я не горю желанием, Первый. — огрызнулся Кевин. — Но я хочу жить. Уверен, что ты тоже. Так что поднимай свою тощую задницу, я хочу в душ. — Хочешь — иди. Я с места не сдвинусь, пока ты не уйдёшь. — Теперь мы должны всюду ходить вместе, чтобы прикрыть друг другу спину. — Прикрыть спину? — с губ Рико сорвался издевательский смешок. Морияма поднялся, возвышаясь над сидящим Кевином. — Да я сплю и вижу как воткну тебе нож между лопаток. Я не стану прикрывать тебя.       Рико поднялся и пошёл было в сторону раздевалки, но вдруг замер, вспоминая слова Маркуса про единство. В груди что-то неприятно шевельнулось; из головы не шёл шёпот Кловерфилда на ухо и то, как он назвал его Кевина.       Сладенький… Рико не любит делиться, Рико не станет делиться. Ни с кем. Тем более с этим шкафом с антресолями! Кевин принадлежит клану Морияма. Вороны принадлежат клану Морияма. Какой-то спортсмен с завышенным самомнением не смеет трогать его Кевина.       Рико развернулся и возвратился к Дэю. Тот уставился на него с немым вопросом в глазах, цвет которых Рико не терял надежду разгадать. Морияма поджал губы и протянул Кевину руку. Дэй помедлил мгновение, но вложил неповрежденную правую. — Можешь отвести меня к доктору? Я вывихнул плечо. — Ладно. — сухо отозвался Рико, первым двинувшись к раздевалке.