Инкуб эмоциональной поддержки

Гнездо их семейства располагалось глубоко на людских территориях неподалеку от приграничья… Нет, не совсем верно. Мир людей вообще не имел никакой постоянной физической границы ни с какими мирами. В книжке безответственный автор никогда не вдавался в географические подробности достаточно, но несколько раз уверенно упоминал некие приграничные земли с демонами, которые культиваторы отважно стерегли и защищали от нападений. Но при этом протагонист впервые создал общие границы, сшив оба мира с помощью Синьмо? Да. Не стоит забывать и об открытии Бездны посреди Собрания Бессмертных, где все были больше шокированы тем, что она открылась именно там и тогда, а не тем, что это, черт возьми, большая раскаленная яма пышущих ядом неизвестных науке тварей. Которая как-то еще соединена с миром демонов? Пролегает между двумя мирами? Ничего не прояснялось озабоченным придурком с пером! В более поздних главах многочисленные закрытые царства так вообще использовались Самолетом как источники редких сокровищ, сказочных красавиц и прочей чепухни — экзотические временные локации для красочного папапа, путь в которые открывался только на время, определенное велением пятки. (Очаровательный способ замаскировать медленно гниющий мир Франкенштейна). Словом, в реальности Юань был счастлив узнать, что логика существует в этом пространстве. Для начала возможность перемещаться между мирами по желанию имелась только у самых могущественных демонов и культиваторов, имеющих особые способности или артефакты. Абсолютному же большинству существ для перемещения между мирами приходилось полагаться на не слишком надежные естественные переходы да хаотичные порталы. Если им вообще такое приходило в голову. Худо-бедно стабильные переходы могли открываться как полностью рандомно, так и иметь некую цикличность, однако кое-как сохраняли свое местоположение. По сравнению с блуждающими порталами, которые могли открыться вообще где угодно и когда угодно, пара-тройка километров в ту или иную сторону вообще не считались за погрешность. Чаще всего порталы соединяли именно миры людей и демонов. Куда реже — вели в другие измерения, те самые «царства». Где-то обитатели были дружелюбными и/или слабыми по сравнению с людьми, а где-то — наоборот. Бездна как раз была одним из самых известных и страшных закрытых царств, потому что любое ее проявление оборачивалось полной катастрофой для местного населения. Количество лезущих оттуда опаснейших тварей всегда оставалось рекордным. К счастью, Бездна открывалась чаще у демонов, чем у людей, а те были куда более приспособлены давать отпор чудовищам. Некоторые линии Священных демонов, поговаривали, и вовсе посылали в Бездну молодняк как в летний лагерь, чтобы воспитать в них силу духа. (Какой-то самолетный уровень дичи, если честно). Словом, земли, где часто открывались переходы, и называли «пограничными». Их стерегли силами культиваторов, которые постоянно патрулировали территорию в поисках новых порталов и зачищали найденных монстров и демонов. Самые масштабные и стабильные точки соединения миров стереглись величайшими сектами, такими, например, как Цанцюн или дворец Хуаньхуа. Более мелкие секты могли также следить и за закрытыми царствами. Монастырь Тяньи, например, посвятил себя нейтрализации фей, потому что рядом с храмом был стабильный выход в их мир. Помимо опасности встретить иноземного монстра и залетного культиватора пограничная местность вдобавок отличалась специфической флорой и фауной. Все эти легендарные цветки и корешки были как раз плодом мутаций от чужеродной ци, просачивавшейся сквозь порталы. В общем, если посмотреть критически, в мире ПГБД не было безопасных мест даже до полного слияния миров. Все земли были либо пограничными, либо близко к пограничным, так что даже бродячие культиваторы не оставались без работы. Но их семейство, притаившееся в тихом уголке между Цанцюн и Хуаньхуа, было так далеко от исторической родины, что уже третье поколение гнезда не ступало на демонические земли вовсе. Они рождались в мире людей и жили среди людей, и торговали энергетикой только с ними, а самое демоническое, что они делали — это ворковали и кусали друг друга в порыве семейных чувств! Их гнездо было настолько в безопасности, насколько можно было надеяться, забравшись в тихую задницу мира, до которой дела нет никому, вдали от людских дел и пограничья, сокрытыми иллюзией и веками защитных мер. Так скажите на милость, какого черта Юань очнулся в руках какого-то демонюги, несомый как мешок картошки, прямо посреди демонического лагеря, а?! Они возвращались домой, как сознание выключилось… Ох, внезапные обмороки на ровном месте — никогда не хорошая штука! Но черт возьми, какого?.. Мэймэй! Он дернулся, но его легко и намертво зажали в захвате. Ящероподобный чужак с едва съедобной маслянистой энергетикой рыкнул на него с угрозой. Инкуб ощерился в ответ, выглядя просто смешно на взгляд демона. Племянница нашлась без сознания на плече другого нелюдя, видимо, напарника юаньского ездового демона. Тот был скорее змеевидным, с узкими плечами и длинными ногами. На его поясе висела трубка для стреляния иглами. Тч. Вроде бы Юн-юн стабильна. Хэ нахмурился и стрельнул глазами по окрестностям. Походный лагерь, полный чужаков и захватчиков, фонящих плотной демонической ци на всю округу. Юань затравленно заклокотал и туже стянул энергетику. Слишком близко к дому. Даже если демоны не найдут их гнездо, культиваторы прочешут окрестности. Надо сбежать и увести своих. Юань оценил разницу сил и ощутил, как заныли зубы. Их семейство жило на человеческой ци. То было куда меньше по плотности, чем демоническое, и попробуй Юань выпить — даже просто укусить — чужаков, схлопочет аналог жестокого несварения. Лучше приберечься на крайний случай. Но если бросать добычу не съеденной, то сколько дармовой энергии пропадет в воздухе! Культиваторы стопудово услышат. У инкуба свело челюсти. В лагере пахло дымом, кровью и демонами. Он слышал говор демонов, их шипящее рычание и бессильно стискивал пальцами лапу ящера. Юань задавил внутреннюю панику усилием воли и успокоил биение ци. Зачем бы их не взяли, их хотели взять живыми. Он мог договориться. Уже четыре года он был старейшиной гнезда, и в его обязанностях было оберегать близких. Его швырнули в клетку с грубыми прутьями из палок железного дерева. Прутья были обвязаны красными кабелями вервия и демоническими печатями. Следом закинули мэймэй. Он бросился к ней, ощупывая ее энергетические резервы. Быстро определил, что ее также просто вырубили ударом по акупунктурной точке, как и его. Черт, суккубы были настоящими грушами для битья по сравнению с другими демонами! Даже инкубы вроде него мало что могли сделать! Юань спрятал подопечную в объятиях и громко выругался в деформированные лица тюремщиков. Их ящеровидная раса была настолько стремной, что даже в каноне ПГБД не упоминалась. И даже цзецзе о них не упоминали. Отвратительные маслянистые ублюдки! Откуда вылезли, пусть туда вернутся и не позорятся! Широкоплечий ящер двинул его волной ци так сильно, что их с мэй впечатало в прутья на противоположной стороне клетки. Узкий хмыкнул и добавил удар по лицу крохотным лезвием ци. По щеке потекла кровь. Юань проверил, все ли в порядке с застонавшей сестрой, и досадливо утерся. Чуть внешний слой энергетики не рассек. Тц. И чего добился? Только на лечение теперь тратиться. Надо было понять, что происходит и как спасаться. На нем была как минимум мэймэй. В их клетке нашлись еще двое суккуб, но они были совершенно им не родственники — отступницы. Юань учуял их специфический аромат энергетики, скривился от отвращения и отвернулся. Подойдут ближе — он их выпьет и не поморщится. Он легонько похлопал Юнхуа по щекам, поторапливая ее приходить в себя. Черт. Она хоть и отъелась до сильной суккубы, стать инкубом еще и близко не доросла. Даже сытой после охоты она не могла стать ценным подспорьем в побеге. Юань мог сбежать один, но с ней… Мэймэй испуганно прижалась к нему, также оглядывая окрестности. Слишком близко к дому. Они слишком близко к дому. Юань закусил губу и надавил аурой на фермерских слабосилков, посмевших на них злобно смотреть. Те окрысились, но потупились. — Вы из какого гнезда, презренные, и как оказались на нашей земле? — спросил он сквозь зубы. Юн-юн, подыгрывая, тоже угрожающе нахмурилась. Ничего не мешало им просто прибить отступниц и разделить их силу между собой. Они были сильнее и больше. Фермеры немедленно уловили настрой и сложились в кооперации. — А как думает уважаемый старейшина? — затравленно воскликнула одна из них. — Наше гнездо у деревни Йецзи, что к востоку отсюда, вырезал Вэйда-цзюнь! Он взял нас с собой, потому что владеет особенным демоническим артефактом. — Мы не знаем, зачем он нужен или что делает, — перебила вторая, с голубыми речными глазами, стремясь показать полезность. — Но господин нуждается в регулярном двойном культивировании, чтобы избегать отклонения ци. — Он пользуется близкими узами суккубов! — прошипела с ненавистью Юнхуа. Юань мрачно задумался. Этот демон специально держал двоих — вторая была заложницей. Этот третьесортный злодей знал, что делал, эксплуатируя суккубов таким образом. Возможно, эти фермеры были не так плохи, раз держались друг за друга, как подобает. И все же, Юань знал, что если придется спасать шкуры, они не сделают шаг к ним навстречу, а попробуют добить. А значит, их стоило опасаться. — Он скоро выжмет нас досуха, и вы станете нам заменой, — горько плюнула в их сторону более слабая из парочки. — И ваш дом останется пуст как наш! Юнхуа согнула когти в предупреждении и добавила угрозы выражению лица. Она одна была сильнее их, а с гэгэ — и вовсе… Отступницы несчастно отвернулись в своем уголке и прижались друг к другу. Разговор себя исчерпал. Мэймэй тоже спряталась у него на груди и затихла. Юань со страхом подумал, что ее спасти все же не удастся. Ему не хватит сил, чтобы убежать вдвоем. Это выбор «или-или». Он обнял подопечную крепче и уткнулся в ее макушку, вдыхая родной запах. Возможно, в последний раз. Следующую стражу инкуб следил за деятельностью лагеря, пытаясь понять, что происходит и зачем. Военный лагерь, конечно, но чего именно демоны хотят? Зачем они вторглись на людские земли? И почему здесь до сих пор нет орды культиваторов? Выброс демонической ци тут такой, что дышать трудно. Юань уже поклялся себе, что впредь разработает в себе необходимые энергетические модули, чтобы уметь сносно переваривать эту дрянь. Он знал подходящие техники, Дзяоди-гэ учил его, но он никогда не думал, что это ему понадобится так скоро. Он не собирался иммигрировать в ближайшем будущем! Мэймэй в его руках нервно двигалась и держалась за него как за спасательный круг. Он запустил руки под ее одежду, лаская теплый живот холодными ладонями. Она захихикала, пряча ледяные руки у него в халате. Сейчас было совершенно не время и не место делиться силой. Юаню остро не хватало урчания. Даже короткая перекличка была бы лучше, чем эта недоблизость. Но разве они могли бесстыдно раскрыться здесь? Юнхуа понимающе прижалась тесно-тесно, забравшись ему на колени и обхватив конечностями как осьминог. Ее тепло просачивалось сквозь слои одежды. Юань старался не думать, что если лорд демонов вырезал одно гнездо суккубов, то может спокойно вырезать и второе. Может быть, даже сейчас это делает… Он отчаянно надеялся, что их семья смогла уйти. К черту пещеру — свои бы уцелели. К вечеру лагерь затих. Хозяева выставили часовых и устроились отдыхать у костров. Пленники остались чутко прислушиваться. К ним никто не подходил. Юань в середине ночи чутко ощутил, как всколыхнулись энергии периметра на юге. Слишком тонкая текстура ци для демонов. Значит, прибыли культиваторы. Он потряс мэймэй и выпутался из ее конечностей. Они приготовились действовать по ситуации. Истощенные отступницы дремали и ничего не чуяли. Через палочку благовоний началась неразбериха в одном из шатров. Поднялась тревога в лагере и демоны-ящеры с окриками устремились ловить нарушителей. Произошло несколько оглушающе сильных и слепящих взрывов энергии, после чего всех придавило демонической маслянистой ци Вэйда-цзюня. Юань с досадой расслабился: культиваторов обезвредили. Через несколько часов к их клетке принесли двух расхристаных людей абстрактных двадцати лет. Их обыскали и раздербанили все возможные тайники, даже вынули из причесок заколки, а верхние одежды содрали, оставив лишь эквивалент подштанников. Знаменитых мечей при них уже не было. Оба были сильно биты и едва дышали. Энергии у них тоже осталось на пару глотков с каждого. Обоих молодых мужчин закинули к ним в клетку, отчего они смутно зашевелились. Юань с Юн-юн не сговариваясь отмели нападку оголодавших соседок и оттащили людей в свой угол. Отступницы подняли визг от разочарования и едва не рванулись следом, но опомнились. Культиваторы в этот момент вздумали брыкаться и спасать свои жизни. И пускай мечей и сил у них больше не было, их запасов ци вполне хватало, чтобы огрызнуться парой лезвий или усилить кулаки. Инкуб пинком отогнал парочку смутьянов в угол, где прежде сидели они с сестрой. Они сами устроились между голодными отчаянными фермерами и злыми культиваторами. Блеск! Мэймэй оскалилась на первых, а он — на вторых. Юань смерил новых гостей острым взглядом. Не то им на перекус, не то тоже пленники. Один был реально мальчишкой двадцатилетним — каланча со слишком длинными конечностями, но по-инкубски красив и ладно скроен. Причем, по меркам его прошлого мира тоже. Волевое прекрасное лицо в сочетании с образом праведного сянься-героя. Небось, сильный и благородный по происхождению, а палка в его заднице напоминает размером дворцовую колонну. Даже извалянный в пыли, без оружия и ци, щенок смотрел с гордостью и вызовом, будто собирался слечь, а защитить свою честь от посягательств. Тьфу. Второй был куда взрослее, тише и опаснее, с черными глазами феникса. Его лицо было просто калькой с того лица, что он сделал себе однажды. В его оскале была остервенелость дворняги за благопристойным фасадом. Он немедленно понравился Юаню чуть больше. С таким, кажется, можно было работать. Он бы договорился. Тем более, именно он был в паре главным. Он скосил глаза на «праведника». Если только правильный дурачок не упрется пятками. Подчиненные поспешили убраться с дороги, когда к клетке подошел ящер, чью личность перепутать было невозможно: такое давление ци было позволено только одному разумному здесь. Вэйда-цзюнь собственной персоной в своем хладнокровном величии. И имя-то какое примитивное! Третьесортный злодей. Пту-пту! Юань вежливо поклонился. Демон был таким же монструозным, как и подчиненные. Весь в шипах и зеленый как крокодил, морда чемоданом. Ци настолько плотная и колючая, что даже попытка взяться за нее причинит боль. Что уж говорить о парном совершенствовании? Юань прижал к себе мэймэй, показательно склоняя ее голову в пол и кланяясь сам. Демон довольно дернул уголком пасти в ухмылке. Любит лесть и подобострастие, наслаждается болью и насилием. В работе будет жесток как зверь. Нестабилен энергетически. Подвержен резким сменам настроения. Юань делал ментальные заметки наметанным глазом. Когда столько лет суккубствуешь, поневоле учишься различать, стоит ли игра свеч и как ублажить жертву эффективно. Этот господин состоял из всего, с чем Юаню связываться не хотелось никогда. — Можете допить людишек, нечего добру пропадать, — милостиво разрешил им Вэйда-цзюнь. Они покладисто и обожающие кивнули. — Сяо Туань, А-Чжун, этот господин сегодня с вами закончит. Вылезайте. Суккубы сжались, затряслись, разя страхом, но послушно двинулись на выход из клетки и навстречу смерти. Было ясно, что вернется в клетку только одна. Если повезет. Ящер схватил их за шеи как котят и поставил на ноги. Юнхуа бросила на него любопытный взгляд, обкатывая свои коронные глаза «восхищенной маленькой сестрички». Юань машинально отметил, как она отлично усваивала знания. Длинный культиватор дернулся, когда дверь в клетку открылась, но Юань схватил его за руку, повалил и скрутил, и конечно виновато улыбнулся «господину». Мэймэй верно зажала рот глупцу. Юань ощутил стопу второго культиватора на своей пояснице — тому бы хватило ци сломать ему позвоночник пинком. Ах-ха-ха-ха, а вот и угрозы подоспели. Какая у них душевная компания в этой клетке собралась! Главный демон ухмыльнулся и ушел, забрав двух жертв. Те оборачивались, провожая людей голодными и завистливыми взглядами. И жались ближе друг к другу, зная, что не смогут заставить демонического лорда изменить выбор жертв. Такие гордецы, как Вэйда-цзюнь, не давали оспаривать свои решения. Не рабам, которым есть замена, так уж точно. Культиватор под суккубами воспользовался моментом отвлечения и замахнулся кулаком с последней каплей ци. Юань с отвращением оттолкнул его в напарника и отскочил сам. Они разбежались на противоположные углы клетки. — Что вы себе позволяете, подлые отродья! — вскрикнул придушенный культиватор. — Это был наш шанс сбежать! Настолько не терпится лечь под него? Юань чуть не сплюнул: повезло же с идиотом! — Захлопнись! Гэгэ тебе жизнь спас! — огрызнулась мэймэй на него и заглянула в глаза Юаню. — Они ведь скоро уйдут в другое место? Тот мрачно кивнул. Они сокращали количество пленников для перехода. Ведь людей разрешили выпить, а Вэйда-цзюнь добьет культивацией как минимум одну суккубу сегодня. Он облизнул губы паралитиком. Демоны не выглядели волнующимися о появлении культиваторов. Возможно, подкрепления не ожидалось. Возможно, они были самоуверенными, как и многие демоны, едва прибывшие в человеческий мир. — У вас есть идеи, как сбежать, НЕ включающие суицид? Помощь будет? — он отказался поддерживать скандал. Люди скривились, но промолчали. Юань цепко сравнил реакции на его слова. Длинный с родинкой на щеке отреагировал как школьник, пойманный на том, что рисовал матерные слова в туалете. А вот второй… второй был куда как взрослее сверстника. Он лишь дернул носом в задавленной гримасе отвращения. Отвращения к идее, что ему требуется помощь кого-то там? Отвращения, что плана у них нет? Отвращения к идее говорить с демоном? Юань нахмурился. С пустыми культиваторами и мэймэй в заложниках он в жизни не сбежит. Юн-эр прижалась к нему ласковым усталым котенком. Да, их страх за семью сильно выматывал неизвестностью. — Восстанавливайте силы, пока есть время, — бросил он мальчишкам. — Если вы не сбежите до утра, вас сожрут. — Вы и сожрете, стоит глаза отвести, — сплюнул длинный. Тихий так и продолжал отмалчиваться, и у Юаня складывалось абсурдное ощущение, что ему плевать. Умрут так умрут. Он не сопротивлялся течению. При этом холодный отблеск острых глаз ясно говорил о свирепой жажде жить и намерении идти по головам ради выживания. Странный тип. Юань пересмотрел свое мнение. Он не знал, что на уме у острого, и сотрудничать с ним было рискованно. Длинный хотя бы точно их не нагнет. — Не сравнивай нас с теми отбросами! — вспыхнула Юн-эр. — Мы не такие! Юань положил ей на спину руку, и она послушно замолчала. Длинный успел огрызнуться: «Все вы такие!», когда Юань его с достоинством перебил: — Моя мэймэй права. Господам культиваторам лучше не доверять двум другим. Они с радостью допьют ваши жизни. — Хм, демон учит не доверять другим демонам, но довериться ему, — с ядовитой иронией отметил тихий. Его голос оказался красивым и хрипловатым от долгого молчания. — Верность суккубов в действии. О двойных стандартах вашего рода известно вполне. Мэймэй напрягла когти, и ее пришлось ловить, кладя руку на шею. Юань хмуро сжал челюсти. Он знал, что их вид был не в чести у остальных. Он и сам в прошлой жизни… Кому интересна социальная структура волшебных шлюх, да? Сплошное клише, к чему париться! Пока работают — и ладно! Но получать это стереотипичное презрение в лицо легче не становилось. Их народ был сложнее чем картонные «горячие распутницы с нулевой верностью, которые могут отравить и выпить до дна, если зазеваешься». У них были свои традиции, не хуже, чем у других народов. — Господину культиватору следует лучше изучать предмет, прежде чем бросаться обвинениями. Вы можете думать о демонах и суккубах в частности, что хотите, но у нас есть свои законы, которые мы уважаем. И те девушки преступили важнейшие из них. Они отступницы и фермеры. Уверен, господам культиваторам известен этот термин. Юань отвернулся, тревожно оглядывая, как демоны собирают лагерь для перехода. Движения ящеров были слегка заторможены, не так ловки. Возможно, их физиология зависела от тепла в какой-то степени, как у их животных прообразов? — Фермеры? — недоуменно оскорбился длинный. — Вы осуждаете тех, кто выбрал жить мирной честной жизнью?! Типично! Юань рассерженно вскинулся и обернулся на идиота. — Человеческие фермеры! — выплюнул он. — Они ловят людей и выдаивают досуха, используя дурманящие яды. Идиот! Юань положил руку на шею подопечной снова. Еще не хватало, чтобы она избила дурачков. У них и так сил хватало только на то, чтобы языками чесать. Лучше бы делом занимались. Хотя… тихий точно слушал только краем уха, занимаясь раздуванием своего очага. Ну хоть кто-то тут делом занят. Юань понадеялся, что если он понравится достаточно, культиваторы помогут им с побегом. Или отпустят потом. — Все суккубы так делают, — фыркнул длинный, нисколько не сомневаясь в своей правоте. Козел. — Нет, — спокойно ответил Юань. Длинный вздрогнул и посмотрел на него с неким испугом на долю секунды. Просто реакция на нетипичное поведение. Потом его лицо приняло выражение избалованного господина, которому торговец попытался всучить глину по цене фарфора. Тихий же приоткрыл глаз с любопытством. Он слушал. — Гнезда, чтущие порядок — такие, как наше, — никогда не держат добычу в неволе. Это неуважение к людям как к виду. Мы, охотники, берем у каждого понемногу, столько, сколько им не повредит, и платим за это честно. Отступники же используют ловушки и наркотики, чтобы забирать у своих жертв все. — Они воры без чести! И их семьи жестокие, а сами они эгоистичные предатели! — не удержалась мэймэй, изрядно его позабавив. Юань засмеялся, вороша ее волосы. — Именно, Юн-эр. Она была еще так молода и наивна. Всего-то три года… Около девятнадцати человеческих, наверно. Он погладил ее щеку большим пальцем и наклонился поцеловать ее. Соприкосновение губ вышло открытым, влажным и прохладным. Если они не могли вместе урчать, то могли хотя бы обменяться ядами. Афродизиаки оказывали успокаивающее воздействие на суккубов. Племянница слишком вся сжалась от нервов. И эти культиваторы с оскорблениями не добавляли ей доброго нрава. Люди издали звуки шока и отвращения, и Юань вспомнил о том, как отличается от людей теперь. Зато мэймэй приластилась к его руке и снова забралась в объятия. Она, вероятно, тоже понимала, что им осталось совсем недолго. — Я знаю, что вы, культиваторы, по долгу службы сталкиваетесь с демонами, что желают людям зла. Но в мире есть и другие демоны… — сказал он, глядя на лицо сестренки в ладони. — Мы застряли здесь в одном положении и наилучший шанс выбраться — работать сообща. — Гэ, — баловано заартачилась Юнхуа. — Опять ты со своими идеями! Юань сопнул на нее и воспитательно прикусил за шею. Та издала тихий протестующий звук и унялась. Да уж. Он заставлял гнездо поволноваться со своим опасным человеколюбием. Он оглядел клетку, в которую их бросили, и людей. В этом мире поверить не тому могло стать приговором. Мимо них прошли несколько демонов, перебрасываясь планами на вечер. В их словах прозвучало, что они идут в пещеры суккубов раньше запланированного. Их как раз освободили несколько часов назад, и Вэйда-цзюню там будет удобнее ставить барьер, чем на открытом пространстве. Один из воинов мимоходом похлопал по клетке, и они пошли дальше, обсуждая, насколько все в человеческом мире слабее, даже суккубы слабосильные и неосторожные. Так легко попались. Лицо сестры потрескалось и застыло в нейтральном выражении. Юань поджал губы и тоже прекратил выражать эмоции, переживая свое горе внутри. Их гнездо… Они разорили их гнездо и перебили всех в нем. Они убили всех остальных мэймэй и цзецзе. И даже гэ… Сегодня должен был состояться Дунчжи, праздник зимнего солнцестояния. Полугодовой семейный сбор. Почти вся семья за редким исключением собралась в гнезде. Они с мэймэй немного опаздывали, возвращаясь с охоты полными для «застолья»… Юань ощутил, что не может дышать и взялся за свое горло, заталкивая неуместную панику, сосредоточившись на дыхании. — Сидите тихо, когда все начнется, — холодно велел он людям. — Мэймэй… Юань запнулся, не зная, что сказать. Что сделать. — Они убили маму, — выдавила Юнхуа. Она спряталась у него на руках и стиснула в объятиях. — И… и Шанг-цзе, и Бай-цзе, а-Бийю, а-Жун, Ли-эр, А-Бао, Чжан-гэ… Юань кивал на каждое имя, которое называла мэймэй. Она назвала всех, не забыв никого. Все семнадцать имен, включая самых маленьких. — И даже Мадам, — жалостливо закончила Юн-эр и уткнулась в его плечо. И даже Мадам — основательницу их гнезда, их бабушку и прабабушку. Юань вспомнил ее тонкие запястья и хрупкую утонченность образа, так непохожую на броские обличия молодых. Красота их прародительницы была эфемерна и могла казаться невзрачной на первый взгляд. Ее голос в резонансе был так глубок, что, казалось, касался самого дна их сущностей, когда они урчали вместе. Часть нее была во всех них, и она объединяла их. В плохие дни он любил прийти к Мадам, лечь рядом и слушать, как она дергает струны гуциня и поет в медитации. Все тревоги оставляли его в такие минуты. Юань сморгнул слезы. Он учился у нее искусству музыки, будучи одним из любимцев бабушки. — Теперь… теперь ты наша Мадам, Юань, — сказала сяомэй, хватаясь за его халат. Юаня переполнила всепоглощающая жалость к девочке, которая была еще слишком юна, чтобы оставаться без семьи. Его было чертовски недостаточно. Кто он вообще был? Странный дядюшка, вот кто. С ним было весело зависать — он приглашал сходить в крутые места и попробовать штуки, которые вроде бы не запрещали, но и не советовали пробовать. Нелепый персонаж, который на семейном собрании иногда ляпает такое, что всем стыдно. Просто идиот, которого семья терпит, потому что «ну родная кровь же», не выгонять же, не отказываться же, он же ничего не сделал, он просто такой, какой есть… Юань старался быть лучше. Приносил в дом больше добычи, делясь с младшими и голодными, улаживал скандалы среди смертных, уводил погоню. Он стал старейшиной. Взялся помогать мелким с охотой. Он не был бесполезен. Но его было недостаточно. — Гэгэ, А-Юань, можно? Я знаю, что здесь нельзя, но можно?.. — заскулила мэймэй, потираясь носом о его ключицы и сворачиваясь в неловкий клубочек на его коленях. Это действительно было нельзя, не в этом месте, не сейчас. Черт, тут два культиватора сидели. Юань бросил на них подозрительный неприятный взгляд. Оба делали вид, что медитируют с прикрытыми глазами. Но, конечно, смотрели за ними как за парочкой обезьян в зоопарке. Отвратительно. Длинный вообще не был одарен даром лицедейства. Его покрасневшее лицо замерло в выражении недоверчивого отвращения, да так и осталось. Юань распустил их одежды, чтобы увеличить контакт кожи к кожи. Юн-эр прижалась к нему в тесных объятиях. Он спрятал лицо на шее последней сестры, прикусил ее… и приоткрылся. Они прижались так тесно друг к другу, что требовалось погрузиться в себя лишь поверхностно, чтобы услышать голос мэймэй. Юань стиснул зубы на ее шее еще сильнее. Она была еще такой маленькой. Еще меньше, чем он сам. У нее впереди была вся жизнь. Ее голос так дрожал от страха и отчаяния. Он даже забыл о себе, утешая ее горе. Возможно, если они разделят имеющуюся энергию на двоих… Юань обрушился на сестру крепкими поцелуями и укусами, заставляя ее выгнуться. Она ухватилась крепкой рукой за плечо и остановила его. Ее взгляд стал необычно рассудительным. Его мэймэй могла блистать, когда хотела. Если бы у нее была возможность вырасти, она бы выросла такой потрясающей! — Гэ, — сказала она серьезно. — Ты теперь будешь нашей Мадам, ты же позаботишься обо мне? Юнхуа была умной и уже довольно взрослой по суккубским меркам. Ей хватало навыков, чтобы понять, что Юань может выбраться один, но не станет ее бросать. Значит, выход прост верно? Ее просто должно не стать, и логичнее всего отдать весь запас энергии Юаню. В их гнезде всегда учили командной игре. Юань нежно коснулся лица сестры и отвел прядь за ухо. Она была так прекрасна, когда существовала. Еще молодая — она носила классические пышные формы и амплуа маленькой сладкой сестренки, искристой и неунывающей. Она была так хороша, что люди даже подходили к ней познакомиться всерьез, а к нему — спросить по поводу брачных договоренностей. — Вы же не собираетесь прямо тут?.. — пробормотал кто-то. Рука инкуба дрогнула. Если он выпьет ее, он останется совсем один. У него больше никого не останется. Их созвучие приобрело тоскливую надрывную ноту. Он, можно сказать, скулил. Мэймэй ободряюще улыбнулась. У нее была улыбка как луч света. Она боялась тоже, но доверяла ему всецело. И была готова. — Я тебя люблю, гэ, — сказала она маленьким голосом, испуганно цепляясь за запястье. — Сделай это сейчас. — Я тебя тоже люблю. Ты лучшая мэймэй, спасибо тебе, — искренне сообщил ей Юань и в четыре глотка забрал ее внутренний голос. Юн-эр дернулась утешить в последнюю секунду, сказать, что они еще увидятся, но уже погасла. Ее тело обмякло куклой в руках инкуба. Черты ссохлись и исказились во что-то уродливое, будто монстр украл у мэймэй душу. Юань как никогда ощутил себя пауком, всосавшим всю муху целиком. Чудовищное, нечеловеческое ощущение. Он холодно облизал губы, на которых еще остался вкус яда мэймэй, и сложил тело в сторону клетки. Энергия внутри инкуба стремительно растекалась по естественным резервуарам. Он направил ее на уплотнение своей энергетики и формирование дополнительных фильтров, чтобы сделать поглощение демонической более приемлемым. Не достаточно, чтобы потом возникли критические проблемы с питанием в человеческом мире, но вполне хватит, чтобы отрастить клыки и когти, способные пробить демоническую толстую шкуру. Юань довольно зарокотал новым горлом — скоро он перебьет их всех. — Ты убил ее! Какого черта?! — взвился длинный, едва понял, что произошло. Схватил за плечо. Юань должен быть польщен, что культиватор возмутился за честь ничтожной суккубы? Он оттолкнул наглеца и расправил плечи. Наконец-то глубоко внутри произошел весьма специфический «клик», с которым инкуб потерял мужскую ипостась. Энергия наполнила ранее неиспользуемые части энергетического тела, и те развернулись в колыбель в нижнем дяньтяне, куда Юань бережно опустил семя мэймэй. Инкуб выгнулся по-кошачьи и потянулся, вспоминая, каково быть девушкой снова. Он никогда не имел большой груди, но пустота в промежности обозначилась. Размял шею и лопатки, заново привыкая к другим габаритам и силовым показателям. Он не принимал этот облик с тех самых пор, как получил вторую, улучшенную форму. По конечностям потекла новая сила, кружа голову относительным могуществом. Он на пробу размял когти и перебрал доступные инструменты. Но нет, Юаню следовало не терять голову. Он огляделся, видя, как часть демонов уходит со скарбом в сторону разоренного гнезда. Повел плечами, настраиваясь на убийство. Ему редко, но приходилось выпивать своих врагов и преследователей. Он умел. Юань повернулся к людям. — Я ухожу отсюда. Вы как? — Демон, — прорычал длинный с презрением. И даже во взгляде тихого промелькнуло неприятие. Юань сморщился, будто он был нашкодившим псом, и ему в лицо пшикнули водой из брызгалки, и отвернулся. Уговаривать их не было больше настроения. Расисты проклятые, ну и пускай сидят. — Постарайтесь не напрыгнуть на меня, когда я начну, — бросил он милостиво. Он подкрутил феромоны, напитал горло ци и издал умоляющий стон, привлекший внимание демонов, занимавшихся своими делами. Они продолжили работу, но их действия стали чуть нервными. Еще пара нетерпеливых стонов, и к клетке подошел один из рядовых воинов и пнул прутья. — Чего скулишь? Юань упал на колени, рисуя картинку измученного голодного котенка. Он подключил яд и несчастные слезы. Мужской халат придавал ему вид обиженной чужой жены. — Господин, я… Этой ничтожной так холодно и одиноко в этой клетке, — прохныкал он, тщательно регулируя баланс жалобности и капризности. — Эти люди совершенно не в моем вкусе. Их ци такая пресная и слабая. Молю щедрого господина, войдите в мое положение! Покажите им, как нужно обращаться с прекрасными пленницами. Это не займет больше палочки благовоний, а вы получите незабываемое удовольствие. Уверяю, ваш член никогда не испытывал такого. Эта ничтожная — опытная мастерица своего дела и никого не оставит обиженным. Ваша демоническая ци утолит меня так крепко, а ваши члены… Юань с удовольствием заметил, как его нытье привлекло внимание лагеря. Демоны побросали дела и начали завороженно подтягиваться к клетке. Он не рисковал смотреть на людей, но они сидели тихо и действительно держались. Даже не пытались напасть, хотя то удушливое желание, которое он излучал всем собой, должно было быть за гранью их нынешнего порога силы. Честно говоря, тихий выглядел скорее зеленым, чем соблазненным. Демонов же подкосило до состояния завороженного транса. Если ничего не выдерет их из очарованности, то, считай, дело в шляпе. Они все забыли о делах и столпились перед клеткой как толпа мобов, коими и были. Юань продолжал услужливо щебетать о неземных удовольствиях. Один из них не выдержал и бросился открыть клетку. Тонкую фигуру инкуба схватили лапами и вытащили, будто вещь из коробки. Клетку с культиваторами, Юань с досадой отметил, им хватило мозгов захлопнуть обратно. Значит, придется по ситуации смотреть… Длинный выглядел бледно и глядел на него со странным выражением ужаса и отвращения, будто перед ним разворачивалась ужасная сцена, и он не до конца понимал, кому должен сопереживать. Тихий не изменил амплуа затаившейся для броска змеи. Толпа разгоряченных ящеров отволокла Юаня к гаснущему лагерному огню, чтобы разогреть кровь. Эти демоны действительно чувствовали себя комфортнее с источником тепла. Инкуба пустили по рукам очень быстро, жестоко пользуя. Демоническая ци, которую он так расхваливал, встала маслянистым комом в горле. Вместо поглощения Юань исказил и направил ее обратно демонам, обрекая на смертельное искажение, которое закончится агрессивным припадком. Оно начнется достаточно скоро, но не достаточно, чтобы демоны заподозрили неладное, пока он не закончит со всеми. Спустя десяток минут, когда инкуба уже все полапали, первый ящер вцепился в руку соседа, тот вцепился в напавшего. В считанные мгновения вся массовка свернулась в агрессивное месиво, а Юань стрелой метнулся к шатру начальства, избегая опасной толпы и запахиваясь находу. Вэйда-цзюнь, как ни в чем не бывало, насиловал вторую суккубу. Тело первой лежало на полу, небрежно отброшенное. Ци демона все еще была нестабильна. У выжившей оставалось сил только на то, чтобы сломанно качаться в такт его движениям и принимать его бушующую энергию. Девочка будто пыталась выжить в шторм на рыбацкой лодчонке. Юань мрачно оценил композицию и перевел взгляд на пару культиваторских мечей на столе. Чуть подождет. Он подступил к демону и плавно влился в их парное культивирование. Будто валун больше себя размером повернул. Своей силой он перехватил весь контроль, не позволяя очнуться от похотливого угара. Это стало последним шагом в обращении хозяина положения в жертву. Отступница запоздало встрепенулась и умоляюще прицепилась к нему энергетическими коготками-щупиками. Будто нищая, цепляющаяся грязными скрюченными ручонками за подол богача. Она была смертельно истощена. Ее энергетика представляла собой рваные лохмотья. Демон продолжал безумствовать на теле отступницы. Его взгляд был поставлен в одну точку. Юань направил его энергию в суккубу, сорвав естественные предохранители. Ци полилась из тела демонического лорда как из брандспойта, бесконтрольно и без остатка. Девочка вцепилась в предложенное с жадным остервенением, метафорически разрывая добычу на куски со слезами благодарности и отчаяния на глазах. Да только больше, чем в карманы влезает, все равно не сохранишь в таком потоке. Юань отстраненно смотрел за ней. Бедный ребенок. Рожденная от отступников, она никогда и не знала иной жизни. Когда демон кончился и упал замертво, отступница тоже остановилась, тяжело дыша. Она балансировала свою энергетику, которая окончательно стала демонической в жадной попытке не упустить ни капли. Юань неласково убрал волосы с ее лица. Взгляд обращенный в себя. Клыки оскалены. Суть девочки стала слишком плотной — ей дорога только в мир демонов. Она больше не сможет выживать на энергии людей. А если попытается, то быстро двинется от голода и начнет бросаться на окружающих. Вариантов переправить ее в мир демонов нет, а позволить ей уйти и понадеяться на чудо Хэ не мог. Она уже жила по законам отступников, не ценя ни людских жизней, ни их законов. С чего сейчас начнет? Он быстрым движением перебил ей шею иглой из ци. Тело суккубы дернулось и упало на тело лорда-демона. Юань проверил окружение на предмет стабильной съедобной энергии. Никого не осталось. Демоны, ушедшие обустраивать лагерь в их доме, еще не вернулись. Но их он тоже убьет. Он их всех убьет. От его дома осталась только мэймэй, свернувшаяся в его утробе. И ее сон был тревожен, потому что демоническая энергия их семье непривычна. Юаню придется долго медитировать и придерживаться строгой диеты из людской ци, чтобы вскормить ее правильно и выправиться самому. Их гнездо жило в мире людей и продолжит тут жить. Он позволил себе минуту слабости, положив руки под пупком, нащупывая зародыш чужой энергетики. По ощущениям это напоминало семечко растения или даже упругую икринку, но умом Юань знал, что это скорее чуть поврежденный архивированный файл сознания его мэймэй. Когда будет достаточно энергии, он сможет ее разархивировать. И пускай она не будет той же самой мэймэй, она будет помнить его и свою прошлую жизнь, как если бы Юн-Юн рассказала ей сказку на ночь во всех подробностях. Если он выберется, конечно. Тем жестока была смерть его родичей: некому было собрать их и унести в безопасность. Столько личностей, столько знаний и чувств потеряно навсегда… Юань рывком поднялся, забрал мечи… Нашел тот самый амулет, который довел до смерти властного придурка. Хм, ничего особенного: фильтрует демоническую ци из пространства и, изрядно перекорежив, передает владельцу. Своего рода, прибавка к силе на короткое время. Ящер же повадился использовать как способ сокрытия, но длительное использование побрякушки вело к перекосу энергетики, отклонениям, безумию и смерти. Что все имели честь и наблюдать. Инкуб почувствовал только отвращение к отбросу и швырнул в труп его кривой поделкой с такой силой, что та сломалась. И чего добивался, спрашивается? Сдох бы два дня назад — их семья была бы жива. Тварь! Тварь! Тварь!!! Смысла тут выть или причитать не было. Было еще много незаконченных дел, так что Юань взял мечи, нашел верхнюю одежду и вышел из шатра. Демоны уже друг друга загрызли и развалили лагерь. Даже клетка с пленниками пострадала — на нее какой-то оголтелый прыгнул и убился об угол. Или был убит. Без разницы. К несчастью, этого было совершенно недостаточно, чтобы сорвать блокирующие путы или сломать замок. Культиваторы ругались между собой. Длинный — громко. Тихий — тихо. Юань цыкнул: ничего нового. Заметив его приближение, тихий ударил длинного в бок и настороженно замер. Тело мэймэй уже начало сыпаться. Еще час, и от нее останется только пепел. К счастью, культиваторы ее не тронули. Юань перевел дыхание и посмотрел на тихого: — Эта Мадам пришла предложить вам сделку, уважаемые господа-культиваторы, — без враждебности предложил он. — Она выпустит вас из клетки и вернет мечи и вещи. И когда мы разберемся с остатками шайки, вы дадите мне уйти. Договорились? — Что именно от нас требуется? — поинтересовался тихий по-деловому. Он позволил себе маленький жаждущий взгляд на одежду в руках Юаня, и это было единственным индикатором того, насколько ему некомфортно находиться практически в нижнем белье. Юань не стал упускать случая подлизаться, только ощупал, чтобы в верхней одежде не было талисманов или печатей скрытого пространства. Мужчины молниеносно набросили на себя протянутые ханьфу и выдохнули с облегчением. Достоинство проклюнулось обратно. Даже на мастеров похожи стали, а не на ободранцев в семейниках. Инкуб наклонил голову: парочка явно была не так проста, как казалось. Юань тяжело вздохнул. У него не было сил на это. Следовало выдвигаться в нужную сторону. Быстрее дойдут — меньше шансов поднять тревогу. Еще не хватало ловить разбегающихся ублюдков по лесу. — Оставшиеся ящеры хозяйничают в моем доме. Я хочу проводить их на тот свет. — Зачем этой барышне мы? — поднял бровь тихий, бросая взгляд на разгромленный лагерь. — Есть разница между прямым столкновением и диверсией, — как идиоту пояснил Юань. У него не было настроения деликатно выплясывать круги вокруг человеческих чувств. — Суккубы — мастера скрытных техник, но ничтожны в открытой конфронтации. Поэтому мне нужна помощь в том, чтобы избавиться от остальных тварей. Немного посотрудничаем, а потом разойдемся без долгов. Забавно: длинный не стал вякать про благородство и принципы, хотя Юань мог поклясться, ему очень хотелось. Тихий напряженно думал. Инкуб сомневался, кто в паре главный и кому принимать решение, но ставил на тихого. — Кажется, выбора у нас все равно нет, — едко улыбнулся тот в итоге, как бы говоря, что таковы уж сделки с демонами. Ну еще бы, с таким-то уровнем расизма в воздухе, хотел бы проворчать Юань. — Какой ты жестокий, гэгэ, — заныл инкуб голосом канонной Иньин. — Эта мэймэй может оставить вас здесь, если она вам так противна! Она думала такие сильные совершенствующиеся герои помогут ей убить страшных демонов, которые разрушили ее дом! Гэ-э-гэ-э! Юань, как заправский мерзавец, устроил целое представление, глумясь над «благородными героями в его власти», пока с девчачьим манерным отвращением шмонал труп респектабельного ящера. Длинный отчетливо почувствовал себя некомфортно. Тихий явно черный юмор оценил. Юань подмигнул ему, показав ключи. Инкуб посерьезнел и переспросил в последний раз: — Так что, мы договорились? Вместе мочим демонов, а потом разойдемся своей дорогой? Эта, в конце концов, такая же жертва во всем этом переплете. Люди что-то согласное проворчали. Ну, лучше все равно не будет. Юань разрубил узлы кабелей и печати на всякий случай. Культиваторы были помятые, у каждого не больше четверти резерва, но вдвоем они вполне могли ему навалять и затолкать в клетку. Только потом он раскрыл дверь. Люди едва не столкнулись лбами на выходе, не в состоянии уступить друг другу ни на цунь. Что за детский сад. Юань остановился, глядя на тело мэймэй. В нем уже не было ничего от воспитанницы, но зрелище легче это не делало. Он машинально положил ладонь на сгусток энергии в себе. Она не пропала. Он позаботится о ней. — Что, совесть грызет? — не удержался от соблазна длинный. Юань без слов двинул ему ногой с разворота и пронаблюдал, как человек летит несколько метров и прокатывается по земле. К чести длинного, он вскочил молниеносно и приготовился давать отпор. Хэ фыркнул, швырнул ему и тихому по мечу, который чувствовался «их», и двинулся в сторону дома. Бывшего дома. — Как сурово, — задумчиво ответил тихий. — Значит, вина все же жмет и демонов. — Мэймэй отдала свою жизнь добровольно, и я не позволю вам издеваться над тем, чего вы даже не понимаете, — тихо, с расстановкой ответил инкуб. Ритуал перерождения суккубов был сакральным таинством их вида, пригодным только и исключительно для внутреннего пользования. Говорить о нем с чужаками, особенно с культиваторами, было лишь способом создания горы ненужных проблем. Даже отступникам в голову не приходило. Тихий фыркнул, но надоедать больше не стал. Длинный решил молча кипеть, но нападения в спину от него ждать не следовало — слишком уж честен. Люди с облегчением подвязали свои мечи и мешочки-цзянькунь к поясам. Юань указал направление. Они быстро установили единый ритм шагов и дыхания, чтобы проще было идти. Лететь на мечах — только зря ци тратить. У людей ее и так оставалось немного. — Долго идти? — Четверть стражи, до пещер в скалах, — он проигнорировал удивление людей, не знавших, что там вообще были пещеры на первом месте. — Эта Мадам покажет дорогу. Юань мрачно прикидывал, как устроить захват разоренного гнезда, чтобы никто не сбежал. Мог ли спастись кто-то из своих? Если им хватило времени собрать всех в гнезде, то они смогут выкарабкаться! Инкуб помотал головой — лучше не развлекаться беспочвенной надеждой. Он будет оплакивать, когда выберется. — Как этой к вам обращаться, господа-культиваторы? — спросил он, чтобы отвлечься. — Из какой секты будете? — Великая Секта Цанцюн у горного хребта Тяньгун, этот лорд пика Байджан Лю Цингэ, — величаво расправил плечи длинный. — …Целый лорд-культиватор, — посетовал Юань. У него не осталось сил переживать за все сегодняшние сюжетные повороты. — Эта Мадам Юань, глава и, возможно, последняя представительница гнезда Хэ, — подавлено, но вежливо представился в ответ Юань и не сдержал горечи. Его голос несдержанно надломился. Даже называть себя Мадам было трудно и неестественно. И только потом до него дошло. Маленькие паникующие Юани зазвонили в пожарные колокола. Началась ментальная суматоха. Голову сразу же заполонили неумные мысли, вроде того, что немудрено, что длинный такой красавчик — это же парень, которого убили до основного сюжета, чтобы конкуренцию протагонисту не составлял. Или «Ах, вот в кого я должен был вселиться, если бы не баг!» мысли. Это были будущие Шень Цинцю, главный злодей новеллы, и его будущая жертва Лю Цингэ! О черт! Он должен что-то сделать по этому поводу? Он повернулся к тихому: — Второй лорд Шень Цинцю, эта полагает? — уточнить это было бы не лишним. Впрочем, кем еще мог оказаться человек с «угловатым» лицом «опереточного злодея» в зеленых одеждах. Юань так и знал, что таких красивых людей просто так не бывает! Они с подвохом! — То есть, что-то вы все же о Цанцюн слышали, — с кислым ядом протянул мужчина (язык не поворачивался называть его парнем, как длинного). Совершенно ясно, что он подумал. Что могла слышать о нем суккуба? Небось, решил, что Юань теперь прицепится к нему как к легкой жертве. — О, кто же не слышал, — вяло хмыкнул Хэ, отворачиваясь. — Эта просто не ожидала, что целых два горных владыки окажутся в лапах этих третьесортных демонов. — Ты только что назвала этого мастера слабым? — на ровном месте разогнался Шень Цинцю. Юань аж съежился от неожиданности. — Если бы не этот непутевый шиди, этот мастер бы… — Что ты себе позволяешь? — немедленно набросился на него с обвинениями Лю Цингэ. — Шень Цинцю, ты в очередной раз сбежал из секты с неясными целями, разумеется, я счел нужным проследить!… — Эта служанка просто считала, что у горных лордов уважаемой секты есть дела поважнее, чем патрулировать глубинные земли в поисках неизвестно чего, — сухо прервал склоку Юань. Почти сцепившиеся люди застыли, внезапно осознав, как позорятся. — Но что эта служанка может знать о жизни и нравах высоких лордов! — Именно, — злодей отпихнул заклятого соперника и поправил сбитую одежду. Инкуб устало помотал головой и заставил себя мыслить трезво. Сколько ему лет? Уже тридцать пять на две жизни. Он взрослый инкуб, а заволновался как школьница на встрече с рок-звездами. ПГБД — это реальный мир. Люди здесь — реальные люди, а не картонки двухмерные. Если в книге таковые и были, так это потому, что повествование велось от лица Ло Бинхэ. Люди, даже протагонисты, могут иметь биасы мышления и одностороннее мнение об окружающих их вещах. Дойти до такой мысли было нелегко, но протагонист был однобокого мнения и о суккубах, а они оказались нормальными. (Он, кстати, одних отступниц насобирал в своем цветнике, причем самых кошмарных откопал по всем мирам. Ни одной респектабельной инкубы! Неудивительно, что они регулярно устраивали проблемы!) И как будто он что-то этим культиваторам должен! Кто он, Гуаньинь всемилостивая, а? Он заберет и вырастит Ло Бинхэ приличным молодым полудемоном, чтобы предотвратить апокалипсис, и на этом все. Остальные могут друг друга убивать, как им заблагорассудится. Но этот злой злодей, к слову… поговаривают, в бордели заглядывает часто? Юань состроил лицо хулицзин, которая прослышала, что курятник закрыть забыли. Это же практически идеальная возможность завести длительное знакомство! Он просто поселится в борделе под горой Цанцюн (Красный Теплый Павильон, вроде?) и будет ненавязчиво иногда спрашивать главного злодея, как у него дела да что нового. А как появится на дороге во время испытаний Бинхэ — он мальца и умыкнет. Раз уж ему все равно некуда идти… Юань взялся за сомкнувшееся горло привычным жестом и расслабил его. Не время было задыхаться и разваливаться на части. Даже такой план лучше, чем ничего. Надо иметь план. Чутье потревожила чужая демоническая энергия, витающая в знакомом с детства месте. Юань внимательно напружинился и принюхался. Культиваторы, идущие позади и тихо переговаривающиеся на приглушенно-повышенных тонах, тоже остановились. Юань не стал подавлять желающий развернуться угрожающий оскал. Сонный газ. Твари. Его лицо исказилось от злых слез, которые он насильно унял. Твари. Они всех усыпили и зарезали во сне! Они остановились перед входом в пещеру, где орудовали чужаки, выгребая их вещи и тела. Инкуб задыхался от ненависти, глядя на темные пятна пепла перед их чертовым домом. Тела полностью рассыпались, истоптанные захватчиками, будто весенние льдинки — школьниками. — Каков план? Юань вздрогнул и бросил злой взгляд на Шень Цинцю. Будто тот виноват в том, что они сделали. Инкуб восстановил самоконтроль и глубоко вздохнул. — Мы заходим и убиваем ящеров, никого не оставляя в живых, — тоном, не предполагающим сомнений, сказал он. Отозвав людей в сторонку, он расчертил планировку пещеры, обозначив переходы и нычки, где можно спрятаться. Тщательно объяснил структуру гнезда. Все равно придется бросить, чего уж мелочиться. — Запасные выходы? Пути отхода, куда они могут сбежать? — Шень Цинцю слушал внимательно. Юань был готов признать, что злодей ему импонировал своим деловым подходом все больше и больше. Гнездо располагалось в бывшей норе тысячелетнего кроленетавра. Мадам убила его и заняла логово три сотни лет назад. В их доме была небольшая сеть мелких отнорков, но внешних выходов — всего два. Они всегда были аккуратны, чтобы не привлекать чужаков. — За той скалой есть еще один выход, — вышло горько. — Лучше разделиться, чтобы отловить всех до того, как они разбегутся. Как ваши силы, на зачистку хватит? — Проще простого, — самоуверенно проворчал Лю. Юань покачал головой. Мальчишка-то как раз хуже восстановился. Тихий был умнее, он медитировал каждую свободную минуту и не напрягался без повода, так что его резерв был на треть полон. И Юань подозревал, что этого объема ему хватит, чтобы раскатать инкуба в прямом столкновении. Шень Цинцю коротко склонил голову. — У этого мастера есть дымовая шашка со снотворным эффектом, — предложил он также. — Если закинуть с заднего входа, то ветер задует завесу в пещеру и значительно облегчит нам работу... Лю Цингэ благородно вскинулся. Ему, вероятно, претила мысль использовать что-то кроме меча и ободряющего выкрикивания названий аниме-техник. — Эффективно, спасибо, — без выражения прервал его Юань. Он не собирался играть с рисками. Надежнее — лучше. — Мастер Лю может постоять у главного входа, чтобы отловить выбегающих. А мы пойдем с другой стороны. На том и порешили... Лю Цингэ вызвался идти через заднюю дверь. Ну конечно. Он был невыносим именно настолько, и, вот честно, Юань уже понимал, почему тихий захотел бы его всерьез прирезать. У этого задиры силенок на глоточек осталось, а он в бой рвется. А начальству потом что Шень Цинцю говорить будет? «Извините, недоглядел»? «Он сам убился»? Суккубы первым делом вбивали послушание в своих младших на вылазках. Шень Цинцю цыкнул, уже собираясь высказать про неразумность идеи. Инкуб махнул на него и без спросу притянул культиватора для поцелуя. Спрашивать этого «у меня моральные принципы головного мозга» парня было заведомо провальной идеей. У таких гордыня играет громче здравого смысла. А Юаню нужен результат. Маленький Бог Войны отвалился от него с пополненным резервом и красным как рак. — Эта будет рада уединиться у заднего входа теперь, — провокационно усмехнулся инкуб. И пока юнец хватал по-рыбьи воздух, Юань утащил злодея за плечо. Тот выдрал руку из захвата сразу же и презрительно поправил сбившуюся одежду. Отошел подальше, будто опасался получить поцелуй. Однако, щедрость Юаня не настолько распространялась. Этот змей был опаснее дуболома на порядок, и лучше его держать на экономном режиме. — Ты отравила его? — спросил мужчина спустя минуту неловкого молчания, когда они удалились достаточно. Юань бросил на человека непонимающий взгляд. — Да? Эта Мадам не желает неожиданностей. У вашего напарника слишком мало сил и опыта, чтобы он мог не наделать глупостей. Так что эта ничтожная слегка притравила его успокоительным. — Успокоительным? — недоверчиво переспросил мужчина. Будто впервые услышал, что суккубы так умеют, и весьма заинтересовался. Юань не мог ничего с собой поделать — культиватор не ощущался мерзавцем и в чем-то ему даже импонировал. — Суккубы выделяют яд, влияющий на возбуждение жертвы, — многозначительно повторил инкуб непреложную истину. — Сила возбуждения может регулироваться, конечно… — И даже это возбуждение успокаивать, — Шень Цинцю был приятно удивлен. Юань кивнул. Суккубы были мастерами двойной культивации и идеально подходили для работы с чужой энергетикой по всем направлениям. Если бы культиваторы видели в этом не только опасность, они бы обрели в народе суккубов незаменимых помощников. Он намеревался использовать эту идею: по канону злодей страдал искажениями, как дворовый пес — блохами. Но вот они и пришли. Юань остановился перед входом. Раньше тут была мастерская иллюзия. Теперь — истоптанная оскверненная нора. Пожав плечами, они закинули в пещеру зажженную шашку. Шень Цинцю достал свой прославленный меч СюЯ. Действительно элегантный клинок. Юань достал обычный нож из сапога и смазал лезвие и губы самым сильным своим паралитиком. Подготовил десяток дротиков ци на кончиках пальцев. «Зачистка», впрочем, прошла без происшествий. Демоны-ящеры пытались оказать сопротивление, но Шень Цинцю изящно рассекал их взмахами обычного веера. И они падали замертво по кускам. Даже меч убрал в итоге. Инкуб уныло наблюдал за этим, сосредоточившись на синтезе противоядия к демоническому снотворному, которое на него действовало. С каждым трупом его настроение падало все ниже и ниже. Что за дурная насмешка судьбы. Суккубы ничего не стоили перед лицом других рас. Слабые, жалкие, никчемные паразиты. Все, что они могли перед сильными — это забавно плясать и надеяться на милосердие. Когда травяная бомбочка прекратила дымить, а вялый поток агрессоров кончился, Шень Цинцю послал талисман боевому брату с другого входа — тот метнулся маленьким лисом из света, а-ля Патронус. Юань скривил в отвращении лицо: бесстыдство Самолета не знало границ, и прямо сейчас у Хэ не было настроения с этим мириться. Он закрыл лицо рукавом и зашел вслед за Шень Цинцю. Они проверили все помещения. Человек сам взялся убивать спящих бугаистых демонов. Все шло гладко, даже не вспотели. Юань ходил за ним потерянным щенком и пытался не реветь. Весь дом был перевернут — разрушен. В части комнат уже отсутствовали вещи, выброшенные ящерами. Часть была переставлена. Юань не выдержал, увидев во что превратилась общая комната. В углу чужаки свалили тела родственников. Частично они уже рассыпались. Стоило тронуть уцелевшие части, как и те обсыпались, будто отгоревшие палочки благовоний. Вся его семья — в одно мгновение… Он остался один. Безвозвратно. Они их всех убили, потому что был Дунчжи. Инкуб положил руку на горло, пытаясь протолкнуть комок в горле. Он уже ничего не видел из-за слез. В доме пахло смертью и снотворным. Все провоняло чужаками. Все было не в порядке. — Все чисто! — объявил Лю Цингэ, выдергивая Юаня из скорбного панического оцепенения. Инкуб зацепился взглядом за его ботинки, пренебрежительно упустив из виду окровавленный меч. Его ботинки были в пепле. Юань с ужасом зажал рот рукавом и издал сдавленный звук. Он… Он… — Отлично шиди, раз у тебя есть силы, прочеши периметр, чтобы никого не упустить, — резко ответил ему Шень Цинцю. Приказ четко ясен. — Спустись в лагерь и вызови группу поддержки. Надо очистить местность и найти, откуда они взялись. Бог Войны бросил раздраженный взгляд, но ушел исполнять поручение, бросив непонятный взгляд на последнего живого демона. Юань мог лишь немо глядеть ему вслед. На его ботинки. — Что такое? — обратился к нему неожиданно бережно Шень Цинцю. Даже присел рядом и положил на спину руку. Хэ одернулся, и ладонь исчезла. Он пожалел о резкости немедленно. Дыхание сорвалось, и Юань горюче зарыдал, не в силах вымолвить ни слова. Обильные капли покатились по щекам, пока инкуб пытался дышать спазмирующим, сжимающимся горлом. Демоническое новое горло издавало всяческие поскуливания. — Он, — пытался икать он. — Он… И не мог произнести это. — Его ботинки, — смог в итоге выдавить Юань. — И что с ними? — теряя терпение, уточнил злодей. На место шокированного отрицания пришел гнев. Юань задохнулся от злости и принялся усердно дышать, чтобы успокоиться, уткнувшись в пол глазами. Рыдания не прекращались. — Его ботинки в пепле, — с ненавистью на вдохах и выдохах смог донести инкуб, таращась на кучу с пока целыми кусками тел. Шень Цинцю быстро понял подтекст и потемнел взглядом. Он сразу стал казаться еще старше. Практически старцем, несмотря на молодое лицо. Инкуб отвернулся и принялся перебирать пепел. В нем остались кольца-хранилища с самыми дорогими вещами родных. Он не мог их оставить здесь. Демоны не заботились о своих мертвых как люди. Тело — это мясо в лучшем случае. Пятно на ковре — в худшем. Но даже демоны вряд ли бы позволили себе так бесстыдно пройти по чужому телу. А Лю Цингэ был человеком. Он был воспитан уважать мертвых. Ему просто было глубоко плевать на смерти каких-то там суккуб. Хэ нарисовал пеплом ритуальные полосы от глаз по щекам. Суккубы не выражали эмоции, как Юань делал по сугубо человеческой привычке. Большинство наоборот прекращали всяческое выражение, которое не было обязательным для их вида, чтобы не выглядеть уродливо в своем горе. Так что внешний символ скорби был обязателен. Без него считалось, что по члену гнезда ты не горевал. Юаню не раз за эти двенадцать лет приходилось рисовать эти слезы — землей, тушью, пеплом, кровью… Но никогда для кого-то настолько близкого. Никогда еще столь многих… Он замер, раскрываясь в медитации, презрев чужую компанию, чтобы отметить в своей песне сегодняшнюю трагедию и смену собственного статуса. Она войдет в историю их гнезда, как и все предыдущие. Пока что он счел мертвыми всю семью за единичными исключениями тех, кто, он знал, не собирался приходить на празднество. Не было никакой надежды узнать, кто есть кто в горе пепла. С глубоким вдохом через нос Юань поднялся и омыл кольца-артефакты в бассейне, где больше некому было резвиться. Сам умылся, хоть и абсолютно бесполезно. Выпил воды, чтобы обеспечить запас слез, который ему однозначно понадобится. Потом принялся за собирание уцелевших вещей, которые могли ему понадобиться. Сентиментальные мелочи, игрушки, домашние вещицы — все, что он не хотел отдавать культиваторам. Дважды расплакался: когда нашел свой целый эрху и превосходный бабушкин гуцинь с порванными струнами и когда нашел бабушкину шпильку в раскиданной кучке пепла. Мамин пепел был в куче с остальными, наверно, или в одной из других разбросанных, поэтому... Шпильку называли за глаза «шпилькой Мадам», и пускай это не было традицией, Юань вытащил свою простую деревянную палочку и заменил перламутровой. Он утерся, осматривая, какие вещи еще надо собрать. Он выглядел настолько жалко, что Шень Цинцю реально протянул ему свою пустую сумочку-цзянькунь. Юань сухо шмыгнул благодарность и начал совать вещи в мешочек. Злодей принялся ему помогать, подавая вещи, которые считал практичными. У их гнезда не было больших денежных заначек… Точнее, вообще не было, и самыми ценными были только дорогие наряды из шелка да украшения. И то они были по человеческим меркам небогатыми. Юань затолкал свои игрушки и подушки. Тихонько повыл над их с бабушкой нотами. — Тебе пора уходить, — прервал его бестолковое собирательство Шень Цинцю. Его холодный голос был спокойным и лишенным сочувствия. Он и так позволил ему собрать почти все и, определенно, терпел до последнего, прежде чем подать голос. Они вышли из пещеры и оглянулись на разруху у входа. Юань в последний раз глубоко вздохнул, выдавил последние рыдания и высушил слезы. Время плакать прошло. Все равно наклонился к пеплу у входа в пещеру и нанес очередные ритуальные слезы. За всех, кто закончил здесь. — Какие планы теперь? — спросил злодей, звуча омерзительно нейтрально и почти доброжелательно. — У тебя есть, где жить? Новоиспеченный Мадам Хэ посмотрел на человека мертвыми глазами. Даже если бы и было где, он не собирался говорить. Культиватор же вдруг вздрогнул и шатнулся назад, будто увидел призрака. И не того вида, который мог побороть. — Этот мастер, — мужчина прочистил горло и обернулся. — Кхм, этот мастер мог бы предложить один вариант, если положение Мадам Хэ действительно настолько бедственно, и она согласна дать клятву, что не тронет людей. Юань устало склонил голову, не в состоянии следить за цветочными речами сейчас. Шень Цинцю своим собственным ртом назвал город под своей горой и ресторан, «Золотой гусь», в котором предложил встретиться через несколько недель, которые демону понадобятся, чтобы дотуда добраться пешком. Обсудить возможность. И поскольку у Юаня реально не было мыслей получше, он поблагодарил поклоном, выразил свое намерение быть там негромким сорванным голосом и удалился. Идти в сторону Шуаньсу и плакать. Кто бы мог подумать, что главный злодей и мерзавец проявит себя лучше, чем благородный, прославленный Бог Войны. Юань положил ладонь на живот: «Все будет хорошо, Юн-юн, гэгэ со всем справится». Он понятия не имел, как со всем справится.