Переплетение судеб

***

Паймон появилась в комнате первой, тяжело дыша, в истерике бормоча что-то невнятное и Люмин сразу проснулась, подскочив на ноги. Пары секунд хватило, чтобы отогнать от себя остатки полудрёмы и она живо приблизилась к фее, сжав ту в объятиях:       — Что случилось?       — Сначала ко всем конечностям Паймон привязали ниточки и заставили плясать на потеху Фатуи, — малышка всхлыпнула и готова была расплакаться, произнося это, — потом большие грибы гонялись за Паймон и пытались съесть заживо!       — А где Сайно?       — Я не знаю! — фея разразилась рыданиями, на что девушка крепче обняла её, поглаживая по спине, удерживая продолжительное время, пока та не прекратила истерику, ручками вытерев слёзы, — всё, всё Паймон успокоилась. Фея вывернулась из рук путешественницы и обернулась на дверь портала. Странник уже стоял напротив и молча вглядывался сквозь туманную дымку в ожидании увидеть хоть что-нибудь, но текучая субстанция не позволяла разглядеть ничего, от слова «совсем».       — Я пойду за ним, — Люмин приблизилась к двери, собираясь войти внутрь, но Странник опередил её, первым коснувшись загадочного искривления пространства, казавшегося тихой, тёмной водной гладью с отражающимися звёздами и ночным небом в ней. Последним, что она расслышала было: «Хватит уже рисковать собой ради других, дурочка…» и дверь захлопнулась за юношей, не успела Люмин сделать шаг. Она поймала себя на том, что улыбается. Почему-то хорошее предчувствие, что они оба скоро вернутся, не оставляло девушку, и та подошла к сумке, оставленной Сайно.       — Паймон так страшно, — фея подлетела к путешественнице, беспокойно заглядывая в медовые глаза, — а что, если с ними что-то случится?       — Думай о хорошем, ладно?       — Ладно… Но Паймон переживает только за Сайно, а со Странником будь что будет.       — Почему?       — Он мерзкий и противный, и… и… и вообще, постоянно обижает Паймон!       — Если бы ты не реагировала на его колкости, как я и Сайно, то дразнить он тебя бы стал меньше. Но ты же иначе не можешь, — Люмин улыбнулась фее, сложившей ручки на груди.       — Ещё бы, этого грубияна надо научить манерам. Кстати, Паймон кое-что заметила… — придавая большего значения своим словам, фея выдержала паузу, — Сайно на тебя как-то странно смотрит.       — Что? Нет, тебе показалось… — путешественница отвернулась и сделала вид, что что-то ищет в сумке, чтобы её компаньонка не заметила, как щёки налились румянцем.       — Паймон не показалось! Паймон уже много раз замечала, — фея сложила ручки за спиной и с интересом поглядывала на закрытую дверь в противоположном конце комнаты.       — Что ты замечала?       — Не знаю точно, он как-то по-другому стал на тебя смотреть и чаще… о нет, — она обернулась и прикрыла рот ладошками, — неужели мы совершили какое-то преступление, о котором даже не знаем? И генерал выжидает момента, когда мы проговоримся, чтобы посадить нас за решётку?! Люмин звонко рассмеялась и расслабилась, ведь даже Паймон не заметила того, что на самом деле происходит:       — Я думаю, он просто беспокоится и считает, что несёт ответственность за нас всех, — девушка достала из сумки ещё один факел, который подготовил для них Сайно и подожгла тот с помощью крохотного костра.       — Люмин!       — Да? — девушка обернулась очень вовремя.       — Вы выполнили испытание, — снова раздался зловещий, вкрадчивый шёпот из ниоткуда, и двое фигур вывалились из вновь открывшегося портала. Странник быстро поднялся на ноги, помогая Сайно встать, но тот отказался от помощи: тяжело дыша, опустился на колени и продолжил смотреть лишь в свои руки, ничего вокруг не замечая, — ему казалось, что они в крови. Сознание помутнело, и он схватился за голову, испытывая боль и галлюцинации. Что-то пошло не так. Паймон испуганно вцепилась в рукав путешественницы, пытаясь оттащить ту в дальний угол, а Странник встал между Сайно и Люмин.       — Давай, приходи в себя, это было не по-настоящему, — сказал тот ему. Генерал махаматра поднял глаза на говорящего, и красно-оранжевая радужка налилась фиолетовым цветом, затем, спустя пару секунд оттенок растворился, возвращая глазам нормальный цвет. Сайно пытался ухватиться за реальность, но та ускользала от него с немыслимой скоростью, возвращая в кошмары и их порождения внутри его сознания. Он закрыл глаза от боли и снова схватился за голову.       — Странник, что случилось? — обеспокоенно спросила девушка.       — В своём кошмаре он видел, что собственными руками убивает родителей, снова и снова. Я едва ли успел его вытащить, прежде чем боль потери и ярость поглотили его целиком. Странника тоже мучила головная боль, поскольку он дважды вошёл в портал, и давление потусторонних сил после второго раза ощущалось сильнее, чем в предыдущий раз. Но он прожил с чувством злости всю свою прошлую жизнь, поэтому не поддавался влиянию чужой воли. Ярость, подпитываемая Татаригами, была для него нормальным чувством, с которым возможно легко справиться.       — Мы должны были закончить испытание, а не прерывать. Как теперь ему выйти из этого кошмара, если не по правилам?       — Я просто сделал так, как ты бы поступила, — юноша обошёл генерала со спины. Люмин собиралась ответить, но вдруг Сайно окутала фиолетовая дымка.       — Сайно! — несмотря на предостережения, Люмин в момент преодолела расстояние между ними и опустилась на колени напротив генерала махаматра, взяв лицо того в ладони. — Не поддавайся! Паймон же отчаянно ухватилась за руку девушки, пытаясь оттащить от парня, оно и было понятно — вокруг Сайно разрасталась пугающая фиолетовая дымка. Он издал рык, на подобии звериного, ударил кулаками о холодный пол, и камень треснул.       — Паймон уйди! — Люмин резко повела плечом, и фея послушалась, отлетев подальше. Девушка касалась лица Сайно обеими ладошками, поднимая его голову вверх, чтобы удержать взгляд на своих глазах, в этом мире. Путешественница видела неистовую борьбу, происходящую там, внутри его сознания, и невероятные попытки Сайно удержаться в реальном мире. На секунду ей показалось, что она увидела какой-то неизвестный облик в его глазах и древнее божество с головой, напоминающей его шлем. Вокруг рук генерала махаматра завертелись фиолетовые ленты, с руническими символами. Тело заискрилось от электро стихии, вместо пальцев, казалось, у него появились когти, а шлем преобразился и стал похож на голову Германубиса — древнего бога с человеческим телом и головой шакала, стража весов на суде в царстве мёртвых.       — Сайно… — почти что прошептала девушка и положила руки на его плечи, взглянув на Странника через плечо, — он не в зоне испытания, так почему Татаригами имеет такое сильное влияние?       — Я не знаю, — юноша пожал плечами, под маской безразличия пряча неприятные эмоции от вида их прикосновений, переполненных чувствами.       — Это я виноват. Если бы я тогда был дома… — генерал махаматра разговаривал сам с собой, а точнее — со своими родителями, которые только что снова погибли у него на глазах.       — Нет, Сайно, — девушка отстранилась и встряхнула того за плечи, — это не твои родители. И ты ничего не мог сделать, чтобы избежать того, что случилось. Ты был ребёнком!       — Простите меня… это моя вина…       — Посмотри на меня, — путешественница снова взяла его лицо в ладони, приподнимая, встречаясь взглядами: своим ясным с его помутневшим от влияния потусторонних сил.       — Люмин? — он выдавил ответ полухриплым шёпотом, пытаясь удержать остатки рассудка, что так стремились ускользнуть во мрак, но через долю секунды фиолетовая дымка окутала его полностью и Странник сразу же оттащил сопротивляющуюся девушку.       — Нет! Что ты делаешь? Отпусти меня! — путешественница пыталась вырваться из его рук.       — Сейчас это уже не генерал махаматра, лучше приготовься к схватке, — юноша отпустил девушку, как только она замерла, услышав его слова, и вышел чуть вперёд, доставая меч. Путешественница перевела взгляд на Сайно, но увидела лишь зловещую тёмно-фиолетовую ауру, полностью скрывающую человека внутри.       — Не пораньте друг друга, — почти что прошептала Люмин, подойдя ближе и осторожно касаясь его руки, что заставило танзанитовые глаза встретиться с медовыми. Заметив столь печальный взгляд, он сухо кивнул, давая молчаливое обещание, и приготовился к битве. Тихий свист и характерный звук клинка, который вытаскивают из ножен, раздались позади, а от Паймон в углу не исходило ни звука — она страшно перепугалась и застыла в ужасе, не осмеливаясь даже пискнуть.       — Вам отсюда живыми не уйти, — раздалось неизвестно откуда вкрадчиво и зловеще. Рана Люмин на руке вдруг болезненно заныла, привлекая всё внимание к себе. Девушка отодвинула кусок ткани и обнаружила пугающую фиолетовую дымку на месте ранения. Рассудок немного помутнел, и она опасно покачнулась. Но вот Странник вглядывался в таинственную пелену впереди, надеясь, что до драки не дойдёт. Он знал, что если будет пытаться не ранить, вместо того чтобы сосредоточиться на победе — даст противнику слишком много возможностей.       — Сайно, очнись! — отчаянно раздалось из-за спины юноши, но он знал, что было слишком поздно — генерал был заперт в собственном сознании, переживая смерть родных снова и снова, испытывая боль и горечь утраты, будучи не в силах преодолеть эти чувства. Эти галлюцинации, вызванные Татаригами, позволяли потусторонним силам брать контроль над телом, пропитывая сознание ненавистью павших богов.       — Его здесь нет, — из фиолетового облака показалась чёрная огромная лапа, и Паймон испуганно взвизгнула в углу. Владелец пугающей конечности вскоре предстал перед ними, скалясь, сжимая в руках копьё Сайно — посох алых песков. Люмин ошарашенно смотрела на древнее божество, явившееся им в теле генерала махаматра: двухметровый получеловек-полуволк, объятый фиолетовой дымкой, что искрилась от электричества; золотые руны, высеченные на лентах, обвивались в воздухе вокруг его лап с длиннющими когтями; вместо человеческой — голова шакала с золотыми глазами, объятыми пламенем, длинными ушами, увешанными серьгами, и вытянутая морда с пугающим оскалом огромного количества острых клыков. Ни Странник, ни Люмин не имели понятия, как драться с божеством в столь ограниченном пространстве почти без освещения.       — Вы под его защитой, — Германубис вытянул лапу в направлении Люмин, и фиолетовая дымка, что сочилась из её раны вместо крови, направилась к нему, растворяясь при соприкосновении. После этого божество подняло копьё в воздух, закрутив, всё ускоряя, пока с пола и стен не поднялись клубы пыли, что стали завихряться, закручиваясь вокруг оружия. Зрелище было пугающим и захватывающим одновременно. Копьё Германубиса поглощало песок, загораясь всё ярче, пока не набрало заряд для удара, и он развернулся, с разгона вогнав лезвие в закрытую дверь. Всё вокруг сотряслось от удара, а затем пространство вокруг рассыпалось на сотни и тысячи осколков, лишая опоры под ногами. Яркий свет ослепил их, и белая пелена окутала всё вокруг.