Сыграем, Грейнджер?

– Ресторан на воде? – изумлённо спросила Гермиона, глядя на парящее в полуметре над водной гладью большое шарообразное здание, вокруг которого извивались сияющие тёмно-синие волны. – Думаешь, слишком заезженно и пресловуто? – Тео склонил голову вправо, приобнимая девушку за талию. Грейнджер обернулась к нему и, улыбаясь, чуть смежила брови. – Слишком дорого для обычного ужина, – смеясь, сказала она. – Подстать тебе, детка, – ноттовские глазёнки сверкнули в ярком свете фонарей, что так же, как и ресторан, парили в воздухе над мостом, который вёл в само заведение. Гермиона закатила глаза и по-доброму покачала головой. – Умеешь ты найти подход к женщине. – Не стану отрицать очевидные вещи. Они перешли длинный мост и зашли в ресторан. К ним сразу же подошла администратор, держа в руках небольшую папку лазурного цвета, на корешке которой золотыми буквами было выведено название данного заведения. – Добро пожаловать в «Жемчужину», – девушка улыбнулась. – Меня зовут Лили. В случае чего вы всегда сможете ко мне обратиться. Ваш столик на две персоны находится у окна. Прошу, пойдёмте. Она провела их к зарезервированному столу и перечислила фирменные блюда от шеф-повара на сегодняшний вечер. – Через минуту к вам подойдёт официант, чтобы принять заказ. Располагайтесь. Лили удалилась, а Гермиона всё никак не могла налюбоваться чудесным видом, что открывался на вечерний Лондон за округлым панорамным окном. – Мерлин, тут так красиво, – прошептала она. – Я даже не знала, что в магической части Англии есть такие места, как это. – Долгое общение с Блейзом Забини даёт свои плоды, – усмехнулся Тео, подперев подбородок кулаком. – Хочешь сказать, он и «Жемчужиной» владеет? – прищурилась Грейнджер, переводя взгляд на Нотта. – Вовсе нет, – бархатно и низко рассмеялся мужчина. – Это заведение принадлежит его близкому приятелю, поэтому выбить «столик с самым чарующим и завораживающим видом» было несложно. К ним подошёл официант и подал меню. – Желаете заказать что-то из напитков, пока блюда будут готовиться? – спросил парень, доставая из фартука на поясе блокнот и небольшое перо. – Да, будьте добры… – Теодор слегка прищурился, разглядывая бейджик, – Кевин, принесите нам бутылку «Screaming Eagle Cabernet Sauvignon» 1992 год. – Сию минуту, сэр. Когда Кевин ушёл, Гермиона вытаращилась на Тео и разинула рот. – Ты с ума сошёл? – зашипела она. – Ты хоть знаешь, сколько оно стоит?! – Грейнджер, после того, как ты добровольно переступила порог этого ресторана, цена стала последней вещью, которая должна волновать твою прекрасную головку, – спокойно ответил Нотт, приподнимая правый уголок губ. – А если быть точным, то цена стала той вещью, которая не должна волновать тебя вообще. Не забивай мысли лишним. Гермиона ошарашено то открывала рот, то захлопывала обратно, не зная, что отвечать. Одна бутылка этого вина стоит не три, не пять и даже не десять её зарплат. Чтобы расплатиться за этот ноттовский «каприз», ей придётся несколько лет горбатиться бесплатно. – О, и ещё кое-что, – прервал её мысленный поток Теодор. – Ужин оплачиваю я, и ты не должна мне ничего возвращать. Надеюсь, ты это понимаешь. – Ты же не… – Абсолютно серьёзно, Грейнджер. Что ж, выражение его лица буквально орёт о том, что Нотт серьёзен, как инфаркт миокарда. Сейчас с ним лучше не спорить, но Гермиона пообещала сама себе вернуться к этой теме чуточку позже. Кевин появился так же неожиданно, как и исчез. – «Screaming Eagle Cabernet Sauvignon» 1992 года, – он продемонстрировал бутылку вина и аккуратно откупорил её. Официант налил вино в бокал и передал его Теодору. Мужчина наклонил ёмкость и поболтал багровый напиток, чтобы он разлился по стенкам. Тео поднёс бокал к носу и легко вдохнул. Почувствовав кисловатый запах, он едва заметно улыбнулся, а затем сделал небольшой глоток, пробуя вино на вкус. Напиток разлился по полости рта, принося удовольствие вкусовым рецепторам, и легко проскользнул дальше. Нотт поставил бокал на стол и кивнул официанту. – Превосходно, – сказал он и махнул рукой, давая Кевину понять, что теперь можно спокойно наполнить фужер дамы, сидящей напротив. Парень налил вино, игриво переливающееся в свете софитов, в прозрачную ёмкость на тонкой ножке. Он поставил бокал подле Гермионы, оставил бутылку на столе и принял дальнейший заказ по блюдам. Грейнджер изящно ухватилась за стеклянную ножку тремя пальцами и подняла на треть заполненный сосуд. Тео последовал её примеру. – Ввиду того, что за встречу мы уже пили, – хитро ухмыляясь, сказал он, – предлагаю выпить за этот дивный вечер. – Замечательный тост, детка, – подперев грудь рукой, ответила девушка. Бокалы звонко ударились друг о друга. Спустя полчаса Кевин принёс заказ и «парочка» приступила к трапезе, попутно обсуждая мелкие рабочие моменты. – Итак… что ты хочешь от меня услышать? – спросила Гермиона через какое-то время. – Прошу прощения? – Двойняшки, – склонила голову Грейнджер, поясняя. – Говоря о подопечных, ты ведь имел в виду их, верно? Теодор отпил ещё вина и поставил бокал на стол. Мужчина покрутил ножку фужера между пальцами, задумчиво рассматривая багровый напиток. – Да, всё так, – отвлечённо произнёс он. – Помнится, сегодня утром ты сказала, что лучше не называть их по фамилии, когда оба рядом со мной. Хотелось бы узнать, почему? Гермиона усмехнулась и упёрлась кулаком в щёку. Её глаза сверкали в ярком освещении и были похожи на вязкий мёд, который медленно затягивал Тео в пучину женского очарования. Он смотрел в грейнджеровские очи неотрывно, словно пытался прочесть не мысли, а душу, словно высматривал что-то в этом насыщенном янтарно-золотом оттенке. Было странно вот так просто сидеть с Гермионой в ресторане, спрашивать её о коллегах и видеть на ней роскошную одежду, а не строгий костюм или гриффиндорскую мантию. По какой-то причине Нотту не хотелось смотреть куда-то ещё, кроме этих очаровательных глаз и аккуратных черт лица. Он внимательно следил за каждым её движением: за тем, как алая помада остаётся на прозрачном хрупком стекле, за тем, как тонкие руки поправляют спадающие на лоб волнистые пряди, за тем, как уста растягиваются в опьяняющей улыбке, оставляя на щеках крохотные ямочки. И почему, Мерлин Всемогущий, Тео не может оторвать взгляд от своей… напарницы? – Если ты просто скажешь «Бланшетт», то это введёт их обоих в ступор, – прервала его мысленный поток Грейнджер. – В ступор? – искренне удивился Теодор. – Почему же? – Честно говоря, это до сих пор является для меня загадкой, – покачала головой Гермиона. – Как-то раз, когда мне срочно нужна была помощь, я хотела попросить именно Натаниэля, но вместо имени выкрикнула фамилию. Мало того, что они столкнулись лбами, так ещё и разбили две склянки зелий, которые Равенна держала в руках. После этого случая я всегда называю их по именам. – И ты не спрашивала у них, из-за чего такое происходит? – Нотт облокотился на стол, склоняясь ближе. – Разумеется, спрашивала, но они сами не знают, почему, – Гермиона прикусила нижнюю губу и слегка прищурилась. Тео проследил за её мимикой и хмыкнул. – Но ты не веришь им, – резюмировал он свои догадки. Девушка отрицательно мотнула головой и откинулась на спинку стула. – Мне кажется, это связано либо со школьными событиями, либо с семейными. Что-то произошло, и после этого они так реагируют, – Грейнджер потарабанила пальцами по столу. – Потому что на мой вопрос оба ответили мутно и непонятно. – Думаешь, не хотят говорить об этом? – Ну да, – она повела плечами. – Всё-таки это личное… – Но оно же влияет на работу, – брови Теодора устремились вверх. – Оно поправимо, – строго отметила Грейнджер. – Мы можем обращаться к ним по именам, и таких инцидентов больше не будет. – Однако это всё равно проблема, – Нотт приподнял левый уголок губ. – Которую мы можем решить, – сквозь зубы сказала Гермиона. – Вернее, мы её уже решили. – Ты решила, – парировал Тео. – А для них вопрос открытый. – Я не понимаю, тебе хочется меня выбесить? – девушка резко оттолкнулась от стула и облокотилась на предплечья, не намеренно демонстрируя ложбинку меж грудей. – Или чего ты добиться пытаешься? Взгляд Теодора сразу же опустился на декольте. Мягкая смуглая кожа в свете софитов казалась на тон светлее и сверкала от редкой россыпи блёсток. От Гермионы веяло лёгкими цветочными духами вперемешку с терпкой вишней, но этот аромат не доставлял дискомфорта. Наоборот, флёр женских духов приносил мужчине удовольствие с каждым вдохом. Тео хотелось как можно глубже запустить запах Гермионы в свои лёгкие, насытить им все альвеолы и с током крови распространить дальше по всему организму. И, похоже, ему это удалось, потому что мозг медленно отключался, а перед глазами плясали озорные искорки возбуждения, взявшегося практически из неоткуда. – Тео, – мягко позвала его Гермиона. – Да? – от хрипотцы голос Нотта прозвучал ниже и бархатнее обычного. – Мои глаза немного выше, – тихо сказала Грейнджер и спрятала смущённую улыбку во рту. Теодор тут же взглянул в медовые радужки и не смог сдержать сиплый смешок от того, насколько расширились грейнджеровские зрачки. Он бы очень хотел держать себя в руках, но по какой-то чёртовой причине он не мог этого делать. Рядом с Гермионой не мог. Интересно узнать, почему… – Прошу меня простить, – со своей фирменной ухмылкой на устах ответил мужчина. Тео как ни в чём не бывало принялся за оставшуюся половину аппетитного стейка. Грейнджер поводила губами и отпила вина. Она снова откинулась на спинку стула и сложила руки на груди. – Так… это всё, о чём ты хотел поговорить? – наконец спросила девушка. – О, разумеется, нет, дорогая. Наш вечер только начинается, – Нотт подмигнул ей и взял бокал. – Выпьем? Гермиона засмеялась и последовала за Теодором. – За что пьём на этот раз? – она хитро прищурилась. – Дай-ка подумать… – Тео наигранно постучал по подбородку и нахмурился, аки находясь в великой думе. – За себя предлагаешь? – О нет, увольте, – мужчина усмехнулся. – Предлагаю за успешное завершение дела, – он поднял фужер. – Напомню тебе, что мы только начали работу над «Энигмой», Шерлок, – Грейнджер скептически подняла одну бровь. – Ох, какая жалость! Тогда мне ничего не остаётся, кроме как предложить выпить за нас, – Нотт заговорчески ухмыльнулся и звонко чокнулся с бокалом Гермионы. – Ну, допустим… – девушка спрятала улыбку за тонким слоем хрусталя. Для полного набора не хватает только роз и бархатной коробочки с обручальным кольцом. И почему этот ужин до боли напоминает романическое свидание? – О чём тебе ещё хочется узнать? – Грейнджер подпёрла грудь руками и выпрямила спину. – Ну, например, о том, кто из двойняшек лучше выполняет свою работу. Не удивлюсь, если ты скажешь, что это Равенна, – Теодор расслабленно откинулся на спинку стула и поболтал фужер в руках. – Она показалась мне довольно-таки умной. Гермиона прищурилась и растянула губы в хитрой ухмылке. – Почему ты решил, что я соглашусь с тобой? – она вскинула подбородок. – Конечно, я согласна с тем, что Рав довольно толковый специалист по зельям и очень хорошо разбирается в гербологии, однако Натаниэль ничуть не хуже. Может, даже лучше. – В каком месте? – громко усмехнулся Теодор. – Парень бывает неуклюжим и неповоротливым. Пару раз даже перепутал заклинания. Не отрицаю, разумеется, что он спец в разного рода оборудовании и механизмах работы, но внимательность и расторопность никто не отменял. Равенна более собрана, нежели её брат. – О, да ладно? – закатила глаза Гермиона. – А что, нет, что ли? – Тео подался вперёд. Грейнджер сверлила его задумчивым взглядом, на что Нотт отвечал лишь лёгкой ухмылкой. – Предлагаю пари, – наконец сказала девушка. Теодор низко засмеялся и опустил веки, словно Гермиона секунду назад отпустила такую шутку, что только человек без чувства юмора не стал бы смеяться. – Детка, – ласково протянул Тео, – неужели ты предлагаешь мне сыграть? Надеюсь, ты не забыла, что я люблю игры… – мужчина прикусил нижнюю губу и скользнул взглядом по декольте. – Причём совершенно разного рода. Грейнджер махнула на него рукой и еле сдержалась, чтобы не закатить глаза снова. – Если ты сможешь предложить мне условия, от которых я не смогу отказаться, то… – Победитель загадывает любое желание проигравшему. – Я в деле, – в ярко-синих радужках вспыхнуло пламя азарта. – Какие правила? – До конца недели мы будем следить за работой двойняшек. Если лучше себя проявит Натаниэль, то я победила, а если Равенна, то… – Гермиона слегка нахмурилась. – Победил я, – торжественно закончил Теодор. – Да, верно. Но баллы не завышать! – пригрозила пальчиком Грейнджер. – Баллы? – не сдержался от смешка Тео. – Ты ещё и баллы будешь выставлять? Может, блокнотик заведёшь, как моя маленькая кузина? – Заведу, не сомневайся, – девушка заправила за ухо прядь волос и резко замерла. – У тебя есть кузина? – Малышка Марианна совсем не разбирается в парнях, – фыркнул Нотт. – Сколько ей лет, стесняюсь спросить? – подалась вперёд Гермиона. – Шестнадцать. Отвечая на последующие вопросы, скажу сразу: это дочь маминой сестры. Марианна учится на Слизерине, что вполне очевидно, и недавно порадовала меня появлением в её жизни некоего Дилана. Мало того, что он на год её старше, так ещё и наглый до невозможности, – размахивал руками Тео. – Что она в нём нашла… – пробурчал мужчина себе под нос. Было странно наблюдать за таким поведением Нотта, явно волнующегося за двоюродную сестрёнку. Однако во то же время это было невероятно забавным. Такой серьёзный, взрослый и ко всему прочему невероятно самодовольный человек, добившийся немалых высот в работе, сейчас сидит и так по-детски недолюбливает избранника своей кузины. Удивительно, насколько разные характеры могут сочетаться в одной личности. Грейнджер сначала широко улыбнулась, а затем звонко засмеялась. – Что смешного? – насупился Теодор. – Прости, – сквозь смех сказала она, – просто ты так мило выглядишь, когда рассказываешь о том, почему этот бедолага тебе не нравится. – Мило? – брови Тео взметнулись к линии волос на лбу. Это ещё больше позабавило Гермиону, отчего смех стал ещё звонче. Её веселый настрой постепенно передавался Теодору. Его лицо расслабилось, губы растянулись в улыбке, а плечи немного подрагивали от смеха. – Ладно, – оживлённо сказал Тео. – Я подожду, пока гроза всех неправильно написанных отчётов успокоится. Почему-то внутри возникло ощущение лёгкости. В голове вспыли слова отца о том, что если женщине с мужчиной весело и просто, то он ей симпатичен. А от мысли о том, что Грейнджер над ним не насмехается, а искренне и по-доброму забавляется от его поведения, можно сказать, привела Теодора в лёгкий восторг. Она не стеснялась при нём себя так вести, она не притворялась, не была фальшивкой. Он чувствовал, что рядом с ним она становилась настоящей. Наверняка работа требует от неё излишней строгости с подчинёнными, ставит рамки в поведении и общении с другими людьми, что вполне логично, если учитывать то, где они работают и над чем. Но здесь и сейчас эта девушка в алом платье и с выразительными, манящими глазами не была мисс Грейнджер. Здесь и сейчас она была просто Гермионой, которой хорошо и комфортно рядом с мужчиной. Ей легко. А для Тео это самое главное, потому что меньше всего ему хочется, чтобы с ним она была замкнутой, строгой и бесчувственной. Смех Гермионы потихоньку сходил на нет. Девушка с улыбкой мотнула пару раз головой и отпила вина. Судя по весьма скромным ноттовским подсчётам, из бокала исчезло три больших глотка. – Сейчас должна прозвучать фраза по типу «Ох, Тео, с тобой не соскучишься!», – имитировал женский голос Теодор и для вида махнул несколько раз руками. – Ну, разумеется, – на губах Гермионы заиграла ухмылка. – Только сначала мы договоримся о правилах нашего пари. – Точно, как же я мог забыть… – подался вперёд Тео. Мужские глаза блеснули, ярко-синие радужки заиграли новыми оттенками в белом свете софитов. – Итак, – прокашлялась Грейнджер и выпрямила спину, – как я и сказала, до конца недели мы будем следить за тем, как работают двойняшки. Чтобы всё было честно, предлагаю сделать так: ты следишь за Натаниэлем, а я – за Равенной, – Гермиона победоносно сложила руки на груди и вскинула подбородок, не сомневаясь в проигрыше Теодора и его подопечной. – Вечером в пятницу подведём итоги, – девушка ухмыльнулась и стрельнула глазами в сторону Нотта. Однако Тео не из робкого десятка, что было вполне очевидно и заметно по его поведению, поэтому поспешил прервать пламенную речь уверенной в себе Мисс Непревзойдённости. – Стой, стой, стой, дорогуша, – Теодор поднял одну руку. – По-моему, ты слишком торопишься. – С чего бы? – Ну, во-первых, хотя бы с того, что ты не упомянула о том, что нельзя как завышать, так и занижать твои драгоценные баллы. – В каком смысле? На лице Гермионы отразилась лёгкая растерянность. Похоже, мистер «я уверен в себе на все сто» смог застать её врасплох. Ну, или задал вопрос, который немного подкосил планы Грейнджер. Тео поставил на второе. – Если ты будешь присматривать за работой Равенны, то как я могу быть уверен, что ты специально не занизишь баллы, чтобы выиграть? – Теодор поставил локти на стол и опёрся подбородком на сцепленные в замок руки. Гермиона отвела взгляд и нахмурилась. – Предложения? – она снова посмотрела в его глубокие ультрамариновые глаза, сверкающие в белых огнях ресторана и редко переливающиеся по краям оттенками зелёного. – Всё просто, детка, – Нотт вальяжно откинулся на спинку стула и по-мальчишески перекинул одну руку через неё. – Предлагаю следить за ними вместе. Так никто не занизит баллов и не завысит. Всё будет честно, и победителя определит Его Величество Случай. – Хорошо, – хмыкнула Грейнджер, постукивая по плечу указательным пальцем. – Это было твоё «во-первых». Тогда что «во-вторых»? – девушка с интересом сузила глаза. – Ну, тут всё ещё проще, нежели с первым пунктом, – безо всякого энтузиазма пожал плечами Тео. – Боюсь, итоги придётся отложить хотя бы до вечера субботы, потому что в пятницу я занят. – Дай-ка угадаю, ведёшь очередную девушку в ресторан? – Гермиона поиграла бровями, слегка оскалившись. – О, миледи, такими речами вы меня обижаете, – театрально протянул Теодор. – По ресторанам я вожу только тебя, – он подмигнул ей, однако Грейнджер пропустила его слова мимо ушей. – То есть я не права? – правый уголок её приоткрытых губ потянулся вверх. – Представь себе, – Нотт обыденно пожал плечами. – Когда я говорю, что всё гораздо проще, значит так и есть. Тео за ножку покрутил фужер с вином между пальцами, затем не спеша сделал пару глотков и водрузил хрусталь обратно на стол. – Ох, ну же, мистер «у меня всё просто»! – нетерпеливо выпалила Гермиона. – Не заставляй меня рыться в твоей голове в поисках ответа. Теодор тихо засмеялся и посмотрел прямо в грейнджеровские зенки. – Один мой хороший знакомый пригласил меня на день рождения, – сказал Тео. – Такой ответ тебя устроит? Гермиона несколько раз моргнула, пока в мозгу выстраивался пазл, и через пять секунд выдала результат мгновенной думы: – Твоего знакомого случайно не Маркус Хейворд зовут? – О, так ты тоже приглашена, – одновременно удивлённо и почему-то радостно проговорил мужчина. – Тогда всё чётко по твоему расписанию. Итоги в пятницу, – Нотт немного сощурился и прищёлкнул пальцами. – Тогда договорились, господин аристократ? – Гермиона вытянула правую руку вперёд и озорно улыбнулась. – Договорились, миледи, – Теодор пожал руку своей «соперницы», скрепив договор. *** Они покинули ресторан немного позже полуночи. Тео предложил завершить этот прекрасный вечер прогулкой вдоль берега Темзы. Для летней ночи было довольно прохладно, поэтому Нотт, как истинный джентельмен, накинул на обнажённые плечи Гермионы свой пиджак. – Спасибо за вечер, Теодор, – спокойно и тихо сказала девушка с улыбкой на устах. Она взяла мужчину под руку, прижимаясь к его тёплому телу. Тео в ответ лишь прикрыл глаза и улыбнулся. Он глубоко вдохнул и чуть запрокинул голову, глядя на иссиня-чёрный небосвод, который постепенно заполняли крохотные сверкающие звёзды. – Честно сказать, я здесь впервые, – на выдохе сказал Нотт. – Никогда не гулял вдоль Темзы. – Серьёзно? – изумилась Грейнджер. Теодор кивнул. – Тогда я просто обязана тебе кое-что показать, – она улыбнулась во все тридцать два и потащила мужчину за руку вглубь парка, располагавшегося возле реки. – Грейнджер, что ты… – Просто доверься мне, ладно? – через плечо воодушевлённо сказала девушка. – Тебе понравится, обещаю. Они остановились на небольшом мосту, откуда открывался очаровательный вид на оживающий и в то же время засыпающий ночной Лондон. Ночь хоть и была холодна, но при этом она была ясной, чарующей и манящей. Тусклый свет фонарей падал на мостик, однако не препятствовал тому, чтобы как следует насладиться видом на город. Тео медленно подошёл к перилам и положил на них обе руки, вглядываясь в открывшуюся картину. Его широко раскрытые глаза не знали, за что зацепиться, ведь в этом пейзаже было прекрасно абсолютно всё. Нотт изумлённо смотрел на сияющий огнями город, словно видел его впервые. Хотя, если подумать, то конкретно с такого ракурса ему ещё никто и никогда не показывал Лондон. Тем более в ночи. – Это просто… потрясно, – с мальчишеской улыбкой вымолвил Теодор. – Здесь и впрямь очень красиво, – ответила Гермиона, облокотившись на перила рядом с мужчиной. – Когда у меня выдаётся тяжёлый день, я прихожу сюда. Для меня это место… особенное, – прошептала она, умиротворённо разглядывая всё вокруг и всё вдали. – Тут я могу отпустить тревоги, побыть сама с собой, подумать и… – девушка выдохнула, прикрыла глаза и приподняла уголки губ. – И много чего ещё. Здесь мне спокойно. Тео слабо улыбнулся и неосознанно покрутил свой перстень на мизинце. Затем он снял его и задумчиво повертел в руках. Перстень всегда переносил его из реальности в мир воспоминаний о чудном времени, проведённом рядом с мамой. Теодору было всего пять, когда Жозефины не стало, и с тех пор её зачарованное кольцо – единственная вещь, которая была способна оградить Тео от тоски и печали. – Это кольцо моей мамы, – отстранённо сказал Теодор через какое-то время. Он не знал, почему вдруг заговорил об этом, почему решил рассказать Грейнджер то, что никогда и никому не рассказывал. Однако что-то внутри подтолкнуло его на этот поступок, на эту беседу. Нотт хотел поделиться этим с Гермионой. И впервые в жизни он не думал, что совершает ошибку, заводя этот тяжёлый разговор. Рассказать ей о чём-то слишком личном, сокровенном, спрятанном глубоко в душе сейчас казалось настолько правильным, что губы сами открывались, а звуки складывались в слова и предложения без ведома разума. – Отец сделал ей предложение как раз во время их прогулки вдоль берега Темзы. Он подарил маме это кольцо, которое, как он говорит, объединяло в себе все его чувства к ней и являлось символом их любви, – Тео поднял кольцо на уровень глаз Гермионы и крепко обхватил его тремя пальцами. – Отец выбрал особый камень – ярко-синий сапфир, который подходил к маминым глазам. Теодор ещё несколько секунд покрутил кольцо, после чего надел обратно на мизинец. – Когда мама умерла, папа отдал кольцо мне, чтобы она всегда была рядом, – Нотт медленно выдохнул и посмотрел на Гермиону. – По крайней мере, он мне так сказал. Девушка нежно коснулась пальцами мужской руки и полностью накрыла его кисть своей ладонью. – Твоя мама и так всегда будет рядом с тобой. Она живёт в тебе и будет жить, пока ты о ней помнишь, – Гермиона осторожно улыбнулась, словно боялась реакции Теодора. Тео готов был поклясться, что его тело в одно мгновение стало легче пёрышка. Тяжесть внутри рассасывалась, испарялась, а на её месте воцарялся покой. Что ж, этому наверняка есть лишь одно объяснение: либо это местечко действительно волшебное и способно исцелять, либо же Грейнджер всё глубже проникает в его сознание. Однако это слишком сложная дилемма, поэтому Нотт подумает об этом завтра, а сейчас ему хочется только чувствовать тёплую женскую ладонь на своей руке и постепенно абстрагироваться от всего мира. – Да… – Теодор приподнял левый уголок губ и снова посмотрел вдаль. – Знаю... Гермиона облегчённо выдохнула и склонила голову в сторону Тео, кладя её на мужское плечо. – Этот жест означает, что теперь мы можем аппарировать к тебе домой и устроить секс-марафон до самого утра? – самодовольно спросил Нотт, уже не испытывая и толику той тоски, что свалилась на него, словно снег, минутами ранее. – Ты слишком торопишь события, – с улыбкой сказала Грейнджер и похлопала мужчину по руке. – Давай просто насладимся волшебной атмосферой в тишине. Как тебе такая идея? – Единственное, на что я бы променял тишину, – это твои стоны, но раз сегодня услышать их мне не светит, то я сочту твою идею вполне приемлемой заменой, – Теодор перевернул руку ладонью вверх и сплёл свои пальцы с женскими. Хвала Мерлину, что ноттовская голова была выше макушки Грейнджер, из-за чего Тео не смог увидеть, как щёки Гермионы покрыл по-детски очаровательный румянец. Они простояли так около получаса, глядя на Темзу и ночной Лондон. Где-то в парке было слышно редкое пение птиц, шорох листьев на ветру и тихое стрекотание сверчков, что придавало этой прогулке ещё больше волшебства и незримой, но ощутимой каждой клеточкой тела красоты. Гермиона коротко вздрогнула от внезапного порыва ветра. Она неосознанно прижалась к Теодору и крепче сжала его руку в своей. – Замёрзла? – Немного. – Что ж, тогда предлагаю потихоньку завершать наш чудесный вечерний променад, – Тео свободной рукой приобнял девушку за талию, и они направились к выходу из парка. Перед тем, как оказаться у дверей грейнджеровского дома, им пришлось ещё раз пройти вдоль берега Темзы, чему Нотт несказанно был рад, ведь маленькая детская мечта наконец осуществилась. Конечно, Теодор не думал, что будет гулять тут с кем-то… тем более, с Грейнджер. Но, справедливости ради, прогулка у Темзы не смогла бы быть хоть на толику волшебнее этой. Провести время с Гермионой оказалось поистине прекрасным решением. Тео ещё никогда не было так хорошо в компании магглорождённой девушки, не было так свободно и спокойно. Была бы его воля, он повторил этот вечер сотню раз, и ему бы ни в коем случае не надоело держать маленькую женскую руку в своей. И пускай утро следующего дня Нотт встретит не в её постели, как планировал, Теодор вовсе не был разочарован. Наоборот, его вдруг словно озарило, что от Грейнджер просто секса ему будет мало. Тео нравилось, когда она рядом, и это было хорошо и плохо одновременно… – Ещё раз спасибо за вечер, – улыбнулась Гермиона, протягивая Теодору пиджак. – Надеюсь, не последний наш вечер вместе, – он поцеловал её руку, самодовольно ухмыляясь. В ответ девушка лишь хихикнула. – До встречи, Тео, – она повернулась и пошла к двери, махнув рукой на прощанье. Нотт колебался. В его кудрявой голове неожиданно возник конфликт интересов. Он хотел. Но боялся. Он боялся. Но хотел. Как оказалось, желания людей иногда могут быть гораздо сильнее инстинкта самосохранения. Теодор чувствовал себя четырнадцатилетним подростком, которому понравилась девочка с другого факультета. То, что он намеревался сделать, было неправильно и правильно в одно и то же время. На секунду в его голове вихрем пронеслась мысль, что все и всегда всё усложняют, а Тео старался всё упрощать, если дело не касалось работы. Так почему же сейчас он не может сделать так же?! Почему сейчас он не может всё просто упростить?.. Это будет выглядеть несуразно. Да плевать. Будь что будет. Сейчас Нотту просто хочется делать так, как велит внутренний голос. Только бы глупостей не натворить, следуя за своими желаниями… – Грейнджер! – позвал он, срываясь с места. Гермиона успела лишь повернуться, когда перед ней возник Теодор. Он обеими руками обнял её за талию, притягивая ближе к себе. Мужчина сделал шаг вперёд, вынуждая девушку отступить к стене дома. Гермиона вздрогнула, когда лопатки коснулись холодного кирпича. Тео опустил голову, касаясь кончиком носа женской щеки, и нежно провёл вдоль скулы вниз, направляясь к губам. Когда его уста оказались напротив её, Теодор мягко накрыл их, вовлекая Гермиону в чувственный поцелуй. С секунду она не понимала, где находится и что вообще происходит, но потом словно взяла себя в руки, следуя за ярким порывом эмоций. Женские руки медленно поползли вверх к мужской шее и обхватили её кольцом, притягивая Нотта ближе и углубляя поцелуй. Их языки сплелись в сладком танце, лаская друг друга. Неестественный жар окутал тела, разливаясь по венам и сводя сердца обоих с ума. Гермиона переместила одну руку на щёку Тео, нежно поглаживая её большим пальцем. Девушка издала тихий и короткий стон, от которого у Теодора окончательно сорвало крышу, словно кто-то пустил электрический ток вдоль спинного мозга и направил его прямо в головной. Мужчина ещё ближе притянул к себе Гермиону, выбивая из её лёгких последний кислород. Он чувствовал, как она горит в его руках, и ощущал, как плавится сам от тепла её губ. Когда воздуха стало не хватать обоим, они отстранились друг от друга, тяжело дыша, но не отводя взглядов. Глаза в глаза. Его синие. Её карие. Голод, жажда, желание. За расширенными из-за эмоций зрачками стремительно скрывался цвет радужки. Глаза в глаза. Его синие. Её карие… Теодор провёл указательным пальцем вдоль женской скулы, заправляя прядь волос за ухо. Он нежно улыбнулся одним уголком губ, глядя на девушку, затем коротко поцеловал её в лоб и сделал шаг назад. – До встречи, Гермиона, – тихо сказал Тео и бесшумно испарился в воздухе. – Д-да… – заикаясь, еле выговорила она, продолжая смотреть в темноту широко распахнутыми глазами.