Красота в глазах смотрящего

Тишина патокой скользит по стенам, потолку,полу. Заползает в каждую щель, накрывает каждое тело в пространстве. Воздух наполнен тишиной. Закатное небо казалось куском безвкусной картины, словно кто-то разлил банку оранжевой краски. Запах знойного вечера и шум мелкой живности за окном не давали сосредоточиться. Аарон в сотый раз вздыхает, поднося кисточку к полотну и опуская. Он боится испортить свой шедевр, боится не передать то,что увидел или боится показать слишком много чувств. В любом случае, Эндрю уже надоела эта комедия и он с раздражением бьёт по клавишам.  Громкий звук со всей силы врезается в купол тишины, и она с треском разбивается на части. Аарон вздрагивает и оборачивается на брата. Эндрю без особого интереса закуривает, на что младший только закатывает глаза.  — Чувство юмора у тебя так себе,— фыркает Аарон,снова пытаясь подобрать в голове нужную палитру, держа кисть наготове. — А у тебя все ещё чёрно-белый скетч,— жмёт плечами Эндрю, зная,что эта картина важна для его близнеца. Дело в том,что Аарон хочет пройти на бюджет в какую-то пафосную Академию искусств. Эндрю отправиться туда же,так как это позволит ему заниматься музыкой и присматривать за братом одновременно.  Младший только снова вздыхает и откладывает свои инструменты, но замирает,слыша шаги за дверью. Боковым зрением Аарон видит,что Эндрю напрягся, будто дикий кот перед прыжком. В другой раз это бы звучало,как шутка,но не сейчас. Дверь открывается, и на пороге появляется рыжая голова,а за ней— тёмная повыше. Натаниэль и Кевин, проходя в класс, как будто не замечая атмосферы. — Я же говорил, что они здесь, — голос Веснински звучит задорно. Кевин бубнит что-то про то, что он вообще-то сюда и не собирался, но Нат его уже не слушает.  — Вы чего такие агрессивные? — обращается рыжий уже к Миньярдам.  — Как черт из табакерки,— тихо произносит Аарон и падает на стул рядом с Эндрю. Нат со смешком запрыгивает на подоконник боком, закидывает ноги и поджигает сигарету. Кевин, расположившись у противоположной стены, принялся привычными движениями перебинтовывать руку.   Тишина снова окутывает этот маленький мир, пока её не нарушают неловкие пальцы, бьющие по клавишам старого фортепьяно. Beatles “Yesterday”.  Аарон начинает медленно, тихо перебирая ноты. Но Эндрю устаёт смотреть на эти мучения брата и присоединяется к игре. Они играют "Yesterday" в четыре руки, их движения синхронизируются так, будто они делали это всю свою жизнь, так, будто играет один человек.  Эндрю помнит,что научил младшего этой мелодии, когда тот был в отчаянии. Когда Аарон был переполнен болью, страхом и одиночеством. Он был тогда меньше Эндрю, бледный, с тонкими руками. Старший тоже выглядел не лучше. Эта песня особенная для них. Интересно, что Аарон не забыл ноты и начал играть её сейчас.  Дэй задумчиво смотрит на блондинистые макушки, покачивающиеся в такт звукам музыки. Он не замечает, что бинт лежит где-то на коленях, а рука с бледными, рваными шрамами выставлена напоказ. Натаниэль жмуриться, вдыхая запах дыма, вечернего зноя и травы. Музыка течёт звонким ручьём в его голове, смывая все тревоги. Стюарт говорит, что Жану лучше, что он уже может самостоятельно есть, и врач считает, что и встать сам скоро сможет.  Только вот тоска никуда не делась.  Звуки затихают и слышатся шаги. Хэтфорду не нужно открывать глаза,чтобы понять, что Кевин только что вышел. Не нужно поворачиваться, чтобы знать, что Эндрю отправил брата отдыхать. Сейчас в темной классной комнате они остались вдвоём. Эндрю шуршит пачкой карамельных сигарет, щёлкает зажигалкой, и по старому музыкальному классу распространяется сладкий запах жженого сахара. Нат фыркает, он предполагал, что его наваждение сладкоежка, но чтоб до такой степени. Хэтфорд даже не дергается, когда его поворачивают, и он встречается с золотистым кошачьим взглядом. Острая улыбка сама режет губы Натаниэля, когда Миньярду приходится приподняться,чтобы дотянутся до него в попытках стереть ненавистную ухмылку. Эндрю ведёт по губам Ната большим пальцем, Натаниэль чувствует запах карамели и дыма на руках пианиста. Склоняется ближе, вдыхая глубже, чувствуя, как тонкие пальцы смыкаются на его горле и тянут вниз. Нат поддаётся. Их губы сталкиваются слишком неожиданно для обоих, слишком сладко и тягуче, как та самая карамель. Она оседает на кончике языка, голова забивается сизым сигаретным дымом, глаза заволакивает темнота. Под веками расцветает целая палитра цветов, когда язык блондина скользит по чужим опухшим губам. Нат жарко выдыхает и цепляется за волосы Эндрю. Но тот отстраняется слишком быстро и также быстро выходит из комнаты. Когда Веснински открывает глаза, его наваждение исчезло, оставив после себя только шлейф карамельного дыма.