The Crystal Universe

      Первое, что почувствовал Мерлин — пронизывающий холод, а затем твердая земля под собой. Он почувствовал под кончиками пальцев шершавую текстуру земли, но она была ледяной и твердой, как камни. Затем, когда он автоматически попытался свернуться калачиком, спасаясь от холода, пришла сильная боль от дюжины разных болей и травм. Должно быть, он громко ахнул, потому что услышал резкий вопрос Артура откуда-то слева от себя:       — Мерлин? С тобой все в порядке?       Мерлин открыл глаза и, моргнув, уставился в серое зимнее небо.       — Мерлин?       — Что? Да, я в порядке. — Он попытался сесть, и ему пришлось крепко сжать челюсти, чтобы не застонать.       Артур, должно быть, только что проснулся на земле неподалеку, потому что, когда Мерлин сел, он уже подползал на коленях, чтобы дотянуться до Мерлина. Движения Артура казались безболезненными и ловкими, а его кожа утратила серый оттенок последних дней и выглядела здоровой и розовой от холода.       Мерлин почувствовал, как облегчение пронзило его до глубины души, и не был уверен, чего ему хочется — смеяться или рыдать.       — Что с твоей раной? Клинок всё еще там? Как ты себя чувствуешь?       — Чудесно, — сказал Артур с благоговейным трепетом, — на самом деле, здоровее не бывает. — Он задрал край своей красной рубашки, чтобы показать торс, свободный от ран и бинтов, затем опустил край рубашки и с любопытством оттянул шею, чтобы посмотреть вниз. — Даже ожог на моей груди исчез.       — Время года изменилось, — сказал Мерлин, оглядывая голые деревья вокруг.       Несколько скудных сугробов снега пробивались сквозь подлесок и местами были достаточно глубокими, чтобы наполовину скрыть опавшие желтые листья.       Артур нахмурился:       — При условии, что это вообще всё тот же год.       — Я об этом не подумал. Геката ничего не говорила о перемещении в будущее или прошлое. Я выгляжу старше или младше?       Артур нахмурился.       — Ты выглядишь похудевшим! Что бы ни происходило в этом мире, я не думаю, что ты хоть раз нормально ел за один или два месяца.       — Может быть, был плохой урожай и суровая зима?       Артур критически оглядел себя сверху вниз:       — Я, кажется, никак не отличаюсь. Ну, за исключением этой одежды, которая, как я полагаю, принадлежала «мне» отсюда.       Как бы сильно ему ни хотелось страдать вместе со своим народом, Мерлин подозревал, что если бы был голод, то Артур был бы защищен от худшего без его ведома.       — Так и должно быть, — покровительственно подумал Мерлин. — Лидер в кризис должен уметь принимать четкие решения, не падая в обморок от голода. — И, по правде говоря, Мерлин действительно чувствовал легкую слабость. Он задавался вопросом, насколько плохим был урожай.       Артур одним гибким движением поднялся на ноги. И Мерлин мог сказать по тому, как он расправил плечи и огляделся вокруг, что он наслаждался тем фактом, что дамоклов меч пропал над его шеей, и теперь он мог свободно передвигаться без боли. В то время как Мерлин испытывал беспокойство, Артур, казалось, был переполнен волнением от перспективы встретиться лицом к лицу с этим неизвестным миром, как будто он был на поле боя и ждал, когда его противник покажет себя.       — Нам нужно найти укрытие, иначе мы замерзнем здесь прежде, чем что-нибудь увидим.       Мерлин кивнул. Но когда он попытался подняться на ноги, боль пронзила его живот, и он, задыхаясь, упал навзничь.       — На земле лед, — ухмыльнулся Артур, протягивая руку. — Смотри под ноги.       Мерлин взял благодарно пожал руку и позволил поднять себя на ноги, стиснув зубы, чтобы не издать ни звука.       — Лес здесь слишком близко окружает нас, давай попробуем путем, что идет в гору. Если мы заберемся немного выше, то, возможно, сможем увидеть какой-нибудь ориентир.       Мерлин кивнул, не настолько доверяя своему голосу, чтобы говорить. Артур с энтузиазмом помчался по оленьей тропе, ведущей в гору, а Мерлин, прихрамывая, последовал за ним.       Когда они достигли вершины холма, Артур критически огляделся:       — Кажется, я узнаю это место. Оно не так далеко от Камелота, может быть, в дне езды верхом. Однако нам придется действовать осторожно, так как война против саксов и Морганы, возможно, все еще продолжается здесь, и леса могут быть заполнены военными отрядами. Или мы можем потерять… — Артур на мгновение замолчал, затем, казалось, вернул свое внимание к насущным потребностям. — В той стороне должен быть старый охотничий домик моего отца. Он пришел в негодность несколько лет назад, но этого должно быть достаточно, чтобы дать нам хоть какое-то укрытие от ветра и возможность развести костер.       — Звучит идеально.       Артур направился вниз по склону. Мерлин воспользовался возможностью на мгновение остановиться и приподнять край своей поношенной синей туники, его одежда всегда была немного потрепана, но эта туника была вся в дырах, а швы едва держались вместе. Он был удивлен, что Гаюс не настоял на том, чтобы найти для него что-нибудь получше, их одежда всегда носилась до тех пор, пока не разваливалась на части, но это было едва ли на шаг впереди лохмотьев.       Он задрал ткань еще выше, чтобы обнажить талию, удивляясь, почему у него так сильно болит и не пострадал ли он каким-то образом при переходе из одного мира в другой. Его глаза расширились, когда он увидел свое тело: его живот был вогнутым и покрытый синяками, и не просто новыми синяками — это были новые, красные и фиолетовые синяки, наложенные поверх старых, пожелтевших. Он еще сильнее задрал тунику и, повернувшись, увидел, что синяки также покрывают его почки и ребра.       Кто-то неделями колотил его, как тренировочный манекен. Вопрос был в том, почему он ничего не сделал, чтобы остановить это? В прошлом были времена, когда он страдал от травм, и ему приходилось скрывать это по разным причинам, но никогда не в течение длительного периода, как это казалось сейчас. Он почувствовал укол предательства; конечно, Артур или Гай должны были заметить, что это происходит, почему они не помогли ему? Или, может быть, у него была причина тщательно скрывать это от них. Или, возможно, их там и не было…       Или… он смотрел, как Артур шагает впереди него… Мог ли это сделать Артур? Возможно, он узнал о магии Мерлина в этом мире?.. Нет, Мерлину стало дурно даже от одной мысли об этом. Артур был в прошлом, швыряя ему в голову кубки, но он никогда бы не сделал ничего подобного. Мерлин почувствовал прилив вины за то, что эта мысль вообще пришла ему в голову. Страх разоблачения преследовал его так долго, что ему снились всевозможные кошмары о том, что может произойти, когда Артур узнает правду.       Однако, когда он открыл Артуру свою магию во время их путешествия на остров Авалон, Артур очень хорошо к этому приспособился и принял его удивительно быстро.       «Но он думал, что умирает, — непрошено защебетала маленькая частичка мозга Мерлина, — его разум был сосредоточен на этом, а не на том, чтобы гноиться из-за твоего «предательства».        Нет, это противоречило всему, что он знал об Артуре. Это говорила его собственная неуверенность, а не что-то рациональное. Он поправил тунику и поспешил догнать Артура.       — Вот оно, — сказал Артур, в этот момент повернувшись, чтобы ухмыльнуться ему, и указать на крышу маленькой лачуги.       Охотничий домик оказался на удивление простым, учитывая, что он был построен для Утера. Мерлин не мог себе представить, что устрашающий Утер, которого он знал, был бы доволен тем, чтобы проводить ночное время в грубом однокомнатном сарае, но он предположил, что даже Утер когда-то был молод и беспечен.       Вдоль стен стояла пара деревянных кроватей, а в камине хранилась древняя зола от костра. Мебель дополняли грубый дубовый стол и пара стульев.       Как только Артур закрыл деревянные ставни, комната была защищена от зимнего ветра, и обещала быть достаточно уютной.       — Давай разожжем костер, — сказал Артур. Рядом с камином лежали остатки кучи поленьев, не намного больше, чем несколько щепок для растопки, но как только огонь разгорится, они могут по очереди выходить на улицу за дровами.       — Мерлин?       Мерлин порылся в карманах своей куртки, пытаясь найти огниво.       — Что ты ищешь, ты можешь просто… — Артур пошевелил пальцами в воздухе, намекая.       — Ты действительно должен прекратить так делать. Но ты все еще уверен, что не против на счёт моей…       Артур вздрогнул:       — Кажется, я начинаю видеть преимущества колдовства, и поверь мне, я бы сказал тебе, будь против.       — Если ты уверен… — Мерлин осторожно присел на корточки перед камином, опасаясь своих ран и прикусив нижнюю губу, чтобы не издать звука.       Он протянул руку и осторожно вытолкнул магию наружу, все еще взволнованный тем, что наконец-то смог сделать это перед Артуром.       А затем раздался взрыв невыносимой боли, который сбил его с ног; его спина ударилась о землю, и он услышал, как его ноги стучат по полу, как будто у него случился припадок.       Запах его собственной кожи, покрывающейся волдырями, ударил ему в ноздри, и он почувствовал, как она чернеет и поднимается из мышц под ней, как свинина, поджариваемая на сковороде. Раздалось потрескивающее шипение, и он понял, что весь жир в его теле превратился в жидкость, которая начала таять в его плоти и стекать между половицами.       Он услышал, как кто-то кричит, как умирающее животное, и на мгновение подумал, что это, должно быть, Артур. Но затем услышал голос Артура у своего уха и понял, что это не мог быть одновременно и крик Артура, и его же тихая мольба.       — Мерлин, пожалуйста, Мерлин? Прошу, Мерлин. Что мне делать?       Нежные руки Артура были подобны наждачной бумаге на его сырой обожженной плоти, и он брыкался, пытаясь вырваться.       Затем внезапно боль прошла, и он лежал на спине, задыхаясь, как выброшенная на берег рыба. Он поднял руки перед собой, с удивлением обнаружив, что кожа у него гладкая, белая и незапятнанная. Он осторожно дотронулся до своего лица и понял, что оно прохладное и неповрежденное.       — Мерлин?       Артур склонился над ним, и выражение его лица было таким отчаянным, что Мерлин, не раздумывая, протянул дрожащую руку, чтобы коснуться его щеки и успокоить.       — Я в порядке.       — Лежи спокойно, я разведу огонь и перенесу тебя на одну из кроватей.