Трое на двуспальной кровати. Второй финал

Вообще-то, он, конечно, вел себя как последний влюбленный дурак, спасибо небу, что Ксюши в номере не было, никто не мешал психовать и делать ерунду. Сходил в душ, побрился, залез в чемодан и вынул сначала одну футболку, потом другую... Потом рубашку голубого цвета, потом темно-синюю. Потом футболки засунул назад в чемодан, а к рубашкам добавил джемпер. Потом убрал и его. Будет жарко. Потом вынул снова, размышляя, не надеть ли все же и потерпеть. И почему он не сел на диету на год раньше? И не пошел сразу же в спортзал, работать с большими весами? И бегать тоже! А то не знаешь, чем прикрыть живот. Он от своего пуза и до этого в восторге не был, но как-то и ладно. А теперь, какая она! И что он?! А она была невозможно прекрасной. Мало что запомнил из прошлого раза, но ее красоту - однозначно. Сразу же забыл все прошлые образы, остался только этот из прошедших минут безумия желания, подернутый его дрожащей дымкой. Где ключичная впадина еще глубже, чем была, где горло при каждом звуке, каждом движении прокатывается под кожей, где тонкие руки тянут его голову к себе то ли ожидая поцелуя, то ли желая его отдать. Где губы чуть влажные, где глаза удивленные. Где вести по бедру рукой - наслаждение. Кажется, она не возражала, хотя, вроде, и в восторге не была. Уселся на кровать, потер руками гладковыбритые щеки. Может, не стоило все же бриться? Сразу же поймет, что Дуд не знал, как бы извернуться для нее. Хотя, теперь уж какая разница? Уже все равно не вернешь вечернюю щетину. И ведь не спросишь же напрямую - я тебе лучше бритый или небритый? Дернул себя за рыжую прядь на лбу, чтобы перестать думать о ерунде и решить наконец-то - голубая рубаха или синяя. И есть ли разница, если больше всего хочется, чтобы она с тебя ее сняла. Мечась по комнате, набрал дочери. Хотел отвлечься и поговорить, да хоть о чем! Вроде и говорили. Катя спросила, как идет чемпионат, рассказала о последних днях в школе. Поинтересовалась планами папы и мамы на вечер. Про маму сказать ничего не мог - не знал, про себя мог, но детям такое не рассказывают. - Кать, какую мне рубашку надеть синюю или голубую?- не выдержал и задал главный вопрос. - А с чем?- уточнила дочь. - В смысле?- джинсы-то у него только одни, с ними, понятно. - Ну,если сверху кофту наденешь, то голубую, а если нет - синюю,- заявила дочь и глянула ясноглазо в экран телефона. - Это почему?- удивился Сергей. - А синяя размером больше, когда садишься, пуговицы на животе не грозятся оторваться,- все женщины змеи, даже если это твоя родная кобра очковая. - Ты сейчас говоришь, что я потолстел?- возмутился мужчина. - Ну, либо рубаха уменьшается, либо ты растешь,- он уже про змей говорил? Самое главное, Катька же еще малышка. Ей только одиннадцать. Она точно не может специально стебать отца! Значит все плохо - он старый, толстый, у него рубаха на пупке разъезжается! И со всем этим лезет целовать Этери. Еще и без цветов! Попрощался с дочерью. Понял, что он совершенно никуда негоден. Надел синюю рубаху. Раз Катя говорит, что так лучше, пусть Катя и будет виновата в том, что его отвергли! Сбежал вниз по ступенькам на выход из гостиницы. Где-то же должен быть цветочный магазин поблизости?! Просто обязан, иначе это вселенская несправедливость! С магазинами поблизости была напряженка, но он справился. Спрятал под куртку скромный по размерам, нежный подарок. Вернулся назад. Заказал бутылку вина в тот номер, в котором планировал задержаться. И двинулся вверх. Сердце стучало в пальцах рук, висках, макушке. Вот, почему ему было вчера проще? Вчера ведь было совсем легко. Привел, зашел, обнял. И все! Получилось. Ладно, потом она его прогнала и даже, кажется, пряталась от него изо всех сил, но все равно - было хорошо. Вдруг представилось: стучит в двери, заходит, а там Эдик, Даня или даже пусть Пунин. А он с цветами. Оставил подарок в куртке. Постучался. В ответ тишина. Ни Дани, ни Эдика… Ни Этери. Кажется, не очень-то она спешит домой, а ведь Дуд ее предупреждал, что придет вечером. Может, передумала? Может, уже на месте, только не открывает? Постучал громче. Результата никакого. Встал, подпер собой стену. А что делать? Расстегнул куртку. Вынул цветы, упакованные в какую-то замысловатую мини-корзинку. Теперь совсем был похож на дурака. Осталось только дождаться вина и начать самому с собой отмечать невстречу. Где-то, невидимо глазу открылись двери лифта с мелодичным треньком. Женщина с большой сумкой и переноской неторопливо шагала по коридору в свое убежище. И он увидел то, что увидел. Совсем коротко, проскоком - обрадовалась. Шагнул навстречу. Забрал с плеча переноску с Мишель взамен протянул цветы. - Ты совсем не изменился,- покачала головой, забирая крошечный букетик.- Все так же галантен. - У меня свидание,- и что он такой честный, и голос такой спокойный, хотя внутри все дергается? - Маленькая курортная история,- снова улыбка, только в ней много грусти. - Если очень не повезет, то - да. Но я везучий. Любовался, как ищет ключи, как открывает замок, как первым запускает его в двери, а потом заходит сама и запирается. - Наделаю я сегодня дел, кажется,- слышит себе в спину Дуд. С ней трудно не согласиться. У него тоже большие деловые планы. Может быть, даже до утра. Если договорится с ней. С собой-то уже договорился. Да и все равно Ксюшу тоже где-то носит. Может же их носить в разных местах? На его взгляд - вполне! Не понравилось, что вспомнил о жене, будто перед самим собой оправдывался. Какая разница? Он тут, потому что тут и хочет быть. Вот и все! Поставил переноску с собачкой на пол. Мишель тут же выбралась из норки. Обнюхала джинсы Дуда. Уселась и, задрав голову, внимательно посмотрела в глаза большому человеку. - Я ее накормлю только,- развязывая пальто, предупредила Этери.- И поговорим. Забрал цветы, помог выбраться из верхней одежды. Стоял, смотрел, как насыпается корм, как Мишелька тычется носом в свою еду. С интересом разглядывал свободную кофту с асимметричным вырезом, пыльно-серого цвета. - Ты хочешь разглядеть во мне дырку?- не оборачиваясь, спросила Этери. - Да,- невольно улыбнулся своей фантазии.- Прокручу в тебе пару дырок. В себе пару дырок. И сошнурую нас шнурками для ботинок, а потом обмотаю скотчем, чтобы наверняка. - А ты затейник,- то ли пошутила, то ли одобрила, не понял. В дверь постучали, и Этери резко вскинула голову, напрягшаяся в один миг. Решительно двинулась к дверям, сдвигая в глубину номера мужчину, может, прятала, но скорее просто освободила себе путь. За дверями стоял служащий с вином и бокалами: - Я не заказывала,- удивилась блондинка. - Я заказывал,- кивнул Дудаков, а потом сообразил.- Скажите,а ужин у вас можно попросить? Вот так решил и еще одну заботу. Оба окажутся сытыми рано или поздно. Еду им обещали в течение получаса. Не так плохо. Когда обслуга удалилась, Этери заложила руки в крест на груди и констатировала: - Значит, ты решил хозяйничать. - Есть возражения?- делал то, что казалось правильным, но если не одобряет, может, и прекратить. Женщина лишь неуверенно покачала отрицательно головой: - Мне даже нравится. - Тем лучше,- разлил вино по бокалам.- За встречу, душа моя! Наверное, он все-таки самый везучий мужик во вселенной. Ему рады и его поступки радуют лучшую женщину. Разве это не везение?